Последняя Осень. В осаде.

Глава 13

Наступало время обеда, но поле все еще было за Арн-дейлцами — эльфы встали вокруг их группы дозором так, что никто к ним и не пытался сунуться. Трофейные команды забирали доспехи и оружие, раненых отправляли в лазарет. Гусары были хорошими воинами, да и боевой конь бился за своего хозяина получше иного рейдера, потому победа далась тяжело.

От лагеря осаждающих показалась группа — людей — с белым флагом. Судя по одеянию — гусары, но они шли пешком и только пятеро. Хелдор, окликнув нескольких незанятых бойцов, выдвинулся навстречу.

Две группы бойцов смотрели друг на друга - арн-дейлцы — с некоторой долей презрения, а гусары — с испугом и недоумением от всего, что произошло этим утром.

Старый гусар с длинными седыми усами взял слово:

- Мы пришли... За павшими... Ой.... - наемник посмотрел вдаль, за спину Хелдора. Тот встал боком, ожидая какой-то уловки, но там была всего лишь полная идиллии: Халдык срезал самые мясистые части коня, закидывая их расстеленный обрывок шкуры, что-то рассказывая про то, какую колбасу они скоро все попробуют. Трубадур в это время разводил костер из всего, что нашел на поле брани, а Мишель, склонившись над орком и опершись на пику, внимательно наблюдал за процессом разделки, предлагая «не страдать ерундой, а просто пожрать свежей конины»

- Что — ой?

-Кони... Это лучшие... - гусар растерялся — лучшие скакуны... вы... они столько стоили... столько лет тренировок... а вы... а вы их. – Для них, кажется, съесть боевого коня считалось святотатством.

- Ну не пропадать же добру — пожал плечами Хелдор.

- Хкхм... - не найдя чего сказать, выдал бывалый наемник. Его, кажется, подташнивало.

- Так зачем вы пришли? -Напомнил Хелдор.

- Мы... Нам нужно забрать тела своих павших товарищей.

- А... Ну... Не понял сути проблемы капитан пикинеров — мы их туточки рядком сложим, как трофейная команда закончит, и забирайте. Мы ж не звери какие. Каждый должен вознестись в огне.

- Нет... Нет... Не так... снаряжение погибших должно возвращать семье погибшего, в качестве ком... кон... компенсации!

- Компенсации? - глаза Хелдора потемнели — вы платили компенсацию кому-то на этой войне? Женщинам и детям, которых вы убили? А сейчас? Истреби вы нас всех, подумали бы о том, что делать тем, кто остался за городскими стенами? Да вы бы через пару дней просто убили бы их, и дело с концом.

- Мы... Но.. Кодекс.

- Слушай сюда. Война тут, имперские вы крысы, не высокооплачиваемое ремесло с.… компенсациями. Мы здесь деремся только для того, чтобы вы и ваши наниматели убрались прочь. Тебе повезло, что ты пришел сюда с белым флагом, иначе бы твои сапоги уже носил бы тот паренек — Хелдор указал рукой куда-то в сторону. - а то у него прохудились. Поэтому если не хочешь этого, засунь свой наемничий кодекс в задницу и уходи по добру-поздорову, пока мои бойцы не убедили меня в обратном.

- Но это не непреложный закон войны… - Что-то неуверенно воскликнул молодой гусар, стоявший рядом с усатым.

- Ну на вот тебе, дровишек погреться – гневно рявкнул Хелдор, поднимая с земли обломок массивной кавалерийской пики – забирай – с этими словами он кинул в говорившего деревяшкой.

Не сказав ни единого слова, парламентеры удалились, испуганно озираясь. Хелдор долго смотрел им вслед, после чего зло сплюнул развернулся к кострам, на которых жарилась конина. По своей привычке он пошел в бой на пустой желудок.

В наступающих сумерках сводный отряд храбрецов в полном составе отступил в город. Каждого из них, само собой, освободили от дозоров, караулов, равно как и прочих повинностей. На командиров это, конечно же, не распространялось — вечером Хелдор, позаботившись и о погибших, и о раненых, отправился к Майсфельду с докладом. На душе было неспокойно — он мог его и поблагодарить, и отчитать за самонадеянность.

Когда он, кивнув часовым, зашел в приемную, там кроме Майсфельда с Лексом был и Карви — что не могло не радовать, ведь шанс получить при нем нагоняй резко уменьшался.

Тем не менее, маркграф выглядел не просто спокойным — он улыбался:

- Хелдор! Заходи скорее.

Командир пикинеров аккуратно сел на краешек скамьи.

- Ах, я знаю, о чем ты думаешь... Прозвучит глупо, но я, хоть и был обеспокоен, всегда верил в тебя. Ты... это, наверное, раньше считалось невозможным. Кавалерия противника, которая могла навредить нам в решающий момент, сократилась почти вполовину, насколько могу я судить, а уцелевшие наверняка не горят желанием воевать дальше. Смелое решение, что ни говори.

- Мне открылось, как раньше бывало… То, что может произойти, если оставить все, как есть. Такое со мной уже… В третий раз.

- Что ты видел?

- Это… Это был буквально кошмар. Гусары неслись по горящему городу.

- Неприятно – хмыкнул казначей, которого Хелдор только что заметил возле сундука.

- Ваш храбрый поступок - Начал маркграф - несколько склонил весы в нашу пользу. Наемники, особенно пострадавшие в боях, начали уходить за реку. Будем надеяться, что крупные отряды поступят также.

- Припасов у нас много, скорее всего они голодать начнут намного раньше нас- посему мы может немного потянуть время- осторожно предложил казначей. Часть может быть отправлена фуражироваться, что еще сильнее ослабит их.

- По-моему, мы одной конины сегодня припасли на неделю — Халдык бесцеремонно вошел в залу, занимая место возле Хелодора.

Граф смог лишь улыбнуться:

- Людям прибавилось работы, теперь это мясо было бы неплохо сохранить... Но помните, что за припасами они пойдут к нашим людям, от которых мы теперь отделены осадой.

- Предлагаете…. Ударить? – Осторожно спросил Карви. У нас есть свои драккары на плаву, да и те, что торчат у берега, тоже можно привести в порядок… -Окрыленный сегодняшним успехом лейтенант, кажется, уже набросал у себя в голове новый дерзкий план.

- Не думаю — покачал головой маркграф. – посылать на таких новобранцев я не стану, а обученных воинов терять в вылазках я тоже не желаю. Лучше заняться баррикадами на улицах, ремонтом осадных машин. Кузнецам тоже бы понадобились свободные руки.

- Принято — без особого энтузиазма признал Карви.

-Ожидание для противника более опасно, чем для нас — посчитал нужным пояснить Маркграф — скоро морозы будут постоянными. У нас есть какой-никакой запас топлива, провианта нам хватит до весны. Воины Свена и Теодорика этим похвастаться не смогут. Поэтому - будем готовиться — думаю не далее, чем через несколько дней они ударят вновь. Будем наблюдать.

Пара дней затишья – осаждающие зашли в тупик. Машины были разрушены, теперь, кажется, единственным вариантом был еще один штурм – сразу всеми силами, чтобы противник не успел никак среагировать. Оставалась еще пара козырей - гвардия Теодорика восполнила свою численность, а лучшие гномы Свена и вовсе до сих пор не были в деле.

Когда Теодорик хотел отдать соответствующий приказ, все карты спутали наемники. Сначала из лагеря бежали небольшие отряды, но теперь в походную колонну строились все ландскнехты, собираясь отбыть на запад. Выборный командир наёмников внимательно слушал Азо — но на каждый вопрос лишь отрицательно мотал головой.

- Ну почему вы уходите в такой момент! Еще один штурм, и город наш, они обессилены этой осадой.

- Ага, обессилены — без обиняков сказал тот — видели уже, хватит!Ziemlich! Я сказал — мы не будем тут умирать.

- Всякое бывает, но...

- Злая война. Погибших много, золота нет. Значит надо уходить. Невыгодно.

- Да вы... Да вы просто трусы и торгаши! – Призвал к их совести Азо.

- Нет... Просто это ремесло для нас. И тут дело дрянь. Когда эти дикари с пиками снова пойдут на вылазку — я предпочитаю, чтобы я мои люди были от них подальше. Прежде чем все наши женщины овдовеют - мы уходим. И вам советуем.

- Но вам заплатили…

- И мы пролили за это достаточно крови. Дальше – добыча. Добычи нет.

Не сказав больше ни слова, кондотьер присоединился к остальным, и они молча двинулись вброд через реку. За ними поспешили гусары и немногие панзерказаки, что пережили недавнюю бойню.

Теодорик будет крайне недоволен. Имперцы были много умнее северян — этих на мякине не проведешь, и едва запахло жареным — ушли.С другой стороны, им обещали сходить войной на полудиких князьков в стране, что была разорвана пуще лоскутного одеяла, да не тут-то было. Дело приобретало затяжной оборот...

Город вдалеке мерцал жаровнями, факелами. Пока совсем не стемнело, можно было увидеть, как над множеством домов и харчевен поднимался дым. У них, наверняка, было тепло и вдоволь еды.

У рыцарей да гвардейцев в их шатрах и того, и другого, было вдоволь. Бойцов тяжелой пехоты тоже наверняка не обделили хорошими палатками и паек у них был побогаче. Нельзя сказать, что было у гномов, да и какое до них было дело.

