Проект Rain Storm 1

Глава 18. Колумбия

Рапорт Фостера с просьбой оставить его в Египте отклонили. С началом осени военные начали покидать базу. Доктор Роуз улетела в Марокко одной из первых, следом Джонсон отправился в Канаду. Пайну семья выбила перевод во внутренние войска, чем Лео был крайне недоволен. Старший лейтенант Льюис оставался в Египте, ему обещали прислать новых экстра, но Фостер их не застал. Джейн ожидала отправки в Объединенную Корею вместе с Моралес.

Фостер стоял на вертолетной площадке, там, где одиннадцать месяцев назад впервые увидел Джейн. Тот же ветер с песком, то же палящее солнце, пронзительный свист вертолетных лопастей, только теперь — не встреча, а расставание.

— Обещай мне ни во что не влипать и вести себя благоразумно. Не так, как обычно, — строго сказал Рей.

— Не волнуйся. Моралес за мной присмотрит.

Рей всё не мог насмотреться на лицо Джейн. Если он не увидит её год, два, или даже десять лет, это ничего не изменит, Джейн навсегда в его сердце. Он никогда не полюбит другую. Только бы и она не забыла его. Может быть, Джейн сама не уверена в своих чувствах, потому и не спешит выходить за него?

Прощальный поцелуй был таким долгим и все же слишком коротким. Рею не хотелось отпускать её! А когда вертолет поднялся в воздух, он мечтал спрыгнуть обратно на землю, к ней. Но вертолет поднимался всё выше, а фигурка Джейн на земле становилась всё меньше, пока совсем не исчезла.

О Колумбии Фостер знал немного. Пять лет назад войска Северного Блока вошли на территорию страны, чтобы поддержать нового президента Перейру, который объявил настоящую войну картелям. Президент дал огромные полномочия полиции и армии, провел масштабную чистку рядов, нещадно избавляясь от коррупционеров и бандитских ставленников. Но Перейру убили и начались беспорядки.

Диктаторы, выдвинутые наркобаронами, несколько раз захватывали власть и устраивали террор. Усилиями Северного Блока и народного ополчения беспорядки удалось подавить и провести новые выборы, которые привели к власти отставного военного Оскара Суареса.

Сейчас Суарес пытается сформировать правительство и подписать соглашение с Северным Блоком. Но голосование то и дело срывают, кандидатов убивают, похищают и запугивают. А оппозиционная партия во главе с Хулио Эскобаром призывает к свержению Суареса, который продолжает «жестокую и незаконную», по их словам, политику своего предшественника Перейры. Неудивительно, что президент обратился за помощью к Северному Блоку, и контингент на территории Колумбии было решено увеличить.

База в Колумбии возле приграничного городка Ла-Сьюдад-Верде оказалась жуткой дырой. Ни казарм, ни палаток, только деревянные лачуги в тропическом лесу. Кругом комарье, мошки, ядовитые змеи и дикие животные. Ливни не прекращаются неделями, Фостеру повезло приехать как раз к началу октября, когда в Колумбии сезон дождей.

Первое, что бросилось в глаза Фостеру на новом месте – всеобщая расхлябанность и неряшество. Солдаты ходили по базе в чем попало, на форму одежды всем было наплевать. Алкоголь лился рекой. Никаким боевым настроем здесь и не пахло. Слишком давно они сидят в этой сырости, безуспешно отлавливают мулов с товаром и головорезов из картеля. Солдаты выглядели подавленными, командиры злыми или апатичными.

Старшему лейтенанту Фостеру дали в подчинение спецроту, в составе которой был всего один киборг лейтенант Кван Лю, он же – заместитель Фостера, и двое экстра. Кван Лю – невысокий, худой мужчина с тонкими чертами лица и пучком волос на выбритой макушке, произвел на Фостера неприятное впечатление. Он щурил и без того узкие глаза и всё время вытягивал шею, будто пытался что-то высмотреть.

Знакомство Фостера с личным составом происходило под проливным дождем. Спецрота выстроилась вдоль бараков, служивших им казармами. В первую очередь Рей хотел узнать о способностях экстра.

