Рэй

Глава 15

Знаете, я до сих пор не понимаю, почему этот способ канул в бездну времен.

Нет, я сейчас не про наши тренировки, не про подход к магии моего учителя, а о тех самых «Стихийно-заряженных взвесях».

А…

Собственно о взвесях.

Суть подхода проста до тупости и в то же время ни разу не очевидна.

Для начала материал. Для того, чтобы засунуть в материал сложную структуру, из нескольких поменьше, она должна отвечать определенным параметрам. И самое важно тут — совместимость со стихиями. Она должна иметь способность течь, но при этом не должна быть водой, чтобы могла худо-бедно поддерживать форму. Это позволяет сложить в материал уже целых две стихии, а это, на секундочку, больше половины конструктов для исцеления.

И да, всем тем идиотам, что считают «жизнь» самостоятельной стихией, могу передать пламенный привет и стену. Да, стену покрепче, в которую они могут со всей дури влететь лбом.

Как бы не крутили эти самые фанатики, но ни одно заклинание «жизни», как они выражаются, не будет работать без базовых структур воздуха, воды и земли. Без огня — может. Без воды, воздуха или земли — нет.

Что-то мы не туда ушли.

Не суть.

Суть в том, что найдя подходящий материал, вам достаточно воздействовать комплексными структурами на них, и вуаля, у вас получается готовое снадобье от живота, для заживления раны или от лихорадки. Да, оно в десятки раз слабее той же структуры, воздействующей напрямую, но это работает.

И вот тут, вроде бы, к чему это все, и зачем возня с медом?

Дело в том, что исцеление — это не «Росчерк Сармата». Тут все намного сложнее.

Взять ту же «Заживляющую длань». Вроде всё просто? Собрал довольно сложную структуру, положил руку на рану и вуаля! Все срослось!

Но тут начинаются нюансы. Первый — глубина потока заклинания. Дашь глубже и можешь получить разрастание тканей вокруг раны и за ней. Если нога — не страшно, а если это живот? Внезапно, один участок кишки становится толще, мощнее, сальники увеличиваются и… Получите заворот кишок через пару дней. В разросшемся участке просто застрянет дерьмо.

Или, к примеру, «Дыхание Суко». Отличная штука от лихоманки, но вот беда. Там участвует сила смерти. Сколько ее нужно, чтобы выбить инфекцию из дыхательных путей? Вернее не так. Сколько нужно вложить силы смерти, чтобы уничтожить грязь в дыхательных путях и не уничтожить плоть во рту, глотке и легочных мешках? Угадаете?

Понимаете о чем я?

Все это крайне сложно. Нет точных расчетов, а главное, нет навыка и практики. Это все дорабатывается и отрабатывается столько раз и так часто, сколько потребуется целителю, чтобы он начал чувствовать чужое тело и понимать, сколько ему нужно.

Давайте не будем возвышать целителей и причислять их к чудотворцам.

У каждого целителя приличное кладбище за спиной.

А тут…

Тут же можно не создавать никакой структуры. Не надо дозировать силу. Заклинание можно вообще не учить. Надо просто нанести нужные структуры на горшочек или какую-нибудь склянку и запустить силу.

Да, это не руны.

Не будет самоподдерживающегося эффекта. Не будет усиления или других рунных моментов. Мне приходилось вливать каплю силы каждый раз, когда я брал горшочек, а затем еще и держать контакт с телом больного пару минут, чтобы дать подействовать «снадобью».

Однако, это было гораздо проще.

Чудовищно проще.

Настолько, что за медицину я взялся… гораздо позже.

Нет, действительно. Этот подход решал почти все задачи, что у меня появлялись и смысла рваться изучать целительство у меня банально не было.

Но жизнь наемника, особенно охотника за магическими тварями… Она вносит свои коррективы, поэтому я все же добрался до целительства. Хотя…

Нет, вы знаете, дело было не в наемниках, и не в том, чем мы занимались. Дело было исключительно в моем мировоззрении и моей порядочности.

Начиналось то все довольно прозачино.

