Реликт Межклановых войн

Глава 10

Глава 10

Всегда приятно оставить врагов с носом. В данном случае как в прямом, так и в переносном смысле захлопнуть дверь перед самым их носом. Не дать завершить то, что, по их искреннему мнению, должно было стать нашим концом и их триумфом. При всём при этом не потерять никого из собственных союзников, хотя шансы на подобное печальное развитие событий были и немаленькие.

— Успели, — привалившийся спиной к стене Седрик даже не скрывал, насколько устал. — И от воющих на луну безумцев немалую часть откусили. И ещё этот полукадавр с добавлением Хаоса — не думал, что удастся такое удержать.

— Повезло, — тоже уставший, но пытающийся держать лицо Тавостаро был немногословен. — Она сначала уговорила, потом помогала удерживать.

Она — это, понятное дело, Мануэлла. Без вампирессы и впрямь вряд ли получилось удерживать смесок заклятий Хаоса и Гнили достаточно долгое время. Тут ведь сперва собственно изменение существующего Нефритового Стража — хорошо, что не Изумрудного, того бы сил и умения перехватить не хватило б, и так чуть ли не выше головы прыгнули — затем перехват контроля, потом удержание измененной основы. Гнили как главной энергетической составляющей нового конструкта, Хаоса как того, что не давало распасться совершенно нестыкуемому.

Вот она, настоящая сила. Та, которая могла бы быть у кланов Красного Рода, но неестественным образом обрезанная Провозвестником и Архонтами его, будь они все неладны. Оставалось лишь сочетать усилия сородичей из разных кланов для получения сколь-либо серьёзного результата. Результат же… Достаточно вспомнить совсем-совсем недавнее. Хаос и Гниль вместе дали такую смесь, что ликанам пришлось действительно плохо. И немалая заслуга тут именно Мануэллы. Почему именно её? Мы много рассказали и показали ей, а она, соответственно нам. Тем самым образовалась хорошая, качественная боевая сцепка, которой мы сейчас и воспользовались. Тавостаро приложил силу, сплёл конструкты основанные именно на Гнили, но при этом не имел нужного опыта состыковки магии своего клана с чужой, тем более с нашей. У вампирессы же всё это было и на действительно высоком уровне.

Понимал ли это собственно командир Рэдин? Не уверен. Зато уверен в том, что скоро он об этом догадается, целиком или частично — это уже не так и важно. Догадавшись же… Честное слово, не могу точно предположить, какими будут его дальнейшие действия. Только сдается мне, что после окончания этого нашего совместного рейда Мануэлле придётся окончательно покинуть клан повелителей Гнили, получив убежище там, где его уже приготовили. У нас, разумеется.

Упомянутая, кстати, сейчас дово-ольная! Даже не сильно уставшая, поскольку работа была скорее ювелирной и требующей понимания, что от кого из нас ожидать, а вовсе не затратная касаемо вкладываемой энергии.

— Мануэлла. бесспорно, очень хорошо поработала, — слова были суховаты, но, я уверен, вампиресса обижаться и не думала. Понимала необходимость сдерживаться с моей и не только стороны. — И все мы тоже себя сумели показать. Только не уверен, что показанного хватило ликанам, чтоб те, собрав пожитки и раненых, убрались куда подальше.

— Не уберутся, — ядовито процедил Висельник. — И тут даже не мои карты говорят, а здравый смысл. Будут биться лбами о преграду, царапать когтями и грызть зубами, только чтоб выковырять нас отсюда, словно устрицу из раковины.

— Нас вот именно здесь не будет. Уйдём порталом в основную часть схрона. Там наши основные дела. А это место… Я предлагаю оставить ловушку, которая при попытке ликанов тут похозяйничать камня на камне не оставит.

— Нет! — резко и жёстко огрызнулся Седрик. — Гонсало, мы не можем быть уверены, что разрушение этой части портала не вызовет какую-то… нежелательную реакцию по ту сторону. Лучше просто приглушить. Пусть если даже прорвутся, мучаются, пытаясь понять. А там, если все пойдёт для нас приемлемо, мы такой контрудар напоследок нанесём, что и Зверь, что на Луне, долго чесаться станет. Про всяких Старейшин и тем более Хранителей Наследия и вовсе не говорю.

