Системный Ремесленник Забытых Богов

Глава 14. Вторжение Гладколиких: Бой за Честь и Новый Уровень

Сон был вязким, туманным, сотканным из обрывков недавних воспоминаний и каких-то совершенно ирреальных, сладких ощущений. Я чувствовал рядом тепло другого тела, гладкость незнакомой кожи под пальцами, слышал тихое, прерывистое дыхание у самого уха. Кайла… Ее имя, такое же странное и экзотическое, как и она сама, отзывалось в моей голове какой-то невероятной нежностью.

Ее страстная, дикая природа, ее сильное, гибкое тело, которое так беззаветно и доверчиво открылось мне под безмолвным взглядом далеких, чужих звезд… Все это казалось каким-то дурманом, сном наяву. Я ворочался на нашей общей подстилке из шкур, пытаясь удержать это ускользающее ощущение счастья, почти нереального в этом жестоком, первобытном мире. На мгновение мне даже показалось, что я умер тогда, в лаборатории, а это место – деревня, Кайла, даже мой вездесущий "Архивариус" – это такой вот странный, индивидуально подобранный рай для инженера-попаданца. Система, которая помогает выживать и творить… прекрасная, хоть и немного дикая природа… и женщина, которая смотрит на тебя с такой любовью и восхищением, каких ты, возможно, и не заслуживаешь…

Сквозь пелену сна я почувствовал, как она осторожно выскользнула из моих объятий, стараясь не разбудить. Легкий шорох шкур, едва уловимый запах ее тела – смеси трав, дыма и чего-то женского – и она исчезла, словно утренняя роса. Я что-то пробормотал во сне, пытаясь удержать ее, но сон был слишком крепок, а тело – слишком расслаблено после бурной ночи.

Я снова провалился в дрему, теперь уже наполненную образами плавильной печи, которую я мысленно проектировал, и отблесками расплавленного металла. Мой мозг, даже во сне, продолжал работать, решать инженерные задачи, строить планы на будущее… на наше общее будущее с этим странным племенем и этой невероятной девушкой.

А потом… потом резкий, отчаянный крик вырвал меня из объятий этого сладкого, обманчивого забвения.

«Проводник! Мак-сим! Вставай! Быстрее!»

Это был голос Кайлы. Но теперь в нем не было и следа той нежности и страсти, что звучали всего несколько часов назад. Только неподдельный ужас, от которого у меня внутри все похолодело. Я рывком сел на лежанке, все еще хранящей тепло ее тела, пытаясь проморгаться в предутреннем полумраке хижины. Кайла стояла в дверном проеме, ее силуэт четко вырисовывался на фоне какого-то странного, багрового зарева, которое занималось на горизонте.

[Перевод (Кайла, задыхаясь от бега и страха): "Там… там огни, на горизонте! Деревня… она горит! Нападение! Наверное… наверное, это они… Гладколикие!"]

Гладколикие! Проклятье! Я только недавно о них узнал, а они уже здесь! Мой сладкий сон, мой эфемерный «рай» рассыпался в прах в одно мгновение. Я вскочил на ноги, лихорадочно натягивая на себя свою кожаную одежду. Мозг еще отказывался полностью осознать услышанное, но инстинкты уже били тревогу. Деревня горит… Вождь… Жрец… Значит, нападение застало деревню врасплох.

Мы выскочили из хижины. Весь наш небольшой лагерь у «шахты» уже был на ногах. КЗаррКх, работавшие со мной на добыче руды, стояли, сбившись в кучу, и с ужасом смотрели на далекое зарево. Их лица (морды) были искажены страхом и яростью.

[Перевод (один из воинов): "Это они… Проклятые Гладколикие… Они пришли за данью… или за нашими жизнями…"]

[Перевод (другой): "Наши семьи… наши дети… там! Нужно бежать! Скорее!"]

Не сговариваясь, мы бросились в сторону деревни. Путь был неблизким – несколько часов быстрой ходьбы даже днем. А сейчас, в предрассветных сумерках, спотыкаясь о камни и корни, мы неслись так, как будто за нами гналась стая Песчаных Демонов. Я бежал вместе со всеми, мое сердце отчаянно колотилось в груди, а в голове стучала одна мысль: «Успеть! Только бы успеть!» "Архивариус" молчал, видимо, понимая, что сейчас не до анализа и советов.

