Школяр

Глава 16 Часть 2

…Не успело отзвучать эхо команды Раисы Александровны, как толпа «зрителей» забурлила и «выплюнула» на место недавнего боя первую пятерку добровольных помощников и помощниц. А мгновением позже ожили хозяева остальных и куда менее грозными рыками, чем получился у Суккубы, послали к пострадавшим вторую волну целителей. Пересчитав их по головам, Зыбина удовлетворенно кивнула и занялась делом. В смысле, вызвала полицию, затем уведомила ректора и… вернула в сознание «мелкое хамло», сломав бедняге руку. А когда парень взвыл, заставила заткнуться зубодробительной пощечиной, схватила за шиворот и вздернула в воздух:

— Смотри, уродец, чем закончилась твоя попытка изобразить вершителя чужих судеб!

Тот попробовал что-то вякнуть, но она встряхнула его так, что лязгнули челюсти, и продолжила. Достаточно громко, чтобы слышала вся толпа:

— По твоей вине двадцать два человека получили ожоги разной степени тяжести, один погиб и оставил семью без кормильца, а ваш род потерял лицо и будет вынужден расхлебывать последствия твоего идиотизма!

— Я не хотел… — проблеял аристократик и заставил Суккубу расплыться в ледяной улыбке:

— Верю! Как самой себе! И понимаю, что ты жаждал самоутвердиться за счет единственного простолюдина в лицее. Но почему-то забыл, что Лютобор Игоревич Дерябин — кровь от крови другого дворянского рода, а значит, мы, Зыбины, всегда готовые и к миру, и к войне, незримо стоим за его плечом!

Тут «вершитель судеб» понуро повесил голову, и «старшая сестричка», брезгливо поморщившись, отшвырнула его в сторону и повернулась к толпе:

— Мальчики и девочки, вы заигрались в Императорский двор местного значения и забыли о том, что благородными вас делает не чья-то там кровь, а ваши же поступки, и что у истоков абсолютно всех аристократических родов Земли стояли простолюдины, заслужившие право возвыситься все теми же ПОСТУПКАМИ! А теперь посмотрите на ваше поведение со стороны: вы, детишки, еще ничем не подтвердившие право носить фамилии достойных предков, пытаетесь гнобить парня, уже доказавшего, что социальные лифты в Российской Империи созданы не зря…

Тут в задних рядах зрителей послышались презрительные смешки, и Земляничка озверела:

— Смеетесь и втихаря?! А слабо выйти сюда и объяснить, что смешного в моих утверждениях?!

Как и следовало ожидать, желающих ответить на этот вызов не нашлось, и Раиса Александровна насмешливо фыркнула:

— Что, страшно? А знаете, почему? Потому, что вы и тупы, и трусливы. В отличие от моего родича, который за два месяца обучения в лучшем лицее страны не получил ни одной оценки ниже десятки, не отказался ни от одного вызова на дуэль и выиграл все девятнадцать проведенных. Хотя рубился не только с такими же пробужденными, как он сам, но и с инициировавшимися магами! Так чем вы достойнее его? Количеством благородных предков? Близостью глав родов к трону? Их связями в других дворянских родах Империи? Деньгами на их счетах? Так все это НЕ ВАШЕ. А чего добились лично вы своим умом и Даром? Да ничего! Поэтому-то и беситесь из-за чужого успеха. Ибо он лишний раз доказывает вашу никчемность…

Народ, естественно, оскорбился. Но возмущался вполголоса и недолго — до конца небольшой паузы в монологе Суккубы. А потом она набрала в грудь воздух, и на стоянке снова наступила мертвая тишина:

— В общем, так: я, Раиса Александровна Зыбина, официально заявляю, что следующая попытка унизить Лютобора Игоревича Дерябина закончится смертью его обидчика и межродовой войной!

