Шайтан Иван 4

Глава 20

8 января мы прибыли в небольшой польский городок Брожелец, в двадцати пяти верстах от западной границе. Нас встретил жандармский ротмистр Крайнов. Судя по тому, как он с выраженным почтением отнёсся к полковнику Лукьянову, стало понятно, что он птица высокого полёта. По докладу ротмистра штаб Землянского находится в лесном массиве, в восьми верстах от границы. Пограничных кордонов в этом районе практически нет. У пограничной стражи просто нет сил, чтобы плотно закрыть её. По приказу начальства ротмистр не стал проявлять активность. В городке стоял взвод конной жандармерии и два десятка пеших жандармов. Отряд пограничной стражи в количестве полусотни пограничников и не полная рота внутренней стражи. В соседний городок, который мы проезжали, к завтрашнему дню прибудет рота жандармского дивизиона. В приграничной полосе находится с десяток деревень и хуторов. Прибыл поручик, начальник пограничного отряда. Он принёс с собой кроки составленные им и подробно описал обстановку. Ротмистр и поручик с интересом рассматривали меня и моих людей. Незнакомое обмундирование и вооружение, вызывало профессиональный интерес. Мои бойцы были сдержаны и молчаливы. На попытки нижних чинов завязать разговор, отвечали односложно или просто смотрели на них, давая понять, что не расположены к разговору. Выслушал поручика и внимательно рассмотрел самодельную карту.

— Поручик, у вас есть надёжный проводник?

Офицер на мгновение задумался, постукивая пальцем по столу.

— Пожалуй, ефрейтор Бабич. Служит давно, местность знает, как свои пять пальцев.

— Отлично. Пусть явится, будем разбираться.

В дверь постучали, и в комнату вошёл коренастый солдат в потрёпанной шинели с погонами пограничной стражи. Лицо обветренное, взгляд цепкий, сразу видно, бывалый. Чётко щёлкнув каблуками, он отдал честь.

— Ваше благородие, ефрейтор Бабич по вашему приказанию прибыл!

— Здравствуй, ефрейтор. Я развернул карту. — Где бы ты посоветовал нам встать на стоянку, чтобы к границе поближе, но без лишнего внимания? Поручик говорит, ты здесь дока.

Бабич наклонился над картой, его грубый палец с заскорузлой кожей ткнул в точку у опушки леса.

— Вот тут, ваше благородие, хутор Мослака. В самом начале леса, как раз укрытие. Хозяин, мужик себе на уме, но своих не сдаёт.

Я прикинул расстояние, версты две к востоку.

— А здесь что? — перевёл я палец чуть южнее, к месту, где, по нашим данным, мог располагаться штаб Землянского.

Бабич хмыкнул.

— Хутор Забродского. Ян, хитрый лис, контрабандист, но ловок, не пойман, не вор. Товар по схронам прячет, попробуй, найди в этих дебрях.

— А место какое? — уточнил я.

— Глухомань, ваше благородие. Одна тропа насквозь, да и та едва приметная. Если хорошенько затеряться надо, лучше места не найти.

— Дорогу знаешь?

Ефрейтор усмехнулся.

— Так точно. С закрытыми глазами проведу.

— Хорошо, готовься, с нами пойдёшь. К хутору Мослака сначала, а там видно будет.

Мы собрались вчетвером: я, полковник, ротмистр и поручик. В низкой, душной комнате, освещённой коптящими свечами, предстояло провести последнее совещание перед операцией.

— Господа, расклад будет следующий, — начал я, развернув карту на грубо сколоченном столе. — Ротмистр, точных данных о том, что Землянский с бандой находится на хуторе Забродского, у нас нет?

Ротмистр нервно провёл рукой по усам, слегка смутившись под тяжёлым взглядом полковника.

— Разведка подтверждает лишь, что он где-то в этом районе. Но хутор, самое вероятное место.

— Хорошо. Операцию начнём послезавтра на рассвете, если ничего не сорвётся. Я ткнул пальцем в карту.

