Пока я не умерла

Глава 9

И вот как только каникулы закончились, я вновь вернулась в школу. Обучение в подготовительном классе оказалось всё таким же легким, а Джорджия, в свой последний семестр в старшем классе, не давала мне скучать и чувствовать себя одинокой между занятиями. Но душевное волнение по поводу Винсента, быть ли мне с ним и ревенентами, сделало эту грань моей "реальной жизни" размытой. Школа была тем, что мне необходимо было пройти. Я даже не думала о том, что будет после выпуска.

Хотя, Джорджия уже определилась со своим будущем. Она, начиная с осени, будет получать степень по связям с общественностью в Сорбоне. И теперь у неё и новый парень, Себастьян, который не только не злобный убийца, как её предыдущий, но у него за плечами нет никакого криминального прошлого, насколько мне было известно, и на самом деле он был очень приятным. И конечно же он играл в группе. Ты не можешь быть никем и при этом встречаться с Джорджией. Гламур и слава были наименьшими её знаменателями, чтобы она начала встречаться с парнем.

Мы с Джорджией шли домой после школы, отучившись уже второй день, после окончания новогодних праздников, проходя мимо кафе Сент-Люси, как я услышала, что кто-то меня окликнул. Я оглянулась и увидела в дверях кафе Винсента, который нам махал рукой.

— Я надеялся, что ты пойдешь домой именно этим путем, — сказал он.

Беря меня за руку и ведя через весь зал кафе, полного народу, к столику, за которым сидели ревененты.

— Привет, — сказала я, подставляя для поцелуя щеки Амброузу и Жюлю, пока Винсент забирал два стула у ближайшего столика и ставил их между ним и Виолеттой.

— Джорджия, познакомься с Виолеттой и Артуром. — Я указала в направлении новичков. — Это Джорджия, моя сестра.

Артур кивнул и привстал, сев только после того, как уселась Джорджия.

— Дайте-ка угадаю, — сказала Джорджия, благодарно таращась на его галантное обращение. — Если бы не та божественно красивая маска ты был бы, вероятно, похож на хранителя склепа. То есть ты видимо…еще из преднаполеоновской эпохи? Друзья-приятели Луи XIV?

Виолетта ахнула и как бы защищаясь, положила руку на плечо Артура. Но её возмущение сменилось изумлением.

Амброуз расхохотался.

— Джорджия, не останавливайся, продолжай отсчитывать эпохи назад, а то ты ошиблась на пару столетий.

Джорджия, впечатавшись, присвистнула.

— Кажется, в наши дни нужно позависать в каком-нибудь богадельни, чтобы отыскать настоящего джентльмена. Приятно познакомиться с тобой, Артур.

Лицо Виолетты цвета слоновой кости приобрело багровый оттенок.

— Я не ошибусь, если скажу, что каждый человек в Париже знает кто мы такие?

Винсент улыбнулся своей очаровательной улыбкой и сказал ей,

— Джорджия имела честь узнать о нас в наш самый сложный период. Она была дружна с Люсьеном.

Виолетта резко выдохнула.

— Ты тот самый человек, которому запрещен вход в дом.

— Единственная и неповторимая, — сказала Джорджия, отмахиваясь от комментария Виолетты со смехом. — Но я всегда считала, что любое учреждение, которое не примет меня с распростертыми объятиями на самом деле не заслуживают моего расположения.

Виолетта сидела, уставившись на неё, по-видимому не понимая слов Джорджии.

— Перевожу…Ж-Б не хочет видеть меня по близости, а я — его. Я знакома с людьми по-лучше, с которыми не прочь позависать, чем с каким-то подражателем старинной королевской семьи.

Джорджия произнесла эти слова как бы между прочим, поэтому они не показались такими грубыми, какими были на самом деле. Да, моя сестра, просто гуру дипломатии. О, Боже. Приехали. Я положила свою ладонь Джорджии на руку, но она только накрыла её своей собственной ладонью и вызывающе уставилась на крошечную ревенентку.

