Первопричина 3: СССР, любовь и магия

Глава 2

С грохотом распахивается входная дверь. На крыльцо выходит она…

— Тёть Лен? — созерцая женщину не верю своим глазам. — А… Ох…

— Что? — жмурясь спрашивает красивая черноволосая, молодая женщина в прямоугольных очках.

— Мне бы мою тётю увидеть. Она дома?

— Некрасова Елена Николаевна, старшая сестра твоей мамы?

— Ну да, она. Я Игорь… Скворцов. Так она дома? Или… А ты…

— Это я! — указывая на себя пальцами восклицает женщина и крутится на месте.

Даже не женщина, а скорее девушка. Мило улыбаясь подходит, слегка наклоняется, хватает меня за уши и смеясь пытается их оторвать: — Как ты вырос, Игорь. Поверить не могу. За десять лет такой солдат вымахал. Что стоим? А ну-ка быстро обнимай любимую тётю. Да покрепче, как в прошлый раз. Ну!

С этими словами, любимая тётя которую до этого момента я видел всего один раз в жизни, хватает меня и со страшной силой вжимает моё лицо в свою грудь. С ещё более страшной силой, до хруста рёбер стискивает и хохоча даже поднимает.

Сильна… Телосложение, можно сказать, хрупкое. Но сила… Мне даже завидно.

— Безобразник, — продолжая пытаться раздавить меня воркует тётя. — Только приехал а уже на патруль нарвался. Ну, как ты? Что ты? Как Оля? Как Коля? Как Стёпка? Рассказывай скорее! Рассказывай мне всё.

— М-м-м…

— Ой, прости, — отталкивая меня и тут же ловя за руку чтобы не упал хихикает тётя. — Увлеклась. Очень соскучилась. Всё таки я видела тебя десять лет назад. Ты тогда по-другому выглядел. Маленькое лохматое чудо с огромными серыми глазищами. Выпрямись, повернись, дай рассмотреть тебя. Какой красавец. Спортом занимаешься? Да не красней ты. Все свои. А я вот…

Пока тётя что-то там рассказывает и тут же спрашивает, ловлю себя на мысли, что она нисколько не изменилась. Такая же весёлая, молодая, красивая и лицом чем-то похожая на Байонету. Прямые чёрные волосы, до плеч. Слишком, я бы даже сказал неестественно большие синие глаза. Приятные черты лица и потрясающая фигура на которую… От которой…

От взгляда на которую дыхание сбивается, ладони потеют, а во рту всё пересыхает. К тому же, ситуацию ухудшает её одежда, то есть розовая футболка и джинсы в обтяжку. Ну и запах… Её аромат снова, как много лет назад, как будто опьяняет и заставляет время замедляться.

Стою, открыв рот разглядываю сие синеглазое чудо и почему-то боюсь что она исчезнет. Даже моргать не хочу. Зато снова хочу обнять и даже тянусь, но…

— Ты меня вообще слушаешь? Эй? Игорёк? — пощёлкав у моего лица пальцами спрашивает она. — Ты здесь? Ты со мной?

— Прости, тёть Лен, я немного не в себе. Сверхбыстрые сборы, дорога, потрясения, милиция. Ты…

— Понимаю, — улыбаясь пожимает она плечами. — Давай, затаскивай своё барахло. Я пока чайник поставлю, поесть соображу. Дом тебе покажу. Проведу экскурсию по нашим с тобой хоромам. А потом отдохнёшь. Пошли. Тебе у меня понравится.

Дом, он же не хилый коттедж, на самом деле выделялся своими размерами. С улицы мы попадаем в прихожую, то есть большой длинный коридор. Слева и справа по две двери. Левые: кладовка и тренажёрка. Правые: гостевая и ванная она же туалет. Дальше, в конце коридора, настоящий перекрёсток. Направо — кухня, налево — зал, прямо — комната для меня. Более детальный осмотр начинается с зала, где есть на что посмотреть. В центре журнальный столик, заваленный женскими журналами о красоте, моде, здоровье и корзинка с конфетами. Чашки с недопитым кофе. На полу горкой фантики.

