Право на жизнь

Глава 23 Финал

Юля осторожно двигалась в мягкой темноте. В прошлый раз она почти не запомнила, как была на Грани, но сейчас всё иначе. И у неё имелась путеводная нить, которая должна привести к Оляне. Красная. Пульсирующая. Исходящая прямо из центра её ладони. Похожая на отдельно взятый и бесконечно длинный сосуд, растворяющийся в темноте. Нить дрожала, но держала крепко, чётко показывая направление. Юля даже позволила себе немного отвлечься.

Эти… слов приличных нет… боги решили, что прикончить Оляну и Радомиллу вместе с Мороком — отличная идея! Кучка «всемогущих» не пожелала и палец о палец ударить, тряслась и натуральным образом истерила! Им всем было страшно…

Юля допускала, что «разрушение трёхмирья» звучит пугающе, особенно для тех, кто жил веками и считал себя бессмертным, но это же не значило, что нужно сразу сдаваться и складывать лапки⁈ К тому же чуть позже выяснилось, что если бы эти боги поспешили и правда уничтожили Зверя, в которого обратилась Оляна вместе с Радомиллой, то точно бы никого не спасли, а попросту выпустили Морока из пленившего его тела. Короче, сплошное разочарование. Богов Юля как-то совсем иначе представляла. Более благородными, мудрыми… Да хотя бы терпеливыми! А Бейлор, как подозревала Юля, и вовсе просто хотела поживиться. Если на её алтаре всё произойдёт, наверняка это ей зачтётся и сильнее сделает. Да и вообще… к большинству этих богов можно смело добавлять приставку «зверо-», у Бейлор — половина паучья, у кого-то — змеиная, у других лошадиная. Неудивительно, что человечны они только на меньшую свою половину.

Спасло всех то, что Кострома объединилась со своим братом Всеводом, который, оставив образ трёхголового Ктулху, оказался весьма даже ничего на вид, плюс Яровзор тоже вроде как выступил от лица Хранителя Северо-Восточного удела. Втроём они продавили богов-паникёров. Да ещё и дали высказаться Хэю и Баю, которые из присутствующих понимали как бы не больше всех про вселениях духов в тела. Ибо тысячелетний опыт, ага.

Чуть позже прибыли ещё всякие боги и Хранители, которые подтвердили выводы о том, что тело Оляны и Радомиллы уничтожать ни в коем случае нельзя. Юля держалась рядом с девчонками и как-то тоже затесалась в ту толпу, которая была допущена на совет. Конечно, не чтобы совещаться, а чтобы находиться в рядах зрителей и внимать «мудрости старших».

Что только там не предлагали, но всё какое-то слишком смертельно опасное для Оляны, да и для Радомиллы, что уж. Несмотря на то, что Кикимору Юля недолюбливала, смерти ей точно не желала. Да и вся эта история с её матерью, которая решила подставить дочку… Звучала отвратительно и очень по-кикиморовски.

Одна чернокожая богиня, чем-то похожая на Матару, по крайней мере верхней половиной тела, сказала, что может сделать мега-амулет из костей Балемилы и привязать туда Морока. Амулет вытянет древнюю тварь, они его закопают и что-то там с ним сделают. Как в сказке про дерево, сундук, яйцо. Может даже в коловершу схоронят для пущей надёжности.

Ожега тогда спросила, что в этом случае станет с Оляной и Радомилой, на что богиня ответила, что их души тоже запрёт в амулет на веки вечные вместе с Мороком.

— А что, разделить их души никак? — тогда невольно вырвалось у Юли, возмущённой бездействием богов и даже девчонок, которые, спросив, просто покорно выслушали прогноз о незавидной участи Оляны. Даже Хэй и Бай поникли и не смели и рта раскрыть перед своими родственниками. Слишком уж сильно вбита иерархия подчинения в Беловодье. — Они же наверняка не слились в какой-то общий ком, а находятся в Лимбе, то есть пространстве духа! Ритуал какой-то дополнительный сделать, вызов…

Услышав её, чернокожая богиня метнулась и оказалась прямо напротив, нависая и пристально вглядываясь чёрными глазами с жёлтыми вертикальными зрачками. Богиня была нагообразной и имела змеиный хвост от талии. Кажется, такие как раз жили в Юго-Восточном уделе и их Хранителя звали Инканьямба. Хотя вполне возможно, что это сама Инканьямба собственной персоной: фотографий-то им на мироустройстве не показывали, только рассказывали, к тому же довольно давно.

