Шайтан Иван 3

Глава 33

Время торопило. Сформированы две полные сотни. Первой сотней командовал хорунжий Сухинин, замом хорунжий Веселов. Второй сотней командовал Андрей, замом хорунжий Лермонтов. Роман сформировал стрелковый взвод, тридцать стрелков и десяток бойцов с картечницами под командой приказного Бычкова. Помимо этого в каждом десятке был боец вооруженный картечницей. В случае необходимости их можно было свести в один взвод. Разведка, десяток под командой Кости и курировании Эрекном. Служба тыла. Оружейные мастера, уже четыре человека, с фургоном мастерской, две кухни, четыре фургона обоза. Вся отдельная сотня активно тренировалась, обучалась и готовилась к летней компании. Случайно подслушал разговор Андрея с Михаилом.

— Скажи мне Михаил, почему ты всегда торопишься? Ты должен быть спокойным, уверенным, на тебя смотрят бойцы. То, что ты стараешься своим примером показать им, как надо выполнить упражнения, замечательно, но потом ты должен руководить и контролировать выполнение твоих поручений. Не надо хвататься за всё сразу. — Вещал менторским тоном Андрей.

— Я стараюсь, командир.- вздохнул Миша.

— Я вижу, поэтому ты получаешь мои изящные подзатыльники, а за то, что скрыл от меня ссору в пятом десятке, сейчас получишь поджопник, моей аристократической ногой.

— Андрей Владимирович, я уладил данный случай. Бойцы всё поняли и миром разошлись.

— О боевом братстве не только надо говорить, бойцы должны прочувствовать это. Один за всех и все за одного. Десяток наказать вне очередными нарядами, полусотне дополнительную физ нагрузку, вечером, по две версты пробежка. Три дня, во главе с урядником. И обязательно разъяснить, за что и почему. Миша, больше твердости.

— Слушаюсь, командир.- очередной вздох

— А эмоции в свободное от службы время. Танцуй, пой, стихи сочиняй, да хоть прыгай на месте. Вам всё ясно, господин хорунжий?

— Так, точно, господин сотник.

— Ты, никак обиделся. Вбей себе в мозг, Миша, на обиженных, воду возят и другие продукты жизнедеятельности военнослужащих. Я ведь это не со зла, а любя, от своего расположения к тебе. — Закончил разнос Андрей лилейным голоском.

Мои инородцы в количестве трёх человек, служили в разведке у Кости и ничем особо не выделялись из всей массы бойцов. Я сказал Халиду, что помню о своём обещании. Он молча кивнул в ответ. Вечером к нам на базу прибыл экзотический гость. Жандармский ротмистр.

— Здравия желаю господин есаул. Ротмистр Булавин Максим Сергеевич. Жандармское управление Кавказского округа. Вижу не рады мне? — усмехнулся ротмистр.

— Вы не правы, ротмистр, в отличии, от некоторых, — посмотрел на сотника и хорунжего — я со всем уважением отношусь к жандармам. Прекрасно понимаю вашу трудную и не благодарную службу. Как говорят у вас: Жандарм, это друг гражданина и не дремлющее око государя.

— Даже так, — с удивлением посмотрел на меня ротмистр, своим проницательным взглядом, ища подвох.

— Есаул Иванов, командир отдельной пластунской сотни.

Андрей и Михаил с непонятными лицами наблюдали нашу встречу. Всем известна нелюбовь армии к жандармам, цепным псам самодержавия. Я всегда с уважением относился к спецслужбам. Они также необходимы, как армия и полиция. К тому же, последное пятнадцать лет прошлой жизни прослужил в СВР.

— Постойте, это не вы, тот хорунжий, который отбил военного чиновник у горцев.

— Да, тот самый, только есаул. — ответил я улыбаясь.

— В таком случае примите мою благодарность, за то, что позаботились о погибшем жандарме. Он прослужил со мной пять лет.

— Не стоит, ротмистр, свои люди.

— Ну, что же, приятно встретить понимающего человека. — он протянул руку для пожатия.- Вы позаботитесь о моих людях?

Три жандарма стояли у коновязи.

— Дежурный, пристрой жандармов, накормите и спать уложите.

— Пройдемте ротмистр в штаб.

— Так, что привело вас к нам. Паша, скажи Аде и Катерине Николаевне, у нас гость. — сказал я хранителю моего тела.

— Видите ли, Пётр Алексеевич, у нас в округе находится порядка трех сот ссыльных поляков, участвовавших в восстании. Более семидесяти человек из них пропали из назначенных им мест проживания. Полагаю они сбежали к горцам, что бы участвовать в противоправных действиях на их стороне. Восемь из них дезертировали из армии.

— Вы думаете, что кто-то, из ссыльных, прячется среди горцев проживающих рядом с нами?

— Не исключаю подобного.

