Первопричина 3: СССР, любовь и магия

Глава 1

Вечер, даже не вечер, а ночь. Не знаю сколько именно, смотреть не хочу, настроения нет. Топаю по пустой улице нашего коттеджного посёлка. Изредка оборачиваюсь, смотрю на двигающуюся за мной машину отца, вздыхаю и иду дальше.

Вздыхаю потому что вот уже скоро, моя жизнь сделает крутой поворот. Десятый класс закончен, экзамены сданы, аттестат на руках, серебряная медаль за второе место на турнире по боксу лежит дома. Прощальный вечер с одноклассниками завершён. Всё… Через неделю я уезжаю в Великобританию, грызть гранит Великобританской науки. Отучусь, продолжу дело отца, стану большим человек. Как он… А надо ли мне это? Нечестно как-то получается. Из денег, огромных денег заплаченных за моё обучение, я не заработал ни копейки. Из тех что мне будут выделять на жизнь тоже. Пойду работать, а присылаемое буду откладывать. Да… А что, я несмотря на то что из богатой семьи люблю работать руками. Почему-то… Хотя…

Ну если так посмотреть, то… Я буду скучать только по родителям, классному руководителю, и кое кому из наших служащих. Друзей у меня нет, девушки тоже, постоянной. Только мама с папой и брат близнец утырок. А я…

— Игорь Николаевич, — выглянув в окно говорит водитель. — Далеко идти, может всё же поедете? Чего ноги бить? Машина есть.

— Дядь Саш, а может ты со мной пройдёшься? Покурим.

Зная мои выходки, водитель останавливает BMW, выгоняет охрану, двух не отличающихся интеллектом мордоворотов и идёт рядом.

— Игорь Николаевич…

— Дядь Саш. Не надо. Ты меня с рождения знаешь, нянчился со мной, читать учил, играл, давай по простому не чужие.

— Тогда держи, — подавая мне сигарету улыбается водитель. — Ну и рассказывай, что у тебя?

— Ты знаешь, — прикуривая улыбаюсь. — Уезжаю я, далеко. А они… На линейку в школу не пришли, полувыпускной пропустили, на турнире по боксу также не появились. А я ждал…

— Хм… Они работают.

— Я знаю, дядь Саш. Знаю. Но… Честно, смотрю на своих одноклассников и завидую. У них семьи, настоящие. Они время вместе с родителями проводят. На рыбалку ездят, например. Мы тоже были, один раз. На яхте, где-то в жарких странах, ловили голубого марлина. Я, отец, куча политиканов, бизнесменов и прочего ворья, не знаю кто из них хуже. Сидел в каюте, втыкал в телефон. Потому что никакой рыбалки не было. Только говорильня о делах, политике, деньгах. И я понимаю — отец большой человек ему положено. Но хотя бы просто уделить мне немного внимания. Я не требую того чтобы он мне сопли подтирал и по голове всё время гладил. Но знаешь, такое равнодушие… Вот недавно. Пап, я медаль получил. Второе место. А он сидит, пишет в ежедневнике очередную задачу и кивает. Ну хоть бы улыбнулся, а он… И снова я понимаю, что жаловаться мне не стоит. У меня есть всё, даже то о чём другие мечтать не могут. Но ведь не в деньгах счастье?

— Знаешь, Игорь, смотрю я на тебя и вижу взрослого человека. Рассуждения, взгляды, поведение. Степан не такой.

— В семье не без урода.

— Он так же говорит. Скучать будешь?

— Спрашиваешь. Конечно буду. По тебе, тёть Вере, дяде Семёну. По маме с папой… И всё. Но я… Я понимаю что не навсегда, однако…

— Хороший ты, — толкает меня в плечо водитель. — Таким и оставайся.

— Тормозом не ценящим то что получаю от родителей?

— Человеком, — улыбается водитель. — Это редкое качество. Береги его.

Дальше идём молча. Стараюсь ни о чём не думать, получается откровенно плохо. Плюс охрана напрягает. Не нравятся они мне.

Проходим по улице, сворачиваем…

— О, это же наш Лексус — глядя на брошенную у ворот машину киваю. — А… Что к чему? Он же уже лет пять в гараже стоит. Я думал отец его на металлолом давно пустил. Дядь Саш?

— Хм-м-м, сейчас.

Водитель по рации вызывает охрану коттеджа. Те говорят что всё нормально, открывают ворота и приглашают меня войти. Водитель уходит за машиной, два мордоворота, стоят и тупят. То ли сигнал потеряли, то ли алгоритмов для дальнейших действий не хватает. Хрен с ними…

Прохожу, долго иду по настоящему парку с фигурами зверей из кустов, захожу в дом и понимаю что нет дворецкого. Дядь Семён, не выходит встречать. Хмыкнув поднимаюсь наверх, у дверей отцовского кабинета останавливаюсь и слышу… Не могу поверить, но родители с чего-то ругаются. Причём ругаются серьёзно. Отец что для него совсем не свойственно повышает на маму голос, мама плачет.

Стучу в дверь, не дожидаясь приглашения захожу и вижу занимательную картину. Родители сидят за столом и смотрят на монитор ноута на котором включён… Что-то похожее на Скайп. В кабинете серьёзно так накурено, на столе стаканы и бутылка виски. Полная пепельница и горкой обёртки от шоколадок.

