Сокровище Пущи

Шнайдер уехал, а я, проводив его, вернулась в гостиную и села на диван. Достав со стеллажа «Повадки рыб», пролистала книгу. Увы, она оказалась всего лишь пособием для рыбаков. Да и остальные томики тоже никак не походили на гримуар, который заинтересовал меня еще тогда, когда я узнала, что прапра была ведьмой. Книги ведьм, которые передавались из поколения в поколение, хранили множество секретов, рецептов и заговоров. Слухи утверждали, что самые старые даже имели что-то вроде собственного сознания и могли обучать молодых ведьм, делясь с ними мудростью. Наверняка у Анны был сильный гримуар. Жаль, если она его уничтожила. Но раз Шнейдер о книге не знает, да и мама ничего никогда не рассказывала, видимо, так оно и было. В чужие руки такую ценность ведьма точно бы не отдала.

Поэтому все, что мне оставалось, это огородная и кулинарная «магия». Огород уже получил свою порция внимания: грядки политы, сорняки безжалостно выполоты, укроп колосится, а с луковой грядки можно снимать первый урожай зелени. А вот научиться готовить что-нибудь новое было бы полезно. Жареные яйца уже колом в горле стоят.

Поэтому остаток дня я решила посвятить пирожкам. Рецепт дрожжевого теста и начинки из капусты с яйцом выглядел относительно просто. Не уверена, что у меня получится не хуже, чем у соседки, вот только не попробуешь – не узнаешь.

Продукты, нужные для пирогов, нашлись в деревенском магазине. Замесив тесто в большой кастрюле, я отправила его отдыхать в теплое место, а сама занялась начинкой. Резать капусту оказалось не так легко, но мне удалось с ней справиться и сделать все то, что было написано в блокноте тети Лиды.

Выждав положенное время, я отправилась в ванную за тестом. Но подняв с кастрюли полотенце, ахнула. Комок, бывший размером с небольшой мяч, увеличился раза в четыре, и сейчас выпирал из кастрюли, грозясь расползтись по всей ванне. Вот, оказывается, для чего ему нужно было «отдохнуть». Только что мне теперь делать с таким количеством?

Выбрасывать тесто было жалко. К тому же, я не была уверена, что все пирожки выйдут такими, как надо, и запас не пригодится. Поэтому, притащив кастрюлю на кухню, я решила пустить в дело все. Капуста для начинки закончилась, и бежать в магазин за новым кочаном не хотелось. Но выход нашелся. Я сварила яйца и порубила их с зеленым луком с грядки. А туда, куда не хватило и яиц, пошло клубничное варенье.

В итоге у меня получилось почти три десятка пирожков. Да, они вышли кривыми, разного размера, местами с потеками начинки, но искренне хотелось надеяться, что на вкус это никак не повлияет.

Управившись с пирогами, я подступилась к печи. В топке было чисто, видимо, ее давно не топили. Вспомнив, как одногруппники на практике разводили костры, я большим ножом нарезала из полена щепок, чуть не сбив себе пальцы, и выстроила их в топке шалашиком вокруг комка сухой газеты.

– Вот как-то так, – пробормотала неуверенно.

– Ма-а-аур… – провыли за спиной.

Я дернулась и обернулась. На окне кухни, которое по случаю жары было открыто нараспашку, сидел черный кот. Очень знакомый черный кот.

– Привет, – улыбнулась я.

Кот в ответ только раздраженно фыркнул. Спрыгнув с подоконника, подбежал к печи и сунул в топку лапу.

– Эй, что ты делаешь? – возмутилась я, когда он выгреб оттуда все мои щепки.

Домовой зашипел. Я шарахнулась назад, завидев выпущенные когти. Он же может располосовать меня в два счета.

– Знаешь, что? Хозяйничай у себя дома, – сообщила, сложив руки на груди.

Что это вообще за пакости? Неужели домовому я не нравлюсь так же сильно, как и его хозяину? Не поиграть же он сюда пришел, в конце концов?

Кот снова фыркнул, ударил меня по ноге лапой (благо, без когтей) и выскочил на улицу. Я покачала головой и села на пол, собирать разбросанные щепки. Нашла газету, вернула ее в топку и снова выстроила шалашик. Надеюсь, загорится.

Но стоило только взяться за спички, как от окна рявкнули:

– Не смей!

Егерь заглядывал в кухню, забравшись на фундамент и подтянувшись на руках. Я замерла со спичками, словно меня застукали на месте преступления.

– Вот так и сиди, – бросил он и спрыгнул вниз.

Лезть в окно Арсу явно не хотелось, поэтому он обошел дом и зашел по-человечески – через дверь. А войдя, отобрал спички и процедил:

– Жить надоело?

– Просто хотела печь растопить, – выдавила я.

Тяжелый взгляд прибивал к полу. Что опять пошло не так?

– Просто хотела… – скривился егерь. – Печь – это тебе не плитка.

Он заглянул в топку, осмотрел печь со всех сторон, а потом поднялся и выдвинул откуда-то сверху пластину с ручкой, на которую я раньше даже не обращала внимания.

– Нельзя топить печь, не проверив, свободен ли дымоход, – сказал Арс – Угарный газ убивает быстро и незаметно.

– О Великие Предки… – прошептала я, понимая, что он имел в виду.

И ведь знала об этом. Знала, но совершенно забыла, занятая пирогами. И если бы не Арс и его кот (теперь понятно, на что он злился), меня бы и открытое окно могло не спасти.

А егерь, тем временем, присел у топки и чиркнул спичкой. Повозился с моими щепками, поправил, и через минуту они бодро затрещали, поедаемые огнем. Арс сунул к ним тонкое полено. Высушенное дядей Толей до состояния пороха, оно тут же загорелось.

– Все.

Егерь поднялся одним слитным, гибкий движением. Я неосознанно засмотрелась и пропустила то, что он сказал дальше.

– Да? – спохватилась, когда пауза стала уж слишком длинной.

– Не сожги дом, – поморщился он. – Не закрывай заслонку, пока угли не прогорят и не остынут.

– Хорошо, – кивнула послушно.

Арс молча развернулся и вышел. Я проводила его взглядом и со вздохом вернулась к пирогам.