Первый Артефактор семьи Шторм

Глава 5 Артефактор семьи Шторм

Реальность прыгнула в лицо отвратительным запахом нашатыря. Сухов, убедившись, что я в сознании, убрал пузырёк в небольшую сумку, которую носил на поясе.

— Жив? — риторически спросил он.

Я еле поднял руку и показал большой палец. Андрей кивнул.

— Что там с этой тварью?

— С хрустящей корочкой, — со смешком ответил Антон.

Его широкая спина закрывала вход в камеру, и я не видел, что там происходит. Лишь помнил, что каким-то образом создал горячий ветер, который срезал часть лица грабителя.

— Говорить сможет? — спросил Сухов, поднимаясь и отходя к лестнице.

— Не скоро. Мальчик неплохо его отделал. — Он поднял руку и испустил жёлтую волну в сторону камеры. — Отправил в спячку, чтобы не мешал.

— Понятно, — сухо ответил Андрей и заглянул за дверь с птичкой в дальнем углу подвала. Пожав плечами, он её прикрыл.

Моя голова перестала кружиться, и я с трудом встал. Внутри было ощущение, словно от моих внутренностей остались только мумифицированные останки, а кровь превратилась в плотную слизь.

Я попробовал сделать порыв ветра, но даже тонкой струйки не появилось. Браслета на правой руке тоже не оказалось. Лишь лёгкое жжение.

Облокотившись на алтарь, я осмотрел Елизавету. Бледное лицо стало ещё бледнее, волосы растрепались, рядом с ухом зрел синяк. Видимо ударилась головой, когда отлетела.

Хлопнула дверь. Антон закрыл камеру с раненным грабителем, махнул рукой Андрею.

— У этого молокососа отличная регенерация. Дня через три придёт в себя. Тогда и зададим вопросы, — он говорил с лёгкой улыбкой, но глаза стали ещё холоднее и более колючими.

— Поднимите Елизавету в её комнату. Вызовите врача, — сказал я.

— Она говорила, что мальчишка, — Андрей кивнул в сторону закрытой камеры, — лекарь.

— Он привёл этого, — теперь я указал на камеру, где лежал грабитель с половиной лица, — и он чуть не убил меня и Елизавету. Не доверяю, что-то.

Плюс я ему на голову уронил подсвечник. Хорошо будет, если он сам себе поможет.

Андрей пожал плечами, Черкасов кивнул и, легко подхватив девушку на руки, понёс её наверх.

Я же подошёл вслед за ними к лестнице. Что-то меня беспокоило. Я хмуро огляделся и вдруг понял: исчезла сила!

Я быстро вернулся назад и потянул за ручку двери с символом птички. Она легко поддалась. Заглядывая внутрь, я рассчитывал увидеть артефакт, монстра или хотя бы следы чего-то такого, но внутри оказалось пусто. Только посередине комнаты стояла простая картонная коробка. В такую любят залезать котики, чтобы поспать.

На Инъектор, который хранит силу богов не похоже. Почему-то я был уверен, что такой артефакт будет иметь круглую форму. Чисто из-за безопасности. Да и не будут его хранить в коробке из-под принтера даже за закрытой дверью.

Для успокоения совести зашёл и заглянул внутрь коробки. Пусто и чисто. Прищурился, чтобы оценить материал на уровне структуры при помощи Взгляда артефактора и вот здесь кое-что изменилось: картон коробки, казалось, засветился, наполненный магической силой. В своей прошлой жизни я видел такое только у особо редких материалов или после долгой обработки минералов с концентрацией Дара.

Здесь же речь шла про обычный гофрированный картон. Не удержавшись, я коснулся рукой коробки и почувствовал чуть тягучую энергию. В глазах мигнуло, но тут же прошло.

— Нельзя оставлять такое сокровище рядом с предателями, — проворковал я и взял в руки коробку.

Когда я поднялся наверх, встретил удивлённого Сухова.

— Вы открыли дверь внизу? С птичкой? — спросил я у охранника.

— Она была открыта, когда мы прибежали.

— А какую-нибудь силу, движение, жар оттуда вы чувствовали?

Андрей посмотрел на меня, как на психа.

— Ничего кроме мусора там не оказалось.

Он выразительно посмотрел на коробку, потом на меня и со вздохом пошёл к западному входу, ворча под нос:

— Ох уж эти подростки. Мусор им важнее людей.

Знал бы он, сколько стоит такой «мусор». Я пока не понимал, что именно смогу сделать из коробки, какие свойства имеет вложенная в неё энергия, но уже чувствовал: это хорошая основа, чтобы вернуться к своему любимому делу.

