Под светом чужой звезды - 1

Глава 23

— Что ты делаешь, идиот? — заорала Аглая, пытаясь оживить джойстики. — Немедленно верни все назад.

— Успокойся, дорогая. — Штурмовики отстали, пытаясь развить такую же скорость, но легкий аппарат, да еще с форсированными движками, оторвался от них на приличное расстояние. — Ты же сама видела, возле земли у нас шансов не было.

Панель заморгала красным, появилось сообщение, что мы вошли в зону, запрещенную для полетов.

— Спутники — нам не помеха, — легкомысленно заявил я, уводя аппарат в сторону, к югу. — А вот им — да.

— Как ты это сделал? — Аглаю больше волновала потеря управления, чем приближающаяся опасность — выйдя на горизонтальный полет, штурмовики набрали скорость и снова сократили дистанцию.

— Что?

— Как ты управляешь истребителем?

— У всех у нас есть маленькие секреты, милая, — улыбнулся я. Ближайший преследователь подошел на дистанцию в километр и разворачивал силовую ловушку. — Я же капитан, а там, где мой репликатор остался, это значит — командир судна. В сложных ситуациях капитан берет управление на себя.

— Дилетант, — обреченно вздохнула Аглая, наблюдая, как силовая ловушка приближается к нам. А второй штурмовик, резко обогнав, разворачивается, отрезая путь вперед. — И зачем только я с тобой связалась.

— Разве не из-за денег? — предположил я, позволяя ловушке почти догнать нас. По прямой давно бы уже достали, но я резко маневрировал, так, что ложементы едва справлялись с инерцией. — Значит, руководство приказало?

— Не из-за твоего же смазливого личика, — резко ответила девушка. — Если ты сейчас же что-нибудь не сделаешь, я тебе твои глаза выцарапаю.

Очень по-женски. Как я без глаз буду управлять этой железной птичкой?

Когда ловушка почти достала до корпуса, перетекая из горошины в огромный цилиндр, я активировал две наложенные на истребитель схемы. До последнего мгновения сомневался, что они сработают, лучше было бы их вести самостоятельно, но на такой скорости я еще не пробовал это делать. Так что основа была как раз кстати.

Одна схема взорвалась цепью деструкторов, отжирая у цилиндра большую полосу вдоль него. Силовая конструкция пыталась затянуться, но для этого нужен постоянный источник энергии, а у ловушки его не было. Она лишь должна была замкнуться на корпусе, передавая управление кораблю-матке, с самого начала провальная идея, отобрать у меня истребитель мог бы ИИ с уровнем не ниже, чем у браслета. И только при прямом контакте.

Вторая схема зарастила образовавшуюся проплешину, восстанавливая ловушку, и натягивая ее чуть ли не силком на корпус истребителя, и устанавливая со штурмовиком канал данных. Только теперь он работал в другую сторону. Тут, правда, возникла сложность, перехватить управление ИИ противника мы с браслетом так и не смогли — на перенастройку понадобилось бы несколько секунд, а у нас их не было. Оранжевые искорки потекли по каналу, выжигая электронные схемы штурмовика, машину закрутило в воздухе.

Преследователь, кувыркаясь, пошел к земле. Замедлил падение, видимо, пилот постепенно брал утерянное управление в свои руки — дублирующие схемы наверняка уже подключились, ИИ так просто не заменить, но и вручную можно управлять штурмовиком. Так что на гибель этого аппарата я особо не надеялся. Зато ударил волновой пушкой по подобравшемуся второму врагу, тот, видя, что случилось с первым, как раз убирал обратно силовой невод, и вот туда-то я и жахнул.

Силовой каркас ловушки в разложенном состоянии имеет небольшую мощность, достаточную только, чтобы установить надежный канал связи и кое-как заглушить двигатели, перехватывая импульсы. Когда он сжат в горошину, с ним тоже ничего особо поделать нельзя, энергия закапсулирована и находится в стабильном состоянии. А вот когда ловушка переходит из одного состояния в другое, появляется нестабильность — буквально на тысячную долю секунды. Обычный человек отследить этот момент не может, даже с модификаторами, ИИ — может, но не будет, существует достаточно средств противодействия, да и эффект нулевой, в обычной ситуации.

