Спасите меня, Кацураги-сан! Том 15

Глава 12

Осознав, что ситуация окончательно вышла из-под контроля, я замер в дверном проёме и уставился на лежащих в моём кабинете людей. Рядовые бойцы якудзы мирно спали на холодном полу благодаря произведённой мной атаке по их сосудам.

Но с Фувой Шихеем всё было иначе. Могу поклясться, что не использовал на нём магию. Я не стал бы так рисковать и вредить младшему лейтенанту семьи Фува. Но его тело полностью отключилось.

«Анализ» больше не улавливает колебания жизненной энергии. Это должно означать, что он мёртв. Но почему? Я всего лишь толкнул его в спину, чтобы он больше не стоял у меня на пути. От чего он мог умереть? Ударился виском?

Нет, вряд ли. Я специально рассчитал удар так, чтобы не нанести ему каких-либо серьёзных повреждений. Он даже не должен был упасть!

И, как назло, прямо сейчас требуется срочная помощь другому пациенту. Почему-то Дайго Рэн и Купер Уайт никак не могут разобраться с этой ситуацией. Насчёт Дайго мне всё понятно, его «анализ» пока очень слаб. Но уж Купер точно должен определить, с каким заболеванием ему пришлось столкнуться.

Похоже, ситуация действительно требует моего внимания. Но мне придётся расставить приоритеты. Прямо сейчас в моём кабинете лежит фактически мёртвый человек. Но в таком состоянии он находится недолго. Возможно, я ещё могу что-то исправить. Нужно разобраться, что с ним случилось.

Хоть Фува Шихей и преступник, пусть он угрожал мне, но пустить ситуацию на самотёк я не могу. Если он действительно по какой-то причине скончался, меня ждут проблемы и со стороны полиции, и со стороны якудзы.

— Дайго-сан! У меня тут проблема посерьёзнее, — прокричал коллеге я. — Передайте Хирано-сан, чтобы она начала перенаправлять пациентов в соседний филиал. Подключайте Рэйсэя Масаши, осматривайте пациента все вместе. Я постараюсь присоединиться к вам как можно скорее.

— Понял, — кивнул Дайго Рэн и рванул в сторону регистратуры, где ожидала новых команд наша лекарская жрица.

Я же вернулся в кабинет, запер за собой дверь и принялся осматривать тело Фувы Шихея сразу несколькими режимами «анализа». И вскоре после этого я понял, что всё это время в теле младшего лейтенанта спала «бомба замедленного действия». И взорвалась она как раз в тот момент, когда я толкнул его в спину. Либо это простая случайность, либо толчком я спровоцировал грозное осложнение его заболевания.

Но факт остаётся фактом — у него всё это время была аневризма грудного отдела аорты. И она только что разорвалась. Сложно даже представить более страшную разновидность кровотечения, ведь аорта — это самый главный сосуд в нашем теле.

Аорта выходит из левого желудочка сердца в виде толстого широкого ствола, который проходит через грудную клетку, опускается в брюшную полость и заканчивается в малом тазу, разделяясь на дочерние ветви. От аорты отходят практически все сосуды, которые питают наш организм от головы до пят.

Соответственно, её разрыв практически всегда сопровождается моментальной гибелью организма.

Но на этот раз нам обоим повезло. И мне, и Фуве Шихею. Осмотрев его тело, я отметил, что сердцебиение мужчины прекратилось. Дыхания нет, пульса на крупных артериях нет, а зрачки пострадавшего расширились.

Однако он ещё жив. Вернее, находится на грани между жизнью и смертью.

Его мозг ещё действует. Фува Шихей, грубо говоря, начал умирать, но ещё не закончил.

Это состояние называется клинической смертью. Прямо сейчас младший лейтенант семьи Фува находится на первом этапе умирания. Длится он от пяти до шести минут. Несколько минут мы уже потеряли, значит, остаётся от силы две-три. А после этого — биологическая смерть. Пока что мозг справляется за счёт небольших резервов питательных веществ. В основном за счёт гликогена — отложений глюкозы. Но уже очень скоро эти скудные запасы подойдут к концу. Мозг очень быстро погибнет, и реанимировать пострадавшего будет уже невозможно.

