Реликт Межклановых войн

Глава 8

Глава 8

Маленькое такое помещение. Ладно, не то чтобы совсем, но куда меньше того, которое ожидаешь увидеть. И почти пустое, если не считать за «убранство» оного несколько постаментов и ниши в стенах. Мы уже внутри. Не все, но большая часть. Снаружи остаются четверо, по двое от каждой группы, чего вполне достаточно для того, чтобы следить за происходящим снаружи и, случись что, управлять защитными построениями да Тварями с кадаврами. Теми, понятное дело, которые снаружи остались. Тут, внутри, для них тоже дела найдутся.

— Пустышка. Почти, — недовольно кривит губы Сапатеро. — Кристаллы управления и накопители — это хорошо, но мало. И ничего кроме этого я не вижу.

— Уметь надо смотреть, — ядовито парирует Мануэлла, а я вижу как, соглашаясь с её словами, слегка кивает лидер Рэдин, Гонсало. — Мы даже не в вестибюле, а меж двумя дверьми. Открыли одну, явную. Осталась другая, скрывающаяся от глаз тех, кто не знает о сути.

— Или забыл о ней.

Вымолвивший это, Гонсало Тавостаро медленно, шаг за шагом, стал двигаться вдоль стен, то и дело останавливаясь. Прикладывал ладонь то к одному, то к другому участку, шептал что-то, порой жестикулировал второй, свободной рукой. И каждый звук, каждый жест, они сопровождались очередным изменением в энергетическом фоне, нас окружающем.

— Тактильный контакт предпочитает, — констатировал очевидное Седрик. — Понимаю его. Гниль, на которую опираются заклятья их клана, она не так хорошо способна познавать среди каменных стен. Даже древних каменных стен. А этот… он привык делать всё расчётливо, перепроверять, чтобы потом не возникало печальных последствий. Я предпочитаю иное, и Камень отзывается.

— Тоже с прикосновением. Только ты не всё ощупать решил, а просто на нем стоишь. Ногами… тоже в какой-то мере каменными.

Элегантно уколол Висельник, не поспоришь. И сам гаар-гул это признал, изобразив хлопанье в ладоши. В действительности же что слова, что такие вот жесты ничуть не мешали ему использовать собственную магию, изучая помещение с не меньшей, а то и большей, нежели у Рэдин, эффективностью.

Использовать Хаос и сопутствующее ему Искажение? Нет, сейчас это было бы рискованно. Требовалось как следует изучить, прощупать, познать, наконец. В отсутствии активного противодействия, что было уже подтверждено прежде, чем мы оказались тут, внутри. Десять минут, четверть часа… Время текло очень уж неспешно, но уж чему-чему, а ждать меня научили ещё давно, в первые годы службы в Третьем Отделении. Бытие среди Красного Рода по существу лишь самую малость отполировало уже имеющуюся способность да позволило относиться к ожиданию пусть и столь же отрицательно, но с пониманием, а также заметно сгладить неудобства. Долгое стояние на одном месте не вызывало усталости. Чувства голода и жажды, которые случались раньше. видоизменились, понятное дело. Жажда стала совсем иной, контролировать её следовало учиться, но… периоды, которые требовались, дабы дать ей возникнуть и разгореться — они никоим образом не были сравнимы с человеческими потребностями. Иной организм, иные правила его функционирования.

— Постаменты, — тихо, но с насыщенной довольством интонацией выдохнул Тавостаро. — Они и есть ключ.

— Не ключ, а фокусировщики потоков, — поправил того Седрик. — Ключом должна стать жертва. Не просто разумная, но и имеющая отношение к магии. Это если не воспользоваться правами хозяев места, которых у нас нет. А ломать… Опасно. Лучше прикинемся гостями.

— Странно тут гостей встречают, — скривилась Мануэлла. — Это как сказать, что защитники крепости рады видеть осаждающих, а потому приветствуют их стрелами, кипящим маслом и другими вещами. Только встречаемые от этого кричат от боли и часто умирают.

Ирония — это всегда хорошо. Особенно в таких ситуациях, когда помогает хоть немного расслабиться, находясь рядом с неизвестной угрозой и рискуя собственным существованием.

— Не зря «консерву» с собой притащили, — констатирует очевидное Висельник. — Был Зверь, станет диетическим блюдом, ключом для второго слоя защиты. А ну подать мне сюда Пабло Зверя!

