Сердце Изнанки

Глава 23 Дед Игнат

Ситуация разворачивалась очень стремительно.

Лисин и Викентьев, несмотря на растерянность, быстро перегруппировались. Викентьев выставил руки вперёд, и из-под земли в монстров устремились каменные шипы, острые будто копья, — похоже, его дар был схож с тем, что я видел у Злобина.

Лисин ударил молнией из ладоней, целясь прямо в грудь старику, но электрические сполохи лишь рассыпались, скользнув по полыхнувшей оранжевым защите, вспыхнувшей вокруг него, подобно стене огня. Никакого эффекта — старик даже не пошатнулся, только оскалился шире.

Да уж, обстановка не располагала к веселью. Оранжевый культист и два десятка синих тварей — это вам не альфа, что действует на инстинктах. Тут совсем другое дело: перд нами коварный и злобно хихикающий старикашка, от которого можно ждать любой подлости.

Я бросил взгляд на Дмитрия — он уже выхватил меч, готовый к бою, — и прикинул, как нам действовать. А вообще выходит забавно, вот мы откровенно конфликтовали, а паладины стояли в стороне, а в следующий миг — все разом оказались в одной лодке.

Дед Игнат хохотал, как безумный, и его смех резал уши будто вкрежет металла. Твари лезли из кустов, будто врата Ад разверзлись в тех самых кустах, выпуская их на волю. И тут до меня дошло: способность, которую старик использовал всё это время, — это управление животными, тварями из разломов. Он приручитель!

Я невольно прищурился, изучая его ауру в истинном зрении. Интересно, есть ли у него ещё какие-то козыри в рукаве, или это всё, на что он способен? Всё же оранжевый уровень.

Дмитрий рванулся вперёд, сжимая меч, но я успел схватить его за плечо.

— Стоять! — крикнул я. — Он оранжевый, не лезь. Подождём пока.

— Ты сам говорил, аристократ должен биться! — прорычал он, пытаясь вырваться.

— А ещё аристократ должен не погибать, — отрезал я, не сводя глаз с поля боя.

Старик продолжал хохотать, игнорируя молнии Лисина и каменные шипы Викентьева, что сыпались на него сполошным потоком. Его оранжевая аура сияла всё ярче, явно перегружаясь от плотных атак. Дмитрий снова дёрнулся, вырываясь из моей хватки.

— Отстань, я разберусь! — зарычал он.

Я физически ощутил как ярость внутри него запускает цепную реакцию. И наверное хорошо, что его гнев был направлен не на меня. Я отсупил на шаг, засунув руку в карман, и сжав в кулаке подаренный ранее Злобиным амулет защиты — так, на всякий случай.

В следующий миг из груди Дмитрия вырвался плотный протуберанец пламени — яркий, обжигающий, будто само солнце решило спуститься на землю. Огонь плотной струёй ударил прямо в старика, и я невольно отшатнулся от брата, пораженный его мощью.

Он же всего лишь зелёный! Откуда в нём такая сила?

Но тут же я понял, в чём дело, и холодок пробежал по спине. Дмитрий не просто атаковал — он сжигал себя изнутри. Его способность была сломана. Где-то в его энергетическом теле зияла ошибка, готовая в любой момент разнести его на куски, как бомбу замедленного действия.

Энергия в нём бурлила, переполняя каналы, но он не управлял ею — она жила своей жизнью, действуя по собственному разумению.

Это было опасно, чертовски опасно. Она копилась в нём, как вода за плотиной, и никто — даже он сам — не знал, когда и куда она хлынет. Я видел, как его аура дрожала, неровная, готовая лопнуть от малейшего толчка.

И всё же, несмотря на зелёный уровень, именно его атака заставила старика потерять равновесие. Игната отбросило в сторону, как тряпичную куклу, и он распластался в грязи, растеряв свой безумный хохот.

Но тут же вскочил на ноги с ловкостью, которой я от него не ожидал, и зло уставился на нас. Его голубые глаза сверкнули, как льдинки под солнцем.

— Вы… Вас я помучу перед смертью, — прошипел он, и от этого взгляда по коже побежали мурашки.

