Первый Артефактор семьи Шторм

Глава 6 Бесценное наследство

— Мёртв? Это шутка такая, да?

Мне было совсем не смешно. Вот прям от слова «категорически не», пусть это и два слова. Какая-то мелкая хрень сейчас выдала меня с потрохами, показав, что бывший владелец тела погиб, а я занял пустой домик, как рак-отшельник занимает пустую раковину или банку из-под газировки.

Сейчас как накинутся изгонять зомби, что я буду делать? У Антона пистолет, у Елизаветы что-то страшное, судя по словам того же Антона, а доктор, если что, всех подлечит. Тем более сейчас у меня ни ветра нет, ни подсвечника. Только нож для гравировки, да стамески с лысыми камнями. Не повоюешь.

— Какая странность, — сказал врач. В его голосе не было враждебности, лишь удивление. — Может быть вы что-то не так соединили?

— На мне и на нём, — Лиза указала на сидящего рядом охранника, — сработало, а на него нет?

— Позволите ещё раз взглянуть? — предложил я, понимая, что вилы доставать никто не собирается, как и разводить костёр инквизиции.

— Давайте просто ещё раз попробуем — мастер предупреждал, что прибор новый, могут быть неполадки.

Евгений Сергеевич подошёл на шаг ближе и направил прибор на меня. На его лбу застыла глубокая морщина, которая через несколько секунд расслабилась.

— Всё в порядке, — на выдохе сказал врач и рассмеялся. — Видимо перегрелся от быстрого использования. Пусть у вас невысокий уровень магии, но всё же вы живы и здоровы. Руки-то не врут. — Он покрутил свободной рукой, которой недавно проверял моё состояние.

— Насколько невысокий? — спросила Елизавета, стараясь не слишком нагло заглядывать в прибор. Сейчас она походила на любопытную лисичку.

— Четыре кристалла — чуть выше минимального уровня, — ответил Евгений Сергеевич, после чего стал убеждать меня: — Низкий уровень — это не страшно! Вы сможете выполнять основные функции в обществе одарённых, плюс использовать артефакты. А судя по вашим навыкам, вы в них неплохо разбираетесь.

Он протянул мне руку для рукопожатия. Я автоматически ответил. Голова была занята другим: врач сказал, что для использования артефактов нужен хотя бы минимальный уровень владения магией. Странное ограничение. Или он просто неправильно объяснил?

Моё молчание он понял иначе.

— Позвольте вас поблагодарить, господин Шторм, за помощь. Иначе мне пришлось бы ехать в мастерскую, тратить время, а у меня ещё несколько вызовов.

Он достал из портфеля несколько купюр и протянул мне. Я с улыбкой принял несколько купюр, но тут снова вмешалась Елизавета.

— Вы очень добры, доктор! Это очень поможет Сергею, пока он ожидает наследства. К сожалению, это процесс небыстрый.

Евгений Сергеевич тут же достал из кошелька ещё одну купюру, протянул мне, настаивая принять. Потом повернулся к Елизавете:

— Вызов для вас будет бесплатным! Непорядок, когда молодым людям вроде вас приходится испытывать подобные трудности. Надеюсь, мои скромные вложения помогут вам. Тем более, — он улыбнулся, — вы заработали это.

Он протянул мне свою визитку, на которой был телефон и имя: Евгений Сергеевич Боткин, врач общей практики, Магистр.

Проводив Боткина до выхода и распрощавшись, я вернулся наверх. Лиза там уже собирала вещи и командовала работниками.

— Уезжаешь? — немного удивился я.

Она сосредоточено осмотрела комнату, после чего кивнула, взяла меня за руку и повела из комнаты. На лестнице она тихо мне сказала:

— Врач сказал мне вернуться домой и там приходить в себя. Но и про наследство я не врала. Тебе действительно стоит заняться этим вопросом в ближайшее время. Проверь личные счета, думаю у тебя они тоже есть, может хоть что-то родители оставили. Остальное точно заблокировано. А жить тебе надо.

Надо, точно. Без денег особо никуда не денешься. Но я был спокоен — начинал я когда-то с гораздо более жутких условий.

— Я же пока поеду уточню по документам Пети, а потом лечиться. — Она тяжело вздохнула. — Пока я была одна, у меня руки не поднимались смотреть в ту сторону. Но теперь есть ты и я… не могу показывать плохой пример младшим.

Она потрепала меня по волосам, после чего ойкнула и быстро сбежала по лестнице.

— Так что найди телефон, позвони юристу и узнай, как обстоят ваши дела.