— Раз уж Ляпкина-Тяпкина не имеется!

Заливистый хохот Седрика. моя циничная ухмылка. Лёгкий интерес Мануэллы, с некоторых пор заинтересовавшейся русской культурой. А вот Гонсало и Сапатеро только и смерили этаким полубезразличным взором своих северных соседей, то бишь нас. Как ни крути, а культурные слои у нас разные. Не хуже, не лучше, просто разные. Интересное сформировавшейся в Испании личности далеко не факт, что вызовет душевный отклик у русского или там шведа. Наоборот тоже верно.

Вызовет там или не вызовет — это сейчас не столь важно. Куда важнее то, что благодаря нашей запасливости имеется подходящий к ситуации материал. А если б его не было? Ну, варианты есть всегда. Прямое жертвоприношение вполне реально заменить обманкой, создав иллюзию расстающегося с жизнью разумного мистика. Обмануть подобным можно не всё и не всех, но в большей половине случаев подобное срабатывает.

Что если бы не сработало? Пришлось бы выходить на охоту… за блохастыми ковриками, что Лунного Зверя в прародителях числят. Не к месту это было бы, однозначно, особенно учитывая то, что и тут кому-то остаться бы пришлось, и ликаны в окрестностях наверняка уже взбудоражены бесследным исчезновением двух Клыков и их человеческих протеже. Жизнь тасуется, словно колода карт Таро в руках моего друга, вот как есть колода.

— Вы, Вер-Заррен, поймали, вам его и тащить сюда. На нас же останется подготовка жертвы. Сила нашего клана более приспособлена к принесению в жертву в ходе ритуалов, требующих высокой точности.

Верно говорит Тавостаро. Вот и Висельник, пробурчав себе под нос что-то одобрительное, но в то же время недовольное, двинулся к выходу. Зачем? Скорее уж за кем. Жертва сама себя не приведёт, её ж тащить надо. Не примитивно по полу, а либо используя телекинез, либо посредством одной из Тварей. Хвать и в… Нет, пещер поблизости не наблюдается, да и не нужны они нам. Ритуальных построений тоже не замечено в пределах видимости. А ведь нечто подобное есть, я даже не сомневаюсь. Не зря все трое Рэдин уже хлопочут, заплетая множеством заклятий область меж двумя постаментами. Хорошие заклятья, не особо энергонасыщенные, но вместе с тем для ювелирной работы предназначенные. Основа для иных чар, а вот те уже будут использованы для… Для чего, кстати?

Видя мой интерес и поняв природу оного, Седрик принялся пояснять, комментируя действия повелителей Гнили:

— Время ничего не щадит, даже такие вот укреплённые заклятьями и с опорой на артефакты строения. Тут, в этом месте, должно было быть ритуальное построение. Теперь его нет.

— Почему, кстати? Если бы было выбито в камне пола, то и проблем бы не возникло.

— Можно только гадать, — пожал плечами гаар-гул. — Но неведомые здешние хозяева выжгли построение не на материи, в самой структуре этого места. Теперь наши союзники используют Гниль, чтобы «увидеть» ранее существовавшие начертания в самой природе этого места. Ещё не высший уровень, но будь тут кто-то менее опытный, чем этот Тавостаро, могло бы и не получиться. Или занять гораздо больше времени. Или пришлось бы мне применять то, что лучше не показывать.

— Эхо минувшего?

— Да. А ты смотри.

Слово «запоминай» не прозвучало, но его и не требовалось. Подобный урок. пусть и от тех, кто в принципе не собирался его давать, он дорогого стоит. Не зря сюда прислали именно этого Рэдин как командира «звезды». Похоже, такого рода работа была для него если и не привычной, то точно приемлемой. Про умение с ней справляться и говорить не стоило. Вот оно, на виду и само себя показывает, не давая и на миг усомниться в уверенности конкретного сородича.