— Напоследок?

— Перед нашим отступлением через порталы или просто, Стилет. Я тут спартанцами в Фермопилах вдохновляться не собираюсь.

— Это верно. Пусть они мрут за свою звериную Родину, — оскалился в нехорошей такой гримасе Висельник. — И если мы тут все хоть немного отдохнули… Не пора ли туда, где ждут Ханна и этот, как его, Куэвас?

И впрямь пора. Сперва пригасить тут всё, сделать совсем уж непонятным для впервые тут оказавшихся и не имеющих представления об истинной сути места. Лишь потом, один за другим, покинуть «предбанник» и оказаться в куда более интересной части схрона.

Тавостаро и Седрик, Висельник и Сапатеро, Оливейра и фон Майтенфель — все они один за другим переносились через портал. Немногочисленные же Твари и парочка уцелевших кадавров были перекинуты на другую сторону ещё раньше. Остались только мы с Мануэллой. Проверить напоследок и окончательно, до минимального уровня, пригасить работу портала. Маскировка то уже была наложена и прикрыта так, что без пары бутылок не то что вина, а чего покрепче быстро не разобраться.

— Одни…

— Но ненадолго, очаровательная ты моя. Пара-тройка минут, потом опять среди небольшой, но толпы.

— А жаль. Я успела, — томно облизнула карминовые губы, — Сильно соскучиться. И «поиграть» не с кем. Я сеньора страстная, опытная.

— Помню. Более того, жду с нетерпением возможности вновь это почувствовать. По настоящему, суток так на пару для начала.

— Шалун.

Очередная не то страстная, не то откровенно похотливая улыбка. Понимаю и разделяю. Очень разделяю, что организм подтверждает недвусмысленным образом. Увы, приходится напомнить самому себе о необходимости контроля и том, что обстановка не то что не подходящая — экзотика, она порой только способствует страсти — но и опасная. А вот это уже совсем не помогает, а напротив, быстро отрезвляет.

— Ты немного, но приоткрыла себя.

— Как? Ты про того Стража, да?

— Про него. То есть про то, как показала свою способность подстраиваться под нашу. Вер-Заррен, магию. Ваш Тавостаро умён, у него наверняка появились первые не нужные нам мысли.

— Иначе было нельзя.

— Понимаю и ни в коем случае не осуждаю. Напротив, от души хвалю за проявленные таланты. Просто… При сколь-либо ощутимой опасности и даже намёка на оную к Рэдин ты не вернёшься.

— Другие мои пока ещё соклановцы могут и будут возражать.

— Уверен, получится привести столь веские доводы, что эти возражения мало чего будут стоить.

— Как и с разделом добычи.

Приятно, когда девушка тебя с полуслова понимает. Особенно такая, приятная во всех отношениях, с которой даже думать не нужно, чтоб скрывать какую-либо из граней своего «я». Мануэлла как раз такое сокровище. Моё! И никому не отдам. Попробуют лапы протянуть — обрежу под самый корень если не самолично, то с дружеской помощью. Наверняка и вампиресса это осознаёт. Осознает, по глазам, позе, выражению лица, сейчас не скрываемому, видно. Поправка, лично мне видно. На остальных же по большому счёту плевать.

Пора. Пропускаю вперёд прекрасную леди, ну а сам делаю шаг по ту сторону сразу же, как только портал вновь показал, что готов активироваться. Что ж, теперь будем как следует изучать главную часть схрона. А то ведь, стыдно сказать, из-за всех этих стычек с ликанами только и сделали, что убедились в безопасности малой части там. Ну и в возможно использовать портал для экстренного отступления… в относительно близкое место.

