Раскол

Глава 9

Пушок - она уже давно перестала думать о себе, как о Пьеракор Аз Винренн Д'рав - появилась в пронизывающем до костей холоде города призраков. За время ее службы в воджеках, она была прикована к поверхности мира, и была вынуждена передвигаться по земле. Но, спустя два года поисков по всей Равнике, шаг за шагом преследуя исчезнувший Парелион, она вновь привыкла к ощущению ветра, обтекающего ее крылья. Порывам, восходящим потокам, облакам, осязаемым объятиям воздуха.

Здесь не было ни ветра, ни воздуха. Пушку не нужно было дышать, кроме тех случаев, когда она желала говорить, она летела в открытом пространстве, но это был не настоящий полет. По ощущениям, это было больше похоже на движение в пустоте, с помощью усилия воли.

Все здесь работало иначе. И уж конечно, выглядело неузнаваемо. Она жила уже очень, очень долго, но никогда не видела ничего, подобного Эйджирему.

Мир Равники исчез. Пушок летела низко, над бессистемными лоскутами города, который словно был задуман безумными богами с ужасным чувством юмора, и еще худшим чувством эстетики. Нечто, подобное вывернутому наружу гетто Рекдосов покоилось на вершине выпуклого, искаженного Селезнийского дозорного дерева. Дороги отрывались от поверхности земли и искривлялись в невозможных арках, безо всякого уважения к логике и гравитации. Призрачные жители летали повсюду, заставляя окружающий мир мерцать и меняться при каждом их движении.

Больший интерес представлял корабль, призвавший ее сюда. Парелион парил с обвисшими парусами, не имея возможности, наполнить их ветром.

Она, наконец, нашла своих исчезнувших сестер. Если бы она могла оторвать взгляд от великолепного вида Парелиона, она смогла бы заметить нечто большее. Целый рой светящихся белых фигур вздымался из лоскутного города на встречу летающей крепости, мелькая в ее периферийном зрении. Она не обращала на них внимания.

Команда крепости. Она соскучилась по ним.

Ангел слышала их зов каждой магической фиброй своего естества, их отсутствие отзывалось в ней болью, манящей ее с огромного расстояния. Золотые перила Парелиона сверкали в бессолнечном небе, белые паруса блестели, приветствуя ее, все палубы и взлетные платформы были открыты, воздушные сферы светились, словно объятые пламенем.

Мелькающие силуэты покинули ее периферийное зрение и заполнили прямую линию обзора. Ангелы были осаждены.

Члены команды появились на посадочных палубах, летя навстречу хаотичному рою летающих призрачных силуэтов, бесконечной рекой эктоплазмической энергии поднявшихся из Эйджирема. Троицы ангельских крылатых стражниц разрезали их, словно копья, навсегда рассеивая призраков в крошечных белых вспышках энергии, но численность врагов чудовищно превосходила крылатых воительниц. Пушок видела, что маневры ангелов были импровизированными, и координировались в спешке, на ходу. Парелион населяло около тысячи ангелов, но уже, прямо на ее глазах, одна из этой тысячи рухнула вниз с этого странного, искаженного неба, под роем вопящих аморфных силуэтов. Обреченная ангел исчезла в чем-то, похожем на масляное озеро, в постоянно меняющемся пейзаже этого жуткого места.

После всего того, через что она прошла, чтобы попасть сюда, обратного пути у нее не было. Пушок сделала единственное, что она могла сделать - она достала свой меч и бросилась в бой.

Стая воющих привидений отделилась от общего потока и направилась к ней навстречу. Привидения звали ее, звали ее по ее полному ангельскому имени. Пушок почувствовала страх. Нет, не просто страх. Ужас. Она поняла, почему привидения выглядели такими знакомыми.

Безликие.

Она сложила крылья и нырнула вниз. Если ей удастся миновать стаю призраков безликих, она могла бы пробиться к Разии, возможно, вывести Парелион назад, в физический мир, который так в нем нуждался. По крайней мере, таков был ее план. Но привидения следовали за ней со скоростью мысли и возникли перед ней до того, как она поняла, что они вообще двинулись с места. Главарь призраков засветился и утратил прозрачность. К тому времени, как кулак призрачного безликого врезался с челюсть Пушка, он уже ощущался вполне твердым. Она едва не выронила меч от неожиданности, но сумела удержаться, пятясь назад, в безвоздушной пустоте. Она пришла в себя довольно быстро и нанесла яростный удар по лысому фантому, разрезав его пополам с такой легкостью, будто он был струйкой дыма.