Молчу и смотрю. Невесомая, почти невидимая даже в мистическом восприятии зеленоватая, а скорее даже болотного цвета дымка клубилась в воздухе, становилась чуть более насыщенной, но почти сразу же вновь «разбавлялась. Фон. Основа. Не для заклятья, для подготовки к целому их комплексу. Гниль могла не только убивать, создавать кадавров, использоваться как мостик для получения сведений из ускоренным образом разлагающихся мозгов, но и для совсем иного направления. Как ни крути, а гниение неразрывно связано с временем, равно как и Тлен Ценерис. Что сильнее? Это не ко мне вопрос, я в столь глубокие знания покамест и не посвящён, и накопленных знаний банально не хватит.

Зато хватит для другого. Для осознания происходящего. Гниют и распадаются не только материальные объекты, но и энергетические. Куда как менее интенсивно, порой и вовсе незаметно даже для нас, тоже устойчивых к течению вод из реки забвения. Только здесь то прошли не годы, века. Много веков. И очень уж качественно, вдумчиво создавали ритуальное построение неведомые и не оставившие о себе памяти создатели сего места. Глубокие «вплавления» в энергетических линиях, чуть более высокая уязвимость таких вот измененных линий к безжалостному времени. Умение мастера Гнили осознать и оценить разницу. Почуяв же отличия, реально и восстановить стёршееся, казалось, с концами.

Огранка! Именно это слово пришло на ум. Не та, которую с самого начала изучают сородичи из клана Граусс с их школой Кристалла. И уж тем паче не жалкое подобие, использующееся обычными ювелирами, далёкими от того, чтобы понять и принять в себя суть настоящих кристаллов, ограничиваясь лишь поверхностным восприятием. О нет, Гонсало Тавостаро гранил не материю, даже не её связку с мистической составляющей. Он работал с оттисками, оставленными давным-давно.

Работа… Не ремесло, настоящее мастерство. Я видел и старался не просто запомнить, но хоть на долю процента понять, принять и познать творимое. Вот из давно развеявшегося энергетического отпечатка всплыл один символ, затем второй, а вот и внешний контур построения проявляться начал. Всё, понятно, незнакомое, но совпадающее с тем, что мы видели как на входной «лепестковой» двери, так и тут, на стенах, постаментах, в нишах наконец.

— Поучиться бы у этого Рэдин, да только нас он и слушать не станет.

— И магия его нам не подходит, — дополняю слова Седрика. но виду ироническую усмешку на лице гаар-гула. — Я ошибаюсь?

— Ты отвлекаешься. Немного, но всё же. Повезло тебе, Стилет, что я уже давно привык говорить и запоминать увиденное. Ничуть не теряя и важного, и совсем вроде бы мелочей. Ритуалы, они на то и ритуалы, чтобы их можно было использовать, видоизменив обёртку, но сохранив основу. А пользовались ей мы, Рэдин, ликаны, да хоть жрецы Единого — это поправимо.

— Для кого поправимо? Для идущих по пути Кодекса Крови несколько веков и не спотыкающихся на каждом шаге?

Висельник. Вернулся, левитируя в полуметре над полом нашу оказавшуюся столь нужной «консерву». Пабло, между прочим, находился в сознании, а уж в ментальной сфере от него такие эмоции исходили, что просто жуть. Его жуть, поскольку даже обрывков мистических знаний хватало, дабы понять свою судьбу в самом скором времени. Воистину, какой дорожкой шёл, на такой и шею свернёт. Очень уж его шайка любила этак затейливо и показательно расправляться над теми, кто им чем-либо не угодил и одновременно оказывался слабее или просто в уязвимом положении. Привязывание к столбу, нанесение нескольких болезненных ран и оставление на солнцепёке с наблюдением за муками казнимого — это так, самое простенькое из используемого.

— Ш-ш! Смотри. Сейчас будет интереснее.

Если Седрик говорил таким тоном, абсолютно серьёзным — следовательно, шутки в сторону. До поры, разумеется.

Прав был бывший Танцующий — всё действительно стало интереснее. Отдельные выдергиваемые из да-авнего прошлого энергетические отпечатки наконец перешли определённый порог, необходимый для качественного скачка. Р-раз, и вот уже трое Рэдин вбросили в создаваемые ими плетения большую порцию энергии. Такую, что сразу двое, Мануэлла и Бернардо Сапатеро, аж пошатнулись, с трудом удержавшись на ногах. И почти сразу потянулись к кристаллическим сосудам, коих на поясе висело сразу несколько. Что внутри? Кровь, вестимо, но не простая, а с алхимическими присадками, да специально для Рэдин. Разные кланы, свои особенности. Лучшие алхимпрепараты вообще под конкретного сородича подгоняют, правда и стоимость у подобной индивидуальной работы значительно выше.