Ох уж эти порталы! До нашего появления в этом схроне, разумеется, я их нигде не видел и тем более не испытывал на собственной шкуре. Только испытывать и знать хоть немного про общую теорию — явления разного порядка. Да, очень многое было утрачено, особенно знания, как именно порталы создавать. Зато сохранилось кое-что про их суть, многочисленные достоинства, всем видимые, а также недостатки, явные и скрытые. Так вот к числу явных недостатков относилось и то, что у немалой части использующих портальные перемещения сразу после выхода случался резкий приступ мигрени, чего-то вроде морской болезни или довольно серьёзной дезориентации. И неважно, были ли это люди просто, люди, знающие толк в делах оккультных или и вовсе сородичи из какого-либо клана.

Вот и у меня образовалось подобие морской болезни. И плевать на то, что как бы само строение вампирского организма подобного не подразумевает. Магия и обычная логика, они далеко не всегда друг с другом стыкуются. До чего же муторно! И это не только я чувствую, но и другие видят. Хорошо, что не пытаются забавляться — не те люд… вампиры. Вдобавок кое у кого тоже были не самые приятные побочные эффекты. У Седрика, к примеру, координация движений нарушалась, а гаар-гул с подобным побочным эффектом может стать проблемой. Хорошо еще время было невеликим — минута-две, в худших случаях пяток минут. Это было известно из дошедших сведений, а теперь и на собственном опыте убедиться пришлось.

— В порядке? — озабоченно спрашивает Ханна, которого подобное полностью миновало.

— Уже… приемлемо, — отвечаю другу и уже в адекватном состоянии осматриваюсь вокруг. — Изменений никаких нет. Это хорошо.

Улыбки кой у кого. Зря, право слово. Мы ведь по сути в абсолютной неизвестности, в схроне сгинувшего клана. Согласен, были тут уже, но именно тут, далеко не отходили. Иными словами, никто не знает, что нас ждёт там, в других помещениях, коих тут не одно, не два и даже не пяток. Понятно лишь, что раньше здесь наличествовало нечто вроде лабораторий, целого их комплекса, пускай не самого великого.

Изменения же… Тут любая необычность может оказаться предвестником проблем или внезапно возникшей ловушки. Внешний контур обороны мы того, убрали, а вот тут, внутри, могло быть что угодно. Осторожность, без неё нельзя.

— Время, — напоминает об очевидном Седрик. — Терять его нельзя. Кто знает, как быстро ликаны вскроют внешнюю дверь. Кто сможет с уверенность сказать, какую помощь к ним отправят и на что они будут готовы пойти, чтобы не то добраться до нас, не то выяснить, что это за странная дверь, неизвестно куда ведущая.

— Лунный Круг не любит тайны прошлого. Они скорее предпочтут закопать загадки обратно в землю.

— Скорее уничтожить, Мануэль, — поправляет своего соклановца Тавостаро. — Мы то уже здесь. А раз что-то потребовалось Красному Роду, значит, ликаны постараются это что-то уничтожить.

Куэвас кивает, соглашаясь. Ну а попутно мы вновь готовимся по полной использовать поисковые и познающие заклятья, да и помогающими в этом артефактами пренебрегать никто не собирался. Место это больно уж древнее, явственно дышащее далёким прошлым.

Как именно мы собирались исследовать? Парами варианта Вер-Заррен плюс Рэдин с добавкой безмозглого инструментария. Жаль только, что Тварей мало, а кадавров ещё меньше осталось. Ни разу не запланированная схватка с ликанами дала о себе знать, изрядно поубавив нужные нам инструменты. Придётся обходиться тем, что ещё осталось.

Двойки Седрик-Тавостаро и Майтенфель-Сапатеро уже готовы были отправляться. Со всем бережением, медленно, прощупывая каждый метр и шаг связками заклятий и ногами Тварей с кадаврами. Мы, покамест остающиеся в уже обследованной малой части схрона, должны тем временем и окончательно восстановиться, и попробовать выжать поболее из общей обстановки.