Так работает практически при всех заболеваниях, которые приводят к остановке кровообращения или отсутствию доступа к кислороду.

Максимум — семь минут. Больше мозг в таких условиях существовать не может.

И в данном случае виной всему разрыв аневризмы. Это состояние представляет собой мешковидное расширение ослабевшей стенки сосуда. Разбираться в причинах пока что смысла нет, но чаще всего такие образования возникают из-за ряда генетических заболеваний, травм или вследствие воспалительных процессов в сосудах.

— Мне только не хватало, чтобы у меня в кабинете умер один из членов якудзы, — восстанавливая организм Фувы Шихея, пробурчал себе под нос я.

Восстанавливать сам сосуд было совсем несложно. Я заставил аорту вогнуться в месте прокола, а затем стимулировал рост сосудистой стенки, чтобы та моментально заросла.

Осталось ещё несколько серьёзных проблем, на решение которых у меня не больше двух минут. Придётся поторопиться!

Первая проблема — это обилие уже излитой крови, которая заполнила жировую клетчатку и растеклась по грудной полости. Если этот вопрос не решить, она очень быстро свернётся, и это приведёт к образованию спаек.

Однако спайки человека не убивают за пару минут, так что эту задачу можно отложить на потом. А сейчас стоит сконцентрироваться на второй проблеме — на возобновлении всех жизненных процессов в теле Фувы Шихея.

Тут у меня уже методика отработана. Сначала сократить сердце лекарской магией, потом улучшить кровообращение в головном мозге, расширить бронхи и дать больному сделать первый вдох после «смерти».

— А-а-а-ах! — с хрипом вдохнул Фува Шихей и трясущимися руками схватился за грудь.

— Тихо-тихо, лежите, не двигайтесь, — скомандовал я. — Вам стало плохо, Фува-сан. Лишний раз дёрнитесь — и умрёте. Не мешайте мне, и тогда я смогу вам помочь.

Однако Фува Шихей всё же совершил одно движение, которое я от него не ожидал. Он вцепился пальцами в мою руку, выпучил глаза и произнёс:

— Я видел… Я видел свет.

Его голос дрожал. Мужчина, который ещё десять минут назад вёл себя так, будто был готов прикончить меня в любой момент, резко изменился в лице. В его взгляде читался не только страх. Казалось, на меня в этот момент глядел совсем другой человек.

Но я понимал, что это не так. Скорее всего, Фува Шихей испытал сильный шок. Возможно, увидел какие-то галлюцинации. Состояние клинической смерти до сих пор изучено не до конца. Никто не знает наверняка, что происходит с людьми в этот момент. Но несколько интересных теорий мне известны. Правда, думать о них сейчас точно не время.

— Повторяю, лежите спокойно, — чуть твёрже сказал я и убрал его ладонь со своей руки. — Я ещё не закончил.

Фува откинул голову назад и закрыл глаза. Я уж было подумал, что он снова потерял сознание, но на деле мужчина просто решил исполнить мои указания.

Я решил ускориться. Как только аневризма была излечена, я приступил к уничтожению истёкшей в грудную полость крови сразу на клеточном и молекулярном уровнях.

Важно не просто разрушить эритроциты, лейкоциты и тромбоциты. Нужно ещё и содержащиеся в них вещества уничтожить. Содержимое лейкоцитов может вызвать острое воспаление. Вещества, сидящие в тромбоцитах, как раз и приводят к образованию спаек. Да и эритроцитам нечего делать за пределами сосудистого русла.

Как только все последствия острого кровотечения были ликвидированы, я поднял ему давление и заставил печень с селезёнкой выбросить резервный запас кровяных клеток.

И что же я делаю? Спасаю жизнь человеку, который пришёл ко мне с угрозами! Уверен, многие бы на моём месте отказались это делать. Но сейчас не время думать о мести. Если бы я не достал его с того света, возможно, вскоре кто-нибудь из членов его рода решил бы отплатить мне за это кровью.

— Всё, Фува-сан, первую помощь я вам оказал. Дальше действуйте, как считаете правильным, — произнёс я. — По-хорошему, вам нужно отлежаться. Как только ваши отморозки придут в сознание, попросите их, чтобы отвезли вас домой. Больше я с вами возиться не собираюсь.

