Пожиратели миров 7

Глава 156

— Твоих братьев убили курги?

— Да.

— Эти курги? — прищурился я.

Он слегка помедлил, прежде чем кивнуть.

Теперь был мой черёд показывать зубы.

Из моих рук выскочили демонические клинки, мягко переливаясь в темноте. Он схватился за градомёт на поясе.

Мы вновь сверлили друг друга взглядом, будто готовые вцепиться в глотки друг другу, и здесь под вопросом, кто кого одолеет. На его стороне физическая сила и реакция, на моей демонически силы.

— Значит ты живёшь в мире и согласии с теми, кто убил твоих братьев? ­— негромко переспросил я.

— У меня не было выбора, — ответил он холодно.

— Выбор есть всегда.

— Но лишь до того момента, пока его не остаётся.

— Ты должен был убить их, — напомнил я.

— Выстрелить в спину бывшим союзникам, с которыми дрался плечом к плечу? Которые стали доверять тебе? Это называется честью и благородством⁈

— С теми, кто убил твоих братьев! — поднял я голос. — Значит теперь у нас честь закрыть глаза на случившееся и делать вид, будто ничего не произошло.

— И это обвиняет меня тот, кто гуляет с ересью в душе и пользуется демоническими силами⁈

— Это обвиняет тот, кто не делал вид, живя с убийцами своих братьев, будто ничего не произошло! — процедил я.

Атмосфера заметно накалилась между нами.

Встретились как-то два космодесантника-еретика…

Нет, дело не в том, что это попахивает ересью.

А в чём же?

В том, что лучшая защита — это нападение. Я не настолько узко мыслю, чтобы не понимать, к чему могло привести нахождение космодесанта и курги на одном острове, которые взаимно друг друга ненавидят, пока не появится более сильный враг, который станет угрозой для обоих. Такое случалось на нашей истории и не раз, пусть эта ситуация и выглядела странной. Но этот мир сам по себе странный.

С каких это пор?

С тех самых, пока сам не оказался в тех же условиях. Однако теперь настало моё время показать своё возмущение и преданность Императору. Не буду кривит душой, это всё показушничество, но лишь для того, чтобы продемонстрировать, что я до сих пор предан Императору и Империи. Чтобы он видел, что мои моральные компасы остались теми же, и что даже при ереси внутри меня я остаюсь преданным Империи, реагируя так, как отреагировал бы любой космодесантник в этой ситуации.

Вижу, ты поумнел слегка.

С кем поведёшься…

Когда напряжённая обстановка стала ощущаться уже физически, я медленно и показательно спрятал клинки. Тагер, как он назвал себя, медленно опустил градомёт. Ещё пара секунд, и мы вернулись на сввои места. Между нами повисло тяжёлое молчание, которое первым нарушил я.

— Как это произошло?

— Сразу после высадки, — ответил он. — После того, как на борту линкора начало свирепствовать оно, появившееся из неоткуда.

— Вы пытались противостоять этому?

— Мы пытались организовать оборону, однако понесли серьёзные потери и было принято решение об эвакуации с корабля. Сам корабль будто стал… враждебен к нам. Не все смогли добраться до спасательных капсул. Но когда мы приземлились, нас ждал ещё один неприятный сюрприз. На острове оказались курги.

— Вы приняли бой с ними? — с нажимом уточнил я.

— Приняли. И вновь понесли потери. Их появление было для нас внезапным, и столкновения с ними длились два месяца. За это время из тех пяти человек, что смогли выбраться, я потерял двух оставшихся. Курги тоже понесли потери. Мы смогли забрать с собой сорок одного остроухого прежде, чем вновь появилось оно.

— Оно попало на планету со спасательной капсулой?

— Скорее всего. Я предполагал, что оно успело забрать к кому-то прямо перед самым отстрелом. Как бы то ни было, оно застало нас посреди боя. Появилось просто из неоткуда, убив двух моих товарищей, после чего добралось до курги, отняв жизни ещё десятерых. Я знаю, что в последствии погибло ещё десять курги от её лап, прежде чем они предложили мне объединиться на время, пока вопрос не будет решён.

— Как вы победили?

— Заманили на определённый участок, после чего курги сдерживали её пси-силами, а я взорвал всю округу при помощи всего, что у меня было. Попутно сами курги выжгли всю местность, оставив лишь стекло и камень. А после… после таких потерь и работы в одной группе уже не имело смысла сражаться дальше. Мы были заперты на одном острове. У них остались лишь женщины и дети, из нас остался лишь я один. Сражаться дальше означало, что не останется в итоге никого. Но так или иначе, я выполнял свой долг до последнего, пока это имело хоть какой-то смысл.

