Сказки Малышки Жюли

Вечер пятнадцатый. В поисках Дракоши

Жюли бросила взгляд на часы с кукушкой, висевшие на стене в её комнате. Их ей однажды подарил Доктор Тондресс, заявив, что мастер-часовщик был не только волшебником, но и великим весельчаком: кукушка, живущая в часах, умела говорить и из вредности выдавала по одной сплетне на каждое «ку-ку». Жюли же частенько оставляла окно открытым, надеясь, что болтушка переберется жить в сад, но пёстрая пернатая хоть и любила полетать над «Приютом», становиться головной болью Патрика не желала и неизменно возвращалась в родные часы. В конце концов, Малышке Жюли удалось отучить кукушку придумывать сплетни и небылицы, и они даже подружились.

Сейчас же часовая стрелка медленно подбиралась к двойке, вырезанной из дерева в виде лошадиной головы, а это значило, что в «Приюте» начинался «тихий час»: подопечные девочки спали, а Помощники отдыхали или занимались своими делами. Жюли, приподнявшись на носки, открыла маленькую дверцу, чтобы выпустить кукушку, и та, едва ли поинтересовавшись, как у Жю дела, тут же выпорхнула на улицу размять крылья. Сама Жюли опустилась в кресло у окна, но взять в руки вышивку не успела — в дверь тихонько поскреблись.

— Тофик, если это ты, то заходи сам, — откликнулась Жюли, зная, что котёнок Мефистофель быстро научился открывать двери лапой.

— Жю, это я, — дверь приоткрылась, и в комнату заглянула Дракошка. — Можно?

— Конечно, дорогая! Что случилось? — Помощница присела перед девочкой и взяла её за руки. — Почему не спишь?

— Я сейчас пойду, — кивнула Дракоша. — Только хотела тебя попросить об одном… Ты же вечером придёшь с новой сказкой, да?

— Как и всегда, — кивнула Жю.

— Можно попросить тебя не рассказывать девочкам мою историю? — от смущения голос девочки звучал едва слышно.

Жюли даже не стала спрашивать, почему именно Дракоша передумала — не хочет, значит, не хочет — её право.

— Ну конечно, милая! — Помощница улыбнулась пятой улыбкой из «Общего реестра исцеляющих улыбок», которую Доктор Тондресс называл «Мягкое доверие», и девочка, которая ещё минуту назад походила на испуганного зайчонка, сразу улыбнулась и успокоилась. — Теперь возвращайся в палату и отдыхай, хорошо?

Дракоша кивнула и убежала, а Жюли всё-таки вернулась к рукоделию — за две недели она впервые взяла иголку в руки.

Вечером, после ужина, она пришла к девочкам.

— Ну, про кого сегодня сказку хотите? — спросила Жюли, присаживаясь на одну из кроватей.

— Давай про Дракошу! — попросила Кло.

— Хорошо, — кивнула Помощница, а Дракоша испуганно посмотрела на неё.

Неужели Малышка забыла о своем обещании и сейчас всё расскажет девочкам? Но Жю незаметно подмигнула ей, и Дракоша поняла, что Помощница придумала что-то необычное. Успокоившись, девочка уютно устроилось под своим одеялом, а Малышка Жю начала новую сказку.

Была уже поздняя ночь, когда Доктор Тондресс мысленно вызвал Заместителя в свой кабинет.

— Док, что-то случилось? — менее чем через минуту Брюно уже стоял в дверях.

Доктор Тондресс сидел за своим столом и что-то быстро записывал — кончик пера так и летал над бумагой.

— Заходи, дело есть, — не отрываясь от письма, Доктор жестом пригласил его войти. — Сегодня мы с тобой должны кое-кому помочь. Возможно, даже привезти сюда, — поведал Док, поднимая голову и со всей серьезностью глядя на Помощника.

— Ты хочешь, чтобы я отправился с тобой?! — от растерянности он плюхнулся в кресло, но, кажется, даже не заметил этого — так поразили Зама слова Доктора Тондресса, который обычно сам забирал в «Приют» новых подопечных.