— Элайза Токсик, — представилась полная невысокая девушка с коротко стриженными черными волосами и зеленоватым оттенком кожи. – Моя кожа выделяет токсины, летальные для людей.

— Был у меня один такой сослуживец, лейтенант Купер по прозвищу Грязная Бомба, тоже токсины выделял, особенно после острых крылышек, – рассмеялся Фостер и уточнил: — Все время выделяет или по твоему желанию?

— По желанию. Или в моменты стресса.

— И как эти токсины действуют? Они опасны для вдыхания? Приема внутрь, или как?

— Ну… — Элайза смутилась. – Моя кожа покрывается липкой зеленой слизью. Она разъедает кожу других людей и убивает меньше, чем за минуту.

— А противоядие от твоих токсинов существует?

— Мне об этом неизвестно, сэр.

— Ясно. А ты у нас кто?

Фостер внимательно осмотрел высокого тощего парня с неуставной прической — темные кудри экстра спадали на глаза.

— Итан Инсект, — представился патлатый. – Могу контролировать рой насекомых.

— Каких насекомых?

— Пчёл, ос, мух, комаров. С муравьями пока не очень получается, у них слишком сложное социальное устройство.

— Комаров? – поднял бровь Фостер. – Ты можешь контролировать комаров? Тогда какого чёрта в нашем лагере из-за гнуса не продохнуть?

— Не было приказа, сэр…

—А теперь есть. Держи кровопийц и мошкару подальше от нашей роты, а в особенности от меня, ясно, сержант Инсект?

— Так точно сэр!

— Отлично. А ты, сержант Токсик, если увидишь каких-то ползучих гадов поблизости, немедленно трави своим ядом. На зверье он тоже действует?

— Кажется, да, сэр, — неуверенно ответила Элайза.

— Вот и хорошо. И учтите, умники, — обратился он к роте. — Я расхлябанности не потерплю. Мне плевать, какие у вас тут порядки. Чтобы все ходили по форме. И не дай Господь, у кого-то будет пуговица не пришита. Помните, вы – спецрота, а потому и требования к вам особые, и спрос с вас серьезнее, чем с простых смертных. Это гордое звание. Будьте его достойны.

***

Вечером Рей долго искал место, где ловит сигнал телефона, чтобы позвонить Джейн. Пришлось ради этого взобраться на хлипкую крышу одноэтажного барака, который отвели Фостеру и его заму. Наконец на индикаторе сигнала возникло несколько полосок и Рей смог совершить звонок на номер Моралес. Селеста свой телефон одолжила Рейн, об этом они условились еще в Египте.

— Как твоя новая рота? — спросила Джейн. — Блещет талантами? Если меня с моими способностями запихнули в пустыню, у тебя там наверняка экстра, который вызывает снег или песчаные вихри.

Рей рассмеялся.

— В этот раз ведомство слишком логично. Ядовитая девчонка и парень, управляющий москитами. Выглядят как полные чудики, но тут они на своем месте.

— Значит, Госпожа Тофана и Повелитель Мух, неплохо. А с киборгами что?

— Только один, и он…

Внизу скрипнула дверь, но из лачуги никто не вышел.

— Подожди минутку, — Фостер свесился вниз и заметил застывшего под козырьком лейтенанта Лю.

— Лю, ты что, подслушивал?

— Что вы делаете на крыше, сэр? — невозмутимо поинтересовался зам. — Такое поведение не соответствует вашему статусу. Можно узнать, с кем вы говорите? Вы рассказывали о составе спецроты, а это секретные сведения, разглашать которые строжайше…

— Лейтенант, ты обалдел? — рявкнул Фостер. — Если еще раз узнаю, что ты подслушивал мои разговоры, отделаю так, что родная мать не узнает. Что, времени свободного много? Тогда вперед, начинай инвентаризацию, проверяй все имущество роты до последнего гвоздика, чтобы к утру отчет был у меня на столе.

— Есть, сэр, — мрачно ответил Лю и пошел в сторону казармы спецроты так медленно, что Фостер сжал зубы от злости.

