Семья

Глава 19

Бабушка так и не сказала, что за ритуал меня ожидает, лишь назначила точное время — полдень. Конечно, эта неопределённость добавляла нервозности, но куда было деваться? Оставалось лишь дождаться назначенного часа и пройти через это. Как-то к этому готовиться я не мог. По той простой причине, что просто не знал, к чему готовиться.

Ещё бабушка запретила мне идти к источнику, объяснив это тем, что перед ритуалом я не должен испытывать никаких магических воздействий со стороны. Это тоже не обрадовало — обычно поход к источнику помогал справиться с излишним волнением. Но не в этот раз.

Зато выручили Александр Петрович и Вильгельм Пятый — им понадобилось срочно встретиться в неформальной обстановке, и они решили провести эту встречу в нашем замке. Нас с бабушкой тоже на неё пригласили. Таким образом с девяти утра, с начала этой встречи, я отвлёкся от ожидания предстоящего ритуала.

Кесарь, как обычно, прибыл в башню и не скрывал своего прибытия, а для императора, который не любил афишировать свои визиты куда-либо, бабушка установила портальный маяк прямо у себя в кабинете. Там же решили и провести встречу.

— Сегодня рано утром через японского посла нам был передан ответ британского правительства, — сразу же перешёл к делу Александр Петрович. — Британия принимает вызов и готова сразиться двумя армиями на нейтральной территории. Они предлагают провести сражение через десять дней, двадцать третьего февраля. Место и точное время будем согласовывать отдельно.

— Десять дней? — переспросил Вильгельм Пятый. — Зная Гарри, могу предположить, что он готов к войне, иначе бы стал тянуть время.

— Или думает, что готов, — добавила бабушка.

— Или так, — согласился император.

— Только зря он эту дату выбрал, — произнесла княгиня Белозерская, усмехнувшись.

— Почему? — поинтересовался Вильгельм.

— Тебе не понять, — ответила бабушка своему другу, затем перехватила мой недоумённый взгляд и добавила: — И тебе тоже.

— Но если Гарри рассчитывает, что в случае его поражения в этой битве, он всего лишь выплатит контрибуцию и откажется от нескольких колоний в пользу победителей, то он ошибается, — сказал Вильгельм Пятый. — Сражение вдали от больших городов лишь поможет сберечь жизни гражданского населения, но не спасёт Британскую империю. Она будет упразднена, а Виктория Вторая низложена. Если же после поражения не будет безоговорочной капитуляции и полного подчинения победителям, то придётся сжечь Лондон, чтобы сделать англичан сговорчивыми.

— Сжечь Лондон? — переспросила бабушка. — Сурово.

— Ничего, — невозмутимо ответил Вильгельм Пятый. — Дрезден в своё время это пережил, и Лондон переживёт.

— Думаю, у Лондона не так уж много шансов быть сожжённым или разрушенным, — произнёс Романов. — А вот Торонто не позавидуешь. Хосе его полностью окружил и выдвинул примерно такой же ультиматум, как в своё время испанцам. А после того как мексиканцы сожгли Монреаль, в серьёзности планов Хосе никто не сомневается. Но жителям Монреаля Хосе хотя бы дал возможность покинуть город, а вот Торонто он обещает стереть с лица Земли начисто, вместе с жителями.

— И чего же он требует? — поинтересовалась бабушка.

— Полного вывода британских войск из Канады и передачи под контроль Ацтлана всей Северной Америки.

— Неплохие аппетиты.

— Это да, — согласился кесарь. — Но ему придётся их немного умерить. Аляску он не получит.

Княгиня Белозерская понимающе улыбнулась и спросила:

— И какие сроки выставил Хосе англичанам?

— До двадцатого февраля, — ответил Романов. — Если к этому дню Виктория Вторая официально не откажется от своих американских владений и не начнётся вывод британских войск из Канады, то ровно в полдень назначенного дня армия Ацтлана примется за Торонто.

— За три дня до нашего сражения, — заметил Вильгельм Пятый.

— Но Хосе не знал о нашей дате, — сказала бабушка. — Он назначил день, исходя из каких-то своих соображений. А вот Гарри, зная об ультиматуме мексиканца, предлагает нам двадцать третье. Вряд ли он рассчитывает восстановить силы за три дня.

