Проект Rain Storm 1

Глава 8. Столкновение

Беспощадное солнце слепило глаза, грузовики пылили по неровной дороге: спецрота возвращалась из города на базу с грузом от «СайберХарт». По широкой трассе лишь изредка проезжали другие автомобили, далеко впереди маячил белый тент фургона, почти растворяясь в мареве разогретого воздуха. Фостер щурился и от нечего делать насвистывал ковбойскую песенку. В кузове за его спиной сидели Моралес с Джонсоном, оба молчали, думая каждый о своем.

После бесед с доктором Чарльстоном все были не в себе, Фостер сам видел, как Роман на своей вышке кричал в небо, пытаясь хоть как-то спустить пар. Хоть эти звуки для человеческого уха и не слышны, но аппаратура засбоила знатно, Соловью за это влетело.

И без того тощий Карл совсем осунулся и, похоже, вообще перестал есть.

Рейн, как и сам Фостер до этого, долго и яростно колотила несчастную грушу.

Фостеру всё это надоело до чёртиков. Его люди места себе не находят, вместо того, чтобы думать о службе, сидят и бессмысленно таращатся перед собой, как сейчас Моралес с Джонсоном. Даже Селесту, с её фальшивой биографией, док сумел зацепить! Надо это дерьмо прекращать. Они здесь не на мирной прогулке и должны быть всё время начеку, если док этого не понимает, придётся объяснить доходчиво.

Первая в колонне машина затормозила, их грузовик тоже остановился. Водитель поставил автомобиль на ручник, спрыгнул на землю и показал Фостеру две раскрытые ладони — у них есть десять минут.

– Остановка десять минут, – крикнул Фостер. – Успевайте делать все свои дела или придется терпеть до базы.

Бойцы из службы снабжения неторливо вылезали из кузова. Расхлябанные и неорганизованные, ладно хоть автоматы в кузове не побросали. Интендант, ехавший в первом грузовике, прошелся, разминая плечи. Шофер достал сигарету, закурил. Снабженцы смеялись, подначивали друг друга показать голый зад проезжающим гражданским.

Визг тормозов заставил Фостера обернуться – в десятке метров от них затормозил синий микроавтобус. Если эти идиоты снабженцы не прекратят...

Из автобуса один за другим выскакивали люди в бронежилетах с автоматами.

– Тревога! – заорал Джонсон и раньше, чем Фостер успел понять, что происходит, открыл огонь из своего огромного пулемета.

Фостер прыгнул к грузовику, укрылся за колесом, выхватил пистолет. Наверняка Благословенный Союз прислал бойцов уничтожить груз ненавистного им «СайберХарт»! Солдаты падали на землю, кто где стоял, не успев ничего толком сообразить. Фостер оценил обстановку на дороге, заметил, что белый фургон развернулся и теперь направляется к ним.

Микроавтобус террористов был вне его поля зрения, но судя по звуку, оба киборга вели огонь по противнику.

– Капрал Томпсон!

– Я здесь, сэр, – отозвался лежащий под вторым грузовиком интендант.

– Останови белый фургон, – отдал приказ Фостер. – Огонь по обстановке.

Интендант с двумя рядовыми подползли к кузову первого грузовика, встали под его прикрытием и сделали предупредительные выстрелы по дороге перед кабиной фургона. Фургон остановился. Белый тент дрогнул и из него, как хлопья из коробки, посыпались парни в бронежилетах, сразу же открывая огонь.

Дальнейшие события Фостер отразил в рапорте так:

«….сержант Моралес и рядовой Джонсон, уничтожив противника с тыла, перешли в наступление, ведя непрерывный огонь из всего имеющегося стрелкового оружия. Используя тактическое преимущество и навыки, приобретенные во время специальной боевой подготовки, в считанные секунды уничтожили живую силу и технику противника в количестве двадцать три человека и два транспортных средства…»

– Что, прям в считанные секунды? – не поверил Льюис, читая рапорт.

– Я успел досчитать до трёх.

