Режиссер Советского Союза 6

Глава 13

— Хватит уже дёргаться и бегать по кабинету! — воскликнула Серова, — Сам на взводе, и нас нервируешь! Ира вон скоро в обморок грохнется. А Лапиков с Киндиновым табаком насквозь пропахли, что находиться рядом невозможно. Прекращаем курить и нервничать, все сели и ждут нашего выхода!

Народ покладисто исполнил приказ Валентины Васильевны и начал тихо переговариваться, стараясь таким способом унять дрожь. Я же достал папку с черновыми сценариями рекламных роликов, попытавшись сосредоточиться уже на следующем проекте.

На самом деле, у меня такая нервная реакция не только из-за премьеры. Три дня назад супруга родила, и со здоровьем у неё не всё хорошо. Пока Анна лежит в роддоме, благо, хоть с ребёнком порядок. У нас снова мальчик, правда, жена хотела девочку. Мне как-то без разницы, лишь бы все были здоровы, с чем пока есть проблемы. Потому и дёргаюсь, что обычно себе не позволяю.

Что касается картины, то после достопамятного разговора с Баскаковым, всё стремительно закрутилось. Я уж не помню, когда за три недели организовывалась премьера в кинотеатре «Октябрь». Работники «Прогресса» бегали будто ошпаренные, так как предстояло решить массу дел. Ведь предстоит не только премьера, но и общение со зрителями до и после показа. Далее, встал вопрос с непосредственными участниками процесса. Вот не хотелось отдавать в руки номенклатурщиков формирование аудитории. А то нагонят в зал молодою поросль с правильной идеологической позицией, и промытыми мозгами, потом общайся со всей этой мутью. Хотя, среди комсомольских вожаков больше беспринципных карьеристов и приспособленцев, чем откровенных фанатиков коммунистической идеи. Ведь именно паразиты, присосавшиеся к партии в шестидесятые, активно распиливали рухнувшую империю в конце восьмидесятых и начале девяностых. Ещё нельзя сбрасывать со счетов старых большевиков, видевших вживую Ленина, и которых один гуманный грузин забыл отправить в Страну Вечной Охоты. Нужен баланс, дабы нас не задавили критикой профессиональные демагоги. Именно поэтому мы разослали приглашения по коллективам московских предприятий, с кем сотрудничает ТО, в том числе «Московской кожгалантерейной фабрике», и моим старым друзьям пожарным.

Отдельно попросил Каплана найти ещё живых ветеранов ПМВ, их родственников и желательно граждан, коих большевики обозвали «бывшими» в попытках расколоть русский народ. Пусть они станут хорошим противовесом активистам, которых нагонит ведомство товарища Смирнова. Ещё надо учитывать коллег и журналистов, но здесь я положился на Бритикова с Капитоновой. Им виднее, кого пригласить. Хотя, наверняка будет много желающих прорваться на мероприятие без пригласительного, используя свой авторитет.

Ко всему прочему, возникло множество технических нюансов, начиная с установки микрофонов для общения со зрителями и заканчивая обеспечением нормальной пропускной системы. Ещё начались звонки на предмет выделения приглашений нужным товарищам. Я сразу сказал секретарю, чтобы даже не думала дёргать меня по подобному поводу. Заодно предупредил Каплана, дабы тот знал меру в раздаче заветных квитков. А то знаю я эту публику, гоняющуюся за всеми новинками и премьерами. Нам же нужен обычный советский народ из самых разных слоёв общества. Мне самому интересно, как отреагирует на фильм какой-нибудь беспринципный комсомолец, умеющий только говорить правильные слова, в которые он не верит. Зато товарищ освоил до совершенства уровень владения языком, дабы эффектнее вылизывать начальственные задницы. Вдруг проймёт и у лицемера, что-то ёкнет в груди? Да и мнение простых работяг меня очень волнует.

