Спасите меня, Кацураги-сан! Том 15

Глава 10

Увидев, что прямо на наш поезд надвигается тайфун, я понял, что разбираться с артефактами уже точно нет времени. Экстренно собрав все свои артефакты в сумку, я схватился за поручни и выставил ноги к стене, расположенной как раз с той стороны, на которую и двигалась ветряная воронка.

Я уже понял, что ситуация вышла из-под контроля. Судя по голосу проводницы, таких перемен погоды никто не ожидал. Оно и неудивительно. Видимо, кто-то в системе оповещения машинистов расслабился, поскольку в Хоккайдо такие тайфуны — это редкость. Они здесь могут быть, но нечасто.

Обычно они охватывают юг страны, к примеру, Окинаву или окружающие её районы.

Долго ждать не пришлось. Вскоре раздался мощный удар. Поезд колыхнуло. Я почувствовал напряжение в мышцах ног, но они уже были усилены лекарской магией точно так же, как и суставы. Думаю, если бы на моём месте был кто-то другой — от такого удара могло порвать связки или поломать кости.

Поезд несколько минут пошатало, но вскоре буйство ветра прекратилось. Воронка прошла мимо и направилась вниз. Хорошо ещё, что наш состав не направился вниз по горному склону! Вот тут уже никакая бы магия мне не помогла.

Сам я в таких ситуациях никогда не был, но один из моих коллег из прошлого мира однажды ехал в сторону Байкала. Не помню точно, по какому маршруту проезжал его поезд, но там случилась аналогичная ситуация. Ветер сломал мост и повалил несколько вагонов. Благо никто не погиб, были только пострадавшие разной степени тяжести.

В поезде находился лекарь, и всех смогли доставить в клиники без каких-либо проблем. Возможно, я ошибаюсь, но вроде после того случая даже в больнице никто не умер. Внутренние органы повреждены не были. Люди отделались обычными переломами.

В этот раз ситуация гораздо проще. Остаётся надеяться, что в этом поезде…

— Нам нужен врач! — прокричала проводница.

… не понадобится врач.

— Есть среди пассажиров врач? — снова крикнула она. — У нас один пострадавший! В тяжёлом состоянии.

Странно, почему она сразу не пришла ко мне? Я же обычно всегда при покупке билетов отмечаю, что отношусь к сотрудникам медицинской сферы. Видимо, обратные билеты я брал впопыхах, поэтому не обратил внимания на эту галочку.

— Я — врач! — высунувшись из своего купе, воскликнул я. — Кому нужна помощь?

— Ох, пожалуйста, пройдите со мной во второй вагон, — попросила проводница. — Только поскорее. Мы уже не знаем, что делать с мужчиной. Опасаемся, что придётся вызывать санитарную авиацию. Поезд возобновит своё движение только через полчаса, когда наши сотрудники проверят, можем ли мы двигаться дальше. А до ближайшего города ехать ещё целый час.

— Меньше слов — больше дела, — перебил её я. — Идёмте!

Мы с проводницей промчались через несколько вагонов. По пути мой «анализ» улавливал, что некоторые пассажиры всё-таки получили незначительные травмы, но не стали сообщать об этом сотрудникам поезда.

Мчась мимо других купе, я распространял лекарскую энергию, чтобы залечить травмы пострадавших.

Не имеет значения, насколько сильно они пострадали. Такую мелочь мне залечить несложно. На ушибы и растяжения я уже практически не расходую лекарской энергии.

— Вот, в этом купе, — объяснила проводница и приоткрыла дверь.

Внутри царил сущий хаос. На левой нижней полке сидела мать с двумя детьми. На её лице красовался большой назревающий синяк. Лоб был рассечён, а по лицу струилась кровь. На её коленях сидели два ребёнка — мальчик и девочка. На вид им года три-четыре. Но благо дети не пострадали. Отделались обычным испугом.

Главным пострадавшим был их отец. Он лежал на правой нижней полке. Заметных глазу ран на нём не обнаружилось. Однако «анализ» активировался, как только я вошёл в купе, что означало — его состояние требует особого внимания.

