Первопричина 3: СССР, любовь и магия

Глава 12

С момента примирения, в доме начинается идиллия. Остаток дня проходит в тёплой и доброжелательной обстановке. Отогревшаяся в душе, укутанная в одеяло и сидящая за столом Лена, кажется маленькой и беззащитной. Мило жмурясь пьёт чай и ест печенье с конфетами. Ну и допытывается, хочет узнать не вызывает ли она у меня неприятных ощущений или дискомфорта. А как только темнеет, что учитывая ураган на улице происходит раньше, начинает зевать и засыпает. Вскакивает и извиняясь уходит к себе.

Нда и вроде всё хорошо. Но меня по прежнему подпускать не собираются. Поэтому, прибираюсь на кухне, запираю входную дверь и ухожу в свою комнату. Ложусь на кровать, смотрю в потолок и… Сообщение. Вздохнув открываю и читаю. Пишет Татьяна, спрашивает как дела, что не дождалась до вечера и сейчас в ванной, отогревается потому как под дождь попала. В подтверждение отправляет фотку. Глядя на прекрасную женщину в мыльной пене, долго думаю, с трудом но пишу что у меня есть девушка. Ответ, шокирует. Татьяна Ивановна в курсе и совсем не против. Наоборот, она категорически за, и только рада тому что у неё будет не только муж, но и сестра. Пишу что против будет Лена и получаю вопрос, если точнее то Татьяна хочет знать что по этому поводу думаю я, а не Лена. И тут же Татьяна пишет что готова быть второй, причём готова с радостью. Пишу что не знаю и прошу перерыв. Перерыв мне давать никто не собирается, Татьяна строчит лекцию о том как здесь устроены семьи. Что многожёнство не преступление, оно не порицается, а даже наоборот поощряется как обществом так и государством. Рассказывает что от запечатления мне всё равно никуда не деться. Обещает стать для меня самой лучшей. Потом отправляет плачущий смайлик и выходит из сети.

— Ох как всё нехорошо. Очень нехорошо. Сегодня спать. Если получится.

А не получится может, из-за кучи впечатлений. Две ведьмы сегодня такое показали… Надо всё же узнать как тут сверхспособности работают. Ведь если есть медики, то должны быть и бойцы. Или ещё кто. Но это… Не сегодня. Теперь я спокоен. Глупо всё это, но… Блин.

Ночь радует появлением в моей комнате Лены, которая заявляет что замёрзла, ныряет ко мне под одеяло, прижимается и довольно урча засыпает. Она да, я нет. Потому что она в одной футболке и прижимается ко мне. И это вызывает всё кроме сна.

Через несколько минут, она закидывает на меня ногу, зевает в ухо и чмокнув губами затихает. Стонет во сне, переворачивается на другой бок. Тут же укладывается на живот. Снова на бок и на спину.

Через минуту все эти телодвижения повторяются, только с большей скоростью. Лена начинает разговаривать во сне, отпинывает одеяло, ложится на спину и бормоча что-то невнятное жуёт упавшие на лицо волосы. Ненадолго затихает, снова начинает ворочаться. Крутится, машет руками, бьёт ногами. Сворачивается калачиком, раскидывается по всей кровати, в итоге окончательно успокаивается, но начинает храпеть.

— Ну, что я могу сказать, — лёжа на краю кровати с умным видом заключаю. — Вот она, семейная жизнь. Даже во сне покоя нет. А если таких будет две? Куда это меня понесло? Сейчас голова болеть будет. Так, надо как-нибудь поспать.

****

Поспать получается откровенно плохо. В итоге меня просто сталкивают на пол, разваливаются на всю кровать и громко сопят. Вздохнув стою, улыбаясь созерцаю прекрасную, спящую на моей кровати девушку. Лежит она на животе. Несчастная футболка, открывая прекрасные виды задралась до груди. И тут… И тут непонятно. Возможно все эти странные телодвижения неуклюжая попытка толкнуть меня к действиям. Возможно, а возможно нет. Может она всегда так спит? Я же за ней не следил.

