Пожиратели миров 7

Глава 169

Грог и Зигфрид услышали, как за их спинами с металлическим ударом захлопнулась дверь, едва они сделали пару шагов.

— Твою мать, нет-нет-НЕТ! — Зигфрид затормозил так, что подошвы его башмаков выдавили искры об пол. Развернувшись, он бросился обратно, но не к двери, а к пульту управления.

Он едва успел дотронуться до него, как из стены начали тянуться руки, хватаясь за пульт управления дверью и пытаясь утянуть его в стену. Схватившись за него, Зигфрид попытался вырвать его из тянущихся рук…

И вырывает с корнем из стены.

Искрясь, пульт управления остался в его руках.

— Да чтоб тебя! — он отбросил его в сторону. — Грог!

Тому не надо было по сто раз объяснять что делать. Выхватив плазмострел, тот выстрелил в дверь. Первый раз, второй раз, в третий выстрелил уже Зигфрид, четвёртый раз…

Взрывы от плазмострела гремели на весь ангар, но на бронированных дверях появились лишь оплавленные пятна, с которых стекал вниз подобно жёлтой смоле оплавленный металл. Глядя на результат, можно было предположить, что у них патроны закончатся раньше, чем они смогут проплавить её насквозь. Но они были не готовы оставить товарища. Быть может между ними и были разногласия, но их внутренние отношения — это внутренние отношения, а миссия — это миссия.

Однако все карты спутал сам корабль. Будто этого было мало, по ангару протянулся резкий и громкий сигнал. Сигнальные лампы над дверьми из ангара замигали, и тяжёлые створки начали съезжаться с двух сторон.

Выбор был невелик — или остаться здесь, возможно, без шансов выбраться, или попытаться сделать что-либо снаружи.

— Корабль! Быстро на корабль! — закричал Зигфрид, и наперегонки они бросились обратно к машине.

Две огромные металлические фигуры промчались с пугающей прытью по мосту до своего корабля, заскочив внутрь. Грог сразу бросился в кресло пилота, прыгнув в него так, что оно жалобно заскрипело. Зигфрид заскочил следом, но остановился в дверях. Выхватил плазмострел, прицелился и выстрелами сбил захваты с корабля, позволяя машине освободиться.

В тот момент двигатели запустились. Без прогрева, без всей подготовки, Грог сразу выжал маршевый ход — створки уже почти закрылись, и времени на подготовку попросту не было. Десантный корабль проворно сорвался с места. Зигфрида бросило в самый конец десантного отсека, он едва успел захлопнуть дверь, когда корабль разогнался.

Створки уже закрылись настолько, что по ширине корабль попросту не смог бы протиснуться. Грог дал резкий крен, заваливая корабль, и боком протиснулся в закрывающиеся двери. Одновременно с этим он спрятал турели и двигатели, заставляя их в последний момент втянуться в корпус.

Огромные зубцы створок заскрежетали по крыше и днищу машины, высекая искры. Они оставили на броне пугающие вмятины, повредив аварийный люк, едва не срывая бронелисты. Но ещё доли секунд, и тяжёлый разведывательно-десантный корабль проскочил между ними, едва не застряв, оказавшись в пустоте Альта семиты.

Непристёгнутый Грог свалился с кресла. Но в невесомости вернуться обратно не составило труда, после чего он включил гравитацию внутри кабины. В этот момент в кабину ворвался Зигфрид.

— Разворачивайся!

— Как нам забрать его?

Это был хороший вопрос, но и Гранта нельзя было недооценивать. Выходов из корабля было не так уж и много.

— Спасательные капсулы! Он будет прорываться к спасательным капсулам. Будем ждать его там.

— Если он отстрелится на ней, мы попросту не успеем его поймать или догнать, — напомнил Зигфрид. — Ты сам знаешь, с какой скоростью их отстреливают.

И это была правда. Спасательные капсулы обладали чудовищной начальной скоростью, чтобы как можно быстрее вылететь и удалиться на безопасное расстояние. Особенно, когда речь шла о таких машинах, как линкор, где реактор при взрыве мог уничтожить всё, что находилось поблизости. И хуже было то, что с Грантом не было никакой связи, и отследить его по маячку попросту не представлялось возможным.