— И что надлежит делать мне при обнаружении?

— Арестовать и сдать нам, в жандармерию.

— А если враг не сдаётся? — посмотрел я, со смыслом на ротмистра.

— Погиб при попытке задержания.- развел он руками.

— Вот и договорились. Приглашаю на ужин.

Когда мы вошли в дом, ротмистр, увидев Катю и Аду в черкесском одеянии растерялся.

— Позвольте представить вам мою жену, Екатерину Николаевну Иванову.

Катя изобразила книксен.

— Ротмистр Булавин, Максим Сергеевич. Да у вас есаул настоящий цветник. Как вам удалось заманить к себе такую красивую девушку?

— Сбежала из дому с заезжим есаулом, поверила его сладким обещаниям и в итоге живу в глинобитном доме, среди казаков.

— Катя! — с укоризной произнес я. — Прячется от гнева родственников у меня.- вернул я подколку Кате.

— И кто ваши родственники, Екатерина Николаевна? Если не секрет — профессионально поинтересовался ротмистр.

— Вовсе не секрет, граф Васильев — беззаботно ответила Катя.

Ротмистр застыл с открытым ртом, глядя на Екатерину.

— Вы шутите? — не мог поверить ротмистр.

— Нет, я графиня Васильева, в девичестве, граф мой дедушка.- улыбаясь, смотрела на удивленного, вернее ошеломленного Максима Сергеевича.

— То есть, граф Васильев Дмитрий Борисович, ваш дедушка? — уточнился на всякий случай ротмистр.- Мой начальник, полковник Барович, в молодости, четыре года служил в дипломатической миссии, в Турции, под началом вашего деда и до сих пор вспоминает, Дмитрия Борисовича, добрым словом. Граф очень известный и весьма уважаемый человек, в определенных кругах.

— Ротмистр, полковник поляк?

— Нет, Пётр Алексеевич, он литвин, православного вероисповедания. Выходец из Смоленской губернии. В своё время его семья сильно пострадала от польской шляхты, он не любит говорить на эту тему. Естественно, не питает добрых чувств к полякам.

Утром следующего дня Ротмистр ожидающий когда к нему подведут лошадь, смущаясь спросил меня

— Пётр Алексеевич, не поделитесь секретом, как вам удалось уговорить Екатерину Николаевну оставить Петербург и приехать к вам. Признаться по правде, не в самое лучшее место. Ради бога, правильно поймите мой интерес. Видите ли, я уже два отпуска уговариваю свою невесту приехать и пожить немного в Пятигорске, а она отказывается погостить у меня, тем более перебраться ко мне.

— Максим Сергеевич, не поверите, но я сам до сих пор не могу поверить, что Катерина со мной. Дело в том, что пришлось наоборот уговаривать её отказаться от поездки на Кавказ. Как видите, ни чего не получилось.

— Завидую вам, есаул, это счастье иметь такую жену.

— А вы не завидуйте ротмистр, а смотрите проще. Значит ваша невеста не та, которая предназначена вам судьбой.

— Возможно вы правы.

Ротмистр сел в седло.

— Рад был познакомиться с вами, есаул. Будите в Пятигорски, милости прошу.

— Нет, спасибо, лучше вы к нам.

Ротмистр рассмеялся, оценив мою шутку.

Поступили сведения, что на нашу сторону проникает большое количество горцев из-за дальнего перевала. Конечно, он трудно проходим, но смогли же люди Умар бека пройти приличным числом. В рейд отправилась первая сотня, в полном составе, со всем снаряжением. Задача проверить поступившую информацию и по возможности подорвать горную тропу. На всё отводилось десять дней. С момента ухода сотни в рейд не переставал переживать за неё. Стараясь, не показывать свою тревогу. Мара вернулась через девять дней, вместо запланированных двух недель. Андрей признался, что она не смогла выдержать больше без него. Самодовольно улыбаясь. Егор Лукич выделил им домик, который мы использовали, как гостевой. Катя стала часто бывать у неё, пока мы были на службе. Однажды, когда я пришел на обед, застал грустную Аду, сидящую за столом. Я присел рядом и обнял её.

— Тебе плохо?

— Нет, немного грустно.

— Ты хочешь покинуть меня?

— Нет, господин, я всегда буду рядом с вами. Госпожа Катэ, очень хорошая и добрая. Она очень любит господина. Вы будите счастливы с ней. Только она была одна в душе и ей было плохо. Сейчас ей очень хорошо с тобой, господин. Если господину хорошо, то и я очень радуюсь. Я смотрел ей в глаза, она не отводила своего взгляда, в котором читалась любовь и верность. Мне стало как-то неловко перед Адой. Я поднял её на руки и отнес в комнату, где она жила. Не чувствовал ни какой вины, в моём большом и добром сердце, есть место им двоим.

Зимний дворец. Кабинет императора. Вторник, 5 июня.

