Реликт Межклановых войн

Интерлюдия

Интерлюдия

Мексиканские прерии всегда открыты для ветра. Разного, но неизменно присутствующего, который то едва колышет выжигаемую жарким солнцем траву, то грозно завывает, напоминая всем живущим о своей силе. А ещё есть те, кто умеет слушать ветер, понимать доносимые им послания и использовать их во благо себе и тому. что стоит над интересами отдельного разума.

Вот и Хентар, один из прайда Клыков, стоял, закрыв глаза, отрешившись даже от обычных звуков, сконцентрировавшись на совершенно иных ощущениях. Погода была вроде как и безветренная, но это в целом. Вокруг же ликантропа ветер, сначала едва ощутимый, с каждым мгновением усиливался. Свиваясь в жгуты, способные ударить, ранить, разорвать в клочья… всё по повелению того, кто умел почувствовать стихию и перенаправить её мощь в нужное русло. Ветер есть часть воздуха, а воздух есть везде. Или почти везде, но в особые места Клык точно не собирался, понимая, что там и выжить то сложно, не то что оказаться достаточно сильным, чтобы хранить и нести волю свою, прайда, Лунного Зверя наконец.

Обнажённое тело, прикрытое лишь набедренной повязкой. Ну и ещё амулеты, выполненные как браслеты, ожерелье, а также нанесённые на тело несмываемыми чернилами символы, тоже помогающие чувствовать ветер, даже говорить с ним, требуя и получая нужные ответы.

Шёпот. Едва слышный, но становящийся тем громче, чем глубже уходил внутрь собственного разума Хентар, сливаясь воедино со стихией. И ему в этом помогали трое других, связанных дальними, но всё же родственными узами. Равносторонний треугольник и он в его центре. Три вершины, три подпорки, помогающие достичь единения с воздухом. Воспарить над миром и если не увидеть, но хотя бы понять.

Бум, бум-м! Резонирующий звук от ударов в небольшие барабаны, сделанные из тыкв и обтянутые человеческой и не только кожей, помогали Хентару соскользнуть в транс. Он ощутил, что тело перестало быть важным и сколько-нибудь нужным. А ещё пожалел о том, что это ненадолго, что придётся возвращаться в этот мешок с мясом и костями внутри. Кольнуло мимолётное сожаление, что сейчас на небосводе нет Луны, которая издревле несла в себе силу Лунного Зверя, поделившегося своей малой частицей со всеми своими верными потомками. И способному отобрать щедрый дар, если они, потомки, окажутся неблагодарными, как те же сгинувшие Танцующие под Чёрной Луной и пока ещё оскверняющие земную твердь Луногрызы, последовавшие по проложенному раньше них пути скверны и мерзости.

Бом-м… И тут Клыка накрыло осознание. Слияние пусть не со стихией, но с ветром. Ощущение безграничной силы, свободы, жажды мчаться вперёд, обгоняя тех несчастных, что оказались привязанными к материи столь слабых и неповоротливых тел. Против воли пришлось сдержать себя, вернуться к главному — тому, ради чего он проводил ритуал.

Поиск! Необходимо было найти причину, по которое два его брата пропали где-то здесь, в этих местах, да не одни, а с придатком из некоторого числа людей, среди которых были не то двое, не то трое тех, кого было решено испытать Живым Лабиринтом и, возможно, сделать одними из прайда. Не своего, Клыкам не нужны были именно эти гладкокожие, но вот Потрошителями или Мусоршиками — это более вероятно. Сам Хентар не был человеконенавистником, но вместе с тем никогда не согласился бы считать этих полуликанов, неестественно получивших дар Лунного Зверя, ровней себе и абсолютному большинству Рождённых Зверем. Но необходимость… От неё нельзя было отмахнуться, приходилось считаться с тем, что у Лунного Круга слишком много врагов и они сильны.