— Добрый день, уважаемые товарищи! — обращаюсь к почти двум с половиной тысячам зрителей, — Рад, что такое количество людей пришло на премьеру нашего фильма. Поверьте, мы старались, начиная от хорошей игры актёров и заканчивая спецэффектами, которые не применялись до этого в мировом кинематографе. В любом случае, главным критерием оценки станет ваше мнение.

Перевожу дыхание и окидываю ещё раз взглядом зал. Сотни лиц внимательно слушают в полной тишине. Не обошлось без стандартного местничества, и в первых рядах расселись ответственные товарищи с семьями. Но мне плевать, картину я снимал не для них. А Каплан, скорее всего, вынужден был выдать пригласительные «Госкино» и Козловскому именно на эти места. Зато далее полная демократия — молодёжь, люди зрелого возраста и старики. Главное — их искренняя заинтересованность, в отличие от деланно скучающих лиц номенклатурщиков и членов их семей. Надо заканчивать со вступительной речью и начинать показ.

— Несколько слов о фильме. Ещё на редакционно-сценарной комиссии, которая даёт разрешение на съёмки, я произнёс небольшую речь. Если кратко, то история нашей страны насчитывает более тысячи лет. К сожалению, по объективным и субъективным причинам, мы незаслуженно забыли великие и героические моменты бурной жизни наших предков. Поэтому я посчитал обязанным напомнить об одном из таких событий, и отдать дань памяти людям, сражавшимся за свою землю. И произошло это не так давно — всего лишь пятьдесят шесть лет назад. К сожалению, мало кто знает об этой битве. Встречайте — «Атака мертвецов: Осовец»!

Я быстро разворачиваюсь и ухожу в предоставленное нам помещение. Чувствую, что дошёл до стула из последних сил. Уж очень много всего отняли у меня эти съёмки. Теперь ещё сидеть на иголках два часа в ожидании реакции публики.

Гляжу на часы, не выдерживаю и подхожу к техническому помещению, откуда можно выйти на сцену. Как раз идёт финальная сцена, а далее должен быть текст, озвученный Басовым. Мы решили не изменять себе, и предложить Владимиру Павловичу ещё раз совместно поработать.

Прозвучали последние аккорды великого марша, и закадровый голос начал проникновенную речь. Я опять впал в прострацию и более или менее пришёл в себя, когда Басов уже заканчивал.

— Поручик Котлинский был ранен, но смог выжить в этом бою, и женился на своей Наталье. Контратака остатков 13-й роты, 226-го Землянского полка вошла в историю, как «атака мертвецов». Лишь через десять лет химическое оружие было запрещено Женевским протоколом. А ещё через три года, создатель этого оружия — Фриц Габер, получил Нобелевскую премию. В двадцатые годы этот же учёный создал газ «Циклон Б». В 1915 году жена Гебера, узнав о личном участии мужа в проведении газовых атак, застрелилась. В 1946 году сын Габера, Герман, тоже покончил жизнь самоубийством, когда до него дошли слухи о миллионах замученных в лагерях смерти, где использовался «Циклон Б». Но это совсем другая история[8].

У меня аж дыхание спёрло после заключительной фразы. Вроде неоднократно её слышал, в работе над фильмом, но всё равно пробирает до печёнок. На фоне моего общего нервического состояния дышать становится всё труднее. А ещё напрягает абсолютная тишина в зале. Свет пока не включили и на экране идут титры. И вдруг раздаются робкие хлопки, явно с галёрки. Постепенно они перерастают в оглушительные аплодисменты. Ух, отлегло!

Кто-то схватил меня за руку. Оборачиваюсь и вижу Серову, чья улыбка больше похожа на оскал. Валентина Васильевна нервничала похлеще меня, при этом грамотно скрывала свои чувства, умудряясь поддерживать других членов съёмочной группы. Золотая женщина!

— Где остальные? — тихо спрашиваю актрису.