Фува Шихей ничего не ответил. Странно, неужто его так напугал риск смерти? Обычно в якудзе такие, как он, встречаются нечасто. Большинство членов преступной организации повторяют за самураями. Готовы в любой момент принять смерть, лишь бы она была достойной.

Бросив младшего лейтенанта, я рванул в кабинет Дайго Рэна, где уже собрались все остальные лекари.

Мои коллеги окружили мужчину, который держался за голову, стонал и шатался из стороны в сторону.

— Клянусь вам, это терпеть уже просто невозможно, — пропыхтел пациент. — Меня уже осмотрели все врачи. Думал, хотя бы в вашей клинике помогут. Но, похоже, я неизлечимо болен. Только не могу понять — чем!

— Добрый день, меня зовут Кацураги Тендо, — представился я. — Главный врач этой клиники. Расскажите, что вас беспокоит?

— Мориита Нигучи, — ответил мужчина. — Давление, Кацураги-сан. Давление. Оно не снижается. Я ничего не могу с ним поделать. Все врачи говорят, что это обычная гипертоническая болезнь, но мне ведь всего лишь сорок лет. Не рановато ли страдать от такого?

Хороший вопрос. В последнее время, как говорится, болезни молодеют. Если раньше гипертония чаще всего возникала после пятидесяти-шестидесяти лет, то сейчас ею иногда начинают страдать в сорок или даже в тридцать.

Странно только, что коллеги позвали меня сюда из-за обычной артериальной гипертензии. Спешив к пациенту, я был уверен, что у него может быть онкология или любое другое хроническое заболевание тяжёлой степени. Но — нет.

Обычная артериальная гипертензия, с которой, как правило, может справиться почти любой врач. В чём же подвох? Втроём они бы не стали меня тревожить без повода.

— Мориита-сан, какой уровень давление держится у вас в течение суток? — поинтересовался я.

— За сто восемьдесят на сто, — ответил он. — При этом мне уже назначали лекарственные препараты. Я регулярно их принимаю, но никакого эффекта практически нет. В центральной больнице Токио у меня открыт больничный. Он уже сорок пять дней длится, но мой лечащий врач грозится, что скоро его закроет. По его мнению, я просто не принимаю назначенные таблетки. Но я ведь не сумасшедший! Зачем мне тратить деньги и смывать лекарства в унитаз вместе со своими финансами и здоровьем.

Я осмотрел его «анализом» и убедился, что давление у мужчины действительно держится высоким. Что-то всё это кажется мне подозрительным. Для начала стоит узнать у моих коллег, почему они так всполошились.

— Я вас понял, Мориита-сан. Прошу вас подождать пятнадцать минут, — произнёс я. — Мы с коллегами проведём консилиум и разберём ваш клинический случай.

— Ну да… — вздохнул он. — Четыре головы лучше, чем три. Только я всё равно сомневаюсь, что вам удастся что-то исправить. Я пришёл к вам от отчаяния. Иного выхода уже не осталось. Решил попробовать. А вдруг в лучшей клинике Сибуи кто-нибудь сможет мне помочь?

Я жестом подозвал к себе коллег, и мы переместились в конференц-зал. По пути я заглянул в свой кабинет и обнаружил, что Фува Шихей до сих пор сидит на кушетке, а его бойцы валяются на полу.

М-да… Представляю, как удивятся пациенты, если случайно заглянут ко мне. Благо Хирано Юрико контролирует ситуацию. Она не даст никому войти в этот кабинет.

Но и запереть членов якудзы я не могу. Эти болваны запросто могут размолотить весь кабинет, когда придут в себя. От таких, как они, можно ожидать чего угодно.

Войдя в конференц-зал, я дождался, пока мои коллеги рассядутся вокруг места силы, после чего сразу же задал вопрос:

— Объясните, в чём срочность? На первый взгляд, это обычная гипертоническая болезнь. Возможно, неконтролируемая. Такое тоже довольно часто встречается. Зачем понадобился я?

— Кацураги-сан, всё совсем не так просто, как кажется на первый взгляд, — произнёс Купер Уайт. — Когда Дайго-сан вызвал меня к себе, я тоже думал, что меня тревожат из-за какого-то пустяка. Но на деле это оказалось не так.