— Поручик, ваши люди к завтрашнему вечеру должны встать кордоном здесь, на левом фланге. — Мой ноготь оставил лёгкую царапину на бумаге. — Ваша задача, задерживать всех, кто попытается пройти. Ротмистр, можете усилить поручика десятком конных жандармов?

— Могу, — коротко кивнул тот.

— Отлично. Вы, ротмистр, с основной ротой жандармов перекрываете все выходы из леса по этой линии. Я провёл рукой вдоль опушки. — А вы, господин полковник, в девять часов выдвигаетесь к хутору Забродского с конным взводом. Желательно взять кого-то, кто знает Землянского в лицо.

Полковник хмыкнул.

— У меня есть такой.

— Я же сегодня выступаю к хутору Мослака, — продолжил я, складывая карту. — Оставлю там лошадей и фургоны, а утром начну действовать. Всем всё ясно?

В ответ — короткие кивки.

— Тогда до свидания, господа.

Уже в густых сумерках мы выехали к хутору. Ночь была безоблачной, лунный свет освещал округу холодным светом. Бабич, ехавший впереди, уверял, что дорога хорошая.

— Через два часа будем на месте, ваше благородие.

Как и обещал Бабич, мы подъезжали к хутору. Полная луна освещала достаточно, чтобы видеть хутор. Дальше, сплошной темной стеной стоял лес.

— Стой. Костя, возьми своих и со стороны леса присмотри на всякий случай.

— Слушаюсь. — Костя спрыгнул с лошади и тихо свистнул. Пять разведчиков собрались около него и через несколько минут они растворились в темноте. Переждав десять минут мы двинулись к хутору. Ночь огласил лай двух собак, которые яростно лаяли у ворот. Мы долго стояли у ворот пока не появился хозяин. Он успокоил псов.

— Кого там нечистая принесла? У меня ружьё заряжено.

— Алек, это я, Бабич, постояльцев к тебе привёл.

Ворота немного отворились и щель выглянул бородатый мужик. Действительно с ружьём.

— Чего на ночь глядя?

— Так получилось, Алек. Да ты не переживай, постояльцы добрые и оплатят за постой не скупясь. Отворяй ворота.

Хозяин немного подумав открыл ворота. Когда мы въезжали Алек немного обалдел видя сколько нас. Однако двор его был большим и мы относительно свободно поместились.

— Да вас не меньше полусотни, да ещё фуры. — озадачился хозяин.

— Не переживай, хозяин, мы на пару дней. Заплачу сколько скажешь. Главное лошадей пристрой и присмотри за ними и фурами.

Алек с укоризной посмотрел на Бабича.

— Места хватит, только сена нет столько, на свою скотину запасено.

— Фураж у нас свой. Хороший дом, усадьба хороша, хозяин.

— Третьим коленом живем тут. — в голосе послышалась удовольствие от похвалы.

Алек стал распоряжаться размещением моих бойцов в хозяйственных постройках. По всему было видно, что хозяин озадачен поведением моих бойцов. Молчаливые, даже в обычной обстановке, передвигающееся тихо, без лишних телодвижений. Они иногда перебрасывались короткими фразами. Поднявшись по высокому крыльцу мы прошли в дом. Просторный, четырёх комнатный с печью посередине. Чисто, печь побелена в углу католический крест перевитый вышитым рушником. Нас встретила женщина лет тридцати пяти, в длинной юбке с передником и меховой безрукавке. Алеку помогал подросток лет четырнадцати. Девочка семи лет, прижималась к матери.

— Здравствуй хозяйка.

Женщина поклонилась.

— Добрый вечер, пан. — Поздоровалась она без особой радости.

Только я разделся и присел на лавку к столу. Как вошёл Костя. Следом разведчик завёл связанного парня лет семнадцати.

— Янек, — еле слышно прошептала женщина прикрывая рот рукой. Алек побледнел застыв у печки.

— Вот, командир, навострился в лес на ночь глядя.

Я молча посмотрел на Алека, потом на Бабича.

— Ефрейтор, как думаешь куда собрался Яник на ночь глядя?

Ефрейтор вскочил и вытянулся.

— Ваше благородие, богом клянусь, не знаю куда он собрался.

— Ян, расскажешь?