— И этот гад — мой зам, — сказал Рей Джейн, когда Лю наконец скрылся из виду. — Никогда бы не подумал, что скажу это, но я так скучаю по нашей роте, по Пайну, Моралес, Джонсону, и остальным придуркам. Мы с Льюисом столько сил вложили, только сделали вас похожими на людей, и что теперь? Начинай всё по новой с другими идиотами! Обидно, Джейн.

Джейн рассмеялась.

— Ничего, применишь свои педагогические таланты и из них тоже людей сделаешь. Зато будет чем заняться, пока ждешь перевода в Сеул. Ты ведь уже написал рапорт?

— Конечно. Завтра же подам. Расскажи, что там у вас в Сеуле. Кто командует твоей ротой?

— Старший лейтенант Лоуренс Петри, он вроде нормальный…

— Ларри? — расхохотался Рей. — Надо же, мой однокурсник. Я просто обязан с ним поговорить!

Лейтенант Петри был рад слышать своего старого друга. Рей уверил Ларри, что карточный долг с него требовать не станет. Сказал, пусть готовится к скорой встрече с бывшим однокурсником в Сеуле и объяснил Ларри, как бережно и внимательно тот должен относиться к прибывшим под его командование девушкам. Назвал Джейн своей женой, и пообещал Петри самую жестокую кару, если с ней, не дай Господь, что-то случится. Кажется, Ларри проникся. Конечно, Джейн, когда узнает об этом наверняка будет сердиться, но Фостер считал, что сделал все правильно.

Пришлось привыкать к жизни в джунглях. На окнах здесь были москитные сетки, вход завешивали тканью, но это не спасало от насекомых и змей. Перед тем, как лечь спать, следовало принять меры предосторожности – поставить ловушки, разбрызгать инсектициды. А утром, прежде чем надеть обувь, нужно обязательно проверять, не заползла ли туда змея. Здесь носили не тканевые берцы, а тяжелые кожаные ботинки. Стараниями Инсекта, на территории спецроты был самый минимум насекомых, но даже их хватало, чтобы назойливый писк мешал Фостеру спать.

Рей старался не слишком привыкать к новым сослуживцам. Надеялся, что его рапорт о переводе в Сеул примут, пусть и не так скоро, как хотелось бы.

С Токсик и Инсектом у него состоялась приватная беседа, Рей сообщил им, что понимает все тонкости положения экстра в составе вооруженных сил и не будет слишком давить. Его интересует одно — чтобы экстра выполняли боевые задачи, а как они это будут делать пусть решают сами. За примерное поведение и лояльность с их стороны лейтенант готов закрыть глаза на некоторые нарушения запретов, установленных ведомством «PLUS». И отчеты будет составлять так, чтобы перспектива оказаться в центре переподготовки ребятам не грозила. Ну, а если по-хорошему договориться не выйдет, пусть пеняют на себя. Экстра, кажется, порядком удивились такому отношению и клятвенно заверили его, что будут паиньками, хотя Фостер не спешил верить их обещаниям.

Лю все время подозрительно поглядывал на Фостера, пытался разузнать, о чем Рей беседовал с экстра и кому звонил по телефону. Зам постоянно доносил Фостеру о любом проступке подчиненных. Рею это не нравилось, и он дал понять Лю, что не станет поощрять стукачества. Лю сообщил что у него иная точка зрения и он уважает правила.

О своем заме Фостер знал немного. Позвоночник Лю был поврежден осколками в нескольких местах и целиком заменен протезом от основания черепа до копчика. По всему телу Лю ниже шеи установили металлические и гибкие полимерные вставки, которые при каждом шаге или повороте издавали механический скрип даже когда были хорошо смазаны. А в условиях постоянной сырости смазка смывалась, механизм заедал, доставляя лейтенанту Лю огромные неудобства. Может, именно это сделало его таким брюзгой с вечно недовольной рожей?

Обедая под прохудившимся навесом из пальмовых листьев и пряча лицо от холодных дождевых капель, Фостер смотрел по сторонам, пока остальные таращились на экстра. Токсик сидела согнувшись над тарелкой, по правую руку от неё – Инсект, а место слева пустовало. Никто из солдат не желал сидеть с ней рядом. На Итана тоже смотрели с опаской, а ему осы тащили коричневые кубики сахара и бросали в кофе.