Призрак безликого испарился во вспышке света.

Могло ли привидение умереть? Пушок не была философом, но она поняла, что, по крайней мере, их можно было уничтожить, и, вероятно, это и отличало Эйджирем от физического мира. Здесь не было никаких колебаний, лишь вспышка, хлопок, и пустота. Перед тем, как она смогла продолжить рассуждать о безликом, еще один удар, на этот раз сзади, сбил шлем с ее головы. Затем кулак врезал ей в живот. Оглушенная, ангел поплыла вниз. Она с дикой силой размахивала мечом, надеясь оторваться от назойливых противников и добраться до Парелиона.

Она видела еще больше белых вспышек, а затем она с радостью заметила Анезку, первого заместителя Разии.

- Пьеракор? - с удивлением воскликнула Анезка. Лицо ангела отражало смесь шока и счастливого признания. Это немного успокоило тревогу Пушка о ее самовольном прекращении воджековской службы. - Пьеракор! Ты услышала нас! Пойдем скорее. Нам нужен каждый меч, который мы можем... - Еще одно привидение подлетело к ним на суицидальной скорости. Лейтенант Борос сверкнула мечом, и разрезала его прозрачное лицо пополам. Еще одна вспышка, еще один призрачный безликий пал.

- Что происходит? - спросила Пушок. - Чем могу служить?

- Разия все объяснит, - сказала Анезка. - Нам нужно добраться до Парелиона.

Десятки лет Пушок не ступала на палубу Парелиона и не парила свободно через его просторные проходы. Но она не могла в полной мере насладиться своим возвращением домой. Как только они с Анезкой пробились сквозь рой привидений - к смятению Пушка, не все из них были призрачными безликими, что означало, что опасность для крепости была еще большей, чем она изначально предполагала - их встретила пара мужественных личных охранниц гилдмастера. Они отдали честь Анезке и приветствовали Пушка кивком головы и словами, "Приветствуем тебя, легионер". Они повернулись и отвели их к капитанскому мостику.

Пушок не видела Разию с тех пор, как гилдмастер осудила Пьеракор Аз Винренн Д'рав, и выслала ее отрабатывать приговор на земле, наряду со смертными. Ее преступление вряд ли было бы понятно простым смертным, и Пушок так и не смогла найти возможность объяснить его своим коллегам воджекам, хотя, естественно, им было любопытно, и они постоянно находили разные способы спросить ее об этом. К счастью, смертные ожидали от нее нежелание говорить на эту тему, и лишь немногие проявляли настойчивость. Из них, лишь Кос смог приблизиться к разгадке, но он унес свою версию в могилу.

Спустя десятилетия, проведенные среди смертных, Пушок чувствовала странное чувство... стыда?.. стоя перед священнейшим из существ, паруном и гилдмастером Легиона Борос. Той, кем каждая из ангелов стремилась стать. Пылающее пламя Борос. Гилдмастер правосудия. Воплощение Возмездия.

Пушок опустилась на одно колено и склонила голову.

- Мне сказали, что смертные дали тебе кличку, - сказала Разия без преамбул. - Предпочитаешь ли ты ее своему истинному имени?

- Сэр? - сказала Пушок, подняв глаза в удивлении от неожиданного вопроса. Гилдмастер жестом приказала ей встать, и она повиновалась.

- Ваше имя, констебль, - сказала Разия. - Имена обладают силой, а ты отвергла собственное имя ради кошачьей клички, данной тебе смертным человеком. Ты предпочитаешь называться "Пушок"?

Из всего, чего ожидала Пушок услышать от гилдмастера с первых слов, этого она не ожидала совершенно.

- Я откликаюсь на это имя, - сказала она, вынужденная отвечать. - Я также откликаюсь и на мое священное имя. "О вас узнают по вашим поступкам, а не по именам".

- Пушок, ты цитируешь книгу, написанную мной, - сказала Разия. Она произнесла ее прозвище одновременно смешно и предельно унизительно, - почему ты стоишь на моем капитанком мостике? Мы ведем священную войну с врагом, которого, вполне вероятно, невозможно победить. Это работа для ангелов, а не падших.