Мне стало не по себе, но я быстро взял себя в руки. Старик был опасен, но не непобедим, а его угрозы — лишь слова, пока он не докажет обратное. Я бросил взгляд на Дмитрия — он тяжело дышал, всё ещё окутанный отблесками пламени, и я понял, что его нельзя отпускать вперёд. Если он снова ударит, не контролируя силу, то либо сам себя уничтожит, либо просто подставится — вон на ногах еле держится.

Тем временем гвардейцы и паладины, уже ринулись в бой — воздух наполнился звоном клинков, стрельбой из автоматов и рёвом тварей.

Часть паладинов, включая Зиновия, копались у автобуса. Кто-то выбирался из полыхающих обломков, и, к моему удивлению, большинство выглядело почти целыми. Лишь одного тащили под руки — он безвольно висел в руках товарищей без сознания, как мешок, но, похоже, дышал.

Я заметил Зиновия, отдающего приказы. Его лоб пересекала кровавая полоса, а глаза заливало кровью, но он не обращал на это внимания, будто рана была мелкой царапиной. В следующий миг пятеро паладинов, не теряя времени, бросились на тварей, перехватывая их на подходе и не давая добраться до нас.

Сам Зиновий, убедившись, что его люди держат оборону, решительно двинулся к старику, сжимая меч с такой силой, что казалось, клинок вот-вот треснет в его руках.

Часть гвардейцев Викентьева и Лисина тоже устремились к Игнату, но я лишь покачал головой. Обычные люди против оранжевого культиста? На что они рассчитывали — красиво умереть, оставив за собой героическую легенду? Их отвага была достойна уважения, но толку от неё в таком бою было немного.

Я в бой пока не вступал, оценивая обстановку. У меня с моей способностью есть преимущество, и его надо использовать с умом.

Тем временем Дмитрий, пошатываясь после своей безрассудной атаки, шагнул вперёд, крепко сжимая артефактный меч в руке. Его глаза горели, будто он собрался в одиночку разнести всех тварей. Я тут же перехватил его за локоть, не давая сделать и шага дальше.

— Ты еле стоишь, — бросил я твёрдо, без тени раздражения. — Куда лезешь в гущу боя? Это не дело.

Он вытер взмокший лоб рукавом и огрызнулся:

— А что тогда делать? Ждать, пока нас порвут?

— В первую очередь — задача остаться в живых, — отрезал я, глядя ему прямо в глаза. — Сейчас ты копишь силы и держишься рядом. Ближний бой — не твоя задача.

— Чтобы ты раздавал моим людям указания? Значит, по твоему так должен вести себя аристократ? — выпалил он, но голос его дрогнул от усталости, выдавая слабость.

Я усмехнулся, не ослабляя хватки.

— Сейчас мы с тобой в одной лодке, не время для соперничества, братец. Ты уже доказал, что ты достойный воин, но сейчас не тот момент чтобы геройствовать. Мы вернёмся к этому вопросу, когда выберемся отсюда, но для этого ты должен остаться целым. Я не позволю тебе рисковать понапрасну, и это не обсуждается.

Мой тон был спокойным, но твёрдым, как гранит, — я знал, что делаю, и не собирался давать ему шанса ввязаться в мясорубку, где его неуправляемая сила могла стать смертельной для него самого. Дмитрий нахмурился, но промолчал, и я понял, что до него дошло — по крайней мере, на этот момент. Я всегда знал, как держать ситуацию под контролем, и сейчас моя задача была ясна: уберечь его, пока мы не разберёмся с этим оранжевым выродком и его сворой.

В этот момент произошло то, чего я всё это время ждал, держа руку на рукояти револьвера. Скорпион, что минуту назад разнёс микроавтобус в клочья, снова начал напитывать энергией своё сопло — светящееся, как маяк в ночи. Я тут же выхватил пистолет, влил в него столько энергии, сколько смог, и выпустил плотный огненный шар прямо в эту штуковину.

Ещё в прошлый раз я заметил, что перед залпом защита скорпиона падает, обнажая уязвимую точку. Раздался оглушительный взрыв, и хвост твари разлетелся на куски, будто распустившийся цветок из плоти и металла. Скорпион взвыл, а подоспевшие паладины тут же набросились на него, начав шинковать клинками, пока тварь не успела восстановить свою энергетическую броню.

