Расплата за дары

Часть 14. Направление

Работа в аналитическом центре исполнителей была мне знакома. Примерно тем же я занимался в предыдущей параллели, правда, информации здесь было меньше. Данные поступали разрозненные и неточные. Однако, мне удавалось собирать их по нужному образцу. Кроме меня работало еще три аналитика. У каждого из них была своя сфера работы.

Мя работа длилась планомерно и спокойно. За несколько месяцев не было ни одного неразрешимого инцидента. Сбор информации, консультация, назначение функционалов — нормализаторов и ликвидаторов. Аннигиляторов я практически не направлял.

Первая заявка на проведение аннигиляции пришла на третий месяц. Адресатом был Регулятор. Там было указанно, что нарушитель воли Уровней ожидает аннигиляции в этой параллели.

Я отложил эту заявку отдельно, решил оставить ее на последний момент. Когда же подошел ее черед, понял, что не могу назначить исполнителя на роль аннигилятора. Я взял заявку и оформил ее на себя. На исполнение я должен был отправиться завтра в сопровождении тех, кто зафиксирует уничтожение. Сложность была простая — вторая.

— Доброе утро, — приветствую тех, кто будет сопровождать меня. Лекарь и исполнитель. Оба второго ранга, давно работают в параллели. Оба мужчины среднего возраста, они уже присутствовали на аннигиляциях.

— Не такое уж и доброе, уважаемый аннигилятор, — лекарь встает в знак приветствия, — для вас это не первая процедура, как понимаю?

— Нет, — честно отвечаю ему, — не первая. Но прежде я не проводил официально утвержденных.

Лекарь кивает.

— Не волнуйтесь, можете рассчитывать на нашу помощь.

От сказанного я чувствую озноб. Похоже, я не учел сложности — проводить аннигиляцию во время сражения гораздо проще, чем саму по себе.

Мы направляемся к изоляторам, расположенным на окраине города. Автомобиль ведет исполнитель. Лекарь и я занимаем заднее сидение.

— Согласно регламенту, вы должны будете скрыть лицо, — говорит мне лекарь.

— Я не собираюсь скрывать себя, — отвечаю ему, оправляя одежду. Я выбрал черные штаны и куртку, основной экипировки. Маску я действительно решил не брать.

— Дело не в том, чтобы скрыть…

— Достаточно, — исполнитель прерывает лекаря, — старые традиции уже не стоят внимания. Главное — это четкость исполнения.

На том наш разговор оканчивается. Остаток пути мы проделываем в молчании. В изоляторы нас пускают по предъявлении заявки, провожают до камер. Приговоренный находится в отдельной капсуле.

В этой параллели она напоминает стеклянный куб, а по его граням идут электрические кабели. Именно они создают нужное поле по контуру. Внутри устроенна конструкция для сидения — металлическое кресло. К нему пристегнуто нейтральное тело функционала. Его оболочка — мужская, среднего возраста, слабо измененная.

На столе рядом с капсулой лежит письменный отчет о проведенной подготовке. Я просматриваю его, одновременно подключая энергетическое зрение.

— Прошу отметить, что была проведена полная откачка энергии и стабилизация в нейтральном теле. В связи с этим, аннигиляция будет достигнута путем разрушения оболочки. — согласно регламенту сообщаю сопровождающим ключевые моменты отчета, — способ рекомендованный Регулятором — разрушение тела электричеством высокой мощности.

В этот момент, прикованный функционал вздрагивает, поднимает голову.

— А, вот и вы. Я думал, уже не дождусь, — смеется. Лицо кажется изможденным, но это не удивительно, при условии, что его истощали через оболочку, — так кто же из вас палач? Ты? — кивает на исполнителя, тот не отвечает, продолжает стоять, скрестив руки на груди, — нет, слишком решительный взгляд, ты скорее конвоир. Точно не ты, — смотрит на лекаря, — ты врач. Значит, — смотрит на меня, немного удивлено приподнимает брови, — а я тебя, кажется, знаю…

— Довольно, — прерывает его исполнитель, — начинайте, энгах.

— Энгах… — снова смеется приговоренный, — Бессветлый, верно?

— Верно, — стараясь подавить волнение, отхожу к столу, надевая тяжелые прорезиненные перчатки, — мне поручена твоя аннигиляция.

— Забавно. Я думал, мы уже не увидимся, — продолжает функционал, — помню, как ребята Итира с тобой развлекались. Жаль я не успел. Ну, что ж, хотя бы так смогу насладиться обществом Помощника.

Упоминание Старшего Итира неприятной тяжестью оседает в теле. Под его руководством меня пытали и не единожды. Самому же функционалу и его команде удалось избежать наказания.

Я вхожу в капсулу, настроив электроподачу на лежащие на специальной подставке клеммы. Их предстояло подсоединить к телу приговоренного и активировать. После собрать энергию реликта и передать ее Регулятору.

— Есть последнее слово? — подхожу к нему, проверяя крепления к металлической конструкции, — Учти, от меня будет зависеть, умрешь ли ты быстро, или будешь медленно поджариваться, — последнее говорю как можно тише у самого его уха, — что ты еще знаешь об Итире?

Он усмехается, но не отвечает. Это раздражает. Сильно. Дергаю последнее крепление, намеренно причинив боль. Беру клеммы. Одну цепляю к ножному металлическому креплению, другую собираюсь прицепить к обручу на шее, но в последний момент защелкиваю стальные зубцы прямо на коже, раня до крови. С удовольствием вижу, как его лицо искривляет гримаса боли. Подхожу к прибору, регулирую уровень подачи электричества на самый минимум. Включаю.

Тело прикованного бьется в судороге, пена брызгает изо рта, клемма, что защелкнута на коже начинает дымиться.

— Энгах, — окликают меня снаружи капсулы, — что-то не так.

— Вероятно, где-то неисправность, — отключаю прибор.

— Стоит позвать мастера?

— Нет, я справлюсь, — подхожу к стонущему функционалу, наклоняюсь, перепроверяя крепление ножной клеммы и посильнее надавливая на ту, что на шее. Это приводит его в чувство, заставляет выгнуться, раскрыв рот в беззвучном крике, — так что, — говорю у самого его уха, — расскажешь? А то до прихода мастера я еще десяток раз смогу опробовать прибор.

Он в смехе выдыхает пену изо рта, но еле слышно шепчет.

— Они живы, — тяжело дышит, — а ты скоро будешь мне завидовать, — потом, словно набравшись сил, выкрикивает, — Наложник. Иди, согревай постель Высшего! — заливается хриплым смехом.

Это на столько неожиданно, что я замираю. Опомнившись, защелкиваю клемму на ошейнике и быстро отхожу к прибору. Настроив максимальную мощность, включаю. Только когда тело функционала темнеет и начинает сильно дымиться, я отключаю подачу электричества.

— Все же, следовало одеть маску, — говорит лекарь, когда я, закончив процедуру, выхожу из капсулы.

Я принял его совет, но и на следующую аннигиляцию собирался идти с открытым лицом.