— Цирк, — фыркнул лейтенант Бауделио Эспиноза, командующий ротой охраны.

Но Фостера сейчас удивляло совсем другое. Он обнаружил что по расположению части беспрепятственно разгуливают гражданские. Деревенские тётки приходили и приносили на продажу чичу (водку из сахарного тростника), пирожки, фрукты и домашнюю еду, сигареты, сигары, табак и даже самокрутки. Многие из женщин приходили к своим «novio» из состава рядовых и офицеров. Похоже эти отношения длятся давно, поскольку Фостер заметил женщин с большими животами и с младенцами на руках.

Мальчишки тащили из части коробки и канистры. Одного такого паренька Фостер поймал утром у склада и отчитал за отсутствие формы и знаков различия, а также несоблюдение субординации. Еще удивился – парень показался ему уж больно зеленым, рано таким в армию. Что гражданский разгуливает по части и беспрепятственно уносит со склада форму стопками ему было сложно представить, однако это оказалось правдой.

Эти же мальчишки спокойно проносили на территорию части пакеты с «белым порошком». Их старались передавать незаметно, но все же не слишком переживали о скрытности.

— Ну и бардак, — возмутился лейтенант Лю, с трудом пережевывая жесткую подгоревшую кашу.

Кормежка тут была ужасная. Фостер не представлял, как есть такую дрянь и раздумывал о том, как бы обеспечить себе более сносное питание.

— Не бардак, а здоровая обстановка, — возразил Бауделио Эспиноза. — Мне всегда казалось, что быт военных плохо влияет на психику. А общение с гражданскими, особенно с прекрасным полом, наоборот снимает стресс.

— Генерала Туллеса все устраивает?— спросил Фостер.

— Это его идея, — ответил Эспиноза. — Видишь ту пышную мулатку с корзинкой? Это Мария Вильянуэва, его женщина. Так что ты полюбезнее с ней.

— А как же безопасность? — возмутился Кван Лю. — Вы всех гражданских сюда пускаете без разбора? Вы их вообще досматриваете?

— Надежных пускаем, кого надо можем и досмотреть, только это ни к чему. Ты тут без году неделю, вот и не понимаешь ничего. А мы в этой проклятой дыре уже не первый год, каждого городского не то что в лицо знаем, а можем сказать, кто кому брат, сват или бывший любовник. Видишь эту, тощую, носатую? Это Карлита, а вон её младший братец Карлос, он мелкий барыга, их отец сапожник, а мать швея. А это Лола Муньос, работает в булочной, она веселая. Эй, Лола! Иди к нам!

Лола, смуглянка с пышными формами и выбеленными сухими волосами втиснулась между Фостером и Эспинозой.

— ¡Lilo! ¡Hola! (*Лило! Привет!) — поздоровалась девушка и окинула Фостера и Лю оценивающим взглядом. — ¡Qué lindos los hombres! (Какие красивые мужчины!)

— Это наше свежее мясо. По-испански не понимают, — объяснил Лоле Эспиноза, которого она фамильярно звала «Лило».

— Привет! Как вас зовут? — спросила Лола с таким акцентом, что едва можно было разобрать слова.

Ни Фостер, ни Лю не горели желанием знакомиться и проигнорировали Лолу, уткнувшись в тарелки с горелой кашей.

— Дрянь! — Лола заглянула в тарелку Фостера. — Не ешьте! Возьмите! Вкусно!

Она извлекла из корзинки румяные ароматные пирожки.

— No tengo dinero (*Нет денег),— отказался Лю.

— Лола, не смей с ними кокетничать, ты же знаешь, я ревнив! — заявил Эспиноза и девушка рассмеялась.

Фостер вздохнул. Ну хоть пирожок вкусный. Теперь он понял, как здесь выживают с такой кормежкой. Питаются тем, что приносят городские. Те наверняка покупают продукты с кухни. Повара готовят дрянь, которую солдаты жрать не могут. Тогда местные тут как тут, со свежей домашней стряпнёй, продают солдатам еду с их же складов, только в готовом виде и с наценкой. Красота!