Старик Игнат тем временем явно заинтересовался нами, и его взгляд, острый, как лезвие, остановился на Дмитрии. Он направил в его сторону ладонь, и та вспыхнула зелёным пламенем, ярким и жгучим.

Как я и предполагал, у оранжевого одарённого в рукаве всегда найдётся пара сюрпризов — полагаться на то, что он ограничится одной способностью, было бы верхом наивности, а я не из тех, кто оставляет такие вещи на волю случая. Я мгновенно среагировал, схватив Дмитрия в охапку и бросившись в сторону, уводя его из-под удара.

— Отпусти! — рявкнул он, пытаясь вырваться.

Я заметил, как в нём снова зарождается сила, неуправляемая и готовая выплеснуться в любой момент.

— Прекрати, — бросил я твёрдо, сжимая его плечо. — Иначе мне придётся тебя вырубить. Не видишь, что творится?

В ту же секунду в том месте, где мы только что стояли, появилась ярко-зелёная лужица, тут же зашипевшая и задымившаяся.

— Ты едва не умер, — сказал я, не отпуская его, но мой голос был спокоен — я знал, что делаю, и не собирался давать старику шанса повторить атаку.

Игнат снова поднял руку, целясь в нас, но тут его накрыла молния Лисина, а следом ледяной шип, пущенный Зиновием, вонзился прямо в центр его груди, пробив оранжевую защиту, что до этого казалась нерушимой. Глаза старика расширились, лицо исказилось от боли и удивления, и он скукожился, будто марионетка с обрезанными нитями.

— Кто ты такой? — прошипел он, уставившись на Зиновия.

— Какая разница, если ты сейчас сдохнешь? — хмыкнул тот, запуская в него ещё одну сосульку.

Тем временем паладины действовали с завидной сноровкой, кромсая тварей, как лесорубы вековые деревья. Похоже, что старик переоценил свои силы.

Его твари, хоть и выглядели грозно, были лишь марионетками, подчинёнными его воле, а не самостоятельными бойцами. Контролировать такую ораву одновременно — задача неподъёмная даже для одарённого оранжевого уровня, и это играло нам на руку. Пока Игнат отвлекался на нас, паладины уже проредили поголовье монстров, превращая их в груды чешуи и когтей.

Вдруг, рядом с нами в землю с грохотом врезалось что-то тяжёлое и злобно жужжащее. Тварь, похожая на помесь паука и осы, вонзила жало в дорогу там, где я стоял секунду назад. Я успел отскочить, предвидя её движение, и уже выхватил меч, готовый к бою. Но тварь развернулась, нацеливаясь когтистыми лапами на меня. Я тоже не стоял на месте — одним движением отсёк ей лапу, которая отлетела в сторону. Тварь злобно завизжала и обрушила весь свой гнев на то место где я стоял мгновение ранее, пока я выбирал следующую лапу на отсечение.

Вперёд выступил Дмитрий, рванувшись вперёд. Но он явно был не в состоянии сражаться.

— Я его отвлеку! — крикнул наследник рода Пылаевых, и тварь тут же переключилась на него. Что ж, отвлёк успешно, вот только он сейчас был не самым лучшим бойцом… Одна из мохнатых лап хлестнула парня по левому плечу, оставив кровавый след. Дмитрий не удержав равновесия, завалился навзничь.

— Твою мать! — прошипел я, не теряя времени. Остаётся еще надеяться, что эта тварь не ядовитая.

Паукообразная тварь была быстрой, но благодаря способности видящего я предугадывал её действия наперёд. К тому же твари всё время находились на связи с Игнатом, и это явно их тормозило. Их связь создавала задержку.

— В сторону! — рявкнул я Дмитрию, пытаясь оттеснить тварь. Учитывая тот факт, что тварь была крупнее и имела больше лап, это было непросто. Однако уже четыре лапы валялись вокруг. Ещё чуть-чуть и я без препятствий доберусь до её энергетического узла.

Я шагнул вперёд, отсекая разом две лапы, а затем, резко рубанул мечом, вонзив клинок в основание шеи.