Она достала свой телефон и, судя по разговору, заказала машину. Её помощники стали спускать чемоданы вниз. Даже не посмотрели в мою сторону.

— Эй, а где мне взять телефон?

Как я и предполагал, в моей комнате и в новой спальне телефона не оказалось. Пришлось идти с вопросами к охранникам — кроме них в доме никого не осталось.

— Андрей, у тебя телефон есть?

— Есть. Зачем тебе? — хмуро ответил электрический.

— Пиццу заказать, да в игры поиграть, — не удержался я.

— В какие ещё игры? Тебе и тут они покоя не дают? — возмутился Сухов, после чего достал из внутреннего кармана трубку.

Что ж. Понятно, почему он удивился. Это была не привычная трубка смартфона, а что-то с самой зари мобильникостроения. Массивная, хорошо ложащаяся в ладонь трубка, точнее ТРУБА, крупные механические кнопки, узкий экран на две строки и чёрная антенна, торчащая сверху. Рация, блин, а не мобильник.

Но хорошо, что хоть не нужно кричать в патефон и просить девушку дать Смольный.

— Привезите мне такой же. И номер к нему.

Я не стал говорить про сим-карту, не зная, как здесь это устроенно. Сухов и без этого смотрит на меня как на пришельца из других миров.

— Мы нанимались к тебе? — спросил он, теребя пальцы и пуская мелкие искорки.

— Вы нанялись к бабушке. А она вас отправила меня защищать. Без телефона мы скоро окажемся на улице и будем жить все втроём в машине. Готов, Антон, приютить нас?

Антон хмыкнул.

— Константиныч не поймёт. Скоро приеду.

Он молча встал и уехал. Через полчаса вернулся с белой картонной коробкой, на которой был стильно нарисован мобильник, если так можно было назвать этот кирпич с антеннкой. Также он принёс пакет из продуктового магазина:

— Приправы на кухне кончились.

— Сколько я должен за телефон и приправы? — спросил я, доставая деньги из кармана.

Черкасов наклонил голову, внимательно изучая меня.

— Это подарок. Мальчику, который вынужденно быстро повзрослел.

Теперь он выглядел как дядюшка ещё больше. И от этого становился ещё более стрёмно.

— Избалуешь, сядет нам на шею. Уже садится, — недовольно сказал Сухов, после чего встал и пошёл наверх: — Я отдыхать. Вечером проверю, как там наши гости.

Почти забыл о пленниках в подвале. Своя тюрьма, конечно, это и вызов, и возможность. Кстати, их хоть кормят?

Видимо мои мысли промелькнули на моём лице, поэтому Антон сказал:

— Не боись. Мы приглядываем за ними.

После чего он пошёл обратно к машине. Видимо там он себя чувствовал комфортнее.

Пришлось повозиться с телефоном, пока я понял, как его собрать и включить. Симка оказалась обычной сим-картой, разве что корпус был не пластиковым, а полностью металлическим. Магии в аппарате не чувствовалась.

Видимо тот факт, что Дар стал частью жизни этого мира всего пятьдесят лет назад, позволил магии не забить технологии. Тем более, что именно силой оружия людям удалось победить богов. Так что уверен, что магия пусть и дала силу людям, но не лишила их прагматичности.

— Позвонить адвокату, — протянул я, когда трубка ожила и поприветствовала меня. — Как же мне это делать?

Однако тут мои пальцы автоматически вбили номер телефона. Перед глазами мелькнула картинка: отец Сергея, Иван, который долго и упорно заставлял учить номер телефона. В голове зазвучал его голос: «В любой ситуации ты должен знать три номера: адвоката, адвоката и адвоката. Даже мой можешь забыть, а его — нет!»

Что ж, дрессировка сработала, ведь в трубке прозвучал спокойный, уверенный голос:

— Адвокатское бюро «Зарудный и сын» слушает.

— Добрый день. Это Сергей Шторм.

В трубке повисло напряжённое молчание, затем зашуршали переворачиваемые на столе бумаги, стук шуфлядки стола. Когда голос снова заговорил, он звучал спокойно:

— Очень приятно вас слышать, господин Шторм. Назовите, пожалуйста, пароль для связи.

И снова фраза вырывалась из меня помимо моей воли:

— Гибельный ветер пустыни!

Зашуршали бумаги.

— Спасибо, пароль верный. Что вы хотели узнать, господин Шторм?

Я не удержался от грустной улыбки.

— Скажите, что мне сейчас делать. После смерти… всех.