Когда смысл слов Джорджии наконец дошел до Виолетты, она резко поднялась. И довольно тихо, только так, чтобы мог слышать наш столик, пробормотала,

— Знаешь ли ты, что мы делаем ради вас, ты неблагодарный человечишко?

Джорджия задумчиво рассматривала свой маникюр.

— Гмм, насколько я поняла, вы идете на спасение людей, ради того, чтобы унять приступ сверхъестественной белой горячки.

Через секунду вся компания за столом рассмеялась. Виолетта схватила своё пальто со спинки своего стула и выскочила из кафе. Артур, стараясь безуспешно подавить свое веселье, встал, слегка поклонился и последовал за ней на выход.

— Туше, Джорджия, — одобрительно пробормотал Жюль. — Виолетта конечно не примет близко к сердцу твоё замечание, но не думай что вы теперь сможете стать лучшими подругами.

Джорджия заговорщически ему улыбнулась.

— Не в моем стиле зависать с аристократией да и никогда не было.

— Итак, парни, как дела? — спросила я, надеясь сменить тему.

Я собиралась потом вроде как принести свои извинения Виолетте за Джорджию, когда увижусь с ней в следующий раз.

— Мы проводили Женевьеву, — сказал Винсент, наполняя свой бокал кока-колой. — Она отправилась на юг, чтобы остаться с Шарлоттой и Чарльзом. Сказала, что не может находиться по близости от своего дома, зная, что Филиппа там нет.

Я кивнула, понимая, как она себя должно быть чувствует. Я не могла дождаться, чтобы поскорее убраться из нашего дома в Бруклине после того, как мама с папой умерли. Всё, чтобы мне не попадалось на глаза, напоминало о них — это было похоже на жизнь в мавзолее.

— А теперь собирались возвращаться к работе, прихватив Артура с Виолеттой с собой, чтобы те были в курсе событий в Париже…по крайней мере, так было, пока ты их не прогнала. — Жюль подмигнул Джорджии, когда как та улыбнулась с притворной застенчивостью и подняла руку, чтобы привлечь внимание официанта.

Когда мы через полчаса покидали кафе, Винсент обнял меня за плечи.

— Пойдем с нами, — настаивал он. — Так как никто из нас не находится в спячке у нас дома проводится собрание сегодня. Будет здорово, если ты тоже там будешь.

— Увидимся дома, — сказала Джорджия.

Поскольку она не была желанной гостей в доме Винсента, то она сама решила ловко выкрутиться из создавшейся ситуации, не ожидая приглашения. А после того, как с энтузиазмом расцеловала всех парней двинула домой к Мами с Папи.

Десять минут спустя мы вернулись в большой зал, как пару месяцев назад, когда Жан-Батист раздавал наказания и поощрений после битвы с нума, и смерти Люсьена: ссылка для Чарльза и Шарлотты, и официального принятие меня в дом.

Два новых члена новообретенных близких сидели на кожаном диване перед камином, склонив к друг другу головы и о чем-то горячо перешептываться. Они казалось о чем-то спорили. Я набралась храбрости и подошла к ним.

— Виолетта? — позвала я.

Она взглянула на меня, и казалась хрупкой, как фарфоровая чашка.

— Да? — ответила она, глядя в сторону, кивая Артуру, как будто она давала ему отставку прежде чем повернулась ко мне.

Он встал и подошел к Жан-Батисту с Гаспаром, которые в углу изучали карту.

— Я просто хочу сказать мне жаль, что моя сестра тебя обидела. Она бывает порой несносной и я не собираюсь извиняться за неё, но я просто хочу, чтобы ты знала, что я не разделяю её мнения.

Виолетта на секунду задумалась, а потом кивнула.

— Я бы не стала судить о тебе, по словам твоей сестры. — Она потянулась и дотронулась до моей руки. — Что за выражение вы используете на английском языке…"Палки и камни"*? Я не держу обиды, — сказала она в своем высокопарном стиле.

Я тихо вздохнула с облегчением.

— Можно я присяду? — сросил я, указывая на кресло рядом с ней.

Она невозмутимо улыбнулась и сказала, — Безусловно.

— Итак… — закинула я удочку для начала разговора. — Чем вы с Артуром занимались последнюю неделю?