— Возможно, это страховка с его стороны, — предположил кесарь. — Договорившись на двадцать третье, мы, скорее всего, не станем резко менять планы и нападать на Британию в момент сражения Эджертона с Хосе. Какая-никакая страховка от войны в один день на два фронта.

— Либо Гарри планирует отдать Канаду, чтобы сохранить силы и ресурсы, — сказал Вильгельм.

— Это вполне логично, — заметила бабушка. — Лучше отдать Канаду, но спасти оставшуюся империю, чем не отдавать ничего и потерять всё.

— Но нам сейчас нет смысла гадать о причинах его поступков, — произнёс Романов. — Нам нужно дать ответ, согласны ли мы на эту дату, и начать выбирать место. Япония, уже давно объявившая, что будет придерживаться нейтралитета в российско-британском конфликте, любезно согласилась и дальше выполнять роль посредника в переговорах.

— Я не вижу причин не соглашаться, — сказал немецкий император. — Тянуть смысла нет, а десяти дней нам должно хватить, чтобы подготовиться.

— Не соглашусь, что десяти дней нам хватит на подготовку, — возразила бабушка. — Но да, тянуть смысла нет. Особенно если Гарри планирует сразиться с Хосе.

— Тогда мы через японцев передадим наше согласие по дате и приступим к обсуждению места и точного времени, — сказал Романов.

После этого Александр Петрович и Вильгельм Пятый обсудили ещё несколько незначительных вопросов и сразу из кабинета отбыли порталами каждый к себе.

Когда мы остались с бабушкой вдвоём, она посмотрела на часы и сказала:

— У нас с тобой, мой мальчик, девять дней на подготовку к твоему поединку с Гарри, и у тебя полтора часа на подготовку к ритуалу.

— Ещё бы знать, как к нему готовиться, — не удержался я от колкого замечания.

— Надень свой парадный мундир и выбрось из головы дурные мысли. Этого будет достаточно. И в одиннадцать пятьдесят будь в своей комнате. За тобой придут.

— Великие артефакты понадобятся?

— Нет.

Я кивнул и покинул кабинет. Торчать полтора часа в комнате не хотелось, поэтому я решил прогуляться. Отправился за пределы замка — если уж выбрасывать из головы дурные мысли, то лучше там. На морозном февральском воздухе это было сделать легче, чем в тёплом искусственном климате нашего сада.

К половине двенадцатого вернулся к себе. Мой мундир, отглаженный и почищенный, к этому времени уже принесли, и он красовался на вешалке прямо посреди спальни. Я быстро принял душ, чтобы в прямом смысле смыть с себя все остатки дурных мыслей и сомнений, после чего начал одеваться.

Ровно в одиннадцать пятьдесят за мной пришёл Ристо.

— Добрый день, князь, — произнёс эльф. — Следуйте за мной.

Я поприветствовал бабушкиного помощника и покинул свои покои.

Ристо привёл меня во внутренний двор. Там уже закончили ремонт и реконструкцию — теперь двор накрывал огромный защитный купол. Над источником установили ещё один. Он был намного меньше, накрывал лишь источник и имел раздвигающуюся конструкцию.

Войдя во двор, я аж остановился от неожиданности — всё его пространство было заполнено эльфами. Народу было примерно столько же, сколько на празднике инициации, только детей не было, и одежда на присутствующих была праздничная, но не народная. Что придавало предстоящему мероприятию налёт не праздника, а именно торжественности.

Многих из этих эльфов я ни разу не видел. Нельзя сказать, что у меня уж настолько хорошая память на лица, и пару-тройку незнакомых эльфов в толпе я бы и не заметил, но здесь была примерно четверть тех, с кем я никогда не встречался. И признаться, я немного смутился: не ожидал я увидеть столько народа.

— Смелее, князь, — попытался подбодрить меня Ристо. — Всё будет хорошо. Идите к источнику.

Не то чтобы я после этого перестал волноваться, но хотя бы понял, что надо делать. И под взгляды присутствующих эльфов направился к источнику. Точнее, к бабушке, которая стояла возле него.

Княгиня Белозерская была одета в длинное чёрное платье, придававшее ей совсем уж суровый вид. Обычно она предпочитала в одежде светлые цвета, в чёрном я её вообще никогда не видел. Даже на суд рода в своё время она оделась не так строго. Лишь улыбка бабушки выбивалась из общего фона и немного успокаивала. Но совсем немного.

