Путешествие идиота

Глава 3 Да здравствует Дженис Джоплин!

Сегодня я снова ходил за мороженым. Потому что Ахмад сегодня не работает. Там сегодня другой парень, веселый и черный, как уголь. Я, правда, не помню, что такое «уголь», но знаю, что это что-то черное. Продавец называет меня «мистер Уэллс», а я его — Олодумаре. Язык сломаешь, пока выговоришь. Поэтому я часто называю его просто — Ол. Он не обижается. Всегда помогает выбрать мне самый вкусный рожок. Ол отлично разбирается в мороженом.

— Возьмите вот это, мистер Уэллс, — Ол показывает мне на огромный вафельный рожок с орехами. — Для вас со скидкой.

Я не могу отвести взгляда от этого чуда. Киваю, как завороженный. Рот мой наполняется слюной в предвкушении пира. Я все равно не знаю, что такое скидка. Обычно я протягиваю продавцу висящий на шее брелок, который все называют «жетоном». Продавец сует его куда-то, а потом складывает продукты в пакет. Так я и совершаю свои покупки.

— Приятного аппетита, мистер Уэллс.

— Спасибо, Ол, — вежливо отвечаю я.

— И чего ты с этим придурком возишься? — ворчит толстошеий мужчина. — Житья от этих дебилов нет!

Ответа я уже не слышу — дверь закрывается за моей спиной. Весь в предвкушении, я срываю обертки и впиваюсь зубами в хрустящее чудо. Мороженое настолько вкусное, что я ни на что не обращаю внимания. Люди обходят меня стороной. А когда в руке остается крохотный вафельный огрызок, из-за спины слышится тот же желчный голос:

— Дай пройти, идиот!

Я недоуменно оглядываюсь. Улица вокруг пуста, только одна машина стоит у обочины напротив. Те несколько человек, что идут по тротуару, довольно далеко от нас. В общем, места хватает. Но разозленному мужчине с пакетом в руках почему-то хочется пройти именно там, где стою я.

Прохожие старательно не обращают на нас внимания. Я вытираю губы платком и улыбаюсь, как учил меня Генри.

— Он еще скалится, недоумок! — мужчина грубо толкает меня, так что остатки мороженого падают на тротуар.

Мужчина с бычьей шеей, что-то злобно бурча, уходит по своим делам, а я тем временем раздумываю, как бы мне получить еще одну порцию. Генри часто говорит, что больше одного мороженого в день мне не полагается. А еще мне очень обидно, ведь хрустящий хвостик — всегда самый лакомый кусочек.

Но я не подаю вида.

Внезапно откуда-то доносится музыка и я сразу забываю про мороженое. Музыка эта очень необычна. Слышится чуточку хриплый женский голос, от которого почему-то щемит в груди. Вот только слов никак не разобрать.

Потом из машины выбирается человек в пятнистой одежде. Он догоняет мужчину, которому мало дороги, берет его за руку и останавливает. Потом они о чем-то говорят — я не слышу, о чем именно, потому что музыка из распахнутой дверцы заглушает все звуки. Я слушаю ее, раскрыв рот. Обязательно заведу такую у себя дома. Если снова не забуду, конечно.

И еще человек в зеленой одежде улыбается. Когда я вижу его улыбку, то понимаю, что ему вовсе не весело. От этой улыбки хочется куда-нибудь спрятаться. Мне становится не по себе, я переминаюсь с ноги на ногу ожидая, когда он уйдет с дороги и я смогу юркнуть в свою калитку. А пока мне приходится ждать.

Внезапно человек в высоких ботинках толкает мужчину и тот роняет пакет с продуктами. Красивые яблоки катятся по тротуару. Одно подкатывается к моим ногам. Яблоки я тоже люблю, но понимаю, что это — чужое. Я поднимаю его и несу мужчине с красной шеей.

— Это ваше, мистер.

Тот смотрит на меня, как будто увидел впервые. Человек в зеленом что-то сделал с ним, потому что мужчина размазывает по лицу кровь.

— Возьмите, мистер, — снова говорю я.

— Бери, чего уставился! — угрожающе произносит человек в зеленом.

Мужчина хватает яблоко. Его лицо перекошено от ненависти. И что я ему такого сделал? Это ведь не я вывалял в пыли его продукты.

— Ты запомни, сволочь: этот парень таким стал, чтобы ты пил и жрал в свое удовольствие, — говорит человек в высоких ботинках.

Мужчина сопит разбитым носом.

— Я свои права знаю. Вам это так не сойдет.

И тогда человек в форме бьет его ногой, да так, что ворчливый отлетает, словно мячик. Я видел: по визору иногда так дерутся. Генри говорит, что по-настоящему так не получится. И что это бывает только в кино. Наверное, этот человек работает в кино, так я понимаю.

— С вами все в порядке, сэр? — спрашивает парень в пятнистом.

Я не знаю, что ему ответить. Может быть, он хочет со мной познакомиться?

— Меня зовут Юджин Уэллс. Я здесь живу, — и показываю рукой на свой дом, чья крыша торчит из-за беленого заборчика в квартале от нас.

Тем временем, мужчина с красной шеей, забыв про яблоки, тяжело поднимается и бредет прочь.

— Вы ведь военный, верно? — спрашивает человек в необычной одежде. — У вас жетон на шее.

Что-то отзывается во мне на слово «военный».

