Предвестник

Глава 10

17 октября 2042 г.

…Каких-то восемь часов трогательного единения с природой так сильно мотивировали Линду с Ольгой, что следующие три с половиной недели они выкладывались на тренировках как бы не больше меня и Аньки! И ладно бы только в спортзале, в котором мы каждое утро проводили по пять часов — после обеда, толком не успев оклематься от все более и более серьезных нагрузок, они влезали в комбезы, подхватывали шлемы и неслись на крышу. Чтобы первыми забраться в Танькин «Мрак» и морально подготовиться ко второй части обязательной программы — пилотированию «Найтмаров» и прыжкам с парашютом. Да-да, летать на «конвертах» учились и они. И пусть в процессе не демонстрировали «талантов», соизмеримых с Леркиным, моим и, тем более, Анькиным, но все-таки нашли общий язык с невероятно дружелюбным интерфейсом этих машин, достаточно быстро отказались от «костылей», предлагаемых обучающей программой, и научились уверенно взлетать, выполнять простенькие эволюции и садиться.

Кстати, на аэродром Хомстеда мы забирали с собой и Тимура. Чтобы парень, который тянулся к нашей компании, постепенно врастал в нее душой. Само собой, дрессировать такое количество новичков на пару с Ростовцевой было бы проблематично, но она предложила прекрасный выход из ситуации — припахать к процессу экипаж «Гольфстрима», которому руководство Проекта выделило квартиру на юго-западной окраине Майами и видавший виды, но заряженный «Тахо». Танька, которая присутствовала при нашем разговоре, заявила, что использовать профессионалов такого уровня с КПД, стремящимся к нулю, самый настоящий идиотизм и посоветовала припахать Заката и Черепа к полетам на «конвертах» огневой поддержки. Сбить парней с пути истинного удалось одной-единственной фразой и демонстрацией фрагментов рабочих видеозаписей, сделанных на полигоне «Астон-Мартина» во время испытаний этого монстрика. А Зима, не захотевшая отрываться от коллектива, во время самого первого посещения аэродрома дала понять, что служила отнюдь не в стройбате, и изъявила желание помогать с ПДП.

В общем, всю первую половину октября мы жили крайне насыщенной жизнью, изобилующей положительными эмоциями. И если бы не ежевечерние «посиделки» в Интернете, этот период нашей жизни можно было бы назвать счастливым. А так… население Земли, в одночасье узнавшее о внеземных цивилизациях и решении стран Большой Десятки объединить силы, чтобы защититься от инопланетного вторжения, стояло на ушах. Всевозможные гуру, пророки, контактеры, проповедники всего и вся, самозваные эксперты, журналисты и политики, пытающиеся сделать себе имя на волне столь серьезных сенсаций, усиленно привлекали к себе внимание с рекламных щитов и перетяжек, со страниц газет и журналов, с экранов телевизоров и со страниц сетевых поисковиков.

Ничуть не меньший бардак наводили и заявления представителей государств, оказавшихся за бортом Проекта: одни ораторы доказывали, что эта затея изначально обречена на провал, и предрекали скорое начало Третьей Мировой; вторые намекали на то, что при определенных телодвижениях со стороны «оргкомитета», так и быть, подпишутся под новыми начинаниями; третьи втихаря пытались ставить палки в колеса, получали по рогам и тут же начинали либо каяться, либо перекладывать свою вину на кого-нибудь еще.

Свою неслабую лепту в это всеобщее сумасшествие добавило и наше видео, в котором я рассказал о полном уничтожении бойцами Службы Специальных Операций одной из крупнейших сетей распространителей наркотиков в Северной Америке.

Но и это было еще не все: параллельно истериям «космической», «политической» и «околокриминальной» направленности набирали силу еще две. Спортивные. В одной мои фанаты, частенько переходя на личности, доказывали фанатам всех остальных участников будущей «восьмерки», что победителем этого турнира буду именно я. Ну и, конечно же, дико страдали из-за моего неминуемого ухода из Большого Спорта. А во второй почти так же ожесточенно обсуждался бой между Ростовцевой и Хофтейзер. Все бы ничего, но нам, отслеживающим эти дискуссии, приходилось читать отнюдь не только комплименты и восхваления. Что моментами здорово портило настроение.