Запах смерти! Клык ощутил то, что так старательно искал, лишь погрузившись в ветер достаточно глубоко. А это значило… Опасность и понимание, что его братья не просто исчезли, не просто были умерщвлены кем бы то ни было — эти некто ещё и старательно прибрались за собой. очистив место смерти не только от материальных, но и от большей части духовных следов.

Однако ветер слышал всё, воздух проникает и туда, куда казалось бы нет ходу. Потому Хентар и не сдавался, истощая собственные силы и без стеснения черпая силу у поддерживающих его помощников.

Даже при всей то сильной связи с ветром и слабой с собственным телом, Клык ощутил, что ещё немного и он может не вернуться. Нити, связывающие тело и дух, расползутся, а сама суть отправится туда, куда должны попасть все, отмеченные Лунным Зверем. Но тут… Вот оно, осознание произошедшего, оставшийся в стихиях отпечаток случившегося.

Уже не только смерть, но и те силы, которые к ней привели, которые применялись участвовавшими в схватке. И тут Клыку сильно помогло, чЧто его сопрайдовцы в основном атаковали и защищались именно ветром. Зацепившись за родную силу. оказалось куда легче проложить шаткий мостик от неё к другим следам, уже почти неощутимым, неузнаваемым.

Чуждость! Древний враг, враг опасный. Отпечаток крови, искореженной реальности, неестественного, противного природе мистического следа. Он попробовал было потянуться дальше, продвинуться ещё на шаг, но… Жаждущий ответов дух словно притянуло обратно, впечатало в тело, после чего пришла она, боль. И уже корчась от навалившегося приступа, Хентар понял, что именно случилось, почему всё прошло так… грубо. Один из его помощников, Ялвен, переоценил себя, зачерпнул больше силы, чем мог переработать без последствий для себя. Это ещё ничего, но он терпел до последнего, желая помочь старшему, посодействовать нахождению убийц собратьев. Оттого и надорвался. Надорвавшись же, не удержал свою часть контролируемой силы, которая хлестнула по всем участникам ритуала, но главное по тому, кто был в его центре. По Хентару. Уже ударив по центру, отразилась обратно, войдя в резонанс и разрывая не только материю, но и тонкие тела.

Разрыв связей. Он и только он мог спасти Хентара, пусть и поставив при этом помощников в ещё более уязвимое положение, делая их не то что боеспособность, но и само выживание довольно сомнительным. Но прайд всегда готов жертвовать малой частью ради общего блага, блага самого прайда. Так учили Хентара, так и он готов был учить. Вот и разорвав связи, закутываясь в то немногое, что могло оградить его от терзающей тонкие тела боли и жалея, что в относительной близости нет пускай слабого, но кеарна. Был бы тут источник силы, не пришлось бы… Всем им не пришлось.

Судороги, исторгающийся изо рта хриплый вой, не контролируемая трансформа в полностью звериную ипостась. Его внутренний Зверь брал на себя контроль, защищал своего хозяина, помогая выжить, пускай и путем отстранения от большей части разума, уступающего дорогу инстинктам. И уже гаснущим сознанием Хентар почувствовал смерть. Не свою пока, а кого-то из тех, кто вынужденно платил собой за небрежность не то собственную, не то собрата. Оставалось лишь надеяться, что всё было не зря, что он сможет очнуться, дабы передать вышестоящим то, что удалось узнать. Жертвы не должны были стать напрасными!

Приходить в себя было сложно, но той боли уже не было. Вообще никакой боли, лишь бодрость, приятная расслабленность и… сытость. Зверь внутри чуть ли не урчал, будучи полностью удовлетворённым. Подобное могло означать лишь одно — он сумел насытиться, разрывая чью-то плоть и омывая духовное тело эманациями боли, мучительной смерти. Когда, кого? Этого Хентар пока не осознавал. Пока, поскольку вместе с сознанием вернулось и восприятие.