Судя по тому, что я успел увидеть за короткое вчера-сегодня, артефакты в этом мире используют, несмотря на обычное оружие и магический Дар. А значит точно найдутся гильдии, мастера и поставщики.

Я на секунду мечтательно закатил глаза, прикидывая, что мне нужно заполучить первым делом и насколько местные материалы и условия отличаются от привычных.

Поднявшись на второй этаж, я заглянул в комнату Лизы. Она уже сидела, опершись на подушки, а вокруг неё хлопотали двое из её работников.

Увидев меня, она неловко улыбнулась:

— Прости, что не смогла тебя защитить.

Мне вдруг стало жутко стыдно.

— Нет, это я накосячил. Он был крупнее меня, сильнее. Полез вперёд, как глупый мальчишка. Так мало этого, ещё и тебя подставил. — Я покачал головой. — Врач скоро должен приехать, осмотрит тебя, чтобы убедиться, что всё в порядке.

Лиза замотала головой.

— Не надо, всё хорошо!

— Это не обсуждается, — чётко остановил я, в очередной раз удивив жену своего брата. — Ты пострадала по моей вине и это моя ответственность в том, чтобы убедиться, что ты в порядке.

Елизавета вздохнула, сделала жест рукой и работники — или всё же слуги? — вышли, оставив нас вдвоём.

Со стороны мы наверно выглядели забавно: растрёпанная бледная женщина в постели, а напротив напористый подросток с картонной коробкой в руках.

— Сергей, я всё понимаю. Ты стал старшим в семье. Ты принимаешь ответственность. Это здорово, — она наигранно улыбнулась. — Но ты не должен брать на себя непомерную ношу. Я справлюсь.

Криво улыбнувшись, я ответил:

— Хорошо. Тогда за вызов врача платишь сама, поскольку с семейными финансами я пока не разобрался. А то небось к аристократам ездят серьёзные врачи, а не из городской поликлиники.

Убедившись, что глаза Елизаветы стали ещё больше, я развернулся и вышел в коридор.

Теперь нужно было найти свою комнату. Сознательная часть меня этого не помнила, но память Сергея могла подсказать. Закрыв глаза, я постарался прочувствовать ощущение «домой, к себе». Как только по груди разлилось тепло, ноги сами понесли меня вперёд.

Как я и предполагал, комната Сергея находилась в восточном, сожжённом крыле. Западное от восточного, как и на первом этаже, отделялось большой дверью. Приоткрыв её, снова почувствовал запах гари.

Быстро проскользнув внутрь, закрыл за собой и пошёл вперёд. Нужная комната обнаружилась через пять шагов: на двери из разных камней были выложены инициалы: С. Ш. Сергей Шторм.

Я коснулся камней, почувствовал слой пыли. Видимо приклеил ещё в детстве, а с тех пор не успел снять. Что ж, пока не буду это менять.

Толкнув дверь, я вошёл в свою комнату. Вытянутой формы, с мягкого зелёного цвета стенами, с кроватью слева у окна и рабочим столом справа. Над столом полки с книгами, статуэтками, пыльными машинками. На широком подоконнике — вязаная подушка. Справа ближе к двери шкаф для одежды. Слева — мусорное ведро и пара очень пыльных гантелей.

На удивление, здесь всё оказалось на своих местах, никто не устроил погром. Только небольшое пятно гари на стене между столом и шкафом: в выжженной дыре обнаружился небольшой тайник, содержимое которого валялось на полу. Открытки, камушки, серебряная монета, блокнот с заметками и презервативы. Типичный набор стеснительного юноши.

Кто заходил сюда, хорошо понимал Сергея и не ожидал от него многого. Скорее всего это была Роксана, девушка с огненными Даром. Интересно, как она там?

Убрав с пола вещи, я открыл окно. В комнате пахло гарью, пусть и не так сильно, как на этаже. Оглядев внутренний дворик, обратил внимание на крошечный пруд, заросший кувшинками. Рядом с ним стояла скамейка с небольшом круглым кованным столиком. Милое место.

В другом конце дворика находилась клумба, на которой цвели розы. Память подсказала, что мама Сергея очень увлекалась ими. Сейчас их запаха не чувствовалось, но думаю тёплым вечером, без гари, здесь стоит чудный аромат.

Вернувшись в комнату, я осмотрел полки и проверил все ящички. Учебники, книжки, тетради, ракетка для настольного тенниса, снова камни, кисти и краски. Да, Елизавета упоминала, что я любил рисовать. И вырезать.

