Порт Арсис

Глава 5. «Императрица» наносит ответный удар

Порт Арсис, 14 мая, вторник

Слухи о том, что ночью один приезжий навигатор запропал в реке, достигли «Императрицы Эльзы» около одиннадцати. Капитану докладывали, что кто-то видел офицера у моста и слышал плеск, но поднимать галдеж из-за его купания не стали — если мальчишки там ныряют, бывалый мореход уж как-нибудь на дно не ляжет. Однако, вскоре сопоставили — тот будто бы нигде не вылезал, решили от греха спросить на шхуне — тогда команда заподозрила, что дело дрянь.

К полудню вместо построения четыре мага стояли по разным концам берегов и мутили незримыми щупами темную воду.

Народ, конечно, собрался смотреть. Топли здесь — бывало, но чтобы хваленые столичные навигаторы — это в новинку! Надзорщик Нортис явился среди первых, обеспокоенно пыхтел и сокрушался. Зачем-то не усидели дома и три его любопытные дамы. Это сердило его отдельно — ладно супруга, не сахарная, но дочкам-то зачем носы совать? Дурехи.

Впрочем, под руку они не лезли и очень серьезно молчали посреди моста, от ветров спасаясь только шляпками и тонкими весенними накидками.

Поняв, что розно шарить пользы нет, маги заплели потоки в сеть и тралили ее по дну, подобно рыбарям — Бердинг и Мартьен стояли на левом берегу, почти под крепостью, картограф и лекарь — напротив. Маги чуяли, как прицепляются на щупы мусор и плотва, но к счастью или к сожалению, бедовый лейтенант им не ловился. Лица были одинаково сосредоточены, а интендант без магии молчал у самого моста, упрятав шею в вороте казенного плаща, и тоже буравил глазами то реку, то чугунные перила.

— Не найдут. В море давно унесло, — вздохнула надзорщица. — Какая доля…

Нерина и Аида шмыгнули носами вразнобой, но искренне. Сразу вспомнилось, что гость был так деликатен, так смирен, что он, к тому же, им земляк и очень мило за Нерину заступался.

При капитане высился отец Иосиф, худющий корабельный иеромонах, в подряснике похожий на горелую сосну. Молча двигались четки в опущенной руке, и на шумливую толпу он иногда взирал с печальным осуждением.

Встретив его взгляд, Нерина вдруг нашла себя его глазами: явилась пьесу любопытную смотреть, авось покойника подымут! Отрезвясь, зашептала хотя бы молитву о чуде — не слишком убежденно, но все-таки тем оправдав свой приход.

Эффекта, что последовал немедленно за сим, она никак не ожидала. Зрители на левом берегу зашевелились, ойкнули нестройно, потом поспешно хлынули по сторонам.

В неярком солнце северного дня по настилу из подгнивших досок вдоль берега шагал до крайности живой «утопленник». Ни один мундир сегодня не казался чище, чем его, ни одно золото волос не растрепал приморский ветер краше, словом, в сравнении с Раулем меркли все.

— В ангелы попал? — с благоговением уверилась надзорщица, и лишь секундой позже приняла, что гость еще от далек от вечности.

Рауль быстрым шагом возник за плечом у капитана и нарочито звонко вытянулся позади:

— Лейтенант Дийенис для построения прибыл!

Бердинг вздрогнул, обернулся и густая борода укрыла множество эмоций, что желал бы разведать Рауль на суровом лице.

— Так вы целы, лейтенант? — в конце концов капитан обозлился и бросил в сердцах чародейскую сеть. — В воду не сигали?

— Я там очутился против воли, но не мог ославить «Императрицу Эльзу» тем, что ее первый навигатор утонул в городской речушке.

На фразе «первый навигатор» маг остро посмотрел в глаза стоящего рядом Мартьена. Тот вернул взгляд внимательный и жесткий. Изумлен? Пожалуй, только нынче все изумлены. Зол? Не разобрать. Лишь губы плотно сжаты под чернотой ухоженных усов.