Мы ехали на восток, в Гельшталь.

Я на одноосной повозке, с серой невысокой и невзрачной кобылкой, которую я назвал «Тучка». Рядом со мной Шена, за спиной на спальных мешках и шатре — Роди. Впереди меня еще одна, но уже более основательная двухосная телега. Часть наемников — на телеге, кто-то шел пешком.

В общем, обычный поход, если бы не Суэртэ.

Нет, удача тут не причем.

Просто… Это был первый раз, когда я понял, зачем и чему меня учил Филимон.

По-моему, на третий день.

Помню, из-за постоянного нахождения вместе, Шен начала разговаривать и даже что-то рассказывать. Она постепенно становилась мне не рабыней, а кем-то большим.

— Зимой у нас снега много, не то что тут, — произнес Рэй, задумчиво наблюдая за Тучкой, что неторопливо плелась за второй телегой. — У нас навалит, так навалит! Бывало так, что снег с неба не один день идет. Все по лавкам и печам сидят. А по утру, за дровами пойдешь, а дверь подвалило так снегом, что и не открыть… Я один раз в окошко лазил, чтобы дверь откопать…

— Никогда снега на видела, — призналась Шена, сидевшая рядом. — Какой он?

— Холодный, — с улыбкой произнес парень и поежился. — И белый. Как песок, только легкий и холодный. В руку возьмешь, а он холодит так, что жечь начинает. И тает прямо в руке. А еще, руки от него потом краснеют…

— Холодный… жгучий, — нахмурилась девушка.

— Ага, — хмыкнул Рэй. — А у вас? Где ты родилась?

— Я… — нахмурилась Шен. — Мы родились в поместье Сан Карло. У него были большие плантации. До моря было часа два хода. Мои родители ухаживали за деревьями и собирали урожай. Еще выращивали батат. Редко он собирал нас, и мы шли на берег. Мужчин забирали рыбаки на помощь.

— И у вас никогда не было снега?

— Нет, — качнула головой Шена.

— А почему тебя продали? — задумчиво спросил Шена.

— Меня не продавали… Подарили. — хмурясь произнесла Шена. — Подарили синьору моего хозяина, но… я ему не понравилась… Хотя, может быть, ему нужны были деньги. Я не знаю. Он продал меня работорговцам.

— А отец с матерью?

— Они хорошо работали, их оставили. Я не знаю, что с ними. Про братьев и сестер тоже ничего не знаю.

— А их много?

Шен пожала плечами.

— Я знаю о трех братьях и одной сестре.

Рэй умолк и задумчиво вздохнул.

— Я тоже не знаю, как там мои братья и родители, — произнес он и спустя пару секунд спросил: — Скучаешь?

Шен молчала, несколько секунд раздумывая, а затем пожала плечами.

— Не знаю. Раньше — когда в тех бараках была — очень скучала. Страшно было… А сейчас… Сейчас нет. Не знаю, что буду делать, если вновь окажусь там, рядом с родителями.

— Почему? Ты не хочешь их видеть?

— Очень хочу, но… у нас никогда не было такой одежды, — она погладила свое платье. — У меня никогда не было обуви. Я не слышала, чтобы кто-нибудь из рабов умел читать или писать. Да и… мы редко ходили сытыми. Разве только во время урожая. Сан Карло нас не бил, но я видела, как били других рабов. Просто так, забавы ради, или от плохих вестей.

Рэй задумчиво кивнул.

— Поэтому я… я не знаю, что буду делать, если вернусь… — произнесла девушка и спустя пару секунд произнесла: — Папа с мамой за меня бы порадовались.

Ученик мага задумчиво почесал макушку и повернул голову внутрь телеги:

— Роди, а ты?

В ответ ему было молчание и он понял, что младшая рабыня опять спит, пристроившись на спальных мешках.

— Вот соня, — усмехнулся он.

— Разбудить ее, господин?

— Нет, и хватит уже говорить «господин».

— Господин Фил ругался за то, что мы обращались к вам по имени, — осторожно произнесла Шена.