Тут толпа охнула, ибо подобного не ожидала. А «старшая сестричка», спокойно переждав волну шепотков, добавила еще пару фраз:

— Уточню. Для особо тупых или злоязыких: мое предупреждение никак не ограничивает достойные способы решения межличностных проблем, то есть, если у кого-нибудь из вас вдруг появится желание вызвать моего родича на дуэль, то вперед и с песнями! А любителям бить исподтишка, в спину или загребать жар чужими руками советую сразу заказывать гробы — менталистов в полиции и Службе Имперской Безопасности более чем достаточно, а я — личность упертая и не боюсь крови, так что справедливость обязательно восторжествует…

…Ректор и группа быстрого реагирования районного околотка полиции прибыли на место происшествия практически одновременно. Волконскую это расстроило, так как она, судя по всему, привыкла держать руку на пульсе происходящего и была не готова оказаться на вторых ролях, а командира ГБР, наоборот, обрадовало — он выслушал под запись идеально четко структурированные обвинения Зыбиной, подозвал к себе менталиста, в его присутствии задал деморализованному представителю рода Меркуловых буквально три вопроса и отзвонился прокурору. Все необходимые санкции получил, что называется, бегом и загрузил работой подчиненных — менталист приступил к новому, на этот раз полноценному допросу, оба дознавателя придержали СБ-шников лицея, как раз начавших организовывать эвакуацию пострадавших в медблок, и принялись опрашивать последних. А сам командир группы отвел в сторону Ираиду Федосеевну и начал задавать вопросы ей. Кстати, голоса не понижал, поэтому я прекрасно слышал каждый. И вскоре пришел к выводу, что машина правосудия уже набрала ход и останавливаться не собирается:

— Госпожа ректор, скажите, пожалуйста, арендовал ли род Меркуловых парковочное место на этой стоянке, и если да, то когда именно?

— Да. Три с лишним года тому назад.

— Мог ли Нестор Демьянович перепутать парковочные места и случайно припарковать машину на место, арендованное родом Зыбиных?

— Это исключено: место Зыбиных находится в другом секторе стоянки, а Нестор Демьянович, как я уже говорила, паркуется на своем уже более трех лет.

— Допустимо ли самовольное использование чужих мест?

— Нет, недопустимо: в договоре, подписываемым представителями глав родов каждого лицеиста еще до начала обучения, имеется отдельный пункт, категорически запрещающий парковку на чужих местах даже при наличии личных договоренностей между учащимися. Ибо в прошлом подобное не раз приводило к серьезнейшим межродовым конфликтам.

— Подписывал ли представитель главы рода Меркуловых какие-либо документы, регламентирующие использование площадных заклинаний на территории лицея?

— Конечно! Могу предоставить заверенные копии соответствующего соглашения…

Выяснив все необходимое для того, чтобы качественно закопать Нестора Демьяновича, служивый поблагодарил Ираиду Федосеевну за неоценимую помощь, жестом подозвал к себе освободившегося менталиста, выяснил, что тому удалось вытрясти из «вершителя чужих судеб», и подошел к нам, заявил, что расследование, по сути, завершено, и поделился кое-какой информацией:

— В результате ментального допроса было установлено, что Меркулов Нестор Демьянович поспорил с одноклассниками на десять тысяч рублей, что еще до Нового Года вынудит вашего племянника забрать документы из лицея. Сегодняшняя акция должна была стать намеком, а завтра утром Лютобора Игоревича планировалось поймать в мужском туалете и морально сломать. Как именно, я рассказывать не буду, скажу лишь, что вполне конкретный план был принят единогласно, и… у меня есть все основания для ареста всех пяти участников этого комплота!

Одними словами дело не обошлось: уже минуты через две-три любителя намеков подхватили под белы рученьки, украсили блокираторами магии, довели до внедорожника и засунули в отсек для арестованных, а затем в том же стиле «порадовали» и трех его сообщников, обнаружившихся в толпе. Отследили и текущее местонахождение последнего, вовремя давшего деру, но за ним — если я правильно понял — отправили экипаж патрульно-постовой службы. А потом на стоянку зарулили лимузин с гербами Меркуловых и два монструозных «Святогора» с охраной, я морально настроился на конфликт посерьезнее, но не угадал: госпожа ректор приказала сотрудникам службы безопасности лицея очистить территорию, и нас, лицеистов, отконвоировали во второй корпус.

