Реликт Межклановых войн

Интерлюдия

Интерлюдия

Неосторожность, опрометчивость, излишнее, хоть и объяснимое желание как можно скорее добраться до вражеского горла и разорвать его! Всё это Потрошители — такие нужные Кругу и столь же проблемные, когда их не удаётся сдерживать.

Девять мертвецов, целых девять! Причём все, кроме одного, как раз из числа этого буйного прайда. Михтрал лишь прикрыл на несколько мгновений глаза, не в силах смотреть на то, чем закончилась эта атака, которая не должна была развиться таким вот образом. А как неплохо всё начиналось.

Решение отправить двоих следопытов, получивших приказ найти, при удаче наблюдать, но делать это как можно более осторожнее, оказался оправданным. Особенно когда появились первые результаты. Вер-Заррен оказались не единственными пиявками, оказавшимися тут, на землях, принадлежащим детям Лунного Зверя. Выяснилось, они соединились со столь же омерзительными Рэдин, пропахшими вечно разлагающейся мертвечиной и даже не стыдящихся подобного непотребства. Такое нельзя было оставлять без внимания, а потому он отправил Хранителю очередное сообщение, теперь ещё боле тревожное. Ну а собрать готовый отряд из находящихся поблизости сопрайдовцев — это он сразу постарался. Ожидал лишь приказа, который вскоре последовал.

Не простой приказ, а вкупе с распоряжением непременно и показательно уничтожить как собственно убийц, так и других, которые своей Гнилью оскверняют само место, где находятся. Понимая же возможную опасность, Хранитель Наследия Диирвейд обратился за помощью к другим. Беспокоился начёт возможности слишком сильного сопротивления. Понимал, что один прайд может быть сколь угодно силён, но полную мощь потомки Лунного Зверя обретают, лишь соединив собственные возможности. Заветы это тоже прямо говорили.

Диирвейд не бросал слова на ветер впустую. Бросив же, убеждался, что они будут доставлены в нужное место. Вот так и теперь. Давняя и показавшая себя одна из основных сил Круга — отряд Потрошителей, прибыл под командование Михтрала довольно быстро. Что он мог сказать касаемо этих своих новых бойцов? Те же самые слова, которые чаще всего звучат при упоминании Потрошителей. Их достоинства, недостатки, они всегда являлись чем-то неизменным. Изменить это не представлялось возможным. Оставалось лишь мириться с особенностями этих верных сынов и дочерей Круга.

Зато кто точно не должен был доставить хлопот, так это двое Жрецов. Приятная неожиданность, поскольку магия этого прайда, она позволяла очень многое. Если, конечно, находиться не в окружении городских камней. Вот там повелевающие природой, а особенно растениями Жрецы становились бледной тенью себя настоящих. Потому более прочих ненавидели современные города. Совершенно осознанно, добавляя к данным Зверем заветам ещё и магическую составляющую. Никто не любит быть в местах, где теряется большая часть сил.

Сопрайдовцы, немалое число Потрошителей, пара Жрецов. Михтрал был действительно доволен, чувствуя — такая сила должна позволить не просто победить кровососов, но и добиться этого без значительных потерь. И чем меньше будет потерь, тем больше пользы лично ему. Суметь не только опознать врага, не только выследить, но и раздавить — такое не забывают. В его положении, в состоянии претендующего в будущем стать одним из Хранителей Наследия так и особенно. Вместе с тем он всё равно решил позаботиться о тыле. Осторожно, но при очевидцах составляя послание к Диирвейду. Перед самым своим отправлением в уже известное место.

Содержание того самого послания? Благодарность за поддержку в целом, за силы союзников и в особенности за Жрецов. А ещё опасение, что пиявки могут оказаться ещё опаснее, чем это предполагается сейчас. Следовательно, он, Михтрал, ни в коем случае не пытается возражать и тем более ставить под сомнение мудрость вышестоящего, однако… Другие прайды наверняка тоже захотят поучаствовать в охоте на врагов, забравшихся туда, куда им не стоило соваться. Например, те же Смотрители Перекрёстков могут удовлетворить своё любопытство, ведь не просто же так кровохлёбы тут появились и пытаются что-то там из земли выкапывать. И польза будет, и в то же время…

Осторожные намёки, не более того — это всё, что Михтрал мог себе позволить в своём положении. Зачем вообще делал это, рискуя возможным недовольством со стороны Диирвейда и не только? Опасения, которые так и не думали проходить, вот единственная причина. Та причина, которая оказалась, увы, не ошибочной.