Только смотрел я не на то, как повелители Гнили глотали должным образом обработанную и концентрированную эссенцию на основе крови. Эка невидаль! Не-ет, взор что мой, что Висельника притягивало совсем-совсем другое — проявившееся начертание, зависшее в воздухе и при этом не остававшееся статическим. Да-да, никаких неточностей — оно могло стать стабильным. Зато статическим навряд ли. Меняющееся построение, которое представало то гекса-, то гекта, то октограммой, да к тому же и находящиеся внутри внешних линий вереницы символов постоянно трансформировались. Вот это мастерство, вот это шедевр. Не Шедевры Трайденти, а в более широком смысле данного слова. Кто-то сомневался в том, что сородичи минувших эпох были если не сильнее, то уж точно искуснее тех, кто являлся нашими современниками? Подтверждений требовали? Их есть у нас. Вот оно, самое что ни на есть доказательство.

— Хочу! Куда сильнее, чем прекрасную баронессу Зейгерс и безумную Ольгу Кадар в её форме для утех, — аж простонал Висельник, глядя на представшее перед нами порождение минувших эпох.

— Не ты один…

Гаар-гул был грустен. Оно и понятно, ведь он желал не только добраться до старых, затерянных в минувшем знаний, но и получить обратно своё, утраченное почти полностью. Танец под Чёрной Луной, о котором я, несмотря на не абсолютную скрытность Седрика и прочих, ранее бывших ликанами, знал до преступного мало. Да и не мог узнать, поскольку этот вид знания слишком уж тесно был переплетён с пониманием и принятием Танца внутрь собственного естества. Кто знает, может быть те же Трайденти могли понять больше, однако… Кто ж им скажет то? То-то и оно, что никто.

Следующая стадия. Мастера Гнили и особенно Тавостаро смогли преодолеть порог начальной стабилизации, но очень уж он был хрупок. Требовалась дополнительная подпитка и закрепление постоянно меняющегося начертания. Относительное закрепление, разумеется, дабы не нарушить нужную способность к трансформации. Теперь становилось понятнее, что, к чему и зачем было встроено в то и дело меняющуюся многолучевую звезду. Действительно, работа с пространством на очень, чрезвычайно высоком уровне. Телепорт, скольжение в особый пространственный карман — пока до конца не ясно. Но что одно из двух уже факт. Нельзя исключать, что отсюда и изменчивость, чтоб при изменении параметров входа-выхода-переноса не приходилось менять начертанное.

Гениально… и в то же время избыточно. Как по мне, лишние затраты труда и времени для решения поставленной задачи. Можно ведь было обойтись механикой, когда ритуальное построение выполняется из множестве наборных элементов. Ну как в типографии из отдельных литер набирают текст отдельной страницы. Так и тут, только на мистическом уровне. Хоп, и вот вместо одного смысла уже другой. Щёлк… Вернулся изначальный вариант или произошла очередная модификация. А тут иное.

Лучше? Несомненно. Сложнее? Опять верно. Причины такого вот усложнения там, где оно вроде как и не требуется? Здесь напрашивалсь одна интересная мысль. А что если подобная сложность была для сгинувших сородичей естественна, словно дыхание? Отсюда мысли поневоле скользили в ни разу не приятную сторону — относительно силы тех, кто сумел повергнуть такого серьёзного противника в эпоху Межклановых.

В сторону, сейчас всё лишнее в сторону. Ведь…

— Вот это да, — ахнул Висельник. Ты смотри, Стилет, что творят.

— Дело важное, но очень уж вонючее, — хмыкнул гаар-гул, глядя на происходящее. Хорошо, что нам доступен контроль своих чувств.

Что да, то да. И уменьшить способность воспринимать запахи в настоящий момент было разумным решением. Уверен, что Рэдин также этим озаботились. Причина? Да просто Тавостаро мысленным приказом подозвал к себе одного из кадавров, после чего ритуальным обсидиановым кинжалом пробил ему голову. Зачарованные бинты преградой не стали — на столь особенное оружие да в руках одного из хозяев Гнили такая защита рассчитана не была.

