Под знаменем черной птицы. Книга 2

Глава 21

"803"

Верховный жрец поручил собрать как можно больше тел, поэтому Восемьсот Третий лично возглавил рейд по Прималюсу. Они не трогали богачей, эррандо, с телами которых часто возникали проблемы, и стариков. Из остальных выбирали самых крепких и сильных, а дальше уговорами или угрозами забирали в Сады удовольствий. Кто-то шел спокойно, другие же упирались, кричали, просили пощадить. Восемьсот Третьему это не нравилось. Некросы — мирная раса, большую часть своих захватов они проводят без единой капли пролитой крови. Люди и так рано или поздно переходят на их сторону. Так приятно ни о чем не думать и не знать ни в чем недостатка. Можно сказать, что для большинства из тел жизнь в Садах удовольствия — наиболее благоприятный и счастливый отрезок судьбы.

— Лорд Марк, лорд Марк! — из стройной шеренги вдруг выскочила женщина и повисла у него на руке. Замученная, в мокрой изодранной одежде, изможденная. наверняка из тех, что пытались сбежать с полиса на хлипкой самодельной платформе. — Лорд Марк, прошу, доставьте дочь моей маме, здесь написан полис и номер ее дома!

После она пихнула в руки Восемьсот Третьему спящую девочку, в руке которой был зажат лист бумаги, и позволила боевым особям некросов схватить себя и оттащить на прежнее место. Ребенок сразу же очнулся и начал реветь, протягивая руки к матери. Знания, полученные от церебеллума подсказывали, что крохе года два. Вполне можно пристроить в питомник, пусть наберется сил и подрастет, а после станет неплохим носителем. Но в ушах до сих пор звенело это “Марк-Марк-Марк”. Наверное, проблемы с телом. Нельзя менять их так часто, да еще и брать принадлежавшее эррандо.

— Эту отпустите, — махнул Восемьсот Третий на женщину.

Особи послушались его сразу и без вопросов, как принадлежавшего к более высокому рангу. Так заложено в самой сущности некросов. А еще там же заложена необходимость всегда действовать в интересах общества бессмертных. Восемьсот Третий же презрел ее, сейчас он нагло защищал свои. Но “Марк” звучало так приятно, правильно, привычно, что за одно имя он готов был помогать женщине и ее ребенку.

Она же все бормотала благодарности, гладила ребенка по голове и прижимала к себе. Восемьсот Третий поручил Шестьсот Седьмому приглядеть за сбором тел и повел спасенных им людей к единственному месту, где они могли временно побыть в безопасности. Пока он думает.

Раз за разом Восемьсот Третий искал объяснение, почему поступил так и как это могло послужить интересам общества бессмертных, но ответа не находил. Нет, он сделал так только потому, что захотел сам, хотя хотеть некросам и не полагалось.

В памяти Марка была эта женщина, она служила при визумарии, следила за своевременной оплатой жалования. И ребенок… Кажется, его отца Марк тоже знал. Но в его воспоминаниях не было симпатии, обычная женщина, не Лапушка.

Значит, дело в имени? В том, что она назвала Восемьсот Третьего “Марк”?

И это его имя. Но не Марк Байон. Другой Марк.

Восемьсот Третий долго рылся в памяти церебеллума, искал информацию о том, возможно ли сохранить часть памяти тела, но ничего не нашел. И все его прошлые носители именовались иначе.

Но не это сейчас было проблемой. Только женщина и ребенок. Если отпустить их домой, попадутся следующему же патрулю. Не страшно, конечно. Женщину заберут в сады, ребенка — в питомник, обычное дело, правильное.

Все во имя блага общества бессмертных.

Но женщина все ещё цеплялась за его рукав, благодарила, называла "Марк".

Что с того? Многие называли. И он никогда не реагировал, а здесь вдруг раскис. У каждого должно быть что-то своё. И у него это имя Марк.

У женщины тоже было имя, простое и глупое, Джейн или Мари, оно потерялось в памяти настоящего Марка, как и детали биографии бывшей подчиненной.

А она все болтала и болтала, благодарила, плакала. Даже ребенок проснулся и попросил есть. Восемьсот Третий не выдержал и забрал его у матери, взял на руки и чуть обнял, чтобы успокоить. Девочка вначале сжалась, держалась настороженно, затем вдруг затихла и обняла его шею тонкими руками. Ребенок вымотался и ослабел от голода, его срочно нужно переправить в питомник.

Но Восемьсот Третий отвел их с матерью в квартиру Марка. Показал, где можно вымыться и переодеться, дал какие-то тряпки из шкафа Оливии. Разложил еду на столе. Он не знал, что из человеческой пищи вкусно, знал только о питательных свойствах, поэтому доставал просто первое попавшееся. Но женщина и ребенок ели с большим аппетитом и благодарили. Оливия же морщила нос и просила убрать “этих”. Восемьсот Третий Равнодушно пожал плечами и предложил съехать самой “Лапушке”, у которой имелось и другое жилье.

— Все заметят, что Марк уже не тот. Он бы никогда не притащил в нашу квартиру постороннюю девку с приплодом.

— Значит, это не Марк. Это ты, как новый председатель Совета. Встретила знакомую и решила ей немного помочь.

— Никто не поверит.

— Сделай так, чтобы поверили. Иначе в следующих списках на замену бессмертными может оказаться и твое имя.

Оливия скривилась, не поверила, но больше спорить не стала. Восемьсот Третий и сам не был уверен, что его полномочий хватило бы для такого, но почему-то сейчас казалось очень важным спасти эту женщину и ребенка.

Так у него появился свой секрет.

Восемьсот Третий хотел избавиться от этих двоих, избавиться от своего секрета и снова стать примерным некросом, но выпускать женщину и ребенка на улицы было опасным, а знакомых среди обитателей свободных от некросов территорий не водилось. Не считать же за знакомого самого Безумного? Восемьсот Третий честно выложил верховному жрецу всё то, что слышал от аватара Уводящего Во Тьму. Предатель в обществе бессмертных — это то, чего в принципе не могло случиться, но на всякий случай велись масштабные проверки.

А еще в Храм совсем недавно привезли новый артефакт, Восемьсот Третий его пока не видел, но по слухам тот нес в себе частичку силы Уводящего и должен был помочь росту могущества бессмертных.

Через несколько дней Айвен перебросила мальца на “Вита-Нову”. Он сопротивлялся, приводил сотни доводов против, но его мнение уже ничего не значило. У доводов “за” присутствие Лэнни и раньше был только спорный факт о будущей свадьбе, сейчас же Айвен решила его полностью игнорировать.

Котенок мог соврать, до свадьбы может пройти лет триста, они, в конце концов, могут развестись сразу же после бракосочетания. Это все несущественно. Есть более важные дела и неотложные потребности.

Армия все росла, еще немного и ресурсы “Вуали” уже не смогут обеспечить их всех питанием. Нужно было искать другое место для дислокации, а заодно и источник доходов. К примеру деньги, что приносила корпорация Арк, которая формально все еще принадлежала Айвен. Вряд ли нынешние владельцы обрадуются такому развитию событий, но запас терпения и понимания закончился еще на Атроксе, когда Айвен была беспомощной.

К встрече с потомком она готовилась долго. Кто знает, что хотела увидеть в этот момент: второго Айкора, кого-то похожего на Айджи или отца, а может быть — совершенно чужого альтера. Последнее было бы легче всего, но Тристан Арк внезапно оказался до противности похож на всех тех побочных потомков рода, которых она видела раньше. Те же светлые волосы и загорелая кожа, высокий рост и широкие плечи, уверенные движения и ни капли магии. Он разглядывал Айвен с не меньшим интересом и не подумал встать из своего кресла. Можно было бы и насильно стащить, но зачем?

Айвен обошла его по кругу, остановилась за спиной и проговорила:

— Рада встрече, дорогой Тристан.

Альтер подергал головой, но поворачиваться не спешил.

— Наслышан о вашей армии, дорогая бабуля. Собираетесь воевать с кем-то? И, наверняка, уже построили планы на наши верфи? Спешу разочаровать, последние лет десять они несут больше декоративную функцию. У Союза нет возможности конкурировать с судостроительными компаниями Федерации.

— О, я строю планы на все активы рода Арк. И жду их скорейшей передачи в мои руки.

— Боюсь, ускорить процесс не в моих силах, — Тристан развел руками, но все также не повернулся. Стальные нервы, пожалуй, из него вышел достойный продолжатель рода. — Бюрократия, сами понимаете, дорогая бабуля.

— Но если в мои руки попадет несколько корпораций, то, пожалуй, я стану слишком занятой для мести. Это сейчас, от безделья, уже который день ищу информацию об организаторе взрыва резиденции Арк Хай. И знаете, дорогой мой внучок, слухи на этот счет ходят самые разные. Некоторые называют даже вас. Как думаете, сумею ли я найти достаточно улик для официального обвинения или придется использовать старый добрый несчастный случай? Поймите, лично к вам никаких претензий, но древние обычаи требуют жестоко мстить за покушения.

— А вы, бабуля, умеете вести переговоры. Я отдам распоряжение о подготовке документов. Пока же хотел бы увидеть вас на нашем ежегодном балу. Пусть все видят, насколько мы дружная и сплоченная семья.

Большей глупости, чем бал, придумать было сложно.

Айвен несколько раз осмотрела свой гардероб, но ни одно платье не подходило для бала. А выбираться с "Вуали" ради поиска тряпки — глупо. К тому же Айвен до сих пор мало смыслила в нынешней моде, просить же помощи у Лэнни — странно, а у вечно щеголявшей в джинсах и рваных футболках Гвэн — бессмысленно.

Все закончилось тем, что Айвен просто перенесла в память ИИ все те платья, что выбирал Нерон, приказала найти общие закономерности и выбрать что-то похожее в последней модной коллекции.

Мстительная стерва с электронными мозгами набросала несколько вариантов, Айвен наугад выбрала то, что выглядело приличнее всего и имело самое маленькое декольте. Консультанты в этом дизайнерском доме оказались более толковыми и без проблем подобрали туфли и аксессуары для анонимного покупателя. Жаль, что на это ушла солидная сумма из запасов, которые были на “Вуали”.

Айвен рассчитывала поправить свое материальное положение за счет средств корпорации Арк, но данные, которые ей попадались в сети не внушали оптимизма: от собственности, которая могла перейти к Айвен, потомки оставили не так много. Верфи в самом деле приносили колоссальные убытки и только завещание Айкора мешало их продать. Какие-то корабли там по-прежнем строили, но большей частью под частные заказы.

Это решаемые проблемы, примы никогда не становились банкротами.

А вот кое-что посерьезнее — это хмурый малец, которого Айвен отказалась брать с собой на прием и Уинки Морроу, который навязывался так рьяно, что отказать не получалось. К тому же не хотелось идти туда одной.