Кровь, два растерзанных тела, мужское и женское. Последнее совсем юное, но уже успевшее созреть и «метавшее кровь» во время циклов. Хорошая добыча, сладкая и насыщающая. Лучше только магически одарённые, но… Клык жалел лишь о том, что так и не успел вернуться в себя, дабы в полной мере насладиться охотой, ловя сейчас лишь её затухающие отголоски. И тут, явно уловив, что он пришёл в себя, раздался голос. Знакомый, очень знакомый с давних пор голос:

— Рассказывай, брат!

Михтрал был как всегда краток. Положение одного из ближних помощников Хранителя Наследия обязывало. Более того, ожидалось, что в скором времени, лет этак через пятьдесят-семьдесят, этот достойный собрат, кому благоволят многие сидящие наверху, может и сам стать Хранителем Наследия. Если, конечно, не ошибётся, сохранит имеющееся и преумножит благо Лунного Круга беспрекословным и эффективным выполнением приказов.

— Аргр-р… — в полной звериной форме да ещё после успешной охоты говорить было сложно. Требовались усилия, особенно если собеседник находился в своей человекоподобной ипостаси. Но самому трансформироваться полностью и или частично сейчас было плохим решением. Хентар чувствовал, что тело ещё не готово к такому. Потому сконцентрировавшись, он продолжил уже членораздельно. — Вр-раги там были. Пиявки… Вер-р-Зар-рен. Искау-ужение. Прирр-рода рыдает от надругательства. Гра-ра-а… Скр-рыли и у-ушли. Нужны идущие по следу-у бр-ратья. И охотники, разр-рываующие кр-ровососов.

— Сколько?

— Не знаую. Не один, не дву-уа. Больше!

Михтрал кивнул в ответ на услышанное, после чего просто повернулся и отправился к тем, с кем ему нужно было поговорить. И само отсутствие иной реакции заставило Хентара облегчённо выдохнуть. Если бы вышестоящий собрат был недоволен или того хуже, счёл его действия не оправдавшими надежд — наказание или же слова о предстоящей каре последовали бы незамедлительно. А так… Похоже, его действия и то, что удалось узнать в ходе ритуала, признали достаточным. И это было хорошо, правильно. Осознав это, Клык опустился брюхом на траву, свернулся в клубок и, прикрыв хвостом морду, погрузился в лёгкую, блаженную дрему. Ему следовало восстанавливаться, слишком уж тяжелые последствия оказались после случившегося сбоя. И лишь потом. когда он окончательно придёт в себя, нужно будет узнать о произошедшем. Потом, всё потом.

Недовольство, вот какое чувство испытывал Михтрал, узнавший, наконец, от пострадавшего собрата столь нужные ему сведения. Хотелось сорвать гнев на ком-нибудь, но сейчас это не было полезным и уж тем более правильным.

Когда Хранитель Наследия получил известие о двух исчезнувших братьях, то приказал незамедлительно разобраться в причинах случившегося, а также узнать, жив ли хоть один. Лишь потом вновь послать сообщение тем или иным образом и ждать дальнейших приказов. И вот он, Михтрал, узнал всё, хотя и понадобилось на это несколько больше времени, и последствия для отправленных на поиски оказались тяжёлыми.

Ветер может казаться мягким и игривым, но редко когда прощает действительно серьёзные ошибки. Случилась ошибка одного из младших Хентара после чего совершивший оплошность попробовал преодолеть возникшую неправильность глупой силой без добавки туда ума. Ладно бы ещё только сам поплатился, он ведь и остальных за собой едва не уволок. Один труп, двое других нуждаются в паре недель обычного восстановления близ кеарна, ну а Хентар… Тут, кроне скорого лечения, потребовалось и устроить его Зверю скорую охоту, да двойную. Лишь таким образом связке тела и духа хватило мощи на то, чтобы остановить начавшийся распад духовного тела. Долгое время ожидания, раньше которого вывод собрата из глубокого живительного сна скорее всего привёл бы к полной потери памяти, разрушению разума, а то и к смерти. Так рисковать было нельзя, потому оставалось ждать.

