Шайтан Иван 4

Глава 7

Зимний дворец. Кабинет Императора.

Тишину кабинета нарушал лишь мерный голос Бенкендорфа. Николай I рассеянно слушал еженедельный доклад шефа жандармов. Дела текущие, ничего срочного. И вдруг неожиданное воспоминание.

— Александр Христофорович, — император прервал монотонный отчет, — три недели назад вы обещали представить новые сведения о графине Васильевой. Почему до сих пор молчите? Или новостей нет?

Бенкендорф едва заметно замер, затем, с привычной учтивостью, склонил голову.

— Ваше императорское величество, лишь вчера я получил исчерпывающий доклад. Голос его звучал нарочито ровно, но в глазах мелькнуло что-то острое. — Обнаружены обстоятельства, меняющие ситуацию кардинально. Поэтому я поручил генералу Дубельту перепроверить каждую деталь, прежде чем беспокоить вас.

Николай I приподнял бровь, затем неожиданно усмехнулся:

— И что же столь неожиданное вскрылось? Он откинулся в кресле и с интересом посмотрел на Бенкендорфа. — Не удивлюсь, если об этом уже весь Петербург шепчется в будуарах и гостиных, а мне докладывают последнему.

— Если вы, Александр Христофорович, хотите мне поведать о том, что графиня Васильева вышла замуж за этого есаула Иванова, то уверяю вас, её величество донесла эту новость до меня, со своим, особым, видением этих вестей. Не ожидал с её стороны столь бурной защиты интересов есаула Иванова.- усмехнулся император. Тень недовольства мелькнула в его глазах. Генерал Бенкендорф внимательно отслеживал реакцию императора. — Полковник Лукьянов прекрасно справился со своим заданием. До Императрицы донесли всё и в нужном свете. Нужно отметить полковника и Дубельта — сделал отметку себе Бенкендорф.

— Осмелюсь поддержать её величество. Она хорошо разбирается в людях. Этого у неё не отнять. Она поведала вам, ваше величество о новых вскрывшихся фактах биографии Иванова.

— Да, Александр Христофорович, что он внук подполковника Карамского. Что это меняет, только то, что он внук от непризнанного, внебрачного сына.

— Это не столь важно. Согласен с вами, Ваше величество.- улыбнулся Бенкендорф.

— Что-то ещё? — заинтересовался Николай.

— Да, Ваше величество. В военное ведомство обратился некто Шалаев, надворный советник, доцент философского факультета Петербургского университета. Он просил указать ему место службы есаула Иванова, так как имеет к нему важное дело личного характера. По нашей просьбе — сделал акцент на последнем, Бенкендорф, — он поведал нам следующую историю. Его отец, отставной ротмистр Шалаев, сослуживец и хороший товарищ подполковника Крамского. Не задолго до своей кончины, Крамской сделал Шалаева своим душеприказчиком. В присутствии свидетелей, поверенного, Крамской составил тайное завещание на имя своего сына, Алексея Иванова, в котором указано, что он передает имение Юрьевское со всеми прилагающимися землями и крепостными, в его вечное пользование. Завещание заверено подписями свидетелей и нотариусом. Данное завещание изъято и находиться у меня. Мои люди проверили его, оно является подлинным. На момент составления завещания, в 1832 году, Крамской, не знал о смерти Алексея, от холеры, в 1830 году. Поэтому Шалаев искал Петра Иванова, являющегося прямым и единственным наследником своего отца.

Император с интересом выслушал Бенкендорфа и надолго задумался. Генерал терпеливо ожидал следующего вопроса.

— А кто является пользователем имения сейчас? — поинтересовался заинтригованный император.

— Дочь Крамского, которая вышла замуж за Хомина, статского советника в отставке, почетного члена Дворянского собрания Владимирской губернии. На момент женитьбы, семейство Хоминых было на грани разорения. Этот брак позволил им избежать его и поправить свои дела. Крамские старинный дворянский род, их основные земли находятся во Владимирской губернии. Что бы спасись от разорения Хомин распродал половину приданного жены, но Юрьевское не подлежит продаже, что особо выделено в перечне приданного невесты.

