Протокол: Новый Архимаг 5.0

Глава 11 Временная мера

Ректор Маргарита Дмитриевна Северова стояла у панорамного окна своего кабинета. Ее мир, обычно такой упорядоченный и предсказуемый, рушился на глазах. За бронированным стеклом творился ад. Она видела, как летают куски зданий. Как деревья вырывает с корнями. Как студенты бегут в панике, не понимая, куда.

Она чувствовала себя капитаном тонущего корабля. Корабля, который только что протаранил айсберг из чистого безумия.

— Связь! Дайте мне связь! — рявкнула она в селектор. Ее голос, обычно ровный и властный, дрожал от сдерживаемой ярости.

— Невозможно, Маргарита Дмитриевна! — донесся из динамика панический голос начальника службы безопасности. — Все внешние каналы лежат! Внутренняя сеть перегружена! Мы в полной изоляции!

— Защитные системы! Активируйте протокол «Цитадель»!

— Уже пытались! Главный силовой контур дал сбой! Магические варды… они просто… испаряются! Я никогда такого не видел! Оно пожирает магию, как голодный зверь!

Ректор с силой ударила кулаком по столу. Фарфоровая статуэтка совы, символ мудрости и ее личный талисман, подпрыгнула и с жалким звоном разлетелась на куски.

— Бесполезные болваны, — прошипела она, глядя на хаос за окном.

Что это такое? Террористическая атака? Эксперимент, вышедший из-под контроля? Она была ректором одной из лучших Академий планеты. Она привыкла все контролировать. Но это… это было за гранью ее понимания. Она надеялась на силы специального назначения. Городские власти должны были уже отреагировать. Но помощи все не было.

Граф Страхов… где он? Он знал, что все так обернется, подлец?

И тут она увидела…

Черный разрыв в небе. Он пульсировал, как больное сердце с аритмией. И из него, словно нити чудовищного паука, потянулись тонкие, темные лучи. Они тянулись к Академии. К каждому зданию. К каждому шпилю. Они сплетались, образуя гигантскую, ажурную клетку из застывшей тьмы.

Последняя нить соединилась с последней. Звон. Беззвучный, но ощутимый всем телом. И мир за окном померк. Солнечный свет, пробивавшийся сквозь тучи, исчез. Академию накрыл гигантский черный купол. Непроницаемый. Мертвый.

Она рухнула в свое кресло. Руки бессильно упали на подлокотники. Все кончено. Они в ловушке. Одни. Вместе с этим… нечто.

Ректор закрыла глаза, ожидая неизбежного.

И в этой оглушительной тишине, в этом царстве отчаяния, раздался пронзительный, почти неуместный звук. Звонок.

Она вздрогнула. Это был не селектор. Это был ее личный, старый коммуникатор. Тот, который она использовала для самых конфиденциальных разговоров. Он лежал на краю стола, вибрируя и настойчиво трезвоня. Номер был скрыт.

Кто мог дозвониться сквозь этот барьер?

Она, поколебавшись, нажала на прием.

— Слушаю, — ее голос прозвучал глухо.

— Маргарита Дмитриевна, добрый день! Не отвлекаю? — раздался в динамике до боли знакомый, немного запыхавшийся, но на удивление бодрый голос профессора Соколова. — У нас тут небольшие проблемы с трафиком, но, думаю, скоро будем на месте. Вы как там?

Ректор замерла. Соколов. Но… она же отправила его и Морозову на другой конец континента! На срочную, неотложную инспекцию филиала. По личной, настоятельной просьбе графа Страхова.

— Савелий Аркадьевич? — она не верила своим ушам. — Как… как вы?..

— О, пришлось немного импровизировать с пространственными туннелями, — беззаботно ответил профессор. — Екатерина Васильевна, конечно, ворчала, что мой метод навигации напоминает полет в стиральной машине, но мы добрались.

— Не напоминает, а является! — раздался на заднем плане ледяной, раздраженный голос Морозовой. — Если у меня после твоих «коротких путей» появится морская болезнь, Савелий Соколов, я превращу твою лабораторию в террариум для очень редких и очень ядовитых жаб!

— Маргарита Дмитриевна, у нас мало времени, — Соколов проигнорировал угрозу. — Слушайте внимательно. То, с чем вы столкнулись… это не террористы. Это не магическая аномалия. Это…

Он замолчал на секунду. И когда он заговорил снова, в его голосе не было и тени прежней бодрости. Только холодная, абсолютная серьезность.

— Это Темная Жизнь.

Ректор похолодела. Темная Жизнь… Серьезно? Миф. Кошмар. То, чего не должно существовать.

