Под тихое мурчание...

Глава III

Когда Егор Грушев проснулся окончательно, уже знакомая ему комната была залита не золотистым, а малиновым солнечным светом. То ли это был закат того дня, который он целиком проспал после аварии, то ли рассвет следующего — об этом дальнобойщик мог пока только догадываться.

Затаив дыхание, молодой человек попробовал пошевелиться, и теперь ему отлично это удалось. Мало того — у него, как он с удивлением заметил, ничего не болело. Как будто и не было только что поездки по заснеженному лесу, кувырком катящейся по склону горы машины, сломанных ребер, попыток выбраться на дорогу и звенящего холода, не дающего даже просто сделать вдох…

Егор приподнялся и сдвинул в сторону одеяло. На нем была незнакомая ему теплая пижама, а когда он осторожно, все еще не уверенный, что ему стоит это делать, сел на кровати, на глаза ему попался стул, на котором висели его собственные джинсы со свитером. Молодой человек попробовал встать, но это оказалось уже не так просто — комната вдруг словно бы закачалась, и он поспешно уселся обратно, обхватив руками голову. Судя по этому неприятному ощущению, ночная авария все же случилась на самом деле, а не привиделась ему во сне.

А вот что касается всего того, что было дальше… Светящиеся глаза на заснеженной дороге в лесу, кошки, борющиеся за право лежать в его постели, восточная красавица, с беспокойством смотревшая на него… Пожалуй, это все, как ни грустно Егору было об этом думать, стоило считать сном. Скорее всего, его все-таки подобрала на дороге какая-нибудь проезжавшая мимо машина, и он принял ее фары за глаза огромного зверя. Хотя все равно оставался вопрос, почему фары показались ему зелеными и откуда рядом с ними взялись маленькие огоньки такого же цвета…

В любом случае, разобраться со всем этим можно было, только выйдя из комнаты и поговорив с кем-нибудь из живущих в этом доме людей, так что Грушев предпринял еще одну попытку встать — медленную и осторожную. На этот раз голова у него не кружилась, но до стула с одеждой он дошел, слегка пошатываясь — во всем теле ощущалась неприятная слабость. Плюхнувшись на стул, молодой человек принялся одеваться, обнаружив, что все его вещи были выстиранными, но при этом довольно сильно измятыми, словно на них долгое время лежало что-то тяжелое. «И кажется, я даже знаю, что это было! Точнее, кто это был», — усмехнулся про себя Егор, внезапно бросив взгляд на стол возле окна и увидев спящую на нем черно-белую кошку. Она была такой же пушистой, как и те два кота, которые шипели друг на друга ночью, но у нее была совсем другая расцветка, и Грушев окончательно уверился, что его ночные видения были сном. Вряд ли тот, кто приютил его, держал дома сразу трех кошек!

Одевшись, Егор сунул ноги в обнаруженные под столом меховые тапки и встал со стула. Свернувшаяся на столе в клубок кошка подняла голову — казалось, она давно уже слышала, что он проснулся, и только притворялась спящей, а теперь решила проверить, что он делает. На него уставились два янтарно-желтых глаза, и он, не удержавшись, улыбнулся кошке, как разумному существу:

— Пойду знакомиться с твоими хозяевами.

Пушистый зверь слегка прищурил глаза и наклонил вперед голову, словно давая понять, что разрешает Грушеву идти. Дальнобойщик усмехнулся и отвесил кошке шутливый поклон, что она, как ему показалось, восприняла, абсолютно как должное. Вид у нее, во всяком случае, после этого стал почти царственным.

Мысленно хихикая, молодой человек выглянул в окно, за которым все по-прежнему было залито ярко-розовым солнечным светом. Небо, правда, за то время, что он пытался встать, сделалось немного более темным, так что вопрос о времени суток можно было больше не задавать. Над домом, в котором Егор каким-то чудом оказался, спускался красивый зимний вечер. Окно выходило не то на детскую площадку, не то просто во дворик, окруженный деревьями — в точности понять, что это за место, было невозможно, потому что его полностью скрывали высокие нетронутые сугробы. Грушев лишь предположил по форме некоторых из них, что там стояло несколько скамеек, а в середине была то ли большая клумба, то ли детская песочница. До земли было недалеко — Егор смотрел из окна с высоты максимум второго этажа.