Лена вздыхает, укладывается на бок и застонав поджимает ноги. Поскольку никакого нижнего белья на ней нет… Чтобы не сорваться, укрываю её одеялом, целую в лоб и ухожу из комнаты. На кухне смотрю на часы, от цифр четыре ноль ноль уныло вздыхаю, закуриваю…

— А скоро будет ещё веселей. Может школу прогулять? Нет, не в моих правилах. Да и прятаться от проблем я не привык.

****

Утро, класс, перемена после первого урока. Стою перед хмурой Татьяной и жду разноса, истерики или нелицеприятных высказываний в мой адрес. Однако этого нет. Несмотря на то, что Таня выглядит неважно, фиолетовые глаза полностью выдают её. И эти меняющие цвет глаза, наталкивают на кое-какие размышления.

— Татьяна Ивановна…

— Я всё понимаю, — качает она головой. — Но и ты пойми. Я тридцать лет одна, а тут запечатление о котором я только в книгах читала.

— Такая красивая женщина и одна? Ох, извините…

— Да красивая, да одна. И это не потому что у меня сложный характер, дурные наклонности и вообще я развратница, хотя последнее это правда, скрывать смысла нет. Но это плюс! Кхем… А одна я потому что…

— Люди вас боятся? — ориентируясь на рассказы Лены спрашиваю.

— Да… — опустив голову и сменив цвет глаз на зелёный вздыхает Кошка. — Мне достаточно прикоснуться к кому-нибудь, как от меня неосознанно отталкиваются. Я, конечно, видя потенциального жениха, и сама понимаю, что не моё. Я за годы одиночества этому научилась. Но я женщина. Мне ласка нужна, забота, внимание, комплименты. Я одна, всегда в центре внимания, но одна.

— А как же вы в школе работаете?

— Вот так и работаю. Понимаешь, те кто испытывает ко мне чисто дружеские чувства, влиянию почти не поддаются. Ученики тоже, потому что ничего лишнего я с ними не позволяю. А ты… Ты другой. Я, как только тебя увидела, сразу поняла что ты другой. А когда обняла… Игорь… Если ты думаешь что я всем шлю свои фотографии, то ты ошибаешься. Нет, никогда, никому. Но ты, у нас же это случилось.

— Я не могу. У меня Лена.

— Хорошо. Тогда давай так. Посмотри мне в глаза и скажи что я тебе не нужна. Давай, сделай это и я сделаю вид что ничего не было. Ну, посмотри на меня, прислушайся к своим ощущениям и скажи… Скажи — Таня, у меня ничего нет к тебе. Скажи.

— Я…

— Не можешь, — криво улыбается Таня. — И не сможешь В отличии от всех, даже от моего бывшего мужа, у нас с тобой всё по-настоящему. У нас запечатление. Мы созданы друг для друга! Да и ты, разве ты сам не видишь как тянешься ко мне. Ты не замечаешь, как на уроках только и делаешь что взглядом ловишь каждое моё движение. Это есть… И знаешь что, я не сдамся. Я не отступлюсь Ты моя судьба и я сделаю всё, чтобы мы были вместе. И мы будем.

— Лена?

— Мы будем второём!

— Татьяна Ивановна…

— Ничего не знаю! Всё, Скворцов, иди отдыхай. Вторым уроком химия. Скоро увидимся.

С этими словами, Кошка смотрит на меня алыми глазами и улыбаясь уходит. Качая головой, сажусь за свою парту и с размаху бьюсь лбом.

— Не поможет, — хихикает Женька. — Хотя… Попробуй сильнее.

— Ты откуда здесь? — понимая что не видел как она вошла спрашиваю. — Подслушивала?

— Подслушивают у двери, — улыбаются Женька. — А я здесь сидела.

— И всё слышала?

— Ага.

— Давай только никому.

— Да я кроме тебя ни с кем и не общаюсь, — меняя цвет глаз на красный улыбается она. — Да, попал ты. И что делать будешь? Запечатление, если оно произошло, то не пройдёт. Никак.

— Что делать… Утоплюсь, наверное. Или… Твои глаза, ты такая же.

— А ты наблюдательный, Игорь. Но и я не слепая. Так что слушай. Нас троих, то есть четверых, что-то объединяет и это не только запечатление.

— Мутация глаз вас объединяет.