Десятка три рейдеров сидели у большого, но едва греющего костра — сухих дров раздобыть не удалось. Кабы не заболеть в такое время года, да с такими отвратительными палатками.

Конечно, рейдерам, которым предлагали помилование за службу — а вместе с тем и большую часть добычи было грех жаловаться — все же более приятный вариант, нежели петля на шее.

Тут, у костра, таких была едва ли половина. Отличить их было очень просто. Тут были матерые, закаленные бойцы, увешанные самых разнообразным оружием и снаряжением — они и думать забыли о том, каково им было вне закона; теперь они могли грабить убивать совершенно законно, по наводке Теодорика. Рядом сидели вчерашние колодники — в латаных стеганых, измятых шлемах и еще бог весть каким хламом, надетом поверх их поддоспешников. Наверняка, за неимением более достойных трофеев, они в основном обирали павших товарищей.

Особняком держались те, у кого от налетчиков было лишь одно название — одинаковые стеганки, одинаковые открытые шлемы, и даже у простеньких доспехов было одинаковое число пластин.

Из-за этих доспехов возникали было разногласия, потому как недавние преступники хотели доказать «желторотым», что им такие доспехи ни к чему — но те за себя постоять, вопреки всему, смогли, ибо прошли какой-никакой курс подготовки — да и держались вместе. Бакх решил этот вопрос в своем отряде быстро и жестко: после того, как повесили двоих рейдеров, отнявших у новичка бригантину и шапель, попутно его избив, все затихло.

Арн-Дейлцы разделывали погибших в бою лошадей не особо тщательно, так что наиболее смекалистым из них сегодня удалось унести кое-что с поля битвы. Сегодня их скудный рацион из каши и сухарей пополнила конина, осажденные явно жируют — срезали лишь наиболее мясистые части, да и были таковы. А им приходилось довольствоваться тем, что осталось — подобно стервятникам. Хорошо хоть сейчас было осень — по жаре свой неприглядный ужин им еще и пришлось бы отвоевывать от полчищ мух.

Жесткое мясо вскоре кое-как поджарилось, или, скорее, просто согрелось, и голодные налетчики быстро расправились каждый со своей порцией. Кости и прочее покидали в котлы, надеясь выварить из скудного провианта все, что можно.

Командиры отрядов в их случае еще и делили еду поровну. Споров, склок, а тем более того, чтобы кто-то из бойцов ослаб без нормального питания необходимо было избегать. Отряд их был весьма разномастным, и не у них одних, скорее всего, разбивали их на такие роты не случайно, но поначалу это проблем только добавило.

Сейчас все было относительно спокойно — из-за добычи никаких свар командир отряда не заметил, и, да и сейчас все терпеливо ждали, пока он делил конину.

- Скажи-ка, Кирк — обратился к командиру один из «бывалых», критично осматривая грязную миску — а почему наемники попятились, в бой не вступив? Мы бы еще раз бы на них навалились, да и дело с концом.

- Наемникам, знаешь ли, виднее — ответил за него кто-то из темноты. - если они поняли, что неча к этим соваться... То значит и неча. Я слышал, они ихнюю самую грозную кондотту под орех разделали. А их... как его... Командира, или как его звали, вроде бы даже девка из их отряда грохнула, вот ведь как.

- Да откуда тебе знать, там хер с два кто ушел?

- Ну из наших ребят видел кто-то, а мне его друг рассказал.

- Тьфу! - костер вдруг тихо зашипел, вскоре перестал. -так у этого видевшего глаза со страху вылупились, вот ему баба и почудилась, а то скажешь тоже...

- Ну могли бы и рискнуть — поддержал еще один рейдер разговор — он задумчиво посмотрел на кожаный доспех, заштопанный грубыми стежками точно посередине — может разжились бы чем полезным. А то понарядились в трофейное и прочье железо и хер их завалишь. Я ж в тот раз с утра за водой шел видал, как они на наших и гномов навалились. Прошли значитца, как лопата через кучу навоза, ни дать, ни взять.

- Да просто растерялись, и вся недолга, а так бы под пики их длинные поднырнуть и усе!

- Ладно, в другой раз первый на пики пойдешь, уговор? - все же отозвался командир, осаживая разошедшегося вояка. Поднырнет он, ссука — вдруг разозлился Кирк.

- Эй, командир? Ты чего?

- А ничего, ныряльщик херов. Ты у бревна был? Дохера там под пики подлез, а?

- Так обосраться и не жить теперича?

- Головой думать, вот что надо. Найти то управу можно... Да вишь, пока вы баб по селам да весям портили да поросят резали, эти, вишь, в ногу шагать учились...

- Мда, не про нашу чести эти, с дрекольем.

- Не то слово. Жаль не наемники, уже бы тоже в сторону дома топали. -вздохнул Кирк. - давайте на боковую, завтра чей в атаку не погонят, но и отдохнуть бы не помешало.

- Отдохнуть не выйдет – за их спинами возник Бакх, что часто прогуливался по лагерю, слушая разговоры у костров – но лучше долго ходить, чем быстро дохнуть, не так ли?

- Шо – уточнил Кирк – опять энти фуражиры запропали.

- Скорее всего не запропали, а накостыляли им в хвост и гриву – Отозвался Бакх. Но на такую толпу не полезут, так что и в лагерь жратвы принесете, как доберемся, ну и сами жиру нагуляете.

Рейдеры недовольно ворча, стали расходиться, их сержант еще какое-то время сидел у затухающего огня. От неприятных воспоминаний заболела рана на бедре, полученная близ переправы. Следуя безотчетному порыву, он сунул руку в вещевой мешок, доставая узкий наконечник, на котором еще была его запекшаяся кровь. У него были отломаны лангеты, когда он пытался быстро освободиться он засевшего в ноге оружия.

-Так мало металла, и так много проблем — на его широкой мозолистой ладони наконечник кого-то из Арн-Дейлцев выглядел совсем крошечным. – ну что же, пока гоняем крестьян, с этими мордоворотами не встретимся.

Припрятав наконечник поглубже в котомку, он отправился на боковую. Палатка у него была, что говорится, заплата на заплате, хорошо, что дождей уже не предвидится, но при защите от холода надежды на нее было мало. Кирк использовал еще одну непростую вещь, которая вот уже всю осень согревает его старые кости — во время грабежа одного из южных городов он, думая наперед, прихватил в одной лавке одеяло из шерсти — да непростой. Те двугорбые не то кони, не то лоси, жившие небольшим числом на юге Эруана, имели шерсть густую и теплую.

Кирк, засыпая, грустно улыбнулся — кусок жилистого мяса да украденное своевременно одеяло — вот и все его маленькие радости. Знал бы — согласился бы на виселицу. Каторга так себе — сначала нажрался бы каменной пыли — а потом все равно оказался бы здесь...

Следующее утро город встретил с некоторым оживлением — вражеский лагерь безмолвствовал, поскольку «переваривал» уход весьма и весьма серьезной боевой силы, и едва ли там были какие-то серьезные приготовления, а значит вместо усиленных патрулей большинство мужчин, с оружием в руках, защищавших город, вернулись к муштре и строительству баррикад.

На данным момент загромождать улицы - лишь вставлять самим себе палки в колеса, поэтому, следуя разметке, более-менее полезные материалы, равно как и откровенный хлам, которым и можно было разве что перегородить улицу, стаскивали поближе к стратегически важным точкам. Улицы, за исключением тех, что вели к дворянскому кварталу, Цитадели и мэрии, были довольно узкими. А значит, имея под рукой необходимые материалы, их от дома до дома вполне могли перегородить десяток бойцов — большего и не требовалось.

Арн-Дейлцы получили нежданную передышку, и ей необходимо было воспользоваться. Дружинники и стража оттачивали навыки - с поправкой на то, что нового они узнали о противнике, дворянское ополчение, впрочем, не считая по старой памяти простых солдат себе ровней, учились драться в спешенном строю.

Хелдор, доверив свой отряд Ивви и Фионе, вместе с Боком отправился следить за тренировками ополчения, происходящими на Арене — взаимодействие пикинеров и алебардистов все еще хромало, а значит это необходимо было закрепить, коль представилась такая возможность.

Командир пикинеров вспомнил тот день, когда они оказались на этой Арене, против почти двадцати семи наемников, а их было девятеро.

- Данас, Тиарх... -Одними губами прошептал Хелдор. От этих имен у него в сердце ничего не отозвалось — давно он их не припоминал — да и немудрено — со сколькими он попрощался в последнее время — некоторых из которых он едва-едва успевал узнать.

- Слушай, Бок — Хелдор посмотрел на поднятую и зафиксированную навек решетку с краю от ристалища.

- Да?

- А ты дрался на Арене?

-Нет… Я же был один из первых. Вот и стал… старшим. А то, кто бы такого дебошира взял в старшую, сам подумай?

- Когда мы пришли, на Арене было немало зрителей, так странно. Никогда сразу девять человек не проходило экзамен?

- Не совсем — меланхолично добавил Бок, затем рявкнул уже одному из ополченцев - Не закидывай лезвие так сильно! Да! Вот так! Ты скоро этого бедолагу позади себя зашибешь!

- То есть? - уточнил Хелдор, когда воспитательный момент закончился.

- Вы были первые. И последние.

- Но...

- Это была страшилка для младшей дружины, мол, хочешь повышения — изволь соответствовать. Желающих пройти такое испытание не находилось. А вы пришли, мгновенно согласились... Слух об этом случае разошелся быстро, и вот, почти целиком забитые скамьи.