— Ира наводит красоту и будет через минуту, а два балбеса побежали курить. Эх, измельчал мужик, — вздохнула Серова, явно иронизируя, — А ты давай не расслабляйся. Нас ждёт ещё один раунд, при этом самый сложный. Думаю, в зале достаточно провокаторов, поэтому необходимо победить нокаутом.

Тут к нам подбегает инженер, за ним показались актёры.

— Сейчас включат свет, и сразу устанавливаю микрофон. В зале будет работать два микрофона, так что через минуту можно начинать. Всё проверено — не переживайте за качество звука.

Свет. Инженер выбежал на сцену со своим аппаратом, и вслед за ним выходим мы. Я решил не тащить на премьеру много народа, ограничившись четырьмя ключевыми персонажами.

Наш выход был встречен не менее бурными аплодисментами, хотя, не всё так однозначно. Часть людей, особенно в первых рядах, сидела с каменными лицами, демонстративно изображая равнодушие. Такие островки были по всему залу, но они тонули в восторженной части публики, встречающих нас стоя.

Остановившись на середине сцены, мы дружно поклонились зрителям. Далее я подхожу к микрофону, а шум начинает постепенно стихать.

— Надеюсь, что картина понравилась уважаемой публике. Подозреваю, что на кого-то она оказала сильный эффект или вызвала много вопросов. Поэтому предлагаю сразу перейти к общению, ибо режиссёр и четыре основных актёра в вашем полном распоряжении. Только давайте представляться перед вопросом. Наши фамилии публике известны, а нам, в свою очередь, очень интересно узнать, с кем мы разговариваем.

Это не первая моя премьера, устроенная в подобном стиле, когда зритель может вживую пообщаться с создателями фильма. Поэтому народ оказался готов и особо не стеснялся. У двух микрофонов, стоящих в проходе, уже появилось несколько человек.

Как я и ожидал, первыми в атаку пошли специально обученные активисты.

— Добрый день. Меня зовут Александр Филиппов, я комсорг факультета журналистики МГУ, — начал молодой парень в приличном костюме и весьма приятной внешности, — Почему был сделан именно такой выбор? Не хочу называть его странным, но тем не менее. Какой смысл прославлять эпизоды империалистической и несправедливой войны, давно осуждённой партией и советским народом? Неужели такой маститый режиссёр не смог найти иные славные страницы истории нашей страны? В первую очередь Советского Союза, конечно.

Шпарит без бумажки, но явно по методичке. Товарищ Козловский и идеологи хорошо подготовились, но с фантазией у них проблемы. Неужели нельзя придумать вопрос более заковыристый? Хотя, это только разогрев.

— Не нужно говорить за весь советский народ и тем более партию. Начнём с того, что миллионы наших дедов участвовали в ПМВ, оставив на ней жизни и здоровье. Поверьте, воевали они не за царя, а за свою землю. Думаю, часть этих людей ещё жива, и я предпочитаю считать их героями, а не участниками чего-то позорного. Далее, большинство наших прославленных полководцев начинали именно на фронтах той войны. Думаю, не получи они там должного опыта, то у СССР не было столь талантливых маршалов. А ещё я не делю историю своей страны на правильную или неправильную. Мой фильм про героизм русского солдата, и только. Можно было снять картину про героев, оборонявших Шипку, Севастополь или бившихся при Бородино — благо, героических событий в истории России хватает. Но я взял именно эту трагическую страницу ПМВ, так как она несправедливо забыта.

Судя по реакции, советское общество не так монолитно, как думают в ЦК. По крайней мере, очередная порция аплодисментов большей части зала, и демонстративное игнорирование моих слов номенклатурой со слугами, яркое тому подтверждение.