Дождался. Как оказалось, не зря, полученные вести того стоили. Вер-Заррен, этот особо ненавидимый Кругом клан, попирающий законы даже не природы, но и их собственного рода пропитанных скверной пиявок. Использующие противный Луне Хаос, что искажал всё, до чего дотрагивался, уничтожая естественную гармонию столь прекрасного мира. Оскверняющий куда сильнее, нежели этот… прогресс, от которого слабеют и извращаются находящиеся в городах и близ них кеарны. Само естество верного потомка Лунного Зверя и одной из Матерей-Прародительниц — а среди предков его, насколько Михтрал имел представление, не было слабого естества ставших ликанами не по праву рождения — требовало, собрав всех, кого можно, пуститься в погоню. Только… Для погони нужно было знать, куда именно скрылись пиявки. Оставалось лишь, не слишком и спеша, добраться до нужного места, а уже там, воспользовавшись полученной подсказкой, выслеживать не просто кровососов, а из конкретного их клана. Более узкое направление поиска, значит и времени займёт меньше, и результат может быть лучше.

Сделать это было нужно, тут Михтрал и лёгчайшего сомнения не испытывал. Другое дело, что отправить вестника к Хранителю Наследия он собирался уже сейчас. Узнанное того стоило. Решать насчёт дальнейших шагов всё равно не ему. Есть те, кто принимают решения, а есть покорно их исполняющие. И никакого своеволия, никакого желания перепрыгнуть через голову вышестоящего, как постоянно желают эти суетливые людишки и пиявки, что по сути и есть они же, но стократ более мерзкие, поскольку не желали принять отведенное им миром место. Место тех, кто по телам своим ниже отмеченных Зверем.

— Дишаграт, — подозвал он того из собратьев, чьи лапы были воистину неутомимы во время долгого бега. — Поспеши к Хранителю и передай ему вот это.

— Повинуюсь, — прохрипел тот, взяв свёрнутый в трубочку лист бумаги и вкладывая его в небольшой тубус, что висел на поясе. — Уже приступаю.

Трансформа из человекоподобной ипостаси что в промежуточную, что в исконно звериную у Рождённых Зверем всегда проходила и довольно быстро, и без сильной боли. Многим куда сложнее было перекидываться в подобие человека, поскольку дух не считал эту форму достойной себя. Некоторые даже по прошествии многих десятилетий прикладывали значительные усилия для такого изменения, но осуждать их за это… Нет, на подобное способны разве что погрязшие в городской жизни Дети Камня и считающие человеческое обличье важным для некоторых боевых стилей Ульфхеднары. Даже недавно отрёкшиеся от покровительства Лунного Зверя Луногрызы, прикоснувшиеся к нечестивому Праху, помыслить не могли о равенстве и тем более преимуществе людской ипостаси в естественной жизни.

Было жаль, что не получится воспользоваться талантом Хентара в поисках, но тому долго ещё предстояло приходить в себя. И без того повезло, что успел вовремя вернуться в тело, частично погасить удар от грубо прерванного ритуала. Помощники из числа наблюдателей также быстро и верно отреагировали, оказав первую помощь правильными заклятьями и настоями. Затем же, поняв всю серьёзность полученных вожаком травм, быстро нашли для него добычу. Быстро и, надо сказать, грязно, налетев на одно малое поселение и ухватив несколько жертв. Именно нескольких, потому как и два других пострадавших нуждались в помощи, и себе за старания не позабыли. Воспользовались случаем, который не входил в число запретов. Потешились, поразвлеклись, утолили вечный голод, что терзает находящегося внутри каждого из них Зверя. Священный голод, который необходимо утолять, дабы воздать должное прародителю, что смотрит каждую ночь с Луны. И для удовольствия, от которого в здравом уме ни один не откажется. Только безумцы… каковых уж нет, хвала тем, кто приложил усилия и стёр таки проклятых Танцующих из мира, только обрывки памяти о них и оставив.