Туда, в начинающийся высвобождаться энергетический сгусток, я и врезал гармонической волной. Системы управления штурмовика были надежно защищены, просто так их не выжечь, и поэтому пилот не слишком опасался волнового удара.

Зря.

Если бы такое попадание произошло метрах в трёхстах от штурмовика — на обычной дистанции разворачивания ловушки, ничего бы не было, небольшой взрыв в пустоте. Но ловушку от носовой части преследователя отделяли несколько сантиметров, и силовая защита просто не сработала.

Небольшую часть носа противника снесло взрывом, обломки разлетелись в разные стороны, даже нас чуть не зацепило. Штурмовик крутануло, фатальных повреждений он не получил, но атака сбилась.

Аглая восторженно заухала, обнять меня попыталась, но промахнулась и обнялась с моим креслом — как раз я выворачивал, чтобы уйти от лобового столкновения.

— Два-ноль, — гордо сообщил я, уводя машину вверх и на юг.

К противнику шло подкрепление — еще два таких же аппарата. И думаю, эти на подобные трюки уже не попадутся.

В открытый космос мы выскочили втроем — спутники, стоило мне подпустить к себе штурмовики поближе, сигнал атаки отключили и только предупреждение высвечивалось фиолетовым на виртэкране. Аглая сидела молча, видимо, переваривая то, что произошло. А ведь могла бы поцеловать героя, или в харю дать кулаком, видно же было, что нас не собирались убивать. Только захватить в плен.

— Ну что, — первым нарушил я молчание, — куда дальше полетим?

— Сдаваться ты не собираешься? — лейтенант следила за преследователями, которые шли как приклеенные у нас в кильватере. — Руководство говорит, что тут не при чем. И что делать, не знает. Ведут переговоры с центральным континентом, те согласились нас не сбивать, но и других трогать не будут.

— Даже если вас сьели, то всегда есть два выхода, — поделился я житейской мудростью.

— Дальше.

— Можем попробовать оторваться. Если залетим на юг, там собьют и нас, и этих.

— Давай что-то менее дурацкое предложи, — недовольно поморщилась Аглая. — Ты вроде умный парень, а иногда такое сморозишь, что вот прям идиот.

— Тогда полетим в космос.

— Не буду повторяться. Но от первого варианта это недалеко ушло.

— Смотри, — я развернул карту, минуты три еще есть до того, как на дальнюю орбиту выйдем, — вот схема станций подскока, ну тех, где лифты заканчиваются. Так?

— Да, и что?

— Работают только пять. Остальные что делают?

— Ничего. В эти районы поток людей никакой, вот они и простаивают.

— Уверена?

— Поясни.

— Попроси своих просканировать седьмой лифт.

Аглая закрыла глаза, видимо, чтобы меня не видеть. Открыла, плюнула прямо на голопанель.

— И откуда ты узнал?

— Так, интуиция, — не стал я рассказывать своей спутнице, что, когда мы с Зоис тут крутились, работали семь станций. — Как думаешь, они станут атаковать нас в лифте?

— Не знаю, — пожав плечами, ответила лейтенант национальной гвардии. — С одной стороны, лифты — общая собственность, стоит только создать прецедент, и от транспортной системы ничего не останется, своих кораблей мы почти не строим, те, что есть, с поверхности планеты не взлетят. А с другой, эта станция считается неработающей. Сомневаюсь, что там вообще происходит что-то законное. Вот только как ты доберешься на ионниках до станции? Тебя еще раньше захватят, смотри, готовятся уже.

— Твой дядя Элефа, та еще сволочь, подогнал нам отличный аппарат. — Я переключил перевел датчик импульса в активное положение, убрал ограничитель ускорения. — Видишь?

— Что за… — Аглая выругалась, — такие движки только на внутрисистемники ставят.

— А он тут и не стоял изначально. Нас обманули — подсунули гораздо лучший истребитель. Смотри.

И я вывел в систему блок управления импульсным двигателем. Ионники — отличная штука, если нужно достичь субсветовых скоростей во время годового отпуска, или полетать неспешно вокруг планеты, а вот импульсник позволяет быстро разогнать транспорт. Правда, надолго его не хватает, уж очень много энергии жрет.