— Артём Михайлов, исторический факультет МГУ, — второй студент выглядел попроще и напоминал эдакого ботана в своих очках, щеголяя субтильной фигурой, — Я хотел бы обсудить этический момент, а также достоверность, показанного на экране, вернее, её полное отсутствие. Ваша картина просто переполнена сценами жестокости и откровенного насилия. А так называемая «атака мертвецов» считается выдумкой рядом авторитетных историков. Вы считаете подобный подход нормальным? Думаю, для большинства советских людей он неприемлем.

Судя по раздавшемуся гулу и нелицеприятным выкрикам из зала, возможно, товарища Михайлова будут бить, и не только руками. Он, будто почуяв неладное, ссутулился ещё сильнее, вжав голову в узкие плечи. И чего активисты говорят за весь народ? Что за самоуверенность?

— Основной целью съёмки картины я считаю показ всех ужасов войны. Ведь это не только геройские марши и парады, но и ежедневный грязный и кровавый труд. И насилие является тем фактором, который доносит до зрителя чудовищность ситуации, когда люди вынуждены убивать друг друга. То же самое я пытался показать в фильме «Битва за Кубань», не умаляя подвига советских лётчиков, — смотрю на зал, и душа просто поёт от осознания того, что большая часть зрителей на моей стороне, — Что касается историков, не признающих подвиг защитников крепости Осовец, то это больше свойственно немецким учёным. Они ещё в двадцатые годы попытались очернить и нивелировать героизм русских воинов. Вы точно изучали историю по советским учебникам, товарищ Михайлов?

Дружный хохот стал отличной реакцией на мои слова. Ботан стушевался ещё сильнее и начал аккуратно двигаться в сторону выхода, под смешки и комментарии соседей.

— Регина Котляр, московская консерватория имени Чайковского, — звонким голосом произнесла миловидная девушка, — Товарищ Мещерский, меня поразило музыкальное сопровождение финальной сцены. Это было что-то завораживающее и фантастическое! Можно узнать, как называется композиция? Только не говорите, пожалуйста, что эту музыку написали тоже вы. А то нам музыкантам, вскоре придётся массово менять профессию. Ведь ходят слухи, что почти вся музыка «Битвы за Кубань» и «Руси изначальной» тоже за вашим авторством.

Зал находился в отличном настроении и встретил слова девицы добродушным смехом. Интересно, откуда у студентки такая информация? Я стараюсь шифровать своё отношение к написанным музыкальным произведениям. Это не касается только ВААП, где указана моя фамилия, так как деньги лишними не бывают.

Ну а музыку народ оценил. Ещё бы! В этом плане я не стал мелочиться. И она просто здорово легла на последние кадры — запуск немцами газа, целое поле, усеянное телами мёртвых солдат, отчаянная атака и зверская рукопашная[9].

— Боюсь разочаровать часть публики, в первую очередь это касается названия композиции. Да и автор у неё тоже весьма специфический. Как бы опять к микрофону не прорвался очередной Филиппов и не начал меня учить, как правильно любить Родину, — публика снова отреагировала дружным смехом, — Мелодия, столь сильно запавшая вам в сердце, называется «Имперский марш». А написал её специально приглашённый из США композитор и дирижёр Джон Уильямс. У нас он практически неизвестен, но поверьте — это гениальный человек. Впрочем, все могли убедиться в этом, услышав его работу.

Смотрю, а первые ряды недовольно зашевелились и зашушукались. Остальная часть зала тоже обсуждала услышанное, но более спокойно. Ведь это самая настоящая крамола. Мало того, что товарищ Мещерский прославляет героев ПМВ, так он ещё посмел пропагандировать Российскую империю под музыку, написанную американцем. Недоумкам из номенклатуры не объяснить, что это просто удачный антураж. Да и личность автора композиции — вторична. А простым людям всё равно — они услышали просто отличную музыку и не более. Хотя, чувствую, что именно из-за «марша» ещё будут баталии. И это товарищи пока не в курсе моей диверсии, записанной с «Рассветом». Лёша, куда ты лезешь? Но сделанного не вернёшь, и я знаю, что делаю.