— Нам… на шаманизме объясняли… — робко закончила Юля, которой в голову лезли всякие ненужные факты. Да и страшновато оказалось наедине с такой змеюкой, обвешанной золотыми украшениями толщиной в два пальца.

— Разделить их души? — задумчиво повторила чернокожая богиня. — Это сложно…

— Но ведь не невозможно, — сама поражаясь своей смелости, сказала Юля.

— Не невозможно, — усмехнулась богиня иронично, потрогав полные губы. Кончики её пальцев заканчивались длинными золотыми и острыми то ли накладками, то ли такими ногтями по пять сантиметров. — Просто нужен люд или бог, который побывал за Гранью и вернулся, а также имеет связь с обеими… Или хотя бы с одной из них, чтобы совершить внутренний ритуал защиты. Знаешь такого?

— За Гранью? — уточнила Юля, моментально всё для себя решив. — Тогда знаю. Я.

— Ты была за Гранью? — неподдельно удивилась богиня, а потом закатила глаза и коснулась макушки Юли, что-то проверяя. — Да… Я вижу… Сирина, что потеряла, но приобрела… Как интересно сплетаются нити судьбы.

— Юлка… Это очень опасно… — шепнул Гаральт, который выглядел весьма обеспокоенным.

— Я справлюсь, — отрезала Юля категорично, чуть раздражённая, что суженый пытается её отговорить.

— Я смогу стать её маяком, — обратился Гаральт к богине. — В прошлый раз она так и вышла.

— Мы тоже, — тут же рядом оказались Хэй и Бай, которые со странными выражениями на одинаковых лицах смотрели на Юлю. — Для Оляны…

— Мы дадим привязку крови, — подскочили девчонки, — чтобы было легче их найти.

— Радомилла к тому же моя посестра, — сказала Озара, касаясь плеча Юли. В её глазах стояли слёзы.

— Радомилла моя дочь, — подошёл к ним Всевод. — Несколько маяков даст больше сил.

— Что ж… — чернокожая богиня-нагиня со странной усмешкой посмотрела на Юлю. — Тогда приступим.

Подвох, конечно же, имелся, и Юля поняла, чего все так переполошились и так смотрели. Потому что для успешного прохождения ритуала ей следовало умереть. Буквально. И, находясь на границе жизни и смерти, и одновременно с этим не ускакать за Грань, а через неё попасть в пространство духа Оляны, найти подругу или её и Радомиллу, избежать Морока и провести ритуал защиты девчонок и себя. А потом ещё выжить… И так, по мелочи. В общем, та ещё задачка со звёздочкой.

Но Юля почему-то совсем не боялась. Может, потому что верила в Оляну? Или в счастливый конец? Потому что все знают, что всё заканчивается хорошо, а если всё плохо, то значит, ещё ничего не закончено. Она не позволила себе и минуты сомнений. Потому что только начни сомневаться… и всё. Расклеишься. Разнюнишься. И пиши пропало.

— Я туда и обратно. Просто вытащи меня, как сделал это раньше, — улыбнулась она Гаральту. — Тогда ты меня ещё даже не знал, и всё получилось. А сейчас-то что переживать? Наша связь крепка. Всё под контролем. Куча целителей вокруг. Да и в конце концов боги тут или погулять вышли?

Кажется, её подбадривание возымело действие, и все её друзья успокоились и настроились на работу.

Та чёрная богиня, имя которой так и не прозвучало, просто коснулась её груди, и сердце перестало биться. Раз. И Юля умерла. Последняя её мысль была о том, что как же им повезло, что на момент, когда Морок «раздуплился», она проучилась все семь лет и полностью прошла все ступени шаманизма. В общем, не пальцем деланная… Справится.

И всё же зря боги наводили лишнюю панику. Девчонки победили. Пусть и нашли только временное решение. Юля вот нисколько в них не сомневалась. Когда она их наконец нашла, Морок оказался запечатан в ледяной глыбе да ещё и с дополнительными оберегами, в которых узнавались ловцы духов.

— Ого, круто вы его, — усмехнулась она, выслушав рассказ девчонок про их приключения.