Поскорее бы убраться отсюда!

В свободное время Рей много читал. Джейн составила для него новый список, сказала: «Вкус к хорошей литературе я тебе привила, теперь можешь браться за что-то посерьезнее, чем приключения и детективы». Начал он по её совету с Библии. И ведь верно она отметила, большая часть из тех, кто называет себя христианами, эту книгу целиком никогда не читал. Вот и Фостер с удивлением обнаружил, что знал священное писание совсем плохо.

Дальше — мифология древнего мира и исторические романы. Как говорила Джейн, чтобы понимать настоящее, нужно хорошо знать прошлое. И Фостер с интересом узнавал о древних цивилизациях, о быте людей в древней Греции, Египте, Риме. Если отбросить пафос, можно найти много параллелей с его жизнью, особенно когда описывались войны и армии. Он зачитывался историями про Александра Македонского и Юлия Цезаря. Это позволяло отвлечься от тоскливой жизни в Колумбии.

Рапорт Фостера отклонили после месяца «рассмотрения», хотя кто его рассматривал? Время тянули. Но Рей не намерен был сдаваться и тут же написал новый. И попытался подключить связи – старых друзей отца, которые занимали высокие чины в командовании Северного Блока, надеясь на их поддержку.

А пока старался делать свое дело как умел. Пусть хотя бы его рота ведёт себя как настоящие военные, а не как сброд. Фостер следил за дисциплиной, устраивал занятия по огневой подготовке, заставлял солдат бежать кросс по грязи и под дождем, не зная пощады. И сам бежал с ними, чтобы не терять форму. Зато когда ребята делом заняты меньше времени остается на всякие глупости. Попытки распродавать казённое имущество пресекал на корню. С пьянством боролся грозно, а если заставал кого-то под кайфом, отправлял на месяц в лазарет под капельницы и обещал в следующий раз пустить пулю в лоб. Своего зама он как мог заваливал работой, чтобы тот головы поднять не успевал. Так надеялся отбить у него интерес к чужим делам.

Сидеть безвылазно на территории части не было больше сил и Фостер сам напросился в начальники городского патруля. Экстра взял с собой, они заслужили прогулку – исправно отгоняли от бараков их части комарье и ползучих гадов.

Ла-Сьюдад-Верде городом, по мнению Фостера, назывался совершенно незаслуженно. Так, грязная деревенька со старыми кривобокими домами, заплеванными проулками и неасфальтированной дорогой, которая от вечных дождей размокала и становилась непроходимой. Самым высоким зданием здесь была комендатура, которая расположилась в конфискованном у местного наркобарона трехэтажном особняке за высоким забором с колючей проволокой.

Фостер быстро понял, почему никто не рвался ходить в патрули в город. Помимо всего перечисленного выше, вездесущие мальчишки-карманники ловко избавляли зазевавшихся прохожих от кошельков и часов. Местные жители буквально преследовали военных, предлагая им свои товары или пытаясь втянуть в азартную игру. Даже наперсточники здесь обнаружились, хотя Рей был уверен, что этот вид мошенников уже давно себя изжил. Но нет, находились идиоты, готовые сыграть!

Сержант Итан, стоило Фостеру оставить его на пятнадцать минут, нашелся у стола, где щуплый старик в грязном балахоне ловко менял местами деревянные стаканчики, предлагая угадать, где находится шарик.

— Сержант, ты идиот? — спросил Рей. — Не знаешь, что этот старый пройдоха оберет тебя до нитки? Нет шарика ни в одном из стаканов. Он его вытащил и спрятал. Так что следи-не следи, гадай-не гадай, результат известен заранее.

Наперсточник напрягся при появлении офицера, но продолжал крутить стаканы, безуспешно отбиваясь от мелких мошек, роившихся перед его лицом.

— А я думаю, что шарик здесь, — Итан указал длинным пальцем на средний стакан.

Старик переспросил его, и сержант утвердительно кивнул.

— Сейчас, когда он откроет стакан и шарика там не окажется, мы с тобой откроем другие, чтобы он не успел подбросить шарик, и потом отведем старика в участок, — вздохнул Фостер. — Будет урок вам обоим.