На стене неприличных размеров ж/к телевизор «Изумруд.» Повсюду цветы в горшках, в углу дерево похожее на фикус, но с розовыми цветами на ветках. На стенах книжные полки, картины. Под телевизором непонятные устройства, вроде как видеопроигрыватель неизвестной мне модели.

Напротив большой мягкий зелёный диван, с подушками и пуфиками. Над ним полки с медицинскими справочниками и энциклопедиями… Размер же комнаты впечатляет. Зал как нормальная однушка-студия. И это только зал.

— Круто… — осматриваясь заключаю.

— Я здесь скучаю по вечерам, — разводит руками тётя и как будто осторожно приобнимает меня. — Смотрю сериалы, читаю журналы, думаю о жизни, ностальгирую. Зал в твоём полном распоряжении. С телевизором разберёшься, это не сложно. Телевизоры они везде телевизоры. Видео проигрыватель тоже вопросов вызвать не должен. Дискеты внизу, под проигрывателем, в ящике. Там фильмы, мультфильмы, сериалы. В основном мелодрамы, но есть и боевики.

— Каналов сколько? — киваю на телевизор.

— Двести пятьдесят, — улыбается Лена. — Не пересмотреть. Плюс в телевизор встроен компьютер. Голосовое управление. Скажи что хочешь посмотреть, система поможет.

— А там что? — указывая на дверь спрашиваю.

— Моя спальня, — гордо выпятив грудь заявляет тётя. — Но тебе туда нельзя, там неприбрано. Вещи валяются. Всякие разные. Идём дальше.

Дальше следовала моя комната. Она же большое светлое помещение с огромным окном. Большая кровать, на четверых как минимум, шкаф, компьютерный стол, кресло, книжные полки, цветы в горшках. Ну и сам компьютер. На вид как обычный, но футуристичный, с красно-синей подсветкой системника. Клавиатура с виду обычная, мышь ничем не отличается от обычной. Разве что с подсветкой и кнопок на ней побольше.

— Ленинград, — наклоняясь зачитываю название системника. — Интересно…

— Это мой тебе подарок, — улыбается тётя. — Я в этом не понимаю, но консультант в магазине сказал что на сегодняшний день это самый лучший игровой компьютер. Игры я тебе тоже купила. Немного, но дальше сам докупишь, выбор у нас огромный, целая секция в магазине. Вот они, в коробочке. Интернет уже подключен и оплачен на полгода. Это бонус за большую покупку.

— Ух ты, спасибо… Игры… Поля сражений, зов долга тринадцать частей на одном диске. Ремесло войны… Звёздное ремесло? Крылья свободы, Сердце роя, Голоса пустоты. Эм… Студия Мосфильм, игровое подразделение… «Забава.» Эхе… Ох… Неожиданно.

— Ну, я вижу тебе нравится, — широко улыбается тётя и снова обнимает меня. — Пошли дальше.

Дальше идёт кухня. Самая обычная, разве что большая. То есть как и всё здесь огромная. И тут… Двухметровый, больше похожий на шкаф холодильник «ЗиЛ» электроплита «Гефест» другой кухонный инструмент самых разных марок: тостер, миксеры, чайник, кофеварка, микроволновка и прочее… Ничего не нашего, то есть импортного не наблюдается. Всё сделано в союзе, цена как и положено выдавлена на корпусе. Продукты в холодильнике, тоже наши, если верить упаковкам, наклейкам и печатям.

Однако союз здесь не хило так развернулся, даже некоторые африканские страны в составе. Если опять же верить этикеткам, печатям и маркировкам.

— С этим тоже всё просто, — снимая чайник и извлекая из холодильника тарелку бутербродов улыбается тётя. Закрыв глаза хихикает, достаёт бутылку водки «Столичная» и подмигнув предлагает по пять капель за встречу. Машинально соглашаюсь, получаю приглашение за стол и рюмку водки. Также тётя ставит на стол пепельницу и выкладывает из кармана сигареты и зажигалку.

— За знакомство. То есть за повторное знакомство. В прошлый раз всё вышло слишком сумбурно и откровенно бестолково. Ты пей, не стесняйся.

