Проект Rain Storm 1

Глава 19. Провалы в памяти

— Ты один? — спросила Джейн шепотом.

Её изображение на экране смартфона подернулось рябью. В этот раз Фостеру не пришлось лезть на крышу, программисты за бутылку рома подключили его телефон к частной спутниковой сети одного миллиардера и теперь Рей мог даже пользоваться видеосвязью.

— Конечно, — ответил Рей. — А что?

— Можешь выйти под дождь туда, где тебя не увидят?

— Зачем?

— Я хочу кое-что попробовать.

Фостер не очень понимал, зачем это нужно, но вышел в глухой закуток между бараками.

— Закрой глаза, — попросила Джейн. — И подставь лицо дождю.

Фостер вздохнул: какая-то романтическая глупость. Но раз любимая просит, ему не трудно постоять как идиоту пару секунд. Рей уже собирался спросить, какого чёрта он делает, когда почувствовал нежное прикосновение к губам. Дождь целовал его, как целовала Джейн. Рей распахнул глаза и на миг успел увидеть лицо Джейн, сотканное из капель.

Он шумно выдохнул, до конца не веря в то, что это было на самом деле.

— Тебе понравилось? — прозвучал вопрос из динамика смартфона.

— Это было нечто! Но почему так мало?

— Старший лейтенант Фостер, сэр!— кто-то позвал его.

Наверняка вестовой. Фостер мысленно выругался и быстро попрощался с Джейн.

— Что там еще?

— Сэр, вас ждет командир части генерал Туллес.

Фостер ожидал благодарности за поимку преступника. Но вместо этого генерал, тучный седой мужчина с красным лицом, с порога обложил Фостера отборной руганью. Заявил, что его спецрота – безумные отбросы, которые терроризируют местное население. Оказывается, поступила жалоба на сержанта Инсекта, который напал на беззащитного старика и пытался обманом выманить у бедняги последние деньги. А когда сын заступился за пожилого отца, негодяй Фостер сломал ему руку и разбил лицо. И вместо того, чтобы отправить провинившегося сержанта на гауптвахту, Фостер выдал ему неделю увольнительных, что вообще запрещено для экстра.

Кроме того, на Фостера и его «плоскомордого зама» регулярно поступают жалобы от гражданских и от личного состава. Видимо, имелись в виду те случаи, когда Рей и Лю пресекали попытки воровства казенного имущества. Генерал грозил командиру спецроты страшными карами, а Фостер закипал все больше, разглядывая интерьер кирпичного домика, в котором обосновался генерал.

Джейн назвала бы это «цыганским шиком». Ковры на полах и на стенах, чучела животных и золотые статуэтки. Секретер с облупленной позолотой, ряды разноцветных бутылок за стеклянными дверцами. Стол чёрного дерева и обитое алым бархатом кресло. На стенах – картины с полуобнаженными девицами. Этот боров тут неплохо устроился!

— Ну, что молчишь? Язык проглотил? — прорычал генерал и стукнул по столу кулаком.

На толстом пальце блеснул золотой перстень, похожий на те, что носили боссы картелей. «Эта продажная тварь позорит свою страну, свой флаг, свою армию!» — Фостер не мог больше сдерживать гнев.

— Да вы тут все охренели! — рявкнул Рей в ответ.

Лицо генерала вытянулось — боров не ожидал такого нарушения субординации.

— Это не часть, а заплеванный притон! — кулаки Фостера сжались до боли в костяшках. — Такого дерьма я не встречал за всё время службы. Сначала думал, это солдаты опустились до крайности, не по форме разгуливают, а это гражданские ходят по территории части как у себя дома! Без досмотра, без проверок, тащат все, что не прикручено! Бензин распродан, половина техники не на ходу, личный состав вечно бухой и обдолбанный. Да и толку от них? Плевать им на службу, лишь бы было сыто-пьяно и юбка под боком. А тех, кто проявляет хоть какой-то интерес к службе вы же вместо того, чтобы ставить в пример, отчитываете? Устроились тут, как падишах!