С этими горько-сладкими мыслями Михтрал громким и грозным рыком созвал к себе членов малой стаи и начал раздавать приказы. Те, которые непременно будут выполнены, ибо вожака всегда слушают. До тех пор, пока он им остаётся, пока не появился ещё более вышестоящий или… Или пока вожак не промахнётся. Неважно, будет это промах на ритуальной охоте или промах в исполнении воли Старейшин и Хранителей. Промахнувшийся не может просто так остаться на своём месте. Он либо упадёт вниз, ритуально подставляя незащищенное горло Старейшине, либо, если ему позволят, может попробовать отстоять свою власть на поединке. Или умереть в битве, когда поединок лишь называется так, на деле представляя собой казнь провинившегося. Всякое случалось и всякое Михтрал успел повидать за не один век своего бытия.

Добраться до уже известного места было и достаточно быстро, и несложно. В этом заключалось одно из значительных преимуществ детей Лунного зверя как над пиявками, так и над простыми людьми, включая разных жрецов. Раньше разных, поскольку теперь только слуги Единого и остались, хоть и обращались к нему по разному. Остальные же… Обращаться можно было, но вот получить что-то в ответ — это маловероятно. Как да почему — это ни Михтрала ни иных не волновало. Достаточно было знать, а думают пусть те, кому это по положению в Круге подобает.

Могучие лапы всегда готовы нести своего хозяина. Очень быстро, очень долго, да так, что лошадь успела бы не один раз оказаться загнанной, а то и мёртвой. Лошадь, иные создания матери-природы. Правильные создания, а не искажённые уродства, создаваемые кровохлёбами, называющими себя Валтозарис и Вер-Заррен. Не созданные из оплетённого множеством чар металлические истуканы Келатор. И не совсем уж омерзительные, наполненные даже не НЕжизнью, а самой настоящей смертью и распадом создания Хэлькригер и Рэдин. Эти выродки, отринувшие свою пусть слабую, уязвимую, жалкую для потомков Лунного Зверя человеческую природу в гордыне и безумной жажде силы залезли туда, куда нельзя было даже смотреть.

Не замедляя своего бега, Михтрал издал злобный вой и сразу же раздались ответные голоса следующей за ним стаи. Это, как и всегда, преисполнило его дух уверенностью в правильности пути Луны, добавило сил, а ещё готовности разрывать и уничтожать всё и всех отступивших от свойственного лишь матери-природе совершенства.

А отступивших и их осквернённых поделок хватало — как магических, так и тех, в которых не было и капли магии. Технологии. Прогресс! Наука!! Михтрал ненавидел эту неудержимую поступь, которую так хотелось оборвать, а носителей лишнего знания разорвать в клочья, уничтожить даже саму память о совершённых ими осквернениях естественного порядка.

Ярость и стремление вернуться к истокам. О, потому многие в Лунном Круге и пошли на союз со жрецами Единого против общего врага. Общий враг, общие желания сдержать прогресс, всё сильнее разгоняющийся и минующий попытки затормозить его, как это бывало раньше. Во времена сперва совсем уж древние, затем при Римской империи, при принятии веры в Единого большей части Европы и наступление того, что назвали «темными веками». Но потом, потом… Нет, об этом сейчас Клыку и думать не хотелось. Да и вот оно, место, где были убиты его собраться, затем проводился не самый удачный поисковый ритуал. Но, как говорят в одной далёкой стране жрецы и их паства: «Бог любит троицу!» Правда, зачем он её любит и как именно это делает Михтрал не знал и узнать не стремился. Но выражение ему понравилось, запомнилось, порой использовалось. Вот как сейчас. Одно место и третье событие, тут происходящее, за краткое время.

Время для нового ритуала было не самое лучшее, но приемлемое. Погода? Да, луна была не в полной своей фазе, но и не узкий серп новолуния, когда голос прародителя не то что слаб, просто менее уловим не самыми искушёнными потомками его. Облака? Разогнать их на малой части неба — подобному умению стараются обучить каждого, кто хочет и кто достаточно целеустремлён. Что, бездарность? Оставьте эти слова людишкам, пытающимся сбиться в жалкое подобие старых орденов, да мерзким высасывателям крови. Есть лишь верность Лунному Зверю, а он всегда награждает верных. Если не наградил — так дурные помыслы, которые надо изжить. И никакой скулёж глупых волчат или вроде как старых, но не наживших ума собратьев не способен изменить предначертанное. Ибо это есть то, что можно считать ересью, хоть и не такой, как недопустимая попытка склониться в иные, запретные области магии.