В пространстве духа почти как и во сне хозяин практически всесилен, так что, по идее, стоит только это понять или вспомнить, то всяким пришлым может не поздоровиться. Так что даже и на бога нашлась управа. Радомилла, получается, забрала у Морока всю ту водную магию, которой тот успел поживиться с Ящера через гребни, а без неё Морок стал пусть и сильным, но всего лишь лишённым тела духом. Против полноценных людов, с магией и вообще раскачанных духовно, которые не заинтересованы отдавать свои тела кому бы то ни было, шансы невелики на самом деле. Поэтому Радомиллу как бы «всю жизнь под подобное растили», плюс внушали послушание Роду и матери, верность Мороку и прочую дребедень. Если бы она сдалась и самоустранилась, то всё: Морок оказался бы в толстом слое шоколада и воплотил все свои грандиозные планы.

— Как ты вообще здесь очутилась? И почему пришла из-за Грани? Что решили насчёт нас? — забросали её вопросами девчонки.

— В общем, пока вы здесь куковали, прискакало куча богов, включая нашу Хозяйку Змейлора, — начала рассказывать Юля. — Сначала они чуть вас не убили, думая, что Морока так одолеют, но вмешались Яровзор, Кострома и Всевод, Бай сказал, что как дух Морок просто вас покинет, а вы умрёте. И ещё неизвестно, смогли бы они потом его поймать так просто…

— Отец… Я его чувствовала… — перебила её Радомилла.

— Да, он освободил от Договора Озару и Ожегу, кстати, — кивнула Юля.

— И меня… — потрогала свои запястья Оляна. — Возможно, такое высвобождение магии и помогло нам… Радомилле справиться с Мороком. Была магическая вспышка.

— В общем, мы сейчас, точней, наши тела в ритуальном круге, — заторопилась с объяснениями Юля, почувствовав, что время заканчивается, — берите меня за руки, чтобы всё прошло хорошо.

Девчонки крепко ухватились, и Юля ощутила, как через неё проходит какая-то энергия. Острая. Больная. Связывающая их алой нитью. Такие же нити как будто выросли у неё за спиной, пропарывая кожу и превращаясь в крылья. Она не стала полноценной сириной, но казалось, что, наверное, вот так и происходит та свойственная её Роду трансформация в «валькирию», как Юля мысленно называла боевой облик сирин.

— Держитесь! — выкрикнула Юля и…

Проснулась.

— Ты кричала, — в темноте над ней склонился Гаральт, чуть отсвечивая глазами. — Снова приснился тот ритуал?..

— Да, — выдохнула Юля. — Подышу… Хочу прийти в себя.

— Нам утром…

— Да, знаю.

Она вышла на балкон и посмотрела в звёздное небо, выдохнув пар. Даже в Беловодье, где был более мягкий климат, ночи уже стали прохладными.

Прошло уже почти два сороковника с того ритуала. А во сне казалось, что всё по-настоящему. Как тогда. Иногда даже на самой границе сна и яви Юлю терзали мысли, а что, если она там застряла? Что всё, что происходит вне сна, это на самом деле и есть сон? Может быть, Морок всё это время влияет на неё, и она всё ещё блуждает в темноте за Гранью.

Иногда Юле казалось, что она сходит с ума. Гаральт говорил, что это последствия того, что она так рискнула. И что в третий раз Грань точно её не отпустит. И даже сейчас её манит и призывает к себе. Поэтому Грань так опасна если проходить туда не из Лимба и не оставаться лишь на самом краю — на границе. И всё же… Юля не жалела.

— Я в конце концов на самом деле стала Избранной, — хмыкнув, вслух сказала она, внезапно вспомнив, как всё начиналось, и свои мысли и страдания, что ей показали «мир магии» и тут же закрыли эти двери перед самым носом. — В каком-то смысле…

Очнулись они с девчонками в ритуальном круге, и, по правде говоря, часть последующих событий для Юли так и остались разрозненными картинками и словами Гаральта. Почти сороковник, то есть где-то до середины сентября, как раз до самого выпускного, она провалялась «в больничке». Причём Гаральт, который находился всё время с ней, постоянно её усыплял, чтобы она восстановилась к выходу из Академии. На ритуал Юля потратила очень много магии, и была ненулевая вероятность, что Бейлор может счесть её недостойной выхода и захочет забрать на алтарь. За семь лет учёбы случалось, что не все семикурсники покидали Змейлор.

На пиру их рассадили согласно статусам, и Юля с Гаральтом занимали место через двух людов от девчонок и их суженых. Она думала, что у них ещё куча времени и они успеют наговориться, так как перед праздником только перемолвились парой слов, но их как-то быстро с почётом проводили до открывшегося входа из пещеры, и они с Гаральтом, держась за руки, вышли к границе Небесного города. Одни.