Тварь взвизгнула последний раз и принялась заваливаться.

Пользуясь передышкой, я быстро окинул взглядом поле боя.

Паладины добивали остатки монстров. Я отметил, что несмотря на изначальный перевес, твари Игната явно проигрывали, да и сам старик отступал под натиском Зиновия.

— Будь здесь, — бросил я Дмитрию, который схватившись за плечо, так и лежал на земле.

Выхватив клинок, я рысью бросился к старику, который сейчас повернулся ко мне боком, всецело поглощённый битвой со старшиной паладинов.

Я не сводил взгляда с мерцающего энергетического узла на его спине, и осторожно приближался, намереваясь одним ударом закончить эту битву. Но я не расслаблялся — несмотря на рану, старик всё ещё был опасен.

К слову, гвардейцы Викентьева и Лисина не ударили в грязь лицом. Он и бросались в бой с завидной яростью, но, ожидаемо, без потерь среди них не обошлось. Один из бойцов взвыл от боли, когда тварь, похожая на гигантского рака, перекусила ему ногу, словно сухую ветку. Другого отшвырнуло от мощного удара гибкого хвоста ящера, и он рухнул в пыль, как сбитая кегля.

Но гвардейцы не сдавались — они поливали тварей огнём из автоматов, и я отметил, что оружие у них было не простое, а артефактное, стреляющее как пулями, так и сгустками энергии, что рвали чешую монстров, как бумагу.

Тем временем старик Игнат дрогнул и принялся отступать под натиском Зиновия, чьи ледяные шипы раз за разом находили цель. Он вдеь так сбежит! Я выхватил револьвер и щедро влил в него энергию. Перейдя на бег, я принялся стрелять в одну и ту же точку, где пульсировал энергетический центр в ауре старика. И мои атаки достигли нужного эффекта. Защитная аура старика практически погасла. Еще лишь пара попаданий…

— Да чёрт с вами! — вдруг взревел Игнат, и его аура вспыхнула ослепительной вспышкой, будто солнце решило родиться прямо посреди дороги.

Зиновий, стоявший ближе всех, закрылся руками, но ударная волна отбросила его в прочь. Я проморгался, щурясь от яркого света, и понял, что старика больше нет — он попросту исчез, будто растворился в воздухе. Зато твари, которых паладины изрядно проредили, тут же потеряли всякую сплочённость и бросились врассыпную, убегая в заросли. Зиновий, кое-как поднявшись на четвереньки и тряся головой, хрипло выкрикнул:

— Отбой! Не преследуйте! Это может быть ловушкой!

Паладины, уже рванувшиеся было в погоню, послушались приказа и быстро окружили своего командира плотным кольцом, держа оружие наготове.

Командир отряхнулся, и тяжело дыша поднялся на ноги.

— Все целы? — спросил он, окинув взглядом своих бойцов. Затем, его взгляд остановился на мне, он кивнул: — Господин, враг отброшен.

Я окинул поле боя взглядом и, не теряя времени, кивнул Зиновию:

— Распорядись, чтобы собрали трофеи с поверженных тварей. Две трети мы положили, все синие — ценных ресурсов должно быть немало.

Зиновий подозвал одного из паладинов и, кивнув на разбросанные трупы, коротко бросил:

— Собрать, посчитать.

Я же развернулся и зашагал к Лисину:

Тот явно слышал наш разговор с Зиновием.

Краем глаза отметил, что Дмитрий уже поднялся на ноги и выглядел вполне бодрым, хоть и держался за раненное плечо.

Командир гвардии Лисина вопросительно посмотрел на графа, ожидая указаний.

— Господин, будем преследовать? — спросил он.

Лисин окинул взглядом поле боя, затем посмотрел на нас с Дмитрием и на Зиновия, устало качнув головой.

— Нет, пусть уходят, — произнёс он, и в голосе его сквозило раздражение.

— Уверен? — осторожно спросил Викентьев, не спеша перечить товарищу. Лисин лишь кивнул.

— Думаю, будет справедливо разделить трофеи пополам, — произнёс я достаточно громко, чтобы и Дмитрий слышал мои слова.

