Призрачный воин

Глава 7

Понять, что дело пахнет полным крахом для нашей группы… не заняло много времени. Эльфы все же сумели расквитаться на свои жизни, устроив прощальный подарочек. Мастеров Зверей было не трое, как мы думали, а вовсе даже четверо. Пока я и Роолг резали ту троицу, четвертый, явно специализировавшийся не только на управлении живностью, но еще и на стезе мистика-диверсанта, проявился в непосредственной близости от оставшейся части группы. И, как оно полагается, не стал терять времени понапрасну.

Подобравшись на расстояние… весьма и весьма близкое, эльф не стал терять времени и рисковать, пока его обнаружат. Ему и так было сложно скрывать ауру за примитивными инстинктами идущего в атаку зверья. Именно потому он одновременно пальнул из спаренного арбалета и запустил простейшую, знакомую любому мистику силовую волну. Странный выбор? Вовсе нет. Выбор оказался очень умный, совершенно логичный. Мгновенное, почти неотслеживаемое воздействие, да к тому же защитные чары зачастую пасуют перед простой силовой волной… Она ведь не убивает сама по себе, только отбрасывает в сторону, не более того. А что «в стороне» может оказаться пропасть, острая сталь, враги в большом количестве… это уже вторичное воздействие. Увы, но магия такие вещи четко разделяет, порой так вовсе изощренно-извращенным образом.

Воинами рождаются… Это в очередной раз доказал Барх, не увидевший, а просто почувствовавший направление, откуда полетели арбалетные болты. Не видя, не пользуясь магией как таковой, он на одних ощущениях опасности сумел уклониться от болта, направленного в него, да еще попытался оттолкнуть в сторону оказавшегося рядом Дхаарга. Ему почти удалось. Почти. Если бы только арбалет был простой, равно как и отправившийся в полет болт! Но, как оно и полагается, в таких случаях не жалеют особенного боезапаса, эксклюзивного и редкого.

Эльфийские алхимики знали свое дело. Вымоченная в крови одного из демонов и закаленная сталь наконечника чуяла цель, болт мог немного менять траекторию полета, подстраиваясь под ситуацию, компенсируя либо не слишком высокую меткость стрелка, либо реакцию жертвы. Единственное, чего удалось добиться Палачу — болт вонзился Дхааргу не в сердце, а немного ниже. И тут ударила силовая волна, разбрасывая группу в разные стороны…

Самому эльфу это уже мало что давало — Хенна мигом устроила из него живой, громко воющий и очень ярко горящий факел, но за те секунды, пока еще не развеялись наложенные на эртайлов чары, они успели многое сотворить. Очень сложно отбиваться от множества злобных рептилий, находясь в отрыве от остальных членов группы. А уж если тебе еще и подняться на ноги сначала требуется, то дело приобретает вовсе плохой оборот. Так и вышло с Лиад — суккуба была сильно измотана как собственными чарами, так и просто длительным марш-броском по пересеченной местности. Порвали… Не смертельно, но кровопотери и боль погрузили ее в полубессознательное состояние.

Вот и получилось, что когда мы с Роолгом вернулись к своим, то представшая картина была… далека от идиллической. И это я еще очень мягко выражаюсь.

Стоило только поглядеть на Дхаарга и становилось ясно — с такими ранами передвигаться на мало-мальски высокой скорости он просто не в состоянии. Лиад ему немногим уступала. Знал я особенности суккуб, а поэтому не питал никаких особых иллюзий. Ее тоже придется нести. Хорошо хоть она субтильного телосложения, тростинка, а вовсе не скала из костей и мышц. А вот к Дхааргу последнее определение подходит очень четко.

— Сумеем уйти, а, Огар? — спрашивает меня Барх, на мгновение отвлекаясь от перевязки Дхаарга. — Нам ведь уже немного осталось?

— Постараемся.

А что я еще мог ему ответить? Нам только и оставалось, что стараться. До самого Крашга мы точно не успеем с таким-то грузом, но вот до подступов дойти шанс есть. Призрачный, слабый, но все же есть. А там должны находиться развернутые в завесу отряды прикрытия, готовые отбить атаку остроухих. Корунг наверняка за время нашего отсутствия сумел нагнуть коменданта Крашга, чтобы тот прекратил жмотиться и выслал нормальное количество войск для прикрытия операции.