Бабушка стояла в метре от источника, малый защитный купол был сложен. Я подошёл к ней и встал рядом. Что делать дальше, я не знал.

— О чём думаешь? — неожиданно спросила бабушка.

— О том, кто все эти эльфы и что они здесь делают, — честно ответил я.

— Это одарённые, которые проходили инициацию у этого источника — это все маги нашей семьи. И они пришли, чтобы поддержать тебя и принять участие в ритуале.

Бабушка улыбнулась и добавила:

— Не волнуйся, всё должно быть хорошо.

После этого она подошла к источнику совсем близко и принялась начитывать какое-то заклинание. Язык этого заклинания был мне не знаком, он не походил ни на карельский, ни на какой-либо другой из известных мне языков.

Начитывала это заклинание бабушка довольно долго — не менее двух минут, с небольшими паузами. После чего она положила руку на камень, и его серовато-синяя поверхность тут же засверкала, и камень немного изменил цвет — стал более синим, ближе к лазурному. И свет исходил не от его поверхности, а откуда-то изнутри. А потом небольшое свечение окутало и княгиню Белозерскую.

Бабушка стояла так примерно минуту, после чего подала мне знак подойти. Я тут же подошёл к ней. Она взяла мою правую руку, положила её ладонью на камень и продолжила начитывать заклинания, снова на незнакомом языке.

Почти сразу же я заметил, как свечение начало окутывать и меня. Это показалось мне хорошим знаком — позволяло надеяться, что всё идёт по плану. По большому счёту, если исключить это странное свечение, ничего особенного пока не происходило, я испытывал те же ощущения, что и всегда во время визита к источнику.

Бабушка ненадолго замолчала, перевела дух и принялась начитывать следующее заклинание. Я уже понял, что все они в этот день будут на незнакомом языке. А вот насчёт того, что всё идёт по плану, я, похоже, погорячился. Обычно, когда я приходил к источнику, он делился со мной своей силой, наполняя меня энергией под завязку, но при этом он словно чувствовал пределы моего внутреннего резервуара и больше, чем я был способен вместить, мне не давал.

Сейчас же что-то пошло не так: источник вливал в меня энергию, словно моя способность её принимать, не имела границ. А границы существовали, и они уже давно были пройдены. У меня начала болеть и кружиться голова, казалось, я вот-вот лопну или в крайнем случае потеряю сознание. В любой другой ситуации я бы просто убрал руку с камня, но сейчас я понимал, что делать этого нельзя. Поэтому терпел и изо всех сил старался не отключиться.

А бабушка всё продолжала начитывать заклинание. В итоге у неё ушло на него не менее пяти минут, я даже удивился, как она запомнила такое длинное. Впрочем, она вполне могла за это время раз пять повторить короткое — я же не различал слова.

Мне становилось всё хуже и хуже, и я уже не держал руку на камне — я опирался ладонью на него. И лишь благодаря этому не падал. Бабушка заметила моё состояние.

— Потерпи немного, мой мальчик, скоро станет легче, — негромко произнесла она и совсем уж тихо добавила: — Надеюсь.

После этого княгиня Белозерская подняла правую руку и что-то крикнула на карельском. Язык я опознал, но смысл фразы от меня ускользнул — недостаточно хорошо я ещё знал карельский. Впрочем, я был в таком состоянии, что уже и русские слова с трудом понимал.

Видимо, бабушка подала какую-то команду, потому как сразу же после этого все присутствовавшие во дворе эльфы подошли к нам ближе.

Они встали вокруг нас и взялись за руки, но образовали не круг, а что-то вроде сети. Ближе всех к нам стоял Тойво. Левой рукой он накрыл крепко сжатые ладони двух незнакомых мне эльфов, а правую протянул бабушке. Та левой рукой сжала ладонь Тойво, а правой — мою левую ладонь. Очень крепко сжала. А я правую руку всё ещё держал на камне.

Когда мы все таким образом образовали эту странную сеть, бабушка принялась за новое заклинание. На этот раз она говорила на карельском, но я ничего не мог разобрать — настолько мне было плохо.