Когда мы, измотанные, задыхающиеся, выбежали на опушку леса, откуда открывался вид на поселение, уже занимался рассвет. И то, что мы увидели, заставило нас замереть от ужаса.

Деревня действительно горела. Несколько хижин на окраине были охвачены пламенем, черный, едкий дым стлался над землей. А в самом поселении… там были ОНИ. Гладколикие.

Их было много. Сотни. Они двигались по деревне слаженно, методично, как хорошо отлаженный механизм смерти. Их черная, матовая броня, похожая на обсидиан, тускло поблескивала в первых лучах солнца. Высокие, жилистые фигуры, с совершенно гладкими, лишенными каких-либо эмоций лицами. Бледная, почти белая кожа, такие же белые, тонкие губы. И глаза… черные, пустые, без зрачков, как у акул. Лысые головы, и у каждого – длинная, тонкая коса на затылке, черная, как смоль. В руках они держали странное, незнакомое КЗаррКх оружие – короткие, широкие мечи из темного металла и небольшие, круглые щиты.

У моей недостроенной мастерской, которую я с такой гордостью показывал Вождю всего пару дней назад, стоял целый отряд этих тварей. Они с любопытством разглядывали мои чертежи на коре, мои образцы руды, мои примитивные инструменты.

КЗаррКх из моего отряда, увидев это, яростно зарычали и занесли свои копья, готовые броситься в самоубийственную атаку. Но тут из толпы Гладколиких, стоявших на центральной площади, раздался властный, резкий голос, и навстречу нам вышел Вождь Красный Коготь. Его лицо было искажено горем и яростью, но он поднял руку, останавливая моих воинов.

[Перевод (Вождь, его голос был хриплым от отчаяния): "Стойте! Не нужно! Их… их слишком много. Это верная смерть. Мы не сможем победить."]

И действительно, оглядевшись, я понял, что он прав. Гладколиких было не просто много, а очень много. Они контролировали все поселение. Наши десять-пятнадцать воинов против их сотен – это было бы просто бессмысленное побоище.

А потом я увидел это. У большого ритуального костра, была сложена целая гора тел. Тела КЗаррКх – мужчин, женщин, стариков… Я не хотел верить своим глазам. Эта картина была настолько ужасной, настолько страшной, что у меня на мгновение перехватило дыхание.

Из группы Гладколиких, стоявших у костра, отделилась одна фигура. Он был выше остальных, его броня была украшена какими-то серебристыми символами, а на поясе висел длинный, искусно сделанный меч в богато украшенных ножнах. Видимо, их предводитель. Он медленно, почти лениво, направился в нашу сторону.

Он подошел почти вплотную ко мне и остановился. Затем он… принюхался. Да, именно принюхался, как собака, его гладкое, лицо оказалось в нескольких сантиметрах от моего.

[Перевод (Предводитель Гладколиких, его голос был тихим, но властным, с каким-то странным, шипящим акцентом): "Так вот ты какой… Проводник Духов. Интересно… Очень интересно. Мне донесли о тебе. Оказывается, эти лесные дикари, которых мы недавно потрепали, не такие уж и молчаливые. Один из них, перед тем как испустить дух, поведал нам забавную историю о бледнокожем колдуне, который умеет говорить с духами и пускать огненные стрелы."]

Меня как громом поразило. «Лесные Когти»! Черношкур! Значит, это они меня сдали! Проклятье! Моя хитрость с цилиндром обернулась против меня.

Предводитель Гладколиких обошел меня вокруг, внимательно разглядывая, как редкий экспонат.[Перевод: "Ты не похож на этих… КЗаррКх. Но и на нас ты не похож. Кто же ты такой, чужеземец? И откуда у тебя эти… знания?"]

Он остановился передо мной, и его черные, бездонные глаза впились в мои.[Перевод: "Я не верю в россказни о духах. Духи – это для дикарей и глупцов. Я вижу перед собой существо из плоти и крови. И я хочу знать правду. Иначе… – он медленно извлек из ножен свой меч. Лезвие было длинным, тонким, острым, как бритва, и отливало каким-то зловещим, темным блеском. Он поднес его острие к моему животу, так, что я почувствовал его холод сквозь кожаную куртку. – Иначе я просто выпотрошу тебя, как рыбу, и посмотрю, что у тебя внутри."]