Адвокат кашлянул.

— Господин Шторм, такие вопросы лучше решать лично. Сможете подъехать в контору, скажем, завтра, после десяти?

— Да, конечно. Напомните адрес.

Он назвал адрес, и мы распрощались.

На следующее утро Сухов и Черкасов сели вместе со мной в машину и поехали по адресу. Я не выспался, всю ночь мучили сны из прошлой жизни. Я просыпался, не понимая, где я нахожусь и кто я такой.

В итоге в пять утра я пошёл на кухню и сделал бутерброды с ветчиной и сыром. В кладовой оказался неплохой запас круп, картошки и лука, так что от голода мы не умрём по крайней мере пару недель.

В шкафу рядом с плитой нашёлся запас чая, и я встречал ранний рассвет у окна, выходящего во внутренний дворик в компании кружки с брусничным настоем, аккуратно вырезая на камушках небольшие руны.

Однако стоило сесть в машину, как меня начало клонить в сон.

— Шторм, очнись, — растолкал меня Сухов. — Приехали.

Мы стояли у красивого здания с желтоватыми колоннами у крыльца. Два этажа, мятно-зелёная штукатурка, и такие же как колонны желтовато-белые рамки вокруг окон из тёмного дерева. На углах здания висели камеры наблюдения, массивные и грубые, а на каждом окне находился защитный артефакт.

Артефакты привлекли моё внимание тем, что они ничуть не скрывались: они висели прямо посередине окон. Правда, автор этого дела оказался затейником: каждый артефакт был в форме новогоднего украшения: шишка, елка, звезда. Выглядело так, словно адвокаты забыли снять украшения, несмотря на июль за окном.

— Нам заходить нельзя, так что будем ждать тебя в машине. Постарайся не вляпаться в неприятности по дороге, — Сухов расщедрился на поддержку. — Иначе поджарю тебя на электрическом гриле.

Он щёлкнул пальцами, исправив положительное впечатление о себе. Ну и фиг с ним.

Адвокатская контора встретила меня рамкой металлодетектора, украшенной странными символами. Снова какой-то артефакт. Я спокойно прошёл через него, как вдруг он заорал противным визгом.

Сидевшие в приёмной двое охранников подскочили и бросились мне навстречу, следом вышел быстрым шагом мужчина средних лет с недовольным выражением лица. Его густые усы топорщились, как у моржа, а серый полосатый костюм солидно подчёркивал большой живот мужчины.

— Кто вы? — резко спросил охранник, направляя на меня пистолет. Второй делал то же самое молча.

— Сергей Шторм, пришёл на приём к господину Зарудному, — подняв руки, ответил я.

Охранник оглянулся на усатого господина, тот кивнул.

— Мне необходимо вас проверить, — неловко сказал он, подходя ближе.

— И пищалку выруби. То же мне технологи, — приказал усатый мужик.

— Есть, Михаил Семёнович, — второй охранник сразу бросился выключать тревогу в металлодетекторе.

После осмотра у меня вытащили серебряную монету, телефон и указали на браслет на левой руке.

— Что это? — резко спросил Михаил Семёнович, топорща усами и указывая на браслет. Судя по голосу, он и являлся тем самым адвокатом, к которому я ехал.

— Подарок бабушки, — хмыкнув сказал я. — Александры Валерьевны Вороновой.

По лицу Зарудного пробежала короткая гримаса.

— Она сказала, что мне с ним будет безопаснее после произошедшего, — закончил я.

Пузатый адвокат махнул рукой, и охранник вернул мне вещи и пропустил вперёд.

— Кто я такой, чтобы спорить с княгиней ветра и главой отдела по борьбе с терроризмом. Если она позволяет такому появляться на руках собственного внука. — Он замолчал и покачал головой.

Видимо он понял, что у меня на руке, но профессиональная этика не позволила ему спорить.

— Проходите, господин Шторм. Нам нужно многое обсудить.

За моей спиной закрылась дверь, щёлкнул замок. Михаил Семёнович сел за массивный стол красного дерева и указал на кресло напротив. Затем, когда я примостился в этом мягком чудовище, он закрыл глаза, сложил руки в подобие молитвенного жеста и от его тела пошла сильная энергия.

Комната на мгновение потемнела. Когда эффект прошёл и перед глазами прояснилось, мягкий перетекающий чёрный туман остался лишь вдоль стены, потолка и пола.

Магия тьмы. Классическая магия тьмы! Практические в чистом виде! Я такого не видел ни у одного бога, а тут — человек! Всё-таки в странное место я попал.