— Сколько там до седьмой станции, десять тысяч? — и я перевел импульсник в положение захвата. Короткие импульсы начали чуть искривлять пространство впереди истребителя — совсем капельку, но на большом расстоянии, словно стягивали на себя пружину. — Готова?

— Да, — Аглая довольно улыбнулась, чуть ли не заурчала, как кошка, — давай, капитан. Сделай этих неудачников.

И я сделал.

Это было эффектно — вот мы летим практически равнобедренным треугольником, от нас до преследователей не больше двух километров, и вот уже нас нет. Словно кто-то резко дернул за веревочку, в мгновение аппарат швырнуло вперед, чудовищные перегрузки вдавили нас в ложементы, если бы не изолирующие схемы, думаю, нас размазало бы по сидениям. Или как минимум все кости поломало. А потом стало полегче. Меньше чем за минуту мы преодолели пять сотен километров, развив скорость в шестьдесят тысяч,

— Это было, — лейтенант пыталась подобрать слова, но кроме потока ругательств, ничего не получалось.

— Охренительно?

— Да. Что ты сделал?

— Убрал ограничитель. Компенсаторная система рассчитана на десятикратное земное ускорение, а в самом начале было почти сорок. Корпус на такое рассчитан, только изнашивается быстро. Второй раз то же самое проделывать на этом аппарате я бы не советовал.

— И не надо, милый. Ты просто чудо, потом обязательно расскажешь, где всего этого понахватался. Как думаешь, они нас догонят?

— Конечно, — до станции оставалось не больше тысячи километров, истребитель послал сигнал стыковки, ИИ станции сличила наш идентификатор с базой, и инерционный захват начал гасить нашу скорость, одновременно забирая управление истребителем на себя. Все-таки местная мафия тут очень даже при чем. — Думаю, минут через десять-пятнадцать они появятся, но им придется тормозить, масса в несколько раз больше, и пятью минутами стыковка не обойдется. Так что двадцать минут у нас в запасе есть.

— На что?

— Чтобы захватить станцию.

Аглая даже отодвинулась от меня подальше.

— Милый, — наконец осторожно, медленно произнося слова, сказала она, — я все понимаю, ускорение, удары головой, помнишь, что я говорила про твои идеи? Те были очень даже разумные по сравнению с этой. Ты хочешь захватить станцию подскока.

— Да, — пожал я плечами, отдавая управление ИИ седьмой. — Чтобы два офицера не могли захватить какую-то захудалую деревенскую крепостишку? Как думаешь, гражданских будем грабить и насиловать, или только грабить?

По лицу моей спутницы можно было прочитать ответ.

— Собирайся, — не дождавшись вербальной реакции, продолжил я. — Скафы тут в стандартном комплекте, метатели, кварк-гранаты, ножи, все забирай. Готова?

Аглая явно не была готова. Но молча собралась — бронескаф для пустотных операций обтянул фигуру, на предплечья сели метатели с усиленным боекомплектом, соединенные с батареей скафа, на левом плече закрепилась турель, совмещенная с гранатометом, ИИ просигналил полную боеготовность. Я похлопал ее по руке, успокаивающе. И разнес шлюз плазменным ударом.

Система «свой-чужой» сработала на отлично. ИИ станции считал, что истребитель под полным контролем, и оставил системы защиты в режиме ожидания. К тому же шлюз — не самое главное место на станции, силовая броня тут была тонкой и рассчитана была скорее на кинетические цели, вроде потерявшего управление корабля, или метеорит.

По всей станции вспыхнули огни, шлюз отстрелило от станции вместе с истребителем, и оболочка на месте разрыва начала заращиваться. Только мы были уже внутри.

— Не вздумай стрелять мне в спину, — предупредил я Аглаю, на всякий случай. — А то были такие умники. Вечная им память.

— Национальная гвардия проводит секретную операцию на незаконно эксплуатируемой станции, — выдала через секунду лейтенант, вырываясь вперед и выводя из строя выстрелом огрызающуюся турель. — Ты временно откомандирован под мое начало. Если захватим управление, мы — молодцы, и сюда высадится десант. Нет — от нас откажутся.

