Пока я не закончусь

Глава 20

После четырех дней отдыха и откорма тренировки возобновились с большей интенсивностью. Однако я теперь шел на них скорее в позитивных чувствах. Сразу же удалось побить прошлый рекорд, попав по болванчику шесть раз подряд. Спарринг с зубастой по-прежнему оставался действом довольно болезненным, но в чем-то это даже хорошо. Магия исцелит раны, а за счет таких тренировок настоящие испытания покажутся мне легкой прогулкой. Хотя по ночам я иногда просыпался от ощущения сдираемой кожи. Но, думаю, пройдет. Было бы странно, если бы мои злоключения не оставили следа на психическом состоянии. Следы они оставили. Неплохо так потоптались. Но ничего. Справимся потихоньку.

Теперь на наши спарринги с зубастой иногда приходили смотреть другие бойцы похитителей. Видел как знакомые, так и новые лица. Удивительно, но у меня складывалось ощущение, что собравшиеся болеют скорее за меня, чем за зубастую. Хотя я ещё плохо знаю язык, чтобы делать однозначные выводы.

Но кое-какие выводы я подтвердить мог. Как и предполагал банда хромого состояла примерно из двадцати пяти человек. Все они делились на две категории воины-райдхор и слуги-марца. Такова была местная иерархия. К воинам относились сам хромой, зубастая, чернокожий и еще девять человек. Райдхор носили оружие, украшения, выделялись физическими данными и здоровьем, у многих из них была небольшая татуировка на левой стороне шеи.

Слуги наоборот физическими данными и здоровьем не блистали. Они были похожи на тех людей, которых мы видели в деревнях. Невысокие, часто со следами наследственных заболеваний. Некоторые из слуг носили простое оружие: ножи, тесаки, арбалеты, короткие копья. Однако по местной терминологии это не относилось к понятию райд. «Райд» — именно серьезное воинское снаряжение. Дорогое, опасное, требующее навыков. Длинные копья, глефы, нагинаты, мечи, щиты, топоры. Местные арбалеты убойной силой не отличались. По крайней мере те, что я видел. Монстра из такого не завалить и нормальные доспехи не пробить. Впрочем, не все слуги банды хромого носили оружие. Женщины в основном не имели при себе даже ножей.

Особенно положение занимал татуированный дед. Воином он не был, но с ним считались и райдхор, и сам хромой. Как я понимаю, дед являлся одновременно врачом, тату-мастером и этаким мозговым центром банды. Вместо разорванной, грязной рубахи он выдал мне что-то наподобие халата. Штука была довольно теплая и сильно повысила мой уровень комфорта. Перед боями я снимал его, оставаясь по пояс голым. Иначе зубастая быстро порвёт его на клочки своими когтями.

Целебные заряды исцеляли не только раны, но и повреждения мышц. Поэтому я с невероятной скоростью восстанавливался даже после тяжелейших тренировок. Главное было много есть. После спарринга с зубастой я сожрал на ужин четыре яйца, кусочек сыра грамм в сто пятьдесят и несколько сухих галет, запив это медово-травяным чаем. Похитители не экономили на моём пайке. Хороший знак. Они воспринимают меня как ценный товар, а значит просто так не прибьют. Будет жаль потраченных ресурсов и времени.

Отдохнув после ужина часа полтора, я понял что очень даже бодр. Хотелось еще нагрузки. На спарринги меня не тащат, значит устрою ее себе сам. Так к дневным тренировкам были добавлены ещё вечерние физические упражнения. Приседания, отжимания, растяжка.

