Регуляторы

Глава 10 Привет от Шеина

Леха внимательно смотрел на экран пульта от дрона, передававшего ему картинку в режиме реального времени. Последнее время парень вообще вел себя как образцовый боец, хотя из за этого иногда бывал просто невыносим, особенно когда пытался изображать из себя крутого военного — у него это выходило карикатурно и очень показушно. Вова над таким ржал, я бесился. При этом нельзя было не признать, что всего за несколько месяцев Леха прошел глубокую эволюцию из «Мегакиллера», задрота компьютерных стрелялок и в целом бесполезного и безответственного балласта, до полезного члена команды. А учитывая, что он еще и крайне мало заморачивается вопросами морали, деля весь мир на «своих» и всех остальных — паренек оказался просто незаменимым напарником для меня.

— Принял. Лех, бери сестру и дуйте вон в ту канаву. «Птичку» вывеси просто в режиме пассивного наблюдения, а сам хватай пушку. Макс, укройся с другой стороны — вон, видишь тот камень? Вот за него ляг и держи их на прицеле. Я тут постою, подожду этих ребят.

— Джей, а ты что, с ними говорить будешь? Это ж явно бандюки.

— Ты на основании какого фактора этот вывод сделал, Лех? Я вот не знаю, кто это. Сейчас притормозят и узнаем. Если бандиты, то с двух сторон трассы сидишь ты, Анька и Макс. В три ствола вы их как минимум уполовините. Ждать моей команды, первыми не палить. Но и не миндальничаем, если это бандиты, валим гостей «наглухо».

Машины не заставили себя ждать. Ревя двигателями, два весьма уродливо переделанных авто показались из-за поворота. Увидев мою фигуру, водители обеих тачек замедлились, давая разглядеть колонну более детально. Внедорожники–«китайцы», кустарно превращенные в рейдовые — кто–то грубо, болгаркой или чем-то типа того, срезал с них задние части кузовов, установив на эти места каркасы из грубо сваренных труб, внутри которых был подвешен на цепи пулемет Калашникова. Вся эта конструкция здорово напоминала мне самодельные хоккейные ворота, стоящие во дворе моей пятиэтажки. Их чей–то папа сделал из труб, брошенных после очередной замены прямо там, где копали. И они были такие же кривые, но мы все равно их использовали — других не было.

Еще одной, на мой взгляд странной, особенностью было расположение пулеметчика — он сидел не в кресле, а в «люльке» из веревок, скрепленных между собой брезентовыми ремешками. Вся эта конструкция монтировалась все на том же каркасе из труб, и была закреплена тросовыми растяжками. Весьма неудачная идея! Почему? Да потому что против любых мутов такие «пепелацы» не годились, ничем не защищенный стрелок превращается в закуску для монстров. Единственный бонус — это дешевизна. Ну и да, подвижность стрелка — крутиться он может во все стороны.

Глянув на расписанные черепами с костями и прочими «пугающими» элементами кузова машин, я был уже твердо уверен в том, что это местные «рейдеры», как звали таких вот пустынных бандитов в знаменитой постапокалиптичной игрушке и в фильме Гиба Мэлсона. Но все же стрелять первыми не хотелось. Вдруг я ошибся.

Сомнения оказались развеянными, как только тачки подошли к нам на сотню метров. Капоты обеих колымаг были украшены человеческими черепами, и это точно была не бутафория. Приличные люди свои тачки так не украшают, им незачем одним видом пугать всех встречных. Но окончательная точка в вопросе была поставлена самими владельцами машин еще через мгновение. Из салона автомобиля, идущего первым, высунулся человек с автоматом, и, не целясь, ударил в мою сторону длинной очередью. Что ж… Не я это начал.

Карабин, до этого свободно висевший на груди, мгновенно оказывается в руках, и я ловлю в перекрестие стрелка. Бам–бам! Автоматная очередь захлебывается, и потрепанный жизнью АКСУ падает на землю. Но это все я замечаю только краем глаза, мгновенно смещаясь за бронированную переднюю часть своего джипа, не прекращая при этом огонь по лобовому стеклу машины противника. Пули оставляют в китайском стеклопакете здоровенные дыры, расползающиеся во все стороны паутиной трещин и лишающие врагов обзора.