— Но… как? Откуда? — прошептала она.

— Похоже, кто-то очень умный и очень безрассудный решил поиграть со спичками рядом с пороховой бочкой, — ответил Соколов. — Сейчас это неважно. Важно то, что мы можем попытаться это остановить. Или хотя бы замедлить. Вы в своем кабинете?

— Да.

— Отлично. Слушайте мои инструкции. Точно и без вопросов. Екатерина Васильевна будет меня поправлять, если я что-то напутаю.

— Я буду поправлять тебя, Савелий, потому что ты всегда все путаешь! — снова раздался голос Морозовой. — Особенно когда дело касается точных настроек!

— Сейчас же подсоединитесь к главному терминалу управления энергосистемой Академии, — скомандовал Соколов. — Мы выведем вам на экран коды доступа. Вам нужно перенаправить всю энергию с резервных генераторов на спектрографические излучатели в главной обсерватории.

— Но это обесточит половину кампуса! — возразила ректор.

— Лучше обесточенный кампус, чем мертвый кампус! — отрезал Соколов. — Быстрее, Маргарита Дмитриевна!

Ректор, забыв про свой статус, бросилась к терминалу. На экране уже мерцали строки кода. Она ввела пароли, ее пальцы летали над сенсорной клавиатурой.

— Готово. Что дальше?

— Теперь самое сложное. Вам нужно откалибровать излучатели на определенную частоту. Я продиктую параметры. Ошибка в одну сотую герца — и мы превратим Академию в гигантскую микроволновку.

Следующие десять минут превратились в безумный марафон. Ректор, следуя инструкциям Соколова и едким комментариям Морозовой, перенастраивала системы, о существовании которых даже не подозревала. Она чувствовала себя не ректором, а простым лаборантом, выполняющим приказы двух гениальных, но невыносимых ученых.

— … нет, не тот контур, идиотка! Левее! — кричала в динамике Морозова.

— Екатерина, будьте повежливее с ректором! Она и так на грани нервного срыва! — пытался урезонить ее Соколов.

— Если она сейчас нажмет не ту кнопку, то нервный срыв будет у всего города! Потому что от него останется только дымящаяся воронка!

Наконец, все было готово.

— Активируйте, — сказал Соколов.

Ректор нажала на большую красную кнопку. По всему зданию прошла легкая вибрация. Она подбежала к окну.

Из купола главной обсерватории, которая находилась на соседнем холме, ударил тонкий, почти невидимый луч света. Он был не ярким, а каким-то… призрачным. Он пронзил черный купол над Академией.

И купол… дрогнул. Его иссиня-черная поверхность пошла рябью, как вода от брошенного камня. Твари внизу, на площади, которые до этого рвали на части все, что движется, замерли. Некоторые из них начали дымиться, словно их коснулось что-то губительное.

— Сработало… — выдохнула ректор.

— Это лишь временная мера, — предупредил Соколов. — Мы ослабили ее. Но не уничтожили. Мы выиграли вам немного времени. Мы уже на подлете. Будем через пятнадцать минут. Держитесь.

Связь прервалась.

Ректор тяжело опустилась в кресло. Она была измотана, но в ее душе снова затеплилась надежда.

Она подняла взгляд. И увидела, что зачарованная дверь в ее кабинет, сделанная из тысячелетнего дуба и укрепленная десятками защитных рун, мелко дрожит. Снаружи раздавались глухие, тяжелые удары.

Кто-то пытался войти. Кто-то очень сильный. И очень настойчивый.

Дверь затрещала. На ее поверхности появилась первая трещина.

Сеня

Лед разлетелся на тысячи осколков. Звон стоял такой, будто разбилась гигантская хрустальная люстра. Тени хлынули внутрь. Их было не меньше дюжины. Они двигались беззвучно, как кошмар, обретший плоть. Безглазые, когтистые, они текли по бетону, устремляясь к ближайшей живой душе.

Студенты закричали. Но крики застревали в горле. В этой ватной тишине паника была немой, но от этого еще более жуткой.

— Техномаги, шокер! — мой голос прозвучал резко, разрывая оцепенение.

Два парня, которые до этого лихорадочно мастерили свое оружие, вскочили на ноги. Один держал самодельное устройство, похожее на гибрид пылесоса и бластера. Другой — катушку с проводом. Они направили свой «электрошокер» на ближайшую тень.

Раздался сухой треск. Синий электрический разряд ударил в теневого пса. Тварь не взорвалась. Она задергалась, ее контуры пошли рябью. На мгновение она стала почти прозрачной, а затем снова сгустилась.

— Оно их не убивает! — крикнул один из техномагов. — Только замедляет!