— Можно попробовать поймать его кораблём, — решил Зигфрид. — Поймаем капсулу собой.

— Какую из них? — нахмурился Зигфрид.

— Он прыгнет в ближайшую. Встанем, поймаем корпусом. Корабль должен будет пережить такое попадание.

— А может и не пережить.

По-хорошему, ему стоило отстрелить капсулу и самому попытаться выбраться через шлюз. Но, учитывая обстановку, вряд ли у Гранта будет такая возможность.

— Встань напротив капсулы. В крайнем случае, доберёмся до курги, а там уже как-нибудь да запустим один из кораблей на стоянке.

Но вытащить Гранта они были обязаны. Если они его не поймают, то их брат по оружию попросту отстрелит в никуда. И там у него выжить шансов уже не будет.

СУКА!

Я отлетел от двери, врезавшись в неё на полном ходу и в то же мгновение через то место, где я стоял, пролетел плазменный луч, врезавшись в дверь. Взрывом меня отбросило в сторону, а на бронированных створах осталась лишь слегка оплавленная вмятина.

Я не просто оказался заперт — я оказался в тупике, где с другой стороны меня прижимали полумёртвые космодесантники. Здесь попросту негде было спрятаться.

Моя рука сама по себе поднялась, закрыв меня от ещё одного выстрела из плазмострела.

— Сколько у нас сил⁈

Хватит, чтобы немного продержаться против них.

Я встал на одно колено и начал поливать противника из градомёта в тщетной попытке дать отпор. Не хватало подкалиберных патронов на оружие, чтобы иметь возможность хотя бы пробивать броню. По сути, я стрелял обычными фугасными снарядами, что для них, как танку дробь.

Меня конкретно зажали, и много сил уходило на защиту. Нельзя здесь оставаться. Но и прорваться будет самоубийством. Да, они потеряли навыки, но против качества почти всегда будет работать количество. Одно попадание из плазмострела, и меня можно будет отскрёбывать от брони. Даже если добегу, мне попросту не дадут проскочить, набросившись всем скопом, а в рукопашной я точно не отобьюсь.

К тому же в этот момент по коридору разносится протяжный гудок — закрывались ворота ангара, а значит выбраться через обычный путь я попросту не смогу. Меня заперли на этом проклятом корабле…

Или нет?

— Тень! Мне нужен проход! Сейчас!

Мы потратим последние силы.

— Просто сделай мне проход, и дальше я сам!

Что ж, давай попробуем.

И в этот момент прямо передо мной появился громадный краснокожий демон с копытами вместо ног и рогами на голове. Он возвышался надо мной стеной, излучая характерную демоническую ауру, которая попросту давила тебя своей необузданной силой. Я не уверен, что с таким был способен был справиться даже небольшой отряд космодесанта.

И едва он появился, как сорвался с места, бросившись прямо под пули градомёта и плазменные выстрелы, встречая их грудью. Мощным рывком он сократил расстояние до покойников в активной броне несколькими большими шагами и врезался так, что одного из них отбросило назад. Ударом громадной руки снёс другого, вмяв его в стену. Схватил третьего за ногу. Будто тот ничего не весил, ударил несколько раз об пол и стены, после чего этим телом начал размахивать, сбивая с ног остальных.

Несмотря на лёгкий шок от такого зрелища, я бросился вперёд, воспользовавшись моментом.

Добежал до поворота, где валялся один из космодесантников, который… на моих глазах начал расползаться. В прямом смысле слова, его шлем отстегнулся, откуда начали выползать его части тела, словно черви: голова, руки, ноги, позвоночник, ноги.

Они, будто живые, бросились на меня, но не были в силах что-либо сделать. Голову я попросту раздавил ногой, по остальным выпустив очередь из градомёта, которая разорвала их тела на части. Проскочил мимо, свернув в боковой проход, и бросился бежать дальше, на ходу сверяясь с картой.