— Скажите, Александр Христофорович, чем объяснить ваше внимание к столь мало значимому человеку? Вы хотите взять его на службу в корпус?

— Ни в коем случае, ваше величество. Этот есаул уже сейчас имеет не малое значение на Кавказе. Я имею планы на него. Поверьте, Ваше величество, у него большое будущее, особенно при нашей поддержке. Пора навести порядок и вскрыть этот гнойник на теле империи, но не как Ермолов, топором, а тоньше, ланцетом. Я хочу дать возможность Иванову осуществить его планы. Не сразу, нужно хорошенько присмотреться к нему и понять сможем ли мы доверить ему это дело.

— Вы так уверенны в нем?

— До сегодняшнего дня, он не дал повода сомневаться в нем.

— Что ж, Александр Христофорович, доверюсь вашему опыту, ибо вы тоже, до сего момента, не давали повода сомневаться в вашей верности трону.- улыбнулся Николай.

— Что, вы хотите получить от меня? Немного возвысить этого Иванова, как просит её Величество или вернуть графине ранее изъятое у неё имущество.

— Ни того, ни другого. Я прошу вас не обращать ваше монаршее внимание на Иванова и графиню. Если заслужил, наградите, но не более того. Если граф лишит внучку наследства, мы поможем Иванову получить Юрьевское поместье, хотя он получит его в любом случае, но чуть позже. Оно находится в прекрасном состоянии и даст возможность жить вполне достойно. Он нужен нам, там, на Кавказе.

Бенкендорф указал кивком на карту Кавказа лежащую на столе императора.

— Да, доложите, что вы решили по вопросу с генералом Вишневским? — Нахмурился Император.

— Генерал Вишневский уволен со службы без права на пенсион и поступления на любую государственную должность. Князю Мищерскому, товарищу военного министра, указанно о не допустимости протекционизма по отношению к лицам нанесших урон государственным интересам.

— Хорошо. Надеюсь расследование проведено тщательно и с пристрастием?

— Так точно, кое-что проверяется и уточняется. О результатах расследования будет доложено немедленно.

— Вы свободны, Александр Христофорович, благодарю вас.

Бенкендорф поклонился и покинул кабинет.

Николай продолжал сидеть за столом, будто придавленный тяжестью прошедшего разговора. Его неприятно задело упоминание в разговоре с Бенкендорфом о лишении графини Васильевой дарованных ей ранее поместья и земель. Об этом же, с легким укором, заметила императрица во время разговора с ним. В конечном счёте поступок Екатерины не был столь уж вопиющим, тем более, что подобное бывало не раз в жизни высшего света. Побег влюблённых, тайное венчание. Неожиданно, помимо воли, Николай вспомнил свою сумасшедшую, всепоглощающую любовь к матери Екатерины. Когда он, был готов бросить всё, долг, честь, даже саму корону, ради того, что бы быть с ней. Наверное это была единственная и настоящая любовь в жизни, когда Николай чувствовал в ответ не временное увлечение фаворитки, а такую же любовь, полную самоотдачи и самопожертвования.

— Боже мой — прошептал Николай. Его сердце сжалось и отозвалось не проходящей болью утраты. По происшествии стольких лет, эта боль не уходила, а пряталась в тайных закоулках души. И каждый раз внезапно появляясь на свет, как напоминание о том что он, ни прямо, ни умышленно, причастен к смерти любимой. Одинокая слеза скатилась по щеке Николая, оставив ощущение жгучего стыда. Как же это мелко, как не достойно императора Российской империи. От осознания этого, настроение стало просто скверным.

— Что ж, прошлого не вернуть и жить мыслями о нем, смерти подобно.- сбросил с себя Николай всю тяжесть произошедшего. Он решил оставить всё как есть и выполнить просьбу шефа жандармов, не обращать внимания на есаула и графиню решивших пойти против сословных условностей. Это их выбор. К тому же есаул, вовсе не простолюдин, как думают многие. Какой прекрасный повод для слухов и сплетен.