Малиновые закатные лучи падали на это пышное снежное одеяло сквозь ветки деревьев, украшая его замысловатыми узорами. Где-то за деревьями, как показалось Егору, довольно далеко, виднелись желтоватые огоньки — то ли окна других домов, то ли фонари. Особо вглядываться в окружающий пейзаж Грушев, впрочем, не стал — сейчас у него были дела поважнее. Он, наконец, подошел к двери, толкнул ее и оказался в длинном коридоре, в который выходило еще не меньше десятка дверей, а на полу лежала длинная красно-зеленая ковровая дорожка. Если комната, в которой Егор очнулся, выглядела, как самая обычная спальня в маленькой квартирке, но коридор был больше всего похож на жилой этаж старого дома отдыха или санатория. Вокруг стояла тишина, и почти все двери были закрыты — только слева, в конце коридора, виднелся темный открытый проем, и Грушев зашагал в ту сторону, стараясь на всякий случай держаться поближе к стене. Это было весьма предусмотрительно: пару раз его качнуло, и пришлось останавливаться, хвататься за стену и пережидать так внезапно накатившее головокружение. Но, в конце концов, парень добрался до открытой двери, которая, как он и ожидал, вела на лестницу, после чего спустился на первый этаж и окончательно убедился, что его занесло в древний, еще советского образца, пансионат, какие бывали в южных курортных городах — в одном из таких мест отдыха иногда проводили отпуск его родители. «Вот только откуда взялось подобное заведение посреди сибирской тайги? — удивился про себя Егор. — И есть ли здесь вообще кто-нибудь живой, кроме меня?»

Когда он шел по коридору, из-за некоторых дверей доносились какие-то приглушенные звуки, голоса, да и горящий везде свет явно давал понять, что пансионат был обитаемым. Но пока все, кто находился в этом здании, попрятались по комнатам, словно специально стараясь не попадаться новичку на глаза. Можно, конечно, было постучаться в одну из комнат, но Егор решил оставить этот вариант на тот случай, если он не найдет никого в «общественных» помещениях дома отдыха.

В просторном холле на первом этаже тоже никого не было, если не считать крупного и пушистого кота — на этот раз черного. Кот медленно шел через зал мимо стоящих вдоль стены горшков с искусственными цветами, вытянув вертикально вверх пушистый хвост, и не удостоил Грушева даже взглядом. Похоже, кошек в этом месте водилось много, и это наводило на мысль, что хотя бы часть ночных видений Егора была реальностью. А значит, настоящим могло быть и все остальное, что дальнобойщик пока считал сном…

И пожалуй, теперь он уже совсем скоро мог проверить, так это или нет. Черный кот целенаправленно шел к одной из выходящих в холл закрытых дверей, и молодой человек посчитал, что, скорее всего, домашний питомец пойдет туда, где находятся люди — или еда, которую эти люди могут ему дать. Так что отправившись следом за ним, Грушев мог, наконец, встретить кого-нибудь из себе подобных и узнать, куда же все-таки он попал.

Кот остановился перед дверью, приподнялся на задние лапы и уперся в нее передними, и она слегка приоткрылась, давая ему возможность войти. Егор вошел следом за ним и оказался в очередном коридоре, на этот раз не таком длинном и широком, в конце которого находилась еще одна слегка приоткрытая дверь. Иссиня-черный котяра вприпрыжку побежал к этой двери и проскользнул в нее, и Грушев тоже зашагал в эту сторону. Подойдя к двери, он услышал спорящие голоса, показавшиеся ему знакомыми, и остановился, не удержавшись от желания подслушать, о чем говорят местные обитатели.

Это был первый услышанный им разговор местных, если не считать тех, ночных голосов, что-то выяснявших яростным шепотом. Но, похоже, тот ночной спор все-таки следовало считать, потому что теперь Егор явно слышал тех же самых людей, обсуждавших ту же тему.

— … чертовы ревизоры могут приехать в любой момент! Что ты им тогда скажешь, как объяснишь, почему в городе посторонний?! — возмущался молодой мужской голос — почти мальчишеский, но при этом звучавший очень серьезно.

— Ты что ли думаешь, комиссия будет у каждого жителя паспорт проверять? Или каждый дом обыскивать? — огрызался в ответ женский голос, тоже очень юный и красивый. — Спрячем его в любом доме на окраине, и пусть сидит там, пока они не уедут, никому не показываясь — что в этом сложного?

— А если он не согласится прятаться? Если выйдет, пойдет к комиссии и все им расскажет? Только не говори, что ты его на ключ запрешь — в одноэтажном доме, где можно запросто вылезти в окно!

— Да зачем ему все это делать? Объясним ему ситуацию, и он сам согласится нам помочь. Мы его спасли вообще-то — с чего бы ему нам жизнь портить?

— Слушай, в твоем возрасте пора уже перестать быть такой наивной! До сих пор веришь, что любой человек, которого спасли, непременно будет по гроб жизни благодарен? Сколько наших пациентов тебе письма с благодарностями пишут, а?