Слава богу, во вторник, седьмого октября, то есть, на следующий день после начала официальных продаж «Найтмара», мы получили море удовольствия, читая восторженные отзывы первых покупателей, дорвавшихся до возможности испытать эти конвертопланы в деле. Повеселились и в пятницу, десятого, общаясь по телефону с Эндрю Беррингтоном: по его словам, в дилерских центрах компании не осталось ни одной машины, дооборудованной электроникой от «Оракл», «Мраки» без этих плюшек нафиг никому не нужны, а специалисты, занимающиеся заменой покрытия и перепрошивкой электроники, работают чуть ли не круглые сутки, но все равно не успевают удовлетворить сумасшедший спрос.

В общем, о таком понятии, как свободное время, мы все это время даже не вспоминали, поэтому о приближении дня сдачи в эксплуатацию нашего острова узнали только накануне. От напоминалки ежедневника в планшете Голиковой. И схватились за головы.

До боя Ростовцевой оставалось всего ничего, так что лететь из Майами в Город Ангелов, через пару дней возвращаться обратно, и почти сразу же отправляться в Вегас было и дорого, и нерационально. А паранойя, ни на миг не прекращающая бдеть, не позволяла оставлять виллу на тренеров и троицу парней. Брать с собой всю команду тоже как-то не улыбалось по целому ряду причин. В итоге поломали головы и пусть не сразу, но все-таки пришли к компромиссу, успокоившему даже меня — купили этой пятерке билеты на прямой рейс до Города Грехов, арендовали новенький внедорожник, забронировали номера в Гранд Отеле города Таясан и оплатили несколько экскурсий в Большой Каньон и его окрестности, а потом торжественно вручили все это в качестве подарка за самоотверженный труд на наше благо. Само собой, на самом деле сопроводительная речь звучала иначе, так что мужики прониклись и получив в качестве напутствия просьбу вернуться в Вегас к утру двадцать третьего октября, уехали в аэропорт.

Наша компашка свинтила с виллы на следующее утро. Сразу на трех «конвертах» — на одном «Найтмаре» и двух машинах огневой поддержки, которые, кстати, планировалось выпустить в продажу под названием «Wrath». Первым делом мы зарулили на аэродром Хомстеда, где передали два «лишних» борта уже знакомым перегонщикам с наказом не торопиться. Потом рванули в аэропорт Майами, загнали осиротевший «Гнев» в арендованный ангар, пересели на «Гольфстрим» и снова поднялись в небо.

Через четыре часа, в десять с четвертью по местному времени, были уже в Лос-Анджелесе. Сели в два самых обыкновенных такси, чем довели до экстаза обоих водил, за каких-то пятнадцать минут доехали до Марины дель Рей и загрузились в «Пулю». А в одиннадцать с мелочью подошли к острову Очарования, без каких-либо проблем завели яхту в эллинг, поздоровались с представителями «Dream Reality», «Oracle» и «Ford», дожидавшимися нас на пирсе, и сходу взяли их в оборот.

Первого, собиравшегося рассказать о «гражданской» составляющей наших новых владений, отправились терроризировать Татьяна и Линда. Во второго, отвечавшего за электронику, так сказать, общего назначения, мертвой хваткой вцепились Лерка с Ольгой. А разбираться с деятельностью специалистов отца молодой миссис Эллисон отправились мы с Аней.

Ну, что я могу сказать? Любовь мистера Форда к своей ненаглядной дочурке в принципе не признавала каких-либо границ: по моим прикидкам, «укрепрайон», в который этот оружейный маньяк превратил группу из четырех готовых и двух недостроенных клочков земли, мог посоперничать с системой защиты базы «Яровита». А по такому специфическому параметру, как технологичность использованных вооружений, даже переплюнуть. Нет, баллистических ракет и систем залпового огня в нашем распоряжении, конечно же, не оказалось. Но при появлении целей, которые, по мнению автоматики, было сложно переварить, был предусмотрен вариант с подключением к «мини-конфликту» ВВС США!