Фостер, конечно, мог приказать сержанту уйти, но хотел проучить парня. Лучше его облапошат здесь, в присутствии Фостера. У стены вальяжно курят двое мужчин, почти не скрывая оружие за поясом,надо проследить чтоб не намяли придурку-сержанту бока, когда закатит скандал.

Старик, отмахнувшись от мошек, поднял средний стакан. И, к удивлению, Фостера, пестрый стеклянный шарик оказался под ним. Лежал, нагло переливаясь на солнце гладкими боками.

— Я же говорил, сэр, — ухмыльнулся Итан.

— В первый раз они дают выиграть «лоху», чтобы тот повышал ставку. Может еще пару раз угадаешь. Но не больше.

— С вашего позволения, я рискну, сэр, — сказал Итан и положил на стол десятку. Большие деньги для этой местности. — Я уверен, что сумею обыграть этого ловкача.

Вокруг собиралась толпа. Подтянулась Токсик, ходившая за лимонадом, откуда-то появилась улыбчивая Лола, толстобокая Мария Вильянуэва и куча незнакомых людей.

— Ты идиот, если веришь, что в эту игру можно выиграть, — заявила Токсик и сверкнула ярко-зелеными глазами.

— Спорим на сотню, что у меня получится, Эли? — ухмыльнулся Итан.

— Сержант, почему ходишь по городу без очков? — строго спросил Фостер. — Надеть, немедленно!

— О, простите, сэр… сейчас… — Элайза похлопала себя по карманам. — Нету… Не могла же я их потерять? Итан, у тебя запасных нет?

— Нет. К тому же, мои тебе не подойдут, ты же знаешь, у меня зрение минус один, очки с рассеивающими линзами, — ответил Итан, наблюдая как старик быстро двигает по столу стаканы. По столешнице ползали крупные осы и наперсточник пытался отогнать их, размахивая краем балахона.

В очередной раз удача оказалась на стороне Инсекта, и он сделал новую ставку.

— А вы, сэр? — спросил наглец Фостера. — Не против небольшого пари?

— Да запросто, — фыркнул Фостер. — Проиграешь — сто нарядов вне очереди. По кухне и туалетам.

— А если выиграю, получу две недели увольнительных.

— Недели хватит, наглая твоя рожа.

— По рукам! Здесь! — Итан указал на стаканчик слева и снова угадал.

Но его везение не могло продлиться долго. Сейчас старик поймет, что рыбка заглотила наживку и начнет подсекать.

Но Итан раз за разом стабильно угадывал. Старик сначала выглядел удивленным, потом начал злиться. Он бил себя по щекам, в попытках прогнать надоедливых мошек. Фостер подумал, почему Итан не отгонит их? Чёрт! Ну конечно! Этот парень не играет вслепую. Знал ведь, что спорить на деньги с экстра – занятие глупое, сколько раз сам смеялся над наивными офицерами, которые проигрывали такие пари и теперь сам сглупил.

Крупные осы ползали по рукам наперсточника, заползали в широкие рукава. Когда в десятый раз сержант выбрал правильный стакан, наперсточник закричал, гневно тыкнул скрюченным пальцем в Итана. Фостер не знал, что значит «estafador», но предполагал, что сержанта обвинили в нечестной игре.

Старик схватил деньги, перевернул столик на Итана и бросился наутек.

— За ним! — велел он Токсик, а сам рванул к парню у стены. Схватил его за руку прежде, чем тот успел достать револьвер, ударил в челюсть. Рей закрылся им от второго громилы, ожидая, что тот будет стрелять, но бандит бросил своего напарника и просто сбежал. Фостер отнял у пойманного парня оружие, уложил лицом в землю.

Через минуту вернулась Токсик , ведя за локоть старика наперсточника.

— Что, не нравится, когда тебя самого обманывают? — спросил Фостер. — Отправитесь в участок, и ты, и «крыша» твоя. Сержант Инсект, я своё слово держу. Но если бы знал, что ты — такой же шулер, которому осы шарики таскают из рукава этого идиота, ты бы у меня не увольнения получил, а по наглой роже, ясно? Еще раз увижу за таким – пеняй на себя.