Чем дольше Егор слушал этих спорщиков, тем сильнее крепла в нем уверенность, что ночью рядом с его комнатой тоже выясняли отношения эти двое. И пусть ночью они говорили шепотом, и он не мог узнать их голоса — это было не так уж важно. Интонация, обороты речи и еще что-то неуловимое, чего он не смог бы объяснить словами, тех, кто ругался сейчас за дверью, были слишком похожи не то, что он слышал сквозь сон, и это вряд ли могло быть простым совпадением.

А еще Грушев был теперь более чем уверен, что и ночью, и сейчас речь шла о нем. Так что, пожалуй, он имел право подслушивать этот разговор — надо же ему было подробнее узнать о том, что хотят с ним сделать эти двое. Однако долго стоять перед дверью молодому человеку не пришлось: внезапно она распахнулась настежь, и он увидел стоящего на пороге кота, который и привел его в это место.

Егор отшатнулся было назад, но быстро понял, что прятаться уже поздно: находившиеся за дверью парень с девушкой успели его увидеть и теперь почти бегом спешили в его сторону.

— Вам не надо было вставать! — воскликнула девушка, первой добежавшая до двери и остановившаяся перед Грушевым, внимательно вглядываясь в его лицо.

Сам он, в свою очередь тоже уставился на нее во все глаза — это была именно та красавица, которую он видел, когда на мгновение вырвался из пелены сна. Забыть эти восточные черты лица, обрамленные прямыми черными волосами, и узкие черные глаза было невозможно. И сейчас это зрелище было таким завораживающим, что Егор даже не сразу понял, о чем девушка спрашивает его.

— Вы меня слышите? Как вы себя чувствуете? — повторила она громче, и он со смущенным видом вернулся к реальности:

— Да… Все хорошо, спасибо… Но я хотел бы кое-что у вас спросить…

— Идите сюда, сядьте, — поманила его за собой смуглая красотка, и он вошел вслед за ней в просторное помещение, оказавшееся чем-то вроде столовой.

В центре зала стояли маленькие круглые столики со стульями, вдоль одной из стен был длинный стол с подносами, на которых лежала какая-то еда, как это бывает на шведском столе, а вдоль другой Грушев, к своему удивлению, увидел выстроенную на полу вереницу пустых мисок и блюдечек.

А за одним из столиков сидел парень лет семнадцати или даже только шестнадцать — с темно-рыжими волосами, множеством, несмотря на зимнее время, веснушек и недобрым взглядом серо-голубых глаз, которым он смотрел на вошедшего в столовую Егора. «Кажется, мне придется выяснять отношения с этим типом, — промелькнуло у Грушева в голове, — если я захочу отбить у него эту девушку. А я, по-моему, уже этого хочу…»

— Садитесь! — велела ему, тем временем, восточная красавица, подталкивая его к одному из столиков и чуть ли не силой усаживая на стул. — Я вам сейчас бульончику налью, а потом чай травяной обязательно выпейте. Вам не стоило вставать и уж тем более, бродить по питомнику. Скажите, когда вы встали, кот, который у вас в кровати лежал, не был недоволен?

— Нет, этот кот вообще был не в кровати, а на столе, и он на меня даже внимания не обратил, — ответил Егор, с удивлением думая о том, каким образом кот мог помешать ему вылезти из постели.

Девушку же его слова как будто бы успокоили.

— В самом деле? — переспросила она, и на ее обеспокоенном лице появилась улыбка. — Ну, тогда все замечательно! Значит, вы поправились быстрее, чем все думали…

— Тайка! — резко перебил девушку рыжий парень. — Ты помнишь поговорку: болтун — находка для…

— Сам помолчи, — отмахнулась от него девушка и подошла к длинному накрытому столу.

На одном из его концов стоял на подставке внушительных размеров котелок с крышкой, рядом с которым возвышалась стопка мисок, на вид ничем не отличавшихся от плошек, выставленных на полу. Девушка открыла котелок, взяла поварешку и почти до краев наполнила одну из мисок бульоном.

— Вот, поешьте, — сказала она, поставив плошку перед Егором. — Пока только жидкость, всякое мясо с овощами вам пока не стоит…

Грушев не чувствовал особой слабости и, пожалуй, наоборот, с удовольствием поел бы чего-нибудь посущественнее, чем бульон, но решил пока не спорить с хозяевами этого странного места. Нужно было сперва понять, где он все-таки находится и насколько реальны угрозы этих двоих запереть его в каком-то доме.