Упс, а вот и нет тех двух двоек. Оставили нас в месте вроде как и безопасном, а в то же самое время донельзя таинственном. В отличие от «предбанника» тут был виден общий стиль, используемый хозяевами из сгинувшего клана. Оч-чень любопытный и наводящий на определённые мысли стиль! Чего стоила та самая роспись стен и символы, отдалённо напоминающие иероглифы египетские, но на деле лежащие куда как ближе к письменности иной, майанской. Не ацтекской, поскольку в Атцлане была очень уж специфическая, в которой чёрт ногу сломит.

— Отзвук сокрушённых майя, этой кровавой и в то же время великой цивилизации, с таким беспощадным варварством уничтоженной при полной поддержке жрецов Единого.

Говоря это, Мануэлла едва прикасаясь, скользила кончиками пальцев по сложной вязи символов. Словно действительно таким вот образом хотела почувствовать мимолётное, но единение с канувшим в Лету. Смотрелось и красиво, и таинственно и откровенно мило. Для всех, не только для меня.

— А ведь это не майянские, — хмыкнул подошедший поближе к настенной росписи Ханна. — Я не так хорошо знаю мезоамериканскую культуру, но вот скандинавистика и тамошние руны…

— В чём тут связь? — сразу вскинулся Висельник. — Есть логические цепочки, позволяющие определить родственность?

— Скорее преемственность. Как младший Футарк образовался упрощением старшего, но является более примитивным, так и здесь. Это не опримитивливание майянской письменности. Все наоборот — майя ухватили кусок чего-то боле древнего и изменили под себя, потеряв большую часть.

Навострившие уши Рэдин. Мы с Висельником тоже игнорировать подобные слова не собирались.

— Выходит, возможно достраивание целого скелета по нескольким имеющимся костям. Только не прямо, а в лингвистическом аспекте. Майянский для нас не тайна, есть от чего оттолкнуться. Только вот время, на это требующееся, сколько его потребуется — никто и предположить не может.

— Рэйбендраум, — произнесённое Оливейрой слово в ответ на мою гипотезунеожиданностью не стало. Скорее уж напоминанием, что среди Рэдин тугодумы редко встречаются. Чай, не Сангредо, некоторые из которых этим и впрямь грешат. — Если у кого и есть уже составленные словари древних и очень древних наречий, так это у них, торговцев всем и даже самым необычным товаром.

— Они, Карлос, и цену запросят, — поморщился Куэвас. — А ещё могут понять то, что им и понимать не следует.

Так, начался спор меж двумя повелителями Гнили, в который Мануэлла то и дело дровишек подбрасывала, не становясь ни на чью сторону. Смысл? Да просто разгорячить соклановцев, дабы те свои мысли поискреннее высказывали. На пользу уже нам, Вер-Заррен. Что же касаемо использования услуг Рэйбендраум — лично я не являлся сторонником подобного хода. Лёгкий путь далеко не всегда самый выгодный, даже если и существенно короче обходного. И темнят что-то «рыцари подземных дорог» в последнее время. Ситуация с Трайденти опять таки. Кто знает, может к ней именно Рэйбендраум руку приложили. Что опять-таки вызывает массу вопросов, на которые не находится нужный ответ. Спросить прямо? Плохой вариант. Попытаться выяснить обходными путями? Тоже практически невозможно — слишком хорошо защищает этот клан свои многочисленные тайны. И вот как в таких декорациях давать им на руки очередную сильную карту? То-то и оно, что подобное не слишком желательный вариант. Лучше уж дольше. но собственными силами. В худшем случае с привлечением ресурсов Маледиктума — уж в их ненависти к Провозвестнику и Архонтам сомневаться не приходится. Да и уничтожение клановых знаний им как серпом по известной части мужской гордости.

— Посмотри на это, Стилет, — весомо так произносит Висельник, тыча пальцем в один из даже не иероглифов, а полноценных рисунков. — Это изображение встречается часто и не только на стенах. Не простой иероглиф, не составной. Это, я так полагаю, клановый символ.

— Соглашусь.