Но почти сразу упёрся в тупик, которого не было на карте.

— Да твою мать!

И не успел я обернуться, как мимо меня пролетела туша космодесантника, которая попросту проломила стену, открыв проход дальше. Я проскочил через дыру в стене, из краёв которой искрили провода и текла какая-то жидкость из труб. Пробежал дальше, свернул и прямо передо мной резко опустилась бронированная дверь.

Почти опустилась.

Из ниоткуда появился Тень в своём демоническом обличии, поймав её в последний момент, не дав той окончательно упасть и захлопнуться.

— Б͍͖̜͌̐̈ы̫̱͊̑̿ͅс̫͉̦̐̀̔т̣͎̠̅̐ͤр͚̱̻ͤ͌̚е̲̪̾̄̇ͅе̩̺͇̇̓̈, — прохрипел он, удерживая её. Его голос резанул по ушам.

Я на полном бегу резко лёг, проскользнув прямо под ней, после чего дверь сразу за мной захлопнулась. Окажись я под такой, даже активная броня могла бы не спасти — были все шансы, что разрежет пополам.

Но я об этом не думал. Продолжал бежать вперёд по карте, оглядываясь по сторонам. Где-то здесь…

Здесь! Резко сворачиваю в коридор, проскакиваю дальше и наконец выхожу к коридору, идущему вдоль борта корабля, где выстроились в линию спасательные капсулы.

Уверен, что Зигфрид и Грог уже ушли с корабля — нельзя рисковать всей командой ради одного человека. Но они должны будут ждать меня снаружи. Наверняка прямо напротив первой же капсулы, рассудив, что я высажусь на ней. Однако выстрел спасательной капсулы в лучшем случае всё переломает в корабле и разгерметизирует его, а значит надо было сначала выбросить капсулу, и потом выбраться самому, где меня подберут.

Я подбежал к панели управления. Нужно отстыковать её перед тем, как выйти наружу. Поэтому сначала я…

Удар в бок был таким сильным, что у меня потемнело в глазах. Активная броня отлетела, как игрушка, в коридор, несколько раз кувыркнувшись и выбивая искры из металлического пола. На этот раз я встал с трудом, поднимая градомёт и давая очередь прямо в коридор вслепую.

Ещё один удар, и меня отбрасывает назад.

Едва не теряя сознание, я вскрикиваю…

— Адреналин! Одна двадцатая!

…и чувствую укол автоматической системы жизнеобеспечения. Туман перед глазами рассеивается, и я чувствую прилив внезапной бодрости, которая помогает мне подняться.

В коридоре стоит… ещё одно порождение корабля, даже не похожее на демонов и их производных. Это была огромная туша с длинными руками и ногами, будто слоновьи ноги, полностью состоявшая из тел экипажа. Ещё живые, они извивались, как судороги мышц, срощенные между собой, и кажется я даже слышал их мычание. Лица людей виднелись то тут, то там на теле, искажённые в агонии.

Но что хуже, в руки твари буквально вросли какие-то металлические агрегаты корабля, выступая в роли тяжёлых кулаков. Их окутывала щупальцами плоть людей, плотно фиксируя на конечностях твари.

Я сразу же открыл по ней огонь. Снаряды градомёта рвали тела тех несчастных, что стали частью этого существа. В ход пошли гранаты, что секли осколками этот массив тел, но едва я успеваю опустошить магазин…

Сзади!

Тень вернулся, но предупредил меня слишком поздно.

Удар со спины, и я врезаюсь в стену. Не успеваю понять, что происходит, как уже оказывается рядом туша, которая обрушивает на меня свой «кулак», вминая в пол. Меня вновь хватают за ногу, и я успеваю разглядеть что-то длинное, как ящерицу без кожи, которая обтекала кровью, когда в корпус вонзаются её зубы.

Броня трещит, ошибки сыплются на экран, я чувствую, как теряю контроль над активной бронёй. Рука тянется к поясу и срывает гранату, забрасывая её без чеки в глотку твари. Взрыв, и меня отпускают, но лишь на мгновение, чтобы в этот же момент я получил ещё два удара, из-за которых отправляюсь в полёт в другой конец коридора.