— Именно! — Док кивнул, но в глазах его заплясали такие хитрые огоньки, что Брюно сразу же заподозрил какой-то подвох.

— И что нам предстоит? — поинтересовался Зам. — Надеюсь, обойдётся без впечатлительных барышень, которые чуть что, так сразу зонтиком лупят? — припомнил он один курьёзный случай, о котором им как-то рассказывал Доктор.

— Ну что ты! Тут дело посерьезнее. Для начала нам с тобой нужно найти Дракошку, — широко улыбнулся Док.

— Что-о? — на секунду Зам потерял дар речи, а потом ударился в панику. — Кого-о? Дракона?? Да он же нас слопает!!!

— Спокойствие, только спокойствие! — Доктор улыбался невозмутимо: казалось, его ничуть не пугала перспектива быть съеденным настоящим драконом.

— Так, час уже поздний, дракон, поди, давно спит… Может, в другой раз, а? — Брюно попятился к двери в надежде незаметно слинять, но та захлопнулась, а Доктор прикрыл глаза и прислушался к чему-то.

— Нет, не спит! Так что даже не думай отлынивать от задания! — Док строго погрозил пальцем, и последний шанс Брюно на побег растаял, как снеговик весной.

— Хоть каску огнеупорную разреши взять! — с безнадёжным вздохом попросил Зам, поняв, что отправиться в логово дракона ему всё-таки придётся, пусть даже и с учителем.

— Смелее, друг мой, смелее! — Доктор ободряюще похлопал Брюно по плечу и вручил ему сумку, полную волшебных эликсиров и снадобий. — Сколько ещё в жизни нам предстоит одолеть драконов, сколько принцесс спасти! Где твой дух авантюризма?

— Принцессы — это, конечно, обнадеживает, — успел буркнуть под нос Зам, прежде чем они оба исчезли из кабинета Доктора Тондресса.

Они очутились в ужасно тёмном месте. Брюно даже поднёс пальцы к глазам, но так и не смог их разглядеть — вот до чего там было темно. Впрочем, вокруг них тут же запорхали крошечные огоньки-светлячки, созданные Доктором, и Зам, осмотревшись, понял, что они оказались в подземелье: с низких земляных потолков свисали длинные спутанные корни, подтачиваемые жуками, то тут, то там валялись огромные булыжники, сплошняком покрытые белым мхом, и маленькие камушки, которые похрустывали, когда попадали под подошву. Брюно поднял один такой камушек и с удивлением обнаружил, что это скорлупка от фисташки.

— Вот это да! — удивлённо присвистнул он. — Дракон — и любитель орешков? Ещё скажите, что он вегетарианец!

Туннели подземелья сворачивали то направо, то налево, петляли и перепутывались, разделялись на развилки и сливались воедино, иногда заканчивались небольшими пещерами или тупиками — тогда приходилось возвращаться и выбирать себе иную дорогу. Порой до наших друзей доносился драконий рык, от которого дрожали стены подземелья и коленки Зама. Доктор Тондресс же, в отличие от Брюно, совершенно не терял присутствия духа, уверенно шёл вперёд и напевал себе под нос озорную песенку:

Брюно никогда прежде не слышал этой песенки, видимо, Доктор Тондресс придумал её совсем недавно — уж не этой ли песни слова он записывал, когда Зам пришёл в его кабинет? Брюно хотел было спросить учителя об этом, но тот вдруг остановился и жестом призвал Помощника к тишине. Док осторожно заглянул за угол и сразу же отпрянул, прижавшись к стене.

— А вот и Дракоша! — прошептал Док.

В то же мгновение из-за угла вырвался огненный залп, вновь заставивший Брюно пожалеть об огнеупорной каске. Пламя ударилось в противоположную стену, пахнуло жаром, разлетелось вокруг яркими и обжигающими искрами, но едва успело стихнуть, как следом сразу же понеслись новые залпы: дракон обстреливал огнём незваных гостей, но показываться из своего укрытия не торопился.

— Что будем делать, Док? — спросил Брюно, вытирая лоб — стараниями дракона в подземелье становилось жарковато. — Сражаться с драконом на мечах?