Пиявки оказались сильны. Сильнее ожидаемого точно. И как маги, и как умеющие использовать свои сильные стороны наравне со слабостями противника. Первая попытка провалилась, но это означало лишь отсрочку для врагов Лунного Круга. Потому Михтрал и спросил у одного из Жрецов, сейчас менее занятого:

— Цегорах, твой собрат точно справится с удержанием этого… Изумрудного Стража?

— Нефритового, — вздохнул тот. — Он проще. Для поддержания Изумрудного нужно и больше растений, и больше нас. Знания с умениями тоже необходимы. Мы же лишь учимся. Тайрелл силён, но он один. И амулеты недостаточны для такого. Нужно больше. Всего больше.

— А ты можешь ему помочь?

Негромкий, с оттенками беззлобного рычания, смех. И последовавшие за этим слова.

— Я могу и умею быстро вырастить нужную массу недвижных детей матери-природы. Способен заставить их стать защитой и недвижным же, прикованным к месту оружием. Яд, шипы, сонный или отравляющий газ. Но не Стражи, они мне неподвластны. Ничего, скоро Нефритовый Страж будет готов. Тогда, под его прикрытием, мы снова попробуем проломить защиту. Совместно! Только успокойте наших излишне горячих Потрошителей, Михтрал. Попробуйте успокоить.

— Попытаюсь, — только и мог вздохнуть Клык. — Плохо, что среди нас нет ни одного Хранителя. Так было бы проще, несомненно высшему и командовать легче.

Тут Жрец промолчал. Возразить ведь действительно было нечего. Если он и его сопрайдовец могли понять и принять необходимость выполнять приказы собрата из иного прайда, пускай и не стоящего на боле высокой ступени, то Потрошители… О нет, в обычной обстановке они подчинялись, но в бою, да ещё когда им казалось, что их видение более правильно — в таких случаях их останавливало лишь явное, зримое превосходство в иерархии Лунного Круга. То самое, какового сейчас просто не имелось.

Чувствуя, что продолжение разговора с Цегорахом сейчас мало что даст, а Тайрелла и вовсе отвлекать не следует, Михтрал отошёл в сторону. ближе к своим сопрайдовцам. К счастью, среди них тяжело раненых и тем более покалеченных не было. Обычные, средней тяжести раны, поддающиеся лечению магией и правильно обработанными травами. Не той сомнительной алхимией, которую пользовали раньше разные Ордена и продолжают употреблять пиявки, а средствами, что основаны на исключительно природных компонентах, пропитанных магией и силой не искажённых, не порченых кеарнов.

И всё равно лечить даже не представляющие опасности для жизни раны и не быстро, и сил требует. Тех, которые приходилось тратить, тем самым давая врагу возможность… Не победить, нет, но продержаться подольше. А к таким вот продержавшимся и помощь может подойти. Магия позволяет многое, в том числе и связываться с теми, кто на многие сотни миль от тебя. Сложно, с затратами, но сама возможность имелась.

— Кэйра!

— Да, старший.

И в глазах волчицы полная, непоколебимая уверенность в том, что всё будет хорошо, что они непременно уничтожат врага, невзирая на уже понесённые потери и тем, которые только могут случиться.

— Как Потрошители?

Вопрос был задан именно ей не просто так. Михтрал неплохо знал этот прайд, а потому понимал, к кому из собратьев по Кругу они относятся лучше прочих. Кого признают не просто имеющими право отдавать приказы, но делать это ещё и с места личной силы и духа. Кэйра же, несмотря на то, что самка, показывала себя прежде всего воительницей, охотницей, к которой опасно приближаться даже с тенью злого умысла. Отсюда и большая, чем у других, лёгкость в общении с Потрошителями.

— Готовы отомстить за павших и израненных. Уже приняли нужные снадобья. Удерживают тех, чьи раны только помешают другим.

— Это я знаю, они такие всегда. Я про понесённые потери. Кроме мёртвых.

— Трое искалеченных, четверо тяжело раненых. Всем им нужна не только лекарская помощь, но и долгие ритуалы для восстановления. Не бойцы. Могут только умереть в бою, но не стать опасными для врага. Для сильного врага, — тут Кэйра заметно скривилась. — Этот влаг сильный, знающий, как с нами сражаться. И не собирающийся отступать.

— Даже если дадим?

Оскаленные зубы, поплывшие в сторону еще более звериных черты лица.

— Они защищают то, что у них за спиной. Наши следопыты ошиблись. Или их заставили ошибиться. Ценное. Важное. То, что заставило объединиться два вида пиявок, друг друга не выносящих.