Да… Добраться до своих чрезвычайно сложно, но жизненно необходимо. Дело даже не в целости наших драгоценных демонических шкур, а в том трофее, который мы должны, обязаны преподнести верховным демонам. Наследие Основателей, как ни крути.

— Один из нас должен уйти с донесением, — бесстрастно, не отвлекаясь на эмоции, изрекает Хенна. — Эта вещь дороже нас. Намного дороже и вы все это понимаете.

— И идти должен тот, кто сумеет добраться наверняка… Ты, Огар.

Смотрю на Барха, как цверг на солнечный свет, то есть с глубокой неприязнью. И к тому же думаю, то ли по башке двинуть, то ли просто обматерить вплоть до седьмого родственного колена… Но понимаю, что это не спонтанное высказывание, а продумано все до мелочей. Эти олухи всерьез решили сами помереть, меня же с трофеем спихнуть к вышестоящему начальству. А вот не выйдет у вас, судари разлюбезные!

— Не дождетесь, рыцари без страха и упрека, — отмахиваюсь от неприемлемых для меня вариантов. — Минут десять на отдых, чтобы малость подлатать раненых у нас есть, так что одновременно делайте и слушайте. Вряд ли в шкатулке что-то сверхнеобычное, скорее всего просто карта, указания и прочая информация на тему. Смекаете?

— Хочешь вскрыть? Допустим… А как Корунгу потом докладывать будешь? Ведь уровень допуска есть у тебя, но вот у нас с ним не так все гладко.

— Успокойся, Хенна… Экстренная ситуация, все четко условлено было. Держаться за догматические инструкции не всегда нужно, об этом знают все. Главное, чтобы во вред не шло, а сейчас ситуация как раз подходит.

— Раз так, то ладно… Нам ведь тоже не хочется. Ты сам понимаешь…

— Да хватит эльфа за уши тянуть, — вмешался нетерпеливый Роолг. — Открывай давай! Нам время терять нельзя, ведь двух на себе тащить придется — не только Дхаарга, но и суккубочку нашу ненаглядную.

— Устами… Пустотника глаголет истина. Ладно, открываю.

Маленькая деревянная шкатулка. Изящная резьба, легкие защитные чары, предохраняющие содержимое от огня, воды, времени. Ничего особенно внешне, зато внутренность должна быть ну очень интригующей.

С легким щелчком крышка откидывается, и нашим глазам предстало… Отнюдь не энное количество бумаг, даже не кристалл, запоминающий образы. Очередная защитная пленка, на сей раз иного порядка. Туманное нечто внутри и только одно отличие — узкое, изящное серебряное кольцо с гравировкой в виде языков пламени.

— Это точно из тех времен, — присвистнул Роолг. — Я точно знаю, у одной моей… знакомой такие вещички были. И не просто колечко, а в нем система отсечения чужаков действует. Ну, это когда никто, кроме демонов, не сможет его на палец надеть.

— Я точно смогу, да и любой из вас тоже. Демоническая кровь — явление особое.

— И что-то я еще слышал…

Последние слова Роолга, произнесенные с некоторой задержкой, пропали впустую, потому как я уже ткнул пальцем левой руки в кольцо. Я вовсе не опасался, что оно окажется узким — артефакты автоматически подстроятся под нужный размер, не обычный ведь кусок металла, а нечто более солидное.

Яркая вспышка, негромкий треск и вот уже на моей руке красуется не тонкий серебряный обруч, а массивный перстень с кроваво-красным кристаллом. Кристаллом, который и есть хранилище информации. Теперь я знаю, что это такое и как с сим предметом обращаться… Достаточно дать мысленную команду, и вот уже в воздухе возникает довольно подробная карта.

— Подземелья, — кривится Барх.

— Хуже! Стык зон влияния кобольдов и цвергов. Там никогда спокойно не бывает, этим подземным обитателям очередную кровавую свару затеять не сложнее, чем нам с эльфами.

Прав Роолг. Разные существа кобольды с цвергами, очень разные. Но от этого не становящиеся менее опасными как друг для друга, так и для всех остальных. Впрочем, для остальных они еще более опасны, потому как сразу оставляют взаимные претензии и начинают сообща рвать на куски. Кого? А всех, кто по дури осмелится вмешаться в их собственные междоусобицы.

— Запоминайте путь, это вам наверняка пригодится.

— А мы что? — улыбается Хенна. — На склероз не жалуемся, все уже запомнили. Можно и уходить. Я и Роолг потащим Дхаарга, Барх пусть Лиад через плечо перекинет. А ты, Огар… прикрывай нас магией, ведь Дхаарг сейчас мало способен на это.