Уколы, много уколов системы жизнеобеспечения позволяют мне оставаться в сознании, когда я пытаюсь встать. Эта «ящерица» уже ползёт ко мне по стенам вместе с тушей, чьи шаги эхом отдаются по коридору. Делаю шаг в сторону и попадаю под огонь из градомётов космодесантников-покойников, который зашли с другой стороны. Меня явно решили окончательно дожать.

Часть экипажа — кровь корабля, да? И лишнюю кровь, судя по всему, он отпускать не собирался.

Ящерица вновь бросается на меня, вгрызаясь в броню и тормоша в разные стороны, как игрушку. Кажется, что сейчас вырвет саму руку такими темпами. С трудом я вставляю градомёт в пасть и зажимаю гашетку. Пули дробят её твёрдые, но хрупкие зубы, позволяя мне вырваться под градом пуль космодесанта.

Прямо под удар кулака туши, которая отбрасывает меня в стену рядом с одной из капсул.

Уходи! Вали отсюда нахер!

Валю…

Уже на четвереньках, я доползаю до электрического табло и просто касаюсь его. Спасательная капсула открывается… и я перекатываюсь в сторону от молота туши. Но второй удар врезает меня в стену, впечатывает так, что сил выбраться попросту нет.

Я срываю пояс с гранатами и швыряю его прямо в это порождение линкора. Взрыв, и её курочит, превращая в бесформенную гору мяса. Не только её — по активной броне приходится удар, от которого трещит броня, и некоторая её часть попросту отключается, взрывной волной выкорчёвывая меня из стены.

Я отлетаю в сторону и уже на одной ноги подползаю к другой капсуле, нажимая на экран и открывая спасательную капсулу. Едва я её касаюсь, как табло сносит выстрелом градомёта, щедро осыпая меня осколками и шрапнелью. Пули стучат по корпусу, и теперь я даже не могу удержаться, заваливаясь набок.

В этот момент моя рука резко вздымается верх, поднимая кроваво-чёрную стены из подобия кристаллов, которые закрывают меня от остальных.

Прикусив язык, я упорно заползаю внутрь, воспользовавшись передышкой и задыхаясь от удушья. Но даже стена не выдерживает долго и разлетается на осколки, когда я оказываюсь внутри. Прямо в кабину залетает град пуль из градомётов — космодесантники просто стоят напротив, поливая меня от бедра. Снаряды влетают внутри, кроша аппаратуру и разрывая внутреннюю обшивку, а через мгновение прямо напротив входа показывается та самая ящерица.

Она бросается за мной внутрь… и не дотягивается каких-то сантиметров.

Демон появляется в коридоре прямо за ней и выдёргивает тварь из спасательной капсулы, отбросив её в сторону к чёртовой матери. Его массивная туша полностью закрывает меня собой от пуль. Он протягивает руку внутрь и дёргает за единственный рычаг жёлтого цвета одним пальцем.

Одна-единственная дверь с хлопком закрывается, отрубая демоническую руку, которая растворяется, даже не успев упасть на пол. Доли секунд, и моя туша перелает из одного края спасательной капсулы в другой, врезаясь в дверь, когда она отстреливается, набирая чудовищную скорость.

От перегрузки не спасает гравитационная система, которая должна уравновесить резкое ускорение. Всё, что я вижу через маленькое окошко — это быстро удаляющийся линкор, на котором остался весь ужас, что нас преследовал последние часов пятнадцать. А вместе с ним и какую-либо надежду выжить.

Меня только что отстрелило в бесконечность Альта Семиты.

Но я не способен это осознать в данный момент, потому что теряю сознание и проваливаюсь во тьму.

— НЕТ! НЕТ-НЕТ-НЕТ! ГРОГ!

Зигфрид с ужасом наблюдал, как совершенно другая капсула отстреливается из линкора, и подобно пуле улетает во тьму Альта Семиты.