— Аналогично, — кивнул Рэйсэй Масаши. — Я осмотрел всё тело Морииты Нигучи. И ничего не нашёл.

Так, интересно получается. Судя по всему, у нас впервые возникла ситуация, которая требует вмешательства сразу всех лекарей. Причём заболевание не острое. Экстренная госпитализация больному пока что не требуется, и в ближайшее время его жизни ничего не угрожает.

Но при этом мы всё равно не можем выставить верный диагноз. Хотя заболевание элементарное!

— Хорошо, господа, давайте разбираться, — произнёс я. — С чего вы взяли, что у него именно гипертоническая болезнь?

Вопрос резонный, потому что гипертоническая болезнь и артериальная гипертензия — это две разные вещи. Артериальная гипертензия может быть первичной — возникающей сама по себе, и вторичной — развивающейся из-за патологии других органов.

Гипертоническая болезнь — это и есть первичная гипертензия.

— Получается, вы уже исключили все вторичные причины давления? Почки, щитовидную железу, сердце проверили? — уточнил я.

— На всех уровнях, кроме молекулярного, — ответил Купер Уайт. — Дайго-сан осмотрел все органы общим взглядом, а мы с Рэйсэем-сан углубились внутрь. Я почки даже на уровне фильтров рассмотрел. Там всё в порядке.

А вот это уже действительно странно.

— Более того, пациент принимает достаточно сильные препараты, которые должны снижать давление, — подметил Рэйсэй Масаши. — Ему в других клиниках чего только не назначали. Понятия не имею, в чём проблема.

— Что ж, давайте его попробую осмотреть я. У меня уже есть несколько предположений, — произнёс я, и мы все вместе вернулись в кабинет Дайго Рэна, где нас всё ещё ожидал Мориита Нигучи.

Войдя в комнату, я мигом изучил его «анализом» и с ходу ничего найти не смог. Ничего, кроме патологии глаза.

— Мориита-сан, я навёл справки, проверил отчёты из других клиник, — солгал я. — У вас проблемы со зрением?

— Да, Кацураги-сан, — кивнул он. — Глаукома. Я уже давно наблюдаюсь у офтальмолога.

— Открытоугольная? — поинтересовался я.

— Да, кажется, так её и обозвали, — кивнул он.

При таком типе нарушения зрения часто назначают определённые препараты, снижающие внутриглазное давление.

Вот только у них есть ряд побочных эффектов.

— А вам случайно не назначали клонидин? — поинтересовался я.

— Назначали! — закивал он. — Он мне очень хорошо помогал. А что? Почему вы спрашиваете?

— Почему вы говорите в прошедшем времени? Вы уже бросили его принимать? — продолжил опрос я.

— Да, офтальмолог сказал, что клонидина я уже выпил достаточно. Поэтому пришлось прекратить его приём.

— Как быстро вы снизили дозировку?

— В смысле? Я просто прекратил его пить, и всё. Офтальмолог сказал, чтобы я больше его не принимал, — пожал плечами Мориита.

Всё ясно…

Ятрогенная артериальная гипертензия, которая возникла по ошибке врача. По сути, у Морииты Нигучи вообще не было никакой гипертонии. Судя по состоянию его сосудов, он вообще никогда не страдал от высокого давления.

— У вас обычный синдром отмены, Мориита-сан, — объяснил я. — Ваш организм привык к клонидину, который снижает давление не только в глазах, но и во всех сосудах. Как только вы бросили его принимать, давление отскочило назад.

— И что же мне делать⁈ — воскликнул он.

Я направил лекарскую магию на «молекулярный» уровень и восстановил работоспособность рецепторов, на которые влияет клонидин. Чувствительность сосудов и нервной системы изменилась, вследствие чего баланс давления начал восстанавливаться.

— Дайго-сан, замените ему один из препаратов на какой-нибудь аналог и сильно снизьте дозировку. Пусть бросает принимать через несколько недель, — прошептал я. — С проблемой я разобрался.

— И снова вы нас выручили, Кацураги-сан! — улыбнулся Дайго Рэн.

А затем в нашем кабинете наступила гробовая тишина. Из фойе послышались звуки борьбы. Поначалу я подумал, что это члены якудзы пришли в себя и начали бедокурить.

Но вскоре понял, что, судя по крикам, там дерутся две женщины.