- Святейшая, - сказала Пушок, - обстоятельства, в то время, требовали, чтобы я поступила так, как я поступила. По Вашему вердикту я была назначена на службу в Лиге Воджеков...

- И вот тебе простой пример, ты, ангел, нарушила прямой приказ твоего гилдмастера, - сказала Разия. – Как смертные должны это расценивать?

- Если мне будет позволено говорить свободно, сэр...

- Можешь говорить.

- Мне было дано несколько противоречивых приказов, - сказала Пушок, - и сам Пакт Гильдий находился под угрозой.

- Разве ты не понимаешь, констебль? - сказала Разия, повернувшись к ней, с яростным пламенем в глазах. - Ты помогла разрушить Пакт Гильдий. Ты, и этот идиот Агрус Кос.

- Гилдмастер, - сказала Пушок, возможно с чуть большим вызовом в голосе, чем нужно. - Агрус Кос остановил Дом Димир. Вампир собирался уничтожить Мать Селезнии, и к тому времени уже осквернил Конклав Селезнии. Решение Коса было простым. Он арестовал его.

- Именно, - сказала Разия. - Констебль, Пакт Гильдии это мощное заклинание - точнее, он был таковым - наиболее мощным заклинанием из тех, что когда-либо видел этот мир. Без него, этот мир, который мы защищаем, обрушится в хаос и жалкие войны, как это было тысячи лет назад, уничтожая самого себя снова и снова. Посмотри в это окно. То, что ты видишь, это результат мирной истории. Можешь ли ты представить, во что он превратиться, когда Пакт Гильдий падет? Какую мощь вы передали Сзедеку?

- Я не понимаю, - сказала Пушок.

- Эта война! - заорала Разия. - Ангелы не избегают справедливых сражений. Но эта бойня к ним не относится, и все же мы здесь, в ловушке и под осадой. Мы уничтожаем души, Пьеракор! Эти существа, живущие и умирающие, они продолжают существовать, разве ты не видишь? А то, что от них остается, это нечто невосполнимое. И вся эта мерзость из-за тебя!

- Как... - начала Пушок, но размытое движение за невидимиззиумным экраном прервало ее.

Штормовая волна из привидений неслась прямо на них. Во главе призрачной армии, знакомая фигура, скорее тень, чем телесное ее воплощение, но все же с бледным лицом и черными глазами, летела подобно чудовищной летучей мыши Голгари. Серебряные клыки гилдмастера Димир искрились в странном призрачном свете.

Разия заметила шок на лице Пушка и повернулась лицом к внезапному нападению в тот миг, когда Сзедек и его призрачная армия коснулись стен Парелиона. Вампир прошел сквозь стены, словно их не было вовсе, и его войско последовало за ним.

Если существовало что-то, к чему ангелы были готовы всегда, то это была битва. Даже во время ее пребывания в должности констебля воджеков, Пушок никогда не избегала сражений, хотя такая возможность не часто возникала у того, кто служил поддержанию мира. Это была одна из причин, почему ей нравилось помогать Агрусу Косу; ее старый друг, тоже никогда не избегал драк. У него также был талант влезать в чужие драки.

Несмотря на готовность к сражению, что было естественным состоянием для ангела, никто из них не ожидал, что стены Парелиона можно будет так просто пробить. Позже, в Сенате Азориус, Пушок униженно отметит, что самоуверенность ангелов о предполагаемой неприступности их крепости, в итоге и привела к их гибели.

Первой павшей, по крайней мере, из тех, что видела Пушок, была Анезка, ставшая между гилдмастером и призрачным вампиром Димир. У Пушка не было времени задуматься о том, как Сзедеку удалось освободиться, не говоря уже о том, как он пробрался в город призраков. Все, что она знала, это то, что гилдмастер Димир был здесь, и его, по всей видимости, все еще ощутимая власть над душами умерших, делала его, возможно, наиболее могущественным существом в Эйджиреме.

Анезка встретила нападающую тень своим священным клинком. Перед тем, как меч он смог попасть в цель, пара привидений, двигаясь так быстро, что они были подобны размытым пятнам света, влетели на траекторию выпада и окутали своими эктоплазмическими телами лезвие меча. Лейтенант Борос застыла в полу-выпаде, в ее глазах пылал огонь раздражения, но призраки крепко удерживали оружие. С треском, эктоплазма разломила меч Анезки пополам.

