Скорость. Назад в СССР 2

Глава 20

Если у меня возникало желание поделиться, я честно рассказывал про свои симпатии и детские влюбленности, я знал, что тайны моего сердца не будут преданы огласке.

Единственное о чем я не мог поведать сестренке — это, то как будоражит мою кровь ее лучшая подруга Настя.

Когда мы шли здороваться с Трубецким, она заговорщицки спросила тихим голосом:

— Ну-ка выкладывай, кем тебе приходится эта симпатичная особа?

— Да мне тоже очень интересно, это твоя новая девушка? — посмеиваясь спросила Настя.

— Это моя коллега, она тоже гонщик, — ответил я спокойным голосом, исключающим двоякое толкование мооих слов.

Я не стал упоминать факт, что мы тренируемся и будем выступать на машине, которая принадлежит Саше.

— И кто же из вас круче?

— Много будете знать, скоро состаритесь. Игорь Николаевич, позвольте вам представить мою сестру Наталью, — я обернулся в сторону сестры, — и нашу общую подругу Анастасию.

Трубецкой уже вылез из-за руля. Он направился к нам и вежливо поклонился, совсем немного склоняясь и сохраняя аристократическую осанку.

Он поочередно взял правые кисти рук и поднес к своим губам, но не коснулся, а лишь сымитировал поцелуй.

— Девушки позвольте представить вам нашего руководителя команды, победителя гонки Ля Тарга Флёрио в Италии, победителя гонки Серки де Ромпа, призера Гран-при Монако, князя Трубецкого Игоря Николаевича.

— Боже, сударыни я пленен вашей красотой, — Трубецкой улыбался, — кажется, небеса разверзлись и оттуда спустились два нежных ангела.

Девушки засмущались, они опустили глаза и изредка смотрели на него так будто впервые пришли на бал в царские палаты.

А князь умеет делать комплименты.

Я уловил за спиной какое-то движение. Обернувшись я увидел, как Саша, надев черный шлем, облаченная в желтый облегающий фигуру гоночный комбинезон, садится за руль нашего «Сокола».

Девушка была хороша. Она явно слышала комплименты князя и психовала.

Не спросив ни у кого разрешения, она завела машину выехала на стартовую позицию.

— Подожди, нужно же подготовиться… — обратился я к ней

— Мне не нужно!

Она врубила передачу и под удивленные взгляды Славы и Артура рванула с места. Я посмотрел на солнце.

Оно здорово припекало. В августе в Москве или дожди или жара, третьего не дано.

Я посмотрел на Трубецкого. Князь неодобрительно покачал головой, но тут же провожая взглядом машину, добавил:

— Управление собственными эмоциями и гневом тоже часть тренировочного процесса. Пусть привыкает. Ведет себя, как пацанка. Но я это исправлю, никогда не поздно учиться хорошим манерам. Будем надеяться, что она не натворит глупостей.

Я посмотрел вслед стремительно удаляющимся желтым Жигулям.

— Что это с ней такое? — спросила Татка.

Ко мне с двух сторон подступили Настя и Татка. Наверно в профиль мы смотрелись, как комсомолец и две комсомолки с плакатов, тревожно вглядывающихся вдаль или в светлое будущее.

— Наша принцесса в гневе, — отшутился подошедший Артур, — пойдемте пить кофе, она вернется только минут через шесть.

— Принцесса? Почему не королева? Классно звучит — королева автогонок, — спросила Настя обернувшись к Артуру.

Тот скромно потупил взор в асфальт. Я его не узнавал.

— Знаете ли, Анастасия, дело в том, что королева может быть только одна, а принцесс много. К сожалению, не всем дано стать королевой.

Женская красота творит чудеса. Прав был Федор Михайлович Достоевский. Матершинник и грубиян старательно подбирал в своем лексиконе слова, для того чтобы понравиться Насте.

«Хитрый лис, как бы ты не корежился и выкаблучивался, не видать тебе Насти, как собственной задницы.», улыбнулся я Артуру.

«Не для тебя этот бутон растили», как выговаривала наша школьная директриса хулиганам, пытающимся ухаживать за симпатичными отличницами.