Это уже Ханна поддержку выражает. Если оба моих друга едины во мнениях, то тем паче повод самому предельно серьёзно отнестись. Итак, что мы имеем? Рисунок паутины, которую ткет не паук какой-нибудь, а которая «вяжется», словно спицами, двумя клинками. Не простыми, а со стекающими с их острий каплями крови, что и окрашивают паутину в соответствующий цвет.

— Символично, тут вы правы. Если мы действительно видим герб клана, то он должен появиться рядом с остальными. К сожалению, не в естественном виде, а в состоянии. свидетельствующем о пресечении клана. И покамест даже без названия.

— Название найдём, как только расшифруем эту письменность, — отзывается Мануэлла, приближаясь ко мне со спины и окутывая горьковатым запахом используемых ей духов. Наверняка Эрратес постарались, они действительно гениальные алхимики, да и уходящий в незапамятные времена опыт даёт о себе знать. Это мы, Вер-Заррен. по большей части боевые и смежные области развивали и развиваем. Такова уж ситуация что была, что остаётся. — А пока давайте перенесём оставшиеся участки в память кристаллов. Лишним не будет, и просто так время терять не станем. Кто знает, когда мы сменим тех, кто сейчас обследует этот… эту. Этот схрон.

Перенести изображения всех участков стены и вида помещений в целом на те самые кристаллы — это было необходимо. И вот с чем иным, а с количеством подобных артефактов и их качеством проблем возникнуть не могло. Их было достаточно, они являлись очень даже ёмкими. Качество… куда там фотографиям. Правда и цена артефактов соответствующая. Граусс, они такие монополисты! Как и многие другие кланы, имеющие возможность предлагать действительно уникальные услуги.

Говорят, что за работой время летит незаметно. Для кого как, но лично мне так не кажется. Особенно если работа такого вот сорта, требующая внимательности, но никак не азарта и не вдохновения. Зато когда появляется возможность прервать это все…

— Господа и дама, — появившийся в дверном проёме Седрик был одновременно серьёзен и воодушевлён донельзя. — Всем нам стоит взглянуть на то, что удалось найти.

— Действительно всем и сразу?

— Почти всем, — незло улыбнулся бывший Танцующий. — Двое, конечно, останутся здесь, присматривать и вообще. Остальные — прошу следовать за мной.

И потопал обратно, коварно сохраняя увиденное в тайне, не желая нарушать то, что явно должно было поразить нас всех в хорошем смысле этого слова. Почему в хорошем? Иначе не стал бы нагнетать интригу. Только и оставалось, что двигаться следом, оставив тут Висельника и Куэваса. Возможность того, что ликаны не просто прорвутся в «предбанник», но и разберутся в механизме действия портала была крайне низка, однако… Рисковать впустую — это не наш выбор. Абсолютно не наш.

Удивление? Оно, родимое, да не простое, а особенное. Оказалось, помимо нескольких пустых или непонятного назначения помещений, Тавостаро с фон Майтенфелем натолкнулись на самую настоящую лабораторию, которая хоть и была заброшена неизвестное число веков, а всё равно представляла собой огромный интерес. Для начала своим стоящим прямо на виду содержимым — стеклянными, кристаллическими и вообще не пойми какими сосудами разных размеров. От объёмом со стакан, до таких, в которых вполне могло поместиться — и помещалось, что заметно — тело человека, ликана, кое-кого иного.

— Почти кунсткамера, — присвистнул Ханна, смотрящий на находящееся тут. — Только, как мне кажется, плавают образцы не в спирту, а в алхимическом составе.

— Составах, — с заметной снисходительностью поправил «варвара» Седрик. — Доберусь я до тебя… потом, когда вернёмся.

Потупился мой друг, понимая, что сглупил, так вот необдуманно высказавшись. Хотя удивить никого из нас — я сейчас совсем не про Рэдин, за исключением Мануэллы — никого не мог. Ограниченность его в алхимии была известна, равно как категорическая слабообучаемость что теоретическому, что практическому аспекту оной. Вот не для Ханны это и всё тут. Предел — запомнить, какие именно составы в какой ситуации применять, да и то из числа первой необходимости в делах наших сложных.