Кэйра была эмоциональна разве что чуть меньше обычных Потрошителей, но умела отделять эмоции от разума хотя бы частично. Потому и оказывалась особо ценной. Для Михтрала так точно. Особенно теперь, когда требовалось поддерживать взаимодействие с самым яростным прайдом Круга. Насчёт же ей сказанного… Можно было согласиться. Даже нужно было! Только что там скрывалось, за чем именно кровососы пожаловали в места, которые не пользовались у них интересом? Примерно такой вопрос он и задал.

— Ты лучше меня знаешь эту землю. Что могло так сильно привлечь внимание врагов?

— Я не знаю, но земли старого Ацтлана таят в себе много. И тех, кто был до них тоже. Кто знает, что сумели найти эти порождения скверны. Им неведомо, что некоторые тайны нельзя доставать из-под земли.

Сам Михтрал был согласен с волчицей. Верность заветам Лунного Зверя, понимание мудрости Старейшин. Собственный опыт, говорящий, что некоторые знания лучше бы и позабыть. Вместе с тем было осознание, что этот проклятый Красный Род существует по совершенно иным правилам, в основном создаваемым самим для себя. Некоторые так и вовсе относятся к любым попыткам их ограничить с крайней ненавистью, даже если это идёт от собственных создателей. Особенно от собственных создателей. И вот это он никак не мог не то что принять, но даже понять. Зато подобное занние в очередной раз показывало, насколько разняться потомки Лунного Зверя и пиявки. Или… На ум вновь пришли Танцующие, Луногрызы, от них мысли перескочили на Детей Камня и Ульфхеднаров. Неправильные мысли! Те, которые словно специально приходили в моменты, когда верным духом приходилось сталкиваться не просто с врагом, а с врагом торжествующим, словно показывающим преимущество не только магии, но и… Но такого ведь не могло быть? Не могло же?

— Старший, Страж уже готов, — вырвала Михтрала из подступающего оттенка безумия Кэйра. — Я должна быть там, должна! Можно?

— Можно, — словно не раздумывая толком, ответил Клык, но тут же спохватился, уточняя. — Ты будешь там, но лишь следя за Потрошителями. Они и так понесли слишком большие потери. Нас уже не похвалят. Если же… Ты поняла?

— Но мы всё равно выполним приказ! Мы должны, мы сделаем.

— Сделаем, — словно эхом отозвался Михтрал и внезапно уточнил. — Береги себя. Они сильнее, чем… мы предполагали ранее.

И вновь удалось исправиться чуть ли не в последнее мгновение. Сильнее, чем мы — вот что чуть было не сорвалось с языка. Скверные слова, за которые этот язык следовало если не вырвать, но запечатать на несколько лун уж точно.

Михтрал видел, что Кэйра ничего не поняла, не осознала. Сам же он больше всего хотел, чтобы ближайшее будущее показало глупость творящегося в его голове. Что Нефритовый Страж послужит мощным тараном, взламывающим защиту, после чего только и останется, что добить давних врагов Круга, имевших наглость сунуться туда. где им совсем не место.

Он сейчас командовал собранным пусть небольшим, но войском. Следовало лишь почувствовать себя так, как должно. И всё будет. Совсем всё, ибо так его учили с самого детства. Нефритовый Страж, созданный без ошибок, управляемый его же создателем — это немалая сила. Конечно, Тайреллу было бы неплохо опираться на более цветущую растительность, но вместо этого имелся Цегорах, который магией усиливал уже имеющихся «недвижных детей матери-природы». Оба Жреца выполняли каждый свою работу. Ещё немного и…

Клыку захотелось завыть от первобытнейшей злобы, словно распоследнему Потрошителю. Вот как? Как!? Казалось, даже Нефритовый Страж был пускай не неуязвимым, но крайне опасным. Для его уничтожения требовалось либо действительно большая магическая сила, желательно от работающих в единой связке нескольких магов, либо специальные артефакты, либо… Другие методы тоже имелись, но чтобы здесь, чтобы какие то случайные пиявки, наверняка не ожидавшие такого столкновения с ними, верными Кругу? Невозможно представить! Только представлять не требовалось. Это было, и он в этом убеждался.

Взлетевшая в небо не то сеть, не то паутина, сотканная из нитей Хаоса, искажающая саму реальность. Знакомая, хоть и отвратительная поделка кого-то из Вер-Заррен. И вместе с тем не способная действительно серьёзно повредить Стражу. Потому оба Жреца даже не пытались противодействовать её падению на слепленное из различных растений творение, понимая, что это лишь поможет. Пускай надменные пиявки тратят немалые силы, пытаясь передавить. Если и получится — потратят куда больше, нежели приобретут.