Дышал мужчина поверхностно, постоянно водил рукой по груди, будто поглаживал её. Я заметил, что он даже слёз удержать был не в состоянии — настолько его мучил болевой синдром.

Не глядя на женщину с детьми, я окатил её волной жизненной энергии, которая залечила её синяки и раны, а детей успокоила и погрузила в безмятежный сон. Сам же аккуратно присел рядом с мужчиной, после чего задал чёткий вопрос:

— Чем и обо что ударились?

Он ничего ответить не смог. Проводница тоже пожала плечами, а после заявила:

— Этот мужчина отказывался следовать правилам техники безопасности. Когда к поезду приближался тайфун, он бродил по коридору.

Ага… Чувствую запашок. Кто-то употребил алкоголь. Правда, не ясно, до поезда он это сделал или уже на месте. Расспрашивать об этом семью не стоит. В данном случае — это не моя проблема. Если после моего лечения полицейские перед госпитализацией запросят освидетельствование в ближайшем городе — пусть проводят. Главное, чтобы он не погиб за это время.

А такое вполне может произойти. Травмы бывают разные. Они не ограничиваются ранами, переломами и другими повреждениями кожи с опорно-двигательной системой.

У него могли пострадать внутренние органы.

— У вас есть ещё одно свободное купе? — спросил проводницу я.

— Да, в этом вагоне только одно и осталось, — кивнула она.

— Переведите туда, пожалуйста, женщину с детьми. Пока я буду оказывать ему первую помощь, хотелось бы, чтобы других людей рядом не было, — уверенно произнёс я.

Проводница даже не стала задавать уточняющих вопросов насчёт того, точно ли я отношусь к числу медиков. Девушка сразу же позвала за собой родственников пострадавшего, после чего мы с ним остались наедине.

Я сразу же активировал «анализ» и начал изучать его тело. В этот момент мужчина заговорил:

— Очень тяжело дышать… Думаю, я себе лёгкие отбил.

Что ж, отлично. Говорить он может. Если я соберу анамнез, мне будет проще найти точку повреждения.

— Как произошла травма? — спросил я.

— Я заходил из коридора в своё купе… — прохрипел он. — А потом поезд резко тряхнуло. Я влетел внутрь и на всей скорости ударился грудью о столик.

Грудина! Чёрт меня подери, хуже этого перелома могла быть только травма в области основания черепа.

Изучив «анализом» грудную клетку пострадавшего мужчины, я обнаружил, что кость, к которой крепятся рёбра, переломилась. Боже, как же ему повезло! Не знаю, каким богам он молится, но они точно помогли сохранить его жизнь. Если бы травма пришлась на полтора сантиметра ниже, произошёл бы отрыв мечевидного отростка — нижнего конца грудины.

А эта часть кости очень острая. Плюс ко всему под ней находится печень. Отрыв, колотая рана печени, моментальная смерть. Сложно сказать, что убьёт его в первую очередь — болевой шок из-за повреждения капсулы печени, массивное кровотечение или сам факт разрушения одного из самых важных органов в человеческом организме.

Медлить было нельзя. Я не стал тратить время и одним ловким движением разорвал на нём рубашку, чтобы обнажить грудную клетку. А гематома, как оказалось, образовалась внушительная. Кожа и мягкие ткани отекли. Я не стал рисковать и проводить рукой по его груди, но был готов поклясться, что даже невооружённым глазом можно увидеть, как обломки грудины натягивают кожные покровы.

Я активировал антиноцицептивную систему организма больного. Ту, что отвечает за обезболивание. Мало кто знает, но у нас в теле есть что-то вроде собственного морфина. Иногда, когда человек испытывает сильную боль, организм самостоятельно её заглушает, чтобы больной не сошёл с ума.

Хотя самое опасное в данной ситуации — это не психические повреждения, а болевой шок. Шок, каким бы он ни был, всегда сопровождается резким падением артериального давления и высоким риском остановки кровообращения.

Признаков шока я пока что не обнаружил, но противоболевую систему на всякий случай активизировал. Ведь дальше мне предстоит сделать очень неприятную для пациента манипуляцию. Не буду дожидаться, пока он задохнётся. До города он может не доехать.

Вправлю обломки самостоятельно. Разумеется, не руками, а лекарской магией.