Замерев за капотом своей машины, я прицельно выпустил несколько пуль, стараясь попасть туда, где мог бы укрыться водитель, и с удовлетворением увидел через пробитые дыры, как в кабине брызнуло красным на спинку сидения. Не уверен, что убил водителя, но ранил точно, и весьма серьезно, потому что их автомобиль вдруг «пьяно» вильнул в сторону, съехал с дороги, наскакивая передними колесами на холмик, и перевернулся на бок. Я добил остатки магазина в пулеметчика, запутавшегося в своих ремнях, и присел для перезарядки. И тут же по моей машине ударило несколько пуль, выбивая искры из дисков и сдирая краску с бронированного капота и крыльев.

Налетчики двигались слишком близко друг к другу, и стрелки из второго джипа только сейчас смогли открыть огонь, не опасаясь зацепить своих. Но теперь их не сдерживало ничего, так что прижали они меня конкретно, не высунуться. А еще они зачем–то остановились. «Дилетанты» — мелькнуло у меня в голове. Они сейчас представляют собой идеальную мишень для моих «башибузуков», и у парней точно пальцы просто дрожат от желания нажать на спусковые крючки.

— Огонь! — скомандовал я в рацию.

С двух сторон дороги по машине в тот же миг ударило сразу три автомата, превращая в дуршлаг двери, окна и находящихся внутри бандитов. Пули калибра 7.62 рвали незащищенные борта, перемалывая в фарш все, что находилось в салоне «рейд-мобиля». Водитель попытался вывести «рейдеров» из-под удара и втопил педаль газа, но это уже не могло их спасти — через долю секунды череп сидящего за рулем лопнул, как перезрелый арбуз, а неуправляемая машина вломилась своим кустарным «таранным бампером» в стоящую на дороге легковушку, тут же заглохнув.

Удивительно, но пулеметчика каким–то чудом не зацепили, хотя он представлял собой самую удобную мишень. Сориентировался он тоже мигом, обрубая свою «сбрую» резкими взмахами ножа, но удар машины в стоящий на дороге седан помешал его попытке сбежать, мужик кувырком вылетел из кузова, ударился об асфальт и остался лежать там неподвижно.

Стрельба стихла. Похоже, мои юные коллеги просто-напросто израсходовали все магазины, и сейчас срочно перезаряжались. Поставил себе в голове пометку научить их так не делать, но сейчас имели то, что имели. Прикрыть меня было некому, но и сидеть в укрытии было не очень хорошим планом. Я считал, что выжить после такого обстрела невозможно, машина противника напоминала решето, но проверить все равно было надо. Больше всего меня сейчас, ясное дело, интересовал лежащий на асфальте пулеметчик, но сунуться к нему и оставить за спиной неизвестное количество раненных в машине было просто откровенным бредом. В любой момент из двери может высунуться козел с автоматом. И разрядить его мне в спину. Что толку, что его тут же убьют пацаны? Я-то как минимум выпаду на недельку с ушибами всей бабки, в смысле всего Джея, а не дай бог пробьет или зацепит руки, ноги? Нет уж. За спиной живых врагов быть не должно.

Отпустив карабин свободно висеть на ремне, вынимаю из специальной кобуры свое недавнее приобретение — пистолет–пулемет П90, куда более удобный, чем «Кипарис», и, переведя переключатель в режим одиночного огня, аккуратно выдвигаюсь из–за укрытия. На коротких дистанциях эта кургузая машинка делает дуршлаг из любого противника, игнорируя даже легкую броню, а пять десятков патронов в магазине намного приятнее, чем тридцать. Как, впрочем, и полноценный фулл–авто «на коротке» куда нужнее, чем высокая точность выстрела без этого самого фулл–авто.

Приставным шагом двигаюсь сначала к перевернутой тачке, не забыв сказать парням по рации, чтобы держали под прицелом и расстрелянную машину, и «отдыхающего» на асфальте человека.

Китаец, лежавший на боку, не самая удобная цель для «контроля». У меня перекрыт обзор на салон, и единственный способ туда заглянуть — это сунуть морду лица в разбитое лобовое. Вот только если там какой недобиток спрятался, то это идеальный способ получить пулю прямо в эту самую морду лица, со всеми вытекающими. Но выбора нет.

Луч встроенного в ПП лазерного целеуказателя прыгает в салон, и я резким движением даже не нагибаюсь, а практически падаю на асфальт перед выбитым стеклом, готовый стрелять во все живое.