Он, посмотрев на меня, молча опустил голову.

Неожиданно на колени бухнулся Алек.

— Ваше благородие, пан офицер, меня наказывайте, сына не трогайте. Это я послал его на хутор к Забродскому, предупредить о вашем приходе, — проговорил он хриплым голосом с мольбой глядя на меня.

Видно в моем взгляде он рассмотрел что-то ужасное. Алек несмотря на весь ужас, который испытывал, пытался защитить сына. Заплакала девочка от страха.

— Довольно, встань. — резко сказал я, — даю слово, что не причиню вреда ни кому из вас и даже заплачу за постой, но при одном условии. Ты всё расскажешь мне и ответишь на все мои вопросы.

— Хорошо пан офицер, я всё расскажу, только пощадите сына.

— Костя развяжи Яна, садись рядом с отцом. Я слушаю тебя, Алек.

— Земля, на которой стоит хутор, принадлежит панам Хруцким. Пан Збышек Хруцкий месяц назад приехал ко мне и сказал, чтобы я следил за всем, что происходит в округе. Если появляется кто-то чужой, особенно военные или жандармы, сразу сообщать на хутор Забродскому. От меня пять верст по краткому пути. Пан Хруцкий страшный человек, особенно когда пьян. Скольких погубил одному богу известно. Его поместье в селе Зборове. Очень жестокий и вспыльчивый. Три дня назад он с двумя своими холопами проехал на хутор к Забродскому, обратно не возвращался. Яник неделю назад отвозил туда съестные припасы.

— Ян, сколько человек на хуторе у Забродского?

Он посмотрел на отца.

— Отвечай, — вздохнул отец.

— Около двух десятков, точно не знаю. Когда разгружался, видел, что пять или шесть панов, остальные слуги. Вот ещё пан Хруцкий туда приехал.

Я достал лист бумаги и карандаш.

— Нарисуй расположение построек и расскажи где, что находится.

— Давайте я нарисую пан офицер.

Алек быстро нарисовал план усадьбы и стал пояснять.

— Скажи, Ян, посты имеются?

— Да, пан, вот здесь и на въезде. По два человека.

— Так. — потянул я разглядывая нарисованный план.

— Как я понимаю, Алек, выполняете поручение пан Хруцкого, не от большой любви к нему, а из страха наказания?

— При его отце жилось не сладко, но сын дьявол во плоти. Прости меня господи. — Перекрестился Алек. Хозяйка стала накрывать на стол.

— Алек, ужинать с вами я не буду, поем со своими.

— Как так, пан офицер. — Удивился Хозяин и Бабич.

Завтра, Ян, покажешь короткую дорогу и где стоят посты. Не переживай Алек, покажет и сразу уйдет домой. — успокоил я встрепенувшегося отца. — Или можешь сам показать.

— Нет, я сам покажу — неожиданно воскликнул Ян.

— Янек — со слезами в голосе сказала мать, — пусть отец покажет.

— Нет, я пойду, пан офицер.

Отец хмуро посмотрел на сына, но промолчал.

Я сидел у костра и ужинал кулешом в прикуску с колбасой размышляя о завтрашней операции. Бабич сидел с нами и с аппетитом уминал кулеш.

К нашему костру подошёл Алек и присев рядом со мной смущённо спросил.

— Вы их арестовывать будите?

— А ты с какой целью интересуешься?

— Ну, не зря вас прислали, не такие вы, как обычные жандармы или армейские. Я семь лет отслужил в драгунах и повидал всяких, но таких, как вы, видеть не доводилось. Думается мне паны опять бунтовать собираются. Мне шепнули свояки, что Хруцкий полусотню холопов вооружает, уже и оружие припас на столько же. Да и другие паны бывали. Вот и подумал я, что вы за ними прибыли. Летом, пан Хруцкий, невесту Яника снасильничал, в поместье его служила, вот Ян и вбил себе в голову, что бы отомстить пану. У него пистоль старый. Вы не допускайте его к панам, а то наделает делов, голова бедовая.

— Алек, Забродский, верный холоп Хруцкого?