— Ни в коем случае! — возмутился Доктор Тондресс. Он подул на свою ладонь, и от неё отделились три таких же огонька, что прежде освещали им путь. — Надеюсь, это поможет его отвлечь.

Покружив над Доктором, огоньки-светлячки нырнули в драконье логово, и Доктор вместе с Замом, стараясь ступать совсем бесшумно, направились следом за ними. Под сводами небольшой пещеры дракончик гонялся за огоньками, которые дразнили его, прыгая перед самым носом, и шустро уворачивались от острых зубов. Дракон обиженно и раздосадованно ревел и, перепрыгивая с выступа на выступ, мчался в другой конец пещеры, решительно собираясь разделаться с наглецами-светлячками, но снова и снова щёлкал пастью на пустом месте.

Теперь Брюно мог хорошенько рассмотреть его. Дракон был в точности таким, как в песенке Доктора: небольшим, с мягкими подушечками и острыми коготками на лапках, и от носа до кончика хвоста, заканчивающегося треугольной стрелочкой, покрытым золотистыми чешуйками, которые ярко вспыхивали, когда в них отражались созданные Доктором огоньки. Верхние клыки выступали из пасти, а по всей спине тянулись две гряды острого, точно лезвие бритвы, гребня — не поздоровится тому, кто опрометчиво решится почесать дракону спинку!

— Держи! — Доктор Тондресс кинул Заму невесть откуда взявшееся одеяло. — Задача: поймать и утихомирить!

На руках Дока появились толстые рукавицы, пёстрым узором больше напоминающие кухонные прихватки-варежки — он будто бы стянул их из чьей-то кухни. Доктор Тондресс подпрыгнул, но лишь едва коснулся драконьего хвоста, а дракон, отвлекшись, наконец, от огоньков-светлячков, пару раз плюнул огнём, заставив Доктора и его Помощника броситься врассыпную.

— Ух! — воскликнул Док, который спасся только потому, что вовремя рыбкой прыгнул за большой валун. — Брюно, обходи сзади! Я отвлеку!

Пока Доктор Тондресс перебегал за другой валун и размахивал руками, привлекая внимание летучего огнемёта к себе, Брюно постарался подобраться поближе, забрался на самый высокий камень и, когда драконий хвост был совсем близко от его макушки, прыгнул, замахиваясь одеялом. Прыжок получился не очень удачным: в последний момент стопа соскользнула с камня, Брюно едва не подвернул лодыжку, а одеяло улетело очень уж высоко. Зам подумал, что теперь-то их песенка точно спета, но дракончик, в тот же момент взлетевший повыше, запутался крыльями в одеяле и, кувыркаясь, камнем рухнул вниз, благо, Доктор Тондресс успел его поймать.

— Ну-ну, будет тебе озорничать, — приговаривал он, крепко держа дракошу и понадежнее закутывая его в одеяло, чтобы не вырвался.

— Что теперь, Док? — спросил Брюно, с трудом переводя дух. — Что-то я не вижу никаких принцесс в поле зрения! Кого спасаем?

— Это смотря как смотреть, — хмыкнул Док.

Сняв свою пёструю рукавицу, он осторожно коснулся носа дракона, погладил его по лбу, избегая острых шипов и наростов, и, приблизившись к самому уху дракона, тихо, будто действительно делясь самой необыкновенной, самой замечательной тайной, зашептал слова своей песенки:

Дракончик смотрел на Доктора и внимательно слушал его, а потом, успокоившись, доверчиво прижался головой к плечу Дока. Он моргал всё реже и реже, и, наконец, устало вздохнув, уснул, пуская обеими ноздрями жёлто-серый дым, нестерпимо пахнущий серой.

Брюно был готов поклясться, что ни он, ни Доктор Тондресс больше не сделали ничего особенного, но драконье обличье вдруг исчезло: на руках Доктора теперь спала девочка. Тьма подземелья рассеялась, и Зам вдруг понял, что они с Доктором стоят в самой обыкновенной квартире: то, что казалось небольшой пещерой, обернулось весьма просторной ванной комнатой, каменные выступы на стенах — полками и шкафчиками, а валуны — всего лишь стиральной машиной и корзиной для белья.