Вот только проводить репозицию при столь сложных переломах — это целое искусство. Для этого с помощью жизненной энергии нужно одни мышцы напрячь, а другие расслабить. Двигать кости так, будто связки и мышечные образования больного — это и есть мои руки.

Как только я приступил к лечению, больной застонал. Разумеется, одних только внутренних обезболивающих ему не хватало.

— Ничего, потерпите немного, я уже почти закончил, — делая вид, будто произвожу вправление вручную, произнёс я.

Однако пациент и так не наблюдал за моими действиями. Он зажмурил глаза, трясся и ворочался до тех пор, пока обломки не встали на место. Сразу после этого я ускорил остеосинтез и заставил грудину срастись.

Всё. Теперь он сможет полноценно дышать. Но от болевого синдрома избавится ещё не скоро. Как ни крути, а нервы были сильно потревожены. И во время травмы, и во время проведённого мной лечения.

— Доктор, что-то не так… — прошептал мужчина.

— Легче не стало? — поинтересовался я.

— Стало, но… Теперь я заметил другую проблему, — он прокашлялся, схватился за грудь, скривился, а затем добавил: — Очень жжёт лопатку, левую руку и грудь. Мне кажется, я ещё что-то сломал.

Быть того не может! Я проверил все его кости. Там повреждений точно быть не должно.

Стоп… Лопатка, левая рука, грудь?

Чёрт! Только этого не хватало!

Я заставил «анализ» углубиться, забрался внутрь грудной клетки и принялся осматривать сердце. Вот тут-то я и понял, что перелом грудины — не главная наша проблема.

Ушиб сердца. Довольно частое осложнение перелома грудины. Да и в целом это заболевание возникает почти при любой достаточно сильной травме грудной клетки. Просто в зависимости от степени тяжести это повреждение можно и не заметить.

Но в данном случае даже пациент выдал стандартный набор симптомов. Похоже, кровообращение в сердечной мышце изменилось. Сейчас он чувствует полноценную стенокардию. Хотя в целом симптомы напоминают настоящий инфаркт миокарда. Но на деле его там нет. Я уже проверил сердце и все близлежащие сосуды. Проблема не в самом кровообращении, а в том, что большинство окружающих тканей пережило удар, и теперь сердечная мышца не может возобновить свою работу.

Ладно, ситуация хоть и экстренная, но с таким я уже справлялся. Главное — вовремя восстановить обмен веществ в сердечной мышце — и тогда всё будет хорошо.

Потратив приличное количество лекарской энергии, именно это я и сделал.

Повезло, что проводница додумалась вовремя позвать врача. Если бы сотрудники поезда решили потянуть до ближайшего города, скорее всего пациент пострадал бы от серьёзной аритмии или некроза клеток сердца.

После того как опасность гибели пострадавшего миновала, я вернулся на своё место. К этому моменту поезд уже тронулся, и мы проехали четверть пути до Токио.

Пострадавшая семья была вынуждена высадиться раньше. Я и сам на этом настаивал. Да, я оказал этому мужчине помощь, но всё же ему стоит понаблюдаться в ближайшей больнице. Организм — система капризная. Может и через несколько дней выдать рецидив заболевания.

В итоге мой поезд прибыл в Токио, опоздав на сорок минут. По пути домой я сначала связался с родителями, а после — с Сайкой. Хоть Такидзава Рокуто и убедил меня, что якудза не станет лезть в чужие районы, я всё равно регулярно интересовался, не произошло ли у них что-то из ряда вон выходящее.

Несмотря на то, что Золотая неделя ещё не закончилась, а Купер Уайт планирует выйти на работу уже завтра, я всё равно хочу присоединиться к своим коллегам. Уж слишком долго Рэйсэй и Дайго тянули всё на себе. Пора их немного расслабить. Всё-таки в нашей иерархии они — младшие лекари. Из-за превратностей судьбы нам с Купером пришлось возложить на них слишком большой объём работы.

Однако перед тем, как приготовиться ко сну, я всё-таки вновь достал свой новообретённый танто. В поезде с ним произошло что-то странное. Я пытался порезать палец, но в конце концов вонзил его гораздо глубже.