Кайла, стоявшая рядом, дернулась было вперед, но два дюжих КЗаррКх из нашего отряда (повинуясь, видимо, какому-то знаку Вождя) схватили ее за руки, не давая вмешаться. Ее лицо исказилось от ярости и отчаяния.

Предводитель Гладколиких усмехнулся, если это можно было назвать усмешкой – уголки его тонких, белых губ лишь слегка дрогнули.[Перевод: "Прежде чем мы продолжим наш увлекательный разговор, я хочу проверить одну вещь. Говорят, ты понимаешь чужие языки. И даже можешь на них говорить. Это правда, бледнокожий?"]

Я сглотнул. Сейчас от моего ответа зависело все.«Да, – сказал я, и "Архивариус" тут же перевел. – Я понимаю тебя. И я могу говорить».

Предводитель Гладколиких слегка приподнял свои едва заметные, гладкие брови.[Перевод: "Удивительно. Но не слишком. Мир полон странных созданий. Итак, Проводник Духов, или как там тебя… откуда у тебя знания о технологиях, которые недоступны этим… – он презрительно махнул рукой в сторону КЗаррКх, – этим первобытным дикарям? Кто научил тебя делать огонь из порошка?"]

Его пренебрежительный тон по отношению к КЗаррКх взбесил меня. Во мне вскипела какая-то непонятная ярость. За этих дикарей, которые приняли меня, которые поверили мне, которые стали для меня… почти что семьей.«Это не технологии! – выкрикнул я, глядя ему прямо в его пустые глаза. – Это дар духов! И эти духи теперь в ярости! В ярости от того, что вы сделали с их народом! Вы осквернили их землю! Вы убили их детей! И они не простят вам этого!»

Моя дерзость, похоже, позабавила Предводителя Гладколиких. Он снова усмехнулся.[Перевод: "Дар духов? Ярость духов? Как это… мило. И как предсказуемо. Но я предпочитаю более… ощутимые доказательства. Хорошо, Проводник. Я дам тебе шанс доказать силу твоих духов. И себе – развлечься. Я устраиваю турнир! Ты… против моего лучшего бойца. Если ты продержишься против него десять десять ударов водяных часов (местная мера времени, примерно равная десяти минутам), я оставлю эту деревню в покое. С условием, что они будут платить нам ежемесячную дань. Если нет… что ж, тогда здесь все сгорит дотла. А ты присоединишься к своим друзьям на том костре."]

Он щелкнул пальцами, и из рядов Гладколиких выступил воин. Он был на голову выше своего предводителя, шире в плечах, а его мускулы перекатывались под обсидиановой броней, как камни. На его лысой голове был надет глухой шлем, полностью скрывающий лицо, лишь узкая прорезь для глаз зияла чернотой. В одной руке он держал такой же черный, широкий меч, а в другой – круглый щит.

Кайла закричала, пытаясь вырваться из рук воинов.[Перевод (Кайла, в отчаянии): "Отец! Нет! Он убьет его! Мак-сим не воин! Он не сможет!"]Вождь Красный Коготь молчал, его лицо было каменно-непроницаемым. Что он мог сказать? Что он мог сделать против этой армады?

Предводитель Гладколиких посмотрел на меня с издевательской усмешкой.[Перевод: "Ну что, Проводник? Принимаешь вызов? Или твои духи уже разбежались от страха?"]

Я посмотрел на Кайлу, на ее искаженное ужасом лицо. На Вождя, в глазах которого читалась безысходность. На своих перепуганных, но готовых умереть вместе со мной учеников. И я понял, что у меня нет выбора.

«Я принимаю твой вызов», – твердо сказал я.

Мне предложили выбрать оружие. Рядом со мной положили один из мечей Гладколиких – произведение искусства, идеально сбалансированное, острое, как бритва. Но я демонстративно отвернулся от него и подошел к Когтю Рыси, который все еще сжимал в руках один из тех улучшенных дротиков, что мы сделали вместе. Я взял его. Это было простое, грубое оружие. Но это было НАШЕ оружие. Оружие КЗаррКх. И мое тоже.