Естественно, мы впечатлились не по-детски. Но вместо того, чтобы выпасть в осадок, как следует изучили все это великолепие. Сначала теоретически, а с часу до трех дня еще и на практике, спустившись в центр управления, расположенный в самом основании острова, и отработав два чертовски реалистичных сценария возможных боестолкновений. Кстати, используемые при этом технологии тоже восхитили до невозможности: информация со спутника, висящего на геостационарной орбите, мини-РЛС, микрокамер и сотен всевозможных датчиков, разбросанных по архипелагу и океанскому дну, выводилась на четыре экрана, в которые в этом режиме превращались стены помещения, и создавала иллюзию абсолютной реальности вторжения!

Увы, в пятнадцать часов с минутами наше веселье было прервано входящим звонком, и мне пришлось сначала выдавать допуск на приближение к острову новенького катера AM-37S, прибывшего в сопровождении лодки попроще, а затем и выбираться наружу, чтобы встретить это изумрудное чудо и быстренько провести его ходовые испытания.

С четырех до пяти нас никто не дергал, поэтому мы с грехом пополам закончили разбираться с возможностями «укрепрайона» и подписали акт приемки выполненных работ. Представитель «Форда», вымотанный нашей въедливостью до состояния нестояния, не верил своему счастью. Но после того, как я поставил последнюю подпись под пачкой документов, радостно попрощался, унесся ко входу в эллинг, перед которым его дожидались коллеги, загнал их на свой катер и в хорошем темпе вывел суденышко в открытый океан.

Судя по тому, что следующий запрос на вход в охраняемую зону прилетел на телефон ровно через пятнадцать минут после отбытия трех этих личностей, первые гости, приглашенные на новоселье, договорились с мужиками заранее.

Не успели мы встретить Лиззи, Ларри, Фила, Трэвиса и познакомиться с двумя классическими вешалками из модельного бизнеса, к которым Кавендиш и Сеймур, не задуряясь, обращались по обезличенным прозвищам «Honey» и «Baby», как трубка ожила снова. Голос, который я услышал, приняв звонок, был незнаком, и я уже собрался отключиться, как Эллисон, крутившийся рядом, вдруг сообщил, что этот тип наверняка прибыл по его поручению. Пригнав к острову целый катер продуктов, без которых вечеринка — это не вечеринка.

Мысленно порадовавшись тому, что не придется мотаться на материк и тратить кучу времени на закупки всего необходимого, я испытал в деле систему погрузки/выгрузки, установленную на входе в эллинг, и признал, что ее существование здорово облегчает жизнь. Впрочем, поднапрячься все равно пришлось, ведь без малого два центнера всякой всячины, в автоматическом режиме перемещенные на сервисный этаж, требовалось перенести либо в нереально здоровый холодильный отсек, либо в кухонный мини-лифт, либо в лифт, шахта которого примыкала ко всем трем большим гостиным. Но в четыре здоровых лба мы справились с этой нелегкой задачей достаточно быстро, и толпа дам, все это время тусовавшихся тремя этажами выше, получила возможность дорваться до готовки.

В семь двадцать, то есть в тот самый момент, когда я подошел к окошку мини-лифта и потянулся к кастрюле с маринованным мясом, чтобы перенести ее к мангалу и начать жарить шашлыки, телефон зазвонил снова. И я, посмотрев на экран, торопливо поднес трубку к уху.

— Добрый вечер, Денис Владимирович! — услышав мое «Алло!», весело поздоровался Еремеев. — Говорят, вы сегодня отмечаете новоселье?

Я быстренько перевел местное время в московское и офигел, так как в Первопрестольной было пять с копейками утра. Но о вежливости, конечно же, не забыл:

— Доброе утро, Виктор Викторович! Да, есть такое дело.

— Не-не-не, у меня тоже вечер! — продолжая веселиться, сообщил он. — Я тут пролетал мимо и решил заскочить на огонек. Эдак до воскресенья. Приютите?

— С радостью!