Но живого тут нет. У водителя нет головы — её просто оторвало, зажав между падающим джипом и асфальтом. Искренне надеюсь, что он уже был мертв в этот момент. Пассажир на переднем сидении убит наповал — две пули в голову и шею. Пулеметчика я изрешетил знатно, так что там даже проверять не надо — после семи пуль в корпус не выживают. Мы же не в кино.

Оставив разграбление машины «на потом», быстро перехожу к разнесенному в клочья джипу. Но там тоже тихо, как в морге — в салоне автомобиля было не два, как мне показалось пока я в них стрелял, а три человека, и сейчас все трое напоминают собой скорее манекены из баллистического геля, а не людей — куча дырок, оторванные части черепов и везде кровь.

В этот момент в рации раздался невнятный возглас Макса и одиночный выстрел из пистолета.

— Не убивать! Он нужен мне живым! — тут же заорал я в рацию, одновременно с этим на полной скорости выскакивая из–за машины туда, где лежал до этого контуженный пулеметчик.

Парень оказался очень крепким. Несмотря на удар об асфальт, способный отправить на тот свет кого–то с менее крепким черепом, он уже поднялся на ноги, хоть и не слишком уверенно, и даже держал в руках пистолет. Я на бегу изобразил из себя игрока в американский футбол и снес его плечом, падая сверху. Пистолет из его кисти вылетел, и, крутясь, укатился в канаву. А сам мужик, попытавшийся сопротивляться, тут же замер, когда ему в рот, кроша зубы, воткнулся ствол моего П90.

— Фдаюфь! Фдаюфь! — прошепелявил он, пытаясь зачем–то языком отодвинуть пламегаситель подальше. — Фе уфифайфе! Фдаюфь!

Я быстрым движением вынул из спецкармана на бронике наручники и мгновенно упаковал сначала кисти рук этого засранца, а потом, подумав, и ноги тоже в стальные «браслеты». История с освобождением Шеина научила меня ценить эти маленькие железные игрушки, из них куда сложнее выбраться, чем избавиться от веревки.

Оставив пленного лежать на асфальте, я поднимаюсь, и жестом командую ребятам и Ане выходить из укрытий. Когда вся честная компания оказывается около меня, быстро ставлю всем задачи — Ане осмотреть пленника на предмет тяжелых увечий не заметных сразу, а то не дай бог околеет раньше времени. Пацанам — быстро вытащить все полезное из того «блендера», который они учинили в расстрелянной машине. Заодно журю обоих за неэкономную стрельбу и одновременно опустевшие магазины. Пацаны понурились. Ну да, я объяснял все это еще на базе — что люди это вам не зомбаки, и так с ними не воюют. Но… для них это все просто слова, не понимают пока что ни черта. С их точки зрения мы крутые донельзя, тем более что и я, и Макс все еще движемся куда быстрее большинства людей, хотя это единственный «постэффект» реаниматора, сохранившийся столько времени.

Пока юные дарования, сдержанно матерясь, копаются среди кровищи и мозгов, лезу аккуратно в перевернутую тачку, и выволакиваю из нее трупешники. И тут же понимаю, что я эту вот форму уже видел ни один раз. Ровно в такой же щеголяли боевики Шеина, да и убитые когда–то нами на дороге к деревне «рейдеры», работавшие на него, тоже носили подобные костюмы. Называются они «Бекас–ночь», и фактически это улучшенная форма охранников. Но что на этих дорожных бандитах такая же форма — приводит меня к плохим выводам. Впрочем, надо допросить этого козла, все и узнаем.

Вооружены все ребята оказались одним и тем же набором — АКСУ, «Грач», по пять магазинов на автомат и два на пистолет. Ножи, рации «Ляофенг», такие же как у нас были на страйкболе. Ни у одного нет броника. Багажника у машины нет, поэтому запас топлива и цинки с патронами просто лежат на полу у заднего сидения. Вытащить их оказалось сложным квестом, но зато теперь у нас есть целая тысяча выстрелов калибра 5.45 и ополовиненный цинк пулеметных 7.62×54. Неплохая добыча.

Пулемет, к сожалению, оказался разбит моей неаккуратной стрельбой, но я все равно забрал с собой все двенадцать килограммов смерти, по принципу — пригодится.