Наблюдая из укрытия, Фостер едва различал молниеносные движения киборгов – похоже, головные чипы перехватили контроль, потому что человек не может соображать и действовать так быстро. Дождь из гильз барабанил по раскаленному асфальту: Моралес садила с двух рук из встроенных пулеметов, как ковбой в вестерне. Джонсон одним прыжком преодолел метров десять и оказался в самой гуще живой силы противника. Окруженный террористами со всех сторон, он стрелял во всех направлениях, только чудом или благодаря точной наводке импланта не попадая в своих. Вражеские пули рикошетили от сверкающего на солнце защитного шлема нового поколения. Пара секунд – и всё затихло.

Киборги великанами возвышались над грудой изрешечённых тел, тяжело дышали, созерцая результат своей работы – живая картинка с агитационного плаката. А идиоты телевизионщики не хотели их снимать! Один такой кадр сработал бы на пропаганду куда лучше, чем любые постановки с придурком Диком Ричардсом. Трудно поверить, что час назад эти совершенные машины для убийства так переживали из-за глупой болтовни какого-то мозгоправа!

***

Правила игры переменились.

Пайн высказал поразительно умную для его лысой башки мысль:

– Почему мы позволяем доктору Чарльстону доставать нас? Давайте сами достанем его! Что самое худшее может сделать военный? Правильно, в точности и по инструкции исполнять приказ со всем рвением и усердием – это хуже любого саботажа!

Теперь доктора Чарльстона будили в час ночи, а потом в четыре утра сменившиеся с дежурства бойцы спецроты с настойчивым желанием обсудить свое душевное состояние. И крайне удивлялись его недовольству – сказано же, приходить в любое время дня и ночи. И вообще, сомнительно, можно ли с таким грузом переживаний дотянуть до утра, неужели он откажет в срочной психологической помощи? А ещё доктор!

Теперь никто не отмалчивался на встречах с Чарльстоном, наоборот, говорливые пациенты не давали психологу слова вставить, рассказывая о детских травмах – сдохшей аквариумной рыбке, разбитой коленке или проваленном тесте по математике. Бедняга Чарльстон узнал много такого, чего явно никогда бы не хотел знать. От содержания бредовых снов, до историй о постыдной преждевременной эякуляции во время первого секса на выпускном.

Фостер и старший лейтенант Льюис, конечно, вели себя посдержаннее, всё-таки звание обязывает. Но запросто могли оторвать доктора от трапезы и потребовать срочно оказывать психологическую помощь бойцу, который получил грустное письмо от девушки или того хуже, не смог отжаться сто раз на спор и стал посмешищем всей роты. Доктор Чарльстон по началу проявлял выдержку, терпение, пытался объяснять и договариваться, но понял – бесполезно. И на выходки спецроты реагировал с усталой обреченностью.

– Вот увидите, сам от нас сбежит, – посмеивался Пайн.

Фостеру было уже не важно, как долго Чарльстон проторчит на базе – сил и времени полноценно копаться в мозгах личного состава у дока уже не осталось, так что вечерний разговор продлился от силы полчаса и измотанный Чарльстон отпустил Фостера. Видимо, спешил урвать себе кусочек здорового сна, пока киборги не сменились с дежурства и не примчались его донимать.

Фостер уже предвкушал нежные объятия с подушкой до самого подъёма, на ходу вытирая мокрую голову полотенцем после душа и напевая прилипчивую мелодию «Вашингтон иглс», когда услышал голос Рейн возле туалетных кабинок:

– Лейтенант, предупреждаю в последний раз, уберите руку или…

Фостер остановился.

– Или что? – прозвучал насмешливый ответ Нейтана Эймса. – Нападешь на офицера? Давай! Тебя мигом отправят на переподготовку. Я ведь знаю, как вы её боитесь!

Фостер свернул к кабинкам, увидел, как Эймс прижал Джейн Рейн к пластиковой стенке, крепко держал за плечо. Отвращение на лице девушки не смущало Эймса, он склонился к ней ближе.

– Расслабься, куколка, тебе понравится… – договорить Эймс не успел.

Фостер схватил его за шиворот, оттащил от Рейн и врезал по наглой самодовольной роже.

