Шайтан Иван 3

Глава 24

В назначенный день я приехал к графу Васильеву. Его дом, конечно, уступал дому князей Долгоруких, но внутреннее убранство было ни сколько не хуже. Катерина отсутствовала, уехала к Андрею и мы с ней разминулись. Граф принял меня в своём кабинете. Богато украшенный восточными коврами, холодное оружие развешанное на стенах и много предметов говорящих о том, что хозяин является почитателем восточной культуры. Дмитрий Борисович владел персидским, турецким, арабским языками. Читал и писал по-арабски. Настоящий знаток и ценитель Востока.

— Удивлены, Пётр Алексеевич?

— Нет, граф, долгое пребывание на востоке оставляет след помимо нашей воли.

— Вы правы. Признаться я скучаю по тем временам. Моя покойная жена из обедневшего и обезлюдевшего валахского рода. Полагаю, она была последней из своей семьи, кто оставался в живых. Спасаясь от преследования она добралась до Одессы, где мы случайно встретились. Видимо, все женщины в нашем роду наследуют её характер, — граф улыбнулся и в его глазах мелькнула тень воспоминаний. Своевольные, гордые и упрямые… Катерина особенно похожа на неё, и лицом, и нравом.

Он вздохнул, словно спохватившись и потер рукой переносицу.

— Простите я увлекся воспоминаниями. Давайте о нашем деле.- смутился граф.

Мы беседовали не меньше трех часов, с перерывом на чай. Я сразу понял на сколько опытен Дмитрий Борисович в дворцовых интригах. Его характеристики дворцовых персон были не просто точны, они поражали глубиной и детальность анализа. Особенно меня удивило, что граф был в курсе моей встречи с наследником и знал о ней в мельчайших подробностях. Попутно он отметил мой ход с подарком куклы, похвалив за прозорливость.

— Прекрасный ход, Пётр Алексеевич. Детали решают многое во дворце.

— Дружба с будущим императором или хотя бы хорошие отношения, вещь крайне важная, Петр Алексеевич. Это определит всё ваше будущее. И не стоит так легкомысленно удивляться, — граф отхлебнул чаю, пристально глядя на меня через край фарфоровой чашки.

— Если вы полагаете, что сможете остаться в стороне от двора, то глубоко ошибаетесь. Поверьте мне, вас ждет блестящее будущее, если, конечно, вы сумеете воспользоваться предоставленными возможностями и не свернёте себе шею на пути наверх.

— Дмитрий Борисович, — вздохнул я, — поверьте, я не испытываю ни малейшего желания взбираться так высоко. Меня вполне устраивает моё нынешнее положение.

Граф рассмеялся добрым, старческим смехом.

— Дорогой мой Пётр Алексеевич, — проговорил он, вытирая слезу умиления, — да вы уже взобрались так высоко, что даже не представляете, насколько.

Всю дорогу к дому Андрея я обдумывал нашу беседу с графом. Бесспорно, Дмитрий Борисович умен и опытен. Его советы поистине бесценны, а в моем положении, человека, совершенно неискушенного в сложных дворцовых интригах, и вовсе спасительны.

Я твердо решил заручиться его дружбой. Но один вопрос не давал мне покоя: почему граф проявляет ко мне такую симпатию? Искренний ли это интерес или я всего лишь пешка в его игре?

Глубоко вздохнув, я постарался отогнать эти мрачные мысли. Очень хотелось верить, что мои подозрения беспочвенны.

Погружённый в размышления, я машинально разделся и направился в восточную комнату, где меня ожидал поистине необычный сюрприз. Приоткрыв дверь, я застыл на пороге, передо мной предстала Катерина с Натальей, облачённые в изящные черкесские домашние наряды, в которые были искусно вплетены привнесённые мною новшества, вязаные шерстяные носки и забавные шапочки, нечто среднее между традиционными тюбетейками и черкесскими женскими шапочками.

Услышав мой вход, девушки грациозно поднялись и, синхронно склонившись в почтительном поклоне, слаженно произнесли:

— Здравствуй, господин!

Андрей, наблюдавший за моей реакцией, громко рассмеялся:

— Кажется, у меня было такое же глупое лицо, командир!

— Если честно, — выдохнул я, — вы обе невероятно красивы и… соблазнительны в этих нарядах.

Наталья игриво приподняла бровь:

— Правда, Пётр Алексеевич? Вам действительно понравилось?

— Более чем, — кивнул я. — И цвета подобраны удивительно удачно.

Графиня, мягко улыбнувшись, провела ладонью по бархатному рукаву:

— Признаться, господа, это не только красиво, но и удивительно удобно. Надеюсь, со стороны выглядит столь же привлекательно?

— Катерина, не сомневайся ни секунды, — горячо отозвался Андрей. — Этот синий бархат… он идеально сочетается с цветом твоих глаз.