­— ГРОГ! ЗА НЕЙ!

Но Грог и без команды уже выжал полный газ, резко уходя в маршевый ход, отчего Зигфрид едва не падает в кабине.

Разведывательно-десантный корабль мог похвастаться достаточно резвым ускорением для своих размеров, позволяющим быстро улетать из-под огня, но он уступал многим другим кораблям, которые были заточены на скорость и манёвренность. И тем более он не мог угнаться за капсулой, которая улетала во тьму, пока за несколько секунд не растворилась в ней, покинув зону визуального контакта. Радар ещё ловил её, однако вскоре и он начал терять капсулу из виду.

— За ней! — Зигфрид сел в кресло второго пилота, до последнего пытаясь удержать её в зоне видимости, но уже через несколько минут они потеряли её.

Зигфрид обессилено осел в кресле.

— Как же так…

— Он улетел.

— Да я заметил… — он бросил взгляд на экраны, которые больше не показывали капсулу. И ещё хуже было то, что наступала ночь, и свет газового облака переставал освещать округу, делая просто-напросто невидимым любой объект.

— Неловко вышло, — прогудел Грог.

— Да не то слово…

— Сигнал бедствия тоже не ловится.

— Ну тогда можно попрощаться с ним… — выдохнул Зигфрид.

После последних событий он всё больше и больше терял доверие к Гранту, однако при любом раскладе он оставался их товарищем, и вопрос спасать его или нет, не стоял. Оттого он чувствовал, как его душу сковывает чувство вины.

Что теперь делать? Преследовать его? Высчитать траекторию и лететь, покуда не найдут его? Это попросту бесполезно. Альта Семита явно немаленькое пространство, и даже если они будут лететь за капсулой, не смогут никогда её догнать, если оно бесконечно. А если нет, то сколько лет это займёт, прежде чем они достигнут края, когда даже эта цивилизация не смогла справиться с этой задачей? К тому моменту к Гранта просто закончатся запасы. Это уже не говоря, что у них самих запасов было на два месяца.

Зигфрид смотрел туда, где исчезла капсула, скрипя зубами. Долой разногласия и обиды, он знал, что даже при вражде внутри группы Грант строго бы следовал принципу «своих не бросать». Как следовал бы и инструкциям, которые на подобные ситуации тоже существовали, не сулившие ему ничего хорошего, а именно…

— Грог.

— Да?

— Разворачиваемся, — глухо произнёс он.

— Оставляем преследование? — спокойно спросил Грог.

— Мы всё равно не сможем догнать капсулу, и у нас не хватит припасов тогда вернуться.

Зигфрид издал протяжный вздох. Всё внутри требовало продолжить бессмысленное преследование, однако он понимал, что теперь это уже было бесполезно. Надо спасать тех, кто ещё имел на это шансы.

— Разворачиваемся. Бери курс на Тринианское государство.

Им предстояло принести домой плохую новость, и это угнетало Зигфрида ещё больше.

Я приходил в себя и отключался несколько раз подряд и не знаю, сколько провёл в бессознательном состоянии. Но где-то на четвёртый раз организм перестал проваливаться во тьму, наконец позволив мне осознать одну неприятную вещь.

Меня выстрелило в открытый космос, где на пути не было ничего.

— Вот хрень… — пробормотал я, пытаясь встать, но активная броня не отзывалась. — Тень? Тень, ты здесь?

И тут тишина. Видимо, он ещё не пришёл в себя после использования своей формы. И быть честным, в этот момент я почувствовал одиночество. Даже Тень, эта еретическая тварь разбавила бы немного ситуацию, которая выглядел безнадёжной, а так я остался совершенно один.

С пятой попытки мне удалось вернуть в движение левую руку и через час мучений открепить часть пластин на груди, после чего дело пошло легче, и я смог выбраться из своего саркофага. И первым делом тут же прильнул к стеклу единственной двери спасательной капсулы.

Снаружи меня встретила абсолютная тьма, где не было видно даже газового облака. Непроглядная неприветливая тьма Альта Семиты.