— Мы гуляли с остальными — в основном с Жан-Батистом и Гаспаром. Они знакомили нас с территорией Парижа. Мы с Артуром уже бывали в Париже, но многое изменилось за последний век.

Сюрреалистический разговор, подумала я, уже в миллионный раз. Хотя уже начала привыкать к подобному.

— Это странно находиться далеко от вашего дома? — спросила я.

— Да. Мы жили в Лаже несколько столетий, так что это довольно странно, такая резкая перемена привычного образа жизни. Но, безусловно, это ради благого дела, помочь Жан-Батисту покорить нума.

Она наклонилась ближе и заговорила очень пылко, как если бы то, что она спрашивала, было важным и конфиденциальным.

— А ты, Кейт? Как ты себя чувствуешь, оказавшись вне своего привычного мира — влюбившись в бессмертного? Ты когда-нибудь мечтала вернуться назад, к прежней жизни обыкновенной человеческой девушки?

Я покачала головой.

— Нет. Прежняя жизнь, всё равно, так или иначе, закончилась. По крайней мере, я так чувствовала. Мои родители умерли около года назад. Когда я нашла Винсента… — или он нашел меня? задумалась я — я тоже могла оказаться мертвой.

— Странный выбор для красивой, жизнерадостной девушки тратить своё время на нежить.

Она и в самом деле иногда разговаривает как пожилая леди.

— Мне здесь нравится, — просто говорю я.

Подняв идеальной формы бровь, она кивнула, а затем взяла мою руку и сжала ее, в то, что я бы назвала, жестом солидарности. Как девушка-девушке в доме, полном мужчин.

— Все здесь? — Жан-Батист встал перед камином и оглядел зал. — Хорошо, — сказал он.

Я почувствовала, как кто-то коснулся моего плеча и посмотрела вверх, чтобы увидеть Винсента, который стоял за моим креслом. Он сексуально мне подмигнул, а затем сосредоточил всё свое внимание на мужчине средних лет.

— Мы все знаем о снижении активности нума, с тех пор как умер Люсьен. Как будто они вовсе исчезли. Но отчего это произошло? Может быть они чего-то выжидают?

— Можно мне? — спросил Гаспар, подняв трясущийся палец и, глядя на нас. — Они всегда в прошлом были недисциплинированными. Несмотря на то, что Люсьен был их лидером, он никогда похоже не останавливал их от проявления инициативных действий. Но, как мы уже упоминали, судя по их недавнему поведению, мы подозреваем, что у них мог появиться новый лидер — тот, который действительно сможет держать их под контролем. И Виолетта сейчас подтвердила эти подозрения. — Он махнул в сторону ревенентки, сидящей рядом со мной, как будто протянул ей микрофон.

— Не могу сказать, что я именно "подтвердила", — пискнула Виолетта. — Но таковы слухи. Мои источники упомянули о заокеанском нума — из Америки, если быть точнее — который начал позиционировать себя в качестве международного лидера.

В комнате раздались возгласы удивления. Первым заговорил Амроуз.

— Я никогда ничего подобного не слышал. Я имею в виду, у нас есть Международный Консорциум, но, чтобы у нума был такой? Я себе даже представить этого не могу. Не в их природе действовать сообща.

Виолетта кивнула.

— Соглашусь, что, если это правда, то является беспрецедентной ситуацией. Но из того, что я слышала предполагаемый лидер-нума был при жизни человеком огромной силы и власти. Люди доверяли ему свои судьбы, а он обманул их, отправляя многих на верную смерть, а некоторых довел до самоубийства.

— Как же он тогда умер? — спросила я.

— Убили в тюрьме, — просто ответила она.

— И что это значит для нас? — спросил Жюль.

На этот раз выражение его лица было серьезным.

Жан-Батист взял себе воображаемый микрофон.

— У Виолетты есть свои источники и мы надеемся, что они продолжат снабжать её информацией. Но мы можем начинать связываться с нашими родными и близкими в других местах, чтобы узнать, слышали ли они что-нибудь важное.