— Эм… Спасибо.

— Да хватит, — опрокинув стопку и закусив бутером улыбается тётя. — Давай сразу всё решим, Игорёк. Я тебе не мама и многого требовать не буду. Правил как таковых у меня нет, но, поскольку, мы не чужие, живём теперь вместе и ещё пять лет мне за тебя отвечать, то давай всё будет основано на взаимопонимании и взаимопомощи. Ты свободен, от тебя я попрошу только вовремя приходить домой, чтобы я не волновалась. Помогать мне по дому, ты здесь живёшь, поэтому прошу отнестись к поддержанию порядка с полной ответственностью. Ну и, если возникнут трудности, или сложности, то сразу говорить мне. Люди здесь, конечно, законопослушные, в основном. Но сам понимаешь, люди, они всегда люди. Пей, а то мне одной не интересно. И закусывай, а то упадёшь. Ты голодный, устал с дороги.

Пару стопочек и три сигареты спустя, осмотр дома продолжается. В гостевой и кладовке ничего интересного не находится. В тренажёрке, что не удивительно тренажёры, гантели и прочий спортивный инвентарь. Здесь тётя Лена, с её же слов попу качает и за фигурой следит.

В ванной… Большая ванна, рядом душевая кабина, раковина, шкафы-полочки, зеркала, стиральная машина «Сибирь» сушилка той же марки, корзина для белья из которой торчат фиолетовые стринги. На полках: фены, плойки и другие орудия пыток. Много кремов, шампуней, мазей и мыла.

— Замок на двери не работает, — краснея говорит тётя. — Я его сломала, невзначай. Поэтому, дабы избежать эксцессов и неловких ситуаций, прежде чем войти стучи в дверь. Не хочу чтобы ты застал меня голой в душе или сидящей на унитазе. И это… Прости, но я привыкла жить одна. Так что если… Кхем… Если я в самый неподходящий момент вломлюсь в ванную или ты встретишь меня в коридоре голой, не обижайся, пожалуйста. Это привычка. Договорились? Вот и чудно.

— Тёть Лен…

— Эх, Игорёк, — качает она головой, хватает, обнимает и гладя по волосам шепчет. — Ну какая я тётя? Давай ты будешь называть меня Лена. Ну или Ленка. Или Леночка. Короче как угодно, но только не тётя. Обнимай меня. Ага, вот так. Хорошо… А тебе нравится? Ничего неприятного?

— Нет… — глядя ей в глаза выдыхаю.

Странно… Она как-то слишком нежно и часто меня обнимает. И к груди прижимать не стесняется. А ещё у неё соски торчат. Хм-м-м…

— Хорошо, Лена. Но у меня вопрос. Почему я здесь? Почему я?

— Хм… Это очень долгая и печальная история, — вздохнув выдаёт Лена вернёмся на кухню, я расскажу. — Тебе будет сложно понять и принять. Так что не нервничай. Это сложно, без сигарет и ещё рюмочки такое не выдают.

Ожидая услышать как минимум теорию Вселенского заговора, киваю и иду за ней на кухню. Сажусь за стол, получаю ещё стопочку, сигарету и…

— Это началось очень давно. В сорок пятом, — вздохнув начинает Лена. — В отличии от вашего мира, в этом Великая Отечественная пошла по другому. США и Англия, заняли не нашу сторону. Они сражались за нацистов. Так вот в сорок пятом, наших оттеснили к Уралу. Армия разбита, народ в унынии. Постоянные бомбардировки, агитация, города просто заваливали листовками. Население в прифронтовых городах сходило с ума. Как грибы после дождя лезли секты и банды. Наше поражение казалось неизбежным. Но в конце февраля сорок пятого, когда враги применяя газ уже праздновали победу, нам улыбнулась удача. Первым лучиком стал Сергей Андреевич Лазарев. В палатке, на фронте, под обстрелами, прям в этом месте, то есть здесь, это гениальный учёный смог синтезировать особое вещество. Кристаллы Арданиума. Вещество с потрясающими свойствами. Это переломило ход войны. Советский союз получил страшное оружие несравнимое даже с ядерным, которое с лёгкостью превращало целые города, страны и армии в пепелища. К маю вся территория Советского Союза была освобождена, а европа зачищена. А дальше, армия Советского Союза, под командованием Маршала Быстрицкого и полковника Константинова, катком проехалась по заокеанским и заморским врагам. Месть была ужасной. Города, страны, острова, любые скопления вражеских войск больше трёхсот человек, всё сгорало в фиолетовом пламени арданиумных взрывов. Уже первого августа сорок шестого года Америка лежала в руинах, над Капитолием развивался красный флаг. Второго августа война официально закончилась. Началось восстановление разрушенного… Трудное было время.