На самом деле что высказался Ханна, что промолчал бы — разница невелика. Все едино впечатление от увиденного смазать не удалось, картина и без того была ужасна и удивительна. Не кунсткамера, поскольку творение Петра Великого, равно как и её многочисленные аналоги — это так, больше для наглядности, публику попугать или впечатлить. Тут иное, более прагматичное. Не зря рядом с каждым «сосудом» были прикреплены куски должным образом обработанной кожи, на которых змеились строки тех самых иероглифов, только начертанных явно наспех. Истории «болезни», просто наблюдения за опытными образчиками? Может быть так оно и есть.

— Больше всего интересует, что это за урод такой частично выпотрошенный?

Мануэлла остановилась как раз перед отделённым от неё прозрачной преградой уродца, который не человек, не ликан, хотя две руки, две ноги… Мелкий какой-то, хоть и коренастый. Конечности какие-то перекорёженные, обильная растительность, нос крючком и вообще необычной формы.

— Мне кажется, больше всего это похоже на один миф, — призадумался Висельник. — То есть не миф, а представителя народа, который был, но потом исчез.

— Давай уже, рожай!

— Вот рожать не обучен, — отшутился тот в ответ на моё пожелание поторапливаться. — Дварф, он же цверг. Только удивлён увидеть то, что раньше только на картинах встречалось, вот тут, вне привычного для этих существ места обитания.

— Порталы, — изрёк свое весомое мнение Тавостаро. — Если сгинувшие ими так владели, то могли легко переходить из одной части света в другую. И да, это тело похоже на цверга. Огромная ценность!

Кто ж спорит, но точно не мы. Изучая тело того или иного мистического создания, можно многое узнать. В частности, как оно, существо, при жизни использовало магию. Пути, по которым по организму движутся основные потоки силы, главные узлы. У человека, вампира, ликана они отличаются и весьма. Есть даже заметная разница между ликанами от рождения и ставшими таковыми после укуса. А тут совсем иное создание. Разумеется, изучить живого представителя расы было бы вообще замечательно, но тут уж увы. Мертв, как копчёная колбаска и даже частично надрезан.

Ничего, всё равно трофей большой ценности. И не только он, а и в других сосудах-баках находящееся. Сердце, явно ликанское, с вживлёнными в него кристаллами. Позвоночный столб, ощетинившийся отсутствующими в обычном случае шипами, да не простыми, а металлическими. Кость и металл словно проникли друг в друга, став чем-то средним. Хм, словно бы представители Граусс и Кедлатор экспериментировали, но вот явного следа именно их магии не ощущается. Или просто рассеялась за прошедшие то века? Ничего нельзя исключать.

— Алхимия, магия плоти, кристаллы, металл, — грузные шаги гаар-гула, сейчас ещё и Камень использующего, отдавались в ушах наряду со словами. — Здесь ценен каждый образец, каждый сосуд, в котором образцы хранились. Это и не сосуды, а почти что артефакты. Сохранение, поддержание в свежести и возможности к дальнейшим изменениям. Почти что живые! Глубочайший стазис.

— Прямо спящая царевна во гробу хрустальном!

— А ты не смейся, не смейся! — окоротил Висельника Седрик. — Я юмор люблю, но теперь даже у меня охота шутить скукожилась и отвалилась. Во всех этих сказках в основе быль заложена. Та самая, которую простые люди сильно боялись, потому сперва в жуткие сказания перевели, а потом жуть помаленьку убавлять стали. Теперь и детям рассказывают… разное. То, что раньше заставляло простой люд забиваться в самый укромный угол и стучать зубами, надеясь, что эти «сказочные персонажи» до них не соберутся. Нет. На то, что случайно мимо не пройдут и столь же мимоходом не уничтожат всё поблизости от своего пути.