Мы пили кофе, Трубецкой рассказывал нам про женщину гонщицу, участвующую в соревнованиях Формулы Один, которую он знал лично.

— Никто не верил, что она способна потягаться с мужчинами. Женщина за рулем — редкое явления, а за рулем гоночного болида Формулы 1, практически, невероятное.

— Князь, я впервые слышу, что есть женщины гонщицы в буржуйской Формуле Один. Я думал там исключительно мужики выступают. Мне казалось, что это только у нас в социалистических странах равноправие.

— По большей части, твое утверждение справедливо, но тем не менее, Лелла Ломбарди выступала и даже заняла шестое место в Гран При Испании в семьдесят пятом году.

— Но князь, там же была сначала заваруха с гонщиками и безопасностью трассе Монжуик Парк в Барселоне. Гонщики, отказались участвовать в гонке, поскольку организаторы не сделали ничего для усиления мер безопасности. Тогда им пригрозили штрафами. Некоторые просто медленно проехались на тренировках, а на старт так и не вышли.

Трубецкой с нескрываемым удовольствием слушал мой рассказ.

— Я снова поражен вашими знаниями Александр.

— В гонке произошло много аварий, в большинстве которых пострадали топ-пилоты. Сразу после старта машина Никки Лауды, он выступал за Феррари, разбила в хлам Парнелии Марио Андретти, когда тот попытался выйти вперед. В них въехал еще один Феррари, и в результате одной аварии обе Феррари выбыли из гонки. Самая лабуда произошла на двадцать шестом круге, когда не помню у какой машины, сломалось крыло. Короче гонщик потерял управление и снес ограждение, убив четырех человек, стоявших за ним — смотрителя трассы, двух пожарников и репортера газеты.

— Какой ужас! — воскликнула Татка, — что-то мне твои гонки разонравились. Это очень опасно.

— Поэтому девушка, пришла шестой, — продолжил я, — гляда на Настю. Ее-то как раз, рассказ не пугал, а подстегивал. Я видел возбужденный блеск в ее глазах.

— Поверьте моему опыту, Александр, даже шестое место среди самых именитых гонщиков западного мира — это очень большое достижение. Наталья, что же касается рисков получить травму или погибнуть, то статистически в автогонках она значительно меньше, чем скажем в гимнастке, горных лыжах и в велоспорте. Просто подобные события мире гонок у всех на слуху.

— Ну да там в Формуле движки будь здоров! — прокомментировал Слава, — один только «Форд-Косворт» чего стоит.Три литра. Четыреста девяностосильная восьмерка. Я читал характеристики — это не машина, а ракета на которой можно в космос летать.

— Игорь Николаевич, останавливать ее? — спросил Артур указывая красным флагом на приближающуюся желтую «копейку». Саша заканчивала первый круг.

— Ее сейчас ничем не остановишь, кто-нибудь засеките время, — ответил Трубецкой.

Саша пронеслась мимо нас со скоростью пули. Мне показалось, что я почувствовал едва уловимый запах перегретого сцепления.

— Мне кажется, она в поворотах сцепление не дожимает, — задумчиво пробормотал Слава, подтверждая мои опасения.

Я взглянул на свои часы. Похоже, что Саша прошла круг за шесть с небольшим. Посмотрим, что будет дальше.

Девчонки вроде посмотрели даже с некоторой завистью. Саша действительно смотрелась эффектно за рулем гоночной машины.

Трубецкой рассказывал девчонкам про женщин в автоспорте, про знаменитый пробег советских женщин-водителей тридцать шестого года.

А он был прекрасным рассказчиком.

Татка и Настя слушали его буквально с раскрытыми ртами, время от времени ахая, охая и округляя глаза.

Сорок пять женщин самостоятельно преодолели десять тысяч километров по советским дорогам и бездорожью.

Были сложные и простые участки. Иногда не девушки ехали на машинах, а машины перемещались на их хрупких женских плечах.

Машрут шел от Москве через Урал к казахскому поселку Карсак пай и обратно через Сталинград в Киев, Минск и Москву.