Я повернулся к Вождю.«Великий Красный Коготь, – сказал я, и мой голос, к моему собственному удивлению, не дрогнул. – Я хочу, чтобы ты знал. Я… я люблю твою дочь. Кайлу. И если я не выживу… позаботься о ней».

Вождь вздрогнул, его глаза расширились от изумления. Кайла ахнула и закрыла лицо руками. А я, не дожидаясь ответа, направился на расчищенную площадку в центре деревни, где уже ждал меня мой противник в глухом шлеме.

Я мысленно попрощался с "Архивариусом". «Спасибо тебе, друг, – подумал я. – Ты был хорошим напарником. Жаль, что наше сотрудничество было таким недолгим».Я вспомнил свою жизнь на Земле. Работу, друзей, нелепые мечты о будущем. А потом – эту новую, безумную, но такую настоящую жизнь здесь. С ее опасностями, открытиями, с этими странными, но ставшими мне родными дикарями. И я понял, что даже если эта жизнь была короткой, она была… настоящей. Я жил. Я чувствовал. Я любил.

Я встал перед воином Гладколиких лицом к лицу. Тот издал какой-то странный, не то шипящий, не то рычащий звук. В одной руке у него был щит, в другой – меч. Он с силой ударил мечом о щит, вызывая меня на бой.

Я глубоко вздохнул, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. И, к своему собственному удивлению, я почувствовал, как меня окутывает странное, ледяное спокойствие. Страх ушел. Осталась только ясность. Предельная концентрация.

И тут произошло нечто из ряда вон выходящее.

["Архивариус-7": Внимание! Зафиксирован экстремальный уровень психоэмоционального напряжения носителя, сопряженный с проявлением высших когнитивных функций: доблесть, мудрость (тактическое мышление в критической ситуации), ясность сознания и смирение (принятие неизбежности с сохранением воли к действию). Условия для активации протокола "Синтез-Омега" выполнены. Агент готов к новому уровню интеграции. Начата синхронизация с резервными энергетическими ячейками и нейросетевыми модулями Предтеч, имплантированными в структуру носителя.]

Что?! Какие еще резервные ячейки? Какие нейросетевые модули Предтеч?! Я всегда думал, что "Архивариус" – это просто что-то вроде продвинутого импланта в мозгу!

В следующую секунду я почувствовал, как по всему моему телу пробежала волна энергии, похожая на мощный электрический разряд, но не болезненный, а… пробуждающий. Мои глаза… я увидел это в отражении на отполированном до блеска щите противника… они начали мерцать слабым, голубоватым светом! А кожа… мне показалось, или она тоже начала испускать едва заметное, эфирное сияние?

Все это заметили. Воин Гладколиких на мгновение замер, его скрытое шлемом лицо, казалось, выражало недоумение. А КЗаррКх на площади ахнули. Кто-то зашептал:

[Перевод: "Духи! Духи в нем! Сам Великий Шипящий Змей вошел в тело Проводника!"]

Воин Гладколиких, опомнившись, с яростным ревом бросился на меня, его черный меч сверкнул в воздухе. Я инстинктивно шагнул в сторону, уходя от удара. Но это было не просто уклонение. Мое тело двигалось само, с какой-то невероятной, нечеловеческой скоростью и точностью. Я не думал, я просто делал. Гладколикий промахнулся, его меч со свистом рассек воздух там, где я только что стоял. Он не успел даже заметить моего движения.

В толпе КЗаррКх снова раздались вздохи и возгласы.Еще удар! И еще! Он атаковал яростно, его меч мелькал, как черная молния. Но я просто уворачивался. Каждый его выпад я видел заранее, каждое его движение было для меня как на ладони. Я двигался легко, плавно, как танцор, избегая его атак с какой-то почти небрежной грацией.

Мыслей в моей голове не было. Только абсолютная ясность. Ощущение полного контроля над своим телом. И странная, нарастающая вибрация в правой руке, той, что сжимала древко копья.

Воин Гладколиких начал уставать. Его дыхание стало прерывистым, удары – менее точными. Он был явно обескуражен и разъярен тем, что не может достать этого странного, светящегося противника.