- Ох... Странной мы, должно, быть компанией выглядели.

- И весьма целеустремленной. Так вот, сходу в дружину никто раньше не попадал... Еще и сразу в старшую. Зануда до сих на вас надутый, как мышь на крупу.

- Думаю, не он один.

- Как ни странно, но... Эй! Стой! Подравнялись!

- У вас в центр провалился на три шага вперед, чтоб вас приподняло, да шлепнуло! - Включился в конструктивное обсуждение недочетов Хелдор.

Разговор сам собой заглох, оба вспомнили, что уже не простые дружинники – и дел у них было невпроворот.

Теодорик, долго борясь со своими страхами, решился лично переправиться через реку и отправиться на встречу с северянами. К ним прибыло еще несколько кланов, и теперь это было необходимо – как минимум, надо было узнать, какие воины прибыли, а то, могло статься, приплыли какие-нибудь козлопасы или охотники на тюленей - а требовать будут серебра, как настоящие воины…

Без своих доспехов из метеоритного железа он бы и не думал отправиться туда — да еще и прихватив с собой не много, не мало, а всех своих телохранителей и гвардейцев, которых суммарно было больше двух с половиной сотен.

Бывало, шел он в бой в первых рядах, но тот стрелок на дереве никак у него из головы не шел. Не промахнись он, или будь на Теодорике доспехи не из такого ценного материала… Нельзя сказать, что стрела прошла мимо. Когда она отскочила от его шлема -словно в Теодорике что-то оборвалось. Он стал мнительным, немного трусоватым — хоть и старался это тщательно скрывать. Еще и эта проклятая старуха, посмевшая дерзить ему… Но что он мог сделать? Проигнорировать ее удар?

Личный отряд Теодорика, сплошь закованный в металл, выступил с ним в полном составе — вот насколько властитель Стюрангарда тем не доверял. С собой они везли небольшой аванс, который бы расположил к нему морских разбойников.

На пути к лагерю пришлось сделать приличный круг, прямо по кромке леса — из города по их колонне шарахнули сразу две баллисты. Стрелы взрыхлили землю шагах в двадцати от них, но судя по бойкой ругани расчетов и тому, как они лихо они перенастраивали орудия — стало ясно, что следующим залпом они намерены были по ним попасть. Черненые доспехи на фоне жухлой травы — отличная цель.

Наконец, дойдя до места назначения, стюрангардцы поразились странному спокойствию северян — такое количество латников их ничуть не пугало. Навстречу им выдвинулся только, судя по всему, ярл, с небольшим числом телохранителей.

- Ты Т'еодорик? - спросил тот, морщась и машинально прикладывая ладонь к промежности — по его гримасе было непонятно, доставляет ему большие неудобства боль физическая, или то что он из-за нее, словно какой-то умалишенный, делал неуместные телодвижения. Теодорику достало такта не обращать на это внимания:

- Я привез еще одну часть оплаты, а последняя, самая большая, будет после того, как вы выполните поставленную перед вами задачу.

Ярл оценил размеры сундука, мысленно поделив его между уцелевшими воинами.

- Затем мы здесь и располож'ились. Какое дело?

- Переброска десанта. У вас осталось много кораблей...

- Дес... м, а да... кораблей не так много.

Теодорик посмотрел на корабли, пришвартованные к берегу.

- Было больше. Вчера было больше!

- Сожгли.

- Опять саботаж? у вас там, на севере, дозор выставлять не принято?

- Нет, мы сожг'ли сами пять кораблей.

- Это еще зачем?! - Теодорик, не давая себе отчета, дернул коня за уздечку и тот, чувствуя настроение своего хозяина, поднялся на дыбы.

- Весь хирд мертв — ж'ечь корабль. Чтобы доплыли.

- Э...Доплыли?

- Да. До Таинственных берегов. После смерти там ждут каждого воина. Меня. Его. Тебя.

- Я не скажу, что планировал...

- Всему свое время, Теодорик. Так что нам делать?

Предводитель стюрангардцев спрыгнул с коня, снимая шлем.

- Не будем стоять на дороге. Разговор выйдет долгий.

- Прошу прощения, я могу прин'ять всех твоих воинов внутрь, но... мне неч'ем их уг'ост'ить, наши запасы н'так велики.

- Я их покормил перед выходом — стиснув зубы, ответил Теодорик, бросая поводья одному из телохранителей.

На следующий день после переговоров Теодорика с северянами, осаждающие словно проснулись от глубокого сна — началась активная подготовка к неминуемому штурму. Несмотря на то, что наемников из Империи с ними уже не было — натиск вряд ли будет слабее. Гвардия Свена и Теодорика были способны ввести серьезные коррективы, если окажутся в нужное время и в нужном месте.

Также не стоило забывать и о том, что у них больше не было мангонелей, а одними лишь баллистами вряд ли удастся их хорошенько проредить на подходе. Фэм пытался собрать еще один мангонель из того, что было, но это было непросто.

Рейдеры и налетчики сколачивали новые лестницы и мантелеты, через подзорную трубу Майсфельд мог увидеть, как в лагере готовили к бою несколько таранов — судя по всему, Теодорик и Свен на сей раз хотели сделать ставку на лобовую атаку через ворота.

- Грубо, но действенно. Кажется, они выложатся на полную в этом штурме, пытаясь нас смять. - Маркграф убрал подзорную трубу в футляр. - на их месте я бы сделал это, имея при себе наемников... Да, должно быть, они и пытались провернуть это первым же штурмом, несмотря на неудачное для них полевое сражение. Это точно были не фокусы Ордена? - Наконец обратился Майсфельд к Карви.

- Нет, колдуны говорят – это как поднятие мертвого, но … не некромантия.Из того, что мы знаем об Ордене — такое заклинание смог бы сотворить разве что магистр, да и то, пожалуй, рассыпался бы от старости. – Лейтенант поразмыслил – то есть конечно эти прохиндеи наверняка смогли бы поднять павшего, но он бы не был наделен такой… Зверской силой.

- Не иначе как какое-то провидение защитило нас в тот день. Но дважды надеяться на чудо я бы не стал. После полудня совет, там и решим, как нам расставить бойцов. Однако.... Времени мало, как бы не пришлось менять что-то на ходу...

- Думаете, уже на днях…

Майсфельд нехотя достал подзорную трубу, снова посмотрел вдаль, ища на ответ на вопрос лейтенанта.

- Именно. Или никогда. Если Теодорик продержит своих под стенами еще несколько дней — они и вовсе начнут покидать лагерь.

- Порка, которую мы им устроили, вышла довольно показательной, так что это предположение не лишено смысла.

- Пойдем, посмотрим, какие сюрпризы для них готовят инженеры.

- Я бы еще посмотрел на береговую линию, часовые говорят, что видели странные приготовления в лагере морских разбойников, Теодорик то явно не медовухи попить заходил.

Закончив тренировки и назначив дежурных, Хелдор отправился в госпиталь, навестить раненых. Джеремус передал ему весточку, что почти все его бойцы рвались вернуться в казарму, но у хирурга были причины им отказать им. В этом Хелдору предстояло разобраться. То, что они рвались в бой, было похвально, особо ретивых приходилось сдерживать. Он так спешил, боясь их напористости, что забыл позвать Халдыка с кухни. Впрочем, после того невероятного ритуала, о котором и до сих пор гуляли слухи, он ел почти без перерыва, не в силах остановиться. Может, какой-то побочный эффект — или это требовало просто прорву сил.

Раненых из его отряда до сих пор было в лазарете около четырех десятков, они заняли целое, недавно отстроенное крыло. Раненых было немало, на совете Майсфельд даже распорядился о том, чтобы отряд ополчения был отряжен на его охрану — на случай непредвиденных обстоятельств.

Двор перед госпиталем был расчищен, а подходы напротив — загорожены лавками, набитыми песком и землей бочками — всем что, пожалуй, попалось под руку.

- Ваше благородие? - это был адъютант Варро.

- Я смотрю, у тебя новое назначение.

- Временно, капитан. Две сотни бойцов ополчения расположились в ближайших домах, дежурные в данный момент расположены здесь — Кастер указал рукой на три десятка человек, гревшихся у жаровен.

- Сколько сейчас людей в госпитале? А легкораненых?

- Не могу возможности знать, ваше благородие. Мне пойти и справиться на этот счет?

- Я сам, Кастер, не покидай поста. Но, быть может, тебе будет еще одно поручение.

- С радостью, Ваше благородие. - Кастер доверительно отстегнул флягу от пояса и протянул Хелдору. Тот сделал приличный глоток, затем под одобрительные взгляды ополченцев, занюхал обжигающую жидкость рукавом, даже не морщась.

- Хорошо идет — соврал Хелдор, украдкой смахивая выступившие слезы и направляясь к главному входу. За массивной дверью доносился неясный гул. Он открыл дверь нараспашку, двинувшись в глубь здания:

- Куда ты спрятал наши сапоги?

-Отвечай!

- Нам пора идти, неча тут разлеживаться!

- Завтра может уже попрут, а мы тут прохлаждаемся!

- Не дело это!

Джеремус сидел на своем месте, переживая целый шквал вопросов. Когда, раздвигая толпу, Хелдор оказался подле него, хирург уже был на пределе — никак не реагируя на бойцов, он сидел, обхватив голову руками.

В небольшое помещение набилось с полсотни бойцов, почти два десятка из них были из его отряда.