Это было время, когда женщинам все еще не очень доверяли руль.

Автопробег был не только агитацией за новую советскую конституцию, но и проводил проверку «женщины, как водителя в различных дорожных и климатических условиях».

Пятнадцать автомобилей ГАЗ ехали со средней скоростью тридцать километров в час.

Одним из первых тяжелых испытаний колонна выдержала при переходе через Уральский хребет, где пришлось преодолеть сначала семь трудных перевалов с затяжными подъемами.

Подъемы шли по шесть-семь километров. Двигатели перегревались, закипали. А потом были такие же затяжные спуски где перегревались уже тормоза.

Проезжая в Челябинской области они столкнулись с другой опасностью.

После уральского хребта они не встретили ни одного исправного моста. И нигде не видели предупреждающих знаков.

Поэтому было решено ехать только днем, не смотря, на то, что в экипажах всегда имелось по два водителя.

Позже женская колонна попала в казахские степи и ехала по полному бездорожью, ориентируясь по компасу и звездам.

К счастью не встретили песчаные бури. Но зато колонну застали дожди и машину буквально завязли в грязи.

Женщины вручную вытаскивали авто, застрявшие в песках по самый радиатор.

Двести пятьдесят километров прошли по пескам, считавшимся до этого непроходимыми.

На одном из участков машины ехали по железнодорожному полотну, при этом все техобслуживание, смазка и ремонт шин и агрегатов выполнялись женщинами в голой степи, под открытым небом, часто при свете фар.

На сотни километров вокруг не то чтобы автопредприятий не было, не было ни одной живой души. Они добрались до конечной точки и стали возвращаться в столицу по другому маршруту.

Но наши героические советские женщины, сумели преодолеть все трудности в пути.

Они доказали, что в нашей стране женщины свободны и сильны. Перед ними открыты все пути. Женщина в СССР полноправная гражданка своей великой родины, гордая, свободная, смелая и непреклонная в борьбе.

Потом они рассказывали, что лучшие дороги в стране были в Беларуссии.

Создавалось впечатление, что едешь по аллее большого парка — вдоль дороги разбиты цветники, устроены беседки, скамейки, витрины с газетами.

На этих дорогах женщины иногда разгонялись до восьмидесяти, что было очень высокой скоростью для того времени.

На этом месте я представил, как они могли бы выглядеть в будущем. И увидел идеальные дорогие с белой разметкой.

Тем временем Саша на Соколе снова появилась в поле зрения. Я смотрел на секундную стрелку.

Похоже, что она преодолела барьер в шесть минут. Я видел, как изменилось выражение лица Трубецкого. Он не сумел скрыть тревогу.

— Пять-пятьдесят шесть.

Это было не то, что близко к моему рекорду установленному на предыдущей тренировке. Она его повторила.

Понятно, что она делает.

Я ее разозлил и теперь она хочет выбить меня из седла. Если Саша превзойдет мой результат, то встанет вопрос о том, кто будет вести машину на следующих гонках.

Самая хрень заключалась в том, что она со мной соревнуется, конкурирует. А я с ней — нет. Не могу и не хочу сражаться с женщинами.

Саша в гневе и очень сильно рискует. Не дай Бог, что-нибудь…

Тьфу, тьфу. Я отогнал от себя плохие мысли. Но одно обстоятельство не давало мне покоя.

Каналья. Сцепление теперь не просто пахло, оно воняло.

— Слава, останавливай ее на следующем круге. Она не понимает, что идет на своем пределе, любая неровность…

Трубецкой, так же как и я решил не доводить фразу до логического конца.

Наше беспокойство, словно электрическое напряжение передалось по цепочке. Теперь уже нервничали все.

И девчонки, и Слава с Артуром. Они встали лицом к тому участку трассы полигона, откуда должна была появиться желто-черная гоночная машина.

Я глянул на часы. Уже прошло больше семи минут.

— Наверно, надо ехать искать, Игорь Николаевич… — Слава явно занервничал.

— Пожалуй, вы правы, Вячеслав, в машину! — скомандовал князь.