— Тогда я сейчас передам трубку пилоту. А то Алексей Алексеевич очень не советовал подлетать к вашим владениям без приглашения…

…Конвертопланы ВМФ США подошли к острову метрах на ста сорока и разделились. Машина сопровождения, внушавшая нешуточное уважение разнообразием оружия, вынесенного на внешнюю подвеску, плавно сбросила скорость, нехотя ушла в сторону и принялась нарезать круги над океаном. А лидер, в точности выполняя полученные инструкции, без особой спешки скинул высоту до двадцатки, прошел над восточным утесом и через считанные мгновения завис над центром «лужайки», способной принять даже грузовой «конаерт». Последний маневр перед касанием изумрудного ковра из травы — доворот носа вправо с одновременным боковым смещением к краешку пешеходной дорожки — был выполнен с такой легкостью и шиком, что я слегка позавидовал профессионализму пилота. А буквально через десять секунд прикипел взглядом к пресс-секретарю президента, готовящемуся шагнуть на опускающийся трап.

Что в нем было не так? Да абсолютно все! Строгий деловой костюм, белая рубашка, галстук и все остальные маркеры образа высокопоставленного чиновника канули в Лету, уступив место светло-бежевой льняной рубашке с короткими рукавами, расстегнутой чуть ли не до пупа, свободным брюкам и легким кроссовкам. Вместо стильных «Breguet Double Tourbillon», каждый раз напоминавших Татьяне о покойном отце, на запястье гостя обнаружился какой-то навороченный спортивный хронометр. А на смену кейсу, портфелю из крокодиловой кожи и другим статусным аксессуарам пришла самая обычная спортивная сумка от «Reebok»!

Разительно изменилось и поведение — вопреки моим ожиданиям, Виктор Викторович не стал строить из себя особо важную персону, а одарил нас лучезарной улыбкой, помахал рукой всей честной компании, легко сбежал по ступенькам и на безукоризненном английском, да еще и с хорошим юмором, покаялся в своих прегрешениях. В смысле, заявил, что не мог не поздравить друзей и соратников с обретением столь «Очаровательной» недвижимости, поэтому забил на изрядно осточертевшую работу и сбежал на другую сторону планеты.

Повеселил и с подарком на новоселье, разыграв целую сценку — после объяснения причин своего появления на острове и взаимного представления он вдруг хлопнул себя по лбу, сделал вид, что забыл самое главное, торопливо развернулся к «конверту» и обратился к телохранителю, изображавшему памятник на верхней ступеньке трапа:

— Что стоишь? Тащи коробку с чаем и гони к нам эту, как ее, гейшу…

Коробка с нереально дорогим сортом чая обнаружилась на самом деле. А «гейшу», способную порадовать нас соответствующей церемонией, он упомянул только для того, чтобы приколоться над моими девчонками. Но Лерка, так же, как и я, отслеживавшая все изменения в его эмофоне, достойно парировала укол:

— А она хоть с формами? А то жертвы буйства шлифовального станка не вдохновляют ни Чуму, ни нас!

— О, черт, об этом я не подумал! — дождавшись, пока мы отсмеемся, притворно расстроился Еремеев и снова обратился к бодигарду: — Миш, тащи только чай, а эту… жертву даже не показывай.

«Двустворчатый шкаф», почему-то пребывавший не в самом радужном настроении, вынес из квадрокоптера коробочку, при виде которой Голикову, Доулан и чету Эллисонов начало плющить и колбасить по полной программе! Меня, конечно же, разобрало любопытство, но выяснять, что же нам такого подогнали, было невместно, и я заставил себя задвинуть это чувство куда подальше. Так что от всей души поблагодарил гостя за подарок, передал последний Таньке, благо упаковка тянула от силы на килограмм, пригласил Виктора Викторовича в дом и… врубился в причину недовольства телохранителя. Как оказалось, его пребывание на острове в планы Еремеева не входило. А перспектива оставить охраняемое лицо бог знает, с кем бесила ФСО-шника до зубовного скрежета.