– Фостер, какого хрена? – заорал Эймс. Пошатнувшись, он схватился за разбитую скулу. – Вечно ты портишь всё веселье!

– Проваливай, – прорычал Рей, закрывая собой девушку.

– Это не честно, что всё достается тебе одному, – ощетинился Эймс. – Я тоже хочу развлечься. Свали с дороги, Рей, жадин тут не любят!

Нейтан пнул Фостера коленом в живот, Рей согнулся пополам. Локоть Эймса уже летел ему в голову, когда Фостер резко рванул вперед, сбивая Эймса с ног. Они повалились на землю, но Эймс умудрился перевернуться. Взобрался на Фостера, придавил локтем горло.

Фостер закашлялся. Он видел перекошенную от гнева рожу Эймса, нависшую над ним. Джейн что-то кричала, но он не мог расслышать. Руки Эймса продолжали сжимать горло Рея, неудачные попытки вздохнуть отзывались жгучей болью. Как он не брыкался, а сбросить Эймса не получалось. Уже задыхаясь, Рей ударил Нейта в горло и наконец смог выбраться из-под него. Ударом в челюсть уронил Эймса на землю и навис над ним. Левой рукой схватил за воротник, правую занес для удара. Но Рейн крепко схватила его за руку.

– Хватит, сэр! Не надо! – онане отпускала руку Фостера.

Фостер зло оскалился, плюнул в рожу Эймсу и поднялся.

– Ты ещё заплатишь за это, Фостер, – прошипел Эймс, вставая на ноги. – Вы оба заплатите!

– Заткнись, ничтожество! – прокричал в ответ Фостер. – И скажи сержанту Рейн спасибо, что ещё можешь говорить. В следующий раз у тебя ни одного целого зуба не останется, обещаю! Запомни, тварь, не смей трогать моих людей!

Эймс быстро удалился, передвигаясь боком и не рискуя поворачиваться к Фостеру спиной. Рей сжал ладонями виски, пытаясь успокоить пульс. Давно его не накрывали такие вспышки гнева, он думал, это в прошлом. Фостер не соврал – если бы Джейн его не остановила, мог бы превратить Эймса в кровавый фарш, как было с тем придурком на студенческой вечеринке, когда он сам ещё учился в Вест-Поинт. Тогда Рей едва не отправился за решетку, но дело замяли старые друзья Фостера-старшего.

– Ты как, в порядке? – Рей обернулся к Джейн, положил руку на плечо и тут же отдернул. Не хотелось быть как Эймс – навязывать ей свои прикосновения. Из видимых повреждений у девушки только синяк на плече, это не страшно.

– Да, сэр, – ответила Джейн. – Спасибо, что вступились за меня. Хочу, чтобы вы знали: я бы всё равно ему врезала. Так что, если старший лейтенант Урод распустит язык, валите всё на меня. Мне всё равно путешествия в этот проклятый центр теперь не избежать, а вам страдать из-за меня не к чему.

– Отставить, сержант! Не сметь предлагать мне подобную чушь! Любые штабные акулы об нас зубы пообломают, ясно? Идём, провожу тебя до палатки, а то по дороге вляпаешься в очередные неприятности. Вы, экстра, просто тридцать три несчастья.

Рейн улыбнулась, подобрала упавшее полотенце и протянула Фостеру. Вот бы она всегда так улыбалась и смотрела на него, как сейчас… Чтобы прогнать ненужные мысли, Фостер заговорил о другом:

– Я дочитал этого твоего Шерлока Холмса.

– Понравилось? – с волнением спросила Джейн.

Фостер кивнул.

– Неплохо, хоть и много глупостей. В жизни так не бывает. Например, история с дрессированной змеей – полная чушь. И собака, разрисованная фосфором…

– Тогда наука была далека от сегодняшней и люди знали о мире гораздо меньше. – ответила Рейн. – Но для знакомства с жанром детектива «Шерлок Холмс» идеален.

– Думаю, на этом я и остановлюсь.

– А как насчет приключений? Вестернов? – не унималась Рейн.

– Вестерны – вещь хорошая, – кивнул Фостер.