Тут к микрофону буквально прорвался бодрый товарищ преклонных лет, в хорошем костюме и какими-то висюльками на груди, но явно не боевыми наградами. Представиться он не удосужился.

— Всё, что я здесь увидел, является чистой воды пропагандой империализма и антисоветчины! А ещё эти дворянские и офицерские штучки! — товарищ затряс рукой от переполнявших его эмоций, — Ещё и песню царскую вставил! Этот фильм нацелен против идеалов Революции! Для чего мы её делали и затем воевали? Чтобы такие перерожденцы наплевали на память моих боевых товарищей?

Вот и вылез старый большевик, чего я опасался больше всего. Только какой-то он излишне лощёный и с хорошо поставленной речью. Я давно начал вычислять идеологов и данный дяденька точно из них. То есть классический демагог, двигавшийся на вершины власти строго по партийной линии.

— У меня на ПМВ погибло четыре близких родственника, а на ВОВ я потерял отца и дядю, — говорю, глядя в глаза критикану, — Воевали мои родственники и в Гражданскую. Поверьте, я не собирался оскорблять чью-то память. Может, вы расскажите, на каком фронте воевали? Я готов прямо сейчас принести извинения вашим однополчанам и их родственникам, если ненароком кого-то обидел.

Судя по побагровевшему лицу, товарищ воевал на Ташкентском фронте или выполнял, безусловно, важную работу в тылу, при этом очень глубоком. Дальнейшие его слова, перешедшие в истерику, подтвердили мои догадки.

— Что ты себе здесь позволяешь, молокосос? И я не обязан ни перед кем отчитываться. Товарищи! — чуть ли не кричал в микрофон партиец, — Чего вы так спокойно взираете на контрреволюционное действо? Печально, что некогда любимая всеми актриса Серова, участвует в этом непотребстве.

А вот это он зря. Валентина Васильевна пустобрёхов терпеть не может поболее меня. А ещё актриса очень любит творчество режиссёра Мещерского.

— Я сама решу, в каких фильмах мне играть и что из них потребно! — звонко произнесла звезда, чуть ли не вырвав у меня микрофон, — А вы бы постыдились устраивать на встрече артистов со зрителями форменный балаган. Если не нравится фильм или какие-то речи режиссёра, то дверь находится в той стороне. И у вас есть законное право написать жалобу в соответствующие инстанции. Наверняка, вам к этому не привыкать. Но не смейте здесь оплёвывать наш труд. Оценку ему даст только советский зритель и никто иной!

Товарищ был в полуобморочном состоянии и пытался вдохнуть полной грудью. Подобной отповеди от звезды советского кино, он точно не ожидал. Если дядя склеит ласты прямо в зале, то неприятностей точно не избежать. Между тем первые ряды с активом начали потихоньку покидать зал. Им вслед раздался неодобрительный гул, и даже свист. Наибольшее удовольствие мне доставила физиономия одной холёной мадам, явно жены большого начальника. У неё на лице недоумение сменилось испугом, и она даже прибавила ходу, пытаясь покинуть зал быстрее. Боятся, суки, собственных граждан, хотя публика в массе своей собралась интеллигентная и культурная.

Говорите — «Народ и партия едины!»? Судя по реакции этого самого народа, часть партии, вернее, партократов, ждёт жестокое разочарование. Глупые лозунги и не менее лицемерные партсобрания давно надоели советским людям. Одно дело — призывы к чему-то полезному и правильному. Те же комсомольские стройки, или иные инициативы. И совсем другое — формальная пропаганда для галочки. На многочисленные лозунги и транспаранты люди давно не обращают внимания. А стандартная пропаганда вызывает исключительно отторжение и тоску. Особенно когда труженик заходит в магазин, где сталкивается не только с отсутствием нормальных товаров, но и с хамством продавцов. То же самое касается сферы общепита и бытовых услуг. Деградация идёт семимильными шагами, но товарищи, столующиеся по отдельному меню и одевающиеся в специальной секции ГУМа, подобное не замечают. Либо им давно наплевать, что ещё хуже.