Только вот что. Я не наркоман и не синяк, к которым вы тут привыкли. Я — кадровый офицер, отличник боевой и тактической подготовки с лицензией на экзо класса «ЭС»! Прошёл столько горячих точек, что уже не сосчитать. Я привык служить Родине, заниматься делом, жизнью рисковать, а не сидеть в тепле, не отсвечивая. И если вы не имеете ума или желания мои навыки применить, так какого хрена вы меня тут держите?! — Рей заорал так, что генерал вздрогнул. — Я уже второй рапорт подал! А вы все тянете кота за яйца! Почему не перевести меня под командование тех, кто знает, как обращаться с кадрами, а не бездумно транжирит деньги налогоплательщиков, затраченные на мою подготовку?

Лицо генерала сморщилось как пережаренный стейк.

— Вот тебе, а не перевод, — он ткнул в лицо Фостеру средний палец.

Тяжело засопел, прошелся вдоль стола, раскрыл серебряный портсигар.

— Что за народ? Я им райскую жизнь, тихую гавань — сиди и радуйся. А им, идиотам, подавай подвиг, — бормотал генерал Туллес себе под нос, зажигая сигару. — Вот что, умник, —наконец обернулся он к Фостеру. — Будет тебе подвиг и может даже героическая смерть. Отдам тебя в распоряжение комендатуре. Только учти, если облажаешься, я твой зад прикрывать не стану. Ты сам по себе и никакого приказа у тебя не было.

— Разрешите собрать отряд, — ответил Фостер.

Ничего, рано или поздно, правдами-неправдами, но перевод он себе выбьет. А до тех пор у него будет стоящее дело.

— Всех дебоширов в одну кучку, отлично, — фыркнул генерал. — Если вас всех вместе бандиты порежут, мне только спокойнее будет. Вон с глаз моих!

***

— Эй, старший, мать твою, лейтенант, а ну-ка, подойди сюда!

Кто-то свистнул ему вслед, когда Рей шагал мимо складских помещений, пытаясь успокоиться и обдумать план действий.

Фостер не собирался оборачиваться на этот презрительный выкрик, но дорогу ему преградил заведующий складом обмундирования сержант Перес. Двое рядовых встали по сторонам от Фостера, не давая ему шанса уйти. Тот, что слева, нахально улыбался, сверкая выбитым зубом. Его лысый товарищ хмурил тяжелые брови.

— Не хочешь объяснить, — низкий, коренастый Перес упирал руки в круглые бока, — почему ты и твой узкоглазый зам суёте носы не в свое дело? Мои парни жалуются, что вы постоянно тормозите людей у склада, личные вещи отбираете. Что-то я не помню, чтобы тебя, сопляк, или твоего петуха китайского завскладом назначали.

— Ты как говоришь с офицером? Совсем сбрендил? — у Фостера уже не осталось злости, только усталость в голосе. — Свали с дороги.

Ему хватило разговора с генералом и выяснять отношения с проворовавшимися складскими, которые решили послать к чертям субординацию, не было никакого желания.

— С офицером? Ты, похоже, не понял, куда попал, птенчик! — ухмыльнулся завскладом и без предупреждения вмазал Фостеру по лицу. Рядовые схватили Рея за руки прежде, чем он успел что-то сделать.

— Парни, надо научить этого гринго манерам.

Фостер дернулся, но не смог вырваться. Следующий удар пришелся в живот. Рей сжал зубы от боли, но не застонал.

— Из-за тебя, тварь, я теряю мои деньги! — Перес снова занес кулак. — Тебе придётся возместить убытки. В десятикратном размере!

Но Фостер не стал дожидаться нового удара. Повис на руках державших его парней и ударил ногами в живот Пересу. Рядовые потеряли равновесие, и все трое повалились на землю. Фостер успел вскочить первым. Ударил в морду лысого, не давая подняться., кувырком откатился в сторону.

— Ворьё вы, а не солдаты, — Фостер отступил к стене ближайшего барака. — И повадки как у шпаны. Трое на одного.

Фостер старался держаться так, чтобы ни один из нападавших не мог зайти ему за спину. В последний раз он дрался в одиночку с превосходящим числом противников в старшей школе, и тогда драка завершилась не в его пользу.

Теперь Перес сам вперед не лез, а покрикивал из-за спин своих прихвостней:

— Чего встали? Вперед, покажите этому нахалу, где его место.