Прекрасно понимая, каково ему сейчас, я развернулся так, чтобы мою правую руку было видно только со стороны «конверта», и жестами пообещал присмотреть за свои гостем. «Шкафчику» заметно полегчало, но он все равно поиграл желваками, выдал распальцовку, которая переводилась, как «Я за тобой слежу…», и скрылся в салоне взлетающей машины…

…Горин прибыл на Очарование самым последним. Что интересно, не с материка, а со своего острова, на котором, как выяснилось только под утро, оставил жену и сыновей. К этому времени мы с Виктором Викторовичем уже снимали с шампуров первую партию шашлыка, так что компаньон, менеджер и друг в одном лице поприветствовал всю компанию, извинился за опоздание, познакомился с «вешалками», повел носом и застрадал. В смысле, посетовал на то, что поблизости нет ни одной пекарни, в которой пекли бы настоящий грузинский лаваш, а на столе отсутствует ткемали. Тем не менее, мясо, истекающее соком и тающее на языке, уминал за двоих. А когда от этой партии остались одни воспоминания, похвалил наши кулинарные таланты и потребовал провести ему мастер-класс. Шутил, конечно, но пассии Сеймура и Кавендиша приняли это заявление за чистую монету и преисполнились к нам с Еремеевым еще большего уважения. При этом горизонтальный интерес ко мне, как выразился бы Алексей Алексеевич, тщательно скрывали, побаиваясь реакции моих оторв, о злобном нраве которых, вне всякого сомнения, были наслышаны. Зато пресс-секретарю Президента(!) далекой, но грозной России усиленно строили глазки, демонстрировали мослы и улыбались по принципу «Можно шире, но уши мешают». При этом их желания были отнюдь не наигранными — этот мужчина, который после вселения в гостевые покои переоделся в пляжные шорты и резиновые шлепки, к свои сорока четырем годам практически не потерял физической формы, наработанной за долгие годы занятий боксом. В результате хорошо развитые дельты, бицепсы и грудные мышцы, широченная спина, пресс, все еще видимый сквозь еле заметный слой наросшего подкожного жира, чуть перекачанные икры и, что самое главное, въевшаяся в подкорку привычка повелевать вызывали в этих особах куда более сильное душевное томление, чем среднестатистические «тушки» штатных кавалеров.

Первые пару часов поведение этих дур особо не напрягало, ведь им хватало мозгов не вертеть хвостом в присутствии Фила и Трэвиса. Но в какой-то момент они, видимо, чем-то закинулись и… умудрились забыть, с кем именно приплыли ко мне в гости! Хорошо, что это изменение в их состоянии вовремя заметила Анька и увела моделек в дом. А минут через сорок вернула обратно. Изрядно просветленными, беззаветно преданными своим мужчинам и невероятно влюбленными в них же!

— У твоих девчонок особо не забалуешь! — довольно шепнул мне на ухо Виктор Викторович, когда сообразил, из-за чего эта парочка вдруг перестала путаться у него под ногами. Потом задумчиво оглядел Голикову с Рыжовой, что-то доказывавших Лиззи, и добавил: — Вот так, со стороны, они кажутся такими милашками. В жизни не скажешь, что жесткие, как стальной лом!

Я коротко кивнул, соглашаясь с его утверждением, а Танька с Леркой, сломив сопротивление миссис Эллисон, попросили минуточку внимания и сообщили всей честной компании, что желающим получить удовольствие от следующего номера развлекательной программы пора перебираться в музыкальный салон. Само собой, в дом отправились абсолютно все. И не разочаровались — через считанные минуты после того, как я, вломившийся в нужное помещение последним, уселся на диван между Анькой и Линдой, верхний свет медленно погас, Элизабет пропела первую строчку песни «Out of your shoes» под перебор струн акустической гитары, дождалась начала основного проигрыша и заставила всех нас раствориться в волшебстве голоса, слов и музыки. Я слышал эту вещь в исполнении бывшей Форд не один и не два раза, но все равно потерялся в пространстве и времени.