Все найденные камни и кристаллы я складывал в отдельную горку.

Наконец я нашёл то, что искал. Небольшая книга с яркими фотографиями и кучей пометок внутри. «Геммология для начинающих». Простенькое пособие по минералам и камням. Судя по выцветшей обложке — старое издание.

С любопытством открыв книгу, я на несколько минут выпал из реальности. Это оказалось очень интересно: многие минералы были знакомы, но я сразу же увидел несколько неизвестных. Например, гигроцит. Среди его свойств было умение поглощать и испарять воду.

В голове сразу мелькнуло несколько идей, как это можно использовать в бою и в быту.

Интересным показался раздел «Божественные камни» с какими-то невероятными свойствами и цветами. Например, кристалл, который переливается всеми цветами радуги и пахнет кокосом, если слишком сильно на него надавить.

Однако я обратил особенное внимание на пометки, оставленные Сергеем на полях драгоценного камня под названием «темпестит». Судя по надписям «это оно!», «надо узнать о поставках» и прочих подчёркиваниях, камень его очень интересовал. К сожалению, страница с его свойствами была вырвана из книги.

Посмотрев на правую руку, на которой осталась лишь едва заметная красная линия на том месте, где был браслет, я подумал: «Может это был как раз темпестит? Надо будет спросить, когда чуть разгребу дела».

Рядом с книгой обнаружились простые инструменты: гравировальный нож, нашпиль, небольшие стамески. Ничего серьёзного, но я им радовался, как старым знакомым.

Проверив библиотеку Сергея до конца, больше не нашёл ничего интересного. И это был странно: для артефактов, даже базовых, нужны не только материалы, но и методы обработки, и руны, и вязь, и даже черчение. Ничего этого здесь не было.

Либо Сергей не дошёл до такого уровня, либо книги хранились в другом месте.

— Шторм! Ты где?

От размышлений и планов меня отвлёк голос Андрея. С грустью оторвавшись от книги с инструментами, я засунул драгоценную картонную коробку в шкаф, спрятав между маек и штанов. После чего взял книгу подмышку, инструмент засунул в карман вместе с серебряной монетой и горстью камней, после чего вернулся в западное крыло.

— Ты где пропадаешь? Врач приехал. Тебе тоже нужно показаться. — Сухов выглядел недовольным.

— Какая забота, — притворно вздохнул я.

— Не моя, — проворчал он.

Оказалось, что за мной послала Елизавета.

— Пока его не посмотрите, никуда не уеду. — Услышал я, подходя к её комнате.

— Куда уже вас решили забрать, уважаемая Елизавета Васильевна?

Ко мне повернулись все сразу: и Лиза, лежащая в кровати, и врач, тощий и длинный как палка, стоявший у изножья кровати, и Антон, который с хитрой улыбкой держал руку за лацканом пиджака.

Надеюсь, он не собирается пристрелить врача? Мне и так хватает проблем!

— Молодой человек, а вы кто? — спросил врач.

У него было длинное холёное лицо, тяжелая нижняя челюсть, будто он сейчас издаст лошадиное ржание и откусит тебе пальцы. Короткие, седые на висках русые волосы. Одет он был в приличный длинный костюм, в руках — кожаный портфель.

На руках врач носил три перстня, два из которых были простенькими артефактами. Ещё один артефакт, уже посложнее и посильнее, висел у него на груди на цепочке, в форме ручных часов.

— Я Сергей Шторм.

Лицо врача резко изменилось. С самодовольно-возмущённого оно стало испуганным.

— Простите, господин Шторм. Не признал в вас юного наследника, — чуть суетливо извинился врач. — Я слышал о случившемся. Это невероятная дерзость! Куда смотрит полиция? Примите мои соболезнования, молодой человек! В таком юном возрасте потерять всю семью…

Я уже открыл было рот, чтобы спросить доктора о том, что он знает, но Лиза на кровати сделала страшные глаза, и пока я чуть закашлялся (от смеха), она взяла разговор в свои руки.

— Евгений Сергеевич, спасибо вам за поддержку. Осмотрите, Сергея Ивановича, пожалуйста. За последние дни ему также пришлось пережить многое. Я не хочу, чтобы он заболел или того хуже.

Пока врач кивал Елизавете, я показал ей язык, после чего сделал невозмутимое лицо, чем вызвал широкую улыбку у Антона.