Уинки прибыл точно к назначенному времени, обрядился в хороший темный костюм и чинно вышагивал по “Вуали” в сопровождении сразу пятерых примов и нескольких киборгов. Солидная охрана. Айвен оценила это и даже удержался от демонстрации, за сколько секунд разнесет этих мальцов. Она улыбнулась Уинки, положила руку на его локоть и шла рядом, прикидывая, насколько глупо они смотрятся.

Морроу ниже ее на добрых семь сантиметров. Пятнадцать, если посчитать вместе с каблуками. Зато самодовольства у Уинки было на пятерых.

— Лорд Морроу, — в каюте личного брига Уинки Айвен все же решила начать светскую беседу, — вы еще не отказались от бредовой мысли жениться на мне?

— Наоборот, я в ней укрепился! — он галантно подал ей бокал шампанского, Айвен же притянула к себе блюдо с закусками и под испуганным взглядом Уинки быстро съела всё и потянулась к следующей. — И если вы подумаете об этом как следует, то придете к схожим выводам. Я — идеальная партия.

— Не знаю. Надо посмотреть всех. И, признаться, я слишком молода для свадьбы.

Его наглость и упорство вызывали уважение, но никакой личной симпатии к нему Айвен не чувствовала.

Даже небольшой. Хотя что стоило бы поднять энергетический потенциал Уинки? Сделать его равным пусть не самой Айвен, так хотя бы тем, древним примам. Но…

Нужно время, пусть покажет себя, пусть любой из ныне живущих собратьев покажет себя, тогда можно будет подумать об этом.

Дальнейший разговор не клеился, Уинки потоптался на месте, затем включил новостной канал, ведущий и репортеры которого наперебой вещали о подготовке к грядущей войне. Все эти линкоры, крейсеры, орбитальные станции и прочее, что выглядело очень красиво и внушительно, но на деле Айвен понимала, что этого не хватит продержаться и пары месяцев. И то, главным преимуществом Союза станет не его огневая мощь, а то, что обитаемые планеты разбросаны по разным галактикам и Федерации нужны в нынешнем состоянии, а не как выжженные пустыни.

Уинки тоже хмурился, набросал что-то в виртуальных заметках, вышел из каюты и начал раздавать подчиненным поручения. Часть из них Айвен признала достаточно толковыми, для оценки других не хватало знаний о нынешнем положении дел.

— Можем ли мы рассчитывать на лояльность вашей небольшой армии? — поинтересовался он, как только вернулся.

— Я буду действовать только в интересах Союза, лорд Морроу.

— Когда начнутся военные действия у главнокомандующего появятся полномочия призвать под свое командование все частные армии или присвоить им статус врагов.

— Окопаюсь на “Вуали” и все. Вы пять тысяч лет не могли взломать ее системы, не думаю, что во время военных действий у вас внезапно проснутся таланты и найдутся резервы для уничтожения комплекса.

— Жестко и откровенно.

— Вас ждет много подобного после нашей возможной свадьбы, очень много, лорд Морроу.

Он подвигал челюстями, сложил руки на груди и чуть отошел назад, разглядывая Айвен, потом решительно подсел ближе и завел разговор, ради которого, собственно и вызвался быть сопровождающим на балу.

— А сила, леди? Представьте, два-три десятка примов вашего уровня — и Федерация даже не рискнет нападать на наши планеты.

— Предлагаете со всеми ними переспать? По очереди или разом? Кто же будет отбирать достойных? И не жалко пускать будущую жену по рукам? А вы затейник, лорд Морроу.

Айвен подмигнула ему, но Уинки ничуть не смутился. Надо же какой поборник интересов Союза, готов пожертвовать всем, даже репутацией ради грядущей победы и своего могущества.

— Получив силу, что вы будете делать, лорд Морроу? Последний прим, которому я помогла подобным образом создал “сумеречную птицу”, уничтожившую всю цивилизацию примов. Это заставило серьезно задуматься о том, стоит ли вмешиваться в естественный ход событий и менять отмеренную для каждого толику силы.

— Рано или поздно вы все равно найдете себе прима, с которым захотите разделить вечность и он, вольно или невольно, переймет часть вашей силы. Вмешательство все равно произойдет. У вас не выйдет навсегда остаться самой могущественной из примов. Так не лучше ли сделать это прямо сейчас, а заодно принести пользу всему Союзу?

— Нет, — отрезала Айвен.

Больше их разговор не клеился. Надо отдать должное Уинки: упорства ему хватало.

Жаль, что своим предложением переспать со всеми ныне живущими примами он лишился всех баллов симпатии, которые ему отсыпала Айвен.

И его низкий рост стал нервировать еще сильнее. Айвен чувствовала себя глупо, когда шла под руку с Уинки. Их со всех сторон облепили репортеры и охранники Морроу, пытавшиеся тех оттеснить. Айвен хотела отгородиться магией, но Уинки остановил:

— Нельзя, противозаконно. Мы не демонстрируем своего превосходства над альтерами.

— И допустили имусов до голосования? Дали им равные права? Тогда зачем это притворство.

Уинки сжал челюсти, но промолчал. Тем более они как раз дошли до Тристана, любимого внучка Айвен. Он выглядел донельзя довольным, знакомил ее со всеми и даже оттеснил Уинки, чтобы самому исполнять роль спутника. А также два или три раза напомнил о том, как важно не пользоваться магией.

Айвен машинально запоминала имена и должности новых знакомых, улыбалась всем одинаково вежливо, соглашалась сделать совместный снимок и отвечала на вопросы о временах расцвета Колыбели. Все выглядели дружелюбными, заинтересованными, улыбались в ответ, но в их глазах отражалась только пустота. Айвен не воспринимали всерьез, точно она приглашенный аниматор, который скрасит праздник скучающих богатеев. Бесцеремонная Гвэн и то выказывала больше почтения и уважения герою прошлого.

И примы в этом не отличались от альтеров. Каково вам было стоять на площади пять тысяч лет? А правда, что древние могли творить заклинания без помощи чипа? Скучает ли прим-леди без своей любовницы? Ведь все знают, что та погибла за несколько минут до того, как Айвен обратилась в статую.

Она слушала их, кивала, изредка отвечала, по возможности пространно и сдержанно. Хотя перед глазами начинали плыть багровые точки, а пальцы раскалилась до предела. Сжечь, всех сжечь! Вначале всех этих недоумков, затем тех, что управляют Федерацией и построить новое, правильное государство. Без примов. Нельзя оставлять ни одного из них!

— Всегда находил эти приемы на редкость скучными, — Габриэль стал рядом и протянул Айвен бокал шампанского, — хотя никогда не чурался светской жизни.

— По-моему, здесь веселья через край.

— Вам виднее, все же не я главная звезда вечера, — он улыбнулся чуть теплее и подал Айвен ещё один бокал, а вместе с ним и целый поднос закусок. — Могу я поинтересоваться вашими планами на вечер?

— Хочу сжечь здесь все, до самого основания. Поэтому вам лучше покинуть это место, лорд Габриэль.

— Всегда хотел поприсутствовать при каком-нибудь историческом событии, поэтому, пожалуй, останусь.

— Ваше право!

Разговор с Габриэлем неожиданно успокоил. Айвен продолжила улыбаться всем, а после тихо ушла, не потрудившись предупредить Уинки. А после долго стояла на улице и разглядывала здание, в котором проходил прием. Просчитала около тридцати способов сравнять его с землей, уничтожив всех людей внутри. И нынешние примы и альтеры не смогли бы ей помешать.

Сила побежала сквозь тело, скопилась на кончиках пальцев и затаилась, как зверь перед броском. Так просто — одно движение и столько жертв. Раньше, во времена Колыбели Айвен бы успели перехватить и обезвредить, пускай и ценой чьих-то жизней. А сейчас она была почти всемогущей. Единственной во всем мире, кто нарушал баланс. И котенок, который бы сказал какую-то глупость и остановил ее так далеко. Безнадежно далеко.

Айвен сжала и разжала пальцы, а после вернулась на “Вуаль”, к своей новой армии.

Постепенно Айвен смогла если не вжиться, так найти побольше точек соприкосновения с ныне живущими примами. Потихоньку забирала себе бразды правления корпорацией Арк, изучала тонкости производства декоративной косметики и то, куда можно пристроить корабли с верфей, несколько раз сходила на какие-то встречи с ее фанатами, поблагодарила их за помощь и собранные для корабля деньги. Даже кивала на слезодавильные рассказы о некупленных бутербродах и пропущенных сеансах в кино. “Зато сберегли мозг и фигуру” — так и рвалось с языка, как и: — “Если бы не один не в меру хитрых кот, вам бы не пришлось идти на такие жертвы. Зато могли бы познать всю мощь гнева последней из истинных примов”. Сходила на еще несколько свиданий с Уинки, потому что это отнимало меньше времени, чем слать ему отказы.

Но каждый раз, на каждом из таких свиданий, Айвен разглядывала Уинки или кого-то другого из мужчин, невольно искала сходство с Нероном. Но даже коты почему-то не подходили.

А Лэнни, будущий муж, если и вызывал какие-то чувство, то скорее материнские. Вот племянник из него бы вышел отличный, а жених… Зато внешне — почти копия котенка.

— Эй, малец, ты чем сегодня занят? — младший Рей все крутился рядом, вынюхивал, пытался втереться в доверие. Или еще что. Айвен не понимала его мотивов. — Давай сходим куда-нибудь развеяться.

— Я бы с удовольствием, но в прошлый раз мы вышли за кофе, то наткнулись на рекламу нового фильма с вами, а потом пришлось оправдываться за то, куда делся кинотеатр. И дело замяли только благодаря связям лорда Морроу. Чудо, просто чудо, что никто не пострадал!

— Кинотеатр никуда не делся, я его просто немного сжала, под размер мозга тех, кто смотрит такие фильмы. И убивать я никого не собиралась, сознание и разум не обязательны для полноценного существования. Есть же кольчатые черви…

— Это был обычный фильм, пускай и с некоторыми искажениями, сделанными для большей увлекательности и в соответствии с запросами аудитории и ради развития патриотизма!

— Малец, ты толкаешь меня сделать тоже самое и с киностудией, предварительно заперев в нее всех причастных к созданию шедевра. Меня нервирует твое присутствие.

— Скорее — чье-то отсутствие, — Лэнни наглел с каждым днем. А сейчас и вовсе примеривал на себя роль няньки для нервной леди. — Свяжитесь с ним.

— С кем?

— Вы знаете. Просто наберите номер и свяжитесь, так будет лучше для вас, — он вытащил из кармана энфон и протянул его Айвен. — И для нашего хрупкого мира.

Только ее хорошее настроение уберегло мальца от гибели, но ушел он быстро, как знал, что близок к воспитательной порке. Но перед этим он сам набрал номер и бросил энфон на столе.

Айвен слушала ненавязчивую мелодию вызова и не решалась его сбросить. Да Нерон сам никогда не сможет справиться с такой техникой! А рядом точно никого не окажется, на Атроксе же сейчас ночь.

— Вэн? — проклятая штука неожиданно отозвалась его голосом. — Это ты?

Она подтянула энфон ближе, поправила волосы и все же ответила:

— А у тебя много подружек имеют доступ к межпланетной связи?