Следующую композицию — «You light up my life» она исполнила в разы мощнее, чем ЛиЭнн Раймс, хотя и та отличалась очень неслабым голоском. А после небольшой овации, кстати, начатой Ереемевым, решила сменить жанр, поэтому подозвала к себе Таню, Леру и Линду, шепотом обсудила с ними репертуар и… устроила воистину сумасшедшее шоу, запев «Leave the door open», которую, по ее же словам, когда-то пел Бруно Марс. С тремя «бэк-вокалистками», выкладывавшимися до предела, «номер» получился просто убийственным. Но и это было еще не все — насладившись обалдением Виктора Викторовича и Алексея Алексеевича, девчонки добили их исполнением «Tell me why» Деклана Галбрайта, после чего решили сменить минор на мажор и отожгли по полной программе. Разогнались на «That girl» Дженнифер Неттлс, продолжили парой шуточных вещей из репертуара группы «E-Rotic», а потом напрочь отключили тормоза. Вот мы и развеселились. Поэтому часа через полтора, когда дамы устали петь, а мы подпевать, отправились в лагуну играть в водное поло при свете звезд. Наплававшись до одурения, наскоро вытерлись полотенцами, затарились всем необходимым и отправились в беседку. Пить чай, слушать пение ночных пташек и любоваться рассветом.

В общем, отдыхали душой и телом до пяти часов с минутами. Но когда вечеринка начала превращаться в утренник, Горину прилетела какая-то смска. Взяв со стола телефон и прочитав сообщение, он нахмурился и засобирался к себе. А когда мы попробовали уговорить его не торопиться, заявил, что его супруга неважно переносит акклиматизацию, и ей только поплохело. От предложений сгонять за врачами и так далее отказался наотрез, заявив, что такое случается не первый раз, так что все необходимое у них имеется. При этом в его эмоциях ощущалось нешуточное напряжение, поэтому по дороге к эллингу я потребовал, чтобы он звонил при первой необходимости, ведь добираться до города на конвертоплане намного быстрее и удобнее, чем на катере.

Через четверть часа после отплытия Алексея Алексеевича по той же трассе пришлось пройтись с толпой поддатых американцев. Уже не одному, а в компании девчонок. Правда, не всех — Кнопка, все-таки справившаяся с робостью и излишним трепетом перед Еремеевым, осталась у бассейна. Вроде как, скрашивать гостю ожидание. И… «скрасила». Начав убираться и, тем самым, вынудив его броситься на помощь. Правда, всего этого мы не видели, так как в этот момент вылавливали из воды одну из «вешалок», умудрившуюся оступиться и упасть с пирса. Зато после возвращения к бассейну удивились отсутствию грязной посуды, выслушали объяснения Ольги, расстроенной «самоуправством» гостя, поблагодарили Еремеева за самоотверженный труд на наше благо и… продемонстрировали возможности автоматики. В смысле, парой прикосновений к экрану телефона опустили не особо стерильные столы под облицовку площадки, натравили на газон стаю роботов-уборщиков и заявили, даже с этим «Умный Дом» справился бы без нашего участия!

Сообразив, что грузила Такого Большого Человека просто так, Кнопка пошла красными пятнами, но Виктор Викторович ее успокоил. А потом посмотрел на остальных девчонок и лукаво улыбнулся:

— Значит, вы не будете возражать, если я на какое-то время украду у вас Дениса Владимировича?

— Будем, конечно! — одновременно «возмутились» Голикова и Рыжова. — Словосочетание «На какое-то время» слишком расплывчато, а мы привыкли к конкретике.

— Прошу прощения, не подумал… — притворно расстроился он и назвал точный временной отрезок: — Думаю, что мне хватит получаса.

— Можете, когда хотите! — «восхитились» девчонки и свалили в дом. Я проводил их взглядом и повернулся к Еремееву:

— Пройдемся вдоль берега? Поднимемся в беседку? Посидим тут?

Он отрицательно помотал головой и высказал пожелание посмотреть спортзал. Сообразив, что вопрос, который планируется обсудить, достаточно серьезен, чтобы опасаться камер спутников, болтающихся на геоцентрической орбите, я развернулся на месте, повел Виктора Викторовича к нужной двери и на ходу запустил инструментальную проверку всего особняка. На всякий пожарный. Благо телефон, с которого можно было отдать необходимую команду, всегда таскал в кармане шорт.