-Что здесь происходит?

- Так этот, этот — пикинер из его отряда был возмущен до глубины души — этот нас не отпускает.

-У тебя что?

- Так это — он показал на свое лицо, нос был старательно вправлен и зафиксирован — сломали. Но я ж не носом воюю, так, братцы?

-Да!

- Да!

- Дело говорит!

- Мне нравится твоя храбрость. - Джеремус резко поднял голову, однако угадал скрытые намерения Хелдора. - сейчас пойдешь со мной. Дай-ка обниму!

Командир пикинеров ухватил невысокого бойца за плечи, притянув к себе. Он ткнулся носом в ключицу капитана, тут же отшатнувшись и взревев от боли.

- И что ты с таким носом будешь делать в бою? Один тычок, и у нас в строю брешь шириной с твою задницу!

Боец потупился, не зная, что и сказать — с такой точки зрения к вопросу он не подходил.

- Если Джеремус не отпускает вас отсюда - у него есть на то причины. Он видел, может быть, побольше, чем некоторые из вас. Он доказывал свою храбрость и хладнокровие не единожды — штопать кишки под обстрелом из катапульт вам, в отличие от него, не приходилось.

Когда гвалт возмущения стих, а у Джеремуса перестало звенеть в ушах, он продолжил.

-Джеремус, все находящиеся здесь имеют легкие ранения?

-Ммм... да. Остальные не в состоянии скандалить, и в состоянии более тяжелом, хоть и стабильном.

- Они могут помогать в качестве санитаров?

- Даже могут присоединиться к охранению госпиталя, в случае крайней нужды — но на передней линии... Гм... собственно то, что и было тобой только что продемонстрировано.

- Снаряжение где их находится?

- В расположении — ответил один из стражников — его колено было в лубках, ходил он не без труда.

- Так мы может это... Сходим?

- Нет, вы не сходите — сходу разгадал Хелдор их уловку.

- Капитан, так как мы без этого... без снаряжения.

Хелдор присел на стул возле места Джеремуса:

- Так, сколько, кого, и откуда? Сейчас все напишем и вам принесут. Но с территории — ни ногой! Я Кастера предупрежу.

- Стража, десять человек, ваше благородие. Мы... со щитами или биллями.

-Так, это Альберту... Хелдор, сосредоточившись, быстро нацарапал на бумаге все, что было им необходимо. Пишите свои имена тут, или просите своих товарищей. Ага, вот так.

- Ополчение, двадцать два человека. - Ответил тот, кто посмелее, на вопросительный взгляд командира пикинеров. Пики, арбалеты... Ох, тут с пиками и не повернуться.

- Значит копья… Записывайте. Хм, то есть, диктуйте — смирился капитан, оценив простецкие деревенские лица ополченцев.

...Когда Хелдор разобрался с бумажной работой и тем разрешив зарождающийся скандал, он отправил через Кастера посыльных, он стоял у жаровни, греясь рядом с часовыми. Ополченцы поначалу чуть потеснились, давая капитану больше места, и вообще от относились к нему с некоторым недоверием.

После того, как он сам взял пару смолистых поленьев и подкинул в жаровню, машинально отряхнув руки о шоссы, все решили, что он, в общем то, свой, хоть и комнадир. Ему протянули фляжку, в этот раз там было чуть теплое вино, и пригубил он его с большим удовольствием, чем горлодер Кастера.

Хелдор особо не торопился, прислушиваясь к неторопливой беседе. Он предполагал дождаться вестей от посыльных, но тут дверь скрипнула, и на крыльце он увидел Альду.

- Хелдор, ты еще не ушел?

- Уже ухожу — чуть медленней, чем обычно, ответил он.

- Нет же, подожди — попалась она на его уловку. - Ты... Не проводишь...- Запнулась она, когда один из ополченцев тихонько хмыкнул в кулак. - ой, то есть, может быть, пройдемся... Если ты конечно не занят!

- Может и не занят, но в прошлый раз, когда я... - Ладно, идем, - обратил Хелдор внимание на часовых, вмиг обратившихся в слух. - это скучная история, ваши интересней, - сказал он, поправляя упелянд и отходя от жаровни — доброй ночи.

Он пошел прочь от госпиталя, Альда засеменила следом.

Через полсотни шагов он со вздохом замедлил шаг, дожидаясь девушки. Та доверительно оперлась о его руку.

- Я слышала, что очень скоро… Опять начнется, и я боюсь, что…

- Как ни странно, я тебя понимаю — согласился капитан, переходя на прогулочный шаг.

Пройдясь по сумеречной улице, они встретили только пару патрулей, но они, быстро узнавая Хелдора, вопросов не задавали. Вскоре они вышли на небольшой пустырь у обрыва — шагнешь с него — и окажешься в реке. Здесь тлели жаровни и скучало несколько дозорных — массированного штурма тут устроить северяне не смогут, но особо ретивые, увидев отсутствие охраны, могли бы здесь вскарабкаться.

Сам собой получился непринужденный разговор —он расспрашивал ее о Столице. Сначала девушка насторожилась, когда Хелдор сказал о том, что хотел бы увидеть ее, но вскоре поняла, что сказал он это без всякой задней мысли, не припоминая былого.

За этой беседой они вышли к охраняемой береговой линии — остановившись чуть поодаль.

Рен сейчас опять наверняка был в дозоре. Туда бы поставить парочку эльфов, но их наряды были распределены на городской стене. Все выглядело довольно мирно и спокойно -не отправят же северяне свои корабли в полной темноте — а если они зажгут факелы и фонари, то их мгновенно заметят.

- Пойдем отсюда — неожиданно сказала Альда, я смотрю на этих воинов, думая о том, что … Столько крови пролито. А будет еще больше. Я даже очень давно не возилась со станком, о чем же писать?

-Я слышал от многих, что они скучают по твоим листкам. Возможно, стоило бы.

-Что мне писать?! - Вдруг повысила голос Альда. О том, кому пришлось отрезать ногу? Или выкатить некролог на несколько страниц?!

-В госпитале тебе нелегко? – с пониманием спросил Хелдор, погладив ее по голове и тихонько притянув к себе.

- Дважды у меня уже были руки в крови по локоть, - Альда устало оперлась о его плечо, - но дело не в том... Я думаю о тех, кто не доберется до госпиталя. Кто уже не добрался. Можно было что-то сделать..

- Никто не может спасти всех и каждого — это, к сожалению, невозможно. - ответил он, уводя ее в сторону дома.

- Джеремус, как по мне, хирург, посланный свыше..., Будь его... Будь их пятеро.

- Всех не уберечь даже ему. Ты… Ты сама видела.

-Да… Чудовищные раны.

А знаешь, почему у него на голове так много седых волос на голове?

- Ну...Он уже в годах. – брякнула Альда.

- В Нейтральных Землях... Он с ног сбивался, чтобы спасти и нас, и наших друзей. Я тоже помогал... Но это капля в море, в сравнении с тем, что делал он… Но перед одной вещью он был бессилен.

- Ну, я понимаю, скалы, жара, насекомые… Заражение.

-Нет. Не в том дело. Его усилия пропали втуне потому, что раненые горцы после того, как в бою погиб их вождь..., наложили на себя руки. Один за другим. Он ничего сделать не мог.

Альда от неожиданности пошатнулась, впившись ногтями в плечо Хелдора.

- Я к тому, что всего предвидеть невозможно — как и помочь каждому. Я вижу твой дом, я думаю тебя хватит на сегодня холода и моих рассказов на ночь.

- Пожалуй. - Альда нарочно замедлила шаг — как могло показаться — совершенно неуместно.

Командир пикинеров проводил ее до двери, к концу дистанции девушка едва передвигала ноги.

- Не забудь закрыть засов, когда зайдешь внутрь.

Альда с неожиданной силой дернула Хелдора за руку, тот, едва не запнувшись, оказался вместе с ней на крыльце.

- Может... – Глаза девушки хищно сверкнули. - Закроем засов, после того, как ты зайдешь следом?

Дверь приветливо открылась, хоть там наверняка весь день не топился камин — но из проема веяло приятным теплом. Еще горячее было дыхание Альды. Кажется, настроена она была решительно.

- Я... Но...

Альда потянула его к себе за ворот налатника, поцеловав. Хелдор ответил на поцелуй — девушка, обняв его, потянула на себя, увлекая за собой в дом.

Хелдор в последний момент ухватился за дверной косяк, после чего отстранил ее от себя.

- Подожди, не.... Да стой ты! - повысил он голос, поняв, что она его не слышит. - Я не должен у тебя оставаться.

-Ну почему? Мы не знаем, что будет завтра, нужно... Нужно...

- Поэтому мне нужно идти к своим. Я командир, в конце концов, и они ждут, чтобы выспавшийся и полный сил зашел к ним в барак из своей комнаты, а не притащился из другого конца города.

- Ну, все же лю...

- Нет, мои бойцы либо в патрулях, либо спят. – Решительно ответил Хелдор – никто не шатается ни с целью выпить, ни по борделям.

- Но — лицо Альды вдруг покраснело —я же не эта самая... Не которая в борделе...

-С точки зрения правил, нам предписанным. - Осадил ее Хелдор безжизненным тоном — разница минимальна. - с этими словами он закрыл дверь, разворачиваясь и сходя с крыльца.

- Запри на засов! - Со странной смесью заботы и раздражения бросил он через плечо, быстро зашагав в сторону Цитадели.