Фостер не стал оставлять инициативу противнику, сам рванул к бойцу слева, пропустил скользящий удар по ребрам, но захватил щербатого в болевой. Вопящим от боли рядовым он закрылся от его товарища и краем глаза заметил, что Перес пытается зайти со спины. Фостер довернул руку парня, ломая её. Рядовой, вопя от боли, рухнул на землю. Фостер ударил лысого в колено тяжелым ботинком, повредив ему одну ногу, а затем в бедро, выводя из строя вторую. Теперь оба рядовых валялись в лужах, корчась от боли, и продолжать поединок были не способны.

— Ты за это ответишь, выродок! — Перес выхватил из-за пояса тактический нож с зазубринами на обратной стороне клинка.

— Я смотрю, на этой базе никто ни за что не отвечает, так почему бы мне не быть исключением? — Фостер двигался по кругу вместе с Пересом. Стараясь не подпустить его на опасную дистанцию, ловил каждое движение противника.

У Переса короткие руки, и он медленней, это давало Рею преимущество. Но Перес совершал выпады, стараясь задеть, и даже прорезал прочную ткань куртки у Фостера на груди, оставив длинную царапину.

— Ух ты, да тут самый разгар веселья, — раздался голос откуда-то сверху. — Коррида, бой быков!

Перес на мгновение поднял взгляд, и этой секунды хватило Фостеру чтобы пнуть Переса по руке. Тот вскрикнул, выронил нож. Клинок упал в лужу и скрылся в мутной воде. Перес рванулся вперед разъяренным быком, повалил Рея на землю.

Падая, Фостер на мгновение заметил того, кому принадлежал столь своевременный комментарий – мужчина сидел на крыше барака и болтал ногой над козырьком:

— Ставки повышаются? Кто кого? Опыт или молодость?

— Заткнись, Келли, или помоги, — прохрипел Перес, пытаясь дотянуться до горла Фостера.

Но Рей заехал ему по морде, затем ещё раз и сбросил с себя. Не давая Пересу подняться, ударил его ногой в голову, пнул в живот несколько раз, чтобы показать всю серьезность своих намерений.

— Субординация… это… не… пустой… звук… — Рей сопровождал каждое свое слово пинком. — Запомни, урод!

Перес катался по земле, не собираясь подниматься, а Рей всё пинал его. И только выкрик «Браво» с крыши привел Фостера в чувства. Он тяжело выдохнул, отошел на пару шагов. Перес едва шевелился, не в силах подняться. Рей мог бы убить его! Опять приступ неконтролируемого гнева! Хорошо, что рядом снова оказался кто-то, кто вывел Фостера из состояния разрушительной ярости.

Рей отошёл ещё дальше, огляделся вокруг. Рядовые уже успели убраться, а наблюдатель с крыши ловко спрыгнул вниз. Он был высокий, широкоплечий и двигался легко и уверенно, как тигр в засаде. В таких людях сразу ощущается опасность. Келли бросил Фостеру краснобокое манго.

— Держите, старший лейтенант, заслужили. От вас — зрелище, от меня — хлеб. Этому придурку не стоило лезть к вам, он уже сто лет настоящего боя не видел, да и по натуре — тюфяк. Но, вы… вы другой породы, — Келли указал на Фостера лезвием ножа, которым чистил манго, и втянул хищными ноздрями воздух. — Боец. Я это сразу понял. Уважаю.

Келли вытер правую ладонь о штаны и протянул Фостеру.

— Разрешите представиться. Мастер-сержант Сэм Келли, инструктор.

— Старший лейтенант Рей Фостер, — Рей с сомнением пожал протянутую руку, не зная, как относится к новому знакомому.

Келли улыбнулся и уродливый рваный шрам на его правой щеке придал недобрый оттенок этой улыбке.

— Ещё увидимся, старший лейтенант Фостер, разрешите идти, — не дожидаясь ответа, Келли развернулся. Прошел мимо Переса, который пытался подняться из грязной лужи, пнул его в грудь и пошел дальше, поедая манго с ножа и насвистывая песенку.

***

Начальник комендатуры майор Гонсалес, седоусый мужчина с глубокими складками под глазами и потухшим взглядом, давно пребывал в полусонном состоянии и ничто не могло его растревожить. И появление Фостера майора совсем не заинтересовало. Он принимал старшего лейтенанта в кабинете, который сохранил обстановку ещё со времен, когда особняком владел босс картеля, только потерял лоск. Столешница испещрена пулевыми отверстиями, на паркете тёмные пятна запекшейся крови, обивка кожаного кресла стерта и изрезана.