Добрынка решила остаться на учёбу и чтобы присматривать за Братиславом, так что сестру Юля как раз и не ожидала. Но с подругами, получается, даже не попрощалась. Вот так напоследок Хозяйка Бейлор им то ли подгадила, то ли наградила индивидуальным переносом «домой».

Почему-то Юля думала, что они выйдут все вместе где-то в Румынии или даже в Бармии, откуда начался её путь в Змейлор, но реальность оказалась более волшебной, чем она хотела. Юля отправила посланников подругам и получила подтверждение, что всех их выкинуло в разных местах и даже не в Гнезде Горынычей, а, по-видимому, где-то у суженых.

В Роду Сирин Юле устроили целый праздник в её честь, а после празднования перешли на весь Небесный клан и проходили пять дней подряд. Оказалось, что в мир уже просочилась история с новым пришествием Морока. И, конечно же, успела обрасти невероятными подробностями. Очень много людов хотели, так сказать, лично прикоснуться к участникам событий и засвидетельствовать своё почтение. По крайней мере, Юля уверилась, что за это время на неё успел посмотреть весь Небесный город и все его гости. Разве что посреди площади её не поставили и хороводы вокруг не водили. Это, с одной стороны, приятно, с другой — сильно смущало. Но была ещё и третья сторона: ей надарили такую кучу подарков, что теперь потребовалось бы три воза, чтобы это добро куда-то отвезти. Никаких бездонных сумок не хватит, к тому же у них имелся ряд ограничений, а не как в «Гарри Поттере». Но опять-таки своя ноша не тянет, а в хозяйстве пригодится.

Затем, когда Сирины узнали, что и она, и Гаральт сильны в алхимии, у них образовалась подработка. Было неудобно отказывать после такого приёма, к тому же за зелья и лекарства им хорошо заплатили, плюс осталось очень много ингредиентов, которые Юля не успела полноценно пополнить из-за своего восстановления. Ну и немного практики не повредило, чтобы прийти в себя после всего произошедшего, потому что Юле периодически начали сниться сны с её путешествием за Грань.

Жили они у главы Рода Сирин Альдоны, то есть не тратили денег ни на съём жилья, ни на еду, это позволяло ещё «наполнить кубышку». У Юли почти нетронутыми остались те деньги, которые ей вручили Змеу, но никогда не знаешь, во сколько может обойтись покупка дома и оборудование домашней лаборатории. К тому же они даже ещё не решили, где именно будут жить и работать, но явно в большом городе. Гаральт также хотел побыстрей пожениться, а для этого он считал важным получить благословение родителей. Юля тоже очень хотела увидеть маму, а также наставницу и бабушку Белаву. Так что завтра, точней, уже сегодня с утра, они должны отправиться в Явь через Гнездо.

— Значит, ни Оляна, ни Озара, ни Ожега ещё домой не являлись? — удивилась новостям, которые рассказала Белава, Юля.

Она сидела в комнате бабушки и новым взглядом осматривалась. Не то чтобы она раньше часто здесь бывала, но тогда она столько не знала и не умела. Что-то несло в себе магию, что-то оказалось уже не просто «вышивкой» или «непонятными штуками». Было даже забавно понимать, насколько же она изменилась с получением обширных знаний об этом мире.

— Ой… А что у тебя герб Российский тут делает? — зацепилась за знакомое изображение двуглавого орла Юля.

— Это герб, который взял себе Гвидон. Сын Авдотьи Лебедь Белой. Недавно нашла в вещах, хотела тебе показать.

— Очень похож на наш герб, в смысле, Российский, — Юля и правда не находила отличий по памяти.

— Это символ того, что орёл вырос в двухголовом Гнезде, — показала Белава.

— Ха… А я ещё всегда думала, почему у него язык такой, как у змеи прямо, — хмыкнула Юля. — Но здесь даже будто больше… Или такой же?

— Одну из своих дочерей Гвидон выдал замуж за одного из монархов Яви, — сказала Белова. — Это было давно. Возможно, таким образом его герб и стал Российским, кто сейчас знает.