В этом вся Хенна. Вроде бы довольно мягкая по характеру в обычное время, порой вспыльчивая, порой спокойная… Вместе с тем в экстремальных ситуациях максимально собранная и жесткая до максимальных пределов. Что же до шансов выбраться из этой заварушки….Очевидно, что кто-то должен дойти. Обязан. А раз теперь все знают необходимый маршрут к сокровищу, то любой из нас может его передать.

— Ну все, дети пламени. Собрались! Готовность минута…

— Не торопись, Огар, — слабый голос Дхаарга я услышать не ожидал. не сейчас. — Ты ведь знаешь, группа с двумя полутрупами не уйдет от погони. К тому же я действительно почти мертв. Лиад вы сможете вытащить, я же… смертник.

— Заткнись и не мешай…

— Поздно, Огар, слишком поздно, — стоило мне сделать шаг по направлению к Дхааргу. как тот активировал какой-то смутно знакомый, но все же неопознанный мной амулет. — Да и не можешь ты мне приказать, ведь именно я — командир группы. Сейчас у нас не тайная операция, она уже закончилась… Сейчас рейд, боевые условия. Вот я и приказываю — оставить смертника и возвращаться на базу. Трофей слишком ценен.

— Не дури. Ты знаешь, что я скручу тебя в твоем теперешнем состоянии за пару секунд. Как маг ты со мной никак не справишься.

— Да, знаю. Но это бесполезно. Я активировал Сердце Вулкана и жить мне осталось всего ничего.

— Твою…

— Знаю, ты всегда не любил этот амулет. Но теперь ничего не изменить. Прощай, Огар. Прощайте все, я рад, что сражался вместе с вами. И… уходите. Быстро. Сейчас.

Слова тут были лишними. Только рвать душу как себе, так и остающемуся на смерть другу. Сердце Вулкана — мощнейший стимулятор, способный заставить умирающего какое-то время продержаться почти в здоровом состоянии, выжигая из организма последние резервы. Гарантированная смерть в обмен на полчаса или час активности. Редкий амулет, сложный в изготовлении, очень дорогой и… ненавидимый мной до глубины души. Никогда бы не подумал, что Дхаарг таскает с собой эту гадость!

Слезы из камня… Это и есть наиболее подходящее описание состояния Роолга. Циничный, местами ехидный, совершенно легко относящийся к очень и очень многому, сейчас он не выдержал. Броня души дала легкую, минутную трещину и никто слова не скажет. Слишком серьезное испытание. Закусившая губу Хенна, уставившийся в землю Барх. Разве что Лиад ничего не понимает… пока. Да и сложно что-либо понять, находясь без сознания. Я же… Боль от потери друга, препаршивое состояние, тоска. Хочется остаться с ним до конца и убивать, убивать… Однако, даже самому тупому кобольду ясно, что этим можно только испохабить принесенную Дхаргом жертву. Наилучший же способ оценить последний поступок друга — выполнить задание, доставить в Крашг трофей, за который заплачено жизнью.

Бег… Быстро, на пределе сил не только человеческих, но и демонических наших ипостасей. Право слово, если все окончится относительно благополучно, то у всех у нас выработается стойкая, непреходящая аллергия на бег.

Сложно. Группа уже не тот идеальный отряд, которым была в начале рейда. Дхаарга больше нет, так что его магия Хамелеона теперь не укрывает отряд. Приходится отдуваться мне, как основному специалисту по магии. Вот только заменители никогда не бывают в должной мере эффективными. Да, я знаком с маскирующими чарами. Да, случалось их применять. Но! Не моя специализация и все тут. Невозможно объять необъятное, а попытки сделать это приводят лишь к глубоким разочарованиям. Иногда сразу, иногда чуть позже, хотя это уже нюансы.

Пустотник мчится впереди группы, периодически разделяясь на две или три копии. Исследует местность, стараясь помочь мне, скомпенсировать потери группы. Хенна скользит в полуметре над землей — бледная, отрешенная, концентрирующая доступные резервы и готовая залить окружающее пространство струями разъяренного пламени. Боевая машина группы, Палач по имени Барх, максимально бережно несет все еще бессознательную Лиад, стараясь не растрясти, не навредить ей. Ему привычнее убивать, а не заботиться о раненых. И все же этот новичок хорошо вписался в нашу группу. Да, первый его серьезный рейд, первая проба пера в собственно Дальнем Поиске. Но уже сейчас его можно уважать, он доказал свою приспособленность к нашей нелегкой, смертельно опасной работе. Воин, воин до глубины души.