Чтобы понять произошедшее в следующие за сим действом секунды надо было лишь немного знать особенности кадавров. Внутри у них спустя какое-то время после создания не оставалось ничего твёрдого — лишь желеобразная, а то и откровенно жидкая масса, смердящая как сотня помоек разом. А уж если процесс гниения подстегнуть искусственно, что порой требовалось для придания особых свойств мистическому творению… У-у, тогда вообще грустно могло стать. Вот как сейчас.

Из пробитой каменным клинком дыры из кадавра словно бы ударил фонтан, но не расплескался вокруг, оказавшись на стенах, потолке, полу и особенно присутствующих. О нет, у него было иное предназначение. Словно множество капель из пожарного шланга, частицы Гнили ударили в мерцающее многолучевое построение. Ударили и частью впитались. Одной частью, в то время как остаток зашипел, испаряясь. Отсев, исторжение лишнего? Вовсе нет. Эта часть силы тоже шла в дело, не давая стабилизированному и накачиваемому энергией начертанию взбрыкнуть, словно непокорная лошадь.

Новый всплеск содержимого кадавра, используемого как бурдюк с ценным веществом, ещё один, ещё. И вот он полностью выжат, осталась лишь сухая оболочка, бинты и жалкие остатки до конца не растворившихся костей. Зато теперь перед нами сияла изумрудным цветом окончательно сформированная звезда на одиннадцать лучей, внутри которой неспешно двигались вереницы символов. Постаменты, они тоже светились, но уже иным, жемчужно-серым, явно своим первоначальным оттенком, когда были готовы к активации.

— Жертву, — с ощутимой хрипотцой выдавил из своего горла лидер Рэдин.

Киваю, показывая смотрящему на меня Висельнику, что этот приказ выполнить не только можно, но и нужно. Друг, получив подтверждение, жестом левитирует «консерву» в нужное место, после чего опять же магией фиксирует так, чтоб и на миллиметр не сдвинулся. Правильное положение тоже играет свою роль, хотя и не столь значимое, как многие считают. Тут всё дело в погрешностях, паразитных оттоках силы во время собственно жертвоприношения, в подобных всплесках, полностью избежать которых удаётся лишь Хэлькригер и… Ну да. Рэдин тоже это могут, пусть и самую малость хуже, хотя никогда в этом не признаются кому-либо вне собственного клана.

Тавостаро выплетает обеими руками — как свободной, так и той, в которой ритуальный клинок — череду жестов, сопровождая это ритмичным напевом. Архаика? Отнюдь. Триада слово-жест-воля как была издревле, так и теперь остаётся актуальной. Просто применять именно её, именно в классическом исполнении — слишком много времени тратится, а значит в схватках подобное практически никогда не является верным шагом. Зато в обстановке иной — тут ситуация меняется. Как здесь, как сейчас. Незнакомая обстановка, высокий риск непредвиденных возмущений или очередного противодействия от пока не замеченной системы защиты. Оттого и желание уменьшить вероятный риск.

Взмах клинка, но он символический, поскольку на жертве не появляется ни единой царапины. Зато одежда, которая только что была на так и не состоявшемся ликане, опадает растворяющимися прямо в воздухе клочками.

Второй взмах. И надсечённые жилы на запястьях начинают истекать неспешными ручейками крови. Только несущая жизнь и силу влага, в тайны которой Красный Род проник глубже всех остальных в мире, не проливается понапрасну, ни единой капли не падает вниз. Зато тело того, кто был Пабло Зверем, но уже перестаёт им быть, покрывается багряной плёнкой — тонкой, но равномерной.

Взмах третий и последний. Вот теперь перехвачена шея, из которой кровь не течёт, а вырывается, образуя дрожащее, колышущееся от малейшего дуновения воздуха древо. Его корень внутри, ветви стремятся к потолку, ну а листья-капли разлетаются в разные стороны, после чего зависают, замерев и переливаясь в искусственном освещении.

