Слияние

Глава 33

Выйдя к снегоходу, я шепотом попросил Валерона сбегать за спальником. Брал я с собой найденный им в астафьевской захоронке, а еще был тот, что я купил для дальних походов в зону с артелью Демина. С последним не сложилось, а спальник остался.

— А я говорил, наживешь ты с ней проблем, — недовольно тявкнул Валерон. — Меток я могу ставить всего пять, а теперь одну приходится тратить на спальник для мутной девицы.

— На спальник для меня, — поправил я. — А снимать ненужные метки ты не можешь?

— Нет, они сами через полгода развеиваются, если не поддерживать, — пояснил Валерон и все же исчез.

Вернулся он буквально через пару минут и выплюнул передо мной запасной спальник, чем снял огромнейшую проблему с моей души. Потому что отдавать спальник даме, а самому рыцарски спать как попало, я не собирался, а делить спальник с ней было вариантом еще хуже.

Кроме спальника, Валерон притащил еще запасные миску, ложку и кружку и буркнул:

— Из моей посуды она есть не будет. Я брезгливый. И ты мне лучше сразу порцию выдай. Буду есть в темноте и холоде.

Он подпустил в голос трагизма, я ему даже посочувствовал. Но вариантов все равно не было. Не кормить же его при Куликовой, которая непременно отметит и лишнюю миску яркого красного цвета, и исчезающую из нее еду. Так что пришлось откладывать еду Валерону сразу: и кашу, которая стояла в кастрюльке и оставалась горячей, и хворост, который пришлось отсыпать просто на крышку багажного сундука.

— Придется замерзать… — тоскливо сказал Валерон. — И все из-за того, что ты меня променял на какую-то девку.

— Не ной, — оборвал я его причитания. — Тебя не видно же. Поешь и приходи укладываться в мой спальник. Вдвоем точно не замерзнем.

— Это ты сейчас про меня? — подозрительно уточнил он. — Или ты с кем другим решил не замерзать?

Я только покрутил рукой у виска, сунул под мышку спальник, захватил две миски с кашей нам с Натальей, отнес в комнату, протянул княжне ее порцию и еще попризывал Жар, чтобы поднять температуру — и клетушка еще не прогрелась, и с моим приходом ворвался холод снаружи.

— Она горячая? — удивилась княжна, принимая от меня миску.

— Из контейнера со стазисом, — коротко ответил я. — Ешьте, Наталья Васильевна.

Она какое-то время крепилась, пыталась выдерживать манеры, ела медленно и аккуратно, но надолго ее не хватило, и миска опустела куда быстрее моей, после чего девушка начала поглядывать уже на мою порцию. Жалко мне не было, но после вынужденной голодовки лишняя еда точно будет лишней, поэтому я молча налил девушке заварившийся травяной сбор и насыпал в ее пустую миску хвороста. Себе брать не стал — и без того мой несчастный помощник на грани инфаркта. А так — кастрюльку отнес, отсыпал помощнику еще немного лакомства и убрал в сундук.

Пока ужинали и пили чай, я постоянно подогревал воздух в помещении, незаметно доведя Жар до девятого уровня. Надолго тепла все равно не хватит, без поддержки заклинаниями температура в клетушке начнет падать, пусть медленно, но неуклонно. Зато сейчас залезать не в холодный спальник, а утром, прежде чем оттуда вылезать, опять нагрею воздух.

— Наталья Васильевна, ваш спальник вот этот.

— А зачем вам два спальника? — удивилась она.

— Случайно положил.

— Как можно случайно положить такую немаленькую вещь, Петр Аркадьевич?

— Может, у меня тоже предвидение сработало, Наталья Васильевна. Не положил бы я второй спальник — пришлось бы спать на голых досках.

— Я бы на такое никогда не согласилась, Петр Аркадьевич. Нехорошо получилось бы, если бы вы терпели из-за меня лишения.

Со стороны, наверное, это забавно смотрелось. Сидят два фактически подростка и старательно расшаркиваются друг перед другом, показывая хорошие манеры. У меня получается чуть лучше, у княжны — чуть хуже. Но здесь уж издержки воспитания.

— Кому-то бы их пришлось терпеть, Наталья Васильевна. Давайте ложиться спать. Завтра у меня будет тяжелый день.