— Спасибо следует сказать Аде, — скромно ответила графиня. — Это она подбирала материалы и кроила нам эту одежду. Я уже подумываю заказать у неё ещё пару костюмов, для домашнего ношения.

В назначенное время я прибыл на аудиенцию. Меня провели длинными переходами к кабинету императора. Адъютант Императора, полковник Лоренс, внимательно осмотрев меня пригласил войти. В кабинете помимо императора находились Александр и генерал Леднёв.

— Здравия желаю Ваше Императорское величество — не громко поприветствовал я.

— Здравствуйте, господин есаул, — улыбнулся Николай, явно довольный моим парадным видом. Александр, стоявший справа и чуть позади, ободряюще улыбнулся и по-юношески подмигнул мне.

Церемония началась с торжественной ноты, адъютант подал императору орден Святого Георгия 4-й степени. Раскрыв лаковый диплом, он звучным, поставленным голосом зачитал текст о моих заслугах. Самодержец собственноручно прикрепил награду на мою грудь.

Затем полковник Лоренс взял другой пергамент и огласил указ о награждении меня орденом Святой Анны 3-й степени с мечами. Сам орден мне предстоит приобрести самостоятельно. Я уже мысленно поблагодарил себя за предусмотрительность, заказ ювелиру был сделан заранее.

После официальной части император милостиво предложил всем сесть. Началась неторопливая, содержательная беседа. Государь расспрашивал обо всём в мельчайших подробностях. Александр, хотя мы уже обсуждали многие вопросы ранее, внимательно слушал и пару раз задал дельные вопросы о снабжении сотни, заслужив одобрительные взгляды императора и генерала.

Генерал Леднёв принёс подробную карту Армянской области и просветил императора о предстоящей летней операции. Без мелких подробностей, осветив общие задачи, которые планируется провести. Император спросил моё мнение. Удалось откреститься общими фразами и необходимости проведения рекогносцировки на места, так, как этот район не знаком мне. Аудиенция прошла содержательно и удовлетворительно для всех участников. Только, когда мы уже собрались расходиться, император задал вопрос.

— Господин есаул, — начал император после небольшой паузы, — позвольте поинтересоваться одним деликатным вопросом. Где вам удалось раздобыть ту удивительную куклу, которую вы преподнесли Марии Александровне? Видите ли, когда Великая княгиня Анна увидела её, она буквально потеряла покой. Мы организовали настоящие поиски по всему городу, но…- Николай сделал выразительный жест рукой, — все усилия оказались тщетны. Единственное, что удалось узнать, подобную куклу вы дарили супруге князя Андрея, Маргарите.

В уме я быстро подсчитал: — У меня осталось три куклы и один пупс. Одну подарю Наталье, одну можно подарить Великой княжне…'

С почтительным поклоном я ответил.

— Ваше Императорское Величество, будьте уверены, я непременно раздобуду куклу и преподнесу её Великой княжне Анне.

Государь милостиво улыбнулся.

— Вы меня, а значит, и всю Российскую империю, очень выручите. — Затем, слегка понизив голос, добавил с лёгкой шутливой интонацией.

— Как только найдёте, прошу, не медлите. Я распоряжусь, чтобы вас принимали во дворце в любое время дня и ночи.

Вот тебе и лишнее подтверждение, мои куклы открыли мне двери во дворец императора. У меня мурашки пробежали по спине и волосы на затылке слегка приподнялись. Как тут не поверить в мистику. Надеюсь своему творцу они не будут доставлять неприятности.

Андрей и бойцы искренне поздравили меня с наградами. Мы скромно отметили это событие в своем кругу.

Не стал затягивать со столь важным делом. И руководствуясь поговоркой, «куй железо пока не остыло», через два дня отправился во дворец. Император не обманул. Как только я доложил, что по важному личному делу, дежурный офицер провёл меня и полковнику Лоренсу.

— Здравствуйте, господин есаул, — приветливо улыбнулся Лоренс — Его Императорское Величество изволили откушать чай в малой столовой. Приказано провести вас немедленно по прибытии.

Полковник проворно провел меня через анфиладу комнат к резным дубовым дверям столовой, затем бесшумно растворился в полумраке коридора. Дверь передо мной распахнулась:

— Прошу пожаловать, вас ожидают.

За изящным фарфоровым сервизом собралось всё августейшее семейство, включая цесаревича Александра. Я совершил положенный поклон перед императором, затем приблизился к великой княжне Анне. Девушка, заметив в моих руках знакомый лакированный пенал, замерла, не отрывая от него широко раскрытых глаз.

Когда слуга освободил место перед ней, я торжественно водрузил пенал на скатерть и открыл крышку. На шёлковом ложе покоилась кукла, изящная фигурка девочки с озорно прищуренными глазами, прижимавшая маленькие ладошки к раскрытому от удивления рту.

