Пламя Силаны

Глава 58

***

Когда Вейн его заметил, Рейз подумал только об одном: там, за его спиной в клетке была Джанна. Ублюдок не должен был о ней узнать. О ком угодно только не о ней.

Рейз не мог обернуться, не мог отыскать ее взглядом. Но мог перетянуть внимание на себя.

— Соскучился по мне, мразь? Так выпусти. Я с тобой поздороваюсь по всем правилам, как гладиатор.

Рейз помнил, как рвало на части заклинание боли, тогда у дознавателей. И свою беспомощность позже, во время допроса помнил тоже.

Как мерзко было чувствовать чужие руки на своем теле, и хотелось только отключиться и ни о чем не знать.

Вейн подошел вплотную, запрокинул голову и улыбнулся Рейзу, широко и жутко.

Кровь потекла в его ладони тонкой лентой от тела голема — обвилась вокруг руки, ласкаясь.

— Смелый и тупой. Забавное сочетание.

Он прикрыл глаза, сделал глубокий вдох, будто пробовал воздух на вкус, а Рейз подумал — разве можно было что-то разобрать сквозь неистребимую вонь крови?

— А вот твоей алой жрицы нет. Где же она?

— Идет к тебе.

— Верю. Она ведь не отступится. И не умрет. Знаешь, когда играешься с магией смерти, начинаешь отлично разбираться в людях, — Вейн покачал головой. — Это не трудно — распознать тех, кто не умрет так просто.

— Ты больной урод, — от души сказал ему Рейз.

Вейна это развеселило:

— Почему? Потому что занимаюсь любимым делом? Потому что не разделяю твою смешную мораль?

— Нет, мразь. Потому что ты поубивал кучу людей. Поубивал их ни за что, — Рейз смотрел ему прямо в глаза. Боялся отвести взгляд. Боялся, потерять его внимание. И думал про себя: это как на Арене — зацепи его, поймай на крючок интереса, дай ему то, что он захочет увидеть.

И тогда он не увидит больше ничего. Тогда он не увидит Джанну.

— И что? — Вейн равнодушно помахал ладонью в воздухе, и лента крови проскользнула между его пальцев. — Люди умирают каждый день. Каждое мгновение. И те, кто умер сегодня, умерли не из-за меня. Из-за тебя.

Это было так глупо и так бредово, что Рейз рассмеялся.

Вейн не одергивал его и не злился, и дождался, пока смех утихнет. Рейз чувствовал, как напряженно застыли другие люди вокруг, те, кто тоже попал в клетку. Те, кто наверняка мечтал стать незаметнее.

Зрители.

— Но ведь это и правда все из-за тебя, гладиатор. Из-за тебя, из-за твоей шлюхи-жрицы, из-за Каро. Я не собирался развязывать войну в Силл Арне, просто берег этот вариант напоследок. Если бы не осталось выбора. Я все надеялся сохранить свои связи при дворе князя, среди советников короля. Постепенно избавиться от алых жриц.

— Слишком много на себя берешь, — Рейз заставил себя усмехнуться. Побоялся, что получилось криво и жалко, но Вейн повелся, продолжил говорить.

Его слова не имели значения. Только время, которое они занимали.

Время, чтобы выжить, защитить Джанну. И дождаться: подкреплений князя, агентов Каро или Силану. Хоть кого-нибудь.

— Вовсе нет, — продолжил Вейн. — У меня бы получилось. Жрицы ведь остались без защиты. Когда Храм от них отвернулся, король хотел взять их под крыло. Но его убедили не ссориться с белыми жрицами. «Зачем, Ваше Величество? Алых жриц мало, и они переломаны. А если случится новая война, можно будет снова потребовать помощи у Храма».

Рейз фыркнул, громко, пренебрежительно:

— Не повезло тебе с Силаной.

— Мне не повезло с Каро, — поправил Вейн. — И городу тоже не повезло с ним.

Он кивнул на сваленные в кучу тела:

— Всего этого могло бы и не быть, понимаешь? Если бы тебя осудили, если бы твоя жрица не принялась бороться за правду в Испытании. Все эти смерти из-за ваших действий, вашего выбора. Вы не оставили мне других вариантов. Посмотри, сколько крови. Тебе совсем не жаль?

Его слова просачивались ядом внутрь, вместе с горечью и запахом крови.

— В убийстве виноват убийца, — Рейз вздрогнул, когда услышал ее голос. Будто изнутри окатило холодом.

Она не должна была говорить, не должна была привлекать внимание.

Вейн замер, а потом улыбнулся шире, и по взмаху его руки прутья клетки обернулись лентами, выдернули и Рейза, и Джанну наружу, швырнули на пол.