Возможно, у меня просто воображение разыгралось, но я прямо-таки почувствовал, как острое лезвие практически пересекло одну из моих фаланг.

Нужно провести ещё один эксперимент. Теперь в спокойной обстановке я могу нанести себе ещё одно незначительное ранение. По крайней мере я уже убедился, что травить и вызывать неостановимое кровотечение этот «нож» точно не может.

На этот раз я и приготовился рассечь себе ладонь. А чего мне мелочиться? Лекарскую магию никто не отменял!

Я собрался с духом и полоснул танто по своей ладони, стараясь не задеть особый квадрат под большим пальцем, где проходят важные пучки нервных волокон. И…

Ничего.

Я вновь почувствовал, как лезвие разрезало руку. Даже испытал боль. Но при этом на ладони не было даже царапины.

Меня посетила любопытная мысль. Сложно представить, в какой ситуации может пригодиться клинок, который не наносит увечий. И вариантов в этом случае у меня всего два.

Возможно, его использовали для пыток. В целом, это логично. Наносишь огромное количество ран человеку, он чувствует боль, но при этом не кровоточит и не рискует погибнуть.

С другой стороны, есть ещё одна теория. Танто часто использовали для совершения харакири. Опозоренные самураи и другие воины должны были выпустить себе кишки, причём самостоятельно.

Может, с помощью этого самого клинка они каким-то образом обманывали наблюдающих за подобной казнью солдат? Проверять на себе я, конечно, это не буду. Но чисто теоретически, если вонзить себе такой нож в живот, сделать надрез, а затем извлечь его — ничего не случится. Просто сделавший это переживёт очень большую боль.

Что ж, пока что для меня этот танто остаётся большой загадкой даже несмотря на то, что я всеми способами попытался протестировать его способности.

Вывод один: это — холодное оружие, которое лечит быстрее, чем повреждает. Как это использовать в моём деле — чёрт его знает! Но, возможно, в будущем я найду ему применение.

После череды тестов я всё же лёг спать, а на следующее утро прибыл в свою клинику раньше всех остальных. Отчётность в моё отсутствие никуда не делась. У документов не бывает выходных. Мой заместитель из соседнего филиала и Рэйсэй Масами как бухгалтер всячески помогали закрывать эти пробелы, но без моего присутствия большая часть работы всё равно вставала на паузу.

Первую четверть дня я потратил на заполнение бумаг. Ближе к обеду к нам прибыл Купер Уайт. Как оказалось, Дайго Рэн и Рэйсэй Масаши знали о его возвращении и в честь этого закатили целый праздник. В конференц-зале лекаря-инфекциониста ждал торт, суши и бутылка сакэ. Но я строго-настрого запретил лекарям употреблять алкоголь до конца рабочего дня.

Хотя, насколько я знаю, Купер и так его не употребляет. В тот день, когда мы впервые с ним встретились в одном из ресторанов на побережье Сиднея, он заказал вино, которое мы дружно отфильтровали с помощью лекарской магии, не пустив в мозг ни грамма этилового спирта.

Мы выбрали момент, когда пациенты в клинике закончились и позволили себя немного отдохнуть в конференц-зале. На перекус позвали всех, кто работал в нашем филиале. А кроме лекарей, здесь была только Хирано Юрика и Рэйсэй Масами — жрица и бухгалтер.

За обедом мы подробно рассказали Куперу, какие изменения произошли в его отсутствие. Новости о пришествии якудзы поразили его до глубины души, поскольку об этой группировке он слышал только в фильмах.

— Ничего, как-нибудь выкрутимся, — пережёвывая суши, произнёс Купер. — Раз Кацураги-сан говорит, что временно придётся потерпеть этих бандитов, значит, так и сделаем.

— Он и так плохо говорит по-японски, — прошептал Дайго Рэн. — А уж с набитым ртом я его вообще не понимаю.

— Зато я прекрасно понимаю, что вы обо мне шепчетесь! — воскликнул Купер Уайт. Хотя эта ситуация скорее вызвала у него смех, а не обиду.

Из фойе послышался звук хлопнувшей двери.