Чую, что добром сегодняшняя премьера не закончится, но перестану себя уважать, если сейчас её остановлю. Тем более что молодёжь пропустила к микрофону весьма колоритного персонажа.

Пожилой, но ещё крепкий дед в старомодном костюме, но с внушительной планкой наград подошёл к микрофону и ненадолго задумался. Рублёное лицо с глубокими морщинами, умный взгляд, седые волосы и ещё пышные усы, явно крепкие руки, сжимающие палочку. Это точно не кабинетная крыса, а русский дед во всей своей красе. Мало их осталось. Повыбивали генофонд народа, начиная с ПМВ и заканчивая ВОВ с большевистским геноцидом. А ведь именно такие люди должны передавать опыт подрастающему поколению и правильно воспитывать внуков. Может, в советском обществе сейчас и назрел кризис, так как до власти дорвались трусы и карьеристы, ведь храбрецы полегли на фронте. Просто нет авторитетных людей, которые могут смело высказать своё мнение в лицо начальству. А во власти их днём с огнём не сыщешь.

— Спасибо тебе, внучок! — произнёс ветеран хрипловатым голосом, — Я воевал немного южнее, бил австрияков в составе Астраханского гренадерского полка. За Таневский контрудар получил своего второго «Георгия». Про подвиг защитников крепости Осовец слышали все солдаты и гордились этим. Поэтому не слушай всякую шелупонь, режиссёр. Ты снял хороший фильм! И ещё я услышал правильные слова, правда, они найдут отклик не в каждом сердце. Мы воевали за Родину, а не за царя. Что делали наши предки, и будут делать потомки. Но будь проклята война, и я не желаю советским людям ещё раз почувствовать, что это такое.

Комок подступил к горлу и даже глаза циника Мещерского увлажнились. После слов деда, прошедшего не только империалистическую, но и отечественную, понимаешь, что всё не зря. Народ постепенно начал хлопать, а я отвесил русскому герою низкий поклон. И плевать на возможные последствия. За правое дело можно и пострадать. Только я точно не собираюсь подставлять щёку под удар.

Далее всё проходило, словно в каком-то сне. К беседе подключились остальные актёры. Бурную реакцию и смущение Киндинова вызвал вопрос одной девицы насчёт постельной сцены. Мол, опишите, пожалуйста, как всё проходило. А взгляд прямо такой невинный, будто у ангела. Мы прыснули вместе с народом, Азер смеялась больше всех. А вот Евгений отреагировал так, будто он нецелованный юноша. Зрители пробились поближе к сцене и организовали плотную толпу, но всё проходило достаточно благопристойно и весело. К моему удивлению, Лапиков оказался компанейским человеком и эдаким балагуром. Он достаточно красочно и с юмором описывал события на съёмках. Большим успехом пользовался рассказ про наших ряженых. Слухи-то до Москвы долетели и, несмотря на заметки в белорусских газетах, народ много чего навыдумывал. Ирина тоже проявила себя с лучшей стороны, поддерживая байки Лапикова.

Не помню, как попал домой. Проснулся часов в десять и долго не мог понять, куда меня занесло. Оказалось, что это мой собственный зал, где я заснул на диване. Тело ломило, будто вчера пришлось разгружать вагоны. Голова тоже шумела, но помню, что вчера не было никакого алкоголя. Наверное, это реакция организма на тяжелейший отрезок без всяких выходных и отдыха. А ведь закончился мой очередной этап в этом мире. Можно сказать, что я в очередной раз потряс основание советского кинематографа. Плохо, что толком отдохнуть не получится и придётся штурмовать новые вершины. Ничего, уйду на пенсию молодым и буду бездельничать в своё удовольствие. Пока же, надо пахать!