Нет, в принципе, у меня были неплохие шансы остаться, но «старшая сестричка» вовремя углядела, что меня с Валей почему-то проигнорировали, и настоятельно попросила отправиться на занятия. А когда я набрал в грудь воздуха, чтобы возразить, пообещала, что справится.

Я, конечно же, послушался. Но на всякий случай позвонил Александру Всеволодовичу, предельно подробно описал сложившуюся ситуацию и заявил, что, на мой взгляд, его дочери не помешает поддержка.

— Спасибо за информацию. Поддержку организую. Прямо сейчас… — отрывисто пообещал он и отключился. А я, чуточку воспрянув духом, немного ускорился.

Ломиться на почти закончившуюся геометрию, естественно, не стал — сунулся на второй этаж, убедился, что к окнам, из которых видно стоянку, не подойти, последовательно попытал счастья на третьем и четвертом, но нашел относительно свободное место только на пятом. Не скажу, что мое появление сильно обрадовало двух рыженьких старшеклассниц,

но нам с Валей было плевать на их комфорт, так что половина подоконника была отжата…

…Вопреки моим опасениям, боевых действий возле моей «Искорки», «Кайзера», перевернутого «Континента», полицейского внедорожника и кортежа главы рода Меркуловых так и не случилось. Нет, первые минут пять-семь во взаимном положении Раисы Александровны, Ираиды Федосеевны, СБ-шников, служивых и «понаехавших» ощущалась некоторая напряженность, но командир ГБР не лаптем щи хлебал, и недовольство родственника Нестора Демьяновича вылилось всего в один удар ногой по колесу «Святогора». А потом злобствующий аристократ подошел к отсеку для арестованных, какое-то время общался с «вершителем судеб» и, выяснив все, что хотел, решительно подошел к Зыбиной. Их беседы я, естественно, не слышал, зато видел, как они до чего-то договорились и забрались в ее «немца».

Да, нервничал. Настолько, что не сразу среагировал на еле слышное требование Замятиной выпить коктейль. Но выпил. Не глядя. Потом все так же, то есть, не отрывая взгляда от «Кайзера», вернул опустевшую емкость целительнице и гипнотизировал машину в общей сложности двадцать четыре минуты. А когда две передние двери открылись, вжался лбом в оконное стекло и… услышал сзади незнакомый насмешливый голос:

— Лютобор Игоревич, вот вы где! А я вас обыскался…

Развернулся, узнал одного из четырех старшеклассников-подмастерьев нашего лицея, оглядел его свиту, поймал на редкость высокомерный взгляд этого Огневика

и равнодушно пожал плечами:

— Поздравляю с завершением поисков. Что дальше?

— Ваша тетушка во всеуслышание заявила, что вы, дескать, не бегаете от вызовов на дуэли… — глядя на меня сверху вниз, заявил он. — Мне захотелось убедиться в этом лично.

— Вызвать на честный бой пробужденного младшеклассника, будучи магом в ранге подмастерье? — язвительно уточнил я.

Алый кантик вокруг радужки Петра Кирилловича Дашкова засиял раза в два ярче, но парень сдержал гнев и под угодливое хихиканье аж восьми прихлебателей скривил губы в неприятной гримасе:

— Это вы так пытаетесь выкрутиться?

— Нет, в данный момент я просто-напросто восхищаюсь единодушием своры шакалов, радостно подтявкивающих тому, кто немного сильнее, и… вами, способным ради самоутверждения вызвать на дуэль даже грудничка!

Он пошел красными пятнами и прошипел:

— Вы начинаете хамить…

— Разве? Что ж, давайте сформулирую свою мысль по-другому. Почему бы вам не проявить нереальную храбрость, вызвав на дуэль мою любимую тетушку? Она совсем рядом, на стоянке, прямо за моей спиной! Только не надо красивых слов и попыток выкрутиться — скажите прямо: вы готовы?