Сообразив, чем я занимаюсь, гость одобрительно хмыкнул и устроил мне небольшой экскурс во времена своей юности — рассказал, почему из всех видов спорта выбрал именно бокс, повеселил парой-тройкой баек и посетовал на то, что в его первом спортзале было всего три мешка, из-за чего к ним постоянно стояла очередь. Наш зал тоже оценил — восхищенно присвистнул, нарезал по помещению круга полтора, если не два, перепробовал механику всех тренажеров без исключения, постучал по всему, по чему в принципе можно было постучать, выяснил ТТХ американского аналога «Ползуна», захотел испытать возможности хитрого устройства на себе и… наступил на горло собственной песне. В смысле, отошел от вожделенного устройства подальше и обратился ко мне:

— Денис Владимирович, вы наверняка обратили внимание на то, что руководство Проекта реализует свои планы не в пример последовательнее и жестче, чем можно было ожидать от политиков, привыкших угождать и нашим, и вашим, менять убеждения по десять раз на дню и шарахаться от любой личной ответственности. Причина такого поведения — реальные, а не декларируемые, проблемы с перенаселением планеты, экологией, истощением природных ресурсов и далее по списку, который я уже озвучивал. Для того, чтобы не показаться голословным, приведу конкретный пример. Как известно, Десятилетие Пандемий унесло более шестисот миллионов жизней. Довольно подробный анализ причин, побудивших целый ряд высокопоставленных лиц выпустить джинна биологического оружия из бутылки, включен в школьные учебники. Точно так же, как и краткий пересказ их последнего слова на суде. А фраза «Зато мы снизили демографическое давление…» цитируется всеми, кому не лень, даже в наши дни. Я ни в коем случае не разделяю позицию лиц, повинных в геноциде целых народностей, просто стараюсь показать проблему, скажем так, во всей красе. Так вот, снижение демографического давления действительно было. Только длилось совсем недолго: буквально через четыре года после завершения принудительной вакцинации начался резкий рост рождаемости в Китае, Индии, Пакистане, Южной Америке и большинстве стран Африки. Но говорить об этом не принято. Ну, или страшновато. Ведь оратора, использовавшего в своей речи подобный аргумент, гарантированно заклеймят идейным последователем «самых циничных убийц всех времен и народов». В общем, мы тоже не говорим, но точно знаем, что творится на планете, и поэтому торопимся. Естественно, с умом. Поэтому еще до «выхода из тени» просчитали наиболее вероятные последствия этого решения и постарались минимизировать возможное противодействие. Скажем, военно-промышленному лобби всех десяти стран Большой Десятки, способному убить на корню любые начинания, кинули кость, которой хватит на всех. То есть, показали, какие сумасшедшие деньги можно заработать на освоении околоземного пространства, подарили продвинутые технологии, извлеченные из загашников, и свели с ума госзаказами. Увы, как водится, здоровенные пирог, «испеченный» специально под вкусы этих представителей Большого Бизнеса, удовлетворил далеко не всех. Одни сочли предложенные куски слишком маленькими, вторые позавидовали размерам порций конкурентов, третьи не захотели терять сверхдоходы от теневой деятельности, четвертые решили воспользоваться ситуацией, чтобы влезть в руководство Проекта…

— Как обычно, по трупам? — вырвалось у меня.

Виктор Викторович утвердительно кивнул, подошел к скамье для жима лежа, сел и оперся спиной о гриф штанги:

— Подобная реакция была просчитана заранее, поэтому часть особо амбициозных личностей мы «переубедили» еще до начала соответствующих телодвижений. Но спецгруппа аналитиков, в которую входят профессионалы из десятка различных служб, начиная с Управления разведки и анализа Министерства внутренней безопасности США и заканчивая Федеральной Службой по финансовому мониторингу России, обнаружила ряд косвенных признаков подготовки к некой акции, которая, судя по нереальному объему аккумулируемых средств, должна быть соизмеримой с крахом фондового рынка США тысяча девятьсот двадцать девятого года, предшествовавшим Великой Депрессии!