— Где прятались? Шутить над нами вздумали? — ярился Бердинг, вполне справедливо ощущая себя дураком перед обширным городским собранием. Слова о невольном купании в докладе навигатора как будто пролились мимо его ушей.

— По приказу был свободен до полудня и навещал свою мать. К построению не опоздал, — Рауль облекся редкой твердостью — обычно он не демонстрировал характер так открыто.

— Каков примерный сын! — поздравил мрачный Бердинг.

— Не пил я вчера, господин капитан, — Рауль рапортовал уже вполголоса. — Поверьте, запах — недоразумение, меня облил лакей.

Говоря, он краем взора отмечал соратников — Мартьен здесь подозрительнее прочих, но и иных пока не следует отбрасывать совсем.

Кто принял его появление с большей досадой?

Сам капитан привычно впал в гневливый тон, за которым и понять нельзя — все-таки рад, что не придется подбирать замену? Разочарован, что не избавился от непредсказуемого мага еще здесь, до отхода?

Идрис криво улыбнулся Раулю от края моста — в его очах всегдашняя усталость, которая при некотором допущении могла сойти и за печаль.

Оскарис от другого берега как будто смотрит веселее, даже что-то шепчет — видимо, острит. Еще непременно доскажет и лично.

Лекарь возле картографа был молчалив — стряхнул с руки ненужные потоки чар и наблюдал расклад спокойно.

Зато дочери надзорщика над гладью Дивины повеселели неподдельно.

Нерина свела края накидки изнутри, под самой шейкой, не замечая, что пальцы сжались от переживания момента. Как редко, ожидая злых вестей, внезапно получаешь добрые! Лейтенант Дийенис ворвался в это унылое утро слепящим лучом и отчего-то заразил ее теплом и счастьем. Барышня хотела поделится с матушкой отрадой, что «бедный мальчик» появился невредим, но это лестное именование сегодня показалось глупостью и к доблестному навигатору прилипнуть не желало. Нерина поискала новые слова, но так ни одного и не произнесла, застыв и улыбаясь молча.

Надзорщица тоже с утешением отринула из головы тревогу о неудачливом госте, чуть не бросившем тень на Арсис. Присмотрелась к их беседе с Бердингом и поняла, что хмурое начальство пришло время отвлекать: как бы чрезмерная живость «утопленника» не довела последнего до кары за ложную сумятицу и незабываемый анекдотичный эпизод.

— Любезный господин капитан! — воскликнула она с преувеличенным задором. — Раз все так дивно разрешилось — вы обещали нам прогулку на залив!

Тут-то глаза Бердинга стали читаться куда проще: сузились в такие щели, что Рауль сейчас же понял — будет мстить. По-видимому, обещание прогулки исторгнулось из его уст под впечатлением момента и большого осетра, но и связанный словом капитан не намерен был сдать корабля. Напротив, понял навигатор — покажет его с таким радушием и скрупулезностью, что надзорщик раскается в каждой минуте вчерашнего тура по порту.

Барышень жаль, но противник не оставил выбора.

— С превеликой радостью, леди Нортис! Не токмо залив, но прежде отплытия — шхуну посмотрим, все для услады ваших очей!

Первыми усладу их очам доставил нижний трюм с припасами на «минус втором» техническом ярусе. Для такового счастья четверым гостям и всей благородной части команды пришлось гнуть головы, перешагивать снасти и без конца толкаться на шатких узких трапах. Барышни пользовались локтем вездесущего картографа в качестве опоры — он исхитрялся подать руку каждой леди, но более всего улыбок слал Нерине.

Трюм, разумеется, ужасно занимал гостей. И то сказать: направо — еще пустые бочки для воды и солонины, налево — место для мешков муки и круп, в углах — штабеля сосновых досок и два ящика гвоздей. Как тут не подивиться, как не изливать восторгов? Барышни превозносили этот склад за четверых. Надзорщик отставал.