Баронесса Агнешка фон Пален ехала из Петербурга в пригородное поместье. Известие о снятие с должности генерала Вишневского не на шутку встревожило её. Да нет, оно испугало, неожиданно сильно. К тому же столь резкий разговор с мужем, который прощал ей маленькие шалости и позволял жить на широкую ногу, не оглядываясь на траты. Слухи о близкой связи её с Вишневским, были главной причиной неприятного разговора с мужем. Он максимально ограничил ей доступ к деньгам и приказал уехать в пригородную усадьбу и пребывать там, пока он не разрешит ей вернуться. Агнешка поняла, что заигралась в игру под названием революция и мечтой о Великой Польше от моря до моря. Сидеть в кругу мужчин, которые вдохновлённо говорят о великой идее и в то же время с вожделением смотрят на неё, несмотря на её возраст, это приятно и сладко щекотало самолюбие, но близкое знакомство с третьим отделением С. Е. И. В. К. не обещает ни чего хорошего. Поэтому реально оценив возможные неприятные последствия, баронесса сочла за лучшее, кротко потупив взгляд, не перечить мужу, уехать из города. Однако возможные неприятности от жандармов, перестали быть опасениями. По пути в поместье её экипаж нагнала коляска с жандармами, полковником и подпоручиком.

Полковник бесцеремонно сел в экипаж, а подпоручик стал что-то объяснять её сопровождению.

— Здравствуйте баронесса! Прошу прощения за столь неожиданное вторжение.- полковник мило улыбался, но его холодные и проницательные глаза буквально парализовали Агнешку. Она собрала остатки своей воли и постаралась безмятежно улыбнуться.

— Надеюсь вы не собираетесь похищать меня? — пошутила она, но вышло как-то не натурально.

— Баронесса не буду отнимать ваше время. Я хочу вас по-дружески предупредить. По делу генерала Вишневского ведётся расследование, которое вскрыло не очень приятные для вас сведения.

Агнешка похолодела и перестала дышать. В её глазах появился панический страх.

— Не буду скрывать от вас, баронесса, что многие действия Вишневского, нанесшие вред государственным интересам вызваны вашим участием. Но я не верю, что вы сделали это умышленно.- Он сделал ударение на последнем слове не сводя своего взгляда с баронессы, как бы ожидая её оправдания.

— Что вы господин полковник, о чём вы говорите. Я нанесла вред государству? Это не мыслимо. Уверяю вас в своих верноподданнических чувствах к государю и трону.

Выслушав баронессу полковник удовлетворённо кивнул.

— Я так и думал, баронесса. Поверьте мне, развлекать каторжан, в Сибири, не лучшее времяпрепровождения для великосветской дамы. Вы можете вернуться в Петербург и поверьте, ни кто не будет мешать вам вести прежний образ жизни. Баронесса, вы прекрасны и достойны поклонения мужчин. Но взамен маленькая услуга с вашей стороны. Вы будете сообщать нашему человеку всё, о чем говорят господа офицеры на вечеринках в вашем салоне. Согласитесь, ни чего нестоящая услуга. Скажу вам больше, баронесса. Есть некие господа, близкие к нашей службе, которые уверяют меня, что вы не только красивы, но умны и проницательны. Готовы помогать всеми доступными вам средствами в защите и укреплении интересов государства. Поверьте наша служба умеет ценить верных нам людей. Подумайте, пожалуйста, над моим предложением. Отдохните в загородном поместье. Ну как, баронесса, вы согласны помочь нам?

— Могу я подумать, господин полковник?

— Конечно, баронесса. Решим так, ваше возвращение в Петербург, в воскресенье, будет означать ваше согласие.

— Да, меня устраивает.- кивнула баронесса.

Полковник и подпоручик сели в коляску и укатили в сторону города. Ошеломленная Агнешка сидела и смотрела в пустоту. Она вдруг поняла, что её прежняя жизнь закончилась по её собственной глупости. Ей предстояло сделать выбор, стать предательницей или жить в вечном страхе попасть под жернова такой организации, как третье отделение, которые раздавят её даже не заметив этого.