Котенок за это время снова похудел и остриг волосы. Предельно коротко, так, что остался один темный ежик на голове.

— Ну ты же знаешь о моих проблемах со счетом. Где малыш Лэнни? Ты не забыла накормить его сегодня?

— Еще выгуляла и сменила подгузник. Как ты там поживаешь?

— Строю планы по захвату мира, активно поддерживаю силы зла, — Нерон говорил очень серьезно, но наверняка в голове уже рисовал пошлые картинки. Айвен не хватало возможности обменяться с ним мыслями, прикоснуться, просто почуствовать его присутствие рядом. — Здесь же только расслабишься, как их атакуют с какой-нибудь стороны и нанесут сокрушительный удар.

— Прекрасно, значит на гимназисток у тебя не остаётся времени, — Айвен сложила руки на груди и отодвинулась вместе с креслом. Сегодня на ней было на редкость удачное платье, пусть и Нерон оценит.

Он подвигал бровями и показушкно взмахнул стопкой документов.

— На них всегда найдется минутка. И мне привезли новую невесту.

— Хорошенькую? С приданым?

— Несколько отар овец, поддержка от всего клана. И она прекрасна! Такая длинноволосая, фигуристая, на лице — бровь.

Котенок провел сплошную линию от одного виска до другого, очерчивая воображаемую бровь, а Айвен не выдержала и рассмеялась. Нерон же разглядывал ее, затем произнес:

— Вэн, прилетай.

— Послушай, все не так просто, — признаваться в том, что дела нельзя бросать, иначе Арк окончательно загнётся, не получалось.

— У меня есть деньги.

— Смеёшься? Здесь не в ходу твои банкноты с любимым собой.

— Но золото все также ценится? — он, напротив, придвинулся к экрану ближе, будто старался получше рассмотреть Айвен.

— Мы ещё увидимся, обещаю, — только и смогла она ответить, не уточняя даты.

— Обстоятельства тебе не понравятся.

Утро для Уинки началось с неприятного донесения: на один из грузовиков Содружества Свободных Планет напали. Убили весь экипаж и целый взвод частной охранной компании, но не тронули груз.

Содружество уже успело бросить Союзу претензии, но от тех как всегда отмахнулись: да, территория их, но космос огромен, нельзя контролировать каждую его пядь. И с грузом наверняка было не все гладко, раз уж перевозили его с таким количеством охраны.

Но было что-то во всем этом, что-то неприятно кольнувшее предчувствие Уинки. Поэтому он не удовлетворился отчётами от подчинённых, а поехал осматривать грузовое судно самостоятельно, прихватив с собой минимум охраны.

Рядом кружили несколько патрульных катеров полиции и военных, создавали видимость работы для инспекторов от Содружества. Уинки же был уверен, что такое нападение — дело рук обычных пиратов, которые вытащили из грузового отсека что-то ценное и наверняка контрабандное, но побрезговали остальным хламом.

Но стоило пройти через шлюз, как Уинки почувствовал запах смерти и неестественный холод. Тела уже унесли, вместо них ИИ подбрасывал отчеты о времени и причине смерти каждого и снабжал их качественными видео-отчетами. Убийца был всего один, он даже не думал скрываться: без страха пробрался на корабль, а после уничтожил всех членов команды и охрану, покрутился на капитанском мостике, будто нарочно позировал и вышел. Обычный человек, на первый взгляд: высокий, не слишком широк в плечах, облачен в полную броню десантников. Вот только во время схватки в него выстрелили один раз, и теперь через дыру отчетливо виднелся другая стена. Уинки несколько раз возвращался к этому месту, пересматривал его под разными углами и в разном увеличении, но ничего не менялось: либо перед ним стоял уникальный живой организм, способный передвигаться с огромной дырой в груди, либо броня была полой.

Но кто ей управлял? И как? Судя по оплавленному шлему — все контролирующие чипы должны были сгореть.

Уинки отослал отчет подчиненным и приказал разобраться во всем. Особенных результатов это не принесло, зато через две недели они нашли еще семнадцать похожих случаев. Один оказался полностью из ряда вон: охранникам корабля удалось полностью уничтожить броню, но когда это случилось, один из погибших поднялся с пола и расстрелял товарищей, зачем точно также, как и прошлые нападавшие, улетел на корабле без опознавательных знаков. Произведен тот был в Федерации, но те охотно экспортировали корабли и Союзу, и Содружеству.

Зато зеленофлажникам не под силу было поднять мертвых, этим занимались только некросы. Но те ни разу в прошлом не вели себя настолько нагло. Уинки все же доложил об этом вышестоящему начальству и поделился информацией с Айвен. Чокнутая леди долго обдумывала что-то, затем попросила о встрече с кем-нибудь из командующих армией Союза. Согласовывали все это довольно долго, а мертвяки будто сошли с ума, каждый день нападали на корабли и уже не думали скрываться.

Совещание длилось долго, Уинки присутствовал, как и младший Рей. Тот за прошедшие месяцы возмужал и подрос в энергетическом потенциале. Самый настоящий прим, надежда нации и всего Союза. Уинки догадывался, каким образом этот юнец мог так измениться, но никаких признаков, что Айвен относится к нему как-то по особенному — не было. На прямой вопрос она без колебаний ответила, что это последствия регулярных напряженных тренировок, даже сбросила Уинки какую-то методичку по правильному дыханию и расширению энергетических каналов через правильную диету.

Стерва. И тварь.

Как и все остальные, что заседали в правительстве. Уинки собрал все возможные доказательства, наснимал целые часы видео, сделал из него подборки с самыми интересными моментами, подшил тонны заключений от экспертов и показаний свидетелей, но эти твердолобые придурки все обсуждали, советовались, перекладывали ответственность друг на друга. А ведь нужен всего-то один короткий удар, можно даже с орбиты. Сейчас, когда “Вуаль” уже не защищает Аврору, уничтожить один из основных храмов некросов проще некуда. А если затянуть с этим, то Союз получит войну на два фронта: с федератами с одной стороны, и с некросами с другой. Но в правительстве не хотели идти даже на такой риск, всего-то назначили новое совещание по этому вопросы через два месяца. И Айвен с ее армией тоже запретили высаживаться на Авроре. Наверняка побоялись, что не в меру деятельная старушка из прошлого захватит себе целый мир.

Уинки же в неофициальном порядке пригласил к себе главнокомандующий и приказал в кратчайшие сроки доставить к ним аватара Уводящего Во Тьму, заодно дал разрешение использовать для этого любые из имеющихся ресурсов.

Так себе задачка, если вспомнить, что за тридцать лет подобое так никому и не удалось.

Завербованный вояки из Союза уже не раз докладывали Верховному жрецу, что готовится массированное вторжение на Аврору. Восемьсот Третий не боялся этого, как и любой бессмертный: Даже если они потеряют один из Храмов, останутся тысячи других, разбросанных по разным мирам. Тем более сейчас, когда леди Айвен захватила “Вуаль,” убежище на Авроре уже перестало быть таким безопасным.

Но и просто так отдавать удобный и обустроенный мир никто не собирался.

Восемьсот Третий знал, что за последние дни в разы увеличилась скорость, с которой обитателей Садов удовольствий и питомников готовили к роли тел. Сила, с которой кристаллы Храмов доставали новые души, росла постоянно, отчего общество бессмертных увеличивалось день ото дня. А значит, уже не было нужды таиться. Жителей захваченных городов Авроры насильно загоняли в храмы, оставляли только самых слабых и безнадежных. Оливия и другие члены Совета первое время еще пытались сопротивляться и делать вид, что все хорошо, а после предпочли затаиться или сбежать под крыло Безумного.

Но тел все равно не хватало: бессмертным нужно было в срочном порядке строить новый Главный храм в каком-нибудь отдаленном мире, где их не достанут войска Союза и леди Айвен, собиравшая собственную армию. Поэтому они использовали все старые наработки и наладили порталы, ведущие на Атрокс. Открытого противостояния с тем, кто может за один взмах руки уничтожить часть войска, никому не хотелось. Но даже сам Безумный, аватар Уводящего Во Тьму, не мог разорваться на несколько частей и быть сразу во всех точках своего государства.

И чем больше он использовал силу, тем больше ее прибывало к некросам. Поэтому Верховный жрец и отдал распоряжение начать строительство еще одного храма на Атроксе: энергетическое поле планеты вызывает серьезные сбои в работе у всех техники, даже у той, что производит Федерация. Выйдет отличный опорный пункт. А то и вовсе новый Главный Храм, если получится сломить сопротивление и захватить аватара.

Восемьсот Третий не участвовал в этом, он все еще изображал Марка Байона и руководил сбором тел на Авроре. А в квартире Оливии жила та самая женщина с дочкой. Сытая и выспавшаяся малышка создавала много суеты и шума, ее мать, кажется, начинала догадываться о чем-то, но Восемьсот Третий уже слишком привык слышать это “лорд Марк”, видеть их улыбки и чувствовать какую-то неправильную, но живую энергию.

Совсем скоро о них узнают и заберут в один из питомников. Пока же мать с девочкой обживали квартиру Марка, привнося неправильность в жизнь Восемьсот Третьего. Это было непривычно. Он всегда жил один. Но внезапно чувствовал потребность защитить этих двоих. Не потому, что они особенные, а только ради этого “Марк”, что постоянно звучало от женщины и ее ребенка. Никакой угрозы для Храма не будет, если они поживут здесь еще немного. Главное, чтобы об этом никто не узнал.

— Верховный жрец хвалит тебя за отличную работу на Авроре, — Восемьсот Двенадцатый говорил ровно, без эмоций, как и положено истинному Бессмертному. — Не хотелось бы докладывать ему о твоем проступке.

— Ты путаешь что-то. Моя служба безупречна.

Восемьсот Третий остановился возле стеллажа, в котором прятался самый обычный топор. Примитивный, с гладкой потемневшей от времени рукоятью и чуть ржавым обухом. И это тот самый могущественный артефакт из другого мира, которым так хвастались прочие жрецы? Восемьсот Третий разглядывал топор и даже протянул руку, чтобы взять его.

— Нельзя. Он уничтожает бессмертных за один удар и ослабляет, стоит прикоснуться, — остановил его собрат. — Ты стал рассеян. Разум будто закрыт от Верховного жреца и всех нас.

— Если во мне подозревают изъян — я готов уйти на перерождение, очистить душу от ошибок приобретенного опыта.

— Верховный жрец думает над этим, — кивнул Восемьсот Двенадцатый. — И, думаю, решится, когда узнает, что ты прячешь двоих людей. Но доносить не хочу. Расскажи мне, как ты скрываешь свои мысли, как идешь против воли Верховного?

— Давно ты до этого додумался?

По лезвию топора будто прошла искра, синяя и яркая. Восемьсот Третий следил за ней, не отрываясь. Удобное оружие, функциональное. Таким можно и лес рубить и чужие головы.

— Утром доложил Сто Двадцатый.

То, что знали два некроса, не мог не знать Верховный жрец. Значит и вопрос исходил именно от него.