На вопросы о срочных делах, в которых требуется помощь, майор ответил, что нет таких дел. И если Фостер ждёт настоящей работы, то будет глубоко разочарован. Картель выгнали из города пять лет назад, и с тех пор здесь не произошло ничего значительного. Так что Фостер может сидеть в комендатуре целый день, никто ему слова не скажет. А если не сидится на месте, то пусть ходит в патрули, прогулки на свежем воздухе полезны для здоровья.

— Ничего не понимаю, — нахмурился Рей. — Рядом граница с Венесуэлой, в стране высока угроза интервенции, картели режут губернаторов и шефов полиции, как индеек на День благодарения. У нас под носом снуют контрабандисты, город наводнен мелкими преступниками и барыгами, а вы говорите для нас работы нет?

— Поймешь со временем, — вздохнул майор Гонсалес, уселся в кресло, раскрыл книгу. Увидев, что Фостер все еще стоит в кабинете, устало добавил: — Свободны, старший лейтенант. У нас не казарма, держитесь проще.

Рею хотелось скрипеть зубами от безобразия, которое творится здесь на всех уровнях. Он получил выговор за драку со складскими, а Пересу и его людям ничего не было за нападение на офицера. Та же история случилась через пару дней с лейтенантом Лю, только идиоты не учли, что нападать на киборга – затея безнадёжная, даже если вас пятеро. Интересно, что думают штабные из Ла Эсперансы? Лейтенант Лю уже месяц строчит рапорты во все инстанции. Вряд ли от его писулек будет толк, а вот дополнительных проблем может прибавиться.

Несмотря на напряжённые взаимоотношения между Фостером и его замом, Рей был спокоен, оставляя Квана Лю следить за ротой, пока сам ходил в патрули по городу.

Группа, которую собрал Рей, состояла из экстра и ещё четверых надежных бойцов спецроты. В патрули с Фостером ходили посменно один экстра и двое рядовых. Похоже, местные Рея побаивались. Мальчишки-карманники, завидев Фостера и его группу, бежали врассыпную, барыги скрывались в подворотне, и даже сварливые тётки замолкали на полуслове. Фостер предлагал местной полиции помощь, но в участке только посмеялись и велели «пустоголовым гринго» не путаться под ногами. Патрулирование быстро стало рутиной, ничего значительного не происходило, пару раз разняли драку и на этом всё. Рею скоро стало казаться, что один и тот же день повторяется из раза в раз, как если бы баг в программе копировал один поврежденный файл, вместо создания новых.

В те вечера, когда удавалось поговорить с Джейн, Рей понимал, что ему нечего ответить на вопросы о том, как прошел его день. А она рассказывала много, о себе, о Моралес, о порядках в Корее, о еде и выпивке. О том, что их генерал Ким, которому шестьдесят, выглядит едва ли на тридцать лет, и нет, он – не экстра. А командиру батальона вообще на вид не больше двадцати. Старший лейтенант Петри все время жалуется, что им командуют дети.

Чтобы Рей не унывал, Джейн дала ему пару дельных советов.

Во-первых, начать учить испанский и постараться запомнить как можно больше слов, это ему пригодится. Во-вторых, внимательнее присмотреться к окружающим. Понаблюдать, собрать сведения.

Для сбора информации отлично подошла болтушка Лола. Она, в отличие от остальных, от Фостера не шарахалась, а даже хвасталась тем, что мило общается с «самым страшным гринго». За обедом девушка рассказывала сплетни и слухи, большинство из которых были бесполезны, но кое-что интересное Фостеру удавалось уловить. Например, о родственных связях некоторых барыг и копов. Полиции здесь особо не доверяли, копы давно прикормлены картелем. Берут взятки и беззастенчиво обирают население. За солидную сумму можно и тюрьмы избежать и из подозреваемого переквалифицироваться в пострадавшие. Но если нужна помощь, все идут к сержанту Хорхе Риосу.

— Он такой красавец! Высокий, кудрявый! Только эти дурацкие… un bigote… — Лола провела пальцем над верхней губой, изображая усы. — Совсем ему не идут. Начальник отделения, Лопес, старый койот, совсем Хорхе не любит. И другие парни из участка. Хорхе пытались выгнать, подставить и даже убить! Но Риос парень упорный, всё еще держится, хвала святой Марии!