И вот, в какой-то момент, когда он в очередной раз бросился на меня в отчаянной атаке, я почувствовал, как вибрация в моей руке достигла своего пика. Я снова увернулся от его меча и, вместо того чтобы отступить, шагнул ему навстречу. Моя правая рука, сжимающая копье, сама собой метнулась вперед, вспышка света передалась от руки к копью. А затем..

Разряд! Мощный, видимый даже при дневном свете, электрический разряд ударил прямо в грудь воина Гладколиких, туда, где сходились пластины его обсидиановой брони!

Раздался сухой треск, запахло озоном. Воин дернулся, как от удара невидимого молота, его тело выгнулось дугой, а затем он рухнул на землю, как подкошенный, и замер, не шевелясь. Из-под его шлема повалил тонкий дымок.

На площади на несколько секунд воцарилась мертвая тишина. А потом… потом толпа КЗаррКх взорвалась таким ревом, какого я еще никогда не слышал! Это был рев восторга, триумфа, благоговейного ужаса и первобытной ярости!

Я стоял над поверженным противником, тяжело дыша. Голубое свечение в моих глазах и на коже медленно угасало. Я посмотрел на свою правую руку. Она все еще слегка подрагивала, и от нее исходило едва заметное тепло. Что это было?! "Архивариус"?!

Предводитель Гладколиких, который все это время молча наблюдал за поединком, выглядел так, будто ему только что скормили живого Песчаного Демона. Его гладкое лицо было искажено смесью ярости, удивления и… страха?

Я повернулся к нему.«Ну что, ты получил свое развлечение? – сказал я, и мой голос, усиленный "Архивариусом", прозвучал на удивление спокойно и властно. – Я продержался. Даже больше. Так что, как ты и обещал, убирайтесь из этой деревни. И оставьте их в покое».

Я посмотрел на Вождя Красный Коготь.«А платить вам дань или нет, Великий Вождь, – это решать только тебе и твоему народу. Я свое слово сдержал».

Вождь смотрел на меня с откровенным ужасом, смешанным с благоговением. Затем он что-то прорычал своим воинам, и те, кто еще сомневался, теперь уже без колебаний опустили оружие. Но потом он перевел взгляд на гору трупов у ритуального костра, на сожженные хижины, и его лицо снова стало каменным.[Перевод (Вождь, его голос дрожал от сдерживаемой ярости и боли): "Мы… мы будем платить дань, Проводник. Пока… пока мы не станем достаточно сильны, чтобы отомстить за наших павших. Уводи своих воинов, Гладколицый Ублюдок! И чтобы ноги твоей больше не было на нашей земле без приглашения!"]

Предводитель Гладколиких побагровел (или побледнел еще сильнее, трудно было сказать при его цвете кожи). Он оглядел своих воинов, которые после падения их чемпиона выглядели растерянными и напуганными. Я понимал, что, несмотря на мою неожиданную победу, со всей их армадой мне сейчас не справиться. Это был единичный всплеск какой-то неведомой силы, и я не знал, смогу ли я его повторить.

Наконец, Предводитель Гладколиких коротко кивнул, его черные глаза сверкнули недобрым огнем.[Перевод: "Хорошо. Мы уйдем. На этот раз. Но ровно через месяц… – он указал на меня своим мечом, – …пять больших телег, доверху набитых лучшим, что есть у вашего племени – шкурами, мясом, зерном, и… да, пожалуй, и несколькими образцами твоего «Громового Порошка», если он действительно так хорош. Иначе мы вернемся. И тогда уже никакие духи вам не помогут."]

С этими словами он развернулся и, бросив короткий приказ своим воинам, направился к выходу из деревни. Гладколикие, подхватив своего павшего товарища, молча последовали за ним, их черные силуэты вскоре растворились в утренней дымке.

А я остался стоять посреди разрушенной, но спасенной деревни, чувствуя на себе сотни взглядов – испуганных, восхищенных, недоумевающих. Я не знал, что принесет завтрашний день. Но я точно знал, что моя жизнь – и жизнь всего племени КЗаррКх – уже никогда не будет прежней. Пробуждение силы началось. И это было только начало очень большой и очень опасной игры.