— Женщина и девочка еще живы?

— Не стоит беспокоиться, они в питомнике. Можешь сходить и лично убедиться, после того как поделишься своим способом скрывать мысли. Это как-то связано с тем предателем, о котором рассказывал аватар Уводящего Во Тьму?

Никто бы не забрал их в питомник, поместили бы поближе к Верховному жрецу, но добраться туда будет непросто.

Внутри разгоралась какая-то дикая, неправильная ненависть. А топор то и дело блестел синими искрами. Двери лаборатории открылись и ее стали заполнять некросы. боевые особи низких рангов, которые поодиночке не страшны Восемьсот Третьему, но все вместе… И тогда девочка и ее мать останутся беззащитными.

На него бросились внезапно, без предупреждения.

Правильнее было бы бежать, но Восемьсот Третий разбил стекло и выхватил топор, затем на пробу ударил им, отчего Восемьсот Двенадцатый рассыпался пеплом.

“Марк, такое имя тебе дали люди и оно прижилось. Используй мое оружие правильно” — прошелестело в его голове, пока Восемьсот Третий одного за другим уничтожал мертвяков.

Лэнни снова оказался на "Вита-Нове", будто эта станция была заколдованной, созданной специально для того, чтобы разрушать жизнь Леннарда, младшего из Веден Рей.

Надо в самом деле пройти тот проклятый тест и зарегистрировать права на имущество погибшего рода. Оставался вопрос, если Лэнни — младший, то кто тогда старший? Чья ещё кровь хранила силу, которой боялись сами примы? Роук и Ниро детей не оставили, у Кирара их было в достатке, но уже не людей.

Надо будет при случае спросить у Габриэля, он наверняка знает. Но извращенец как назло не попадался на глаза, а самому искать встречи было выше сил Лэнни.

От его непосредственного начальника поступил недвусмысленный приказ и дальше следить за леди Айвен и докладывать обо всех ее действиях, но и с этим вышла промашка: она отослала Лэнни подальше и больше не желала общаться.

От нечего делать он то и дело просматривал доступные записи с Авроры или Атрокса. Некросы и раньше захватывали миры и Лэнни даже смотрел пару раз хроники. Подчищенные и порезанные, они и вполовину не передавали всего того, что сейчас происходило на планетах. С водной Авроры буквально сгоняли людей и превращали их в мертвяков, чтобы завоевать Атрокс. Картинка оттуда была хуже качеством, но даже она демонстрировала те стройные шеренги бессмертных солдат, что сейчас опоясывали Кор-Атр.

Местным ни за что не отбиться от таких орд. Не хватит ни людей, ни технических возможностей. Но и командование Союза не собиралось ничего предпринимать. А ведь теперь, когда “Вуаль” уже не преграждала путь к планетам, можно было помочь хотя бы орбитальными ударами.

Сбросить на Атрокс или Аврору несколько отрядов.

До хотя бы гигантских роботов, что валяются в хранилищах без дела.

Лэнни воспользовался своим положением и еще раз сходил проверить, как дела у водных богов. Сейчас гиганты покоились на консервации, только один по частям плавал в растворе — проходил плановое обслуживание.

А ведь собрать его — дело нескольких минут. Еще около получаса уйдет на подготовку к запуску, а дальше на поверхность планеты опустится оружие, равному которому нет. И главное — некросы никак не смогут перетянуть водяного бога на свою сторону.

Лэнни приложил ладонь к стеклу и прислонился ближе, вглядываясь в абсолютно пустое, закрытое костяной пластиной лицо. Совсем не похож на того, что был здесь раньше, но такой же пугающий.

Надо просто решиться, пройти по коридору и внушить начальнику станции, что ему поступил приказ о запуске робота. Конечно, Лэнни будут судить, но не очень строго: скоро война, а толковые офицеры, еще и примы, пригодятся на фронте.

Он развернулся, сделал шаг и сразу же налетел на леди Айвен.

— Малец, что-то мне подсказывает — ты задумал глупость.

— А мне что-то подсказывает, что все эти разговоры в духе “государство примов — это я” — пустая болтовня. Или государству нет дела до миллионов жизней простых людей, оно заточено под помощь примам? Тогда действительно нет разницы, кто его представляет.

Леди едва заметно нахмурилась и перегородила дорогу Лэнни.

— Ты тоже прим, не замечал?

— Не настоящий, отец дал взятку, чтобы я прошел тест. А теперь, когда покопался в своей медицинской карте и познакомился поближе с твоим котенком, почти уверен, что во мне течет порядком крови от простого имуса.

— Зато ты самый сильный в своем роду. Это было разумного подправить генетику Веден Рей за счет материала Нерона, ничего кошачьего они не взяли, только то, что досталось ему от Кирара.

— Да плевать! Иногда думаю, что этот кот больше прим, чем любой из нас.

— Такой же эгоистичный, упертый и охочий до власти, как и все ныне живущие примы. И шел бы ты к себе в каюту, малец, пока взрослые разбираются с проблемами.

— Напомню, что мы из разных, “государств”, - Лэнни поднял руки вверх и подвигал пальцами, обрисовав воображаемые кавычки, — и у тебя нет никакой законной власти надо мной.

— Ты прав. Только что мне твои законы, — она резко развернулась и пошла к выходу, а Лэнни подхватили под руки двое котов из армии леди и потащили к его каюте.

Солдаты роптали, но один за другим поднимались на борт десантных кораблей. Айвен смотрела за ними и начитывала последние распоряжения для ИИ “Вуали”.

Что делать, пока ее не будет. И что делать, если не вернется вовсе.

С мстительным удовлетворением Айвен назвала Лэннарда Рея единственным своим возможным преемником. При соблюдении ряда условий, конечно. Ему это наверняка понравится.

А после и сама взошла на борт и скомандовала лететь на Аврору.

На этой уйдет уйма денег.

Возникнут проблемы с Союзом.

Она вообще может не вернуться.

Но и остаться на “Вуали”, пока на Авроре уничтожают последних из людей — преступление, малец в прав. Иначе она будет точно как нынешнее правительство. Или как Нерон, с его договорами, дипломатией и политикой выжидания, пока не претворится в жизнь его гениальный план.

Он даже сейчас бездействовал. Айвен одну за другой просматривала все доступные записи с Атрокса и Авроры, но нигде не мелькал Нерон, не появлялось его знамя, не чувствовалась сила Уводящего. Какой-то новый хитрый план или обычная трусость?

После высадки стало уже не до того. Выживших осталось не так много, сражались они яростно, но шансов отбиться от мертвяков не было.

Все, на что хватило сил у войска Айвен: отбить хотя бы часть и эвакуировать их в другие полисы, которые еще оставались свободными.

Мера временная, отчаянная, но на большее войско Айвен и остатки того, что было визумарием и протекторатом — были не способны. Даже с помощью прим-леди.

ИИ “Вуали” так и сыпал сообщениями, но Айвен не просматривала их, все силы и внимание уходили на то, чтобы сохранить свое войско и защитить как можно больше гражданских, переправить их подальше и выиграть хотя бы немного времени. Дальше придется или вызывать корабль с “Вуали”, или просто отступить, оставив местных некросам. Из этой битвы нельзя выйти победителями. Только накрыть захваченную мертвяками планету огнем с орбиты и забыть.

В результате до сообщений от ИИ Айвен добралась спустя почти двенадцать часов. Просматривала их бегло, не останавливаясь ни на чем, пока не зацепилась взглядом за одно, в котором говорилось, что с Атрокса улетел корабль с опознавательными кодами “Вита-Новы” и, насколько удалось узнать из обрывков перехваченных данных, на его борту был аватар Уводящего Во Тьму.

— Он сам сдался, — адъютант выложил перед Уинки доклад о событиях на Атроксе.

Уже который час вокруг Кор-Атра собирались войска некросов, и как в таких условиях захватить объект четыреста тринадцать? Уинки и его советники подготовили несколько планов операции, но пока что ни один не оказался достаточно удачным. Стопроцентное самоубийство, как ни крути. Сколько агентов Союза до этого пытались поймать объект? Сколько из них погибли? А теперь, когда столица окружена некросами, задача стала просто невыполнимой. Уинки думал над ней, пытался подобрать ключи, решения, даже заказал специальный прибор в Федерации, через посредников, конечно, но заказал! И тут вдруг…

— Точно он? — Уинки в ускоренном режиме пересмотрел запись с камер, на которой точно было видно, как имус сам подходит к одному из агентов и сдается тому в плен. В этом было что-то еще, какое-то второе дно. Но изображение с камер показывало того самого кота, и сведения датчиков только подтверждали это. Внешность подделать можно, но не энергетическую обложку.

— По всем показателям, — согласилась Мартинес. Новенькая, совсем недавно служит под командованием Уинки. Настоящая красотка для альтера, имеет слабые магические способности. Не замужем. Уинки ещё раз оглядел подтянутую фигуру майора, ее пухлые губы и непослушную прядь волос, которая постоянно выпадала из прически и лезла на лоб.

Но сейчас она смотрела только на объект четыреста тринадцать, не обращая внимания на своего командира. А ещё Розалия Мартинес выше Уинки сантиметра на три. Надо было послушать маму и согласиться на корректировку роста в подростковом возрасте, сейчас это будет тяжелее.

— Хорошо, — согласился Уинки, — пусть его закуют в наручники и погрузят на корабль. А в стыковочной зоне посадите пять снайперов, два взвода дронов и ещё три — обычных бойцов с тяжёлым вооружением. Особый отряд магов тоже туда…

— Простите, сэр, но это всего лишь имус, а не армия вторжения. А такое движение привлечет к нам излишнее внимание. Особенно со стороны леди Айвен.

— Она отбыла на Аврору, там сейчас развернулась настоящая бойня. И вас сюда взяли не обсуждать мои приказы, Мартинес. Напомнить, сколько примов полегло от рук этого всего лишь имуса? И судьба скольких еще не известна? Возможно, перед вами стоит самый опасный из ныне живущих, принять правильные меры — наша обязанность.

Мартинес отвела взгляд и больше не стал спорить, а Уинки — отменять свои предыдущие приказы. В этой ситуации лучше перестраховаться.

Неплохо считать себя самым умным, но иногда лучше помнить, что самый умный — кто-то другой. Уинки всегда знал это, поэтому перестраховался. Подумаешь, погоняет своих солдат. Им полезно. Зато так выше шанс не пополнить число жертв объекта четыреста тринадцать.

Корабль с ним прибыл спустя три часа, за это время Уинки успел согнать в портовую зону “Вита Новы” всех, кого только откопал в этой части галактики. Даже собственную охрану станции, это сборище толстых и ленивых, как давно кастрированные коты, бойцов под предводительством Габриэля.

— Не хотите поучаствовать? — Уинки держался на максимальном удалении от места, куда пришвартовался корабль, под охраной нескольких имусов и альтеров. А Габриэль все стоял рядом и не отходил ни на шаг.