Кровавое Древо — ритуал полного жертвоприношения, да не простого разумного, а того, кто несёт в себе хоть частицу осознанной магии. Редко применяемое, во многих случаях просто запретное действо. А ещё нуждающееся именно в живом, исключающее неживое, то есть абсолютно не способное быть примененным к одному из чтущих Кодекс Крови. Страшный сон даже не жрецов Единого, а ликанов. Такую смерть не услышит Луна, не взвоет Лунный Зверь. Мы, Вер-Заррен, по понятным причинам знаем об этом поболее многих других. И это отнюдь не то знание, которое стоит слишком уж сильно скрывать, тем более в основе своей. Общий у Красного Рода враг, вряд ли это можно оспорить, крайне сложно изменить… Сложно, но можно, только не все это осознают, не каждый хочет.

— Древо проросло, — завершает ритуал словами Тавостаро.

— И семя брошено, — отвечаю я, соглашаясь с удачным жертвоприношением.

Более того, это «семя» уже успело дать всходы. Быть может ритуалы в эпоху Межклановых войн и нынешние отличались, но суть их оставалась неизменной. Более того, глубина того, что мы сейчас сотворили, была более чем достаточной даже по очень привередливым меркам. Отсюда и результат. Тающее в воздухе и исходящее кровавой дымкой Древо впитывалось в многолучевую звезду, заставляя последнюю в очередной раз измениться. Только теперь эти самые изменения можно было назвать естественными, предназначенными для главного — открытия пути из этого предбанника в место назначения.

В места назначения. Недаром ахнула Мануэлла, прикрывая рот ладонью. Да и умудрённый гаар-гул процедил, будучи не то чтобы удивлен, скорее впечатлён:

— Всё же портал. Многонаправленный. Часть паутины. Только…

— От паутины ничего не осталось. Разорвана, искорежена, что видно даже нам, в порталах ничего не смыслящим. Но использовать мы это можем. И понимать, что делать смертельно опасно.

А это уже слова Гонсало Тавостаро, оценивающего полученный результат и удовлетворённого результатом собственных трудов.

Мы, к слову, также были довольны. Хотя бы потому, что без Рэдин и их магии нам одним пришлось бы значительно сложнее. Нет, справились бы, но провозились дольше и могли сильную отдачу словить, что вывела бы из строя часть защитных артефактов. Они же, артефакты, могут понадобиться там, по ту сторону. Куда, к слову, скоро предстоит заглянуть. Вопрос только в том, каким составом это делать и как лучше всего обезопасить себя во время перехода и в первые мгновения после оного. Вот над этим сейчас предстояло как следует поразмыслить.

— Нужен отдых, — с неохотой произнёс Тавостаро. — Считаю неразумным делать следующий шаг, не подготовившись.

— Но активация…

В ответ на этот «писк» Сапатеро лидер «звезды» небрежно отмахнулся, заявив:

— Принесённой жертвы хватит на поддержание пассивного ожидания на неделю, может и две. Нам нужно не более суток.

— Может даже гораздо меньше, — призадумался я, просчитывая возможные пути. — Ментальная связка с Тварями, отправка туда первой, затем, при нужде, второй. Проверим, куда их перемещает, что будет ощущаться по напряжённости «поводка».

— И сохранится ли он в целом, — добавил важный аспект гаар-гул.

— Да, это тоже. А пока надо бы и нашим сородичам дать оценить результаты проделанной работы. Свежий взгляд опять же способен помочь. Надеюсь, никто не станет возражать.

— Нет.

Сказал, как отрезал. И голос такой властный. Любят Рэдин командовать и особенно делать это в присутствии тех, кого считают ниже себя, значительно ниже. Нас это не задевает, успели разного наслушаться. Пока в словах нет прямого оскорбления, они могут звучать как угодно, в том числе и так вот лязгать сталью клинка и громыхать сталью же, но иной, доспешной.

Пора на выход. Только опять же не всем. Сапатеро и Седрик остаются тут. Рэдин — повинуясь командному жесту лидера. Седрик… Этот хитрец по собственному желанию решил подольше задержаться. Изучать будет, клянусь ещё не освоенными заклятьями Хаоса. Его Камень тут очень даже к месту. При должной степени развития этой необычной школы, гаар-гул способен не только брать под контроль большие массы, но и выстраивать связи между тем, что когда то было единым куском столь близкого им материала.

Какое значение это имеет в нашем случае? Кто знает, может и получится уловить связь между частицами камня тут и по другую сторону портала. Маловероятно, но чем демоны не шутят, когда боги спят, да ещё и пребывая в чересчур расслабившемся состоянии.