Княгиня Белозерская произнесла одну фразу и замолчала. И тут же все эльфы хором повторили сказанное ей слово в слово. И едва они замолкли, я почувствовал, что меня сейчас вывернет наизнанку. Но не вывернуло. Каким-то чудом.

И я ощутил, как от бабушки, от её руки, мне передаётся энергия. Но она была совершенно непохожа на ту, что я всегда черпал из источника. Видимо, это эльфы делились через бабушку со мной своей силой, чтобы я смог удержать напор, исходящий от источника.

Энергия всех одарённых нашего рода, нашей большой семьи столкнулась с энергией источника. И эта встреча произошла во мне. Признаться, я уже приготовился, что меня сейчас разорвёт. И чем сильнее увеличивался напор входящей в меня энергии источника, тем больше я склонялся к тому, что всё закончится печально.

Однако несмотря на то, что энергия источника теперь лилась в меня, можно сказать, рекой, ощущение, что она меня разорвёт, прошло. Мои внутренние «закрома» словно увеличились, и вся эта мощь от источника наполняла меня, а не разрывала. Возможно, теперь излишки сквозь меня уходили эльфам, а может, бабушкины заклятия и поддержка семьи как-то улучшили мои способности аккумулировать энергию источника.

Пока я об этом всём размышлял, княгиня Белозерская произнесла ещё одну фразу. Эльфы тут же её повторили. И накал с двух сторон усилился, хотя казалось, куда уж больше.

И так десять раз. Десять фраз. И как ни странно, с каждым разом мне становится легче. Вроде и напор с двух сторон усиливался, а мне становилось легче. Головокружение и слабость полностью прошли — семья помогала мне выстоять.

В какой-то момент бабушка отпустила мою левую руку и, взявшись за правую, убрала её с камня. После чего она сняла с безымянного пальца своей правой руки перстень из белого золота с прозрачным кристаллом.

Сколько я помнил бабушку, она всегда носила этот перстень. А теперь сняла. И положила в небольшое углубление на камне — в самый центр того места, куда мы обычно кладём руки при общении с источником. Там была небольшая трещина, я ещё в первый же приход к источнику обратил на неё внимание. В эту трещину ушло само кольцо, а сверху остался лишь кристалл, который теперь стал синеватым и ярко светился.

Бабушка принялась начитывать новое заклинание, опять на незнакомом языке, и по мере этого камень в перстне светился всё ярче и ярче, в какой-то момент даже стало больно на него смотреть. Эльфы всё это время стояли и смотрели на нас, за руки они уже не держались.

Бабушка закончила с заклинанием, достала перстень и надела его мне на безымянный палец правой руки. После чего она положила мою руку с перстнем на камень и накрыла своей ладонью. И произнесла ещё несколько фраз.

И не успела она даже договорить, как меня словно молния пронзила — резко сковало всё тело и перехватило дыхание. Бабушка тут же убрала свою руку. На камне осталась лишь моя. Перстень на ней светился. И сама рука светилась.

Мне показалось, что меня всего окутало это странное свечение, ещё казалось, будто меня изнутри выжигает огонь. Но при этом не было больно. Однако довольно быстро это чувство прошло, как и свечение.

Бабушка подняла чашу с водой, стоящую возле камня, дала мне этой водой умыться, а остатки вылила мне на плечи. После чего жестом велела мне вернуть руку на камень. Что я и сделал.

И снова в меня пошла энергия источника, а сам камень засиял ярким синим цветом. А потом весь двор озарила яркая вспышка, и у меня тут же возникло ощущение, что я стал в разы сильнее и будто даже больше. И меня снова окутало лёгкое свечение, и я заметил его на бабушке и на остальных эльфах. Впрочем, оно быстро исчезло.

— Получилось, — негромко произнесла княгиня Белозерская, выдохнув. — Он его принял.

И тут же все присутствующие во дворе посмотрели на меня и преклонили колено. И бабушка тоже.

Сама княгиня Белозерская преклонила предо мной колено — я аж глаза протёр, решив, что это галлюцинации от чрезмерного воздействия источника. Но нет, это были не галлюцинации.

«Да что ж это такое происходит?» — подумал я и чуть не бросился поднимать бабушку, но сдержался, понимая, что так делать не стоит, неспроста она так себя ведёт.