Что ж, теперь Рей будет знать, к кому из копов стоит обращаться.

Сезон дождей закончился с приходом декабря, наступала засушливая погода, Фостер обещал спецроте устроить рождественский праздник, если те будут вести себя как положено. Губительное влияние местной атмосферы и порядков неизбежно сказывалось на бойцах спецроты. Многие из них считали своего командира деспотом, а его зама – надсмотрщиком с дополнительной парой глаз на затылке. Но Фостер понимал, что только строгая дисциплина не позволит ему самому и его роте оскотиниться от безделья, как остальные на базе.

– Сержант Инсект, что это ты только что продал девчонке? – спросил лейтенант Лю.

Фостер и Инсект стояли у ворот, готовясь выйти в город. Полуденное солнце слепило глаза. Рядом ошивался сержант Келли, в который раз упрашивая Фостера принять его в свою группу. Около КПП – кособокой деревянной будки у хлипких сетчатых ворот – толпились гражданские. Маленькая девочка с косичками, с которой только что беседовал сержант Инсект, скрылась за широкой спиной Марии Вильянуэва и исчезла из виду.

– Что? – Итан удивленно заморгал. – О чём вы, сэр?

– Ты что-то ей отдал, я видел. Что это было, признавайся?

Инсект нервно сглотнул.

– Я… я ничего не давал девочке. Простите, сэр…

– Хочешь сказать, я это придумал или мне привиделось? – побагровел лейтенант.

– Успокойся, Лю, я сам с ним разберусь, – сказал Фостер и ответил Келли: – Сэм, я уже сказал, твоё предложение я обдумаю, понимаю, тебе осточертело тут сидеть, но поверь, в патрулях такая же скука.

Рядовые Питт и Винстон подошли как раз вовремя, вся группа в сборе. Рей попытался отыскать глазами девочку с косичками, но её нигде не было видно. Он предупредил Инсекта – если тот будет продавать казённое имущество, мигом лишиться всех своих привилегий, и с территории базы – ни ногой. Тот шмыгнул носом и понуро потащился следом за рядовым Питтом.

– Где мои очки? Опять потерял, – бормотал Итан, хлопая себя по карманам.

– Может, ваши муравьи утащили, сержант? – ухмыльнулся Питт. – Или комарики?

С противным лязгом закрылись за их спиной ворота.

Очередной день пролетел, будто и не было его, а вечером Фостер обнаружил себя на территории базы. Он даже толком не помнил, как пришёл сюда. Голова ужасно болела, ломило плечи. Все мечты были о горячем душе и подушке.

Дежурный по роте сержант Джаггерс принимал личное оружие, пересчитывал патроны, сидя за низким столиком у отгороженной решеткой части барака, которая служила оружейной комнатой. А Питт и Винстон чистили автоматы. Питт отвел затворную раму, и патрон выскочил, со звоном покатился по прогнившим доскам.

– О, да ты всегда готов, с патроном в патроннике ходишь? – рассмеялся Винстон. – Полегче, парень, тут все свои!

Звук повторился, Фостер обернулся – на этот раз патрон выскочил из автомата сержанта Инсекта.

– Старший лейтенант Фостер, сэр, у вас были стрельбы? – спросил дежурный. – Сорок три патрона списываю?

– Это шутка, сержант? – нахмурился Фостер.

– Никак нет, сэр, – ответил дежурный. – Сами посмотрите.

Дежурный высыпал из магазинов патроны на стол. Вокруг столпились озадаченные Питт, Винстон и Инсект, внимательно смотрели, как сержант Джаггерс и Фостер пересчитывают патроны.

– Что за глупый розыгрыш? – нахмурился Фостер. – Куда делись патроны?

– Этот придурок наверняка их спрятал, – Инсект недобро посмотрел на сержанта.

– Я спрятал? – возмутился сержант. – Вы притащились с полупустыми магазинами! Старший лейтенант, сэр, вы видите, что я не вру!

– Нет, врешь! – рявкнул рядовой Питт. – У меня автомат весь день на плече провисел! Как утром получил, так и таскал весь день!

– Ты патроны утром пересчитывал? – спросил Фостер Питта.