Как обычно по вторникам, в десять утра, Николай 1 принимал графа Александра Христофорович Бенкендорфа, генерал-адъютанта, генерала от кавалерии, начальника третьего отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии, шефа жандармского корпуса. Одного из самых приближенных и доверенных людей императора.

— Здравия желаю, Ваше Императорское величество.

— Здравствуйте, Александр Христофорович, я вас слушаю.

Бенкендорф начал свой доклад, затрагивающий практически все сферы государственной деятельности. Император внимательно слушал его, иногда задавая вопросы о заинтересовавших его делах.

— По сведениям наших агентов в последнее время, в гвардейских частях, усиленно распространяются и муссируются слухи вокруг дуэли между графом Вержановским и есаулом Ивановым. Среди офицеров подогреваются разговоры о чрезмерном наказании графа и столь мягком наказании есаула. Более того, вся дуэль оборачивается так, что виноватым выставляется есаул Иванов, нарушивший все правила проведения дуэли, а якобы «подлый» удар графа, был отчаянным действом, что бы хоть как-то противостоять подлому ведению поединка есаулом, при попустительстве подполковника Рощина.

— Где сейчас граф Вержановский?

— Согласно вашему указу, выслан в своё имение под Варшавой. По заключению докторов ему грозит пожизненная хромота и грубый шрам на весь лоб.

— А, что стало с есаулом Ивановым?

— После частичного заживления раны, он немедленно отбыл на Кавказ. По прибытию к месту службы, согласно приказу инспекторского департамента был с позором уволен со службы без права ношения мундира, офицерских знаков различия и пенсиона, с оглашением приказа по Кавказскому корпусу в назидание другим офицерам. Приказ выполнен, об исполнении доложено по инстанции.

Начальник жандармов с интересом наблюдал за реакцией Императора. От неё зависело дальнейшее ведение вопроса об этом есауле, который так заинтересовал его.

— То есть, как уволили с позором? Кто отдал этот приказ? — император возбудился не на шутку. Бенкендорф поспешил успокоить императора.

— Ваше Величество, я разобрался с этим вопросом и сейчас доложу вам подробно.

Император встал и стал прохаживаться по кабинету. Его разозлило не то, что есаула уволили с позором, а дерзость кого-то, посмевшего отдать приказ не спрося высочайшего соизволения.

— Докладывайте!

— Этот приказ отдал начальник инспекторского департамента генерал-майор Вишневский.

— Кто таков, подробнее?

— Начинал службу в Александровском уланском полку в чине поручика. В 1832 в чине подполковника перевёлся в лейб-гвардии уланский полк, на должность командира эскадрона. В 1836 году переведен в военное министерство в инспекторский департамент, 1838 году стал его начальником.

— Кто оказывает ему покровительство?

— Товарищ военного министра, генерал от кавалерии, князь Мищерский.

— Что ещё известно о нём?

— Вдовец, детей нет, частый гость салона баронессы фон Пален. Есть достоверные сведения о связи баронессы с ним. Так же имеются не проверенные сведения и близкой связи баронессы с её племянником, графом Вержановским.

— Кто ещё посещает её салон?

— Многие офицеры гвардии. Ни чего предосудительного. Небольшие балы и увеселительные вечеринки.

— Всё не успокоится шляхта — тихо сказал Николай сквозь зубы.- Вы знаете, что делать, Александр Христофорович.

— Да ваше императорское величество.

— Так что стало с есаулом?

— После увольнения с военной службы, с позором.- Шеф жандармов сделал акцент на последнем слове. — Он подал прошение о поступлении на службу в Кавказское казачье войско, где с радостью был принят атаманом на должность командира первой, отдельной пластунской сотни, в звании есаула.

Император остановился и повернулся к генералу.

— Однако, ловок, есаул. После такой обструкции, усидеть на своей должности, да ещё с прибытком для себя.- улыбнулся Император.

— Да, ваше императорское величество. Я разобрался с докладной запиской полковника Штукина. Обычная ведомственная уловка. Хочу ещё раз обратить ваше внимание, ваше величество, на предложения есаула по вопросу взаимоотношений с местным населением. Он не только предлагает, но и проводит в жизнь свои предложения о замирении с непримиримыми и пытается привлечь их в российское подданство. Так же я с ним полностью согласен в том, что тамошняя администрация всячески притесняет местное население, процветает мздоимство, повальное воровство в военном ведомстве. Доклады начальника жандармского управления Кавказского округа, полностью подтверждают выводы есаула Иванова. Я отдал распоряжение по своей службе найти графиню Васильеву и в кратчайший срок доложить о всех обстоятельствах её пребывания на Кавказе.

— Благодарю вас, Александр Христофорович. Я доволен вами и вашей службой. Вы можете быть свободным.

Бенкендорф поклонился и покинул кабинет императора.