— Но после того, как они убили твоих товарищей, ты решил жить с ними.

— Они расплатились за этой своей кровью, — ответил Тагер. — Ситуация изменилась.

— Не настолько, чтобы закрыть глаза на их деяния, — нахмурился я.

— И что ты предлагаешь? Убить оставшихся женщин и детей после того, как они помогли справиться с тварью? — он со вздохом покачал головой. — Тебе не понять. Ты не был здесь в тот момент и не можешь судить о том, что произошло.

— Но ты меня судишь, — заметил я, глядя ему в глаза.

Он отвёл взгляд.

Знаешь, у меня есть притча на эту тему, одна очень хорошая. Встретились как-то два упёртых барашка на узком мосту. Ни один, ни другой не хотел пропускать. Они бодались, боролись, толкались…

Пока оба не упали в воду?

Нет, пока НЕ НАЛЕТЕЛА АВИАЦИЯ И НЕ РАЗНЕСЛА К ХЕРАМ МОСТ ВМЕСТЕ С БАРАШКАМИ, РАЗБРОСАВ ИХ КИШКИ В РАДИУСЕ КИЛОМЕТРА!!! Мораль сей истории такова, не попадай под авианалёты.

А к чему притча-то?

Не знаю, просто захотелось рассказать. У меня есть ещё одна притча. Столкнулись как-то два козлёнка на узкой тропе в горах. Они были упёртыми и глупыми. Блеяли, бодались, толкались, пока…

Не налетел авиация?

Нет, не угадал. Пока ПО НИМ НЕ ВЖАРИЛА АРТЕЛЛЕРИЯ, РАЗБРОСАВ ИХ РОЖКИ ДА НОЖКИ ПО ВСЕЙ ОКРУГЕ!!! О есть ещё одна про двух черепашек…

Просто сделай одолжение и заткнись.

Тц… как знаешь, как знаешь…

Тагер, спрятал градомёт обратно в кобуру.

— Что бы не произошло, мы нашли с ними общий язык.

— И не пытались выбраться с острова?

— Было бы на чём. Среди нас нет механика, который смог бы починить корабль вырваться отсюда. А если и смог бы, то куда? Судя по твоей информации, здесь попросту некуда лететь.

— Ты сказал, что нет механика, который сможет починить корабль. Значит есть корабль? Не линкор?

— На дальней части острова есть кладбище техники, — пояснил он. — Это плохое место, мы туда не ходим. Однако там есть корабли по типу десантных, штурмовых, и даже истребители. Всё свалено в кучу. Но их реакторы уже давно заглохли и нет энергоячеек, чтобы запустить их.

— Имперские? — сразу уточнил я.

— Одни — да. Другие — нет. По всему острову можно встретить тот или иной корабль, будто их выбрасывало на остров, как обломки кораблей на берег, — ответил Тагер. — Но починить их никто из нас не смог.

— Я хочу посмотреть на них, — произнёс я.

— Позже, — он бросил взгляд в окно. — Потом тебя отведут туда, если будет у тебя такое желание, но сейчас уже вечер, и где-то бродит ещё одно существо, с которым лучше нам не сталкиваться.

Немного подумав, я кивнул, но не успел Тагер выйти, как я спросил его:

— Ты сказал, что линкор будто стал враждебен к вам. Что ты имел в вид?

— Сложно объяснить, но очень легко почувствовать.

— Это из-за существ?

— Нет, существа — это отдельная проблема. Но сам корабль, он стал таким, будто ненавидел любую жизнь на своём борту. Ты сразу поймёшь, едва окажешься на нём.

— Там была радиостанция? — спросил я.

— Да, — кивнул Тагер. — Достаточно мощная, чтобы поддерживать связь с противоположными частями галактики. Однако мы не испытывали её здесь.

Значит я был прав. Возможно, это наш шанс добиться связи с Империей, чтобы вызвать сюда флотилию по этим координатам.

Когда Тагер ушёл, я ещё долго не мог заснуть, каждый раз возвращаясь мыслями к кораблю. «Корабль будто ненавидел любую жизнь на своём борту»… Его слова заставляли задуматься, что именно их вынудило покинуть линкор. Он не был обычным человеком, сохранил пси-обработку и импланты, которые защищали его от пагубного воздействия окружающего мира, и вряд ли Тагер просто испугался. Дело, видимо, было в самом судне…

Тень, что скажешь?