Врач пригласил меня присесть на стул рядом с постелью Елизаветы, чтобы меня было удобнее осмотреть.

Евгений Сергеевич аккуратно изучил моё лицо, померил температуру электронным градусником, попросил расстегнуть рубашку, чтобы прослушать грудь фонендоскопом. Проверил рефлекс на коленке и, конечно, попросил сказать: «А-а-а-а», пока он глядел ко мне в горло.

Затем он направил на меня руки и просветил зелёным светом. Прошла головная боль и перестали чесаться ссадины на руках после драки. Очень приятная магия!

— Физические вы более или менее здоровы, молодой человек, — сказал врач. — Требуется выспаться, наладить питание богатое протеином для роста и микроэлементами для крепкой иммунной системы. А также спорт! И всё будет в порядке. Осталось проверить последний показатель.

С этими словами он взял в руки часы на цепочке, откинул крышку и показал внутренности артефакта. Там оказалась шкала, набранная из небольших бледно-оранжевых кристаллов, соединённых небольшими серебристыми скобами.

— Последовательное подключение, умно, — не удержавшись, сказал я вслух.

— Вижу вы разбираетесь, — с каким-то самодовольством сказал доктор. — Новейшее изобретение. Позволяет тестировать магическое отклонение. Например, если Дар ослаб по какой-то причине или наоборот слишком высокий из-за чрезмерной стимуляции.

Я не успел придумать причину его остановить: он навёл прибор на меня и с интересом стал смотреть на показания. Моё сердце замерло, готовое разорваться на лоскутки.

— Ничего не понимаю, — пробормотал врач.

Он тряхнул, словно градусником, своим артефактом и снова навёл на меня.

— Не работает! — теперь в его голосе звучало возмущение. — Отдал за прибор столько денег, а он не работает!

Он перевёл артефакт на Лизу, затем на Антона. Тот никак не отреагировал.

— Позвольте?

Евгений Сергеевич перестал возмущаться и размахивать руками. Посмотрел на меня, будто впервые увидел. Потом на руку, которую я протянул в его сторону.

— Вы что-то хотите, молодой человек? — с подозрением спросил доктор.

— Позвольте, я гляну на ваш механизм. Обещаю, ничего не ломать, — с вежливой улыбкой сказал я.

Врачу потребовалось почти двадцать секунд, чтобы осмыслить мой вопрос.

— Господин Шторм, со всем уважением, — начал он медленно. — Но мне кажется, что каждому человеку нужно заниматься своим делом. Например, я — магистр Дара жизни, плюс дипломированный врач. Я лечу людей, понимаю как это делать.

— А я занимаюсь артефактами и понимаю, как их делать. И чинить.

Мои слова его не убедили, поэтому пришлось предложить другой вариант.

— Тогда предлагаю спор: я чиню ваш прибор. Если всё получается, то вы платите мне справедливую на ваш взгляд цену. Если нет — то я покрою ремонт у профессионала по полной ставке или даже покупку нового. По рукам?

Врач задумался, но в итоге коротко кивнул. С лёгким бормотанием он отдал артефакт мне.

— Если магометр сломается окончательно — оплатите ремонт, — убеждая скорее себя, сказал он.

Я уже не слушал старика и внимательно изучал конструкцию. Она не была лишена изящества, но при этом всё равно оставалась тяжеловесной и не такой продвинутой, как браслет, который бабушка навесила мне на левую руку.

На каждой оранжевом кристалле селенита были рунические письмена, сами кристаллы соединялись между собой серебряными проводками-скобами. Маленький размер был выбран явно для того, чтобы сократить время ожидания — большой кристалл будет долго прогреваться.

Подложка «циферблата» была сделана из тонкой металлической пластины, покрытой эмалью с нанесением отметок: от «мёртв» через «ноль» к «одарённый выше среднего». Золотистый корпус был на самом деле из титана — лёгкий, прочный и дорогой.

Проблема нашлась вскоре: между первым и вторым кристаллом разошлось крепление, слишком тонким был проводок. Ничего было говорить о том, чтобы починить его или спаять. Решение пришло через пару мгновений.

Я положил магометр на стул, сам достал серебряную монету из кармана, осмотрел резец, который прихватил из комнаты и быстрым движением отрезал от монеты тонкую полоску металла. А затем — ещё одну. От второй я отрезал серебряную нить.

Первой я отсёк ребристый край, а из второй сделал новую скобу. Скрутив её по подобию прошлой, я вставил её в пазы, проверил остальные (парочка шаталась), после чего направил прибор на Евгения Сергеевича. Кристаллы загорелись приятным светом и остановились на указателе «выше среднего», не дойдя до последнего кристалла.