— Про завтрашний день я как раз и хотела с вами поговорить, Петр Аркадьевич.

— Все разговоры будут завтра, Наталья Васильевна, — отрезал я. — Свет выключите сами, Наталья Васильевна, когда он перестанет быть вам необходим. Для этого просто задвиньте металлические шторки на лампе.

Я поставил лампу к изголовью ее спальника.

— Мне не нужен свет, Петр Аркадьевич, — ответила она. — Он у вас несколько неживой, так что я выключу прямо сейчас.

В определении света я с ней был согласен. С одной стороны, штука получилась удобная и светила ярко, с другой — свет отдавал в зеленую гамму, поэтому княжна, да и наверняка и я, в ее свете походили на несвежих покойников. Себя я не видел, но от княжны отворачиваться было неприлично, поэтому приходилось любоваться ее нездоровым цветом лица.

Второй спальник был куда менее теплым, чем отданный княжне, но в свитере я замерзнуть не должен. Да и станет холодно, опять подогрею воздух в комнате. Сейчас в ней почти комфортная температура.

Княжна чем-то тихо шуршала, я за ней не подглядывал, поскольку сам готовился ко сну. Раздеваться, разумеется, не стал, только ботинки сменил на толстые шерстяные носки. Были они у меня одни, и жертвовать ими в пользу Куликовой я не стал. Ей должно было хватить нового спальника.

Залезал внутрь я осторожно, хотя Валерона в его нынешнем виде придавить сложно, но мало ли. Чувствовал я его совсем рядом, хотя только на магическом уровне.

Вымотался я знатно, поэтому вырубился почти сразу. Так что если княжна надеялась на поползновения с моей стороны, то я ее знатно обломал. Все-таки переход получился не из легких, пусть я и нарабатывал как выносливость к зоне, так и усидчивость на снегоходе.

Ночью я проснулся всего лишь раз, почти на автомате нагрел клетушку и опять уснул, чему очень способствовало сопение Валерона под мышкой. Сон был сладким, совсем не таким оказалось пробуждение.

— Какой красавчик! — восторженно сказала княжна.

Своим не до конца проснувшимся мозгом я поначалу решил, что она заигрывает со мной, но когда ощутил на себе увесистую тушку, сообразил, что помощник меня в очередной раз подвел.

— Я же говорил, надо было в нее сразу плевать, — раздался обреченный голос Валерона. — Как же это я так умудрился вывалиться из бесплотного состояния? Холодно, наверное, слишком было…

— Он так жалобно тявкает. Зачем вы, Петр Аркадьевич, потащили такого малютку в столь опасное место?

Лампу она активировала, и теперь помещение опять заливалось мертвенным зеленым светом. Кстати, единственным, кто в нем выглядел красиво, действительно оказался Валерон.

— Сама ты малютка! — возмутился он. — Да я из тебя фарш одними зубами сделаю. Это если что-то останется после моего плевка.

Я прикрыл его рукой, намекая на то, что стоит успокоиться.

— Вы, Наталья Васильевна, еще не представляете, насколько стало это место опасным для вас. Если вы хотите, чтобы я довез вас до Тверзани в целости и сохранности, вы даете мне клятву.

— А если нет? Вы меня убьете, Петр Аркадьевич? — с долей насмешки спросила она.

— Я — нет. Но это сделают и без меня, когда я вас просто не возьму с собой. А я не возьму. Слово даю.

Она задумалась, прикинула свои шансы добраться самостоятельно и спросила:

— Какого рода клятву вы хотите с меня получить, Петр Аркадьевич?

— Ничего из того, что вы обо мне узнали или узнаете за эту поездку, и о чем догадаетесь, не будет никогда пересказано третьему лицу ни устно, ни письменно, ни намеками, и не будет использовано вами против меня. Все, что произошло вчера и произойдет сегодня, останется тайной для всех остальных.

— В таком случае я хотела бы получить аналогичную клятву от вас, Петр Аркадьевич.

— От меня?

— От вас, — она кивнула, подтверждая свои слова. — У меня тоже есть секреты, которые я хотела бы оставить при себе. Что касается ваших… Я не думаю, что они столь уж важны и интересны нашей семье, чтобы упрямиться.