– Утром магазин был полный, патронник пустой, все проверил, – ответил рядовой.

– Сэр, – проговорил тихо сержант Джаггерс. – у вас в магазине тоже не все патроны были.

– Сэр, у меня следы пороха на стволе, – сказал Инсект. – Я уверен, что утром этого не было.

Фостер осмотрел свой автомат и тоже обнаружил на дуле следы пороха. У рядовых та же история. Бред. Не могли же они расстрелять по десятку патронов каждый и не заметить?

– Может, кто-то забрал наши автоматы и подменил, пока мы не видели? – предположил Винстон.

– Нет, серийник совпадает, – покачал головой Питт.

– Вот что, сержант, – Фостер повернулся к Джаггерсу. – Спиши недостающие патроны на учебные стрельбы. Парни просто решили подшутить, я сейчас выясню кто из них такой умник и сам с ним разберусь, ясно?

– Есть, сэр! – ответил сержант и стал сгребать со стола патроны.

– А вы трое, за мной, – сказал Фостер и парни, переглядываясь вышли следом за ним из казармы.

Разговор продолжился в кабинете Фостера. Фостер открыл ключом прогнившую деревянную дверь домика, Лейтенанта Лю, к облегчению Фостера, там не оказалось. Наверное, торчал у техников на вечерней проверке протеза. Фостер прошел в узкую комнатку, которая гордо называлась кабинетом, сел за кособокий столик, отодвинул разбухшую от сырости картонную папку, зажег настольную лампу.

Вокруг лампы тут же взвилась мошкара, но стоило Инсекту войти в кабинет, мошки и комары умчались прочь.

– Вспоминайте по минутам, что делали весь день с момента получения оружия, – сказал Рей бойцам. – Рассказывать будете по очереди. Сержант Инсект, ты первый.

– Получил автомат и пистолет, проверил магазины, расписался в журнале, в одиннадцать ноль пять, – стал перечислять Инсект нервно сжав кулаки. – Отправился на КПП, там вместе с вами, сэр, ждал рядовых Питта и Винстона. В котором часу покинули базу точно не помню. Около тринадцати часов зашли отметиться в комендатуре, вышли на маршрут. Где-то в пятнадцать тридцать сержант Питт предложил купить пирожков или арепы. Мы направились к пекарне и…

Инсект нахмурился.

– Ну? – Поторопил его Фостер.

– Я не помню, что было дальше, сэр. То, есть, я думал, что помню, а сейчас, кажется, чего-то не хватает.

Фостер нахмурился. Он и сам пытался вспомнить, дошли ли они до пекарни.

– Я тоже не помню, ел я что-то или нет, – пробормотал Питт.

Винстон закивал.

– Что последнее вы все помните, до того, как мы вернулись сюда?

– Я не помню, как мы вернулись на базу, – сказал Винстон.

Фостер провел рукой по лицу и почувствовал на щеке длинную царапину. Только сейчас он обратил внимание, что у Винстона перепачкано лицо, у Питта порез на ладони. Откуда взялись эти следы – тоже непонятно. Чертовщина какая-то. Впрочем, рациональное объяснение может быть только одно – это проделки какого-нибудь экстра. Фостер хорошо помнил, что эти ребята умеют приуменьшать свои способности. Что если Инсект не только насекомым в головы проникает, но и людям? Но, с другой стороны, зачем ему так подставляться? Это мог быть и экстра противника, о котором они не знают. Нельзя исключать оба варианта.

– Вот что, – сказал Фостер. – Всем вам запрещается говорить об этой ситуации, обсуждать её с кем-либо. С этого дня, ведёте дневник в письменном виде, где по минутам расписываете весь свой день, вечером отдаете мне на проверку. О любых подозрительных случаях сообщать мне лично. Вопросы?

Фостер решил командованию пока не докладывать. Прекрасный вышел бы разговор: «полковник Медисон, я тут хочу вам доложить, а о чём я не знаю!». Так и в дурку можно уехать.

Но то, что у четверых человек выпал из памяти целый день и возможная перестрелка – это не к добру. У такого события наверняка есть свидетели, и они объявятся. А может и трупы всплывут.

Если здесь есть экстра, стирающий память, да ещё и так мастерски и незаметно, он может стать серьезной болью в заднице не только для Фостера.