Прах… и ещё кое-что, о чём Михтрал даже помыслить не мог, настолько это было противно самому естеству любого, кто верен Лунному Кругу. И хвала Зверю и Матерям, что проклятые Танцующие так и не сумели добраться до знаний тех, кто был уничтожен ещё до них. Он и сам не хотел знать даже самого названия, но… так уж случилось.

Забыть! Забыть и не вспоминать. Однако слово Паутина так и лезло из самых потаённых глубин памяти, вызывая ужас, омерзение и первобытный ужас. Чтобы хоть как-то отвлечься, Михтрал старался как можно больше занять свой разум, выполняя как то, что мог хорошо сделать лишь он один из числа стаи, так и помогая/наблюдая за хлопотами других. Помогло несильно, но и это было лучше, чем ничего. Мысли всё равно роились вокруг, словно рой пчёл вокруг разорителя улья. Или термиты, атакующие попытавшегося расположиться близ их муравейника. Или…

— Р-р-р!

— Что случилось, старший? — обеспокоенно произнесла оказавшаяся рядом Кэйра, ещё довольно юная, но умелая в применении боевых аспектов ветра самка

— Жду. Когда мы сможем узнать, куда направились пиявки. Надеюсь, что нам разрешат вцепиться им в горло и вырвать ненужные немертвым сердца. Жаль, что пролить их кровь и сожрать не в наших силах.

— Они несъедобные, — изобразила гнев волчица, но тут же расплылась в улыбке. — Я… мы все готовы к этой охоте. Вожак. И враги Круга будут умолять нас прикончить их быстро!

— Я верю в это и знаю твою готовность, Кэйра. Ты заставляешь меня вспоминать о гордости, что у нас растёт такое потомство. Прайд будет ещё сильнее.

Как и большинство юных волков, совсем недавно бывших несмышлёными, по меркам Лунного Круга, волчатами, Кэйра радостно принимала похвалу и становилась ещё более усердной. Но сам Михтрал… Сейчас он ловил себя на том, что не испытывает той уверенности, что была с ним обычно. Почему, по какой причине? Неужели из-за того проклятого слова и слабого воспоминания об издревле проклятом и запретном? Нет, этого не могло быть, не должно быть. Он умеет как спускать ярость Внутреннего Зверя, так и сохранять покорность, когда того требуют высшие. Сейчас нужно было исполнить один приказ и ждать другого… или его отсутствия.

Тогда что, почему? Клык чувствовал что-то схожее не со страхом, но с опасениями. Или нехорошие предзнаменования не давали спокойно думать, заставляли то вспоминать ненужное, то испытывать опасения перед теми, кого учили оценивать в должной мере, но не бояться?

Сомнения. Именно это слово показалось Михтралу наиболее подходящим. Те самые, заикнись он о которых, срок его возвышения до Хранителя Наследия отдалился бы столь далеко, что и с помощью чар острого и дальнего зрения не разглядеть. Те сомнения, увидь он их у братьев и сестёр по Кругу, прайду и даже близкой крови — непременно донёс бы до старших и мудрых, чтобы не ослабить общность. Тогда что же так гложет изнутри, мешает мыслить привычно, здраво… правильно?

След! Почуянный, он заставил обратить на себя всё внимание, а вожак с радостью ухватился за такую своевременную возможность. Это оказалось легко. Не держать след — тут как раз сложностей хватало, слишком хорошо пиявки сумели его укрыть — а уйти в сторону от нехороших мыслей. Действительно, столь… легко. Легко и недостойно. Нет, никогда! Он, Михтрал, всей своей долгой жизнью показывал, что благо Лунного Круга важнее всего. Раз так, то может же он хоть немного отпустить на волю порой столь мешающие, не совсем правильные размышления. Вреда то от них нет? Точно нет. Подумает немного, да и вернётся к тому, что так хорошо выходит, за что хвалят вышестоящие и ставят в пример многим. даже тем, кто больше лун прожил, но не сумел добиться такого успеха.