В таком мощном режиме незаметно прошли две недели ежедневных тренировок. Завтрак, драка с болванчиком на шестах, обед, урок местного языка от деда, рукопашный бой с зубастой, активация лечебного заряда, ужин и немного физических упражнений перед сном. На четвертый день хромой начал еще понемногу показывать мне простейшие приемы с шестом. Отбивы оружия врага древком, серии уколов, обманки, длинные выпады. Зубастая если и показывала приемы, то только непосредственно на мне. Однако когда-то в родном мире я уже ходил на рукопашный бой. Многое забыл, но какая-то база осталась. По вечерам пытался вспоминать правильные движения. Довольно неплохо удавались удары прямые ногами и двоечки левой-правой руками. Бои с зубастой теперь затягивались на сорок-пятьдесят минут жесточайшего спарринга. Несмотря на содранную кожу и тяжелые раны, я все чаще побеждал. Причин было несколько. Во-первых, моя физуха и навыки с каждым днем росли. Во-вторых, у меня были целебные заряды. Пусть зубастая крепче и живучее обычного человека, но даже в ее теле постепенно накапливались повреждения. Однако она упрямо продолжала выходить со мной на спарринги. Седьмой подряд день наших боев окончился полностью в мою пользу. Три раза подряд мне удалось сводить все к борьбе в партере и брать противницу на удушающий. Я дождался пока она прекратит вырываться, а потом отпускал горло. Несколько минут зубастая восстанавливала дыхание, зло глядя на меня желто-оранжевыми глазами. Несмотря на всю боль, что она мне причинила, я не обижался. Пусть зубастая со мной жестила, но сдерживалась. Теперь я это понял. Ни разу она не пыталась, например, выцарапать мне глаза, разорвать горло или травмировать пах. Плюс с разоблачением рябого воришки помогла. Поэтому я старался не слишком разбивать ей голову, даже когда был шанс.

На вторую неделю пришло еще одно аудиосообщение от Первого:

«Судя по словам Половинки мы калимадар. Колдуны, которые могут использовать древние заклинания. Это редкий дар. Не везде здесь таких людей привечают, однако есть места, где древняя магия правит. Если всё правильно понял, то там мы можем научиться её правильно использовать. В общем, я попробую туда добраться. Дикие животные не очень опасны благодаря фиолетовой мази, а от людных дорог мы будем держаться на расстоянии. Вместе с Половинкой мне не страшен голод. Она в лесу легко находит не самую калорийную, но довольно сносную пищу. Язык я тоже потихоньку учу. Надеюсь, что вы тоже с пользой проводите время. Мы попали в довольно гадкий и опасный мир, но у нас есть все шансы, чтобы нормально в нем устроиться, если выживем. Так что выживайте и до встречи».

Итого Третий остался исследовать руины, Первый ищет местных колдунов, а я учусь драться и прокачиваю физуху. Нормально распределились.

С каждым днем я замечал как нагрузки даются мне все легче. На десятое утро поставил очередной рекорд, набив на болванчике четырнадцать попаданий. Днем достойно выступил против зубастой. Разок ей удалось взять меня на удушающий, но трижды сверху оказывался я. Имитировал несколько ударов по лицу и отпускал, чтобы продолжить спарринг. Удивительно, но похоже моя снисходительность злила ее еще сильнее. После каждого поражения она бросалась в бой с удвоенной яростью. Однако я уже привык даже к такой отвратительной боли, как ощущение сдираемой кожи. Мне удавалось сохранять хладнокровие и давать отпор. Физически уже почти не уступал, а по массе даже превосходил.

Вечером двадцатого дня активных тренировок я отдыхал после еды, уже собираясь поупражняться самостоятельно. Однако сверху на лестнице появился свет. Это была зубастая. Обычно она приходила ко мне без оружия, но в этот раз у нее на поясе висел длинный нож. Не боится, что выхвачу? Зубастая отперла дверь камеры, угрюмо косясь в мою сторону. Вот он шанс сбежать. Третий уже восстановил все целебные заряды. Главное завладеть ножом, а любые раны я смогу залечить. Стиль боя зубастой был мне хорошо знаком. В замкнутом помещении у меня есть преимущество. Однако я практически ничего не знаю о форте и местности вокруг. Пока нет смысла лишний раз рисковать. Я еще могу здесь многому научиться. Бежать лучше в момент, когда меня выведут за пределы форта.

Мы вышли из камеры и отправились наверх. Зашли в комнату, где когда-то проводили мой первичный осмотр. Зубастая поставила в центр помещения тумбочку и села напротив неё на колени. Ага. Хочешь еще армрестлинг? Ну ладно.