Что скажу? Вселенная не ограничивается нашей галактикой, Грант. Есть и другие миры. Другие галактики, которые, скорее всего, не похожи на нашу. Чтобы ты понимал, мир хаоса столь же естественен, как и ваш. Просто из другой реальности, но такой же обычный, со своими законами и порядками.

К чему ты клонишь?

К тому, что там мир может быть таким же чуждым, как для вас подпространство.

Ты бывал там?

Нет. Хаос сконцентрирован вокруг живых существ, так как они имеют эмоции. Но дальше вашей галактики на многие тысячи световых лет лишь пустота. Мы изолированы. Однако я могу предположить, что тварь как раз откуда-то оттуда. И вполне возможно, что там она столь же естественна, что для вас волки или кролики.

Кролик? Серьёзно?

Голодный кролик.

Голодный кролик…

Утро выдалось почти обычным, так как первое, что я обнаружил, едва встав с кровати — приоткрытая дверь и шум, доносящийся с улицы.

Знак доверия, что я больше не пленник?

Я внимательно огляделся. Со вчерашнего дня ничего не изменилось. Никто не заходил ко мне, что можно было заметить по осторожно натянутой нити из одежды, которую было невозможно заметить, войди ты с улицы в тёмное помещение. Возможно чрезмерная осторожность, но я хотел быть уверенным, что ночью ко мне никто не приходил.

Немного отойдя от сна, я направился к двери и осторожно открыл её, выглянув на улицу. Там меня встретила обычная лесная деревушка.

Я не раз и не два видел подобные места в диких мирах, которые заселяли люди, но не тронула цивилизация. Повсюду были деревянные дома с крышами из засохших ветвей, стянутых вместе. Таких домов было больше двух десятков. Они стояли между деревьев на склоне с лёгким уклоном, который убегал вниз к берегу реки.

Все густые заросли в округе были полностью вырублены. Осталась лишь мелкая трава. Кое-где уже образовались вытоптанные тропинки, которые расходились от домов и соединялись вместе, выходя на вытоптанную площадь с большим столбом в центре, который изображал ложного бога курги. Эдакая центральная площадь, перед которой возвышалось самое большое здание, как дом для общего собрания.

Здесь царила атмосфера умиротворения. Чувствовалась приятная прохлада раннего утра. Воздух пах свежестью леса и ближайшей реки. Ещё не испарилась утренняя дымка, что стелилась по земле лёгким туманом.

Но даже в такую рань деревня уже не спала. Передо мной как ни в чём не бывало проходили курги, которые старались делать вид, что не замечают меня, однако всё равно бросали косые взгляды в мою сторону. Дети были более открыты и пять любопытных и глупых лиц сейчас таращились на меня из-за угла дома, в котором меня поселили.

Поняв, что их заметили, от детей и след простыл.

Я понял, что ко мне решили проявить доверие и посмотреть, как я себя буду вести. Однако мне-то что делать? Возможно, стоит поискать броню и попытаться вызвать своих, если там что-то сохранилось после сражения с неведомым существом?

Я вышел из дома и ещё раз осмотрелся. Все делали вид, будто я часть пейзажа. Возможно, это и к лучшему, хотя я чувствовал себя несколько неуютно в окружении остроухих, которых было принято считать врагами. Не все они были воинственны. Как я и говорил, были племена кургов, которые занимались земледелием, были те, что относились к воинствующим группам, отступники, последователи их ложных богов — всё как у людей, если не считать их презрительное отношение к человечеству.

Я спустился к реке, где трое девушек сейчас стирали бельё чуть вниз по течению на помосте. Они лишь бросили на меня быстрый взгляд и зашушукались на своём непонятном мелодичном языке.

Здесь умиротворённо. Слишком умиротворённо. Чувствую себя неуютно.

Я окинул взглядом реку, над которой свисали джунгли, создавая своеобразный туннель. Она выходила откуда-то из леса и скрывалась за поворотом. Достаточно широкая, чтобы оградить деревню от противоположного берега, который представлял из себя стену из зелени.

— Ты не будешь доставлять проблем, я спрошу тебя? — раздался за моей спиной знакомый голос.

Я обернулся.

В метрах десяти от меня стояла курги, которая грела меня, когда я был без сознания.

Если попытаться, она может согреть тебя и внутри себя.

Нет.

В этом мире есть те, у кого несколько жён. Уверен, что твоя Катэрия примет это.

Я сказал, нет.

Как хочешь…

— Я похож на того, кто хочет доставлять проблемы? — задал я встречный вопрос.

— Да, — тут же ответила она. — Вы человеки, всегда доставляете проблемы.