— Наверное нет, пан офицер. Там, охотничий дом Хруцких изначально был. Забродский живёт своим хозяйством и присматривает за домом. Контрабандой промышляет с сыновьями и со своими родственниками. Ну и поручения пана выполняет. Насчёт преданности не знаю, но уж любви не испытывает точно. Уж больно многим пан Хруцкий жизнь покалечил. — вздохнул Алек.

На следующий день Костя с утра со своими разведчиками ушёл контролировать близлежащую местность. Я с Саввой и Эркеном обсудили предварительный план захвата. Подобный захват хутора нам доводилось проводить, поэтому трудностей не предвиделось.

— Янек, собаки на хуторе есть?

— Да, господин офицер, три овчарки.

— Савва, отраву взял? — в этот раз я не забыл о собаках.

— Пан офицер, жалко собак, они у Забродского хорошие, редкой породы. Со всей округи у него щенков покупают. Давайте я ночью проберусь к нему и скажу, чтобы он их к нужному часу спрятал и сидел с семьёй тихо, из дома не высовывался.

Я с подозрением посмотрел на него.

— Верьте мне, я не предам. Вы ведь накажите пана Хруцкого? Дом Забродского стоит в стороне от хозяйского, там нет охраны.

— Ладно, завтра решим. Всем отбой.

Следующее утро после завтрака все занялись подгонкой снаряжение, коротких охотничьих лыж. Холодное орудие, кроме кинжалов и ножей не брали. Облегченные ранцы с минимальным набором не два дня. Одетые в белые маскхалаты в полдень мы вышли на задание. На хуторе остался Тихон, Илья и Аслан, охранять наше имущество. По словам Яника к хутору мы выйдем часа через три, так как мы делали небольшую дугу и заходили со стороны границы. Шли ходко. Яник и Бабич удивлялись нашему умению быстро передвигаться на лыжах. По пути сделали две краткие остановки и в начале четвертого часа вышли к хутору. Остановились в двухстах метрах, в густом ельнике. Я с Эркеном, Саввой и Яником подобрались ближе и стали разглядывать хутор в подзорные трубы. Полковник подарил нам две трубы. Малую и среднюю. Хутор состоял из трёх крупных и четырёх небольших строений.

— Это дом Забродского, справа, большой охотничий дом Хруцких. Дальше дом для прислуги, кухня и кладовые. Конюшня, сеновал, для скотины, коровник, овчарня. Из домой шёл дым, по двору ходили люди, редко мелькали две женщины. Несколько групп мужчин кучковались у конюшни и сеновала.

— Где холопы и дворня спят? Часть в доме для прислуги часть на сеновале. Панове спят в охотничьем доме. Хорошенько рассмотрев, что нужно вернулись к стоянке. Бойцы умело разбили лагери и отдыхали перед операцией.

Собрал командиров.

— Дожидаться утра не будем. Атакуем в 4 часа. Осип, ты, со своим десятком блокируешь конюшню и сеновал. Всех кто с оружием, сначала валите потом предлагаете сдаться. Костя, ликвидируешь часовых, после, блокируешь дом для прислуги. На штурм не лезь, потом разбираться будем. Я штурмую хозяйский дом. Сначала гранаты в окна и вход, потом быстрая зачистка. Пленные особо не нужны. Берём, если останется кто жив. Осип, дашь мне одного бойца, по количеству окон не хватает.

Всем всё понятно? — кивки в ответ, — вопросы? — Молчание.

— Каждый, ещё раз продумывает выполнение своей задачи. Перед выходом задаёт возникшие вопросы. Всё отдыхать. Савва часовые на тебе.

Теперь с тобой Янек. После полуночи пробираешься к Забродскому, говоришь насчёт собак и потом сидите в доме, пока не разрешу выйти. Всё понял?

— Да, пан офицер. — закивал возбуждённый Яник.

— Есть чем перекусить?

— Да, мамка собрала.

— Вот и хорошо. Поешь и отдыхай. Костя наблюдатель?

— На месте, командир.

— Паша, поднимешь меня через два часа, если сам не проснусь.

Я устроился на лежанке из еловых веток и сразу уснул.