— Стойте, вон она! — я остановил коллег, уже садящихся в автомобиль, на котором приехал Трубецкой.

Вдали на дороге, появились очертания Сокола, искажаемые знойным маревом. Саша ехала довольно медленно.

Фух, у меня от сердца отлегло. С машиной что-то не в порядке, но главное, что девушка цела.

Она подкатила к нам на второй скорости и заглохла не доезжая метров пять. Ребята подбежали и помогли ей вылезти.

Сцепление нещадно воняло. Стоял специфический запах гари. Все понятно. Это фрикционные фрикционные накладки.

Слава залез в салон и попробовал завестись. Машина сначала глохла, а потом он попробовал со второй передачи.

У него получилось, но при переключении скоростей раздавался страшный треск и машина снова глохла метрах в двадцати от нас.

— Ставьте трейлер, тренировка закончена. Попробую загнать на второй, — поставил свой диагноз наш механик, вылезая из салона Сокола.

Мы с Артуром поспешили помочь Славе дотолкать ее обратно к стартовой площадке.

Да уж похоже, что мне сегодня не повезло. За руль я уже не сяду.

Трубецкой отозвал Сашу в сторону.

— Александра, могу ли я с вами переговорить наедине.

Та грустно кивнула головой и отошла вместе с ним. Князь спокойно, но со строгим выражением лица, что-то говорил девушке, задавал вопросы.

Та лишь кивала в ответ не поднимая глаз.

Наконец они закончили и стаи возвращаться.

Саша бросила в нашу сторону злобный взгляд, а потом уставилась на Настю.

— Что ты смотришь? Что небось рада? — я ее не узнавал.

— Стою и смотрю. Ты, что какая-то особенная? На тебя смотреть нельзя? Чему рада? Тому, что даже я поняла, что ты угробила машину? Нет не рада.

— Тебе-то, что? А? Заткнулась бы… — Саша подошла к Насте почти вплотную, уперла кулачки в бока и наклонила голову в сторону.

Настя приняла вызов.

— Мне-то что? Я за тебя, дуру, переживаю и за команду…

Дальше она не успела договорить, потому что Саша полезла в драку и первая ударила Настю.

— Э! Стоп! Ну-ка прекратили! Обе! — закричал я и побежал их разнимать.

Но как это бывает в женском мордобое, голова Насти несильно качнулась назад от удара и после короткой паузы, Саша получила сдачу. Настя ответила точно таким же ударом.

В следующую секунду я влетел между ними.

— Стоп я сказал!

Мой окрик вроде немного отрезвил обоих девушек, но я чувствовал, что они готовы продолжить и снова броситься друг на друга.

Я заграбастал Сашу в свои объятия и буквально оттащил ее на десяток метров. В все еще клокотали эмоции.

— Саш, ты чего? Что случилось-то? Ну сожгла сцепление, с кем не бывает. Поменяем, зачем на людей кидаться?

— Зря я вообще, согласилась на эту авантюру. Подписалась и машину дала. Вот нахрена спрашивается? Не нужно этого делать было. Теперь, как волчица в капкане.

— Знаешь, все можно исправить или отыграть назад, — спокойно ответил я.

— Да, наверно так и нужно поступить. А то ты мне напел, а я дура, уши развесила, подумала, что нравлюсь тебе, а тебе только отцовская машина нужна. И больше ничего.

Я мог бы возразить, но промолчал, чтобы дать ей выговориться.

Когда она выпустила пар я ответил:

— Саш, ты мне очень нравишься. Дело не в машине. Ты можешь ее забрать, я за ночь поменяю сцепление и забирай. Нет вопросов. Я переживу и найду другую в следующем сезоне. Но в этом случае, мы с тобой не сможем ничего сделать с теми, кто подстроил аварию твоего отца. Ничего не сможем противопоставить Махарадзе понимаешь?

— Прости меня, я не знаю, что на меня нашло, я повела себя как полная дура. Мне перед Настей неудобно, и перед ребятами,и перед твоей сестрой. Как я теперь князю в глаза посмотрю.

— Пошли я тебя научу. Это не так сложно.

Я протянул ей руку.