Затем привидения разделились, позволяя своему повелителю выйти вперед. Он схватил Анезку за горло и швырнул ее о стену, словно куклу. Череп ангела треснул от столкновения, и первый лейтенант Борос обмякла на полу, под пятном серо-красного цвета.

Ангелы, как нефилимы, не старели. Они были неуязвимы для многих форм магии, и были наиболее искусными воинами этого мира. Лишь оружие из определенных металлов было способно пронзить их кожу. Их кости было практически невозможно сломать.

По крайней мере, так все обстояло в Равнике.

Но Пушок была уже за пределами Равники, и оказалось, что в этом странном нишевом мире Эйджирема, ангелы были бессмертными, ровно настолько.

Разию, должно быть, занимали подобные мысли, но даже если это и было так, гилдмастер этого не показывала. Вместо этого, вид разбрызганных по стене мозгов ее лейтенанта вызвал у нее дикую ярость. Она обнажила священный меч, и Пушок стала на ее сторону, с собственным оружием в руках.

Пушок пропустила большую часть трагедии на Декамиллениуме, и к тому времени, как она воочию увидела Сзедека, вампир был в весьма жалком состоянии - полу съеденный его собственным слугой-оборотнем, Лупулом, и закованный в воджековские наручники. Здесь, в Эйджиреме, Сзедек, по всей видимости, поправился. Это новое воплощение гилдмастера Дома Димир было полу-тенью, полу-осязаемым, кошмарным и бледным, с глазами, пылающими синим огнем. Сзедек распростер руки, и стонущие привидения разлетелись, нападая на других ангелов. Они расчистили круг на капитанском мостике Парелиона, в котором остались Сзедек, Разия, и Пушок.

- Разия, мы не виделись целую вечность, не так ли? - сказал вампир с серебристой улыбкой. - Я так рад, что ты нашла это место. Я уже начал думать, что оставленные мной следы были недостаточно очевидны даже для тебя.

- Что ты натворил, вампир? - прорычала Разия. - Пакт Гильдий...

- Для того, кто живет так долго, как ты, твоя память слегка дырява, - ответил вампир. Его небрежный, практически непринужденный тон вселял тревогу, и Пушок начала задумываться, не было ли это незнакомое чувство неуверенности, делом рук вампира. - Я делаю исключительно то, что предписывает мне ваш Пакт Гильдий.

- Замолчи! - крикнула Разия и сделала выпад мечом прямо к горлу вампира. На этот раз, никакие привидения не заблокировали ее удар. Сзедек сделал это сам, собственной ладонью.

- Нет, я так не думаю, - сказал вампир, расплывшись в злорадной ухмылке. - Я позволил себе стать уязвимым один раз, и на то были основания, но, как видишь, я вернул свою прежнюю форму. - Сзедек схватил лезвие и вырвал его из руки Разии.

Это была возможность, на которую надеялась Пушок, и как только Сзедек пошевелился, она нанесла собственный удар. Руки вампира были размыты от скорости, и ангел обнаружила, как ее меч со звоном встретился с клинком Разии. Сзедек прошептал слово заклинания, и кнут из густой энергии темного фиолетового цвета возник в его руке и резко ударил Разию в живот, отбросив ее на другой край палубы. С другой стороны, он блокировал выпад Пушка рукоятью меча гилдмастера и оттолкнул ангела ударом локтя в подбородок. Вампир был невероятно сильным, и Пушку пришлось изо всех сил стараться не потерять равновесие.

Сзедек подбросил меч Разии, вращая, в воздух, и поймал его за рукоятку. Он оценил его, как коллекционер, и на вытянутой руке указал им на Пушка.

- Простое оружие? - спросил Сзедек. - Ты пытаешься ранить меня мечом? Тебе придется сильно постараться. Я в совершенстве овладел мечом задолго до того, как ты была создана.