— Алхимик, твой выход! — скомандовал я.

Девушка, которая до этого колдовала над колбами, выскочила вперед. Она швырнула в гущу теней два небольших стеклянных шарика. Они разбились с тихим звоном. И в следующую секунду взорвались ослепительной вспышкой магниевого света.

Тени взвыли. На этот раз я услышал их — высокий, режущий уши визг. Свет обжигал их, заставлял корчиться и отступать. Несколько тварей, попавших в самый эпицентр вспышки, просто испарились, оставив после себя лишь легкий дымок.

— Работает! — крикнула девушка-алхимик, ее лицо было бледным, но решительным. — У меня еще три таких!

Остальные студенты, воодушевленные этим успехом, тоже вступили в бой. Те, у кого были артефакты, стреляли. Остальные отбивались обломками арматуры. Это была отчаянная, хаотичная битва за выживание.

Тимур Кайлов, который до этого пытался лизнуть ледяную стену, вдруг подсобрался. Он увидел, как одна из теневых змей подбирается к раненой девушке. Его лицо исказилось. Но не от страха. От какого-то детского, праведного негодования.

— Ложка — это порядок! А ты — хаос! Нельзя! — заорал он.

Он достал свою серебряную ложку. И с криком «За бабочек!» швырнул ее в тень.

Ложка, сверкнув в свете магических вспышек, пролетела сквозь тень, не причинив ей вреда. И с жалким звяканьем ударилась о бетон. Но сам факт этого безумного поступка, кажется, сбил тварь с толку. Она на мгновение замерла, словно пытаясь понять, что за блестящая штука только что пролетела сквозь ее нематериальное тело. Этой секунды хватило. Один из боевых магов ударил по ней огненным шаром.

Я сражался в первых рядах. У меня не было Дара. Но у меня был симбиот. У меня были наноботы. Мои кулаки, усиленные их мощью, били с силой отбойного молотка. Не знаю, что Алиса сделала… покрыла мои кулаки неким особым составом? Способным взаимодействовать к темной пакостью?

Тени не были физическими объектами, но мои кулаки наносили им урон. Каждое попадание заставляло их визжать и отступать.

Но их было слишком много. На место одной уничтоженной твари приходили две новые. Они лезли из всех щелей, капали с неба, выползали из трещин в бетоне. Борис Страхов, истративший почти всю свою энергию на ледяную стену, отбивался из последних сил. Его лицо было серым от усталости.

Мы были в ловушке. Нас медленно, но верно теснили к краю нашего летающего острова.

И в этот момент небо… пронзил тонкий, призрачный луч.

Он шел откуда-то снизу, из центра Академии. Он ударил в черный купол над нами. И купол дрогнул.

Луч не сжигал. Он… очищал. В его свете черная дыра в небе стала казаться менее плотной, менее зловещей. Тени, которые до этого перли на нас, как обезумевшая толпа, остановились. Они взвыли, зашипели, словно на них вылили кислоту.

Их темные, бесформенные тела начали дымиться. Они корчились, извивались, пытаясь укрыться от этого призрачного света.

«Похоже, кто-то запустил глобальную проверку на вирусы, — голос Алисы прозвучал в моей голове, на удивление спокойный. — И эти ребята не прошли верификацию. Частота излучения… очень специфическая. Настроена на дестабилизацию нестабильных пространственных конструкций. Умно. Очень умно».

Тени больше не атаковали. Они бежали. Растворялись в воздухе, прятались в трещинах, уползали за край нашего обломка. За несколько секунд поле боя опустело.

Наступила передышка.

Мы стояли, тяжело дыша, посреди обломков. Измотанные, раненые, но живые. Студенты опускались на бетон, не в силах стоять. Кто-то плакал. Кто-то просто тупо смотрел в пустоту.

Я подошел к краю. Внизу, на земле, хаос тоже понемногу утихал. Призрачный луч из обсерватории продолжал бить в небо, разгоняя тьму.

Я увидел, как из своего потайного прохода снова вышел Шварц. Он огляделся по сторонам, словно проверяя что-то. Затем достал свой серебряный компас и что-то в нем подкрутил. Черная дыра в небе задрожала и начала пульсировать еще быстрее.

Он собирался уйти? Исчезнуть? И унести с собой ответы на все вопросы?

Хрена с два.

Не раздумывая, я оттолкнулся от края. И прыгнул. Вниз, в бездну, навстречу неизвестности. Оставляя за собой крики студентов и отчаянный вопль Алисы.

Я летел. И видел только одну цель. Старого профессора в ночной рубашке, который держал в руках ключ к этому безумию.