За это его пригласили ярусом выше на камбуз, духота и теснота которого вполне соперничали со вчерашним рынком. Печь грелась артефактами, без дров, но даже это изгоняло и намек на свежий воздух. Здесь надзорщик, очевидно, что-то осознал, и стал проявлять интерес к парусам — но его не пустили.

Таскаясь за толпой по жилому ярусу в полутьме магических светильников, Рауль непрестанно возвращался мыслью к прошлой ночи. Который из соратников желал ему погибели — на глаз не прояснить, но можно разузнать, кто обладал такой возможностью.

Спросить Мартьена, где он ночевал? Нужен момент, чтобы проделать это ненароком. Однако, есть время исключить хотя бы вовсе лишних.

Пока на корабельную кухню по очереди заходили барышни (бедные, в юбках широких по трюмам да трапам!), Рауль шагнул за спины ожидавшей группы и глянул на соседей. Ближе всех к нему томился интендант. Что ж, этому без магии сложнее всех было устроить покушение.

— Ирдис, как вам порт? — спросил Рауль как будто невзначай. — Найдем, что требуется?

Ответом поднялся тяжелый взгляд — не то настороженный, не то удивленный, ибо такое любопытство навигатор проявил впервые за весь путь.

— Найдем, — осторожно отозвался интендант.

— Уже здесь все разведали? — не унимался маг, внутренне морщась от фальши в своем голосе. — Небось, и ночь не спали.

— Так заметно? — смешок в черные усики тоже был далек от настоящего веселья. — Косметические чары мне не доступны.

«Не мог сказать, мол, спал, и капитан меня еще и самолично запер?» — расстроился Рауль. Надеялся сузить свой круг ненадежных, а вышло все только запутать!

— Я думал, что шучу, — признался он. — Вы в самом деле до утра кроили сделки?

Ирдис пожал худым плечом.

— Вы еще больше изумились бы, узнай, как много торговцев решают дела по ночам, тем более — настолько светлым.

Надзорщица вышла из камбуза, овеваясь платком, но сохраняя всю отточенную вежливость — почти не смотрела на люк, откуда по трапу нисторгался чистый воздух. В корабельную кухню, подобрав поуже платье, нырнула востроносая Аида.

— Вы так скоро наладили связи, — продолжил Рауль, пока этот круговорот не думал завершаться. — Опыт, полагаю?

Ирдис тоже наблюдал в рассеянности за движением гостей и восклицаниями юной барышни над недрами бездонного чугунного котла.

— Опыт? — переспросил он. — Вы полагаете, я за ночь отыскал поставщика нескольких тонн муки и сахара?

Рауль приподнял брови — разве нет?

— Я провел в Арсисе половину зимы, лейтенант, — подсказал ему Ирдис негромко. — Такова моя служба — готовить все заранее. Иначе нам не собрать объемов даже при содействии господина Нортиса. Иноземные купцы седмицами ждут очереди на зерно.

Рауль такую очевидность не принял в расчет. Надзорщик Нортис должен был наладить их снабжение, о чем имел приказ — но интендант, похоже, полагался здесь лишь на себя. Заглаживая промах, маг попытался вновь изобразить иронию:

— На землях, что мы ищем, вы еще не побывали? Нас там не ждут туземцы с тремя возами рыбы и моржовой кости?

— Ждали бы, знай я чуть раньше, — Раулю показалось, что интендант вздохнул, пока отводил черную прядь ото лба. — Я не должен был идти туда, лейтенант. Мое дело — устроить всю погрузку и махнуть вам с причала платком. Во льдах я бесполезен, только лишний рот. Приказ об оставлении меня на шхуне до конца затеи капитан подписал уже в пути по Дивине.

Рауль оторопел: Ирдис только на днях нашел себя в команде экспедиции на север? Однако, его жизненные повороты дали фору даже собственным раулевым. Рыжий капитан, стоящий перед кубриком, был сама невозмутимая любезность к визитерам — с командой у него слагалось не так гладко.