— В то же время, мы должны укрепить нашу оборону. Активизировать наши наблюдения. И, как я говорил с нескольким из вас, я отменяю запрет на атаку…

Я почувствовала, как Винсент напрягся позади меня, и как глаза Жан-Батиста пробежали по нему, старейший ревенент остановился в середине своей фразы, оглядывая комнату, в которой наступило неловкое молчание.

— Могу я прервать в этот момент? — раздался мелодичный голос с другого конца комнаты.

Все уставились на его источник. Это было впервые, когда я услышала, как говорит Артур: Он был постоянно задумчив, стоя или сидя в каком-нибудь углу, делая заметки в блокноте. Все остальные, казалось столь же удивлены этим нехарактерным для него поведением.

Артур бросил взгляд на Виолетту, которая сжала свой подбородок и уставилась на него. Ладно, подумала я, это должно быть имеет некоторое отношение к спору, который я прервала.

— Может быть, я говорю об очевидных вещах, но мы обсуждаем важную стратегическую информацию в присутствии того, кто не из нашего рода.

— Что?

Кровь отлила от моего лица, когда я чувствовала, как все поглядывают в мою сторону. Я уставилась на Артура, но он отвел глаза, убирая светлый локон за ухо, как будто он непременно должен был деть куда-нибудь свои руки.

Руки Винсента сжимали мои плечи железными тисками. Я подняла глаза, чтобы взглянуть на его лицо, которое обратилось в камень, и создавалось такое впечатление, что, если бы ревененты обладали способностью извергать глазами пламя, то Артур бы уже поджарился до золотистой корочки.

Всё молчали, застыв в ожидании. Артур откашлялся и вновь глянул на Виолетту. Ее маленькие пальчики сжали подлокотник дивана, а ногти впились в кожу мебели.

— Несмотря на то, что я допускаю, что люди общались на протяжении всей нашей истории, за исключением редких случаев, как например брак нашей Женевьевы, серьезное взаимодействие с людьми всегда было основано на модели работодатель- наемный работник. Я понимаю, что этот человек оказала тебе услугу, убив твоего врага. Но я должен подвергнуть сомнению правомерность ее присутствия на тактической встрече, на которой обсуждается наша защита и собственно само наше выживание.

Он мог с такой же легкостью влепить мне пощечину. На глаза навернулись непрошеные слезы, и я сердито смахнула их. В ту же секунду на ноги вскочили Жюль с Амброузом, кинувшись к Артуру, словно некая банда негодующих. Винсент притянул меня к себе, будто он мог физически защитить меня от слов Артура.

Артур поднял руки, словно всем своим видом показывая, что он ни в чем не виноват.

— Родные, постойте. Прошу послушайте. Я не знаю Кейт так же хорошо, как вы, но я видел её достаточно, чтобы понять, что она хороший и надежный человек.

Он, наконец-то, осмелился посмотреть мне в глаза и взгляд его был виноватым. Меня это не волновало. Извинения не принимаются.

— Я не утверждаю, что она не приветствуется здесь, среди нас, — продолжил он. — Только то, что она не будет участвовать в этой встрече. Для собственной безопасности, а также для нашей собственной.

И тут наступила какофония голосов, все одновременно начали говорить или вернее орать — одновременно. Жан-Батист поднял руку и рявкнул,

— Тихо!

Он смотрел на каждого человека в комнате в течение секунды, как будто оценивая их чувства в этом вопросе, заканчивая свою молчаливую инквизицию мной.

— Кейт, дорогая, — сказал он в своей благородной монотонной манере, а в слове "дорогая" не слышалось ничего, внушающего нечто хорошее, — прости меня, но мне придется попросить тебя покинуть наше заседание.

Винсент начал было говорить, но Жан-Батист поднял руку, призывая его замолчать.

— Только на этот раз, пока мы решаем этот вопрос с нашим новичкам. Я хочу, чтобы все чувствовали себя комфортно в этой ситуации, а у Артура с Виолеттой еще не было времени привыкнуть к твоему присутствию среди нас. Не сделала бы ты мне огромное одолжение, если бы избавила нас от своего присутствия на этот раз?