Двадцать минут… Время то ли летит быстро, то ли ползет со скоростью беременной черепахи. Не знаю. Иногда я готов поверить в первое, порой кажется, что верно второе утверждение. Вижу, что то один, то другой член группы оглядывается, смотрит в ту сторону, где остался Дхаарг. Туда, где он встретится с последними врагами и взглянет в лицо смерти. Уверен, что этому созданию с костяными клинками гарантирована усмешка демона и большая свита из убитых им эльфов.

— Думаешь, он еще жив?

— Не знаю, Хенна… Но думаю, мы услышим это.

Молчание… Не о чем сейчас говорить, да и незачем. Или наговоримся позже или же вообще не придется. На счету каждое мгновение, каждый метр. Да, заканчиваются леса, где эльфы чувствуют себя наиболее комфортно. Не будет риска нарваться на Мастеров Зверей с их эртайлами и прочей выдрессированной живностью. К тому же и Ночные Орхидеи умерят свой охотничий азарт. Не любят эти ушастые открытых пространств, неуютно им там.

Идиллические перспективы? Ага, прямо как только, так и сразу! Зеленые луга, ручейки и прочие сомнительные прелести — хорошая местность для действия грифоньей кавалерии. Видно нас, видно и, но тут дело в скорости и количестве. Успеем резко проскочить полосу, где эльфы верхом на своих зверюгах чувствуют себя как дома? Тогда все отлично. Нет? Тогда все, конец истории.

Не такой уж и сильный толчок энергетических линий. Столб огня, взметнувшийся в небо…

— Прощай, Дхаарг, — шепчу про себе, не стараясь ни скрывать, ни обращать внимание на произнесенные слова. — Ты был… Мы есть. Месть будет.

— Грифоны! — раздается звериный вой Роолга. — Твари, чтоб вам сдохнуть, чтоб ушами эльфов подавиться! Россыпью давай, хоть кто-то уйти должен!

— Не дергайся, — смеюсь я от души, от осознания того, что все наконец завершилось. — Они не успеют.

Не успеют. Эрхог, дражайший наш начальник, совершил очередной подвиг, достойный войти в анналы Дальнего Поиска. Он поднял часть Алых Костоломов — отряд прорыва, тяжелую пехоту, боевые туши эрхогов и им подобных по массе и боевым качествам демонов. Выводить их из Крашга для прикрытия разведгруппы Дальнего Поиска… нонсенс, безумие чистой воды, непредсказуемый ход. Этой силище грифоньи всадники мало что могли противопоставить.

Нет, могли, и при должном количестве бойцов эльфы способны были устроить кровавое побоище с малопредсказуемым итогом. Вот только необходимо время для группировки сил. Его же им предоставлять никто не собирался.

Атака Костоломов — то, что стоит посмотреть. Даже злейшие враги Разлома вроде тех же эльфов признают достоинства таранного удара наших частей. Медленный разгон, увеличивающаяся инерция как физического удара, так и выброса сконцентрированной энергии. Сейчас все это накатывалось на грифонью кавалерию — по сути как раз легкую, предназначенную для скоростных операций, погони, преследования. Шансов у ушастых практически не было. Отступить они тоже не могли. Тут я их понимаю, потому как смерть на ростках бамбука или же поедание живьем сонмом насекомых — не самая приятная смерть, с какой стороны ни изучай. Страх пыток — вот основа стойкости эльфов. Они боятся начальства и выродков из Сиреневой Палаты гораздо больше, чем каких-то там врагов на поле боя. Те что, убьют да и только. Дома же будут убивать медленно, очень медленно и с максимальной изощренностью.

— Как красиво идут, — вздохнул Барх. — Даже Саламандры не так смотрятся…

Вспомнил наш палач свою бывшую часть. И сравнение оказалось не совсем в пользу последней. Если рассматривать эффектность удара. Для Саламандр важнее скорость, маневренность, да и боевые порядки у них сложные, внешне вообще сложноопределимые.