Пушок видела, что Разия все еще была оглушена, и приняла устойчивую позицию перед тем, как ангельский гилдмастер сделала еще один выпад. Сзедек встретил его, и как прежде, вновь отбросил гилдмастера на пол и повернулся к Пушку. Пока вопящие привидения носились по Парелиону, смешивая свои вопли с криками ангелов, сражающихся с ними, Сзедек и Пушок сошлись в неравном поединке. Вампир едва ли серьезно воспринимал ангела, одной рукой отводя каждый удар, каждый выпад, и закрывая любое открытое место. Все это время, Сзедек, улыбаясь, делал шаг за неумолимым шагом к Разии. Как бы она не маневрировала, Пушку никак не удавалось встать между врагом, и ее павшим, оглушенным гилдмастером.

Это не сработает, поняла Пушок. И тогда она сделала то, что для ангела было сделать непросто. Она прервала нападение. Одним прыжком она подлетела к поверженной Разии, положила гилдмастера себе на плечи, и бросилась к выходу.

Смех Сзедека преследовал ее по всему слабо освещенному проходу. Пушок рискнула бросить взгляд назад и увидела, что Сзедек, хохоча, неотступно следовал за ней.

- Пьеракор, - сказала Разия, его голос звучал так, словно она превозмогала сильную боль, - опусти меня. Нам не суждено сегодня победить. Моя судьба - пасть вместе с ними.

Пушок пригнулась, увернувшись от вопящей призрачной фигуры, и подпрыгнула, избегая столкновения с телом очередного павшего ангела. Команду Парелиона резали со всех сторон.

- Я не согласна, - сказала Пушок, - мы должны выжить сегодня, чтобы сражаться завтра. - Она тащила ослабевшего гилдмастера глубоко в недра Парелиона, туда, где мощный двигатель реальности, направлял полет летающей крепости в небесах. Если им удастся сбежать через эвакуационные люки, открытые в основании крепости, то вместе, ангелы могли бы вернуться в Равнику, чтобы предупредить Легион о том, что они обнаружили сбежавшего Сзедека. Пушок не сомневалась, что у них все еще оставалась надежда.

Смех беглеца эхом разносился по залам за их спинами.

Спусти почти час постоянного бега сквозь лабиринтные проходы, смех, к ее удивлению, отстал и растаял.

- Я думаю, мы сможем справиться, Святейшая, - сказала Пушок. Если им придется бежать, то эвакуационные люки были уже прямо под ними.

Она спешно положила Разию рядом с соединением двух наиболее крупных генераторов, проверив еще раз, не преследовал ли их Сзедек. Они были одни - ангелы, следящие за работой двигателей, которых можно было тут встретить, очевидно, бросились в общую битву, и единственные звуком, который она смогла разобрать, был отдаленный шум боя между привидениями и священными воительницами.

Гилдмастер была слаба. Вампир проломил ее ребра, прямо сквозь ее кованый нагрудник. Кровь густо покрывала треснувший и вогнутый доспех Разии. Пушок приложила руку к собственному плечу, а когда отвела, рука была вся залита кровью. Была ли это ее кровь или Разии, она не знала, но Пушок не помнила, чтобы ее ранили так сильно.

- Он не остановится, - сказала Разия. – Сперва, он убьет меня. Я - его цель.

- Почему сейчас? Почему именно так? - спросила Пушок. - У него было десять тысяч лет, чтобы организовать нападение. Зачем заманивать Вас - заманивать нас - сюда?

- Это не очевидно? - сказала Разия. - Это место - его территория. Призраки танцуют, как его марионетки, и тут нет ни Легиона Борос, ни Пакта Гильдий, чтобы остановить его.

- Я не могу оставить Вас здесь, Святейшая.

- Можешь и оставишь, - сказала Разия. - Помоги мне встать.

Пушок протянула гилдмастеру руку, и боль исказила лицо Разии, когда она, опираясь на нее, поднялась на ноги.

- Он забрал Ваш меч, - сказала Пушок. - Возьмите мой.

- Спасибо, - сказала Разия. - Но тебе пора уходить. Возвращайся, и предупреди их. Нужно известить Верховного Арбитра и глав других гильдий. Ты наш последний эмиссар.

- Святейшая? - сказала Пушок. - Я останусь с Вами. Ангелы Борос...