Дмитрий, поймав мой взгляд, кивнул оюобряя мои действия.

Лисин кивнул, с лёгким удивлением в глазах:

— Ваши воины решили исход боя, — произнёс молодой граф. — Мы лишь удерживали старика, и то ваш паладин его прогнал.

— Ваши воины сражались не менее храбро, — ответил я. — Да и вы в стороне не стояли.

Зиновий, как раз закончив отдавать приказы, подошёл ко мне и тихо доложил:

— Собрали шестнадцать осколков кристаллов и примерно триста энергоядер.

Я кивнул и велел:

— Раздели пополам, вторую половину отдашь графу. — Зиновий коротко кивнул и ушёл выполнять, а я встретил взгляд Лисина и решительно шагнул вперёд:

— Нас с вами прервали, господа, — спокойно произнёс я, переведя взгляд с юного графа на барона.

— Давайте отложим этот абсурд, — поморщился Лисин.

— Абсурд? Разве это мы второй раз перегораживаем вам дорогу? — вздёрнул я брови.

Викентьев гнусно улыбнулся было, но Лисин смерил его взглядом и коротко мотнул головой.

— Пошутили и хватит, — Я признаю, мы тоже хороши.

Лисин поморщился, будто проглотил что-то кислое, а Викентьев уставился на него с распахнутыми глазами, явно собираясь возразить. Но граф смерил его таким взглядом, что тот осёкся, проглотив свои слова. Я же продолжил, не давая им времени на манёвры:

— Неплохо бы извиниться, господа. Всё-таки вы оскорбили Дмитрия, а я, как старший Пылаев, не могу оставить это просто так.

— Пылаев, мы с тобой не знакомы, — отрезал Лисин, но в его тоне уже не было прежней вежливости. — Не знаю, кто ты такой, но не наглей. Мы готовы не развивать этот абсурд, но давай без фантазий. Никто ни перед кем извиняться не будет. У нас с Дмитрием давние отношения, мы старые друзья и любим подначивать друг друга.

Я усмехнулся, скользнув взглядом по брату. Дмитрий, пошатываясь и бледный, как полотно, всё же встал рядом со мной, и в его глазах горела решимость, несмотря на усталость.

— Я согласен, распри сейчас излишни. Но вопрос вашего возвращения через наши территории в таком составе всё еще открыт. Выходит, вы оставите технику здесь и пойдёте пешком? — спросил он, и голос его, хоть и дрожал, был твёрд.

Лисин перевёл взгляд на меня, и в его глазах мелькнула усталость, но не слабость.

— Ты погорячился, Пылаев, и наговорил лишнего. Мы тоже перегнули палку, — произнёс он, чуть понизив голос. — Давай не будем раздувать конфликт. Мы же аристократы, а не базарные мужики, которые не могут остановиться. У вас раненые паладины, у нас тоже есть пострадавшие — их бы к лекарю доставить, а не отношения выяснять.

— Расходится в этой ситуации необходимо. Какие ваши предложения? — спросил я, сложив руки на груди.

— Вас и ваших воинов мы довезём, — сказал он твёрдо. — Я лично прослежу, чтобы всё прошло гладко. Претензий с нашей стороны нет. Надеюсь, и вы не будете держать обиды.

Он посмотрел сначала на меня, затем на Дмитрия, стоявшего рядом, всё ещё бледного, но с решительным взглядом.

Я кивнул, но не удержался от вопроса, глядя прямо на Викентьева:

— А у меня всё же вопрос к барону. Как так вышло, что вы за своими землями не следите и по ним разгуливают культисты? Ещё и нападают на вас же, хозяев этих земель. Это что, теперь так заведено?

Викентьев вспыхнул, как спичка, и шагнул ко мне, набычившись, будто собрался бодаться.

— Ты языком-то поменьше трепи! — рявкнул он, но Лисин тут же остановил его, подняв руку.

— Подожди, — сказал граф спокойно, но с весом. — Вопрос дельный. Мы живём на границе, и если такие, как этот дед, свободно бродят по твоим землям, это серьёзное упущение. Ты уверен, что знаешь, сколько ещё таких «гостей» у тебя там прячется? Я бы на твоём месте уже мчался домой и звонил отцу.