— Зачем вы ему там, в открытом море? — спросил Рауль сочувственно.

— Полагает, я буду усерднее, если угроза голода и жажды будет довлеть и надо мной. Теперь я принужден заниматься и собственными сборами — ибо не брал даже зимний мундир, — Ирдис еще раз явил свою горькую усмешку. — Меня ждал перевод на южный флот.

На берегах иного, теплого и щедрого моря Ладийская империя совсем недавно возвратила два утерянных по неудачному миру порта. Теперь дым там стоял коромыслом от наплыва служилых людей — укрепляли позиции, гнали готовые суда и восстанавливали брошенные верфи. Труда хватало бы везде, только условия на юге казались краше не в пример.

Аида выбралась из камбуза, по молодости даже не поддавшись духоте и не растеряв бойкого настроя, но тут же ойкнула, задев что-то ногою. Она отпрыгнула к сестре и вдруг вся озарилась: вдоль стены тащилась по своим заботам черепаха, весьма крупная — панцирь был не меньше сковородки.

— Живая! — возликовали обе барышни.

— Один матрос обзавелся ей в плавании к Новому свету, — пояснил им капитан. — С собою взял — да я не запрещаю, не мешает.

— Питомец? — присмотрелась к ней Нерина. — Как чудно, что и в суровых странствиях люди находят, кому отдать частицу сердца!

— Питомец, — коварно кивнул Бердинг. — В теплых морях они весьма любимы мореходами и очень их питают на пути. И то сказать: во всякую минуту свежие, кормов почти не просят, жарить можно прямо в панцире, а из него потом еще наделать гребешков.

Барышни согласно содрогнулись. Усы и борода припрятали улыбку капитана.

— Зовется Дисциплиной, — смягчил он свою правду жизни. — За неуклонное стремление вперед и твердую броню.

Бердинг сам не знал, что то была лишь половина истины — Дисциплиною матрос прозвал своего дивного приемыша за явственную хромоту на левой задней лапе.

Лысеющий кок убедился, что все четверо гостей покинули его непритязательную вотчину, облегченно затворил за ними хлипенькую дверь и немало искусился подпереть ее метлой. Тур продолжался сквозь благоухательный матросский кубрик (из коего всех выгнали по случаю прихода дам). На крохотные комнатушки за ним Бердинг только махнул руками («тут господа офицеры живут»), просторную кают-компанию в самой корме приоткрыл мимолетом и беспощадно увел в новый люк — вчерашнюю демонстрацию арсийской крепости в его глазах мог уравновесить лишь глухой инженерный отсек в нижней части кормы.

Здесь капитан просчитался — две юные леди с немалым интересом изучили маховики для чародейского вращения колес. Каждое крепилось снаружи на борт по отдельности, без общей оси — независимость движения им позволяла обернуть судно даже вокруг себя почти на месте. Вдобавок, внутренние маховики снабжались изрядным скопом артефактов, без которых маг-навигатор протащил бы шхуну не больше половины морской мили и слег бы под штурвал, как загнанный скакун. Рауль вознес неслышную хвалу за то, что ему не поручили обозрение деталей механизма — напротив, даже не дали к ним подойти.

Барышни пощупали стальные шестеренки и окрестили их «пречудными». Надзорщик целого арсийского судоходства, разумеется, нового там для себя не нашел и продолжал мечтать о ясной светлой палубе.

Туда их выпустили, славно помариновав. Когда три леди и надзорщик с блаженством выбрались наружу, из каюты капитана приволокли широкий стол и разложили карту — геодезическая пытка олицетворяла месть за верфь. Все это время «Императрица» не двигалась с места, и о поэтическом рельефе скал вокруг залива оставалось только грезить. Впрочем, за обед у коменданта гостей помиловали минеральною водой.

Порядком подустав, Бердинг отдал право нести просвещение тому, кто был и к теме близок, и до бенефиса охоч.