Хелдор довольно быстро добрался до другого конца города, идя по широкой улице, которая шла параллельно стене. Когда три четверти пути были преодолены, он столкнулся нос к носу с патрулем — около дюжины бойцов в нагрудниках, с глефами и алебардами. К его удивлению, впереди топал Халдык.

- О, командир, мы тебя потеряли. Посыльный пришел от тебя, насилу от нас удрал, спрашивали, где ты.

- Поручение мы Ваше выполнили — важно кивнул Мишель.

- Даже запасных копий положили, а то мало ли — сказал Трубадур.

- У вас все спокойно? - спросил Хелдор.

- Ага, как с текучкой разобрались, думали разыскать и вас. – Добавила Флера - у госпиталя, на береговой линии, на стене – не думаю, что вы можете в такое время находиться где-то еще. – Командир готов был поклясться, что девушка издевательски ухмыльнулась.

- Ладно… Если вы правда искали меня, то… Пошли обратно. Жрать охота.

Дойдя до Цитадели, он прошел через бараки, ловя на себе обеспокоенные взгляды — без Халдыка определенно лучше никуда не выходить, бойцы у него нервные. Он поспешно отправился в свои покои, потому как не лукавил и очень хотел есть.

Он скинул сапоги, и по своей привычке подошел к своим доспехам, установленных на специальной стойке. Все было готово к бою.

Клаттер внес поднос со снедью в комнату.

- Простите, командир, все печи потухли, я не смог... подогреть.

- Ставь сюда, и присаживайся.

- Я, вроде как, ужинал...

- Вроде как, или ужинал? - Хелдор критически посмотрел на щуплого бойца — не то шоссы и дублет ему наконец подогнали по фигуре, либо же он все-таки немного поправился. Скорее второе — кормили его на убой, в этом ему протежировал Халдык. Но все определенно шло впрок — стал шире он в плечах, отнюдь не в талии. - Садись, я все равно не управлюсь.

Через четверть часа с поздним ужином было покончено, и Трубадур, поблагодарив, ушел с подносом восвояси.

Хелдор, раздевшись до исподнего, затушил все свечи, ложась спать. Где-то в своей каморке неподалеку загромыхал Халдык — эдакому силачу там было тесновато.

Когда вся Цитадель, кроме часовых, уснула, в его комнате вступила в свои права прямо-таки звенящая тишина. Хелдор долго не мог уснуть, ворочаясь с боку на бок.

А может, не надо было так с Альдой? Можно было спокойно все объяснить, да и кто знает, может, не стоило уходить... Она права, неизвестно, что будет завтра. Хаотично бегущие роились в его голове, ища выхода. Когда их стало так много, словно кроме них в комнате ничего не было -он почувствовал в ушах звон – словно кто-то коснулся посуды из хрусталя – но звук был много громче, после чего его вибрации достигли самого сердца.

Хелдор подскочил, словно ошпаренный, вспоминая:

В этот момент хрустальный шар, висевший над порталом, возник перед глазами Повелителя демонов, начав шипеть и сыпать искрами. Тот, злобно выдохнув, схватил сферу в ладонь и с силой сжал. Послышался звон бьющегося хрусталя, осколки впились в мозолистую красную ладонь, и незадачливый богоборец вдруг завыл от боли, отпустив Хелдора на землю.

В груди вдруг стало тепло. Кажется, те чувства к Альде, что помогли ему выбраться из самой Преисподнец, откуда возврата не было. Все воспоминания об Альде вдруг засияли новыми, свежими красками - и то, что было до путешествия за Грань – и после. Так, словно художник решил разом раскрасить все скучные наброски, оставленные на полях книги. Он ощутил, что каждый миг с Альдой приносил радость – и даже ее бесчестному поступку нашлось оправдание.

С глуповатой улыбкой Хелдор уснул, надеясь, что утро наступит как можно скорей – ведь он твердо решил, что обязательно дойдет до дома Альды и вновь признается ей в своих чувствах – так, как сделал это раньше.

В мире, недоступном почти никому, кроме него самого, Наставник бережно держал в руках сферу, переливающуюся всеми цветами радуги, критично осматривая ее. Ни трещин, ни зазоров. Пожалуй, ни один стекольщик или ювелир не взялся бы за такое. У Наставника была много талантов, но этот он раскрыл в себе впервые.

-Теперь не должна разбиться. Чего бы ни случилось.

Нервы были взвинчены до предела — Рен, хоть и успел прикорнуть после обеда, чувствовал себя чертовски усталым. Он давал своим людям отдых, но про себя, кажется, забыл – подчас днюя и ночуя все смены сам. Сейчас за ограждениями было около трети вверенных ему людей, которые лениво перекликались время от времени.

На стенах бдели часовые, пара воинов из них были эльфами, насколько он знал — один, как он полагал, посматривал с башни и на реку. От него уже пришла весточка о том, что рейдеры приволокли к берегу плоты. Завтра они, вкупе с ладьями викингов, принесут немало проблем. Впрочем, с помощью плотов тоже надо суметь преодолеть их заграждения...

Ладьи викингов тоже были готовы, однако в лагере уже гасли костры и все замирало.

Неожиданно командир охранения услышал, как кто-то, запыхавшись, вбежал в башню, где он находился, и стал спешно карабкаться по лестнице. Рен повернулся, когда люк был с грохотом, откинут.

На площадке перед ним стоял боец городской стражи, он бежал очень быстро, несмотря на надетое на него снаряжение — теперь он с трудом мог отдышаться.

- Это ссс... странно, но отряд гномов готовится к штурму нашего участка, порядка шести сотен.

- Вот как? Одни?

- Эльфы говорят, что больше никого не видно...

- Это странно, не помотать ли они хотят наши нервы... Думать некогда, спускаемся.

- Куда, ком..командир?

- Моих разбудим, да пошлю вестового до стражи, пусть вышлют отряд.

Рен на должности командира не особо лютовал, однако несколько учебных тревог устраивал — и не зря. По сигналу дозорные встрепенулись, подбрасывая в жаровни поленья и нахлобучивая шлемы. Отрытое пространство, которое в ночи выглядело россыпью тлеющих огоньков, в мгновение преобразилось. Огонь разгорался, освещая готовых к бою воинов и врытые в землю укрепления.

Рен, трубя в рог и взяв себе нескольких человек в помощники, входил в дома, где были расквартированы ополченцы и стражники, будя их, где надо, и пинками. Воины терли глаза, шарили впотьмах оружие на стойках и снаряжались к бою.

У стены и у берега что-то происходило. Часовые на стенах стреляли в темноту — эльфы заметили гномов, решившихся на спонтанный, неожиданный штурм. Они шли в темноте, надеясь, что их до последнего, судя по всему, не заметят. Но на что они рассчитывали? Сейчас на протяжении всей стены разгорались факелы, солдаты вскакивали по тревоге, дежурящие на башнях инженеры выстрелили из баллист горящими снарядами, подсвечивая наглецов. Сейчас по ним прямой наводкой отработают баллисты, а воины, стянувшиеся на том участке стены, не дадут им прорваться.

Рен, не дожидаясь копавшихся бойцов, вновь поднялся на башню, но уже с десятком арбалетчиков, где он уже мог бы контролировать, как мог, укрепления и все, что с ними рядом происходило.

- Будь я проклят…

На противоположном берегу зажглись огни на драккарах, и он мог видеть, как тени то и дело застили огоньки — морские рабойники четко, без суеты, занимали свои места на ладьях. Вскоре у реки загорелись огни — один, второй, десятый, сотый, осветив плоты. Рейдеры до того момента скрывались в лесу, а теперь грузились на них.

Сюрпризы на том не кончились — Рен услышал гулкий удар, оглушительный треск, и целый участок стены на глазах у изумленных защитников ухнул во тьму. Огни погасли, а те, кто успели там выстроиться, наверняка погибли под грудой камней.

Гномы, зажигая факелы, двинулись через пролом, игнорируя слабое сопротивление на берегу и стрелков на стенах — а защитники у берега стояли не шелохнувшись, все еще не веря тому, что целый участок стены вмиг испарился...

Рен понимал, что все дело было в заклинателе камня, который, насколько он мог судить, не один день готовил заклинание, которое раскололо стену надвое, после чего она обрушилась под собственным весом.

Первый шок сошел на нет, Рен, не жалея стрел, посылал одну за другой, целясь чуть ниже поблескивающих в темноте шлемов. Стрелки на стенах, не пытаясь отступать, стреляли прорвавшимся в спину, ополченцы за баррикадами, уйдя из-под удара, стреляли так быстро, как могли – дрожащие руки в стрельбе не помощники, но враг шел так плотно, что значения это почти не имело. Пикинеры и бильмены на берегу, собравшись в небольшой кулак, двинулись гномамнаперерез.

Колонна гномов, снося на своем пути все ограждения, вырвалась на улицу и, не обращая внимания на раненых и убитых, упрямо шли вперед, перестраиваясь на широкой улице. По отрывистой команде командира гномов, они быстрым маршем двинулись вглубь города. От берегового охранения и подоспевших от ворот дружинников они неожиданно ловко сманеврировали и не дали зажать себя в клещи, потеряв от пик и алебард не больше трех десятков бойцов.