Я присел напротив, ставя локоть на тумбу. Напротив меня сосредоточенной злобой горели два желто-оранжевых глаза. Под ними белел хищный оскал острых клыков. В полумраке зрачки зубастой расширились, но снова сузились от напряжения, когда она взяла мою руку и постаралась забороть. Однако с тех пор я стал заметно сильнее. Двадцать дней тяжёлых тренировок с магическим восстановлением формы и хорошим питанием, плюс еще несколько дней голодных тренировок до этого. Почти месяц адовых нагрузок, которые закалили тело и раскрыли мой потенциал. Подкожный жир практически испарился, а на смену ему пришли мускулы. Однако качком я не стал. Все нагрузки были динамическими и тяжести мне тягать не давали. Но сил прибавилось кратно. Выносливости тоже. Шла минута, другая, третья, пятая, а никто из нас не мог взять верх. Моя соперница сцепила зубы, по смуглой коже текли капли пота, а мне хотелось улыбаться. Интересная выходила борьба. Местный нелюдь против человека из другого мира. Врожденные преимущества мутанта против здорового тела, выросшего в нормальной экологии. На какой-то момент зубастой почти удалось несколькими рывками опрокинуть мою руку. Наверное, она ещё была чуточку сильнее меня. Однако я превзошел ее по выносливости и терпению. Моё расчетливое спокойствие победило звериную ярость. Я не пытался опрокинуть руку зубастой, а лишь сдерживал натиск, до тех пор пока не ощутил, что она слабеет. Тогда начал давить. Медленно, постепенно, но неумолимо. Честно говоря, не знаю сколько мы боролись. Может быть, минут семь или десять. Однако вот с глухим стуком ладонь зубастой коснулась тумбы. Мы оба тяжело дышали, пытаясь перевести дух. Взгляд моей соперницы будто изменился. Уж не знаю что она пыталась мне им сказать, но ни одного словоа не сорвалось с её губ. Молча она достала широкий нож, блеснувший в полумраке. Черт. Психанутая сука. Надо уметь принимать поражение! Ладно. Похоже у меня не остается выбора. Простит ли мне хромой смерть или ранение сообщницы, если она сама нарвалась? Черт знает. Сейчас главное выжить.

Зубастая махнула в мою сторону ножом, заставив пятиться к стене, но дальше в атаку не пошла. Вместо этого она воткнула клинок в центр тумбы. Зубастая указала на него когтистым пальцем, а затем отошла назад. Что опять происходит? Это очередное испытание? Похоже на то. Мы оба теперь были на одинаковом расстоянии от ножа. Типа кто первый схватит и пустит в ход? Зубастая недобро улыбнулась, показав мне три пальца. Загнула один, загнула второй. Обратный отсчет. Я приготовился к рывку. Мы дернулись практически одновременно. Наши руки легли на широкую рукоять ножа, сцепившись. Началась борьба за оружие, еще более долгая и упорная чем армрестлинг. Надо отметить, что зубастая кусать или царапать меня не пыталась. Видимо, несмотря на зверский нрав, у неё были некие представления о спортивном поведении. В борьбе за нож я тоже старался экономить силы и побеждать выносливостью. Моя противница наоборот пытался как можно скорее вырвать оружие. Бесилась и ярилась, стараясь подцепить мои пальцы. Однако я уже научился выгодному, энергосберегающему режиму. Голод оказался хорошим тренером. Во время боев первых дней мне приходилось экономить каждую крупицу сил. Теперь этот навык определил мою победу. Достаточно измотав соперницу, я резким движением вырвал клинок и приставил к ее шее.

— Хватит. — произнес я на местном наречие. — Закончили.

Говорить отдельными словами у меня уже получалось.

Я опасался, что зубастая все равно продолжит борьбу. Не смириться с поражением и накинется, вынудив себя убить или ранить. Однако она вдруг разом успокоилась. С лица исчез обычный хищный оскал. Она закрыла глаза и опустила руки. Просто стояла передо мной, тяжело дыша. Она типа проиграла и готова к смерти?

— И что? — спросил я, не убирая ножа. — Что тебе надо? Надо от… — несколько секунд вспоминал нужное слово. — Надо от меня.

Я выговаривал малознакомые слова по слогам, но остальные уже нормально меня понимали и отвечали. Однако зубастая молчала. Я вдруг понял, что не помню ни одного момента, когда бы она с кем-то говорила. Даже с сообщниками общалась жестами. Немота?

— Не можешь говорить? — спросил я.