Княгиня Белозерская тем временем поднялась сама, как и остальные эльфы, и сказала:

— Ты теперь глава рода, мой мальчик. Поздравляю!

— Что⁈ — воскликнул я, не в силах осознать услышанное.

— Источник принял тебя в этом качестве.

И пока я стоял, не в силах принять свой новый статус, бабушка улыбнулась, молча взяла мою правую руку, развернула её ладонью вниз и коснулась кончиками своих пальцев перстня, точнее, кристалла в нём. В момент касания перстень сверкнул, а бабушка преклонила голову и негромко произнесла:

— Ваша Светлость!

После этого она сразу же отошла в сторону, а ко мне подошёл Ристо. Он так же преклонил голову, провёл пальцами по кольцу и тоже сказал:

— Ваша Светлость!

После него подошёл Дьяниш, за ним Тойво, а потом по очереди все остальные эльфы. Все, кто находился во дворе.

— Ваша Светлость!

— Ваша Светлость!

— Ваша Светлость…

Казалось, это длилось около получаса. И всё это время я стоял ошарашенный, не в силах принять происходящее.

Когда мимо меня прошли все, бабушка снова улыбнулась и сказала:

— Ну вот и всё, половина дела сделана.

— Половина? — переспросил я.

— Большая часть, — уточнила бабушка. — Источник признал тебя главой рода, все одарённые рода тоже признали, теперь тебе осталось лишь дать клятву, и ты станешь полноценным главой нашей семьи.

— А на каком языке она даётся? — спросил я, думая, что на карельском, и что у меня может и не получиться.

— На любом, — ответила бабушка. — Клятва уже не является частью магического ритуала, хоть и произносится по традиции возле источника.

— Но Вы же дадите мне текст?

— Дам, — улыбнулась бабушка. — Не переживай. Отдохни минут десять, и перейдём к клятве.

Однако мне было не до отдыха, меня распирало от вопросов.

— А что было бы, если бы источник меня не принял? — спросил я.

— Я же уже говорила тебе, — ответила бабушка. — В худшем случае ты мог утратить дар. Но шансов на такое обычно не так уж и много.

— Если немного, почему Вы тогда так переживали?

— Потому что ритуал утверждения главы рода можно проводить лишь один раз. Если источник кого-то отвергнет, то это навсегда. Если бы сейчас не вышло, то главой нашего рода ты бы уже не стал никогда.

— Теперь понятно, — сказал я.

— Я боялась, что ты не готов, — продолжила бабушка. — Впрочем, так оно и оказалось. Но нам повезло — каждый одарённый член нашей семьи смог поделиться с тобой частью своей силы, источник это ощутил и в итоге принял тебя как главу рода.

Я посмотрел на эльфов — лишь малую часть из них я знал по именам, многих видел в первый раз, но я теперь был уверен: это моя семья.

— Теперь в тебе частичка силы каждого мага нашей семьи, — сказала бабушка. — И это не просто слова, ты скоро почувствуешь, что это значит. И новое отношение источника к себе почувствуешь. Теперь он сможет дать тебе намного больше, чем давал раньше.

— Но если теперь во мне сила каждого мага семьи, то, выходит, Вы этой поддержки лишились, — заметил я.

— Лишилась, — подтвердила бабушка. — Но я и без неё достаточно сильна, а тебе это всё очень пригодится. Причём в ближайшее время.

— И теперь я смогу шапку Мономаха надевать без проблем?

— Очень на это надеюсь.

— И наверное, мой магический уровень теперь поднялся? — спросил я.

— Вообще-то, ради этого всё и затевалось, — ответила бабушка.

— Интересно, какой он у меня теперь.

— Если источник признал тебя главой рода, то должен быть первым.

— Первым⁈ — я практически заорал от удивления.

Бабушка на это лишь улыбнулась и кивнула в сторону камня.

Я подошёл к источнику, положил ладони на камень, открылся и приготовился ждать. Однако ждать не пришлось — мой энергетический шар появился почти сразу же. И он стал больше. Заметно больше — раза в два.

«Это что же получается, у меня ещё и дар увеличился?» — подумал я и принялся считать полосы на шаре.

Сразу было заметно, что их стало больше, но я решил пересчитать — просто не мог поверить во все эти изменения.

Пересчитал. Три раза. Полос было десять.

Первый уровень владения магией!