— Вы одарённый человек, — сказал я, протягивая артефакт обратно.

Врач изучил свой драгоценный прибор, после чего просиял.

— Вы не меньше, молодой человек! Взять и починить такую сложную систему, так быстро! Вы настоящий артефактор!

— Да-да, настоящий артефактор семьи Шторм, — поддержала его Елизавета.

Я хотел оправдаться, но мысленно махнул рукой.

— Но давайте проверим, что покажет нам прибор!

Лиза показала результат выше среднего, а затем доктор навёл его на меня и через мгновение вдохнул, а выдохнуть забыл. Лиза подскочила с кровати и вперилась в показания. С глазами полными удивления она прочитала:

— Мёртв.

Роксана Привалова открыла глаза и увидела противный белый потолок. Сколько раз в детстве они видела его и как сильно его ненавидела не знал никто кроме неё. И брата. И вот, спустя столько лет, опять.

— Медсестра, — тихо позвала девушка.

Такие потолки, а ещё мерно-раздражающие звуки и успокоительно-отвратительные запахи были только в одном месте: в больнице. Она прекрасно понимала, почему здесь оказалась.

Сергей Шторм и его новые способности.

Как она сейчас хотела выжечь ему Дар! Также, как она сделала это с его старшим братом. Пока Сергей был беспомощен, они могли дружить и даже встречаться: её семья долго думала, прежде чем отказалась от мысли о браке. Будущей княгине нашли более интересную партию.

Но теперь, когда он стал одарённым, он представлял угрозу. Как наследник Хранителей и как свидетель.

— Медсестра! — громче и настойчивее позвала Привалова.

Через мгновение в палату зашла женщина в белом, но не медсестра.

— Как себя чувствуешь, Роксана Юрьевна? — спросила госпожа Воронова.

Её красные глаза смотрели внимательно, как на жертву, попавшую в ловушку. Девушка сжала губы.

— С каждой минутой всё лучше. Что со Штормом? Надеюсь, он погиб от моего пламени?

— Так это ты его хотела убить? — изогнув бровь спросила Воронова.

Девушка осеклась.

— Нет. Он направил поток воздуха на мой огненный шар, и он взорвался. Меня контузило, а его должно было зажарить.

Бабушка Сергея покачала головой.

— Какой умный мальчик. — Затем она строго посмотрела на Роксану. — Я запрещаю тебе наносить ему вред в дальнейшем.

— Он жив, — не спросила, а утвердительно сказала девушка. Её накрыл гнев, горячий, как лава.

— Не только жив, но и отправился домой.

— Что⁈

Роксана вскочила с постели и системы запиликали. Наконец прибежала медсестра, но по движению Вороновой вышла.

— Он не опасен. Помолчи, — остановила девушку Александра Валерьевна. — Он очень слабый маг. И то, что мы видели — скорее всего изначальный выплеск при раскрытии Дара. Да, у него он открылся поздно и, видимо, только благодаря стрессу.

Роксана клокотала от гнева, но слушала.

— А теперь его задача — найти нам Инъектор. Благодаря силе ветра он получит доступ к тем местам, которые ранее ему были недоступны. Думаю, это поможет решить мою задачку.

— А если он решит использовать его против вас? Если он его ещё не использовал! — Роксана не верила, что Сергей сам открыл Дар.

— Ты можешь думать, что хочешь, помощница, — строго сказала Александра Валерьевна. — Но, если хочешь остаться на должности и заслужить доверие отца — быстро приведи себя в порядок и прекрати разводить истерику. И так чуть сама себе голову не оторвала.

Роксана почувствовала себя так, словно ей врезали по лицу. Щёки загорелись.

— А что касается попыток использовать что-то против меня… Я подстраховалась. Он не сможет этого сделать.

Воронова вспомнила браслет, который собственноручно надела на внука. Старая, дорогая вещь. Опасная. Но куш того стоил.

Когда Воронова ушла, Роксана продолжила смотреть в ненавистный белый потолок. Копить свою злость. Сергей не только её опозорил, но и обокрал. Смешал все карты.

Так что осталось пойти к единственному человеку, который никогда её не подставит и не бросит. К брату.

— Жаль, что мы не смогли договориться, Серёжа, — пробормотала она. — Теперь извиняться ты будешь на коленях. По уши в крови.

После чего встала с койки и, игнорируя щебетание медсестры, принялась собираться.