Юля ещё немного поговорила с бабушкой, рассказала ей о Добрынке и её женихе. Про учёбу. А потом встретилась со своей бывшей наставницей Алёной Глебовной, которая, как и обещала, держала связь с её матерью и помогла им с Гаральтом попасть в Санкт-Петербург. Мама вышла замуж за дядю Серёжу и даже родила дочку, которой уже исполнилось три годика — Сашеньку.

Появились они на смутно знакомом пятачке, «площадке телепортации северной столицы», на которой Юля побывала в тот памятный день, когда с девчонками оказалась на Финском заливе.

Алёна Глебовна даже предусмотрительно выдала Юле сто пятьдесят тысяч рублей, то есть деньгами Яви, «на мелкие расходы». Юле показалось, что это очень много, но цены в две тысячи двадцать пятом существенно отличались от восемнадцатого года. Её мелочи, которая осталась ещё со времён студенчества, точно бы не хватило на проезд. К тому же и проезд надо было оплачивать банковской картой или уже затерявшимся в вещах «Подорожником», который у неё всё равно не пополнен, наличку у них еле приняли.

Гаральт с интересом рассматривал окружавших их людей, дома, машины, дороги. Всё ему оказалось чудно и дивно. Впрочем, Юля тоже с интересом осматривалась, потому что ей показалось, что за семь лет Питер сильно изменился. Не так и хорошо она его запомнила, и, возможно, виной всему был яркий солнечный день, несмотря на конец октября.

Юля смогла реанимировать свой сотовый, подзарядившись в одной кафешке, но восстановить номер не получилось, его кому-то передали, когда же Юля хотела купить новую SIM-карту в салоне сотовой связи, который еле нашла, оказалось, что её паспорт недействителен и просрочен. Пришлось использовать голос, чтобы симку ей всё же продали и позвонить маме, предупредить о скорой встрече, а также узнать, по какому адресу они живут. А то Юля забыла.

— Ты какая-то задумчивая, — заметил Гаральт, когда они попали в гостиничный номер. Деньги как-то быстро таяли, и ста пятидесяти тысяч могло хватить и правда только пару дней погулять по Питеру, и то не особо шикуя. Плюс им пришлось купить подарки родным, и новую одежду, чтобы не сильно выделяться и мама ничего не подумала, а то свои вещи из Яви Юля в основном либо износила, либо передарила Добрынке, которой ещё минимум четыре года куковать в Академии, если уйдёт вместе с Братиславом, не доучившись.

— Просто подумала, что… Хорошо, что мама устроила свою жизнь, — ответила Юля. — А ещё, что с Явью меня особо ничего не связывает больше. Мама уже как бы… отдалилась, наверное. Нет, она была рада меня видеть, и тебя тоже, но…

— Поэтому ты сказала, что мы скоро уедем обратно за границу и тут только проездом по делам?

— Да… Наверное. К тому же мы столько учились и столько умеем, а здесь эти знания и умения… некуда применить, так сказать.

— Мы можем обосноваться в Китежграде. Или Небесном городе, — обнял её Гаральт. — И иногда выбираться сюда. Мне понравился твой город.

— Он не мой. Я вообще в Пскове выросла, — поправила Юля.

— Его я тоже не против посмотреть, — согласился Гаральт и потянулся за поцелуем, но Юлю, которую вдруг пронзила мысль, даже отшатнулась.

— Стой!

— Что?

— В Яви нет естественной контрацепции, как у нас, а я ещё не готова становиться матерью, надо как-то на ноги встать и пожить для себя немного, мне, кстати, тоже хочется и Беловодье посмотреть, — Юля вздохнула. — Эх… Девчонок не хватает, интересно, как у них дела?..

Внезапно кто-то начал стучаться в двери, и они с удивлением переглянулись, Гаральт настороженно ухватился за нож, который скрытно прицепил к новым джинсам. А Юля бросила опознавательные чары на дверь и побежала открывать.

На пороге стояли сёстры Горынычи.

— Девчонки! Вы откуда здесь⁈ Как нас нашли?

— Да по отпечатку твоей магии нашли, мы же ими обменивались, — пояснила Озара и прошла в номер. — А тут неплохо… Надеюсь, мы вам не помешали?

— Э… Как раз нет, — фыркнула Юля, покосившись на Гаральта.

— Мама сказала, что ты отправилась в Питер… — сказала Оляна.

— А мы так здесь и не погуляли, — закончила Ожега. — Мы решили, что надо срочно исправить этот недочёт.

Они обнялись, смеясь и разговаривая одновременно. Счастливые. Любимые. И свободные.