— Получается, чти уроды решили половить рыбку в мутной воде?

— Похоже на то… — ощерился Еремеев, сделал небольшую паузу, чтобы справиться с невовремя проснувшимся гневом, и продолжил рассказ: — Против нас играют отнюдь не дилетанты, так что выяснить большее нам не удалось. Тем не менее, есть все основания предполагать, что акция приурочена к той самой встречей руководства Проекта с представителями бизнес-элиты стран Большой Десятки, которая запланирована на этот понедельник.

Об этой встрече мне буквально накануне что-то говорила Рыжова, так что я напряг память, вспомнил ту самую фразу и непонимающе уставился на собеседника:

— Так она же будет проводиться не где-нибудь, а в Белом Доме, который охраняется похлеще, чем Форт Нокс! Зачем вам я?

Виктор Викторович пожал плечами:

— Секретная Служба США ввела беспрецедентные меры безопасности, но, как известно, осел, груженный золотом, способен взять любую крепость. И я решил перестраховаться.

— Каким образом?

— Один из аналитиков, изучавших материалы операции в замке Азе-лё-Ридо, обратил внимание на изменение темпа ваших перемещений во время движения по коридорам, анфиладам и лестничным пролетам. Вычленив из видеоролика одинаковые куски и загнав их в трехмерную схему зачищенного вами крыла, он добавил к получившейся модели записи, сделанные камерами системы видеонаблюдения замка, благо, бойцы первого отделения прихватили с собой ее архивы, и пришел к выводу, что вы каким-то образом чувствуете противника. Хотя нет, не так: от этого предложения он отталкивался. В самом начале работы. А в конечном итоге пришел к выводу, что вы, наряду с феноменальной реакцией и исключительной координацией движений, обладаете еще и достаточно развитой эмпатией. То есть, чувствуете эмоции людей и научились их правильно интерпретировать, соответственно, точно знаете, есть кто-нибудь за поворотом или нет, на что он настроен и насколько сосредоточен.

Строить из себя честную девочку, да еще и перед человеком, от которого зависело будущее всей нашей компании, было абсолютно бессмысленно, так что я сделал вид, что нисколько не удивлен этим заявлением и ни разу не расстроен:

— И как вы собираетесь использовать эти возможности?

— Системно — никак… — без тени улыбки заявил Еремеев. И, если верить моим ощущениям, не соврал. — Хотя первые несколько часов, признаюсь честно, строил наполеоновские планы.

— Почему «никак»?

— Предпочту сохранить с вами хорошие рабочие отношения.

— «Предпочте-те»? То есть, лично вы?

— Да, вы поняли верно… — кивнул он. — Аналитик работает на меня, так что дал соответствующую подписку и даже внес в видеоматериалы кое-какие коррективы. Дабы не вводить в соблазн кого-нибудь еще. В общем, если вы не станете демонстрировать свои, скажем так, нестандартные возможности открыто, то они так и останутся козырем в рукаве.

Его эмоции и в этот раз подтверждали сказанное. Что, в общем-то, было более чем логично. Ведь он ЗНАЛ, что я почувствую неискренность, а значит, заранее подготовился к этой беседе.

— Что ж, я вас услышал и отвечу тем же… — после недолгих раздумий буркнул я. Но задать напрашивающийся вопрос тупо не успел:

— Свои люди, сочтемся. А для чужих ваша эмпатия должна выглядеть, как результат работы экспериментального устройства, созданного в одном из российских сверхсекретных НИИ и настроенного на альфа-ритмы вашего головного мозга. Коробочку с безумным содержимым, которое во включенном состоянии должно как-то воздействовать на область Бродмана, вроде как отвечающую за эмпатию, мне уже сварганили.

— А можно как-то сварганить вторую? — дождавшись первой же паузы в его монологе, спросил я.

— Для Анны Аркадьевны?

Я утвердительно кивнул:

— Ага! Сотрудники Секретной Службы, конечно, профи, каких поискать, но доверять спину надо тому, кому гарантированно плевать на стада ослов и их драгоценный груз…