Он начал есть, одновременно более внимательно рассматривая столовую, однако в ней не было ничего необычного. Черный кот, в такой неподходящий момент выдавший подслушивающего Егора, медленно шел вдоль стоящих на полу мисок, заглядывая в каждую из них и периодически с разочарованным видом оглядываясь на черноволосую девушку и ее рыжего приятеля. Девушка в это время подбежала к другому концу длинного стола, где красовался электрический самовар, и наполнила кипятком чашку, в которую затем бросила щепотку какой-то сухой травы из стоящей рядом банки.

— Вот, когда доедите суп, выпейте вот это, — сказала она, поставив чашку перед Грушевым. — А потом я вас провожу в вашу комнату, и вам надо будет еще поспать.

— Мне совсем не хочется спать, — осторожно возразил Егор. — Я ведь несколько суток уже продрых, правильно я понимаю? Или… еще больше?

— Чуть меньше суток, — ответила девушка, усаживаясь напротив него. — Так что вам придется еще много отдыхать и восстанавливать силы.

Егор с трудом скрыл свое удивление — эта красотка оказалась еще и замечательной актрисой! Он мог бы поклясться, что она сказала правду — если бы не понимал, что это решительно невозможно. После тех нескольких часов, что он провалялся на морозе, ему полагалось, в лучшем случае, долго лечиться от обморожений, и если бы с тех пор прошли всего сутки, чувствовал бы он себя совершенно иначе. Хорошо если бы ему удалось хотя бы пальцами пошевелить, а уж о том, чтобы самостоятельно одеться и бродить по коридорам и лестницам, точно не могло быть и речи. И это не говоря уже о том, что сломанные ребра тем более не могли срастись за такое короткое время. Но пока ему стоило сделать вид, что он верит незнакомке. Разоблачить ее ложь он мог позже, когда он поймет, что вообще происходит.

Вероятно, девушка все же заметила отразившиеся у него на лице сомнения, потому что ее взгляд стал более напряженным.

— А что вы помните о прошлой ночи? — спросила она таким же осторожным тоном, каким до этого задавал вопросы Егор.

Пришла его очередь убедительно врать.

— Помню, что попал в аварию, — сказал молодой человек. — Скатился с дороги на фуре, а потом выбрался из нее и попытался выбраться обратно на шоссе… — он нахмурился, делая вид, что пытается поймать ускользающие воспоминания. — Помню, как шел к дороге по склону и… все.

Девушка бросила торжествующий взгляд на рыжего парня, а потом снова повернулась к Грушеву:

— Вас заметил один из наших шоферов, который в тот момент проезжал мимо того места. К счастью, вы не успели сильно замерзнуть.

— Да уж, повезло… — протянул Егор, отодвигая в сторону пустую плошку. — А с тем шофером я могу потом увидеться? Поблагодарить его…

— Конечно, — кивнула его собеседница. — Но не сейчас, завтра. Сейчас вам надо еще поспать. И да, еще один наш человек завтра съездит к вашей фуре и заберет из нее все вещи и документы, за это можете не волноваться.

— Спасибо, — Дальнобойщик сделал глоток из чашки и почувствовал, как по телу разливается приятное тепло. Пожалуй, предложение девушки вернуться в постель было не таким уж и неуместным…

— Тая! Костя! — неожиданный крик еще одной молодой женщины, ворвавшейся в столовую, мгновенно прогнал охватившую его сонливость и заставил снова напрячься. — Скорее к заднему входу! Там Мышебор… принес котят!!!

Егора она, похоже, вообще не заметила — все ее внимание было сосредоточено на его странных собеседниках.

Восточная девушка и рыжий парень в полном изумлении вскочили на ноги, моментально забыв о Егоре.

— В каком смысле — принес котят?! — ахнула Тая. — Это самец вообще-то!

— Может, ты что-то перепутала? Кота от кошки не смогла отличить? — хохотнул рыжеволосый юноша, но женщина, сообщившая им это странное известие, нетерпеливо замахала руками:

— Да нет, он в прямом смысле их принес! Притащил откуда-то с улицы за шкирку, сначала одного, потом другого! Они явно только что родились, мокрые еще, и я не знаю, сколько на морозе пробыли… Я сейчас остальных позову!.. — и с этими словами она исчезла в коридоре.

— Ясно, — коротко бросила восточная красотка и, не сказав больше ни слова, пулей вылетела из столовой.

Рыжий парень помедлил всего секунду, а потом тоже бросился следом за ней. Егор посмотрел, как он исчезает в дверном проеме, потом перевел взгляд на свою недопитую чашку — и помчался догонять этих едва знакомых и явно что-то скрывающих от него людей.