— Нет, простите, с лордом Анриром мы уже встречались, это закончилось не очень хорошо, но вот вы, лорд Уинки, совершенно точно нуждаетесь в моей защите.

— Да с чего бы это? Я ничуть не слабее вас!

— Но я говорил с ним, — Габриэль кивнул на кота, который сейчас медленно спускался по трапу, засунув руки в карманы брюк, — один на один. Вам же для подобного разговора понадобилась компания в тысячу человек.

Бойцы тем временем вскинули оружие и прицелились в имуса. Но пока никто не стрелял, все ждали команду Уинки. Куда подевался офицер, который курировал храм водных богов? Именно ему сдался в плен объект четыреста тринадцать. И доставить того следовало в наручниках и под действием оглушающих препаратов.

Но имус шел сам. Более того, ступив на покрытие портовой зоны, он поднял взгляд, нашел Уинки и широко тому улыбнулся и помахал рукой, приглашая к разговору.

Нет, такой глупости он не совершит. Слишком многие недооценивали этого кота, слишком многие за это поплатились.

— Спокойно, пока ничего не делаем, — отдал распоряжение Уинки. — Подождем, что за козыри в рукаве у этого типа.

Его послушались и в имуса по-прежнему целились из нескольких сотен стволов разного калибра, включая тот, которым насквозь простреливали корпуса тяжелых десантных дронов.

Объект не двигался, не пересекал невидимую черту, отделяющую его от ближайшего солдата, даже на Уинки перестал смотреть. Просто сел на трап, а после откинулся назад и лег, подложив руки под голову.

Беспрецедентная наглость или хитрый маневр? В любом случае, выждать полчаса не будет лишним.

— Сэр, — первой сдалась Мартинес. Горячая женщина, с такой не будет скучно, надо все же приглядеться повнимательнее. — Позвольте мне отвести объект четыреста тринадцать в его камеру?

— Терпение не ваша благодетель, да?

— Нет, сэр! К тому же в шесть я записана на маникюр, а найти толкового мастера в этой глуши не так просто.

— Тогда в семь заступите в наряд вне очереди, за вопиющее нарушение дисциплины.

— А я бы позволил ей, — влез Габриэль, — здесь у каждого есть дела. И поверьте, если бы лорд Анрир хотел напасть на вас, он бы сделал это.

— Под вашу ответственность, — кивнул ему Уинки. — Мартинес, можете идти, но помните, если объект захватит вас в плен, я отдам распоряжение стрелять.

Майор кивнула и быстро удалилась. Уинки же остался наблюдать за происходящим. Геройство — вещь хорошая, но не у всех есть способность возвращаться к жизни после смерти. А распоряжение стрелять в кота, кого бы он ни взял в заложники, Уинки выдал еще пару часов назад.

Тонкая фигура Мартинес разделочным ножом разомкнула строй солдат и дронов, приблизилась к коту и взмахнула перед ним наручниками, по пути зачитав список обвинений. Даже чуткий слух прима не улавливал ее слов, только неясный шепот и движения губ, но Мартинес точно не в любви коту признавалась. Тот все же соизволил встать на ноги, выслушал ее, склонив голову набок и беспрекословно протянул руки вперед, позволив заковать себя в наручники.

И пошел вслед за Мартинес. Бойцы расступались, пропуская их, а после смыкали ряды, чтобы не дать коту прорваться обратно к кораблю. Уинки во все глаза разглядывал происходящее, ждал, что скоро начнется самая настоящая бойня, с магией и реками крови, но кот просто шел, кажется, болтал с Мартинес и не пытался сбежать.

Также безропотно он прошел в камеру и сел на подготовленный лежак. Уинки лично удостоверился, что кот на месте, а энергетический барьер работает как положено. После этого он распустил охрану и подошел вплотную к поблескивающей золотом прозрачной преграде.

— Мы не представлены друг другу, — начал он. Разговаривать с имусом было непривычно, так и хочется растягивать слова и упрощать речь, но этот кот далеко не прост. — Уинки Морроу.

— А это официальный разговор? — кот не потрудился даже встать, так и сидел, откинувшись на подушку и заложив руки за голову.

— Вы хотите сделать какое-то заявление? Это важно? Если официально, то я…

— Да, конечно, позвоните маме. Я считаю, в этом нет ничего постыдного. Не каждый день ловишь самого известного из злодеев галактики.

— Я ей по пути сообщение отправил. Так что там из официального и важного? Возможно, захотите посветить нас в подробности своего плана? Зачем было сдаваться в плен?

— Сберег время, свое и ваше, — кот наклонился вперед и оперся предплечьями о колени. — А заодно людские жизни. Что может быть ценнее, как думаешь, Уинки Морроу, будущий наместник императора в этом секторе галактики?

Он говорил глупости. Быть того не может, чтобы власть над Союзом захватил какой-то там император. Из серьезных противников у их государства сейчас только Федерация. Тогда этому умнику придется вначале захватить власть над ней, а уже потом — над Союзом.

— Есть и другой вариант, — продолжил кот. — Корона. Все забыли о ней, но сама корона никуда не делась. Не думал доставить ее сюда, на “Вита-Нову”? Примерить?

— Ну я буду наместником, зачем корона. Кстати, а там, в твоих бредовых видениях, у меня есть жена? Кто она?

В самом деле можно ли поверить в его слова? Император, наместник, что за бред?

— О да. Не хочу портить интригу, поэтому извини, не скажу имя. Но твоя мама будет в бешенстве. И, думаю, мы подошли к этапу, когда нужно озвучить мои требования. Если разбирать нормы международного права, то я могу считаться военнопленным высокого уровня. Поэтому требую себе мягкий матрас, теплое одеяло, подушку, по чашке сладкого кофе каждые два-три часа и девушку, которая бы читала мне книгу.

Хаос и Бездна, этот имус настолько глупый, что даже не слышал об автоматической озвучке текста! А еще рассказывает глупости о будущем. И жене. Интригу он не хочет портить! А вдруг в его складном бреду была годная идея для Уинки? Крохотная подсказка, на кого стоит обратить внимание? Ведущий По Пути свидетель, Уинки не отказался бы слетать на другой край галактики, если бы там точно ждала его подходящая невеста.

— Если тебе нужна моя подсказка, чтобы выбрать жену — то не нужно выбирать ее вовсе. Наберись терпения, Уинки Морроу, суженная уже близко.

Они общались всего несколько минут, а Уинки уже в чем-то понимал всех тех, кто пытал или избивал этого ублюдка. Наглый, надменный, самоуверенный, будто это не он сейчас сидит в самой надежной камере под охраной нескольких взводов самых сильных солдат Союза.

— Просто на минуточку представь, что все это — часть моего плана, давнего и выверенного. Даже то, что моя Вэн не прикончила тебя при встрече и не уничтожила все правительство Союза — тоже его часть. И чтобы ты ни сделал, чтобы ни подумал — все это будет частью моего плана.

— И если прикажу понизить здесь температуру градусов до двух и не кормить тебя ближайшую неделю?

Кот ухмыльнулся с выражением “всего-то”, переложил подушку и снова завалился на кушетку, намекая, что разговор окончен. Кричать “расскажи про жену” было бы слишком унизительно, поэтому Уинки развернулся и тут же налетел на Мартинес.

— Сэр! Вас вызывает главнокомандующий!

— А почему не прислал сообщение на энфон? Или у вас есть личные причины оказаться здесь, Мартинес?

— Никак нет! — она вытянулась по струнке и, кажется, немного покраснела от смущения. Но на смуглой коже толком не разглядишь. — У нас серьезные перебои в работе техники. Аналитики думают, что дело в нем.

На последнем слове она понизила голос и неуловимым движением глаз указала на кота.

— Глупости какие, объект четыреста тринадцать…

— Нерон Рей, старший в своем роду, — перебил его кот. — А то в самом деле не знакомы.

— Может быть, к тебе обращаться сразу "ваше величество"?

— Я слез со стульчика и снял ободок, настало время кому-то другому мучится с этим геморроем, — махнул кот рукой.

Уинки скрипнул зубами и уже мысленно ответил Мартинес:

— Он уже был здесь, и никаких проблем с техникой не наблюдалось.

— Так я слышу ничуть не хуже. И, Уинки, тебя там ждёт важный человек, доложи уже о моей поимке. И потребуй себе имение на океанском побережье. Есть вероятность, что мне понравится там гостить. Выбери место получше, когда все это закончится, тебя наградят весьма щедро.

Уинки мысленно прошёлся по всему справочнику пыток, посмаковал избранные страницы по нескольку раз, и мечтательно улыбнулся. Но кот все никак не реагировал.

— Дубинкой его стукнуть, что ли?

— Сэр, — майор выпятила грудь ещё сильнее и сильнее покраснела. Теперь уже это виделось ясно. — Спешу напомнить, что согласно положению о военнопленных…

— Мартинес, где ты здесь видишь военнопленных? Он обычный имус. Но если ты так за него радеешь: будешь читать вслух и принесешь кофе. А мне пора.

Майор поджала губы в возмущении, но спорить не стала, а кот и вовсе будто заснул.

За какие-то несколько часов жизнь Уинки успела перевернуться, как и жизни множества граждан Союза. И поимка объекта четыреста тринадцать была только началом. На спокойные и тихие Аврору и Атрокс, имевшие статус заповедника уникальной магической культуры, в одночасье обрушились полчища некросов, прибывшие из всех ближайших миров.

Границы Союза то и дело нагло прощупывали федераты, пользовались тем, что внутри государства непорядок. К тому же леди Айвен, успевшая переоформить на себя капиталы одной из крупнейших корпораций, вдруг сорвалась с места и со своей армией улетела на Аврору. Казалось, еще немного и все канет в Бездну, потому как отразить подобный натиск Союз не сможет. Федерация ударит по внешним планетам, некросы захватят внутренние, те, что ближе к Колыбели и сильнее напитаны магией.

Выхода не было и это понимали многие. Уже сейчас Уинки то и дело получал сообщения о дезертирстве и том, что некоторые из примов покинули свои резиденции и в экстренном порядке отбыли в Содружество свободных планет. И каждое из таких сообщений казалось ножом в спину, настоящим предательством, вдвойне болезненным от того, что потеря даже одного прима и его охраны ослабляла государство, а значит и приближало его гибель. Наверное так чувствовала себя леди Айвен, когда в одиночку шла к “сумеречной птице”, пока другие погибали или же сбегали, спасая собственные жизни.

Но в чем-то ей было проще: леди могла хотя бы идти и надеяться на победу, Уинки же увяз в бесконечных переговорах и совещаниях, спорах, ссорах, интригах, поисках путей и возможностей. Их не было. Вот уже много лет они закупали оружие и корабли у Федерации, сейчас это прекратилось. Содружество тоже не спешило делиться запасами. Возможно, будь у Союза чуть больше времени, хотя бы год-два, они бы смогли подготовиться лучше, запустить давно простаивающие заводы, заставить своих ученых сделать-таки толковые проекты воплотить их в жизнь. Но враг уже был здесь. Два врага, каждый из которых сильнее и лучше подготовлен. Все это длилось и длилось, пока главнокомандующий не вызвал Уинки для очередного совещания. И на этот раз в кабинете были только они вдвоем.