Его затрясло от бешенства, а я и не думал замолкать:

— Хорошо, переформулирую предложение еще раз: вы готовы провести два боя — первый со мной, а второй с ней, причем по любым правилам, включая самые крайние?! Ведь так, согласно вашей системе координат, все поединки будут выглядеть справедливо! О, задумались? Лады, тогда пока обращусь к вашей свите: а вы, любители таскаться за Петром Кирилловичем и радостно хихикать, готовы рискнуть не чужим, а своим здоровьем на тех же условиях?

После этого предложения с лица спала и свита, а в толпе лицеистов, до этого момента наблюдавших за стоянкой, послышались первые смешки.

— Да, дамы и господа! — обратившись к невольным зрителям этого цирка, вздохнул я. — Герои-старшекурсники сдулись. А я — нет. Поэтому прилюдно предлагаю следующее. Их, как видите, девять человек. Все, как один — старше меня и уже инициировались, соответственно, имеют право принимать любые вызовы. Так вот, я вызываю сразу всех! Но… с первым на свой выбор подерусь сегодня, по крайним правилам, разрешенным учащимся моего возраста. Против второго выйду в конце января следующего года, с третьим — в конце февраля и так далее. А с Петром Кирилловичем, которого, как самого сильного, оставлю на десерт, сцеплюсь в конце сентября все того же следующего года. По тем правилам, которые позволит мой статус на тот момент. И последнее: любимую тетушку вмешивать, так и быть, не буду — уж очень она их пугает, а я не люблю заставлять людей терять лицо…

…Отказаться от второго предложения подряд Дашков не мог. Тем более в присутствии такого количества свидетелей. Поэтому, скрипнув зубами, пожал протянутую руку, заявил, что забронирует арену сам, и повел рукой, намекая на необходимость выбрать себе противника. Я ухмыльнулся и ткнул пальцем в чуть более мелкого из двух Земляков, имевшихся в свите.

Народ потерял дар речи, ибо этот «мелкий» был на полторы головы выше меня и весил килограммов за девяносто. Но мне было до фонаря: он был ниже и легче второго, плюс я почти два месяца каждый божий день рубился с Земляничкой классом выше, соответственно, наработал неплохой опыт противодействия адептам этой школы магии.

Кстати, Петр Кириллович тоже удивился моему выбору, но подлить не перестал — забронировал не малую или стандартную, а большую арену, не на вечер, а на полдень, и, как выяснилось значительно позже, известил о бое чуть ли не весь лицей! Возмущаться я и не подумал — равнодушно выслушал его монолог о времени и месте, пообещал, что буду, и отправил запись этого разговора Зыбиной. Потом посмотрел на часы, задавил желание развернуться к окну и в сопровождении Замятиной отправился в дуэльный корпус.

Сообщение «сестрички» прилетело на полпути:

«Запись разговора не посмотрела, ибо некогда. Но обязательно буду. В одиннадцать пятьдесят пять. Жди…»

Прибежала, как обещала, без пяти. Прямо в раздевалку. Убедившись, что я уже как следует разогрет, порывисто обняла и секунд восемь-десять давила в себе страх за меня-любимого. Потом разозлилась, выпустила меня из объятий, сделала шаг назад и злобно оскалилась:

— Поломай его, Лют! Поломай так, чтобы всем остальным начали сниться кошмары!!!

«Ученик первой ступени…» — мысленно вздохнул я, но кивнуть кивнул. Ибо сдаваться в любом случае не собирался.

Когда Валентина с намеком постучала по часам, вдруг осознал, на что подписался, и, чего греха таить, испугался. Но стоило вспомнить, что матушка в одиночку воюет аж с тремя родами, как из глубины души накатила та самая уверенность в себе, которая помогала выживать под гнетом Рарогов, и вымела из сознания все лишнее. В общем, на арену я вышел совершенно спокойным.

Гула трибун не услышал. А вот давление сотен взглядов мешало. Почти все время, пока мы шли к выходу на арену. Но стоило увидеть противника и разглядеть в его глазах ужас, как сознание затопила веселая, но ни разу не добрая и… та самая, нужная ярость.