— На сколько я знаю, это не с рожденья. Это если судить по мне. Вот например я. Я родилась не такой как все. Ниже пояса была парализованной. До шести лет ходить не могла. Врачи и целители, ничем помочь не могли. Потом, отец сделал мне операцию. Вживил в спинной мозг импланты. И вот я здесь. Конечно, у меня куча ограничений, да и родители думая что я ничего не помню особо не распространяются. Но у отца есть грамота за открытие, медаль, и документы за Сталинскую премию, последнее дают за очень серьёзные открытия. Но если смотреть на даты, то премию ему дали через полгода после операции. Давай так, ты не будешь заморачиваться. А я… Я разузнаю у отца всё что можно и сообщу тебе. Меня очень интересует вся эта история и я теперь хочу в ней разобраться.

— Спасибо. А…

Поворачиваюсь, вижу что Женьки нет, мотаю головой и залепляю себе пощёчину.

— Не надо так, удар у тебя поставлен, убьёшься ещё, — появляясь у доски хихикает Женька. — Я похожа на строгую учительницу?

— Скорее на милую… Кхем… Вопрос тебе. А почему ты только со мной общаешься?

— Ну как тебе сказать, — подходя и присаживаясь рядом со мной улыбается Женька и сжимает мою руку. — Неприятно? Тошнит? Хочется убежать или отсесть? А кожа моя холодная, скользкая и щиплется как батарейка?

— Да нет… Нормальная кожа. Нежная, бархатистая. Приятная.

— Ну вот, ты сам на всё и ответил. Теперь к твоей якобы проблеме. В отличии от тебя, человек из другого мира, я знаю больше о таком непонятном для тебя явлении как запечатление. И знаешь что? Мои способности, даже запечатление не победило бы. Потому что в отличии от твоих Лены с Таней, которые вызывая страх отгоняют всех от себя, я пошла ещё дальше. Я противна всем.

— Всё настолько плохо? Я как бы не вижу чтобы от тебя люди шарахались.

— Они за десять лет немного привыкли, — улыбается Жена. — Люди они такие, привыкают. Даже ко мне. Плюс, пока меня не видно, пока я незаметна, на мне особо не сосредотачиваются. А меня очень трудно заметить. А если захочу, то и вообще никто не увидит. Показать?

— Это как?

— Сейчас продемонстрирую, — улыбается Женька и просит помолчать. Встаёт, уходит на своё место и как прилежная ученица складывает руки на парте.

Сидим, ждём чего-то, молчим. После короткого звонка, в класс заходят ученики. После длинного Татьяна начинается урок, Женька машет мне рукой, встаёт и проходится по классу. Ходит, машет руками. Корчит рожицы Вараксиной. Никакого эффекта, её и правда не видят.

Пожав плечами она возвращается, садится и вопросительно смотрит на меня. Разводит руками, привстаёт и пальцем касается спины сидящего впереди Горностаева. На что он вздрагивает, втянув голову в плечи выдыхает, оборачивается и мрачно смотрит на неё. Отворачивается, бормочет что-то невнятное…

— Вот видишь, — улыбается Женька. — Это не работает только на родителях, они привыкли. Татьяне Ивановне, потому что мы с ней похожи. И на тебе. Поэтому я хочу с этим разобраться.

— Я тоже…

— Скворцов, — тут же обращает на меня внимание Татьяна. — Давай к доске. Расскажи мне про кислоты. Про все, какие ты знаешь. Вперёд.

****

После школы, сидя в автобусе смотрю на так и не прекращающийся дождь. Рыбалка, кажется, отменяется. Скоро выходные. Дома… Я не особо ожидаю чего-то необычного. У нас и так всё слишком стремительно. Подождать и не торопить события будет правильным. Правильным… Этот мир и правильно, вещи несовместимые. Может это я дурак? Может мне просто надо перестать лезть со своим уставом в чужой монастырь? Или… Так или иначе, я здесь навсегда. Обратного пути у меня нет, поэтому… Поэтому приспосабливайтесь, товарищ Скворцов. Иначе долбанётесь. И с таких, конечно, спроса нет. Но если кукуха поплывёт, я и сам не обрадуюсь. Или не пойму? Или мне будет уже неважно? А если подумать… Есть три девушки: Лена, Таня и Женя. У них одна похожая мутация что их объединяет. У Лены осколки арданиума в спине. У Женьки в спине импланты, готов поспорить что из арданиума. Таня… Значит у неё тоже есть. Специально или нет, но если следовать этой странной логике, они должны быть. Надо покопаться в интернете. Что я о ней знаю? Она учительница, со слов Лены разведёнка. С её слов, одна она целых тридцать лет. Значит надо лезть в интернет и искать что такого произошло в Лазаревске тридцать лет назад, то есть в шестьдесят восьмом. А если не в Лазаревске? А если цензура всё подтёрла? А если нет? Короче, надо искать. А можно просто подойти к Тане и спросить. У нас же будь оно трижды проклято запечатление. И с Женькой похоже тоже. А ещё есть очень странная Маргарита, и Громова с Ивановой на меня не моргая смотрят. Весело…