— Капитан Уэллс. Личный номер 93/222/384. Третья эскадрилья второго авиакрыла, «Нимиц», планета базирования Джорджия, — произношу, словно во сне. И удивляюсь — чего это я несу?

— Сержант Заноза. Таким скотам дай волю, они тебе на шею сядут, — и парень кивает через плечо на уходящего мужчину.

Я не знаю, что ему ответить. Честно говоря, я изрядно сбит с толку. И еще напуган.

Но на всякий случай киваю.

— Зовите меня Юджин, мистер, — прошу я.

— Как скажете, сэр. Меня зовут Серж. Очень приятно познакомиться, — говорит сержант. И протягивает мне руку.

Я смотрю на нее в недоумении. Что я должен сделать? Сержант помогает мне. Берет мою руку, поднимает, и слегка сжимает ее. Совершенно не больно.

— Так мужчины знакомятся, — поясняет он с улыбкой. — И здороваются тоже.

— Ясно, — отвечаю. И невольно улыбаюсь в ответ. Серж — отличный парень. И улыбка у него настоящая. Кроме той седой женщины, мне никто так больше не улыбался. И еще я уверен, что теперь накрепко запомню, как надо здороваться.

Из магазина появляется девушка с пакетами.

— Ты опять куда-то вляпался, милый?

Потом она с улыбкой кивает мне.

Ушам становится жарко. Такая красавица!

— Какая-то мразь толкнула офицера, — отвечает ей Серж. И, склоняясь к ее уху, добавляет: — Раненого…

Я улыбаюсь, как учил Генри, и протягиваю руку.

— Меня зовут Юджин Уэллс!

Девушка осторожно пожимает мою ладонь.

— Очень приятно, Юджин. Я Лотта.

Она вопросительно смотрит на Сержа. Тот делает знак бровями. Незаметно. Но я-то не совсем дурак, я все вижу. Но нисколько на него не обижаюсь.

— Ребята с «Нимица» меня в Эскудо здорово выручили, — говорит Серж.

Я снова не знаю, что ему ответить. Слова он говорит знакомые, вот только они никак в моей бестолковке правильно не выстраиваются. Мне бы чего попроще. Я ведь вовсе не идиот, я даже таблицу умножения знаю. Просто со мной покороче говорить надо.

— Хорошая у вас музыка, — показываю я на их машину.

— Серж у нас любитель экзотики, — улыбается Лотта.

— Дженис Джоплин, — поясняет Серж. — Старая музыка. Уже давно так не поют.

— Больше недели? — спрашиваю я.

— Намного больше.

— Месяц?

— Четыре века, не меньше. Это была очень популярная певица. Настоящая легенда.

Я напряженно думаю, что означает — «четыре века». Больше, чем «месяц», я представить себе не могу. Когда больше месяца — это уже очень давно. И еще я не знаю, что такое «легенда». Но все равно улыбаюсь. Мне даже притворяться не нужно — такие они с Лоттой приятные люди.

— Я больше месяца не очень знаю. Но мне все равно нравится. Я попрошу Генри найти такую же.

Лотта смотрит на меня внимательно-внимательно. У нее такие глаза — когда я в них смотрю, начинает кружиться голова.

— Генри — это ваш врач?

— Нет. Не знаю. Он часто ко мне приходит. Мы с ним в слова играем. Вы знаете, что такое «палуба»?

— Я знаю, Юджин, — приходит на помощь Серж. — Это такая большая площадка на корабле.

— Вы, наверное, любите сладкое, Юджин? — спрашивает Лотта.

— Я мороженое люблю. Шоколадное. Только Генри мне не разрешает много сладкого.

— А компот вы любите? — интересуется она.

Почему-то мне кажется, что Лотта спрашивает не просто так. Знаете, как бывает, — тебя спросят о чем-то, а ответа не ждут. Спрашивают, а сами надеются, что промолчишь, потому что иначе придется дальше с тобой говорить. Когда так спрашивают, я не люблю отвечать. Просто молчу. И тогда со мной больше не разговаривают. Но тут все совсем иначе.

— Я не знаю.

Действительно, откуда мне знать, что это еще за «компот»?

— Поедемте к нам, Юджин? Я угощу вас яблочным компотом.

— А это вкусно?

— Язык проглотишь!

Я никак не могу решиться.

— Генри не разрешает мне далеко уходить.

— У меня есть брат, он тоже офицер, как и вы. А ваш Генри не будет сердиться. Мы немного посидим, а после отвезем вас домой.

— В нашей домашней системе живет настоящий боевой робот, — сообщает Сергей. — Мой друг. Вам понравится. Чем-то похож на вашу систему управления.

— Я называл ее «Красный волк», — говорю зачем-то и тут же задумываюсь: а чего я такого ляпнул? У меня часто бывает: скажу вдруг, а потом сам понять не могу, что именно. Знаете, будто голос внутри подсказывает что-то, и ты говоришь помимо воли.

— Ну, вот и договорились, — улыбается Лотта. — Садитесь, Юджин.

И мы поехали, и Сергей сделал музыку погромче. И все время, пока мы ехали, я ее слушал. Она была такая плотная, что казалось, будто звуки можно потрогать. Всю дорогу меня раскачивало, как на волне. Только бы не забыть попросить Генри купить такую же. Как ее… Дженис. Я закрываю глаза, как это делает Серж, и откидываюсь на спинку. И страстный хриплый голос ласкает меня.