В детстве он обожал старые фильмы с Клинтом Иствудом. «Хороший, плохой, злой» пересматривал бессчетное количество раз.

– Тогда прочтите Майн Рида. «Всадника без Головы». Это про Дикий Запад, перестрелки, мустангеров – вам должно понравиться.

– Я подумаю.

Фостер остановился у палатки, где спали экстра.

– Обещай мне ни во что не влипнуть хотя бы до подъема, сержант.

– Я постараюсь, сэр, – улыбнулась Рейн.

Фостер быстро развернулся, чтобы не провожать её взглядом, и зашагал прочь.

Перед тем, как отправиться на боковую, Рей рассказал старшему лейтенанту Льюису о происшествии. Командир спецроты, высказав всё, что думает об участниках инцидента, решил утром отправиться к капитану Нортону. И велел Фостеру молиться чтобы Эймс держал язык за зубами.

Но Эймс оказался ещё большим негодяем, чем считал его Фостер. Сразу после подъёма командира спецроты и его зама вызвали к командиру бригады майору Дугласу. В палатке комбрига их ждал командующий батальоном капитан Нортон и старший лейтенант Эймс. Нейт явно пытался выпятить ссадину на скуле и демонстративно не смотрел в сторону Фостера.

Не стесняясь в крепких выражениях, капитан Нортон сообщил: командующий технической ротой старший лейтенант Эймс подал рапорт, в котором говорится, что лейтенант Фостер и сержант Рейн вдвоём на него напали. О причинах этого нападения Эймс почему-то деликатно умолчал, ограничившись формулировкой «личная неприязнь».

Версию Фостера вместо него изложил старший лейтенант Льюис, добавив, что за своего зама ручается и Фостер бы первым в драку не полез. Эймс попытался взять слово, но майор Дуглас грубо заткнул его и объяснил доходчиво, что означает появление такого рапорта, когда у них в гостях люди из Пентагона. И пусть все здесь присутствующие благодарят Марию, Христа и Кришну, что ситуация не дошла до генерала Декстера. А ещё красочно живописал, куда и как он Эймсу этот рапорт засунет. Только чудо спасло командира технической роты от приведения угрозы в действие.

– Объясни мне, с чего это ты, ублюдок, решил, что твоя битая рожа заинтересует меня настолько, чтобы ради неё рисковать результатами проверки? – орал в лицо Эймсу майор. – Ты чего добиваешься, тварь? Чтобы у нас забрали единственную экстра, которая смогла справится с фокусником? И что потом? Мои парни, как слепые котята, полезут под пули долбанных фанатиков из БээС? Ты этого добиваешься, мразь?

Эймс побледнел, стиснул кулаки.

– А ты, – майор повернулся к Льюису, – каким хером называешь себя командиром спецроты, если развел бардак? У личного состава слишком много свободного времени, раз они шатаются без дела и устраивают потасовки! Или делай свою работу как положено, или освободи место кому-то, кто сможет держать роту под контролем!

Фостер сжал зубы. Злость на себя, за то, что так подставил командира, горячей волной поднялась к горлу. Это не Льюис, а Фостер не справился со своими обязанностями. Как зам командира, он должен был все про всех знать и не допускать, чтобы его люди влипали в неприятности. Видел же, что Эймс таскается за Джейн с самого её появления на базе, мог бы и догадаться, к чему всё приведет. Кого интересует, что ты там чувствуешь, лейтенант Фостер? Ты не имел права выпускать сержанта Рейн из поля зрения, просто потому что тебе тяжело на неё смотреть, а теперь твой командир за это отдувается. «Так держать, лейтенант Фостер!» - прозвучал в голове Рея презрительный голос отца.

Майор Дуглас живо обрисовал, что ожидает «тупорылых идиотов» если история, не дай Господь, повторится. Велел всем, едва выйдя из палатки, целовать друг друга в десна и такую взаимную любовь испытывать, чтоб Ромео с Джульеттой от зависти лопнули. Рапорт был разорван прямо на глазах у Эймса.