— А потом?

— Потом? А, ну да, потом. Потом, арданиум сыграл свою роль. Его синтезировали в промышленных масштабах. От взрывов на Земле его скопилось столько… Вещество, вызвало один очень интересный побочный эффект о котором сразу никто не догадался. Или просто об этом не рассказывали. Он менял ДНК. Люди, получили сверхспособности. Не все, но очень и очень многие. Да и те кто получил, сильно отличались по силам.

— Что за способности?

— Здесь это называют магией. Магия, другое мышление, таланты, — пожимает плечами Лена. — Есть целители способные одним прикосновением вылечить даже несовместимые с жизнью раны. Посмотрев на больного с ходу понять болезнь и найти правильное лечение. Инженеры, которые слышат механизмы, электронику и инстинктивно понимают её. Учёные которые видя формулы, понимают их и знают как доработать. Военные стратеги, учителя, изобретатели. Конечно, такие люди из мусора звездолёт не соберут, но если будут работать, то обязательно придумают как это сделать. Мы только в начале пути. Нас всё ещё преследует эхо войны и все дела.

— А я. Лен… Ты про меня так и не рассказала. Прости, что перебиваю, но мне бы узнать.

— Семнадцать лет назад, — вздохнув грустно переходит она к нужной мне теме… — Когда твоя мама забеременела. На пятом месяце как-то резко слегла с воспалением лёгких. Она умирала, врачи по всему миру не могли помочь ей. И вот, перед смертью Оля попросила меня помочь. Мы забрали её сюда, в наш Институт. Начальство, с трудом но согласилось. Вам помогли лучшие специалисты, использовали новое, экспериментальное лечение. Всех вас спасли. Однако, было поставлено условие. Если после лечения, у близнецов то есть у вас, проснуться способности, то они вернутся сюда. Проявились они, как ты понимаешь у тебя.

— И родители отдали меня.

— У них не было выбора, — мотает головой Лена. — Ты сам пойми. Молодой необученный маг в мире обычных людей. Без должного обучения, со временем ты бы сошёл с ума и устроил там апокалипсис в масштабе как минимум города. А потом тебя бы замучили или разобрали в какой-нибудь секретной лаборатории.

— Я могу вернуться?

— Прости, но нет, — качает головой Лена. — То есть не на совсем. Сутки, максимум трое Если не вернёшься сюда, мир отторгнет тебя и участь твоя будет совсем незавидной. Это из-за арданиума в тебе. В чистом виде он может храниться десятилетия, в организме же нет. В том мире, мы болеем и умираем. Прости, но теперь ты принадлежишь этому миру. Ты другой. Но нет поводов расстраиваться, у тебя теперь есть я. Ну и силы скоро проснуться. Тебе легче?

— Да. Спасибо. А я думал… Спасибо. Теперь мне и правда легче.

— Не расстраивайся, — вставая и обходя меня улыбается Лена. — Жизнь она такая. Иногда подкидывает нам очень странные, неприятные и неожиданные вещи. Ты привыкнешь. Здесь хорошо. Да и ты не один, у тебя теперь есть я. А у меня ты. Вместе нам будет легче. Мы с тобой со всем справимся.

— А… Ещё вопрос. Откуда у отца местные деньги?