Полсотни ополченцев, которые успели преградить им улицу, буквально вбили сапогами в мощеную улицу, ничуть хода не замедлив — стало ясно, что в этом отряде было немало хускарлов. Остальные ополченцы, еще только готовящиеся к бою, не решились разрозненными силами атаковать такого мощного противника — это было бы самоубийством.

Драккары носами ударили ограждения на берегу, треском возвестив о том, что они уже здесь. Оскаленные носы их ладей походили на морских чудищ, которые вдруг выпрыгнули на берег, жаждя человеческой крови. Позади медленно, но верно, борясь с течением, ползли плоты с рейдерами.

Рен вновь затрубил рог, командуя перестроение на берегу. Гномы, оказавшиеся в глубине города, порядком нервировали, но теперь нельзя было допустить, чтобы десант прошел за ними следом.

Ополченцы, желая поквитаться за свою оплошность, быстро расположились по местам, а отряд из стражников со щитами и ополченцев с пиками, двинулся навстречу морским разбойникам — сейчас от укреплений только щепки летели, северяне расчищали проход для рейдеров на плотах.

Заговорили баллисты, отряд дружинников насмерть встал на осыпавшейся стене, блокируя проход, передовой отряд Рена под прикрытием стрелков нос к носу столкнулся с северянами, которые, преодолевая ограждения, спешно выстраивались на открытом пространстве.

На берегу воцарилось хрупкое равновесие, но до того, как в глубине города кому-то удастся остановить гномов, вряд ли им придется ждать подкреплений — в отличие от прибывающих противников.

Тайный лучник, несколько мгновений переводя дух, вынул из колчана и положил неподалеку стрелу с кроваво-красным оперением. В глубине ее широкого наконечника медленно и размеренно пульсировал огонек.

Хелдор вдруг открыл глаза от неясного грохота, за которым последовала тишина. Командир пикинеров не мог взять в толк, приснилось ли ему это, или...

Он так и не сомкнул глаз, однако через несколько минут во дворе протрубил рог, он увидел отблески факелов в окне, а затем вся Цитадель пришла в движение. Трубадур вбежал в его комнату — он был сегодня одним из дежурных.

- Ваше благородие? Вы уже спите?

- Что случилось?

- Говорят, стена рухнула, и...

Хелдор, буквально запрыгнул в свои шоссы, натягивая сапоги. Клаттер подал ему дублет без рукавов и он крепко-накрепко подвязал к нему шоссы.

- Отряд поднят?

- Да, Ваше благородие, собираются — дружинник положил на кровать перевязь с длинным мечом, затем зашагал к стойке. - мы не особо спешим, там кто-то прорвался внутрь, но до нас им далековато...

Клаттер деловито загромыхал кирасой, собираясь подать ее командиру.

- А где они?

- Да, где-то возле мэрии, но там есть кому кроме нас... Командир?

Пикинер от неожиданности выпустил плечевые ремни кирасы, и та грохнулась на пол. Пояса с мечом на месте не было, он мог слышать только затихающие в конце коридора шаги.

- Командир...?

Клаттер, не зная, что делать, опрометью бросился в расположение их отряда, вбежав в барак, он едва не врезался в Халдыка.

- Командир! Он… Он убежал!

- Куда он мог убежать? - схватил орк его за плечи, встряхнув.

- О... Он.. я сказал, что … что противник около мэрии, и он... его и след простыл.

Ивви, Флера, Фиона, Халдык — все, кто знали, что могло бы стать причиной, громко и на разные лады выругались выругались.

- Пошли, он... Он там один... – Порывался Клаттер ломануться следом.

- Стой! - Ивви рявнкул, ухватив его за плечо — куда без доспеха?

- Хелдор тоже!... Без... в дублете... Одном...- поник под взглядом сотника пикинер.

- Отряд, слушай меня! - Во всю глотку закричал Ивви — Шлемы, кирасы, оружие к бою! Строимся во дворе! Без глупостей! Если вы в одиночку добежите, как ваш командир, до мэрии, то сделать не сможете ничего, кроме того, как сдохнуть!

- Быстрее, быстрее! - вторил ему Халдык.

- Он решил, что вся хренова толпа врагов пошла за его ненаглядной? – Флера даже не пыталась сейчас скрыть своего раздражения.

- Он еще вчера был не в себе — сказала Фиона, нахлобучивая шлем — а теперь... Да что уж теперь.

Разговоры стихли, воцарилось молчание, бойцы Хелдора молча строились во дворе, после чего по команде Ивви, по трое в ряд, вышли из Цитадели в сторону нараставшего шума и зарева — зарвавшиеся враги пытались сжечь все, что только могли. Командира. Само собой, выручать было необходимо, но поджигателей тоже было нужно остановить.

Хелдор несся со всех ног в другой конец города. Один раз он запнулся о торчащий камень, приложившись о мостовую. Колено и плечо нещадно саднило, но он продолжал бежать. К ее дому.

Вот там, за поворотом, Хелдор выдернул меч из ножен. Без доспехов он давно не сражался. Будь он в тот момент подумать – надел бы шлем, кирасу, дождался бы своего отряда… Да хоть бы его части. Но мыслить он в тот момент был неспособен.

Несколько домов на улице пылало — гномы, не то сломив, не то, не встретив здесь серьезного сопротивления, жгли дома. Чуть в отдалении, у мэрии, завязался бой — значит отряд, вошедший в город, разделился. Неизвестно, что хотел найти отправившийся к этому зданию отряд, но, судя по звукам битвы, они нарвались на стражу и ополчение, которых вестовой успел предупредить о нападении. С той же стороны до Хелдора доносилось неуместное ржание перепуганных коней — что они делали в ночной стычке на улице города ему было не совсем понятно.

Отряд, который хозяйничал на этой улице, судя по всему, потерял контроль над собой — природная жадность гномов заставляла вламываться их беззащитные дома, надеясь там чем-нибудь поживиться. Им было невдомек, что унести отсюда им вряд ли чего бы удалось. Трое гномов, буквально в полусотне шагов от него топорами сломали дверь, разрубив засов, входя внутрь дома.

В неверном отблеске огней он понял, что это был дом Альды. Хелдор, бросился вперед, надеясь их опередить. Находящиеся на улице заметили его - он отклонился он запоздалого взмаха топором, продолжая бежать, сбил с ног второго, стоявшего к нему боком, после чего с двух рук ткнул в горло гнома, преградившего тому путь. Еще несколько скачков - и он был внутри. На втором этаже он услышал грохот и крик Альды — гномы уже поднялись по лестнице.

Как он преодолел два пролета он не помнил — он вдруг оказался у распахнутой двери, где была девушка и трое гномов. Она стояла в углу комнаты, выставив вперед фальшион, который когда то забрала у Чейза . Клинок чуть длиннее локтя гномов ничуть не пугал, двое из них деловито рылись в ее вещах, а третий, мерзко хохоча, приближался к ней, разведя руки, словно играя с ней пятнашки. Из правой, однако же, топора он не выпустил.

Все это усмотрел Хелдор буквально в одно мгновение, сделав шаг в комнату. Скрипнула половица, и Альда заметила его первым. Поняв, что она не одна, девушка отважно сделала выпад и что было сил ударила гнома. Неловкий удар соскользнул со шлема на ключицу, гном, чертыхнулся, хватаясь за плечо и из последних сил удерживая топор в правой руке. На лязг металла обернулся гном, копавшийся в вещах, и Хелдор рубанул его по короткой, заросшей волосом шее. Тот рухнул, словно расколотая надвое колода, и командир пикинеров устремился ко второму, огибая стол и грузно опускавшееся на доски тело – тот бы еще менее расторопен, потому бородача сначала впечатало лицом в стену - а потом заговорил клинок. Коротышка рухнул прямо на раскрытый им же сундук, заливая кровью платья Альды.

Девушка занесла фальшион для второго удара, а третий гном, рыча, схватил топор в обе руки и нанес короткий и жестокий удар шипом, венчавшим его топор.

Клинок остановился в верхней точке замаха. Чуть ниже левой груди красным цветком расплывалась кровь. Девушка выронила из руки оружие, клинок, тускло сверкнув серебром, упал, ударив ее рукоятью по плечу. Она, не замечая этого, схватилась за рану, заваливаясь набок. Гном занес топор для повторного удара, целя ей в лицо, но Хелдор, издав не то рык, не то стон, ударил гнома по голове. Шлем слетел с него, и вторым ударом он раскроил его голову. Меч засел в его большой, круглой голове, и Хелдор высвободил клинок, отпихнув гнома ногой. Воин упал на колени перед Альдой, перевернул ее на спину. Кровь толчками выходила из груди, и теперь вся половина ее платья пропиталась кровью.

Хелдор разорвал рукав рубахи, собираясь применить Магию Крови. Альда, с трудом дыша, положила холодную ладонь ему на предплечье. Лицо ее было мертвенно бледным. Из последних сил она дернула рукой, поднеся ладонь к его лицу, после чего всхлипнула, закатив глаза. Он не мог, да и не хотел просто так отпустить ее, не желая сдаваться — он, концентрируясь и пытаясь вспомнить то, чему учила его Адель, сделал движение рукой, словно пытаясь ухватить за последний ее выдох. Вторую руку он прижал к ее ране, бормоча слова заклинания. Этого заклинания никто не попытался произнести в здравом уме – ведь это почти наверняка была дорога в один конец для столь неопытного заклинателя, как Хелдор.

Голова его закружилась, он потерял ориентацию в пространстве, не понимая, несет ли его вверх, вниз, вправо или влево — он, зацепившись за дух Альды, покинул свое тело, устремившись туда, где понятий направления и времени никогда не существовало.