— О, да я посмотрю у нас тут семейная драма.

Джанна промолчала, а Рейз подумал — лучше бы она вообще не открывала рот. Лучше бы берегла себя.

— Дайте-ка посмотреть, может, вся семья в сборе.

Голем будто расплылся, внутри кто-то закричал, а потом из мешанины тел вперед выбрался Каро.

Поперек его щеки шли уродливые глубокие царапины, сочились кровью — должно быть, оцарапало о чью-нибудь пряжку. Но говорил Каро спокойно и немного ехидно, будто они с Вейном встретились на приеме:

— Вовремя вы обо мне вспомнили, Вейн. Я уже начал задыхаться.

Вейн улыбнулся, ласково и безмятежно:

— Вы еще пожалеете, что не успели задохнуться, Каро.

— Будете мне мстить? — Каро фыркнул. — Как это мелочно.

Он не смотрел на Джанну, ни одного, даже самого быстрого взгляда. И тоже перетягивал внимание на себя. Говорил вещи, на которые Вейн стал бы реагировать.

И Вейн реагировал, перестал улыбаться, сжал пальцы крючьями, Каро рвануло вперед, поднесло к самому лицу Вейна, надежно удерживая лентами:

— Вы бы следили за языком, Каро, — его голос, тихий, вкрадчивый, был как крохотные ледяные иголки. — Это ваше безмозглое желание оставить все как прежде, защищать нашу гниющую страну и ее бесхребетного короля, вынудило меня действовать. Вы называете меня мелочным, но я видел вещи, которые вы даже представить себе не можете. Магию, какой она должна быть. Свободной, безграничной и доступной для всех. Я видел настоящее, и оно намного важнее, чем ваша возня в грязи и склоки за власть.

Каро рассмеялся:

— Я не политик, я не лезу во власть и в чужие интриги.

— Да, вы плетете свои собственные, — подтвердил Вейн, и его ненависть, искренняя, незамутненная, пропитывала воздух и перемешивалась с одуряющим запахом крови. — И ради чего? Чтобы эта уродливая страна продолжала гнить. Вы такой же как я. Вы обманываете, вы манипулируете ради того, во что верите. Только вы верите в прошлое, а я в будущее.

Каро перестал улыбаться:

— Не оскорбляйте меня, Вейн. Мы с вами не похожи. Я не предатель и не фанатик.

Вейн отступил на шаг, досадливо дернул плечом, а потом ленты вокруг руки Каро сжались с отвратительным хрустом, Каро захлебнулся криком, оборвал его сам, зажмурившись.

Кости правой руки торчали из предплечья уродливыми краями:

— Неверный ответ, Каро, — Вейн снова улыбнулся. — Вы все время даете мне неверные ответы. И это вас убьет.

Рейз почувствовал, как подалась вперед Джанна, потянулся ее удержать.

Каро вскинул голову, посмотрел на Джанну в упор. Она остановилась, будто налетела на его взгляд, как на невидимую стену.

— Не сейчас, — продолжил Вейн, будто ничего не заметил. — Позже. Сейчас вас всех спасет ваша алая жрица.

Он повернулся к големам в зале, склонил голову на бок — равнодушно, с любопытством, а потом ленты стали выхватывать людей их клеток. По одному.

— Ваша Силана наверняка придет. Вы мне понадобитесь. И вы, и все, кто с ней связан. А остальные мне не нужны.

Человек в лентах — Рейз не знал его, ни разу не видел, но был уверен, что запомнит навсегда — закричал. Ленты прорывались ему под кожу медленно, оставляли уродливые борозды, и кровь текла на пол темным потоком.

— Отвернись, — шепнул Рейз Джанне, потянул ее на себя, но она только поджала губы. Бледная, испуганная и несгибаемая его сестра.

Когда человек обмяк, ленты швырнули его тело в общую кучу. Вейн взмахнул рукой, будто перебирал в воздухе невидимые струны, и кровь, которая пролилась на пол, каплями взлетела верх, струями потекла в воздухе — в бассейн.

— Думаете, это все бессмысленная жестокость, — безмятежно сказал Вейн. — Вовсе нет. Моя магия использует кровь, смерть и страх. Ужас этих людей — это тоже сила. Глупо ее упускать.

Он взял следующего. И еще одного.

Рейз сделал крохотный шаг в сторону Вейна. Медленно, незаметно.

Выжидая шанс напасть. Внутри бился страх: безнадежно, это все безнадежно.

Оружия не было, но на поясе Вейна висел кинжал.