Одно дело почуять и совсем другое — узнать хотя бы половину от возможного. Вожак досадовал на неполные и очень обрывочные «отпечатки», но вместе с тем понимал — ему… им всем и так повезло. Сперва, что сумели быстро спохватиться, когда пропали два их брата. Не из-за великой предусмотрительности, просто они не появились в нужном месте в назначенный срок. Отсутствие же без весомой причины повлекло бы такое наказание… Потому нет, первой возникла тревога, оказавшаяся обоснованной. Далее, вероятные убийцы обратили на себя внимание там, в этом городе, куда потомкам Лунного Зверя и входить то было противно. А вот банда Пабло Зверя среди камня домов и прочей пакости бывала часто. Вот и отследили, поскольку какой город да без Мусорщиков. Этим самым пронырливым и хитрым среди детей Лунного Зверя всегда можно было пригрозить. Редко когда угрозы не давали должного результата… разве что если угроза от выполнения поручения превышала кару за невыполнение. Но сейчас это было неважно.

Мусорщики быстро отозвались, нужные слова были переданы, вот и появился след. Тот, который привёл по тропинке, проложенной копытами лошадей сгинувшей банды Пабло и главное, двух их братьев. Найти точное место? Не зря Хентар, не будучи сильным воином, являлся искусным по меркам прайда магом. Не магом-воином, а магом-поисковиком, умеющим находить даже то, что так старательно прячут.

Везение. Или благоволение лунного покровителя? Михтрал был согласен как на первое, так и на второе. Сейчас же нужно было отправить очередное послание и ждать. Что в послании? Не так много, как хотелось бы. Направление, куда вроде как двинулись Вер-Заррен. Собственные впечатления, описывающие предполагаемую угрозу. Немалую, раз уж могли не только убить двух братьев и немалое число сопровождающих их людишек, но и затереть почти все следы. Ах да, еще полностью избавиться от тел, что не каждому под силу. Тела двух членов прайда, лошади, люди… оружие со снаряжением. Ничего этого не было ни на земле, ни под ней. Ну или было, но оказалось столь хорошо спрятанным, что ничуть не легче. Хаос и Искажение — эта извращённая магия могла творить и не такое. Чужая не только Лунному Кругу, но и многим кланам пиявок. Так говорили те, кто добывал и делился городскими тайнами. Не только Мусорщики, что никогда бы не осмелились покинуть Круг, но и находящиеся вне его Дети Камня. Жадные, впитавшие в себя немало городской скверны, пользующиеся порчеными городом кеарнами… Но всё же не враги. Не объявленные таковыми ни Старейшинами, ни теми, кто выше их всех.

И последнее, что было в послании — уведомление, что он, Михтрал, пользуясь данным ему соизволением, высылает двух следопытов, чтобы те неспешно, но с усердием прошли по едва ощутимому «отпечатку» пойманной магии и, пользуясь благословлёнными силой Лунного Зверя амулетами, сделали то, что нужно. О нет, не вступили в бой, а просто нашли местоположение да оставили за собой «тропинку», по которой будет легко идти другим.

Отправка не только послания, но и следопытов — оно вроде как и не было нарушением, но и одобряли даже намёк на самостоятельность далеко не всегда. и тем более не все. Могло сложиться по разному, но Михтрал осмелился поступить именно так. Причины же и сам толком не осознавал. Хотел предстать перед Хранителем Наследия победителем? Или опасался, что ему поручат продолжить то, что было начато, а потому искал возможность уклониться, при этом не проявив неповиновения? Сама мысль была очень… неуютной. Жаль, отогнать её также не получалось.