Зубастая, не открывая глаз указала мне на шрам над правой бровью. Ага. Типа травма головы. Значит, действительно, не может говорить. И что мне сейчас сказать? Типа: «Спасибо за бой и тренировки. Ты тоже хорошо справляешься». И почему она глаза закрыла? Это типа…

Додумать я не успел. Побежденная соперница склонила голову на бок и лизнула мою руку с ножом. Медленно так лизнула, не открывая глаз. Я убрал нож от ее шеи и положил на тумбу. Кажется, испытание пройдено. Я доказал, что сильнее. Уж не очень пока знаю традиции местных зубастых зверолюдей, но это ее поведение очень уж напоминало жест покорности. И только им она не ограничилась. Когда я убрал нож, то недавняя соперница подошла и… обняла меня. Тут я прямо таки впал в ступор. От этого существа рядом я привык получать не объятия, а болезненные рваные раны. И тут такой приступ нежности. Что дальше? А дальше она начала медленно облизывать мне шею. Это уже явно не просто выражение покорности. Больше напоминает предварительные ласки. Ну… ладно. Я не то, чтобы сильно против. В этом мире меня пока только били, царапали и кусали. Уже соскучился по более приятным ощущениям. Так, а что если я сам проявлю инициативу? Моя инициатива не встретила сопротивления. Наоборот, еще недавно колючая, агрессивная и даже кровожадная девушка стала податливой. Вместо укусов лишь нежные касания самыми кончиками зубов. Отлично. Мы оба были замотанными и только что упорно боролись. Поэтому я решил не затягивать с прелюдией. Повернул свою немногословную подругу к тумбе. Она наклонилась, поставив свои ладони на деревянную поверхность, и выгнула спинку. Я тем временем боролся с завязками на ее штанах. Успешно. Далее оставалось удобно пристроиться и начать процесс. Так после многочисленных актов убийств, я осуществил первый акт любви в новом мире. Полумрак, усталость, боль в натруженных руках, остывающие после борьбы тела и милая девушка, которая пару недель назад уплетала кусочки моего мяса, вырванные зубами. Романтика. Хотя какую еще романтику можно ждать в мире техномагического постапокалипсиса?

Когда мы закончили, то немного удручало отсутствие салфеток, но я уже привык терпеть в новом мире маленькие неудобства. Множественные рваные раны, например. Мы оба натянули штаны, после чего отправились обратно. Однако зубастая не стала запирать мою камеру. Интересно, это только ее инициатива или мне реально предоставили свободу передвижения? Если инициатива только ее, то могут по башке дать, когда в другие части форта пойду. Хотя идти никуда не хотелось. Я устал после всех подвигов и лег спать.

Утром ко мне пришли трое. Хромой, татуированный старик и высокий, светлокожий мечник, красивший волосы в темно-фиолетовый. Видел его пару раз. Кажется, в банде он занимал довольно высокое положение. Старик подошел ближе и спросил:

— Понимаешь мои слова?

— Да.

Затем старик бросил пару фраз хромому. Всё я не разобрал, но кажется это была похвала моей способности к обучению.

— Это Скейл. — произнёс старик, указывая на робоскелета, чьи глаза тускло мерцали в полумраке. — Лидер. Вожак отряда.

— Понял. Что со мной дальше? Вы хотите меня… — слова «продать» я пока не знал. — Обменять на ценности?

— Мне ценности не нужны. — медленно, чтобы я лучше понял, проговорил хромой. — Нужен ты. Два года и одно дело. Как закончим — свободен. Нарушишь слово — смерть. Убежишь раньше — найду. Если сделаем дело, то освободишься раньше. Согласен?

Ага. Вот значит как. Я им нужен как рекрут, а не товар. Два года — это очень большой срок. Да и ещё какое-то дело предстоит. Предполагаю, что опасное и сложное, раз такому монстру как хромой понадобилась чья-то помощь. Однако, полагаю, выбора у меня сейчас нет. Но попробуем поторговаться.

— Я получу оружие, еду, ценности?

— Да. — ни секунды не колебался робоскелет. — Свою долю от дел.

— Что за дела?

— Завтра узнаешь. — с усмешкой ответил крашенный мечник.

Я уже давно заметил, что на шее с левой стороны у него был вытатуирован черный знак меча. Точно такой же можно увидеть на местных монетах. Только вот у крашенного знак меча был зачеркнут красной полосой, а сбоку от него таким же кроваво-ярким цветом набили разорванное пополам сердце.

— Дела у нас интересные и прибыльные. — добавил он, подмигивая. — Только бить придется не железного болвана.

— Без проблем. — ответил я. — Драться приходилось. До смерти тоже.