— Сейчас ты выйдешь отсюда, отправишься на “Вита-Нову” и перекачаешь силу Уводящего Во Тьму обратно в артефакт.

— Не хотелось бы спорить, но до этого мы пробовали множество раз и ничего не вышло.

— У нас на руках были не все козыри, — главнокомандующий выложил на стол схемы магического воздействия.

Сложные и мудреные, составленные точно не нынешними умниками.

— Откуда это? — Уинки вертел вирт-листы в руках и на ходу вносил правки. Он столько лет изучал всю информацию об объекте четыреста тринадцать, что не мог не заметить ошибки и неточности.

— От нашей драгоценной леди, — улыбнулся главнокомандующий, — удалось выторговать в обмен на помощь с оформлением документов на ее наследство.

Уинки повертел исправленные схемы и отложил их. Может и сработать. А если нет — то они выпустят на свободу величайшую силу из всех, с которыми сталкивались. И другой леди Айвен под рукой не будет. Собственно и эта, спасшая всех в прошлый раз, отбыла на Аврору и борется там с некросами. Пожалуй, если дождаться ее, то можно будет и…

— Сделайте это без промедлений, — кивнул ему главнокомандующий.

Уинки еще раз оглядел человека, отдавшего приказ, который, возможно, погубит всех их. Обычный прим. Выглядит лет на тридцать, подтянут и хорош собой. Наверняка заслуга науки и магии, а не природных данных. Но на плакатах главнокомандующий смотрелся отлично. Вот Уинки нет. Ему бы рекламировать колбаски под пиво или же зубную пасту. Хотя вот леди Айвен смогла бы и рекламировать, и на плакатах улыбаться. Вот что значит истинный прим!

Истинный воин не пасует перед трудностями. Но иногда они наваливаются скопом и кажется спасения нет.

Кейташи только что выдержал собрание двенадцати князей и сейчас пил сахар, для запаха разведенный кофе. Анрир так всегда делал. Если ему помогало придумывать всякие сложные комбинации, то поможет и Кейташи.

Разве это князья и княгини? Сборище трусливых и алчных скотов, за редким исключением. Кажется, только страх и ненависть к великому князю сдерживали всю их внутреннюю гниль.

Вокруг столицы собирались орды некросов, а князья отказывались приводить свои войска для защиты Кор-Атра. Бросались какими-то крохами, самыми слабыми и бесполезными из отрядов. Если нет великого князя, то не стоит и защищать столицу, так говорили они, не понимая одного: падет Кор-Атр, падет и Атрокс. С таким количеством новых тел армия бессмертных станет непобедимой и по одному уничтожит всех этих глупцов.

Кейташи сидел на балконе дворца и наблюдал, как за городской окраиной собираются войска. Кто-то поступал по-совести и приводил хорошое отряды, некоторые дезертировали вовсе, как островной Марин, отговорившись тем, что им-то нападение точно не грозит.

Возможно, участников было бы больше, не выкрикни Кассандра, что Анрир почувствовал беду и сбежал в безопасное место, бросив всех на растерзание некросам. Кейташи не сомневался в Нероне, но остальные — да. Многие, очень многие поверили словам Кассандры. Звучало складно, этого не отнимешь: враги у ворот, а великий князь, который мог бы уничтожить их одним движением руки, исчез. Сбежал к предтечам.

В последние дни кот почти не спал и не давал спать Кейташи. Сотни, нет, тысячи распоряжений на все случаи жизни. И одно самое главное: “если спустя три дня после моего ухода никто не поднимет крону великого князя — сделай это сам”. Кейташи даже думать об этом не хотел, и в шутку — тоже. Корона в его представлении покоилась только на голове у кота и больше ни у кого другого. А кто-то так и вовсе слишком стар для этого. Кейташи хотел бы тихо сидеть в своем княжестве, растить внуков и сочинять стихи. Но нет, сейчас ему нужно подняться с места и идти убеждать остальных, что великий князь помнит о них и там, далеко, тоже пытается спасти свой народ.

Руоки сидела рядом и гладила ладонь Кейташи.

— Я отправлюсь домой, нашему княжеству тоже нужна защита, — произнесла она.

— Возьми Кану.

— Хорошо, буду ждать тебя завтра к обеду. Возвращайся, Кейташи Вада. И приводи Хиро.

Он кивнул и придвинулся ближе к жене, обнимая ее, возможно в последний раз. Если боги в самом деле слышат обращенные к ним молитвы, то сейчас изо всех сил Кейташи просил их подарить ему смерть раньше, чем его детям. Всем троим. И он был уверен: Руоуки сейчас просит о том же самом. Прибаляет ли к этому просьбу уйти раньше супруга или храбро оставляет за Кейташи право не страдать — кто знает. Сам он не знал, чего просить. Столько было боли, столько потерь… Ему уже пора уходить в царство Уводящего Во Тьму, но дети должны жить.

— Если этот ублюдочный кот еще раз заявится на наш порог — он от меня получит! — Кейташи подскочил с места и проверил, легко ли выходит меч из ножен.

— Я тоже за него беспокоюсь, — согласилась Руоки. — Но Нерон знал, что на что шел, и от нас просил всего-то немного доверия и поддержки.

— Нет, не только этого, он многое от нас просил! Очень многое! И ничего не оставил для победы, ничего…

Кейташи окинул взглядом вышки с орудиями, построенные лично Блудницей и впервые вспомнил о ее подарке. Мастерская почти по пути, можно и зайти, навестить Кастора.

Механический друг Нерона вышагивал вокруг своей Пенелопы и нервно теребил в руках какую-то пластину.

— Думаю, активировать ее, мою Лопе, — признался он.

— Не самый лучший день для рождения идеальнейшей из женщин, — Кейташи с опаской оглядел стальную громадину, усеянную лезвиями, шипами и пушками. — Знаешь ли, они больше ценят романтику, ухаживания, атмосферу…

— Но если сегодня мы проиграем, то что я скажу моей Лопе? Как отвечу, куда подевались все люди? А если сам погибну и так ее и не увижу? Нет, друг Кейташи, пришло время моей малышке появится на свет! Ты ведь останешься с нами?

Надо сказать, что Кейташи еще никогда не присутствовал при запуске таких сложным механизмов. Еще и мыслящих. Он и на обычных-то родах не бывал. Ломиться к чужим женщинам было бы странно, а Руоки запретила ему даже думать о том, чтобы смотреть на нее в такой момент. Старшенького из детей Кейташи и вовсе получил “готовым” двадцатилетним ублюдком. Но и отказывать Кастору тоже неприлично. Он так долго ждал, готовился, сомневался, наверняка боится оставаться один в такой момент. А вдруг эта его женщина воспылает настолько необузданной страстью, что ее придется утихомиривать ломом и импульсником?

Писатели, эти любители растечься мыслью на полтысячи страниц, вместо трех положенных истинному поэту строчек, частенько описывают, как механизмы обретают разум и начинают охотиться на людей. Вдруг и Лопе тоже..? А ведь она не какой-нибудь автомобиль, а гигантский хорошо вооруженный монстр, если взбесится, то мало не покажется.

Но пока Кейташи опасливо сжимал рукоять меча, Кастор стальным пальцем рисовал какие-то круги на синеватой прозрачной доске, отчего кроза Лопе пошла мелкой дрожью, затем приподнялась на лапах, привела оружие в боевую готовность и снова отключила его, усевшись на зад, точно дружелюбный щенок.

— Здравствуй, друг-человек! — разнесся по округе радостный голос. — Я невероятно рада тебя видеть! Давай знакомиться, я — Пенелопа!

— Кейташи Вада, — чуть склонил голову он.

— Кастор, твой создатель, — отозвался бот. — Я сделал тебя быстро думающей и сложно разрушимой, с двумя автономными источниками питания и самым современным вооружением, чтобы мне было не так одиноко в мире биологических организмов.

Кейташи мог поспорить, что эти двое обменялись еще какой-то информацией, но не телепатически, а иным способом. Пенелопа же задумалась на секунду, затем бодро вскочила на лапы и теперь нервно переступала ими.

— Значит, ты мой папа! Это так прекрасно! Я буду любить тебя больше всех на свете, Кастор, мой папа-создатель!

Тот беспомощно оглянулся на Кейташи ища поддержки, но чем тут было помочь? В конце концов, у Кастора еще много веков жизни впереди, возможно, следующая из его поделок окажется более чуткой и понимающей.

— Дочки — этот тот еще геморрой, — Кейташи хлопнул робота по плечу и направился в бывшую мастерскую Айвен, искать свой подарок.

Трудолюбивый Кастор до сих пор поддерживал там чистоту и порядок, все инструменты лежали на своих местах, а будущий чудо-корабль или что-там она мастерила, покоился под большой белой простыней. И где обещанный подарок, который любит стихи?

Зачем Кейташи приходил сюда? Потратил зря время, которого и так осталось немного, возможно, у целого Атрокса его осталось немного. И вся надежда на одного упрямого мальчишку, который вбил себе в голову, что сможет спасти мир. Как? У него не будет ни оружия, ни магии, ни друзей, которые могли бы прийти на помощь. Абсолютно ничего. Как и здесь.

Кейташи тяжело опустился в кресло и пробормотал:

— Осень судьбы.

Скрылось солнце за тучей.

Нет больше света.

— Идентификация пройдена, — ответил ему сухой механический голос, а потом механизм под простыней зашевелился и пришел в движение. Кейташи отскочил к стене и замахнулся мечом, когда откинув белую тряпку на него двинулся здоровенный закованный в доспехи воин.

— Вам присвоен статус “постоянный хозяин”, разрешите провести краткий инструктаж по управлению внешней броней “Стихоплет-575”? — прошелестел тот же механический голос, а потом доспехи распахнулись, освобождая внутри место для человека.

Влезать в них Кейташи побоялся, но даже шагающими сзади они придавали ему уверенности и надежды на то, что необъяснимым образом все может быть хорошо. И собравшееся войско встретило его появление с воодушевлением.

Хиро же солидно качнул головой в знак одобрения, но не стал подходить ближе. Они заранее договорились, что будут сражаться на разных флангах. Так проще и правильнее, не надо отвлекаться на родственника и подставлять остальных, бросаясь на его защиту.

Все ждали какой-то речи от Кейташи, того, что он соврет будто знает о планах Безумного или спешащей к ним подмоги. А он бы и сам не отказался выслушать от кого-то подобную ложь.

— Сегодня, — все же проговорил он, повысив голос, и ряды солдат застыли, слушая своего нового командира, — пришел день, когда мы докажем, что ни боги, ни демоны, ни духи или предтечи, а именно люди вершат судьбу своего мира! Что владея самым малым, мы можем достичь многого! Что достойны жизни в наших княжествах. Будем стоять до конца и сбережем наши дома и детей! За Атрокс!

— За Атрокс! — ответили ему тысячи голосов.