По приезду выбираюсь из автобуса, добегаю до дома, вхожу…

— Привет, — выйдя в коридор улыбается Лена. Глубоко вздыхает, подходит ближе и краснея целует в щёку: — Как день прошёл?

— Без тебя серо и уныло. Соскучился, очень. А ты как?

— Тоже скучаю, — кутаясь в халат качает головой Лена. — Погода мерзкая, по телевизору ничего интересного. Кстати, раз мы сегодня никуда не идём, а впереди полдня и вечер, предлагаю заказать что-нибудь вкусное и посмотреть пару фильмов. Тебе ужасы нравятся?

— Мне больше про космос.

— У меня есть и такие. Я ещё не смотрела, но говорят в кинотеатре зрители сознание теряли. Там и космос, и инопланетные монстры. Посмотрим?

— Давай…

— Переодевайся, иди в душ, а я пока заказ оформлю.

Кивнув ухожу в свою комнату, беру полотенце и халат, проходя в ванную слышу как Лена по телефону диктует заказ, в который входит ещё и бутылка вина. Захожу в ванную, раздеваюсь, в кабинке включаю воду…

Сквозь шум воды слышу как дверь открывается… Не подавая вида мою голову, закрыв глаза поворачиваюсь и улыбаясь продолжаю. Что происходит в коридоре даже не представляю, да и не нужно это. Разворачиваюсь, домываюсь полностью и когда уже выхожу слышу звонок. Дверь в ванную мгновенно закрывается, выключив воду слушаю голоса. Вытираюсь, наматываю полотенце на пояс и выхожу.

— А халат? — уронив пакеты спрашивает Лена, краснеет и отворачивается. — Ой…

— Сейчас оденусь, не смущайся. Лен…

Лена подхватив продукты убегает на кухню. Что-то бормоча яростно шуршит и гремит посудой.

Хмыкнув ухожу к себе, надеваю чистую футболку, шорты и иду в зал где Лена уже в футболке до колен ставит фильм. На столе тарелки с едой, то есть два огромных бургера, пицца, конфеты, два бокала и бутылка вина. Лена включает фильм, прыгает на диван, укрывает ноги одеялом и зовёт меня к себе. Сажусь к ней… На экране появляется заставка «Мосфильма» и, собственно, начинается кино. Звездолёт крупным планом, потом дело переносится в его недра, где в одной из капсул просыпается незнакомый мне актёр.

— Интересно. Как называется?

— Чужой! — округлив глаза выдаёт Лена. — Говорят что после этого фильма, люди спать боятся.

— Может другой включим?

— Не, давай посмотрим.

Тем временем действие развивается. Экипаж просыпается, сигнал от хрен пойми кого приходит. Все совещаются, командир ведёт себя как муфлон, но тут понятно, по сюжету он американец. Благоразумие проявляет только советский инженер, она же Елена Риплина.

От такого наглого и неприкрытого плагиата, хмыкаю. Хотя надо отдать должное, отыгрывают актёры на сто процентов. Графика не то чтобы заоблачная, она на высоте геостационарной орбиты. Декорации вообще моё почтение. Если бы не знал что это фильм, то подумал бы что смотрю хронику.

Лена, круглыми глазами глядя в экран, с огромной скоростью расправляется со своим бургером и тянется к моему. Вместе с этим как бы невзначай пододвигается ближе.

Мило, очень мило. Да и боится она по настоящему, глаза зелёные. Вот только непонятно чего она боится, фильма или меня. Однако всё же мило. А её запах… Теперь я точно уверен в том, что это не парфюм и не какие-нибудь её крема, а её собственный запах.