— Я думаю, что ты… моральный урод, — усмехаясь сквозь боль, выдавил Каро.

— Мы переходим на «ты»? — Вейн отбросил еще одно тело, поискал взглядом среди людей и вытащил следующего. — Не стоит.

Следующим, кого он вытащил был Лиам.

Рейз никогда не думал, что испугается за пацана. Даже мысли не допускал, что несмотря на раздражение, на навязчивость Лиама — увидеть его таким, представить, что сейчас его не станет… будет так погано.

Лиам не говорил ни слова, упрямо сжимал губы и пытался вырываться. Ему было страшно, но он скрывал этот страх, и все это не имело для Вейна никакого значения.

Для Вейна Лиам был одним из многих.

Он не просил о пощаде, и казался совсем юным. А еще очень упрямым.

— Стой! — Рейз сам не узнал свой голос. — Не трогай его, он друг Силаны.

— Заткнись, папаша! — рявкнул Лиам. Но все еще был жив, ленты только держали его.

— Друг Силаны? — Вейн посмотрел с интересом, с улыбкой. — Какие разные у нее друзья.

— Тебе не нужно его убивать, ты можешь его использовать, — Рейз торопился говорить, не знал, как убедить.

Вейн посмотрел на него снисходительно:

— Вас и так немало. Ты и твоя сестра. И даже Каро.

— Боюсь, что на меня Байрнс плевать, — вмешался Каро. — Мы просто использовали друг друга. Она не станет по мне плакать.

Вейн отмахнулся:

— Никто не станет по вам плакать, но вы ценный заложник против агентов. Нет, знаете, обойдусь без мальчишки.

Ленты резанули сквозь одежду Лиама, и Рейз бросился вперед. Уже понимал, что совершает глупость, и понимал, что не может иначе. Не только из-за Силаны. Из-за того, что не хотел стоять в стороне и смотреть, как Лиам умирает.

Ленты крови перехватили Рейза поперек груди, спеленали руки.

Самым страшным было то, что Лиам не кричал. Только застонал глухо и тихо, и глаза у него были огромными, прозрачными. Рейз как наяву видел — всего миг, и они остекленеют навсегда.

Вейн рассмеялся снова. Вся ситуация его забавляла, и настроение у него было отличное:

— Просто шучу. Ты же так хорошо меня попросил, не хочу отказывать.

Ленты отпустили Рейза, швырнули Лиама к нему под ноги, из порезов на коже пацана сочилась кровь, расплывалась на одежде красными пятнами. Но Рейз видел — раны были неглубокими.

Лиам силился подняться, и Рейз сам прижал его к полу, одним взглядом попросил: не лезь. Не лезь, он же может передумать.

— Надо будет просмотреть и остальных големов, — как бы между делом, выбирая новую жертву, заметил Вейн. — Раз вы все здесь, и Калеб Байрнс может быть неподалеку. Что-то мне подсказывает, вашей алой жрице не хватило мозгов спрятать вас в разных местах. Очень неосмотрительно.

Рейз промолчал, а человек, которого выбрал Вейн — нет, завыл от боли и ужаса, пока ленты рвали его на части.

Кто-то тонко заплакал в клетке.

А Рейз подумал, что Вейн был прав — в страхе была сила. Даже он чувствовал, как она наполняет зал, делает воздух густым. Эта сила — ледяная, острая, проникала под кожу. Резала невидимыми лезвиями.

Сталкивалась ли Силана с чем-то подобным на войне. С такой же равнодушной жестокостью, с беспомощностью что-то изменить.

Он сделал еще один крохотный шаг к Вейну. Незаметно, неспешно. Пока ублюдок не смотрит.

Сейчас шанса нет. Но его обязательно нужно создать, до него непременно нужно дожить. И когда он появится, его нельзя, ни за что нельзя упустить.

Несмотря на страх, несмотря на боль и на всех, кто мог пострадать.

Крохотный, незаметный шаг.

Вейн повернул к нему голову, улыбнулся понимающе, словно говорил: я знаю тебя. Я знаю, о чем ты думаешь.

У тебя не выйдет.

У Рейза вспотели ладони. И он подумал мимоходом: лишь бы не соскользнули руки. Когда придет пора ударить.

Когда, не если. Шанс появится, иначе не может быть.

— Сколько приятных сюрпризов подряд, — сказал Вейн. Рейз проследил за направлением его взгляда и увидел — бледное, угрюмое лицо Калеба.

— Вот теперь действительно все в сборе. Осталось только дождаться вашу ручную жрицу. Хм, это мне кажется, или вас многовато собралось? Я бы сказал, от кого-то придется избавиться.