Преумножающий дары

Часть 51. Подарки прошлого

Разрушенный замок действительно был восстановлен, более того, он был усовершенствован той технологией, которую они освоили под моим руководством. Фагир обитал здесь не один.

— Когда вы покинули нас, Миштар, нам пришлось объединить усилия. То, что хотело захватить нас оставило много напоминаний о себе. Старейшины эфелин видели это, — мы идем по коридорам, по обе стороны которого оборудованы помещения-изоляторы. Мы сворачиваем в один из них.

За двойной дверью-клапаном я вижу округлый предмет. С ярким светлым фоном.

— Таких было немного, но мы не могли их уничтожить, — говорит мастер орос, когда я приближаюсь к объекту, — поэтому собрали здесь все, что нашли.

— Вы правильно поступили, — уверяю его, — это зародыши. Они могут ожить, как только придет зов от более сильных светлых.

За прочной скорлупой я вижу сущность, свернувшую свое аморфное тело во сне анабиоза. Уничтожить их? Я колебался. Вард снова назовет меня убийцей. Возможно, лучше передать созидателям для изучения?

— Мне нужно спросить совета у своих покровителей, — говорю ему, — а пока, доверяю вам их хранение. Что вам известно об отступниках? — я все же накладываю энергетическую печать на капсулу, возвращаясь обратно к Фагиру.

— По началу, ни что не предвещало бед. Старейшины распорядились растить их как равных. Ограничивали только в силе и способностях, скрывать от них историю их семейств. Но однажды, они взбунтовались. Кому-то из более старших стали известны несправедливые, как ему показалось, причины их положения.

— Были жертвы? — я уже чувствую растущее во мне недовольство.

— Да, из назначенных им опекунов, — подтверждает мои опасения Фагир, — но это все. Больше они о себе не заявляли. Мы подозреваем, они выбрались за купол или остались на самых его окраинах.

— Что на счет химер?

Орос смотрит на меня с непониманием. Тогда я поясняю.

— Я встретил одного из клана красной ветви. Из его воспоминаний я узнал, что некто научил их изменять матрицы людей, примешивая энергию животных.

Я смотрю на моего доверенного и вижу и недоумение и страх в его ауре.

— Что произошло, Фагир, чего я не знаю?

Мастер орос вздыхает, прося идти за ним.

Мы поднимаемся вверх, проходя по небольшой, восстановленной после разрушения галерее. Выходим в парадный зал.

Но войдя в него, я забываю за чем мы сюда направлялись.

— Фагир, мне сказали, что это твоя работа, — передо мной снова тот портрет — дева-воин в черном на ярко-алом фоне.

— Моя, — говорит он, — я запомнил вас такой Миштар.

— Жестокой? — выражение лица, полностью лишенное чувств и алое зарево за спиной говорят именно об этом.

— Нет. Скорее бесстрашной. Жестокой вы были только к своим врагам.

Я вздыхаю, вспоминая высказанное лекарем по окончании этого задания.

— Боюсь, уважаемый Фагир, с вами не все согласны даже в моем окружении. Но, вернемся к делу, — я подхожу к подобию сферы, установленной в этом зале, — что вам удалось заметить?

— Я не стану утверждать, что это были светлые, но отголосок этой энергии в них был, — говорит Фагир, показывая мне энергетическую карту, — а еще мы стали отмечать странные следы. Вероятно, это и есть химеры».

Я разглядываю карту, отмечая несколько очагов появления тех странностей, о которых говорит Фагир. И да, там определенно присутствуют искаженные матрицы.

— Мне придется вмешаться в это, — говорю я ему.

Ночь и последующий день я провожу в восстановленном замке. Общество Фагира мне крайне приятно. Слишком много изменилось для меня и для него, слишком много нам хотелось поделиться друг с другом. К своей радости я сумел зародить в нем желание продолжать служить мне, оставаясь в этом мире. Но и расставание неизбежно. По его совету, я отправляюсь к старейшинам Эфелин. Их наблюдения тоже могут внести ясность.

Те, кому я даровал иное зрение, теперь так же жили в отдалении от городов и поселений остальных рас. Потому, мне приходится заехать в самую глушь. Леса и овраги отделяли их владения. Но места эти оказались не столь необитаемы.

Я замечаю следы неприятной мне светлой энергии примерно в дне пути к намеченной цели. Те кто несут ее в себе двигаются мне на встречу. Я не собираюсь сворачивать со своего пути. Примерно к полудню я встречаю посланников.

— Миштар, мы узнали тебя, Темная хозяйка, — обращается ко мне эфелин, сидящий верхом на коне. Я же остановился и спешился, дав Пирит отдохнуть, — мы получили твое послание от старейшего из нас.

— Я рад этому, — отвечаю я спокойно, хотя чувствую далеко не дружелюбные намерения посланцев, — каково же ваше решение?

— Мы не станем менять себя. Мы не хотим порочить память предков, пожертвовавших собой ради нашей свободы.

В говорящем я вижу самый сильный след светлой энергии. Сам же он статен и темноволос, действительно выглядит благородным эфелином. Во мне даже на мгновение появляется жалость к нему. Но я понимаю, что это надменное существо не должно стоять на пути безопасного существования других рас.

— Почему вы думаете, что принимая правила, порочите их память, а не исправляете ошибки? — спрашиваю у принца отступников, — Почему вы считаете себя лучше, чем те, что сохранили этот мир? Чем вы превосходите их? Не уже ли знаете больше?

Я жду ответов, но вероятно их молодость дала им больше импульсивности, чем сознательности. Они не готовы объяснить своих поступков.

— Подумайте над этим. Я даю вам три дня. Потом не ждите пощады.

Я снова сажусь на Пирит, собираясь продолжить путь, но дорогу мне преграждают теперь более уверенно.

— Я не советую вам идти на открытый конфликт, — говорю эфелину, тут же понимая, что что-то не так с его и аурами остальных отступников. Еще я вижу, что их сопровождают измененные сущности. Вперед выходят две химеры, сочетающие в себе энергию демов, волка и медведя. Еще один, с вплетением матрицы змеи затаился недалеко.

— Думаешь, мы не знаем, что ты только темное отродье, одевшее на себя обманную личину, — говорит эфелин, — нам все рассказали, ты пожираешь тех, кто тебе служит, и просто не хочешь терять пищу в нашем лице. Но вот только еще не пойманная добыча и сама может кусаться.

Я не готов услышать такое, просто застываю, и тут же замечая нарастающую в его ауре ярость и веселье. Я успеваю лишь выхватить копье из своего истинного тела, когда на меня обрушивается ледяное энергетическое лезвие. Я чувствую, как моя оболочка распадается. Предсмертный хрип Пирит затихает в агонии моего разрушения.