— Здесь то его нет. Когда мы одни — называй по имени. При людях — господин, — произнес парень и шмыгнул носом. — Я все спросить хотел…

Рэй помолчал несколько секунд, после чего все же спросил:

— Спросить хотел, что будет, если я вас освобожу и сниму клеймо? Ну, свободу дам?

Шен втянула голову в плечи и со страхом взглянула на парня, что с удивлением рассматривал ее:

— Мы вам надоели, господин?

— Хватит уже этих господинов, — буркнул Рэй. — Я не знаю как снять клеймо. Не интересовался еще. Мне просто интересно, что будете делать?

Девушка несколько секунд рассматривала его растерянными глазами, после чего неуверенно произнесла:

— Если вы нас освободите, то… То мы потянемся в какой-нибудь город… Мы ничего не умеем, поэтому… поэтому, скорее всего, придется… Торговать телом…

— Вы же готовить умеете. Да и… Почему думаете, что вас в жены никто не возьмет?

— Мы порчены. Вряд ли найдется тот муж, что возьмет порченую жену, — тихо произнесла Шен. — А если и найдется такой… У нас нет приданого. За нами нет семьи и рода…

Несколько минут они ехали в тишине. Рэй переваривал мысль и с грустью принял сам для себя тот факт, что девушки банально долго не протянут сами по себе. За ними нет родителей и рода, в них нет ничего, кроме красоты, а значит, вольная судьба у них будет короткой. Шен же все поглядывала на своего хозяина, пытаясь понять, миновала ли буря или он что-то задумал.

— Шен, а чем бы ты хотела заниматься? — спросил в итоге своих размышлений Рэй.

— В каком смысле?

— Ну, в прямом. Хотела бы стать каким-нибудь мастером? Таким, что даже если со мной что-то случится, то ты могла бы себя прокормить?

Шен растерянно посмотрела на парня, затем пожала плечами и ответила:

— Не знаю. Меня никогда ничему не учили…

— А хочешь, я тебя письму и чтению научу? — спросил Рэй. — И Роди тоже.

Шен молча кивнула. Они проехали так еще минут пять, прежде чем она спросила:

— Вы хотите нас продать, хозяин?

— Хватит уже этих хозяинов и господинов, — вздохнул Рэй.

— Простите, го… Рэй. Это трудно, так не говорить…

— И нет, я вас не собираюсь продавать, — хмыкнул парень. — Просто… просто когда-нибудь мы вернемся в мою родную деревню. У нас… У нас очень плохо относятся к рабам.

— Бьют?

— Нет, не в смысле к рабам, а к их хозяевам. За то, что рабов имеешь — у нас могут и в петлю засунуть.

— Но… вы же за нас заплатили?

— Это не имеет значения. Просто… у нас такие порядки, — пожал плечами Рэй. — Вот я и подумал, что если вернусь домой, то… вольную вам дам. У нас места дремучие, но… люди по совести живут. Думаю, вам место тоже найдется.

— А можно… — растерянно произнесла Шена. — Что будет если мы с вами останемся?

— Ну, — пожал плечами Рэй, совершенно не представляя, как он будет объяснять отцу и матери, почему с ним живут две женщины, а не одна. — Думаю, можно… Может, у магов так принято, что жен несколько. Только вот учиться чему-нибудь все равно надо. По дому хлопотать, конечно, надо. Только жена с руками всяко лучше, чем неумеха.

— А что умеют у вас женщины? Готовить мы умеем.

— Ну, шьют… Да. Шьют — это точно. Из меха, кожи или ткани, но шить вроде бы все умеют. Ну, есть мастерицы, что еще и вышивкой умеют заниматься. Шерсть у нас еще стригут и делают нити из нее…

В этот момент телега наемников остановилась и солдаты начали выстраиваться в боевой порядок. Рэй недоумевающе поднялся на ноги и попытался разглядеть, что происходит. Однако, к нему подскочил Кас.

— Рок зовет! — выпалил он. — Быстро!

Парень слегка растерялся, но быстро сообразил, что это может быть схватка и, схватив посох поспешил вперед.