– Думаешь, на этом всё, легко отделались? – шепнул Фостеру Эймс, когда они уходили. – Я ведь и к мозгоправу успел заглянуть. Прощайся со своей куколкой, Фостер.

Рей сдержался и не ответил. Нельзя сейчас поддаваться на тупые провокации Эймса. Он прекрасно понимал, что эта история так просто не закончится.

Старший лейтенант Льюис приказал построить спецроту. Уже понимая, что утро перестает быть тихим, бойцы выстроились на площадке рядом со своими палатками. Киборги во втором ряду возвышались над головами простых смертных, как боевые колоссы.

– Смирно! Сэр, по вашему приказанию отдельная специальная рота...

– Отставить, лейтенант. – перебил Фостера командир. – Сейчас я объясню этим придуркам за что и как именно они должны любить наши вооруженные силы!

Старший лейтенант прошелся вдоль строя, с недоброй улыбкой вглядываясь в лица бойцов.

– Ну что, отметили Рождество с отличием?! Совершили всё, чтобы вас заметили?! Думаете, наши друзья из штаба оценят ваш креативный подход к несению службы и воинской дисциплине?!

Командир спецроты сделал паузу, мастерски, как опытный оратор её выдержал, и доведя бойцов до трепета и дрожи в коленках, обрушил на их головы гром и молнии командирского гнева:

– Да вы охренели!! Не подразделение, а детский сад! Стоило пару раз получить увольнение – и понеслось! Решили, что можно всё, и за это вам не будет ничего? А вот хрен вы угадали! – старший лейтенант Льюис выпрямил средний палец и ткнул его прямо в лицо побелевшему Роману Соловью. – Я вас научу несению службы согласно руководящим документам! Если до вас не доходит через голову, я вам доведу через другие части тела! Может объясните, с какого хрена вы решили, что если рота отдельная, да ещё и специальная, так специально для вас есть отдельные правила?! Устроили тут публичный дом! Рота красных фонарей, вашу мать!

Бойцы, не моргая, смотрели перед собой.

– Я вас спрашиваю, что это за дерьмо?! Какого хрена ко мне приходят и говорят, будто военнослужащие из моей любимой роты имеют какие-то отношения, кроме уставных?! У нас что, вышел новый приказ, а я не в курсе?! Сержант Рейн, выйти из строя!

Джейн шагнула вперед. Старший лейтенант Льюис заорал ей прямо в лицо:

– За неуставные отношения и провокационные действия в отношении других военнослужащих, а также грубое поведение в отношении старших по званию объявляю вам строгий выговор с занесением в личное дело, сержант!

– Сэр, есть сэр! – выкрикнула в ответ Рейн, сохраняя каменное выражение лица.

– Вернитесь в строй, – командир отвернулся от неё и прошелся вдоль строя. – Только киборги, а также отделение снабжения в этой роте несут службу как положено. Как ни странно. Приказом командира бригады всему личному составу отделения снабжения, а также рядовому Джонсону и сержанту Моралес, объявляется благодарность, за отличную боевую подготовку и проявленные навыки в прямом столкновении с противником. Эти двое, со слов моего зама, так и вовсе достойны войти в легенды. Уж не знаю, как вы убедили в этом лейтенанта Фостера. Очень надеюсь, что не вашими любимыми методами, рота озабоченных кроликов, мать вашу!

Слушай мою команду!

Всем кросс по периметру базы двадцать километров, нести службу без увольнений, и все ближайшие работы по благоустройству базы – ваши.

Отделение Экстра! Сегодня и завтра выполняете обязанности отделения снабжения, и все приказы интенданта.

Отделение Сайбер и снабжения – два дня отдыха за заслуги перед вооруженными силами нашей любимой Родины. Выполнять!!!

Фостер был уверен: после такого Рейн будет рыдать, забившись в угол. Мало того, что негодяй Эймс к ней полез, так ей же за это и влетело. «Ага, пойди утешь её, добрячок-лейтенант!» – посмеялся сам над собой Фостер. «Скоро окончательно превратишься в размазню, и рядовые будут об тебя ноги вытирать! Было бы из-за чего переживать».