— Не пойдет, — ответил я, сканируя пространство и расставляя ловушки.

— Ну что еще? — как-то устало протянула брюнетка. — Теперь что не так?

— Никаких десантов, вообще посторонних. Забыла, зачем мы здесь? — отряд охраны, преследующий нас, завяз в ловушке. Четыре парализованных фигуры стояли, раскачиваясь на месте, словно призраки.

— Зачем?

— Чтобы найти блондиночку.

— И ты считаешь, тебе ее сюда привезут? — Аглая выпустила очередь в закрывающийся проем. А я просто подошел, положил ладонь на блок управления и сжег его. После чего мы кое-как пролезли в полуметровую щель.

— Куда они денутся, — я выставил щит, отражая очередь плазмы из сдвоенного рельсотрона. — Даже будут умолять, чтобы я с ней встретился.

— Как ты это сделаешь? — брюнетка даже остановилась.

— Увидишь, — я разметал силовым импульсом встречных противников, прилепил их к переборкам. Все-таки псион в замкнутом пространстве — это самое лучшее оружие. На открытой местности у обычных людей, вооруженных по последнему слову техники, есть реальный шанс меня убить, но здесь я чувствовал себя Гулливером среди лилипутов. Только если числом или хитростью задавят, а так — шансов у них немного.

ИИ станции взломать не удалось, мощности не те, но браслет подсоединился к общему потоку, и потихоньку качал информацию. Пять сотен гражданских, которые срочно переводились в защищенные помещения, шесть пустотников, круживших вокруг — штурмовики, преследовавшие нас, вынуждены были отойти на безопасное расстояние. Двадцать два охранника, два десятка турелей и рельсотронов — в коридорах. Семь ловушек — три гравитационных и четыре комплексных, рядом с центром управления.

Если бы мы пристыковались к грузовому шлюзу, то до командного пункта нужно было бы идти через всю станцию — плоский блин диаметром в два километра, с небольшой нашлепкой сверху. Но шлюз для небольших кораблей находился почти рядом, мы миновали два перпендикулярных коридора, обошли несколько наглухо закрытых проемов, и вышли на прямую видимость.

Четырнадцать охранников уже были выведены из строя, оставалось восемь. Шестерых я видел, они преграждали путь к нашей цели. На их беду, между нами были две ловушки, гравитация и вакуумно-температурная. Мои любимые. Я поглядел на наставленные на меня стволы, снял шлем. Улыбнулся. И передал ИИ информацию о продвижении противника. Теперь, по имеющимся у станции данным, мы находились как раз на том месте, где стояли бойцы охраны.

Гравитация — штука хорошая, когда ее в меру. С увеличением до пяти земных движения бойцов стали замедленными, в нашу сторону полетели ракеты размером с пчелу, попадая в вакуумную ловушку и там взрываясь. Аглая уже собиралась ответить, но я ее остановил.

— Погоди, сейчас будет весело.

И переключил гравитацию на минимум. Экзоскелеты охранников, старающиеся оттолкнуться от пола, дали телам нужный импульс. Шестерку швырнуло в потолок, потом — обратно в пол, они бы так и прыгали, словно мячики для пинг-понга, но вторая ловушка, вакуумная, высосала их из зоны антигравитации, опустив на пол.

Охранники — ненастоящие бойцы. Они не тренируются каждый день, просто поступают по инструкции. Ни в одной инструкции не было сказано, что делать, если шлемы на головах шестерых людей склеются вместе. Так что пришлось им думать. А мы тем временем подошли к проему, закрывающему от посторонних центр управления.

— И что дальше? — Аглая саркастически поглядела на меня.

— Ничего, — я аккуратно постучал в стену. Три коротких стука, три длинных, два коротких, один длинный, три коротких.

Лейтенант смотрела на меня как на сумасшедшего. Наверное. Глаз из-за затемненного забрала шлема видно не было, но чувствовалось, что мое умственное состояние ее беспокоит. Я похлопал Аглаю по спине, и тут как раз проем разошелся. Немного, только чтобы я мог пройти — брюнетка пока не могла двигаться, временный паралич, такое случается от излишнего волнения, или неверия в способности начальства.