— Ну, вот и твоя первая проверка, — произнес Рок, когда ученик мага подошел к нему.

— Кто это? — спросил Рэй, разглядывая пол сотни солдат, что выстроились со стягом перед ними, метрах в двухста, перекрывая им дорогу.

— Это «Лисий хвост», — покусывая губу произнес командир наемников.

— И что им надо?

— Есть у меня мысли, но думаю, что уже знаю… — произнес Рок и, взяв у молчуна стяг отряда направился на встречу.

Ему навстречу вышел такой же воин в кожаных доспехах, с другим стягом, на котором была изображена лисица.

— Молчун, а что им надо? — спросил Рэй, обернувшись к наемнику.

— Закусились как-то раз, — сплюнул тот, не сводя взгляда с вражеского отряда.

— В смысле поссорились?

— Типа того, — хмыкнул Молчун. — Мы большой караван сопровождали. Надо было снаряжение подвести одному барончику. А этих наняли, чтобы дорогу в крепость перекрыть.

— Вы сражались между собой? Все из-за этого?

— Сражаемся мы часто. Работа такая, — пожал плечами тот. — А вот конкретные разборки устраиваем редко.

— Что такое «конкретные разборки»?

— После того, как мы довели караван, с нами расплатились и мы двинули в Кетос. Там недалеко было. Пару дней пути. А вот Лисам нихрена не заплатили. Вот они и решили взять с местных деревень. Все, что могли взять утаскивали. Скот уводили. Даже мужиков в рабы вязали. Нам до того дела не было. У нас контракт был довести караван с припасами и оружием. Только вот у Зака пелена на глаза упала. Они ведь мужиков вязали, а баб насильничали. Детей за так резали.

— П-почему? Зачем это? — растерянно произнес Рэй.

— Потому что могут. Да и заказчик их откровенно кинул. Знал ведь, что мы с караваном пойдем. Вот и оправдали свою скотскую натуру.

— Но… люди то тут причем?

Молчун тяжело вздохнул.

— Люди — это ресурс.

— Люди — это люди.

— Для тех, кто правит и повелевает, люди — ресурс. И этот ресурс тогда у одного из них забрали.

Рэй еще раз оглядел строй, что перекрыл им дорогу. До него было еще метров триста, но двое командиров уже сошлись на дороге.

Рок смотрел хмуро на высокого худощавого предводителя Лисьего хвоста. Тот же изображал довольство и непринужденность.

— Сколько лет! Сколько зим! — махнул он свободной рукой. — Рок, видят боги — я ждал этой встречи!

— Кто бы сомневался, — фыркнул командир Суэртэ. — Что тебе от нас надо?

— Вот давай только без этих вот обид. Если кто уж и должен обижаться, так это я и мои люди, — пригрозил ему пальцем тот. — Тебе ведь память не отшибло, на этом… как его? Не важно. В общем, ты все прекрасно помнишь.

— Такую падлу захочешь — не забудешь, — спокойно ответил Рок.

— Ну зачем? Зачем ты так? Я ведь по хорошему прошу — отдай рыжего здоровяка. Просто отдай, и ступай своей дорогой. Мы ведь все люди. Всё понимаем, но сейчас… сейчас вас тут два десятка, а нас почти три сотни. Не усугубляй.

— Не усугублять что? Не боишься, что кишки твои выпущу, а? — спросил Рок, слегка наклонив голову. — Ты хоть понимаешь, что просишь? Чтобы я своего десятника тебе отдал?

— Рок, мы были в своем праве. Фон Гоф опрокинул нас с деньгами. Уговор был на подневную оплату, но никак не на результат. К тому же, ты прекрасно знаешь, что он был осведомлен, что с караваном пойдете вы. Но нет… Он нанял нас и потом просто кинул. Мы просто взяли свое. А вот пятьдесят человек порубленных твоими людьми — это уже ни в какие ворота не лезет. Тогда вы просто перебили половину моего отряда. Просто так. Скажи нет?

— Нет.

— Это почему же?