Лена пододвигается ещё ближе, машинально убираю руку со спинки дивана и обнимаю девушку, которая откладывает недоеденный бургер и укладывает голову ко мне на грудь. В фильме же, группа уже на планете, исследует корабль…

— Я бы никогда туда не полезла, — стискивая меня судорожно вздыхая шепчет Лена. — Это же ужас.

— Если бы не полезли, фильма бы не было. Всё ещё хочешь посмотреть?

— Ага…

Пообниматься она хочет, это видно. Но… Ну, если хочет вот так, то почему бы и нет? Пусть… Я не против. Даже наоборот, я только за.

Действие фильма набирает обороты, дебилоид находит коконы и тычет в один из них пальцем. Кокон открывается, лицехват прыгает…

— И-и-и-и! — верещит Лена, запрыгивает на меня и обнимает.

— Лен…

— Ужас, ужас, ужас… — закрыв глаза шепчет она. — Кошмар… Игорь… А…

Выдыхаю, утыкаюсь лицом в её грудь и обнимаю. Глажу по спине, от чего её страх мгновенно уходит и Лена начинает ёрзать на мне. Её дыхание учащается, она приподнимается, прижимает ладони к моим щекам и целует. Горячо, жадно, требовательно. Отвечая ей медленно опускаю руки ниже и сжимаю попу.

— Ух, не спеши, — разорвав поцелуй шепчет Лена. — Не торопи меня.

— Сейчас уберу…

— Нет, ни в коем случае. Но… Тебе нравится? Я, ничего плохого не вызываю?

— Только хорошее. Лен…

Лена ёрзает на мне, густо краснея прикусывает губу и смотрит прямо в глаза.

— Ты любишь меня? Прости, глупый вопрос. Это очевидно…

— Да. Сильно. Лен…

Выдохнув, Лена закрывает глаза и начинает двигаться. Заставляя меня шевелится виляет задом и опаляя дыханием дышит прямо в ухо.

Понимая что долго так не выдержу, задираю её футболку и руками более тщательно изучаю. Сжимаю и глажу ягодицы, чувствуя как от Лены на мне промокают шорты, решаюсь зайти немного дальше. Тяну руку и касаюсь промежности. Лена замирает, чуть приподнимается. Продолжая гладить касаюсь пальцами её самого чувствительного места, надавливаю…

— Ох, — вздрагивает Лена. Закрывает глаза, вцепляется в мои плечи и… — Ещё.

Стараясь быть понежней глажу её, надавливаю. От горячего дыхания Лены, её вздохов и запаха сам едва сдерживаюсь. Голова идёт кругом, в глазах всё плывёт. Ускоряю движения рукой, как вдруг…

Запрокинув голову Лена прикусывает губу, вздрагивая поводит плечами и пытаясь отдышаться тяжело дышит.

— Ух… Это было… Это было!

— Ага, понравилось?

Вместо ответа, Лена поднимает голову и глядя пьяными глазами целует меня. Выдыхает, сползает на диван, тут же садится…

— А ты?

— Я подожду, — стиснув зубы улыбаюсь. — Главное — ты у меня довольна.

— Кажется просмотр фильмов ужасов, теперь наша семейная традиция, — прижимаясь ко мне хихикает Лена.

— Я только за. Ну что, смотрим? Надо на полчаса назад отмотать.

— А если я ещё раз испугаюсь? — хихикает Лена, но тут же став серьёзной спрашивает. — Тебе на самом деле так приятно со мной?

— Нет. Мне лучше чем тебе кажется.

— Насколько?

— Словами не описать, — улыбаюсь ей.

Беру со спинки дивана пульт, заставляю Лену сесть, ложусь и укладываю голову ей на колени. Взяв её за руку целую пальцы и уложив её ладонь на свою несчастную голову закрываю глаза.

Ну и пусть. Ну и хорошо. Я, конечно, не фаталист, но чему быть, того не миновать. Особенно, если это такое красивое, нежное, слегка долбанутое, что не минус, с особенными глазами и очень вкусным запахом. Красота… Конечно, к семейной жизни я не стремился, никогда. Но вот сейчас, мне почему-то нравится.