Я отвернулся и ещё раз окинул взглядом реку. Вода была настолько прозрачной, что можно было разглядеть камни на дне реки почти до самого центра. Прямо передо мной проплыла небольшая рыба против течения.

Значит, каждый остров сохраняет свою экосистему с флорой и фауной даже после того, как планета раскололась.

— Правильно говорить, люди, — поправил я.

— Что?

— Не человеки. Люди.

— Ты считаешь меня умнее себя? — тут же ощетинилась курги.

— Я считаю, что ты говоришь неправильно. И прямо об этом тебе заявляю.

— Ваш язык, как тявканье животных, — фыркнула она.

Я не ответил. Развернулся и прошёлся вдоль реки до помостов, собирая на себе взгляды стирающих одежду, после чего поднялся на площадь. Остановился, окинул взглядом столб, на котором была вырезана всякая ересь, после чего пошёл дальше. Выше по склону между домов по тропе, пока не дошёл до леса.

— Конец деревни.

Курги никак не отставала от меня.

— Куда ведёт тропа? — поинтересовался я.

— Кладбище.

Я пошёл дальше и действительно через пять минут вышел к небольшой поляне, где из земли торчали вместо надгробий деревянные жерди с прибитыми на них табличками. Достаточно много надгробий, я сходу насчитал больше семидесяти. Почти сразу нашёл и могилы космодесантников. На их деревянных надгробиях висели жетоны, на которых была выбита фамилия и порядковый номер.

Четыре могилы, все остальные принадлежали курги. В какой-то мере им даже повезло. Не всем достаётся шанс быть похороненным как положено. Многие так и остаются на поле битвы, всеми забытые и брошенные, если не становятся того хуже пищей для тех же демонов.

— Восемьдесят семь могил, — пробежался я взглядом по поляне среди леса. — Мне сказали, что погибло около пятидесяти курги и четыре космодесанта. Откуда остальные?

— Во время вражды и охоты погибло шестьдесят один курги. Остальные, — она обвела взглядом кладбище, — погибло за недавнее время. Восемь детей и четырнадцать зрелых круги. Их всех убило Иное, что объявилось недавно на этих землях.

Она подошла к одной из могил и провела рукой по древку.

— Даже во время вражды и охоты мы не теряли детей. А сейчас теряем.

— И не можете расправиться с ней, как это сделали в прошлый раз?

— Человеческое существо явно дерзкое и глупое, раз считает, что мы не пробовали, — шикнула она на меня. — Раз такой умный, бери оружие и иди на охоту.

— Может так и сделаю, — ответил я.

— Может так и сделаю… — передразнила она меня. — Иди. В этом месте тебе не рады.

— Как скажешь.

— Я имела в виду кладбище. Не смей покидать деревню! — бросила она мне вдогонку, оставшись позади.

В принципе, я провёл разведку местности, чтобы понимать, где нахожусь. Обычная деревня в лесу. Странно, что Тагер остепенился здесь. Как я и говорил, это место никого не щадит, меняя даже тех, кто имеет к подобному сопротивление.

Я вернулся в деревню, где жизнь только набирала обороты. И обратил внимание, что эта назойливая курги всё равно продолжает меня преследовать, стараясь держаться подальше. Остальные, наоборот, пытались меня избегать. Кроме, естественно, Тагера, которого я застал выходящего из одного из домов.

Тот вышел, потянулся… и мимо него едва касаясь земли с плетённой корзиной вышла женщина, та самая, что меня усыпила. И между ними выскочило сразу двое детей, которые слегка отличались от остальных курги более человеческим лицом, присоединившись к своре детей.

Он что, действительно спит… с этими?

Не, ну ты прикинь какой безобразник! С бабой спит! А надо по-мужски, только с градомётом или другим космодесантником в обнимку! Еретик, не иначе!

Да, жизнь не щадит никого…

— Вижу, ты решил разведать местность, — произнёс он, когда я подошёл поближе.

— Где моя активная броня? Хочу посмотреть, что с ней.

— Позже, — Тагер огляделся. — Сейчас будет завтрак. После все курги пойдут молиться своим богам, и тогда я покажу тебе броню.

— Мы можем позавтракать сейчас.

— Здесь завтракают вместе. Так у них принято.

— У них? — нахмурился я.

— Не стоит враждовать с другими из-за подобного, — заметил он. — Идём.

— А если я откажусь есть с ними за одним столом?

— Тогда не будешь есть вовсе, — пожал Тагер плечами, просто констатировав факт.

Завтрак у них проходил в том самом большом доме у площади, который я принял как здание для собраний. Все набились в зал, рассевшись вдоль одного длинного стола на скамьях и после небольшой молитвы приступили к еде. В полной тишине, разве что стучали деревянной посудой да изредка перешёптывались.