— Прилетели… — пробормотал я и обернулся к аппаратуре в капсуле, где меня приветствовала не менее безрадостная картина.

Спастись-то я спасся, но выпущенные вслед пули разнесли внутри всю наружную аппаратуру, которая была встроена в стенки. А среди неё, что самое важное, была и радиостанция, совмещавшая с собой маяк, который должен был подавать сигнал бедствия.

— Да чтоб вас… — пробормотал и принялся рыться в отсеке, ища ящик инструментов, что был обязательной частью любой спасательной капсулы.

Нашёл его буквально через пару минут и принялся выкручивать маяк. Нет маяка — нет меня, всё достаточно просто. Меня не найдут, не поймут, что я в принципе жив. Однако, когда я выковырял рацию из обшивки, понял, что чинить там попросту нечего. Она была разорвана снарядом, внутри всё превратилось в труху. Будь у меня паяльник и запасные детали, я бы смог что-то сделать, а тут от платы остался лишь одна треть, а всё остальное осталось в корпусе.

А у меня же нет и в активной броне рации или маячка.

— Свезло… — пробормотал я, бросив её на пол.

Помимо рации они разнесли и один-единственный экран, который показывал, что происходит снаружи. При этом центральный компьютер, что отвечал за управление и поиск места для посадки капсулы, был цел. Но он-то и не сильно мог помочь мне, так как я летел в сторону, где не было ничего кроме пустоты. Я это понимал настолько же отчётливо, как и то, что Зигфрид и Грог не смогут меня догнать, а если и будут искать, то без маячка или сигнала бедствия просто не найдут.

Здесь ещё были запасы еды, которых для одного человека хватит на месяц, и лазерный пистолет, у которого отсутствовал половина корпуса после шальной пули, но это было таким себе успокоением.

Я сел на одно из сидений и откинулся на спинку, глядя в потолок. Теперь мне оставалось просто лететь и ждать, когда я помру с голоду, едва закончатся припасы. И чем дольше я сидел, тем больше погружался в неприятные мысли, единственное, что осталось со мной, где тоска и депрессивное состояние впервые обняли меня с нежностью, заставляя погрузиться в пучину бессилия и злости на весь мир.

Я чувствовал опустошение. Чувствовал бессилие и боль от осознания безвыходности ситуации. В первый раз в жизни я чувствовал абсолютное желание просто сложить руки и дожидаться своего конца, которое опутывало меня с той же скоростью, с которой я терял надежду.

Я так и остался сидеть, пялясь в потолок. Бессмысленно дёргаться теперь. Я приговорён к медленной смерти, и всё что оставалось — оттягивать её до последнего, пока всё не будет кончено.

Время лишь усугубляло моё состояние апатии, в которое я погружался всё сильнее и сильнее. Навалившееся за последнее время, включая новости о моей матери лишали вообще каких-либо сил. Становилось горько, что я помру вот так, как какое-то запертое в коробке насекомое без какой-либо возможности сопротивляться. Помру, так и не узнав, стоило ли это всё того или нет.

Не думал, что скажу когда-нибудь это, но я бы хотел взглянуть напоследок на Катэрию с её пугающей двойней, которую я породил. Увидеть, годен был ли я вообще на хоть что-то, кроме убийств и разрушения. Может ли вообще такой человек, как я, быть на что-то способен, кроме как убивать. А ещё увидеть свою мать и услышать её голос…

Но я не увижу. У меня её тоже отобрали. Отобрали ради какой-то надежды, что что-то вдруг в мире изменится.

Мои мысли раз за разом возвращались к моей матери. Они крутились вокруг неё и того, что произошло и во что по итогу это вылилось. Теперь я понимал, почему отступники разочаровывались в Империи. Прочувствовал это на себе. Зачем бороться за тех, кому плевать на тебя и дорогое твоему сердцу, когда можно бороться за себя. Возможно, Тень был в какой-то мере прав насчёт всего этого, я боролся ради человечества, но демоны оказались не самым худшим врагом человечества.