Факт, который понимающему не опровергнуть. Вроде как предстающие сейчас со страниц сказок милые и безобидные русалки — на деле же ранее, когда ещё не исчезли в непонятном направлении — бывшие большими любителями полакомиться человечиной и не только, предварительно заморочив до полной невменяемости своим пением. Не все, но солидная их часть. Это лишь один из примеров, а их… хватало. В том числе про «хрустальный гроб», в котором обычно лежали вовсе не невинно отравленные принцессы, а совсем иные персоны. Ну да не о них сейчас речь.

О чём тогда? Да о том, что умение использовать подобного рода стазис нам тоже лишней не окажется. Сильно сомневаюсь, что тут есть описание создания подобных артефактов, но и изучая уже имеющийся, находящийся в действующем виде, кое-что можно выжать. Особенно если это самое «что-то» не будет основано на изначальной и главной магии неведомого нам клана.

— Вывозить будет непросто, — оценил объем работ фон Майтенфель. — Я не одобрил бы грубое растаскивание. Нужно планомерно, вдумчиво очистить схрон от всего ценного.

— Но сначала исследовать это самое ценное до последнего укромного уголка, — подвёл я хоть и пунктирную, а всё ж черту. — Постояли, посмотрели на диковинку в виде цверга и не только? Теперь продолжили поиск сокровищ. Всё так же по парам, во избежание проблем. И хоть общий вид, но на кристаллы памяти переносить не забываем.

Намёк про то, что тут может быть и другое, пока не найденное, не пропал втуне. Часть помещений уже вдумчиво обыскали, другую мимоходом, а вот оставшееся… Мало его было, явного. Понятное дело, поскольку исключать наличие чего-то скрытого было нельзя. А потому…

— Седрик, Ханна. Тут всё каменное, а потому не забывайте искать разного рода потайные ниши или нечто большее. Всё может быть, сами понимаете. Если какой-то ценный объект покидают, то кое-что ценное могут и оставить внутри, спрятав хорошенько. Или ошибаюсь?

— Если и ошибаешься в конкретном, то в общем всё верно, Стилет, — согласился со мной бывший Танцующий. — Я не зря Камень слушаю и чувствую. Странное тут место, да и Камень необычный. Словно ему есть что скрывать, будто он не хочет спокойно и быстро подчиниться тому, кто знает, как его уговаривать.

— Тогда внимательнее. Место действительно непростое.

— Чую. И Ханне сейчас постараюсь показать.

Особенности места. Вот уж действительно, отдалённая связь с ликанским наследием у всех гаар-гулов даёт о себе знать. В том числе у обращённых классическим для Красного Рода образом, а не через ритуал. Признаться, сильные у меня надежды в поиске тайников именно на этих двоих, особенно на Седрика. Опыт веков, он такой.

Пока же, оказавшись в связке с Мануэллой — упоминание об уже имеющейся сработанности, оно и другими Рэдин нормально воспринималось — я переходил из помещения в помещение, не переставая находиться под впечатлением от этого места. Иная архитектура, интерьеры, общий стиль — ничего похожего до сего времени встречать не доводилось. Тут веяло реальной древностью, а значит и отголоском скрытой даже от кланов Красного Рода истории. Ничего не подчищается просто так, это делают с вполне конкретной целью. Кем были сгинувшие кланы, какими силами обладали, почему были уничтожены, и кем именно производилось сие уничтожение? Проклятые вопросы, которые некоторые даже задавать опасались, а уж искать ответы на них тем паче.

— Посмотри, Ростислав, этот небольшой зал, он такой… пустой, — остановила меня Мануэлла в тот момент, когда я уже собирался покинуть ничем особым не примечательное небольшое помещение. — Чересчур пустой.

— Значит, было раньше нечто ценное. Потом, при эвакуации, всё вывезли. Может даже в первую очередь.

— Или не стали вывозить, просто скрыли, — хитро так подмигнула мне вампиресса. — Смотри, тут сразу несколько мест на полу, которые совсем немного, но отличаются. Присмотрись!

Игнорировать девушку, да к тому же умную, показавшую умение этот самый ум ещё и в важных делах применять? Глупостями не занимаемся. Оттого и стал чуть ли не вплотную изучать указанные места, присев на корточки сначала в одном месте, затем в другом, третьем.