Полусеть-полупаутина, до этого парившая в небе и которую не особо стремились развеять, как бы заманивая, рухнула вниз, опутывая Нефритового Стража. Вроде бы наивная попытка, обязанная закончиться на пользу только им, верным Лунному Кругу, но… Внезапно, прикрытое заклятьями Хаоса и Гнили одновременно, из-за фургонов, в приоткрытую в защитных построения брешь выскочило нечто. Нечто, в сравнении с которым обычные подъятые мерзким колдовском трупы казались безобидными. И эта мерзость совсем недавно была Потрошителями. Была, но теперь, словно собранная воедино из отдельных кусков, являлась чем-то совсем иным. Пиявки называли подобное кадавром, но… Простые кадавры и это чудище разнились, словно уродливая собачка, выведенная для потехи некоторых людишек, и настоящий волк, этот естественный и прекрасный лесной охотник. Только сейчас всё было совсем наоборот. Чудище было настолько отвратительно, что вызывало оторопь даже у него, вроде бы немало повидавшего. Уж тут, в этих краях, подобное если когда и встречалось, то редко. Это по ту сторону большой воды, в Европе, хватало самого разного. Но чтобы здесь!

Мерзость не просто, притягивающая к себе болезненное внимание, вызывающая очередной приступ ненависти и вместе с тем атаковавшая не их, а Стража, скованного на краткие мгновения постоянно меняющейся фиолетовой паутиной. Казалось бы, что может сотворить сшитое из отдельных частей тела и кусков мяса, ураганно гниющее непотребие? Ан нет, может! Именно что сгнить, исторгнув большую часть превратившейся в месиво плоти, что как бы облепила хаотическую паутину. И вот уже нет двух заклятий, есть нечто спаянное воедино, совершенно противоестественное, но вместе с тем действующее. Михтрал видел, как ошеломлённо что-то выкрикивает Тайрелл, как пытается восстановить управление Стражем. Только можно ли управлять тем, что сейчас разлагается на куски, становится уже не частицей природы, а одним из ингредиентов жуткого месива. Становится, и вместе с тем не исчезает. Страж вовсе не развалился на куски, не рухнул, как ему положено было бы. Он изменился. Теперь это были не сплетённые вместе растения, а булькающая и источающая отвратительнейшую вонь гниль, сдерживаемая от растекания лишь той самой магией Хаоса. Хаос, слившийся воедино с Гнилью! Клык и не думал, что такое вообще возможно. Но в чём был уверен точно, равно как и остальные — это не имеет право на существование. И что нет предела извращённости кровососов, способных превратить в жуткое подобие нормальности всё, до чего дотрагиваются: жизнь, кровь, природу, саму смерть, наконец. Всё естественное они делали неестественным, в то же самое время добавляя НЕестеству новые силы, новые возможности. А плата за это… Они готовы были её внести.

Только и оставалось, что теперь бросить все силы, задействовать все нужные заклятья, выложиться до предела и немного за него, лишь бы остановить то, что должно было сокрушить противника. Иного выхода не было, ведь доберись уже две угрозы — искаженный Хаосом и Гнилью Страж и тот сшитый из кусков кадавр — до уже их позиций, как уж раненым точно придёт конец. Если же ещё и вампиры бросятся в атаку, поддерживая порождения собственной магии, тогда риск и вовсе становился запредельным. Сражаться? Опасно. Отступить? Оно и вовсе невозможно, поскольку оставить на поругание ещё не умерших, понимая, что и трупам покоя не будет, всё пойдёт в ход как… материал. Нет!

— Цегорах, Тайрелл! Не тратьте понапрасну силы, — приказал Михтралл, поняв, что будет лучшим из худшего. — Прикройте от пиявок и только. Грантэг!

— Я! — прохрипел срывающийся от злобы голос того Потрошителя, которого можно было считать их вожаком.

— Не в рукопашную. Только магия. Пламенем. Мы приправим его ветром. Загорится даже эта булькающая гнилушка.

— Р-ра! Мы сожжём их!

Огонь на ветер — хорошая связь, проверенная. Хотя в полной мере получающаяся лишь когда действовать совместно с Потрошителями. Всё же дары Лунного Зверя, они не зря даны каждому прайду свои. И излишне зариться на чужое… подобное не слишком одобряют. Вот, создатель кровососов и вовсе отсёк их кланы от чужой магии. Как те не пыжатся, а проку от попыток обойти волю создателя почти нет.