Да, я понимал, что противника испугал не я, а гнев во взгляде Раисы Александровны, но это ничего не меняло. Ведь Земляк БОЯЛСЯ! А значит, этим страхом можно было пользоваться!

Эта мысль пробудила нетерпение, так что следующие две минуты меня аж колотило от желания услышать команду «Бой!» и вцепиться в этого урода. Поэтому предбоевую проверку я даже не заметил. Зато стоило судье махнуть рукой и выдохнуть долгожданное слово, как я рванул вперед, навстречу парню в тоненьком, но достаточно прочном каменном панцире с прорезями напротив глаз. Хотя прекрасно знал, что бить по этой защите голыми руками, локтями и коленями — форменный идиотизм.

По прямой пробежал аж четыре шага. А когда заметил то характерное движение правой рукой, которым, по словам Суккубы, начинающие маги Земли, как правило, сопровождали финальный выплеск Силы, завершающий формирование заклинаний, ушел в сторону. Буквально на метр. Чего хватило за глаза: каменный шип, выросший из песка под углом градусов в сорок пять, пронзил в воздух.

Не знаю, чем думал этот идиот, но следующая атака ничем не отличалась от первой: песок взметнулся мне навстречу, а я его обошел и продолжил бег. Третий тактический изыск — пятно зыбучего песка диаметром от силы в метр тоже не впечатлило — я его тупо перепрыгнул. Потом ворвался в ближний бой, ушел под левый прямой, усиленный заклинанием каменные кулаки, и любимой подсечкой «стопа в стопу» посадил нереально перекачанного Земляка на продольную «веревочку»!

«Деревянная пластика», на которую я обратил внимание еще в коридоре, не подвела: связки здоровяка оказались не готовы к таким изыскам, и он взвыл. Да, уже через миг взял себя в руки, уперся правой рукой в песок, чтобы было легче развернуть корпус хотя бы на девяносто градусов и посмотреть, куда это я сбежал, но и это решение оказалось ошибочным: конечность, выпрямленная в локте, просто просила: «Ударь!!!», и я ударил. Боковым рантом ботинка по локтевому суставу. И восхитился: он издал влажный хруст, а его хозяин — еще один вопль боли. На этот раз — душераздирающий.

Расслабляться я и не подумал. Поэтому играючи ушел от очередного «пятна» зыбучего песка и без особого труда уклонился и от каменного шипа, брошенного левой рукой, но, фактически, наугад. А когда Земляк, собрав волю в кулак, кое-как утвердился на непослушных ногах и попробовал сократить дистанцию, завывая при каждом покачивании травмированной конечности, притерся к очередному каменному шипу, показал намерение уйти вправо, а сам скользнул влево, взял противника в захват поперек корпуса и бросил. Через спину. Так, чтобы Земляк рефлекторно сделал страховку поврежденной рукой.

Вопль, раздавшийся в момент ее соприкосновения с песком, чуть не оглушил. Но парень встал опять. На одном упрямстве. Ибо понимал, что и так балансирует на грани проигрыша. А я был тут как тут — хлопнул ладонью по месту перелома, воспользовался этой вспышкой боли для того, чтобы зайти на прием с говорящим названием «свая», за счет набранной скорости, но все равно с огромным трудом перевернул тяжеленную тушу вверх ногами и вместе с нею упал на колени. Тем самым, вбивая «шлем» каменного панциря в песок.

Чем именно судья «сдул» меня в сторону, каюсь, не заметил — просто ощутил чудовищную вспышку какого-то высшего заклинания школы Воздуха, а через миг пришел в себя в паре метров от бессознательного тела. Потом услышал многоголосый рев, сообразил, что не мешало бы поставить красивую «точку», выпрямился, развернул плечи, не сразу, но нашел сектор, занятый Дашковым и его прихлебателями, неспешно подошел поближе, требовательно поднял руку, дождался относительной тишины и усмехнулся:

— Как видите, я дерусь даже с теми, кто заведомо сильнее. А вы?