— Теперь мы готовы говорить без лишних глаз и ушей, — довольно сказал адвокат и впервые за встречу широко улыбнулся. — Серёжа, как я рад тебя видеть! Живым, клянусь девятью! Как ты?

Несколько минут ушли на вежливости и искренние соболезнования. Судя по моему ощущению и воспоминаниям Сергея, Михаил Семёнович всегда с теплом относился к Сергею и семье Шторм. Он кратко расспросил о моём здоровье, о том, как выжил, что случилось после нападения на дом.

Он, как и Боткин, считал, что на нас напали бандиты-грабители, воспользовавшиеся суматохой вокруг подготовки к празднованию Победы. Видимо он не входил в число тех, кто знал истинную мотивацию и личности нападавших.

— Ну так что? Пришло время вступить в наследство, да, Сергей? — сказал он, доставая толстую папку с документами. — Давай посмотрим, что тебя ждёт.

Он надел на нос прямоугольные очки-половинки, положил руку на лист бумаги, выпустил сгусток тьмы. На документах проступили символы.

— Так, у нас три части. Недвижимость, финансовые активы и дары. Так, это можно не читать, это потом перепроверю, давай сразу к сути.

Он пробежал глазами по документы, перелистнул страницу и вдруг помрачнел.

— Что случилось?

Зарудный поморщился, будто я предложил ему съесть гнилой помидор.

— В третьем разделе я имею право открывать завещание только в том случае, если прямой наследник обладает Даром. Насколько я помню, у тебя с этим были проблемы с детства.

Он с печалью опустил документ и удивился, увидев мою довольную улыбку.

— Ситуация несколько изменилась.

— Это как?

Я сделал резкое движение рукой и листы бумаги на столе зашевелились.

— Ого! — только и смог сказать адвокат.

— Силы во мне, конечно, едва хватает, чтобы шелестеть бумажками, но по крайней мере я теперь не пуст. Четыре деления на магометре, если верить доктору Боткину.

Адвокат пошевелил усами, довольно крякнул и, стукнув рукой по столу, кратко изложил, что я же получаю в наследство от своей нерадивой родни.

Выходило не так уж и плохо: дом в центре города (историческое здание, между прочим), акции на брокерских счетах, счета родителей (почти пустые, но не как мой карман), небольшая дача в Прибалтике и…

— Мотоцикл? — не поверил я своим ушам. — Мне достался мотоцикл?

— Да, антикварная вещь. Красивая штука, — довольно прогудел адвокат. — И мощная. Твой прадед ещё на нём гонял, а с тех пор он передавался по мужской линии, как символ Шторма.

— Лучше бы купили обычный седан или хотя бы каблучок, — проворчал я. — У меня и прав-то нет!

— Ну, это дело молодое да наживное. Главное не убейся на первом повороте, характер у Грома яростный.

Я закатил глаза. Я всего ожидал от людей, но, чтобы передавать по наследству, отдельной важной строкой, между прочим, мотоцикл по имени Гром!

— Лучше бы парочку артефактов передали, а не это.

Лицо Михаила Семёновича потемнело. Он сжал кулак и слой тьмы на стенах стал ещё плотнее.

— Думай, что говоришь. Все сильные мира сего знают, что хранит твоя семья. Твоя задача не допустить того, чтобы кто-то посторонний коснулся этого.

— Вы про Инъектор? — Зарудный кивнул. — Никто не знает где он. Ни нападавшие, ни я. Есть ли у вас подсказки?

Адвокат нахмурился ещё больше и его косматые усы, казалось, сейчас превратятся в морского ежа. Покачал квадратной головой.

— Нет, такие вещи бумаге не доверяют. Однако же.

Михаил Семёнович пролистал ещё раз завещание, посмотрел на последнюю страницу, влил в документ ещё немного тьмы. Посмотрел на меня изучающим взглядом.

— Здесь есть одна пометка. Она переходит из наследства в наследство семьи Шторм уже три поколения. — Адвокат положил на стол завещание и буквы с него исчезли. — Звучит она так: Я последний Шторм, обладающий магическим даром. Дай мне чёрный конверт.

— Что это значит? — Я на секунду задумался. — Мне нужно сказать это, верно?

Он кивнул.

Я прикрыл глаза, сосредоточился. Магическое заклинание, заговор. Простейшая магия, когда не понимаешь токов сил, когда только слова способны заключить поток энергии в форму.