Я глянула на Артура самым уничижающим взглядом, на который только была способна, прекрасно понимая, что попытка должно быть получилась довольно убогой: Мои глаза были красными от слез унижения. Его глаза казались пустыми, но он выдержал мой взгляд, ока я сама не отвела глаза. Вздернув подбородок, я собрала все остатки своей растоптанной гордости и встала.

— Я провожу тебя в мою комнату, — прошептал Винсент, кладя руку мне на плечо.

— Нет, не нужно, всё в порядке, — сказала я, отстраняясь от него. — Я подожду тебя там.

Не в силах взглянуть на остальных, я вышла в коридор.

Вместо того, чтобы отправиться в комнату к Винсенту, я пошла на кухню, надеясь найти утешение в единственный человек в доме. Я прошла через вращающуюся дверь в кухню, где Жанна суетилась вокруг с подносами с едой. Она поставила чайник на плиту, а как только она увидела меня и тут же подошла и энергично расцеловала меня в обе щеки.

— Кейт, дорогая, как поживаешь, моя маленькая капусточка? — Она отпустила меня и посмотрела на мои красные лицо и глаза. — Моя дорогая! Что такое?

— Меня только что вышвырнули с заседания, за то, что я человек.

— Что? Но я не понимаю. Я очень удивлена, что Жан-Батист занял такую позицию после того, что случилось.

— Это был не Жан-Батист. Это был Артур, — сказала я, усаживаясь за стол. Принимая от Жанны предложенную салфетку и промокнув её уголки глаз. — Он сказал, что я, возможно могу поставить под угрозу безопасность всего дома.

— Надо же, я не могу представить, чтобы он говорил что-то подобное, — сказала неуверенно Жанна, усаживаясь напротив меня и пододвигая ко мне тарелку самодельными медовыми пирожными.

Она на мгновение задумалась, а затем, казалось, смягчился.

— Артур и Виолетт, они…как бы ты выразилась… возможно — "старой школы"? Они из дворян. И то, как они когда-то смотрели на крестьян, те же самые чувства они испытывают по отношению к людям. Это не значит, что они плохие люди. Это означает, что они…снобы.

Я рассмеялась, услышав Жанна использовать уничижительный термин. Она всегда так позитивно относилась ко всем и вся. Для неё назвать Виолетту с Артуром назвать их снобами должно быть означало, что они были разбушевавшимися бессмертными фанатиками.

— Они здесь, чтобы проделать хорошую работу, Кейт. Даже если они не самые приятные люди, они много знают и существуют дольше, чем кто-либо другой. И, увидев их предпочтения в изоляции, я сомневаюсь, что они тут надолго задержатся. Всё придет в норму, ты и глазом моргнуть не успеешь.

Я кивнула, жуя печенье, и пыталась осознать, что моя собственная гордость не должны стоять на пути безопасности группы. И не то, чтобы я заслужила присутствовать на их секретных совещаниях. Я же не была ревенентом. Я была исключением из правила. Кого я обманываю? Я не принадлежу их миру.

Я чувствовала, что моё настроение портится с каждой секундой.

— Я ухожу, — сказала я, обнимая Жанну за шею. — Спасибо. Было приятно поговорить с тем, кто всё понимает. Иногда я чувствую, будто живу в альтернативной вселенной, когда я здесь.

— Ну, в основном так оно и есть, chérie, — сказала Жанна, когда отпустила меня и затянув свой передник. — Не останешься на ужин?

— Нет. Передай, пожалуйста, Винсенту, что я пошла домой, и пусть он мне позже позвонит, — сказала я.

Она понимающе на меня посмотрела и послала мне воздушный поцелуй, стоя у плиты, когда я встала из-за стола и пошла к выходу.

Я пошаркала через дом, и вышла через дверь во двор. К фонтану-ангелу, я шагнула внутрь пустого бассейна и подошла к скульптурам. Ангел. Человек. Два отдельных существа, вырезанные из одной глыбы мрамора. Я провела пальцами по руке Ангела. Он был холодный как Винсента, когда тот был мертв.

Прим. переводчика:

*Палки и камни — палками и камнями можно поломать мне кости, но слова мне боли никогда не причинят.