— Почему она так смотрит на меня? — покосился я на приставучую курги.

— Милиилит? Может ты нравишься ей, — ответил негромко Тагер, накладывая себе из общей миски какой-то салат в тарелку. Здесь в принципе почти не было мяса, что странно. Только рыба да зелень.

— Я спросил тебя сейчас серьёзно, Тагер.

— Я ответил тебе серьёзно, — ответил он с лёгким вызовом в голосе. — Милиилит приставлена следить за тобой, чтобы ты не натворил глупостей. И она была единственной, не считая меня, кто был против того, чтобы тебя убили сразу как нашли. Все остальные хотели тебе смерти, но она была против, пусть и лечить тебя не горела желанием.

— Она? — прищурился я. Встретив мой взгляд, она демонстративно отвернулась.

— Милиилит обладает способностями исцеления, как ты заметил. Из-за своих способностей она приверженец веры в то, что жизнь — дар богов, который надо оберегать. Ты должен сказать ей спасибо, иначе бы тебя закопали на нашем кладбище или того уже, на огороде. И она очень добрая курги.

— Добрая?

— Ты не заметил, что ты ещё жив? — спросил он. — Просто ты её смущаешь.

— Почему вы вообще спасли меня?

— Про Милиилит ты понял, но я хотел знать, откуда взялся парень в броне на берегу реки.

— Вы меня выпустили, потому что поверили мне?

— Потому что не имеет смысла держать в клетке того, кто может эту клетку сломать и выбраться. Тебе курги проявили доброту и терпение в надежде, что ты ответишь тем же. У нас и так хватает теперь проблем, чтобы создавать их на ровном месте.

Значит меня выпустили в страхе, что я попытаюсь вырваться силой, натворив бед? Что ж, это имеет смысл, доверие всегда подкупает.

Видимо они, так и не поняв, что со мной делать, или боясь, что я создам проблемы, решили идти от обратного. Не держать взаперти и контролировать, что может привести к противодействию, а включить меня в свой состав, побыстрее интегрировав в общину, тем самым обезопасив и себя. То есть, что я к ним привыкну и не попытаюсь устроить диверсию.

Курги выглядели как одна большая семья, но очень тихая. Даже дети, которые здесь были, вели себя очень скромно. Но я то и дело ловил на себе взгляды, которые те сразу же презрительно отводили, едва мы встречались глазами.

А после завтрака все встали и ровным строем вышли в то время, как оставшиеся принялись убирать посуду. Когда я оказался на улице, заметил, что у площади уже готовятся к молитве. Некоторые даже успели переодеться в свободную одежду, что-то наподобие больших белых свободных рубах, которые свисали до пола. Вскоре уже все вплоть до детей были одеты так.

Тагер отвёл меня в сторону.

— Не стоит им мешать. Они очень щепетильно к этому относятся.

— Как ты ужился с ними? — спросил я, глядя на столпотворение курги в одинаковой одежде перед молитвой. — Они наши кровные враги. Любой слуга Императора бы никогда не стал бы есть с ними под одной крышей.

— Ты стал.

— У меня не было выхода, — напомнил я.

— Они предложили мир, — ответил Тагер.

— Первыми? — удивился я.

— Пришла Азурлина от лица всех оставшихся курги и предложила в свете новых обстоятельств заключить временный мир, чтобы не проливать кровь зазря. Она была убедительна.

— Насколько?

— У них остались лишь женщины и дети. Сказала, что нет чести в том, чтобы сражаться с теми, кто не хочет войны и не может дать даже отпора. Я знаю, что в любой другой ситуации их бы добили, чтобы обезопасить себя, но… в тот момент я посчитал иначе.

— У тебя ведь есть пси-обработка и импланты. Они остались. Тебя это вообще не должно было трогать. Враг есть враг.

— Ты говоришь так, будто мы перестаём быть людьми. Лишь машина для убийств, не более, — ответил он. — Тогда о какой чести и достоинстве может идти речь, если ты не более чем оружие, которому всё равно, в кого стрелять?

— Это другое.

— Моя честь не позволила стрелять в детей и женщин на всякий случай, — ответил он. — Не в той ситуации, когда мы сражались бок о бок против общего врага.

Значит в другой бы поднялась, мне интересно?

— Так или иначе, я сделал свой выбор. Во имя Императора и мира, который он хотел принести людям. А потом привык к ним. Поэтому закроем тему. Идём, я отведу тебя к твоей броне. К тому, что от неё осталось.