— Как будто тут что-то стояло. Похоже на то. Вот и вдавленности на камне остались. Времени много прошло, даже контур не разобрать.

— Стояло ли, дорогой мой? А если то выдвигалось, то утапливалось обратно? Восемь мест «по окружности», одно в центре, больше остальных. Ничего не напоминает?

— Октограмма с центром как основой конструкции, — понятливо подхватил я, искренне радуясь внимательности девушки. — Предположим, ты права. И как тогда поднимать таящееся внутри? Просто подать энергию в находящийся не пойми где накопитель, кровь как ключ или нечто иное?

— Исследовать. С кем-то из гаар-гулов ваших. Лучше с Седриком, да?

— Хорошо, сейчас его за каменное ушко да сюда. Хотя нет, сам притопает каменными ножищами, как только услышит.

— И я услышу, — голос и впрямь принадлежал гаар-гулу. Только не старшему, а младшему. Ханне. — Мы нашли!

— Мы тоже.

— Сколько ж тайн скрыто в стенах и под полом этого заброшенного, затаившегося в прериях места, — притворно сокрушался мой друг. — Только у нас всё равно лучше.

Посмотрев на найденное нами, перевёз взгляд на Ханну. Скептически так. не особенно веря в действительно из ряда вон выходящую находку, но всё ж надеясь на это. Услышанное не разочаровало.

— Очередные «хрустальные гробы». Только рассчитанные не на сохранение свежеумерших, а на поддержание живых и неживых. Не знаю, сколько веков прошло, но…

— Неужели ещё работают? — ахнула Мануэлла. — И в них есть кто-то ещё не превратившийся в нечто умершее? Совсем-совсем умершее!

— Вроде бы работают. Там не одна лишь энергия из накопителей нужна была, но и кровь, и какая-то питательная алхимия. Большие были чаны, но время много прошло. Сейчас во всех только осадок на дне мерзкий какой-то. И кристаллы так тревожно мигают на одном из сосудов. На последнем из них.

— Так что ж ты…

— Спокойно, Стилет, всё уже сделали. Ну что могли, я хочу сказать, — поднял руки в защитном жесте Ханна. — Кровушки в специально очищенный чан слили, да не простой, а немного и ликанской, особенно питательной. Сразу кристаллы перестали багровым цветом перемигиваться, небесно синим загорелись. Правда не все, но… Мы ведь даже не знаем, какие из них что показывают. Одни догадки.

— Идём тогда. Но и тут нужно будет как следует всё просмотреть. Вот ты и будешь смотреть пока, а там и Седрик. Понятно?

— Был в охранке командиром, тут тоже командир, хоть уже и не в чинах мы «Табеля о рангах».

— У Кодекса Крови своя, хм, иерархия.

— Понял уже. И почувствовал.

Ворчит Ханна помаленьку, но это нормальное для него дело. Особенно после становления именно гаар-гулом. Вынужденного становления по весьма уважительной причине. Сам он предпочёл бы бытие классического сородича, однако так уж сложилось. Вот сперва и довольно тяжёлое привыкание к изменившемуся и сильно телу, особенно массе. Проворность опять же была сперва утрачена практически полностью. Восстановление оной у гаар-гулов — дело сложное, многоступенчатое, привязанное большей части к магии. Ч-чёрт побери, да они частенько даже при обычных передвижениях себе магией помогают, дабы не топотать как помесь слона, носорога и ожившей каменной статуи. Первые же годы, а то и пару десятков лет немногим удаётся добиться абсолютной естественности применения такой магии, чтоб она стала, аки дыхание. Дыхание в той ещё, человеческой жизни, ведь в вампирическом состоянии кислород хоть и желателен, но в малых дозах. В очень-очень малых.

Оставив Ханну ломать свою полукаменную голову над очередной загадкой, мы с вампирессой поспешили присоединиться к другим исследователям, которые часть найденной загадки уже решили. Лично я сильно на это надеюсь.