— О, — обнимая меня и целуя в макушку хихикает Лена. — Твой папа, всех достал. Его не остановило даже то, что мы в разных мирах живём. После нашей первой встречи с тобой, когда он узнал о том что тебя заберут, он такую деятельность здесь развил, закачаешься. Через меня договаривался, просил. Смог выбить пропуск и лично являлся в Лазаревск. Я не знаю что он им отдал, об этом история умалчивает, но в итоге, руководство ЛТМ и руководство страны сдались и пошли навстречу. Потом, насколько я знаю, Николай сделал ну очень солидные взносы, пожертвования и профинансировал твою учёбу. В огромных количествах скупал местные деньги и сообразил тебе нехилый как он говорит счёт в банке. Если не чудить, то как они говорят тебе на всю жизнь хватит. Игорь, ты можешь мне не верить, но родители любят тебя. Да, поступили они не очень красиво, но это не по их вине. Просто их вовремя не предупредили об изменившихся планах. Ещё год, ты должен был быть там, но институт решил, что тебе пора. Поэтому и такая спешка. Какие у тебя сильные плечи. Надо же. А руки… Ты прям мужик. А ну-ка напрягись! Ого… Силач.

— Лен? — охреневая от того как она ведёт себя, то есть гладит мои руки спрашиваю. — А как ты сюда попала?

— Оу, эта история ещё печальнее. Мы с друзьями были в археологической экспедиции, — массируя мои плечи мурлыкает Лена. — Отец моего ухажёра Олега, поделился с ним картой. Олег уцепился, начал собирать группу. Я медик, в те времена устроиться по специальности не получалось. Вот и хваталась за всё, где хоть что-нибудь платят. На миссии мы нашли курган. Раскопали и выкопали настоящее сокровище. Много золотых украшений, предметов старины. Ну и, один ценный и необычный артефакт, фиолетовый кристалл в золотой оправе, на золотой цепочке. Потом когда сидя у костра мечтали как потратим деньги, на нас вышли чёрные копатели. Стреляли без разговоров. В ходе перестрелки артефакт был уничтожен. Страшный взрыв! Моего друга держащего артефакт разорвало. Меня буквально нашпиговало осколками кристалла. Мне повезло, я несмотря на застрявшие в позвоночнике осколки осталась жива. Но кто же знал что артефакт был из арданиума. Каким-то чудом, я его усвоила, долго болела и когда уже помирать собралась, за мной пришли. Как оказалось, знаний наших врачей не хватало, из-за арданиума мир начал отторгать меня. А здесь… Здесь меня вылечили, выучили, дали работу и вот этот дом. Меня обратно не тянет. Конечно, я скучаю по Ольге, но теперь… Теперь у меня есть ты. Обнимемся?

— А как арданиум попал в наш мир, Лен, расскажи…

— Во время войны, взрывы были настолько мощными, что рвалось время и пространство, — снова обнимая меня мурлыкает Лена. — Возникали спонтанные блуждающие порталы между мирами, аномали. Одни порталы открывались и тут же схлопывались, другие открывались в миры где далёкое прошлое, динозавры бегали или ещё дальше. Третьи, такие через который ты пришёл, строили уже местные учёные. Они держатся до сих пор. И будут держаться… Так, что-то засиделись мы. Давай-ка мыться и спать. День у тебя выдался трудным и насыщенным событиями. Завтра продолжим. Полотенце в твоём шкафу, халат там же. Найдёшь. Иди, а я ещё посижу. Мне подумать надо.

— Можно я с тобой, мне что-то не до сна.

— Можно, — двигая ко мне стопочку и бутерброд кивает Лена. — Но только чур не о грустном. Расскажи о себе, чем занимаешься, какие увлечения. Девушка есть?

— Меня больше интересует почему у тебя никого нет.

— А вот это секрет, — краснея отворачивается Лена. — Теперь ты отвечаешь. Хотя знаешь… А почему ты спросил?

— Ну, просто ты такая красивая. Эффектная, умная, добрая. Я вообще удивлён, что за тобой толпы поклонников не ползают и возле дома серенады не поют.