— Я последний Шторм, обладающий магическим даром. Дай мне чёрный конверт, — сказал я со всей доступной мне силой и волей.

По кабинету пронёсся вздох ветра, пахнуло холодом и фарфоровые чашечки, стоявшие на чайном столике за моей спиной, задребезжали.

Михаил Семёнович вздрогнул, пробормотал что-то в усы, затем смачно выругался и на столе перед ним появился чёрный конверт. Он был запечатан каким-то то ли воском, то ли сургучом, а в кляксе виднелся отпечаток пальца.

Я молча взял конверт, вскрыл его поданным ножом для бумаги и достал тонкий, слегка обугленный по краям листок бумаги. На нём были кривые рукописные строки. Писавший это явно спешил. Несколько букв были грязно зачириканы, слова скакали, а между ними попадались отпечатки капель — то ли дождя, то ли пота.

Текст же был короток и по-своему прост: «Призвавший бурю призовёт и смерть. Переживший смерть станет бессмертным. За бессмертным устремится лис, чтобы поглотить его душу. Берегись хитрого лиса, стань его хозяином».

— Ничего не понял, — честно признал я, прочитав заметку. — Классическая мифологическая басня. Даже странно, что она передаётся в таких условиях.

Я показал лист Михаилу Семёновичу, но тот пожал плечами:

— Не знаю этого языка. — Он усмехнулся, на моё удивлённое выражение лица, после чего сложил документы обратно в папку и отнёс на полку. — В общем, я свою работу сделал. Теперь разбираться с полученным наследством — ваша работа, господин Шторм.

Он снова перешёл к официальному языку и нейтральному выражению лица.

— Если вам потребуется помощь или консультация — обращайтесь. Кстати, — сказал он, снимая с комнаты защиту тьмы. — Период передачи наследства составляет три месяца. Вы сможете жить в своём доме, но пока вам будут недоступны счета и нельзя использовать мотоцикл.

— Чудесный подарок к Новому году. Будет, — съязвил я.

— Не забывайте платить по счетам, иначе отключат отопление. Зимой, — в тон мне ответил Михаил Семёнович. — Я выпишу счёт за мои услуги, срок оплаты поставлю на месяц. Понимаю ваши временные трудности.

Хотелось кинуть в него чем-то тяжёлым, но в комнату уже вошёл охранник и указал рукой на выход. Не оставалось ничего, кроме как попрощаться и выйти прочь.

— Ну что, стал богатеньким наследником, Шторм? — спросил Сухов, усаживаясь напротив меня в машине.

Антон слушал наш разговор через опущенное стекло между салоном и водителем.

— Ага. Получил дом, за который нужно платить и кукиш с маслом, которым расплачиваться, — ответил я.

Учитывая, что у меня не осталось ни родных, ни работников, я даже представить не мог себе, во сколько этот вопрос мне встанет. И как быстро здесь выселяют за неуплату коммунальных. Вопрос дохода придётся решать очень и очень быстро.

Я засунул руку в карман и проглядел купюры. Пятьдесят, двадцатка, десятка золотых. Насколько это ценно? Надеюсь, что стоимость этих денег ближе к золоту, а не к бумаге.

— Заскочи в продуктовый по дороге. Самый простой, — сказал я, и Черкасов показал «ок».

Короткая прогулка по «Лавке», небольшому мини-маркету, ответила сразу на несколько вопросов: здесь есть нормальная еда, затариться на троих мужиков на день обошлось в пятнадцать золотых и треть от это суммы вышла бутылка испанского темпранильо. Не ожидал увидеть такое в самом простом магазине.

Но самое главное: если столько Боткин готов был отдать за ремонт артефакта, то сколько платят за изготовление? Моё настроение улучшилось настолько, что я даже без недовольства изучил браслет бабушки. Для такого потребуются хорошие материалы, но пока нам и не требуется подобный уровень.

Начнём с чего-то поскромнее.

Погружённый в мысли, я не заметил, как мы вернулись домой. Сухов скомандовал на выход, и я, продолжая прикидывать, с чего начать свой небольшой бизнес, подошёл к двери.

Вдруг грудь обожгло, а воздух в лёгких на мгновение замер. Резко распахнув дверь, я ворвался внутрь, но ту же застыл, вжав голову в плечи. Передо мной, занимая весь коридор от пола до потолка сидело существо со звериной мордой, похожей на собачью, с горящими сине-золотистым пламенем глазами.

Оскалив пасть в подобии улыбки, оно произнесло:

— Это ты последний Шторм? Неужели час настал⁈