Вот только некросов были десятки тысяч. Бескрайнее море одинаковых серых мундиров, непобедимое и неуязвимое.

— Мы атакуем? — спросил один из генералов.

— Мы выжидаем, — Кейташи поглядел на небо и впервые поймал себя на том, что не шепчет молитв к непонятным богам, он мысленно обращается к человеку: “Не подведи нас, ублюдок! Ты столько лет планировал все это, пусть оно пройдет, как надо!”.

— Но лорд…

— Выжидаем и держим оборону.

— А если они так и не нападут?

— По домам разойдемся. Еще один вопрос не по делу — и болтать тебе будет нечем.

Генерал поклонился и отступил.

Кейташи же еще раз пересчитал знамена и отметил, что Силв все же выставил дружину. Значит, что бы там ни болтала Кассандра, на предательство она так и не решилась. Или просто отвлекает внимание, чтобы ударить с другой стороны?

Армия некросов пришла в движение спустя еще два часа. Кейташи отсюда видел, как серая масса внезапно и без всяких выкриков сорвалась с места и понеслась на стены Кор-Атра. Тогда он и отдал приказ об атаке, а сам забрался в броню. Та слушалась всех его мысленных команд и даже вытащила из-за спины огромный меч со светящимся лезвием. Кейташи взмахнул им на пробу и довольно хмыкнул, а после поспешил первым в гущу схватки.

Он отдал все возможные распоряжения, за армией есть кому приглядеть, а все вокруг знают, что Кейташи Вада средний стратег, он отличный воин. А теперь еще и неуязвимый. Он хотел отдать броню Хиро, но та признавала только одного хозяина.

И все равно Кейташи раз за разом ловил себя на том, что ищет сына взглядом, старается приблизиться к нему, чтобы защитить, уберечь, вернуть Руоки хотя бы его.

Эта битва будет до последнего воина. И не со стороны некросов. Те продолжали сражаться с ранами, которые убили бы любого человека. Кейташи видел одного, махавшего клинками даже оставшись без головы.

Их разрубленные на части тела собирались снова, а каждый погибший человек просто пополнял армию мертвяков. Серая масса с каждой минутой напирала все сильнее и сильнее и отодвинуть ее от стен города, да хотя бы удержать на нынешнем уровне уже не представлялось возможным.

Кейташи одними губами бубнил слова молитвы к Уводящему Во Тьму и просил того не забирать сегодня Хиро. Пускай для воина и почетно умереть в бою, но Кейташи больше не хотел хоронить сыновей. Хотелось снять с себя броню и сражаться также, как и сын, но ради всех людей, еще оставшихся в столице, он не мог так поступить.

Зато мог подобраться поближе к сыну. В Бездну все их договоренности и обещания, Кейташи не останется в стороне.

Пройти сквозь месиво из тел и врагов, что то и дело пытались навалиться кучей и разодрать броню было непросто. И, когда до Хиро оставалось всего пару десятков метров, Кейташи увидел, как со спины на сына набрасывается сразу четверо мертвяков. Тысячерукий Демон уже и так был ранен и отбивался от нескольких врагов, эту атаку ему не отразить. Кейташи растолкал серые тела и рванул вперед, уже понимая, что не успеет. И малодушно отвел взгляд, чтобы спасти какого-то бедолагу от некросов, а когда снова увидел Хиро, тот стоял на прежнем месте, а вокруг него не было врагов, только холмики темного пепла и закутанный в черное мужчина с топором в руке.

— Кто ты? — крикнул Кейташи, снимая на мгновение шлем.

— Зовите меня Марк, верховный жрец Уводящего Во Тьму, — отозвался он, а после с одного удара уничтожил еще одного подскочившего мертвяка.

И в прежние годы Айвен бы не рискнула совершить такой прыжок. Но сейчас ее раздирало на части от гнева, а энергия бурлила так, что кровь казалась огненной лавой.

Просчитать телепорт с Авроры на Вита-Нову оказалось несложно, а вот наполнить заклинание энергией — очень даже. Она буквально впитывалась в структуру, растекалась в ней и исчезала. Пришлось вычерпать свой немаленький запас почти до самого дна.

От мысли, что она снова останется беззащитной, мелко дрожали пальцы. Но Айвен уже не впервые оказывалась на нуле. Если подумать, то котенок всегда жил без магии, что не мешало ему творить глупости.

На “Вита-Нове” было подозрительно тихо. И в лучшие времена она не была оживленным местечком, сейчас и вовсе казалась вымершей. Айвен вызвала ИИ станции, но тот молчал, как и малыш Лэнни или Габриэль. А еще в коридорах пахло смертью и гнилью. Ближе к центру станции появился синий туман, а от холода шел пар изо рта.

Айвен вызывала ИИ снова и снова, но ответа не было, как и признаков, что здесь есть живые люди. Точно как тогда, пять тысяч лет назад. Но этого не могло быть, никак не могло! Сила Уводящего Во Тьму была надежно запечатана, никто не смог бы достать ее и переместить в кристалл. Даже схемы, которые Айвен отдала правительству Союза, содержали ошибки. Но Нерон мог и сам выпустить на свободу ту силу. Кто знает, чего он выжидал столько лет. Нет, не мог, только не он, только бы все это не было правдой.

Двери в зал открывалась медленно, с натужным скрипом заржавевшего механизма. Бурые пятна в самом деле расползались по металлу и полу, пластик же будто обгорел и обуглился. Раньше это помещение предназначалось для концертов и собраний, а сейчас кто-то неразумный решил использовать его для нового вмешательства в дела богов. Айвен вытащила оружие и приготовилась стрелять, но это было бессмысленно. Часть бывшего руководства станции ждали в углу, закованные в наручники и под прицелами целого отряда механических существ. У них была душа, но привязали ее к искусственному телу, без капли органической материи. Такого не делали прежде, считали абсолютно невозможным. Понадобилось бы много божественной энергии, чтобы провернуть такое. Больше, чем было у кого-либо, кроме некросов.

Лэнни дернулся, завидев ее, но сразу же получил тычок от охранников, а Габриэль сдержанно кивнул, ничуть не смущаясь того, что оказался в плену. Но не это было главным.

В центре зала стояло прикованное к стеллажу тело. Сейчас оно сплошняком было измазано в крови, но сами очертания Айвен узнала бы из миллиона. Ему не хватало только татуировки птицы и головы. Ту будто отодрали руками, а не отрезали или отрубили. Глухая ярость, неконтролируемая, копившаяся очень давно. Только в одном человеке жила такая.

— Здравствуй, Крей, — она произнесла это громко, чтобы адресат наверняка услышал. — Все еще носишь мое платье или разорился на мужской костюм?

— Зеро! Это мое новое имя, — он вышел из тени, подбрасывая на одной руке голову Нерона. — Крей всегда проигрывал, а я нет. Я обошел всех вас. И уже победил. Как видишь. Теперь пришло время нового мира, мира без смерти и болезней, где человечество шагнет на новый этап развития.

— Нанимателям из Фередерации ты пел те же песни? Они же вытащили тебя с Авроры? Боюсь, когда они услышат это, то взорвут тебя вместе с “Вита-Новой”.

— А мне будет все равно. Видишь кристалл? — Зеро указал пальцем на синеющий неподалеку от стеллажа камень. — В нем заключено самое могущественное оружие за всю историю обитаемой вселенной. Корабли Федерации распадутся на ржавеющие детали раньше, чем подойдут на достаточное для атаки расстояние.

— Не хочу расстраивать, но у “сумеречной птицы” всегда был небольшой радиус действия и очень туго с прицельным огнем.

Айвен следила за реакцией Зеро, но еще больше — за подпрыгивающей на его руке головой. Глаза ее по-прежнему были открыты и не растеряли синий цвет. Нерон умирал уже восемь раз, что ему еще один? Но сейчас он потерял татуировку. Этот может стать последним.

Но вокруг тела все еще вилась энергия Уводящего Во Тьму. Айвен видела ее и те нити, что еще держали душу здесь. Толку от этого немного, никто не сможет вернуть ее обратно в тело. Никто из людей.

— Ты просто глупая, ограниченная баба с большими сиськами, — рявкнул Зеро и подошел ближе. — Ты проигрывала всегда, и выжила только благодаря Безумному. Но и он сдох. Окончательно. Больше никто не сможет защитить тебя.

— И ладно, — Айвен пожала плечами и потянула застежку куртки вниз, — зато сиськи у меня не только большие, но и красивые. Так и манят, да?

Зеро молчал и наблюдал за ней. Кажется, пленники тоже во все глаза наблюдали за тем, как Айвен медленно снимает одежду.

— Стой спокойно! — Зеро кивнул ближайшим механизмам, и те прицелились уже в Айвен.

— Спокойно и стою, ты же видишь, оружия у меня нет.

После она стащила майку через голову и отбросила ее. Стрелять никто не спешил. Видимо, хотели сберечь прима, чтобы после воспользоваться ее энергией.

— Только одна дамская штучка, — договорила Айвен, а после разодрала кожу чуть выше пупка и бросила на пол три черных шарика.

Зеро попытался вмешаться, но стены помещения разом дрогнули, а все механизмы попадали на пол под действием возросшей гравитации. Айвен она не коснулась, но времени было очень мало, несколько секунд, не больше. Правильнее было бы уничтожить Зеро и его приспешников, но тогда время уйдет.

Айвен на ходу схватила голову Нерона, неловко примостила ее к телу и приложила к тому кристалл. Покоящаяся в нем энергия забурлила и устремилась туда, где находилась последние тридцать лет. И с опозданием Айвен поняла, что не поставила никаких ограничений, и сдерживают аватара Уводящего или то, что придет на его место, только магические колодки, сделанные из того, что было древком посоха с "сумеречной птицей" в навершии.

Здесь было очень тихо и холодно. Всегда только холодно и тихо. Никаких тебе оазисов, девственниц и обедов из пяти сотен блюд.

Нерон медленно брел по ледяной пустыне, пока не добрался до обрыва. Тогда он просто сел и свесил ноги, наблюдая, как над горизонтом восходит сразу несколько светил.

— И что дальше? — спросил он у Уводящего, как всегда шагавшего рядом.

— А что бы ты хотел?

— Ты знаешь, столько лет просидел в моей голове, наверняка знаешь.

Сидящий рядом человек вдруг принял облик Нерона, только чуть исправленный, ближе к человеческому.

— Знаю. Но это неправильно. У тебя не будет будущего, абсолютно ничего. Ты и сам знаешь.

— Я столько лет шел к этому ничему, как-то обидно будет не дойти, когда остался один шаг.

Нерон глядел на ледяные скалы и то, как их острые пики светятся в рассветных лучах. Красивое место, пускай и холодное. Интересно, оно настоящее или плод его фантазии?

— Можно просто пойти другим путем. Ты смотришь на эту силу слишком узко. Ее дали примам не для сотворения некросов, а как страховку, способ начать все сначала, если дети создателей слишком заиграются. Представь, ты сможешь стать богом нового мира. Создашь его таким, каким хочешь. Вернёшь свою Вэн. Она не будет ничего помнить о последних событиях и о себе, только новая счастливая жизнь без условностей и той пропасти, что лежит между вами. Больше никаких преград для любви.