Снова серая, выжженная земля — скалы, рассеянный тусклый свет, и ни единого дерева или кустика. Все так же, как и в прошлый раз —да и предполагать было глупо, что здесь что-нибудь может измениться. Вокруг были заметны едва различимые тени — но не они его интересовали. Впереди, на некотором расстоянии от него, Хелдор увидел Альду. Ничего не изменилось в ее облике — словно была она в мире живых — легкое платье, в котором она спала, пулены с чуть заостренными носами, которые она надела, разбуженная шумом. Волосы были все такого же приятного желтого оттенка - словно у цветущего одуванчика. Она казалась чужой в этом странном мире, и теперь стояла, с испугом и удивлением озираясь.

- Альда! Альда!

- Хелдор? - ее голос был тихим, безжизненным -ты... Здесь?

- Я отправился за тобой... Пойдем же...я... -Хелдор положил руку на пояс, обнаружив меч. Я сейчас... - Он начал что-то спешно чертить острием на твердой, каменистой почве. - мы сейчас вернемся назад...

- Хелдор! – настороженно окликнула его Альда

- Что?

В этот момент все пошло рябью. Этот мир не был бесхозным, иные силы наблюдали за тем, чтобы в этом проклятом мире все шло, как заведено. Хелдор оглянулся назад, в пяти шагах от Альды стояло нечто — бесплотный дух в балахоне парил над землей, саван и звенящие цепи стелились по земле. Существо воздело косу, которая была едва не больше него, издав страшный, вибрирующий звук.

- Альда, уходим!

Правой рукой он схватил девушку, увлекая за собой. Та повиновалась. Перед носом у Хелдора, занося гротескное оружие, вновь возникла эта тварь; мельком оглянулся — не эта… уже вторая. Пока он обдумывал произошедшее, как из-под земли возникли третья, четвертая... и вот уже восьмая. Хелдор сжимал руку Альды, держа меч перед собой. Существа в саванах, свистя и воя на разных лад, смыкали круг.

Вот, еще немного, и долговязые бесплотные фигуры сомкнуться над ним. Он взял меч поудобнее.

Прямо перед ним вспыхнул яркий свет, он увидел широкоплечую фигуру в черном плаще, украшенном вороньими перьями. Он воздел кверху резной деревянный посох, и искрящийся свет заставил тени отшатнуться, корчась и вереща.

- Хелдор, я выведу тебя! Прыгай в портал.

- Наставник?... Но... Альда...

- Забудь… ни тебе, ни мне с ними не справиться. Эти твари не пустят никого, кто попал сюда. Они будут преследовать нас во всех пластах реальности, если ты не пойдешь со мной … один.

Тени, привыкнув к ослепительным искрам, вновь приближаясь, вновь воздевались косы, пока неуверенно, боязливо, но…

- Уходи, Хелдор – зашелестела Альда не своим голосом – не губи себя… - слова давались ей с трудом. Прощай.

- Увидимся, Альда — упрямо помотал Хелдор головой, шагнув в портал.

Он оказался в мире, совершенно отличным от предыдущего. Поле, шумящие на ветру колосья, которые некому было убрать. Вдалеке, в зеленоватой дымке угадывался лес. В пяти шагах от него был постамент, а на нем — переливающаяся всеми цветами радуги сфера.

- Твое — забери- показал рукой наставник, в раздражении отворачиваясь.

- Вот… Оно… Все из-за него. Зачем ты собрал его, ведь… Ведь теперь так больно. - Хелдор выхватил меч, занеся меч для удара. Едва он решился, Наставник неожиданно быстро оказался рядом, принимая удар на посох после чего вторым концом он ударил юношу точно под колено, после чего, явно придерживая удар, протянул его по спине.

-Больно было Альде. Больно твоим друзьям, которые сейчас спешат к тебе со всех ног.

-Но мне...

- Расколи сферу вновь, и кому будет легче? Только тебе! Но недолго. Думаешь, мне нечем заняться было, кроме как…

- Что ты имеешь ввиду?

- Пустота в груди ни к чему хорошему не ведет. Не начни я собирать его – от Хелдора бы ничего не осталось. Только Хуунре. Ты и так не можешь сдержать его – убивая, казня, калеча. Сначала врагов. Потом друзей. Потому что не смог бы справиться со своими чувствами, в конце концов, истребив их в себе, став… Став просто убийцей.

-Я поддался чувствам и побежал, бросив бойцов... Разве порывистая глупость хуже гнева и жестокости?

- Это был единичный порыв — а твои друзья справятся. Поймут. Ты пытался помочь Альде, и никто не виноват в том, что случилось именно так. Это... Это лучше, чем если ты погрязнешь в злобе ко всему живому, и уничтожишь каждого, кто потянется к тебе.

Хелдор, успокаиваясь, отошел назад.

- Тебе будет тяжелее — поспешил продолжить Наставник, увидев, что он призадумался — но ради других, почему бы не стерпеть этого. Тем более, быть может, пропадет та странная неопределенность, что терзала тебя.

- Ты прав... - Хелдор убрал меч в ножны.

- Кажется, пора возвращаться назад...

- Последний вопрос, Наставник?

- Поторопись, время идет здесь медленней, но все-таки...

- Я смогу... Вернуть ее?

- Ты вернешь свою любовь - задумчиво произнес мужчина в темной мантии. Для этого нужно время, пока не подвернется случай.

- Альда ждала меня долго... И немного не дождался, почему бы и мне не…

Наставник, пожав плечами, на сей раз не ответил ровным счетом ничего — лишь показал на возникший из ниоткуда портал.

- Теперь дорогу знаешь, Хелдор. Поговорим, когда все кончится.

Хелдор нашел себя сидящим на полу, залитом кровью. С оцепенением смотрел он на платье, пропитавшееся от крови, не в силах посмотреть в застывшее лицо любимой. Прикусив губу, он снял с ее холодной, как лед, шеи серебряное украшение. Подержав его в ладони какое-то время, он не нашел ничего лучше, кроме того, как застегнуть его у себя на шее. После этого он, старательно глядя в сторону выхода, поднял с пола липкий от крови фальшион. В дверях он, решившись, схватил масляный фонарь и швырнул его в портьеру, разбивая. Тяжелая суконная ткань мгновенно загорелась, постреливая искрами.

Наставник говорил, что его друзья в пути, но ждать, забившись в угол, он их не будет. Огонь за спиной придавал уверенности. Хелдор вышел на улицу, навстречу ночной прохладе. Комната, где осталась Альда и три гнома уже вовсю горела.

Гномы, заметив Хелдора, обратили оружие против него. Стояли полукольцом - около трех десятков. На шум скоро сбегутся и остальные.

Хелдор сжал полуторный меч в левой руке, а фальшион, кровь на котором быстро сворачивалась, в правом. Он спрыгнул с крыльца, заняв позицию. Всех ударов на мечи не принять, чтобы был шанс выжить — придется атаковать так быстро и часто, как никогда в жизни. Сделав подшаг и резкий выпад, он проткнул горло одному из гномов. Увернувшись от его конвульсивных движений, он отпрыгнул назад, ловя гардой фальшиона топор соседнего гнома. Круговое движение — и топор на мостовой. Замах и выпад. Лезвие рассекает звенья кольчуги. Гномы замкнули круг, пытаясь достать его мечами, булавами и топорами. Хелдор, резко развернулся, пронзив гнома, который точно за его спиной ощущал себя в безопасности. Так долго продолжаться не могло...

Отряды штурмующих стягивались к обрушившейся стене — на этот раз к пролому, под прикрытием темноты, подоспела колонна тяжелых пехотинцев Стюрангарда, рейдеров и гномов. Насыпь из битого камня и щебня оборонять было непросто, взобравшись на ее вершину, у защитников тактического преимущества перед наступающими не было и быть не могло — кто-то и дело спотыкался, заваливаясь вперед и назад, попадая под удары недругов. Если же удавалось выбить врагов с верхней части насыпи, то в дело тут же вступали болты, дротики и метательные топоры, летящие прямо из темноты — уклониться от них никакой возможности не было.

Арн-Дейлцы и эльфы на стенах, при некоторой поддержке баллист залпами стреляли по столпившимся нападающим.

Ополченцы, находясь от этого отряда под углом, из последних сил сдерживали наступление северян. Береговые укрепления грозили превратиться в груду дров и тогда вчерашние крестьяне, уступавшие морским разбойникам в выучке, уже не смогут их сдерживать.

Рен прекратил стрельбу, берясь за необычную стрелу, мерно мерцавшую в темноте. На берегу разлито столько смолы, что даже просто подожженная стрела принесла бы ошеломляющий эффект. Но это даже надежнее.

Тайный лучник взялся за сигнальный рог, трубя отход.

Ополченцы стали медленно отходить - щитами они прикрыли голову и часть корпуса, уперев в них оружие, а вторая шеренга с биллями и пиками положила свое оружие им на плечи. По открывшимся морским разбойникам сработал более-менее слаженный залп, заставив их приостановить наступление и перестроиться. Плоты рейдеров достигли берега, и теперь они быстро перестраивались, сходя на берег.

Дружинники, не то вняв рогу, не то увидев отходивших ополченцев, тоже стали один за другим оставлять насыпь. Штурмующие, приободрившись, поспешили им вслед.