— О-о-о! — Анна вскочила так резво, что её стул с грохотом опрокинулся. Не помня себя от восторга, она обвила мою шею тонкими ручками, чмокнула в щеку, затем схватила драгоценный пенал и стремглав бросилась к выходу.

Анна! — успела лишь крикнуть вслед императрица, — Ради Бога, осторожнее!

В наступившей тишине раздался звонкий смех Александра:

— Ну вот, Пётр Алексеевич, отныне вы рыцарь с газырями, и с Георгием на груди, и с поцелуем великой княжны!

— Ради бога, простите Анну. Она так ждала эту куклу. Где вы нашли такое чудо?

Лакей поставил мне стул и чайный прибор, налил в чашку чай.

— Пять лет назад я случайно встретил мастера, который делал необычные куклы. Тогда я купил их по десять рублей за штуку. Для многих это было смешной тратой денег. А теперь эти куклы стали редкостью. Говорят, мастер пропал без вести, и сейчас за одну куклу дают до двухсот рублей золотом. Их просто не найти. Отсюда и ваши трудности, Ваше Величество.

Император кивнул.

— Мы заплатим вам двести рублей золотом за куклу.

Я изобразил обиженное лицо.

— Вы хотите оскорбить меня, Ваше Величество. Разве можно мерить деньгами счастье великой княжны? Видеть её радость, это лучшая награда для меня.'

Императрица благосклонно приняла мои слова и посмотрела на Николая.

— Пётр Алексеевич, не могу же я оставить вас без награды. Хотя постойте, я знаю, как вас наградить, позже узнаете, а сейчас давайте пить чай, он уже остыл наверное.

После чаепития я поклонился августейшему семейству и собрался уходить. Полковник Лоренс проводил меня до выхода и вручил небольшую бархатную коробочку.

— От Их Величеств, — сказал он с едва заметной улыбкой.

Внутри лежал массивный золотой перстень с крупным бриллиантом и выгравированной монограммой «Н». Честно говоря, носить такую вещь — чистая безвкусица. Но цена… три тысячи рублей, не меньше.

А главное, сам император и императрица называли меня по имени-отчеству. Вот что действительно дорогого стоит.

Все основные дела в Петербурге выполнены, можно отправляться домой. Планировал побыть неделю в Москве, да куда там. Андрей не просил, а требовал, что бы я присутствовал на дне рождения Натальи. Пришлось согласиться. На следующий день он приехал расстроенный от родителей. Я не стал лезть к нему в душу. Если он захочет, сам всё расскажет. Мы сидели в восточной комнате, одни. У Мары была чрезвычайная ситуация, что одеть на первый свой выход в свет. Поэтому мы сидели тихо, стараясь не попасть под горячую руку девушкам.

— Знаешь, командир, батюшка исхлопотал мне зачисление в гвардию, император подписал прошение. Я отказался, хочу вернуться в сотню. Вышел небольшой скандал, родители отругали меня, когда я заявил им, что все равно не буду служить в гвардии. Устрою так, что меня снова отправят на Кавказ. Как думаешь, командир?

— Думаю, что правы твои родители, дурак ты князюшка, да ещё круглый.

— Ну, знаешь Пётр Алексеевич — хотел возмутиться Андрей, а потом, что-то сообразив, спросил.

— А почему, командир?

— А подумать не пробовал?

— Да я весь вечер думаю и ничего не могу придумать.

— Значит плохо я тебя учил, если в такой простой ситуации выход найти не можешь.

— Хорошо, докажи мне, что я дурак, тогда я на тебя не обижусь.

— Ладно, последний раз помогаю тебе. Ты понял хорунжий?

— Понял, слушаю.

— Завтра пойдешь к родителям, извинишься и дашь своё согласие. Не перебивай.- заметил я вскинувшегося Андрея.- Вернёшься в полк и два месяца служишь так, чтобы командиры твои от счастья плакали, образцово и показательно. Это очень важно. Потом идёшь к полковому командиру с прошением о переводе тебя на Кавказ, в сотню. Когда тебя спросят, ответствуй. Так, мол, и так, учитывая твою подготовку пользы от тебя для отечества, там будет больше. Расписываешь это все гладко и с выраженным патриотизмом. Ты ведь так думаешь на самом деле?

— Ну да, а что это даст.

— А даёт это, Андрюха много. Во-первых, выходишь ты из гвардии с чином поручика, Государь император, прослезившись, ставит тебя в пример другим офицерам, родителям уважение и благодарность за то, что такого сына воспитали. Понял, чурка ты с ушами.

Андрей осмыслив сказанное мною, вздохнул.

— Дурак, как есть дурак, признаю, командир.

— Поэтому я командир, — хлопнул его по плечу, — а ты хорунжий.