— Договорились, — согласился я. — Но дамы вперед.

Секреты княжны меня интересовали мало, и я легко был готов не использовать их ни сегодня, ни когда-либо потом. А вот мои секреты могли позволить надавить на меня Куликовым всерьез. Пусть пока княжна принимала Валерона за обычную собаку, но он непременно где-то проколется. Особенно если исчезнет в самый неподходящий момент. Или в кого-нибудь плюнет.

Наталья Васильевна уточнила формулировку, после чего невозмутимо оттарабанила и завершила магической клятвой. Я, убедившись, что она в полной мере выполнила мои требования, повторил ту же формулировку, только в ее отношении.

— А теперь вы расскажете, Петр Аркадьевич, как вам удалось спрятать собачку так, что я ее раньше не заметила, и зачем вам вообще понадобилось тащить его с собой в зону. У вас нынче множество домочадцев, могли бы оставить с ними. Или он прибился к вам прямо в зоне?

— Может, мы ее того, в жертву при активации реликвии? — жалобно тявкнул Валерон. — Уж очень она любопытная.

— Возвращаю вам вашу вчерашнюю фразу, Наталья Васильевна: это не ваше дело, — обломал я ей все возможности выведать что-то из меня. — Сейчас быстро завтракаем и выдвигаемся.

Обижаться она и не подумала, лишь насмешливо фыркнула и потянула руку к Валерону, чтобы погладить, поскольку тот после купаний в купели Макоши стал выглядеть роскошным собачьим красавцем. Пусть он материален не до конца, но предмет с божественным названием повлиял и на это, не до конца материальное, самым положительным образом.

Валерон порыва не оценил, показал зубы и зарычал, пришлось предупредить:

— Он не любит, когда его трогают посторонние.

Зато когда вышел в коридор, дал волю своим чувствам:

— Ты сдурел?

— Петь, я сам не понял, как это вышло, — жалобно тявкнул он. — В бесплотном виде я постоянно мерзну, видно, перекинулся во сне, чтобы согреться, а утром вовремя не проснулся. — Он скорчил самую жалобную гримасу из своего арсенала: — Слово даю, что я не нарочно. Может, это флюиды такие нехорошие от этой девицы, а? Она попросту опасна для нас обоих со своим предвидением. Я тебе еще вчера это говорил. Она ставит нашу миссию под угрозу.

— Не переваливай с больной головы на здоровую. Ладно, проехали, — вздохнул я, — что сделано, то сделано. Выдвигаемся но сначала завтракаем. Будешь есть как белый человек в тепле и уюте.

— Зачем как человек? Лучше как собака.

Валерон чувствовал себя виноватым, поэтому его обычная наглость куда-то отступила, он даже еще раз пояснил:

— Петь, я правда не хотел ей показываться. Но холодно было, а я очень сильно потратился магически вчера и на плевки, и на перемещения.

— Если ты все равно не мог контролировать, то смысл тебя винить? — философски ответил я.

Завтракали мы в полнейшей тишине, хотя княжна и косилась на красную миску Валерона и наверняка недоумевала, как в столь мелкую особь влезает так много еды. Но не спрашивала, видела, что мы оба не в духе. Поэтому завтрак не затянулся, после него мы все, кроме Валерона, выпили по кружке бодрящего напитка и принялись собираться.

Поскольку скрывать помощника было уже бесполезно, я натянул на него и комбинезон, и ботинки. А то мало ли что он опять учудит от холода.

— Вам, Наталья Васильевна, насколько я понимаю, нужно в особняк Куликовых?

— Именно так, Петр Аркадьевич.

— Дорогу в городе вы помните?

— Примерно, Петр Аркадьевич. Я была слишком маленькой, когда мы потеряли сюда доступ.

— Я помню, — тихо тявкнул Валерон. — Твоя собственность там совсем рядом.

— Внутрь дома вы сможете попасть?

Княжна молча вынула из-за пазухи связку затейливых ключей и добавила:

— Охранная система, если сохранилась, пропустит меня и тех, кто со мной.

Покидали здание мы осторожно. Я сначала убедился в отсутствии тварей рядом, а уж потом выволок снегоход, в багажный сундук которого загрузил все вещи, вытащенные ранее. Наталья Васильевна провожала каждый изчезающий в недрах багажника предмет все более удивленным взглядом, но вопросы задавать перестала, не желая налететь на еще одну грубость. Почувствовала, что мы с Валероном не в духе.