Навьюченный всем этим барахлом (пулемет я пер на плече, автоматы гроздью висели на груди, а цинки с патронами просто волочились за спиной) я и подполз к нашему «Иксу». Скинув трофейное оружие и патроны в багажник, глянул, что натащили пацаны. Набор был абсолютно идентичен, вот только их пулемет щеголял согнутым дулом, и цинк был только 5.45, и тот заполненный в лучшем случае на треть. Канистры с бензином они продырявили, так что подбирать их смысла не оказалось. Я отправил Леху за канистрами в «перевертыша», а сам пошел глянуть, как там дела у Ани.

— Солнышко, как наш пациент?

— Ну, для этой ситуации неплохо. Бледноват, возможно внутреннее кровотечение. Выбиты зубы. Вывих левой руки. Ничего, что помешает допросу.

— Ты опять злишься…

— Жень. Я все понимаю, серьезно. Но не отправляй меня лечить тех, кого через пять минут пристрелишь. Это… негигиенично.

— Хорошо, дорогая, я буду стрелять их через десять минут.

— Я серьезно!

— Я тоже. Ань, сними уже перчатки. Твой диагноз означает, что я могу кинуть этого персонажа в багажник и уехать отсюда, спалив к чертям чужие тачки. Если бы он умирал, то экспресс-допрос пришлось бы проводить сразу и на месте, и мы бы точно что–то упустили. Так что ты сделала хорошее дело

— Жень, это раненый человек. Знаешь, когда-то были приняты правила, что так нельзя…

— Эти правила умерли вместе с тем миром, где таким как этот — я мыском ботинка тыкнул в тело на асфальте — не могли раскатывать по дорогам, от скуки стреляя во всех проезжающих. Там и взрослые, и дети, и наверняка старики были. Он их не жалел. Так зачем нам жалеть его?

— Ну–у–у…

— Фя фе фвинофат! — подал голос, оказавшийся внезапно высоким баритоном, пленник. Выбитые зубы заставляли расшифровываьт то, что он говорил, с большим трудом, но все же можно было понять, что он крайне эмоционально опарвдывается. — Нфам такф фказафи дфефать, и фы фефали. Сайфер! Сайфер финофат! Ф нефо фпрафифайте! Нфам фказафи — фы фефали!

— О, сколько информации даже без пыток! — я улыбнулся, демонстрируя пленнику самое злобное выражение лица, которое только смог изобразить. — А ты и твой Сайфер в курсе, что это земли Шеина?

— Фонечно. — он явно удивился вопросу. — Эфо фе Феин фофлал фюда Сайфера. А тот уфе нафял нфас…

Тут мы переглянулись с Аней, я молча ухватил нашего раненого за наручники на кистях, рывком поднял и рыкнул:

— Повтори, что ты сейчас сказал!

Мужик откровенно не понимал, в чем проблема. Но покорно залепетал, отводя глаза от моего лица.

— Эфо ффе Файфеф и ефо люфи. Они ффиефали фюфа оффуда — пленный ткнул рукой в направлении, с которого прибыли и мы. — Бфыли фсе тафкие кффрутые, с фнафофоченными пуфками, на тфакфих, фу… офень клаффных мфашфинах, с фроней, с лефвиями. А фы фуф… ну… фили в общем, фа…

— Я сказал повторить мне то, что ты, падла, вякнул, а не пересказывать историю твоей сраной жизни, она меня не интересует!

Мужик тут же затараторил, отчаянно шепелявя и брызгая кровью и слюной из рабитых губ:

— Они фпфриехали и фказали, что феперь мы фаботаем на Фшеина, а не на фсебя. Кафрась ффо–фто отффефтил не фто, и его пфрофсто убфили фа фместе. И ффю его охфрфану. А мфы ффо, фмы эфо… офбыфчые муфжики. ФНам фвот — фдали офуфжие, мафшифны, и фсказафи, фто фтепефрь эта фдорофга фринадффежит Феину. Мы фросто бфрали плафу за пфроезф! А мефяц нафад Феин эфтот ка–а– к фсбеленифся и фрикафзал отфстрефивать фсех, фто сбегает ф фтой фтороны. Ну мы и отфстрелифали. А фас нафлюфафели фамефили и наф посфафи фровефить, фдруг фы от Феина — а фо он фамфофчал, и ф рафии не отфечаеф уфе фретью недефю. А фнам опфлату фы и дефок. Фтарые то это… нафдоели и фоистфрепались, фмы их фкормили Фтарику.

— Чего сделали?

— Ну, фороче, эфо…тифа тофо…фесть фут офин муфанф…