— Когда все просто, то даже скучно. Тем более ей. Представь, очнётся в идеальном мире, без врагов и проблем. А из мужчин только я. Умрет со скуки сразу же. К тому же я пускай и зло, но не такое, которое уничтожает целую вселенную.

— Которая никогда не была к тебе добра.

Нерон пожал плечами, но отвечать не стал.

— Тогда возвращайся, — проговорил Уводящий.

— Полежу здесь ещё немного, если ты не против — Нерон откинулся назад, а после попросту лег, глядя в небо. — Мы же не торопимся?

— Нет, совсем нет.

Гравитация вернулась в норму быстро, быстрее, чем Айвен успела закончить ритуал. Ее тут же повалили на пол несколько механизмов и связали, а затем и заковали в наручники. Но оттащили в сторону от других пленников.

Габриэль ободряюще кивнул ей, а Зеро подошёл, наклонился и поднял подбородок Айвен, чтобы заглянуть в глаза.

— Вот видишь, все зря. В этот раз я выиграл. А ты поможешь нам пополнить нашу армию. Как забавно, что примов второй раз уничтожит оружие, созданное их же руками.

— Крей, ты всегда был предсказуем, — прошелестел знакомый голос.

После какая-то сила оторвала Зеро от пола, подбросила в воздух и уронила на пол. Он дёргался и пытался освободиться, но ничего не получалось. Затем механическое тело окутали щупальца синего тумана и разодрали на части, как и других захватчиков.

Пленники зашевелились, а Уинки так и вовсе сразу же переполз к Айвен. Сел рядом и кивнул на темную фигуру, что стояла посреди зала.

— Не хочешь с ним разобраться? Все же твой мужчина.

— У нас все было сложно и до того, как мы выдали ему силу древнего божества в полное распоряжение. Давай сам, а, Уинки? Ты его хотя бы разводным ключом не бил. Не бил же?

— Обращался по высшему разряду! Даже отправил майора Мартинес читать ему книги. Носил кофе.

— И в колодки заковал. Почему так некачественно, Уинки? Они должны были сдержать его хотя бы на пару минут.

— Габриэль сам его туда… О, Бездна!

Уинки стукнул себя сложенными ладонями по лбу и оглянулся на бывших пленников. Часть ещё опасливо жались к стене, другие пробовали освободиться, были и те, кто, вооружившись, приближались к человеку-птице. Но Габриэля нигде не было.

Если прим и имус могут любить друг друга, то почему другой прим не может с имусом просто подружиться?

"— Скольких ты убил?

— Всех, что стали на пути"

Один не встал. Он помог Анриру сбежать и настроить шлюпку на координаты Атрокса. А после долгие годы переговаривался через прислужника водных богов и глобальные перестройки, которые видно из космоса.

Тридцать лет они дурили всем головы ради этого дня.

— Могла бы и догадаться, — Айвен встала на ноги, выпрямилась и пошла туда, где холод ощущался особенно сильно и неподвижно стояла фигура в темных одеждах. Они развевались на неощутимом ветру и походили на крылья громадной птицы.

— У нас с тобой все ходит по кругу, не находишь?

Вместо лица под капюшоном была пустота и туман. Айвен вдруг стало очень больно от того, что не видит глаза Нерона.

— Ты даже не представляешь, насколько, — ответил он. Или они? — Жаль, разорвать его так и не вышло.

— И что дальше? Ты же все это задумал, провернул и не побоялся умереть в очередной раз. Что в итоге, Нерон?

Голос чуть дрожал и Айвен злилась из-за этого. Она не должна нервничать. Она не должна бояться. Пускай сейчас и почти беспомощна, потратила силы на то, чтобы перелить энергию из камня обратно в тело котенка, но скоро все вернется и тогда…

— А дальше будет сюрприз, — аватар ответил привычным чуть хрипловатым голосом котенка, затем отступил назад и раскинул руки в стороны.

Айвен не знала, что он делает, но от хлынувшей энергии пошатнулась и едва устояла на ногах. Темная и неживая, она написала воздух так, как в день гибели Колыбели. Только в этот раз энергия просто текла мимо, не причиняя никому вреда. От нее рассыпались наручники и орудие, крошились тела механизмов и наверняка полетело какое-то оборудование на станции, на Айвен зажили все раны, а Уинки даже немного подрос.

А после котенок упал на пол, из его носа и рта сочилась кровь, а на шее до сих пор краснела рана, точно по кругу. Айвен села рядом, положила его голову на колени и начала переливать свою жизненную энергию, чтобы излечить, не дать умереть вот так, на полу станции. В этот раз уже точно окончательно и бесповоротно, потому что сила Уводящего ушла. Она до сих пор держалась здесь, но Айвен была уверена, что скоро энергия просто рассосётся, вернётся на положенное ей место. И во всей обитаемой вселенной больше не появится ни одного некроса, потому что вместе с рассыпавшиеся "сумеречной птицей" где-то на Авроре раскололся и другой артефакт, что подпитывал их храмы.

— Что же ты наделал? — Айвен провела рукой по коротким волосам, но Нерон так и не очнулся. — Куда только втиснешь татуировку, а? Ведь больше нет места.

Казалось, что сейчас он ответит в своей привычной манере, пошутит или хотя бы нарисует в воображении очередную пошлость. Но ничего. Тишина и пустота.

— Айвен, не хотел бы мешать, но-о-о…, - Уинки опустился рядом и несколько раз прикусил губу и сделал очень скорбное лицо, — это государственный преступник. Официально. Он только что уничтожил стратегически важное оружие. Убийство стольких примов, а теперь и сила Уводящего Во Тьму, которая утекла из рук Союза. Не то чтобы мы ей владели раньше, но-о-о…

— Уинки, уйди пока цел!

Энергия по крохам возвращалась в тело, но ее все равно не хватит для полноценной стычки с таким количеством альтеров и примов. А вся армия осталась на Авроре. Орудиями же “Вуали” можно испещрить корпус “Вита-Новы” но никак не отбить одного кота. И нельзя же вот так взять и уничтожить стольких людей?

— Я похожу минут пять, а потом приду и заберу его. Мы выберем самую лучшую камеру, с кофе и девицами, а после я приложу все усилия, чтобы смягчить наказание, но сейчас его лучше отдать. Тем более… сама понимаешь…, - он бестолково взмахнул руками описывая что-то в воздухе, — от него не многое осталось.

— Идем, — Лэни тоже подошел к ней, положил руки на котенка и быстро исцелил того. От ран ничего не осталось, но в себя он так и не приходил.

Да, Возможно Уинки прав, от Нерона осталось немногое. Что он в самом деле без силы Уводящего? Без памяти Роука и Ниро? Имус, больной и глупый. Пустая оболочка, по недоразумению оставшаяся здесь.

— Придешь в себя и шандарахнешь по ним взрывом, — Лэнни тянул настойчиво, уводя Айвен все дальше и дальше. Казалось, что с каждым шагом стирается нечто важное, пустеет и обесцвечивается мир. Наверное, нормальные люди в таких ситуациях плачут, но слез не было.

— Сметешь в Бездну весь Союз, — продолжал малец. — Ты ж теперь государство примов, нельзя киснуть!

— Зачем? Он погиб. Я слышала мысли — и там была пустота.

— Затем, что он бы не сдался. И уж точно заслужил немного покоя, а не камеру два на два.

Лэнни все же дотащил ее до большого вирт-экрана, на который проецировалось происходящее на Авроре. Некросы гибли один за другим и больше не поднимались. Их храмы рушились, а на месте самого главного, где хранился осколок “сумеречной птицы” зияла дыра.

В мире все создано в равновесии. Когда из него ушла искусственно пойманная сила смерти, пришла и жизнь. Айвен смотрела на это, а в ушах звучали слова из обращения Айкора.

“Сестра, знаю, когда ты услышишь это, меня уже не будет. Но, прошу, не расстраивайся. Я смог оправится от потери, смирился, что остался последним в своем роду и нашел утешение в том, чтобы помогать людям. Знаешь, они в самом деле прекрасны и достойны лучшего, чем жизнь под вторым номером после примов. Я женился по большой любви и сейчас счастлив.

Очень надеюсь, что когда ты вернешься, то тоже встретишь правильного человека и найдешь свое место в мире.”

Воины устали и держались уже из последних сил. Кейташи и сам с трудом переставлял ноги и поднимал меч, несмотря на помощь брони. Одна малютка-Лопе продолжала топтать, растсреливать и раздирать на части мертвяков под нервные выкрики Кастора:

— Пенелопа! Уйди немедля оттуда! Твой боевой процессор еще не на пике мощности!

Казалось, что все это никогда не закончится, как Кейташи снес голову мертвяку и огляделся по сторонам, ожидая, поднимется ли тот и в каком облике. Но тело осталось неподвижно. Как и тысячи других.

Марк подбежал к нему, стянул капюшон с лысой головы и прокричал:

— Все получилось! Мертвяков больше не будет, ни одного! Ты чувствуешь это? В мир вернулось равновесие.

— Ублюдочный сукин сын! Не мог намекнуть хотя бы! — Кейташи вяло отмахнулся от мертвяка, огляделся, не нападают ли новые, но их не было. — А я здесь ждал… чуда! Чтобы с небес полетели огненные шары или там воительницы на крылатых конях…

Небо в самом деле разрезало вспышкой, а потом у самой границы Кор-Атра громыхнул взрыв.

Солдат там не было, но Кейташи все равно поспешил к месту падения небесного тела или корабля. Если там враг, то пусть его лучше встретит бронированный князь, а не кто-то из обычных воинов.

В глубокой воронке в самом деле лежал корабль, но вполне целый, и из него вышел такой же целый прим. Кейташи сразу узнал кто перед ним по правильным чертам и неуловимому ощущению исходящей силы. Незнакомец улыбнулся, почтительно склонил голову и произнес:

— Мне нужен Кейташи Вада, князь Монтиса или же великия князь Атрокса.

— Монтис, — ответил за него Хиро, тоже подобрался слишком близко. — Как там братец?

— Жив, большего сказать не могу.

— Ты его знаешь? — Кейташи вылез из брони с мыслью, что если уж задавать трепку сыну, то без всяких там доспехов.

— Лорд Габриэль, — кивнул Хиро. — Он помогал Нерону.

— Да, а сейчас вынужден просить политического убежища. Через какое-то время я вернусь туда, — он на мгновение перевел взгляд на небо, — чтобы освободить лорда Нерона, но пока тоже числюсь изменником и государственным преступником.

— Поимел предтеч и тех, кто своровал Нерона?

— Боюсь, моя роль была скромнее, образно выражаясь, я держал свечку, пока их имел лорд Нерон. И, думаю, до сих пор имеет, потому как такого хаоса Союз еще не видел.

— Тогда, друг Габриэль, — Кейташи указал рукой на ближайший автомобиль, — вам нужно срочно кое-что примерить.