— Потому, что грабить селян — это одно. Уводить в рабство — уже другое. А вот резать детей и портить баб — это уже совсем ни в какие ворота.

— Рок, посмотри на себя, — покачал головой глава Лисьего хвоста. — Посмотри на себя и на то, что осталось от твоего отряда. Мы работаем за деньги, Рок. И мне нужно чем-то платить своим людям. Нужно отдавать золото магам, что таскаются с нами. Мы не благотворительная организация. Вы же, при попытке напасть на караван, перебили почти десяток моих людей. У остальных возникло недовольство. И что я им должен был сказать? «Ребята, уходим! Нас кинули. Денег не будет.» — так что ли?

— Ты мог им говорить что угодно. Мог грабить сельских. Я даже по поводу рабов ничего не скажу, хоть и мерзко, но ты же, как сука последняя, детей рубить начал. Баб насильничать, но их потом тоже твои люди порубили. Мы прошли три деревни за твоим отрядом. Зачем, Голь? А?

— Мои люди нервничали и были в смятении.

— Твои люди — это сброд. Сброд ублюдков, что додумались пойти в отряд наемников и не оказались в петле на суку у торгового тракта.

— Рок, зачем ты так? — подался вперед высокий худощавый мужчина. — Что ты хочешь доказать? Что сам в белом? Кому ты это хочешь доказать? Нам? Мне лично? Не надо тут устраивать рыцарскую честь. Каждый вертится как может, Рок. И ты это знаешь не хуже меня. Отдай этого рыжего здоровяка — разойдемся миром. Нет — я скажу Олафу и Рику — вас спалят как хворост и ни один артефакт вам не поможет. Если вы еще не продали их, чтобы свести концы с концами.

Рок обернулся на свой отряд. Рэй стоял с молчуном впереди. Разглядев его, он с силой втянул носом воздух и сплюнул под ноги Голя.

— Я ведь знаю, что Саю кончился. Зажарился до серого пепла, — произнес тот, поджав губы. — При всем моем уважении к тебе, его памяти, и вашему отряду — я последний раз предлагаю — отдай Зака. Отдай, и разговор будет закрыт. Пойдете своей дорогой. Иначе…

Наемник покачал головой, а затем произнес:

— Ты ведь прекрасно знаешь. Лучше мертвым, но с честью, чем живым… но не таким же как вы.

Голь улыбнулся и кивнул:

— Да, знаю. И, видимо, одного раза тебе мало. Ты неисправим, сраный рыцарь.

Больше не говоря ни слова, он разворачивается уходит к своему отряду. Глава Суэртэ тоже подходит к своему отряду.

— Ну? Что хотел? — первым спрашивает Кас.

— Зака хотел, — вздохнул Рок и взглянул на ученика мага. — Твой щит как, держит огонь?

— Держит, — ответил взволнованный Рэй.

— Ну, тогда накрывай нас и держи. У них два мага, — поясняет командир.

— Откуда у них вообще маги? — недовольно ворчит Зак. — Это же выродки чистой воды. Ни чести, ни совести.

Рэй хмурится и смотрит на строй противников, который пришел в движение. Они медленно начали подходить.

— А зачем они подходят? — спросил ученик мага. — Если магией бить собрались…

— Маги потому что у них дерьмо, — отвечает Кас. — Бьют не далеко, вот и подходят, чтобы те силы попусту не тратили.

Парень оглядел наемников, что косились на него, потом взглянул на строй и спросил:

— А мне ударить можно?

— Тут шагов двести еще, — прикинул Молчун.

— Ну, я так… попробовать.

Взгляды десятников скрестились на Роке. Тот взглянул на приближающийся строй, затем на Рея и кивнул.

— Хорошо, только сначала щит подними. Сможешь щит держать и бить ответ?

— Могу, — пожал плечами парень, активировал защиту, после чего заметил едва заметную голубую стену, возникшую по центру строя противников.

— Видишь, где маг? — спросил глава наемников. — Бей туда!

Рэй поднял руку и активировал структуру «Росчерка Сармата».