В ночи кто-то мог потеряться и не успеть отойти со всеми, но Рен старался об этом не думать. Стрела была на тетиве, он чуть прикрыл глаза, концентрируясь и пытаясь получше рассмотреть происходящее на берегу и у обрушившейся стены.

Шеренги ополченцев и дружинников смешались, столкнувшись спинами, но не растерялись, выстраиваясь для нового рубежа обороны. Их отход остановился, и вскоре на них навалятся с трех, а то и четырех сторон — медлить больше было нельзя.

Рен отпустил заговоренную стрелу, пустив ее в сторону разрушенных укреплений. Огненная вспышка, и высохшая древесина и смола вспыхнули, словно свеча, объяв пламенем наступавших. Передние ряды северян смешались, не зная, броситься ли на противника, или попытаться прорваться к воде через пламя.

Стюрангардцы и гномы приостановили наступление — это было для них неожиданностью.

Рен, вновь протрубил в рог, понуждая воинов отойти за вторую линию укреплений. Если они успеют там перестроиться, то прорыв будет окончательно остановлен.

- Стрелять в пролом! - скомандовал Рен, вновь берясь за лук

- Стрелять в пролом! - вторили ему. Арбалетчики из-за баррикад по дуге или по прямой -в зависимости от позиции, опомнились и обрушили на наступающих сотни коротких смертоносных стрел. На башнях и стенах поблизости было черно от стрелков, и фланговый обстрел не заставил себя ждать.

Гномы все напирали. Один из немногих отрядов, который еще не были перебит на улицах города стражей, ополчением и быстро среагировавшими патрулями. Однако ему, Хелдору, их хватит за глаза — кольцо гномов сжималось, и ему оставалась теперь небольшая площадка не больше пяти шагов, где он, как мог, вертелся волчком.

Рубаха и дублет были изодраны в клочья, неглубокие раны кровили, силы покидали Хелдора, тяжелыми каплями падая на мостовую. Еще несколько мгновений, и стоящий позади него гномы спокойно опустит секиру ему на затылок, а уклониться ему уже будет некуда — даже если успеет.

Подшаг, выпад, уход, укол.... Разворот... Подшаг, выпал, уход, разворот... Каждая его атака была все более рискованной, стойки сменялись одна за другой, в конце концов, Хелдор уже начинал повторяться и ошибаться.... Едва успел одернуть руку, а не то пальцы были бы срублены начисто.

Один из гномов, решившись, бросился на него, Хелдор встретил его колющим в горло, после чего, взяв за шиворот, бросил под ноги товарищам, пытаясь вырваться следом вырваться из круга — он ударил фальшионом ближайшего, но его сосед двинул командира пикинеров щитом по ребрам - стал заваливаться назад, теряя равновесие...

- Выручайте командира! - услышал он голос Халдыка. Словно тур, он вломился в толпу низкорослых воинов, те разлетелись в разные стороны с грохотом и лязгом. За ним, чуть отставая, вбежали Флера, Ивви, Конрад, Фиона, Клаттер, Фальд — все его лучшие бойцы, которые выстроились в кольцо вокруг него, обрушивая шквал колющих ударов на гномов, разрывая их круг. Укороченные пики жалили точно и смертельно, в неверных отблесках пожара невозможно было проследить за столь быстрыми движениями. Остальной отряд, подоспев, буквально снес оставшихся гномов, не оставляя им ни единого шанса.

Вскоре все было кончено. Ивви приказал браться за топоры гномов и ломать ближайшие здания, чтобы пламя не перекинулось и на них — дом Альды уже вовсю полыхал.

Хелдору помогли встать — кажется, он был в порядке. Друзья и соратники, находившиеся поблизости не говорили ни слова — но молчание было еще более мучительным, чем то были бы слова порицания.

Командир пикинеров переводил глаза от одного к другому — взгляда никто не отводил - все смотрели строго, испытующе. Клаттер, хоть и был по природе своей довольно робок — тоже взгляда не отвел, а в глазах его застыл немой вопрос.

Наконец, он задержал взгляд на Флере. Та заметила украшение на его шее, едва прикрытое распахнуто стеганкой, и в ее взгляде столкнулись раздражение и сочувствие...

Комок подкатил к горлу Хелдора. Словами было не выразить, как он был виноват перед ними всеми. В одиночку добиться он ничего не смог — да и сам едва не погиб, не подумав, что ждало отряд, стоило ему отправиться за Грань.

Решившись, он встал на одно колено и положил перед собой оружие, склонив голову – Флера стояла к нему ближе всех, но она в удивлении подалась назад.

- Я… Прошу у всех вас прощения. Это было недостойно. Я, в первую очередь, ваш командир. И должен следовать голосу разума, но не зову сердца.

Он услышал, как некоторые из бойцов удивленно выдохнули. Мягкая, холодная ладонь коснулась его лба. Он поднял голову — перед ним стояла Флера, но теперь черты ее лица разгладились - и, как показалось Хелдору, в глазах застыли слезы. Озвучив мысли всех присутствующих, она произнесла:

- Встаньте, командир, вы в порядке, и это для нас самое главное. Ее поддержали одобрительным говором.

Хелдор поднялся с мостовой, возвращая меч в ножны. Фальшион, недолго думая, он сунул за пояс.

- Обыскать… Обыскать дома и закоулки — отвердевшим голосом сказал командир, потерев раскрасневшиеся глаза. Кто-то из этих бородатых выродков еще может быть здесь.

Бойцы Хелдора начали перестраиваться, готовые прочесать окрестности. Несколько воинов стояло подле него. Одним из них была Флера, которая, проходя мимо, сжала его руку – так сильно, как могла.

Ночные набеги — это то, что они, северяне, очень любили и практиковали. И на этот раз ополчение оказалось не просто согнанными в кучу крестьянами — им пришлось несколько дней назад отступить под них ответным натиском. Но сейчас, с наступлением ночи, преимущество было на них стороне — хоть их и осталось немного.

Ольстер и остатки его хирда дрались в первых рядах —в корабле, едва он пристал к берегу, одна из военных машин сделала пробоину, и пути им назад не было.

Ольстер пережил множество битв, и эта была одной из тяжелейших, но это его не пугало. Сигнал рожка, которым они у себя на родине возвещали о том, что дичь поднята, заставил их противников отступать назад, трусливо и послушно поджав хвосты.

Отчаянные бойцы Теодорика, коего они все не любили — но уважали, как воина, высаживались на отмели. Им не повезло задержаться со своими неуклюжими плотами - и теперь они, северяне, заберут себе всю славу, а им достанется лишь добить раненых и отступающих.

Ополченцы уперлись спинами в отряд, который тоже трусливо отошел по сигналу, и теперь они, смешавшись, наверняка будут легкой добычей.

Ольстер, развивая успех, вел напролом своих хирдманов, выстроившихся клином. Первый ряд с огромными прямоугольными щитами дал слабину, и они смогли взрезать строй ополченцев. Ольстер, рыча и подбадривая своих бойцов, нырнул под пики, нанося узким боевым топориком раны на предплечьях и плечах land rotter, мгновенно выводя их из боя. Хирдманы расширили брешь, уверенно прорываясь вперед, и скоро они дрогнут...

Позади была вспышка, словно звезда упала на берег, затопив все огненным штормом. Северяне, рейдеры — даже защитники — все, кто попали под удар, загорелись. Те, кто перелезал через разрушенные ограждения, даже испугаться не успели, вспыхнув, словно свечки.

Ольстер не мог понять, что произошло. Какое-то хитроумное изобретение? Или боги разгневались на них за то, что были они недостаточно отважны?

Защитники, приободрившись, сомкнули строй, и его буквально выплюнуло из сердца вражеского строя...Один из хирдманов за его спиной пал, заливаясь кровью, шип алебарде попал ему точно в висок. Ольстер о него запнулся, сделал два шага назад и рухнул прямо в огонь. Промасленные волосы и борода вспыхнули, шлем быстро раскалился докрасна, он вкупе с кольчугой причинял ему нечеловеческие страдания.

Крича от боли, он опрометью бросился в воду. Он вслепую натыкался на обломки плотов, баррикад, кораблей, обожженную и обугленную кожу саднило.

Еще один прыжок в никуда, и он с плеском рухнул в воду... Наступила долгожданная прохлада и облегчение...

Сильная рука ухватила его за ворот кольчуги, дернув наверх. Ольстер, сотрясаясь от кашля, исторг из себя едва ли не кувшин воды. Он с удивлением обнаружил, что находится на ладье.

Приглаживая волосы, он поднялся с колен. Драккар он обнаружил среди безбрежного моря. Стоял полный штиль.

- Тэн, мы ждали тебя.

Ольстер мало что понимал, они только что были на реке, они сражались, взметнулось пламя, и...

- Кажется, все в сборе, тэн. Можно отправляться.

- Куда?

- К туманным берегам — запросто ответил шкипер. Там, глядишь, и найдем где обосноваться. Сейчас полный штиль, прикажешь сесть на весла?

Ольстер, хмуря брови, кивнул.

- А ну-ка, по местам! - закричал шкипер — живее, путь у нас далекий! Под мой счет! Ииии ррррааааз! Ииии ррааз!

Обходя хирдманов, работающих на веслах, он встал на нос корабля, всматриваясь вдаль. После этого, вздохнув и примиряясь с собственными мыслями, он стал всматриваться в прозрачную водную гладь, чтобы их драккар не напоролся на скалы.