— Ой, — тут же вскочила Хирано Юрика. — Похоже, у нас новые пациенты. Пойду проверю, кто к нам пожаловал.

— Пора возвращаться по своим кабинетам, — заключил я. — Остатки еды отложим на ужин. Лично я планирую сидеть здесь до позднего вечера.

Лекари поддержали мой настрой. Им ещё хотелось расспросить меня о том, каким образом я умудрился связаться с ними дистанционно, не используя при этом мобильную связь, но этот разговор я тоже решил перенести на потом.

Потерпят.

Следуя в свой кабинет, я заметил, что у стойки регистратуры стоят два очень знакомых мне человека.

Глазам своим не верю…

— Кацураги-сан, тут к вам посетители. Не пациенты, — предупредила меня Хирано Юрика.

— Я уже понял, — кивнул я. — Мы с ними знакомы. Проходите, Акита-сан, Тошиба-сан.

Давно же я их не видел. Акита Такехиро — заведующий отделом маркетинга в корпорации «Ямамото-Фарм» и его правая рука — Тошиба Гото. Именно с этих людей и начался мой путь в этом мире.

Когда-то я помог Аките Такехиро, который прямо посреди улицы чуть не погиб от развивающегося инфаркта миокарда. После этого я выторговал у Тошибы Гото место в клинике «Ямамото-Фарм». Потом-то всё и завертелось…

Акита и Тошиба прошли в мой кабинет. Я запер дверь, поклонился гостям, а те поклонились мне в ответ.

— Присаживайтесь, — предложил я, затем расположился за своим столом и задал вопрос: — Моя медсестра сказала, что вы прибыли не в качестве пациентов. О чём хотели поговорить?

— Для начала хотел сказать, что я очень рад вас видеть, Кацураги-сан, — улыбнулся Акита Такехиро.

Тошиба Гото лишь молча кивнул. Он даже присаживаться не стал. Так и остался стоять позади своего начальника.

— Это взаимно, Акита-сан. Давно мы с вами не виделись. Как ваше здоровье? — поинтересовался я.

— С тем, что произошло в тот день, уже ничто не сравнится, — рассмеялся он. — После вашей помощи я чувствую себя гораздо лучше. Стараюсь следить за собой. За последние полгода двадцать килограммов сбросил. Некоторые врачи говорят, что так резко скидывать вес не стоит, но… Я всё же ещё хочу немного побороться за своё сердце.

— Верное решение, — кивнул я. — Главное голодом себя не морите. Если на правильном питании у вас снижается вес, значит, так и должно быть. Пусть вас это не смущает.

Пока что разговор шёл на общие темы. Но я прекрасно понимал, что эта парочка прибыла сюда не просто так.

— Давайте перейдём к делу, — закончив разговор о здоровье Акиты, произнёс я. — Что вас сюда привело? Ещё и в выходные дни.

— Признаться честно, Кацураги-сан, — Акита Такехиро упёрся локтями в мой стол, — я слышал, что у вас проблемы с якудзой.

— Вот уж не ожидал, что слухи дошли даже до «Ямамото-Фарм». Ничего страшного. Как я понимаю, сейчас в такой ситуации находится почти весь Токио, — произнёс я. — А к чему вы решили завести этот разговор?

— Дело в том, что я могу оказать вам небольшую помощь, — улыбнулся Акита Такехиро. — Семья Фува совсем распоясалась в последнее время. Думаю, имеет смысл поставить их на место.

Не понял… Он даже о семье Фува осведомлён?

— Откуда вы знаете, что Сибуей заправляет эта семья? — поинтересовался я.

— Ну… — рассмеялся он. — Странный вопрос вы задали, Кацураги-сан. А как сами думаете? Мне нет смысла это скрывать. Учитывая нынешнюю ситуацию, вы скоро и сами всё узнаете. Разумеется, я знаком с семьёй Фува. Не просто же так я уже целых тридцать лет кручусь в этой среде.

Проклятье! На что он намекает? Неужели…

Это что же получается? Всё это время один из членов совета директоров корпорации «Ямамото-Фарм» был членом якудзы?

Нет. Важно даже не это.

Получается… Я начал свой путь в этом мире с того, что вылечил посреди улицы опаснейшего преступника?