Весь путь от столицы по Дивине картограф Оскарис расписал им в красках, не забывая уточнить значения меридиан всех прилежащих деревень — и лишь тогда затронул тему их грядущего пути.

— …Неведомые земли едва ли будут годны под пшеничные поля, — провел он рукой над пустующей областью карты. — Однако, велика вероятность найти там новый минерал или руду, открыв для Ладии большие перспективы.

— Неужто по сей день их там никто не отыскал? — спросила Нерина, воспряв с интересом. — Барритский флот силен и хозяином ходит по свету.

— Верно, — картограф улыбнулся, одобряя знатока, — они бы много отдали, чтобы достичь их раньше нас и водрузить свой флаг, захватывая землю! Однако, экспедиции и там налаживают лишь теперь. Возможно, прямо сейчас какой-то колесник снаряжается на их «туманном бреге» в путь, подобный нашему.

Нерина рассмотрела белое пятно, удаленное равно от ладийских и барритских берегов.

— Отчего лишь теперь? Коль уж тот мерзлый край — настолько лакомое обретение.

Картограф был заметно вдохновлен ее чистосердечным интересом.

— Оттого, мудрая Нерина Стефановна, что навигационная магия не всегда была столь развита. Десятки мелочей мешали выйти в эти льды еще о прошлом годе — и лишь недавно артефакты и навык людей обрели нужную надежность.

— Как вы много знаете о разных областях, — смеясь, поощрила и дотошная Аида.

— Отличник Морского корпуса, хотя и штатского ее ветвления, по геодезической науке, — Оскарис поклонился им обеим, но тут же картинно заскромничал: — Впрочем, по-настоящему в вопросах навигации поднаторел наш лейтенант Дийенис! С ним не сравнится никто.

Гости показали, что оценили и дивную кротость картографа, и мастерство восхваленного им Рауля. Только последний видел не чуть приподнятую бровку Нерины, а колючее презрение Мартьена, сложившего руки под мачтой.

Ветер поиграл краешком карты, и Оскарис приложил к нему ладонь.

— «Попутный ветер», как говорили в старину? — намекнул надзорщик Нортис, иронизируя уже весьма натужно. Солнце торчало высоко, но день клонился к вечеру.

Капитан счел, что отомщен вполне, и можно приступать к самой прогулке — в конце концов, ужин в саду вчера доставил удовольствие, и за него им Бердинг тоже задолжал. За время тура «Императрицу» подготовили к отходу, и оставался лишь последний штрих — поставить навигатора на вахту.

— Лейтенант Дийенис, — повернулся он, пронзая Рауля глазами. — Берите штурвал.

«И попробуйте только меня подвести!» — прочиталось без слов.

— Покажи им, Рауль! — вслух подзадорил Оскарис.

Навигатор кивнул, взлетая на мостик с почти невидимой улыбкой — о, это его стихия! Совсем иное, чем беседы за столом — здесь он сам рад показать единство своей магии с «Императрицей», ощутить, как огромная шхуна слушается воли его рук и мчится по заливу невесомой птицей.

Зрители ждали спектакля «слаженный труд мореходов», и капитан, осознавая это, поддал эффекту голосом:

— Швартовы а-атдать!

Чарами Рауля тросы взметнулись от пристани, белыми змеями свились в четыре кольца и уснули до новых приказов.

— Ле-ево руля! — трубил капитан по древнему обычаю. — Малый вперед!

Показные инструкции были избыточны — штурвалом и колесами правит один человек, который сам с собой координирует отход весьма надежно. Впрочем, Рауль не кривился за этот этюд, а согревался ностальгической романтикой — когда-то он так и рисовал себе красивый выход судна в море, потом — все оказалось прозаичнее и жестче. Подхватывая сценку для гостей, маг даже развернул наверх ладони и выбросил руки вперед, отдавая теперь свою, безмолвную команду лопастям.

«Вперед, родимые!»

Колеса, однако, не дрогнули.