— Без вас разберусь, — буркнул Викентьев, поморщившись, но в его голосе уже не было прежней уверенности.

— Отправляйся, — кивнул Лисин, и его тон не терпел возражений. — А вы, — он окинул взглядом наших бойцов и горящий на фоне микроавтобус, — давайте в наши автобусы.

Викентьев, не удержавшись, бросил с кривой ухмылкой:

— А про то, что Пылаевы теперь под Злобиным, батюшке тоже рассказать?

Лисин пожал плечами, не моргнув глазом.

— Как посчитаешь нужным. Но я сейчас вижу проблему поважнее наших распрей. Культисты вроде этого деда — настоящая угроза. Ты не находишь, Роман?

Викентьев лишь фыркнул, развернулся на пятках и зашагал к одному из фургонов, явно проглотив желание спорить. Лисин проводил его взглядом, а затем посмотрел на нас с Дмитрием. Я мысленно усмехнулся — граф явно понимал, что культисты вроде Игната опаснее любых земельных споров, и это был первый раз, когда я увидел в нём проблеск здравого смысла.

Я заметил, как в глазах Дмитрия мелькнула искра — он явно едва держался, чтобы не выдать что-то в своём язвительном духе, способное подлить масла в огонь. Раненое плечо заставляло его кривиться от боли, но всё же он пытался держать лицо.

— Пока наши распри останутся в прошлом, Лисин, — сказал я твёрдо, глядя ему в глаза. — Но мы к ним ещё вернёмся. Вы оскорбили моего брата и вторглись на нашу землю. Однако сейчас не время усугублять конфликт — культисты вроде этого Игната куда большая угроза.

Лисин чуть улыбнулся, но в его взгляде было больше уважения, чем насмешки.

— Рад слышать голос разума в семье Пылаевых. А то ваши обычно слишком импульсивны, — хмыкнул он. — Давайте, загружайтесь.

— Дмитрий, пошли, — кивнул я брату, затем повернулся к Зиновию. — Собирай своих паладинов.

— А как же автобус? — подал голос один из паладинов, помоложе, с тревогой глядя на дымящиеся обломки.

— Здесь припаркуем, — бросил я с лёгкой усмешкой. — Потом заберёте.

— На чём мы теперь ездить будем? — протянул другой, тоже молодой, с ноткой растерянности.

— Разберёмся, — рявкнул Зиновий, с привычной решимостью. — Давайте, возвращаемся.

Мы загрузились в один из автобусов Лисина, и граф, к моему удивлению, сел рядом с нами. Дмитрий, насупившись, скрестил руки на груди, явно не желая ни с кем говорить — его бледность и усталость выдавали, как сильно его вымотал бой. Он то и дело касался раненого плеча, стиснув зубы, чтобы не выдать слабости перед чужаками.

По пути я услышал, как Зиновий, сидевший позади, тихо говорил по магофону, докладывая Пылаеву:

— Подверглись атаке культистов. Движемся к поместью. Требуется лекарь. — Его голос был кратким, но твёрдым, и я кивнул про себя — вот и отлично, значит помощь будет.

В суматохе я забыл кое о чём. На моём пальце блестело кольцо, что некогда вручил мне Злобин. Его холодный металл тускло блеснул в свете люстр, а внутри таилась печать лечения. Я не был уверен, насколько сильна эта штука, но почему бы не попробовать.

— Держись, братец, сейчас станет легче, — сказал я тихо, чтобы не привлекать лишних глаз, и положил ладонь на его плечо, направив в него тонкую струю энергии. Дмитрий вздрогнул, но тут же расслабился, а его лицо чуть разгладилось — боль, похоже, отступила, хоть рана и осталась. Я убрал кольцо, удовлетворённо кивнув: для первого раза сойдёт, а лекарь разберётся с остальным.

Лисин смотрел на меня с любопытством, будто прикидывал, что я за птица, а мой фокус с кольцом и вовсе заставил его брови удивлённо поползти на лоб.

— Не слышал, что у Пылаевых есть родня, — наконец сказал он, когда автобус тронулся и понёсся по дороге к поместью. — И откуда же вы прибыли, спаситель?