— А ты умеешь быть милым, — ещё гуще краснея хихикает Лена. — Ладно. Ответ здесь как простой, так и сложный. Но… Нет, не из-за того что я из другого мира. Здесь к этому нормально относятся, меня приняли, я тут своя, меня любят и уважают. Но любят как подругу или коллегу. Да и… Блин. Тут играют роль два необычных фактора. Много лет назад, если точнее то десять, со мной кое-что случилось. Не буду вдаваться в подробности. И точно не знаю случилось это или нет. Потому как сравнивать не с чем. То есть я точно не уверена. Но… Как бы объяснить? Да наверное никак. Но если совсем просто, то после того случая, я не могу кого-то подпустить к себе. Да, мне просто не интересны другие мужчины. Дальше дружбы у меня ничего ни с кем не было и не будет. Это факт. Вторым фактором арданиум в моём позвоночнике. И ведь я хорошая, не злая, не сварливая, симпатичная, здоровая и практически не старею. Но после того случая, если он на самом деле был… Моя судьба, быть одной. Ну то есть не одной… Сложно это. Давай сменим тему…

— Даже без интрижек? Для здоровья? Кхем… Извини Лен.

— С интрижками всё тоже непросто. Ты не поверишь, но даже для здоровья ничего не выйдет. Ко мне никто не подойдёт. Несколько осколков из моего позвоночника извлечь не получилось, они теперь навсегда со мной, а это излучение и в результате лёгкое, а иногда и не лёгкое, тут зависит от человека, чувство страха у местных передо мной. Опять же не поверишь, но ко мне даже прикоснуться не могут.

— А если попробовать с такими как я? Я же к тебе прикасаюсь и никакого страха. Что если попробовать с теми кто пришёл из того мира и теперь живёт здесь?

— Да где я их искать буду? Таких как ты, — почему-то смущается Лена. — Да и тот случай много лет назад. Не смогу я. Не получится.

Конечно, я мечтаю о бурных. романах, подарках, свиданиях, но увы… Это невозможно. Да, находятся воздыхатели, но поскольку они мне совершенно не интересны, а подойти ко мне невозможно, всё заканчивается не начавшись. Дня через два, максимум четыре воздыхатель убегает. Теперь ты. И не выкручивайся, я не отстану. Ну, сколько у тебя девушек было?

— Четыре…

— Ах ты развратник! — восклицает Лена. — Больше подробностей!

В подробности, особо интимные, да и вообще, не вдаюсь. Всё поверхностно, потому как рассказывать о своих похождениях тёте совесть не позволяет. Хотя, она и не против бы узнать всё, но не наседает, а в случае отказа говорить губы надувает. От чего мне хочется вывалить перед ней всё, и во всём признаться, даже в том чего не делал но чарам этой ведьмы не поддаюсь. Свожу всё в шутку, вызываю смех… И слушая этот звонкий заливистый смех, понимаю что хочу слышать его всегда. Хочу видеть её улыбку, озорные искорки в больших синих глазах… Вместе с этим, понимаю что виной всему алкоголь. Бутылка уже закончилась, от чего в голове приятно шумит, язык заплетается… А ещё меня мучают вопросы.

Что такого экстраординарного случилось много лет назад? Что может случиться с красивой взрослой женщиной что мужчины вдруг станут ей неинтересными? Вопросы…

— Всё, курим и спать, — улыбается хорошо поддатая Лена. — Надо прилечь хоть на пару часов. Завтра… То есть уже сегодня, ожидается весёлый день.

— Пойдём на экскурсию?

— Ага, сначала в школу, представлю тебя одноклассникам и преподавателям. Потом погуляем по городу, зайдём на работу, надо кое-что подписать… Нет, ну её эту работу. По интернету разберусь. Ну а потом, парк. Аттракционы, мороженое, сахарная вата. Всё, в душ и спокойной ночи.

— Лен…

— Не расстраивайся, — шмыгнув носом стонет она. — Я позабочусь о тебе. Понимаю, тебе сейчас плохо. Ты в чужом непонятном для тебя мире. Но обещаю — всё наладится. Все будет хорошо. Теперь мы есть друг у друга. Господи, я десять лет ждала тебя. И вот… Так, голову подними. Улыбнись. Заскучать я тебе не дам. А теперь… Быстро спать.