— Док! Это что за ерунда такая? — поразился Зам, крутя головой по сторонам и одновременно с этим находя весьма разумное оправдание фисташковым скорлупкам. — Эта девочка была заколдована, и мы только что разрушили злые чары? Или она сама волшебница, умеющая превращаться в дракона?

— Ни одной минуты она не была заколдована, — покачал головой Доктор Тондресс. — Она даже никогда не была драконом. И уж конечно, никаким волшебством она не обладает.

— Тогда я ничего не понимаю, — признался Зам. — То есть это всё — и подземелье, и дракон — лишь плод нашего воображения?

— Не нашего, а её, — Доктор Тондресс взглядом указал на спящую девочку. — Ты не представляешь, на что порой способна фантазия ребёнка, которому больше нравится быть могучим драконом и никого не бояться, чем обычной маленькой девочкой.

— Значит, её кто-то обижал?

— Иногда любое неосторожное слово может показаться ужасно обидным, — уклончиво ответил Доктор, — особенно если ты сам готов обижаться и, защищаясь, выставлять вперёд колючие иглы, как дикобраз.

— Но где её родители? Мы тут шумели, как целый артиллерийский полк, но никто не прибежал — ни родители, ни соседи.

— Я же говорю, что это была всего лишь её фантазия, и реальный мир не слышал ни драконьего рёва, ни нашей погони. К сожалению, я пока не вижу всего, что с ней приключилось, но одно знаю точно: душа этой девочки так отчаянно звала на помощь, что мы с тобой просто не могли не прийти. А теперь, — тихо, чтобы не потревожить девочку, сказал Доктор. — Ты должен приготовить особый эликсир для неё, и когда он подействует, мы заберём девочку-дракошку в «Приют».

— А, может, лучше взять огнетушитель вместо эликсира? — спросил Зам, который всё ещё сомневался в разумности идеи привезти в «Приют» настоящего огнедышащего дракона, пусть даже он сейчас и превратился в безобидную девочку. — На всякий случай.

— Поторопись, — нахмурился Док. — Мне нужен эликсир.

Брюно кивнул и раскрыл саквояж. Доктор Тондресс говорил Заму, что и в каких пропорциях смешивать, и тот в точности следовал руководству учителя — эликсир был незнакомым Заму, непростым в приготовлении, состоял из почти двух десятков самых разных ингредиентов, и малейшая оплошность могла уничтожить все его целебные свойства. В завершении Брюно капнул две капли экстракта огнецвета, насыпал ровно треть мерной ложки пыльцы с крыльев радужной бабочки и, трижды встряхнув, передал флакон Доктору, который сразу же напоил им Дракошу.

— Она не просыпается, — Брюно задумчиво потёр пальцем подбородок. — Разве эликсир не помог?

— Она и не должна была от него проснуться. Это не пробуждающее снадобье, а самый сильный эликсир Внутреннего Покоя, который мне только известен, и лучше всего он действует именно во сне. Но нам предстоит ещё многое сделать, чтобы помочь ей, поэтому давай-ка поскорее отправимся в «Приют».

Брюно поднял саквояж, а через секунду уже забирал новую подопечную у Доктора, чтобы отнести её в палату, предчувствуя, что на следующее утро им предстоит долго объяснять девочке Дракоше, где она находится, кто они такие и почему она не сможет сразу же вернуться домой. И, возможно, огнетушитель и огнеупорная каска всё-таки пригодятся.

— Ну что ж, вот такая получилась история сегодня! — весело улыбнулась Жюли, а Дракошка хихикнула в кулачок.

— Удивительно, — выдохнула Кло. — А давайте как-нибудь подарим Брюно эту каску, а?

Девочки рассмеялись, представляя, насколько забавно в ней будет выглядеть Зам.

— А можно потом записать слова той песенки про Малютку Дракона? — попросила Джулай.

— Безусловно! Но только завтра, ведь сейчас уже пора ложиться спать. Спокойной ночи и самых радостных снов вам, девочки.

И Жюли, погасив свет, вышла из палаты, гадая, вернулась ли кукушка в часы или улетела куролесить на соловьиную поляну.