Выбранная тактика во многом сработала. Именно магия обоих Жрецов, даже не попытавшихся тратить силы, борясь с тем, что ранее было их покорным Нефритовым Стражем, позволила возвести преграду на пути попробовавших было лично контратаковать вампиров. Вроде как они могли её проломить, но… Не сочли нужным рисковать? Опасались потерять кого-либо из своих? Оно самое, это чувствовалось. Клыки не Потрошители, Жрецы тем более понимали подобные мотивы. Понимали, но вместе с тем не очень то принимали, считая благо целого куда важнее индивидуального. Первее всего стая, прайд, весь Лунный Круг. В том числе и этим они отличались от современных людей и тех, кто ранее был ими. И пользовались, вот как теперь.

Вот-вот готова была рухнуть выставленная обоими Жрецами преграда? Поддержка нескольких Потрошителей, бросившихся в жертвенную атаку, да ещё с усилившим натискЦегорахом. Тут кровососам оставалось выбрать — встречный натиск с целью как можно скорее сокрушить заслон и, приблизившись к двум своим марионеткам, получить немалый шанс разбить верных Кругу, но с уже собственными потерями, может немалыми. Это первый и естественный для них, познавших суть Зверя выбор. Или же поосторожничать, медленно и со сбережением собственных жизней перемалывая заслон, тем самым упустить высокий шанс сокрушить своих врагов.

Раз что Рэдин, что Вер-Заррен берегли себя, то они, как тут же с гордостью подумал Михтрал, не заслуживали победы. Добить же их хоть и мощные, но оставшиеся без поддержки творения — это оказалось хоть сложно, но возможно. И с не столь большими жертвами. А заслон… Да. Цегорах пал, принеся в жертву самое большое, собственную жизнь. Равно как и ещё трое, кто прикрывал его. Зато Тайрелл, восстановив часть сил, тут же вновь воздвиг живой, шелестящий листьями на ветру барьер. А тех двух чудищ, их тоже добили. Заново таких вампирам уже не создать. И трупы тех, кто был верными детьми Круга, с собой утащить у пиявок не получилось на этот раз. Очень быстро отступили, видимо, тоже измотав себя, лишившись немалой части сил.

— Преследуем! Нельзя дать им подготовиться, вновь обрести мощь!

Михтрал вроде как и приказывал, но прозвучало это… далеко не столь убедительно, как могло. Наверняка это мало кто понял, а то и не поняли вовсе, но самого себя он уже толком и не мог ввести в заблуждение. Много жертв, раненые, а в итоге то что? Целые и невредимые вампиры, привыкшие беречь себя и своих, не склонные приноситься в жертву рази каких-то общих благ, но вместе с тем нисколько от этого не страдающие. Сверх того, пока что это они находились в выигрыше, а вовсе не верные Кругу. Ярость в душе Клыка смешивалась с сомнениями, а жажда разорвать вражеское горло с пониманием, что может случиться и вовсе наоборот. Надежда — вот то, что оставалось им всем. Равно как и вера в Лунного Зверя, который не должен оставить своим покровительством.

Вот оно. Их рывок заставил оборону пиявок треснуть, разрушиться. Теперь все фургоны были всего лишь деревом с включениями металла и ткани. Заклятья, до поры делавшие из всего этого мусора преграду, развеялись, стали ничем, а значит… Добить!

А кого добивать то? Никого не было. Вообще никого. Лишь странная преграда из сомкнутых вместе металлических лепестков, от которой, в свою очередь, разило незнакомой, но ядрёной магией. Вампирская? Вне всякого сомнения. Какого-либо клана из тех, которые все они хоть немного, но учились распознавать под наздором Старейших ещё в юности? Не-а, не ощущалось ничего знакомого.

— Они ушли… Туда, — в бессильной злобе прорычал Михтрал. — Мы думали, что прижали их, окружили и осталось лишь добить. А что теперь?

— Теперь всё равно добьём, — вроде как всё с той же неустранимой уверенностью вымолвила Кэйра. — Взломаем, проникнем и разорвём. Все это слышали? Все поняли, что нам нужно сделать?!

И по сторонам смотрит, чуть ли не пылая внутренним огнём. Ну а ветер, тот завывал, по велению волчицы свиваясь в режущие плети. Только юная Кэйра как раз в силу невеликого возраста и отсутствия опыта поражений не уловила главное — в глазах части из оставшихся волков, её братьев и сестёр по стае, прайду, Лунному Кругу уже не чувствовалось той уверенности, что недавно тоже горела ярким огнём.

Изменения. До чего же Михтрал не хотел их видеть. Не хотел, а всё равно приходилось. Равно как и думать, что же именно он напишет в очередном, теперь уже совсем не радостном послании Диирвейду.