****

Моюсь, переодеваюсь, ухожу теперь уже в мою комнату, падаю на кровать, но сна нет. Есть какое-то странное, непонятное мне состояние. Я вроде бы сплю, но в тоже время нет. Всё это похоже на бред сумасшедшего.

Разум отказывается принимать вот это вот всё. Отказывается категорически. Слишком много всего, слишком всё быстро, слишком неправильно.

Однако это есть и это происходит. От чего мысли роятся в голове и не дают уснуть. От впечатлений полученных за день ноют виски. Ноги, почему-то, как после тяжёлой тренировки тянет. Воздуха не хватает… А ещё образ Лены перед глазами.

Неужели весь остаток ночи пройдёт в этом бреду? Я не хочу… Я спать хочу. Но не могу, мысли в голову нехорошие лезут. Нехорошие и откровенно дурацкие. Варианты один безумнее другого. Например…

Возможно, если взять самый безумный вариант, то отец нашёл какой-то загибающийся город, заплатил администрации и они устроили весь этот карнавал с Советским Союзом. Но зачем? Для чего? Перевоспитать меня? А разве я в этом нуждаюсь? Нет, не то. Отец прагматик, глупые розыгрыши и шутки не в его стиле. Он ни разу не юморист. Да и потом, он знает как зарабатываются деньги и сорить ими, особенно для таких глупых шуток, точно не станет. Не его стиль. К тому же в этом нет абсолютно никакого смысла. А отец ищет его во всём. Даже в самых обычных вещах. Так что это точно не розыгрыш.

Но если… Ну нет… И ладно если бы я был избалованным мажором, но я же не такой. Смысл меня перевоспитывать? Это брательника надо, как в фильме с Милошем исправлять, а я… Нас перепутали? А вот это вообще бред.

Ночь, тишина. Бредовое состояние. Уйти с головой в панику не даёт только то, что кровать пахнет Леной. Как будто успокаивает, но блин не полностью. И мне… Как бы мне не было стыдно признавать… Мне сейчас страшно. До жути. Мне кричать хочется. Прятаться.

Я не верю. Так не бывает. Пожалуйста… Пусть будет так, что ничего этого нет? Пусть я на турнире пропустил прямой в голову, мне стряхнули лампочку и теперь я лёжа в палате пускаю слюни и созерцаю невероятные видения. Пусть… Нет, к сожалению это всё реально. Всё по-настоящему. И как быть? Как?

Ответа как быть дальше, закономерно не находится. Отвечать на мой мысленный вопрос никто не собирается. Переворачиваюсь на бок, обнимаю подушку, утыкаясь в неё носом и втягиваю аромат сливочного мороженого. Аромат её, необычной девушки с прямоугольными очками похожую на Байонету. Девушки, кто вот уже десять лет не даёт мнр спокойно спать. Она рядом, она сводит меня с ума, но что с того? Да, глядя на неё, я сам не свой, но… Надо поспать.

Спать не получается. Редкие машины неспешно проезжающие по улице и светящие фарами в окно вырывают из полусна и заставляют подскакивать и бежать к окну. Стоять там и понимать что за мной никто не приедет. Никто не забежит в комнату, не закричит о том что это розыгрыш и не начнёт стрелять хлопушками. А я…

— А я попал, — закрыв лицо руками сажусь и выдыхаю. — Может меня прокляли?

Мне надо… Бежать! Точно. Деньги у меня есть, те доллары. Там много. Бежать к туннелю, он рядом. А том подкуплю охрану и я дома.

Вскакиваю, бросаюсь к своим вещам, нахожу в сумке пухлую пачку вечнозелёных, смотрю на деньги и бросив их обратно сажусь на пол.

Всё потому что это нихрена не вечнозелёные. То есть они зелёные, но вместо американских президентов, с купюр на меня смотрят: Иосиф Виссарионович, Лаврентий Палыч Берия, маршалы Советского Союза и какой-то мужик в очках, очень важного вида.

— Побег отменяется, — уныло вздыхаю, встаю и пластом падаю на кровать.

Усталость всё же берёт своё, поэтому созерцая образ Лены, вырубаюсь практически мгновенно.