Бой. Точнее, бойня. Быстрые и юркие грифоны легко могли уйти, но не пожелали. Вместо этого эльфы решили попытаться таки да добраться до нас. Вся ставка была на единственный молниеносный удар, прорыв линии Алых Костоломов и, если удастся, столь же резвое отступление. Вот только планы зачастую разлетаются в мелкое крошево при столкновении с реалиями нашей жизни. У Костоломов испокон веков были два типа бойцов — Эрхоги и Тай-Мааты. Последние же очень любят возникать неожиданно, из-под земли. Да, именно из-под земли, отнюдь не в иносказательном смысле. В атакующий клин грифоньей кавалерии ударили столбы пламени, лавы, раскаленных камней. А вслед за этим «горячим приветом» проявились и его создатели. Тай-Мааты в своей демонической форме не просто неприятны, а крайне уродливы — нижняя часть еще как-то схожа с человеческой, если не обращать внимания на обсидиановую чешую, зато верхняя… Осьминог-переросток, к тому же заимевший жвала насекомого и короткий хобот, из которого может изрыгаться как концентрированная энергия огня, как и кислота, разъедающая все, от дерева и плоти до камня и стали.

Красавчики, право слово. Им даже категорически не рекомендуется появляться в демонической ипостаси во всех мало-мальски приличных местах. Мало ли, вдруг с пьяных глаз кому-то придет в голову такая ну очень ценная мысль.

Посыпавшиеся с неба обгорелые тушки ознаменовали собой торжество демонической магии над эльфийской. Или просто полезность внезапного удара, если оставить в сторону высокий стиль… Не выставили остроухие отражающие чары, за это и поплатились. Жаль только, что магов не сильно задело! Иначе и нельзя объяснить силу ответного удара, когда змеящиеся молнии, ударившие по Тай-Маатам прямо из ясного неба, заставили их взвыть как от боли, как и просто от досады. Да и шквал арбалетных болтов хорошему настроению не способствовал.

Отвлеклись, потеряли темп. А потерянная скорость для всадников на грифонах смерти подобно. Оставить же Тай-Маатов без внимания эльфы не могли, иначе получили бы несколько залпов в спину. Скорее всего, даже не огнем, а распыленной в воздухе кислотой. И что тогда? Тогда точно не добраться до желанной цели — нашего маленького отряда.

— Засмотрелись? — знакомый, очень знакомый голос Корунга, совершенно нереальный здесь. — И не надо в нерукотворную статую обращаться. Ты, Огар, должен быть более устойчив психологически. Подумаешь, великое дело — начальник Дальнего Поиска как последний дурак сам полез в ударную группу.

— Молодость вспомнить решили?

— Сгинь с глаз моих, паршивец! — рявкнул наш начальник на Роолга, который, впрочем, ничуть не обратил на это внимания. Понимал, что сейчас все простительно, по случаю удачного задания. — Бойцы у тебя, Огар, редкие оторвы. Как ты с ними работаешь?

— Они лучшие.

— Пожалуй… Жаль Дхаарга, прими мои соболезнования. От души говорю.

— Я знаю, Корунг. Но ничего, что мы тут… стоим. Как бы проблем не образовалось.

— От этих? — пренебрежительно скривился глава Дальнего Поиска. — Да ты только посмотри и сразу увидишь — ушастых вместе с птичками уже добивают. А пока они войска подтянут… тяжелую пехоту, кавалерию, зверье свое нагонят — так мы уже в Крашге будем. Нет, они обделались по всем позициям. А если узнают, что именно мы вынесли у них из-под носа, то головы полетят везде, даже в Сиреневой Палате, не говоря уже о Ночных Орхидеях. Это ИХ вина, что информатора нашего упустили.

— Не совсем. Они его все же достали. Потом, после того, как он передал мне информацию. Так что помер информатор, совсем помер. И я его понимаю, потому как живым попасть к садистам из Сиреневой… только самому страшному врагу пожелать можно.

— А вот с этого начинается совсем другой разговор. Его лучше будет продолжить не здесь, а в Крашге, в моем кабинете. Негоже, если кто-нибудь посторонний услышит, — Корунг бдительно обшарил глазами ближние и дальние окрестности, после чего перевел взгляд на раненую Лиад, возле которой уже суетились два целителя. — Твоим отдыхать, а самому придется срочно и обстоятельно докладывать. Все понятно?

Ответа не требовалось, старый прохвост и так все великолепно знал. Буду я докладывать, буду. Иначе и быть не может, потому как не абы где тружусь, а в весьма серьезной конторе. Ох и разговор будет, нутром чую.