Понятно, что старший лейтенант Льюис вынужден был устроить нагоняй бойцам после того, как сам получил по шапке и, понимая, что личной вины Рейн в случившемся нет, особо и не зверствовал, но поймет ли это девушка? Люьис выглядел очень свирепым и орал на неё от души.

Однако реакция экстра была более чем спокойной. Рейн отправили мыть туалеты, и она отнеслась к наказанию с поразительным холоднокровием. Роман после окончания физических истязаний, которым подверг роту старший лейтенант Льюис, остался подметать плац.

– Эх, мести асфальт в пустыне – сизифов труд. – Соловей разогнулся, оперся на метлу и, заслонившись рукой от солнца, смотрел в небо.

– Чей труд? – не поняла Моралес, которая устроилась в тени с банкой колы. По запотевшим бокам банки стекали капли влаги, Роман завистливо поглядывал на банку, утирая пот.

Фостер тоже стоял под навесом, наблюдал за работой Соловья.

– Зайка, пожалуйста, начни читать книги, – со вздохом попросил Роман, снова берясь за метлу. – Вот переведут меня, некому будет заняться твоим образованием.

– Слышь, умник, я здесь так-то не башкой работаю, – ощетинилась Моралес. – Не пойму, чего вы все такие спокойные? Где дрожь в коленках и осознание собственной никчемности? Наш командир что, зря старался?

– Старший лейтенант Льюис – душевный человек, – расплылся в улыбке Роман. – Добрый и отзывчивый. О нас беспокоится, за что ему спасибо. Сержант наш первый в учебке тоже думал, что мы его бояться будем до чёртиков. Всё удивлялся, какого хрена мы не мочим штаны при одном его появлении. Только после наших центров переподготовки, вся эта армейская муштра – просто детский сад. А я думаю, меня туда скоро опять отправят. Рейн точно уверена, что вернётся, говорила сегодня с доком Чарльстоном. Старший лейтенант Урод ему по ушам поездил, а у неё это второе нападение на офицера за год службы. Так что наслаждается последними спокойными деньками.

– Что за центр переподготовки, которого вы все боитесь, как вшивый бани? – спросил Фостер.

– Жуткое место, – Роман дёрнул плечом. – Лучше в плен к врагу, чем туда.

– Почему это?

– Сэр, вы видели, что мы можем. Я, Джейн, Карл. А теперь представьте, что вам надо заставить нас делать то, чего мы не хотим. Причем надёжно и с гарантией. И быть уверенными, что, когда нас выпустят из клетки навстречу врагу и скажут «фас», мы сделаем всё как надо, а не сбежим или не повернемся против своих же хозяев. А теперь скажите, как бы вы это сделали? И сразу отвечу, никто не предлагал нам семизначные зарплаты, виллы в Испании и государственные награды. А вот угрозы, шантаж и давление – это любимые методы ведомства «PLUS».

Вы думаете, почему Карл боится больше остальных? У нас с Рейн всегда человеческое сознание. А он, когда становится змеем – просто зверь, может чуть более умный. И то, что он в змеином обличии понимает приказы и даже как-то их исполняет – следствие дрессуры, такой жестокой, что ни в одном цирке не позволят так над животными издеваться.

Меня после попытки побега из интерната держали в одиночке год. Я крышей поехал знатно, даже глюки начались. Ни дня, ни ночи, ни капли света. Только проклятая тишина. Стены поглощали любой звук, я надрывал глотку, но даже мой суперчувствительный слух не мог различить ничего. Я ненавижу тишину. Так что я туда больше не вернусь. Уж лучше смерть.

Фостер нахмурился. Значит, вот почему эти ребята так боятся глупой проверки.

– Только через мой труп вы туда вернетесь, – заявил старший лейтенант Льюис, проходивший мимо. – Ты мети давай тщательнее, сержант Соловей. Я вас так просто не отдам. И Рейн тоже, будь она неладна. Будет драить туалеты и торчать в нарядах по кухне, но под моим командованием. Благодаря ей и Йорму, я ещё топчу землю. Пусть этот психолог подавится.