- Ангелы Борос не выживут, если ты не сделаешь так, как я говорю, - задыхаясь, произнесла Разия. - Я понимаю, что ты ни в чем не виновата. Прости мне мою ярость. Это все было дело рук Сзедека, легионер. Я буду сражаться с Димир, и, скорее всего, погибну. Выполняй приказ. Ты еще можешь подготовить их к тому, что их ждет, но тебе пора уходить. Сейчас же.

Громкий скрежет метала о каменную стену разнесся по двигательному отсеку, и Пушок услышала, как тяжелая миззиумная дверь грохнулась на миззиумный пол. Ее замочный механизм и дверные петли были вывернуты, искорежены, и дымились. Пушок взмыла в воздух, безоружная, и на лету развернулась, инстинктивно защищая гилдмастера.

- А она упрямая, Разия, - усмехнулся Сзедек. - Ты должна ею гордиться. Когда ты начала лепить этих своих отпрысков, я был уверен, что они окажутся лишь тенью оригинала. А эта, практически настолько же упорная, как ты.

- Легионер! - выкрикнула Разия и закричала, подлетая к Пушку. - Уходи! - Гилдмастер врезалась в плечо Пушка в тот самый момент, когда Сзедек прыгнул с верхнего яруса, вытянув перед собой меч, паря на облаке из клубящихся, осязаемых теней. Пушок потеряла равновесие и рухнула на пол. Задвижка люка экстренного выхода, расположенного в полу, оказалась прямо на уровне ее глаз, когда голова ангела с силой ударилась о миззиумное покрытие пола.

Она перекатилась на одно плечо и взглянула вверх, как раз вовремя, чтобы ахнуть в ужасе, когда Сзедек пронзил гилдмастера ее собственным огненным мечом.

Главный клинок гильдии Борос вспыхнул пламенем, соединившись с плотью Разии. Оружие пронзило ее сердце, и его пылающее лезвие из раскаленной плазмы вышло с другой стороны, осыпав пол искрами и кровью застывшего тела ангела. Меч, который Пушок отдала Разии, выпал из ее руки.

Пушок распахнула люк и выпала из днища Парелиона в нереальное синее небо Эйджирема.

Следующие десять лет показались последней из ангелов вечностью. На самом деле, Пушок рассказала трибуналу, что по ее ощущениям, возвращение у нее заняло гораздо больше времени - возможно, целый век. Годы непрерывного полета сквозь кошмарные пейзажи Эйджирема, прячась здесь, ввязываясь в рискованные сражения там, постоянная необходимость отступления и бегства, снова и снова. Годы ежесекундного преследования и охоты за ней в искаженных, постоянно меняющихся улицах города призраков. Если бы ей был необходим сон, она бы никогда не смогла вернуться.

Она сказала трибуналу, что лишь по чистой случайности она оказалась рядом с точкой разрыва, когда Шизм раскрыл проход между Эйджиремом и Равникой. Когда она заметила внизу под собой открытую, блаженно твердую и нормальную землю реального мира, ангел зарыдала. Затем она услышала, как Кос звал ее по имени, и бросилась в незнакомую зону отчуждения Утвары. Она должна была знать, говорила Пушок, что ее старый друг найдет способ вывести ее назад, в физический мир. Ангелы всегда слышали тех, кто взывал к ним.

Но как оказалось, Кос звал ее, умирая. Спустя пару дней траура, Пушок приняла решение вернуться в Эйджирем еще раз, перед тем как сдаться в руки Борос. Если Шизм позволил ей пролететь сквозь него, он мог позволить то же и другим существам, таким, как Сзедек. Она должна была убедиться в том, что призраки останутся в своем мире.

Это была ошибка. Силы призрачной армии Сзедека, сопровождаемые существами, похожими на одержимые силуэты ее павших соратниц, бросились за ней, как только она появилась в призрачном мире. Но ей удалось заметить, что по какой-то непонятной причине, привидения боялись самого Шизма. Пушок не смогла дать другое объяснение тому, почему армия не последовала за ней.

Так, избитая и раненная, она вернулась в столицу и сдалась властям. Она пришла к выводу, что это был самый простой способ передать предостережение лидерам Равники, и ей пришлось тщательно продумать многие особые обвинения в свой адрес с той целью, чтобы гарантировать присутствие самого Августина IV на ее процессе, как того желала Разия.

Вот куда, сказала трибуналу Пушок, подевались ангелы, и почему она сейчас стоит перед ними.