Устроились на снегоходе мы в том же порядке, что и раньше: передо мной Валерон, позади — княжна. Надо признать, что поврежденную вчера штанину она зашила и отчистила так, что даже при естественном свете не было ничего заметно. Похоже, Наталья Васильевна не только мечами ловко орудует.

В этот раз летели мы без остановок. Если за нами кто-то пытался увязаться, то скоро отставал, а я не останавливался, чтобы дать бой. Пару раз я огибал по дуге подозрительно ровные участки, хотя моя интуиция на них не всегда срабатывала. Но в случае монстров, жрущих сугробней, лучше перестраховаться.

Один раз за нами увязалась стая волчеков. Пришлось остановиться и дать бой, потому что иначе не отстали бы, а привести за собой толпу тварей, которые рано или поздно добегут — так себе идея. Княжна восстановилась, поэтому перестреляли увязавшихся монстров мы издалека практически всех. А тех, кто все же до нас добежал, встретили два меча и топор. Мечами младшая Куликова владела вполне профессионально. Валерон же из роли домашнего питомца не вышел и даже ни разу ни в кого не плюнул.

Кристаллы собирать я не стал — задержка могла оказаться роковой. К нам приманились бы твари еще и еще. Так что мы опять уселись на снегоход и помчались к цели. О грядущем действии я не думал вообще. Почему-то в голову лезли всякие глупые мысли по примеру следующей: сугробень жрет других тварей, и у него в кишечнике оказываются залежи кристаллов. Сколько же тогда кристаллов накопила тварь, которая жрет сугробней?

До окраин Тверзани мы доехали даже быстрее, чем я запланировал — за три с небольшим часа. Наверное, сказалось раздражающее присутствие княжны за спиной, от которой хотелось отделаться как можно быстрее.

В самом городе в дело вступил Валерон, коротко командуя, куда нужно двигаться. Вот там без подсказок пришлось бы туго. Потому что слухи о повышенной концентрации монстров в населенных пунктах оказались ни фига не слухами.

На нас выскакивали твари из перпендикулярных улиц. Я с трудом уходил от столкновений, расшвыривая заклинания направо и налево. Чаще всего одного попадания было недостаточно, чтобы тварь сдохла. Не всегда хватало и двух-трех попаданий. Пару раз особо настырных и подобравшихся к снегоходу совсем близко рубанула Наталья Васильевна. Она вцепилась одной рукой в ремень на моем комбинезоне, а второй орудовала как заправский казак шашкой на ходу.

И все же толпа поклонников за нами собралась знатная и увеличивалась с каждой проеденной улицей. Назад пути не будет. Мы выехали на центральную площадь, и я чуть притормозил, пытаясь понять, где здесь княжеский дом.

— Туда. Нам надо туда. — Рукой над моим плечом княжна тыкала в одно из зданий, ограда перед которым была напрочь изломана, а ворота отсутствовали как класс. В проем из-под них я и въехал, лихо затормозив перед крыльцом и обернувшись.

На площадь выкатывалась волна тварей. Причем выкатывалась она не только с той улицы, по которой мы приехали, но и с остальных, выходивших в центр. Медлить было нельзя: дом нас не защитит, плетений на нем не осталось, а без защиты магией стены будут разломаны если не мгновенно, то за пару часов.

Я скастовал Слияние, и Валерон, давясь, выплюнул уже завершенную реликвию. На ней не осталось ни одной щербинки, но и жизни в ней тоже не было. Я торопливо достал контейнер с кровью Астахова и щедро плеснул, молясь всем богам, чтобы это сработало.

— Во исполнение Договора, — громко сказал я надеясь, что вербальная форма добавит недостающее для снятия Печати.

Первые твари уже вбегали во двор, когда реликвия вспыхнула, взлетела и засветилась. И был этот свет настолько нестерпим для тварей, что они завыли и попятились, врезаясь друг в друга и давя мелких. И не просто так: зона Куликовых начала очищаться, вот только присутствие бога, выдавшего мне задание, я не почувствовал. И Печать никуда не ушла