Отец встаёт, мама всхлипывая вытирает слёзы и отворачивается.

— У вас всё в порядке?

— Да, — подходя кивает отец и выталкивает меня из кабинета. — Иди в свою комнату. Всё хорошо.

— Пап…

— Иди говорю.

Дверь захлопывается, щёлкает замок, мама начинает плакать ещё громче. Спрашивать бесполезно, я их знаю, мне не ответят. А то что всё хорошо, сильно так напрягает. Зная отца, услышать от него такое… Как минимум нонсенс.

Делать нечего, поднимаюсь на третий этаж, захожу в свою комнату…

— Здарова, — сидя за моим компьютером улыбается брат. — Как дела в нищуганской школе?

— Лучше чем в гимназии, — удивлённый таким визитом, падаю на кровать и киваю. — Утырков вроде тебя не водится.

— Надо понять кто из нас утырок, — нагло улыбается братец.

Что за дела? Мама с папой сами не свои. Стёпка осмелел настолько что запёрся в мою комнату и позволил себе залезть в мой компьютер. И ведь он знает что за такую наглость может отхватить. Однако вообще не нервничает.

— Так что ты здесь делаешь, Степашка?

— Смотрю сколько старья у тебя на компе. КиШ, Ария, Пламенев, Красная плесень, Рамштайн. Попса из девяностых и двухтысячных. Оркестровая… А фильмы… Советское старьё про войну, комедии, много мультфильмов и аниме. Это я про игры молчу. Раритетные шутеры, допотопные стратегии.

— Не твоё дело. Моя музыка…

— Ты всё это в свой музыкальной школе исполняешь? — не унимается брат. — Хотел бы я послушать Рамов на скрипке. Или… Ты меня бесишь. Как можно быть таким лошпетом? Отстой же.

— Рот свой замолчи, пока не нарвался.

— Только тронь. Маме расскажу. И отцу о том что ты у него в баре коньяк сливаешь. И про то что куришь. И про цыпочек… Вот хоть пальцем…

— Пальцем, много чести. Такое как ты только палочкой. А теперь сдриснул отсюда. Пока я до твоей музыки не добрался.

— А что не так с моей музыкой? Рэп это…

— Рэп это здорово, — встав и вытащив Стёпку из кресла сажусь сам. — Музыка улиц. Тупак Шакур, Пятьдесят Центов, Эминем — классика. У тебе же не рэп, а какое-то гейство. И исполнители, все как один на педерастов похожи, особенно БТС. Один состав чего стоит. Так, кто там завывает? Кон Чен Ый, Чо Ко Пай, Ин Су Лин, Пан Ки Хой. Да и выглядят они… Гейство. Хотя, от тебя, уродливый младший на две минуты брат, я другого и не ожидал.

— Тискать почти голых парней на ринге по твоему не гейство? Признайся, когда ты обнимаешь противника у тебя вста…

— Стёпка, если договоришь — лицо разобью. Сильно, как в прошлый раз. И мама не поможет. А отец… Да, я отхвачу. За тебя полупридурка он мне наваляет. Но и ты участи быть битым не избежишь. Плюс здесь один. Я получу один раз, ты два.

— Не в этот раз, братец. Не в этот.

Ну, я…

— Стоять, ты что-то знаешь. Колись.

— Не-е-е-ет, — отступая к двери тянет брат.

— До трёх считаю. После бью. Раз…

— Да хрен тебе, Игорёк!

Стёпка ломится в двери. Врезается в отца и падает. Шипя сидит на полу, потирает нос и…

— Игорь, собирайся, — бросая на пол большую спортивную сумку сдавленно произносит отец. — Бери одежду, документы, телефон, медали и грамоты. Тебе пятнадцать минут. Я жду тебя внизу.

— Так через неделю же…

— Время пошло, — выходя бросает отец.

Стёпка ехидно улыбается, собирается что-то сказать, но тут заглядывает отец, хватает его за ухо и вытаскивает. Напоминает про время и… Заходит мама, ставит на кровать рюкзак и плача начинает торопливо собирать мои вещи. Аккуратно складывает, укладывает в сумку.

— Мам, что происходит?

— Сыночек, так надо. Прости… Помогай, времени мало.

— Планы изменились и я еду в Англию раньше?

— Вместо тебя в Англию едет Стёпа, — складывая мою белую рубашку кивает мама. — Ты… Просто собирайся.

Вот это поворот. Наверное… Что-то случилось. А что? Ничего не понимаю.

В молчании, под всхлипывания мамы и её же несвязное бормотание собираем сумку. Только вещи, медали, грамоты, зачем-то кубки. Документы, все какие у меня есть кроме паспорта укладываются в конверт. С ним ещё один, но назначение его и содержимое мне неизвестны.

Еда по мнению мамы мне не нужна. Из не вещей и документов взять можно только телефон и портативную консоль. Остальное. Всё барахло остаётся здесь.

— Мам, я понимаю, случилось что-то страшное. Но молчать…

— Пора, — шепчет бледная мама. — Пошли, отец ждёт.

Да что такое?

****

Несколько часов спустя, раннее летнее утро, загородная дорога. За окном машины мелькают кусты, деревья, опоры ЛЭП, редкий встречный транспорт в основном фуры и междугородние автобусы. Больше из достопримечательностей, сколько не вглядывайся, кроме разумеется, заправок и придорожных кафешек и гостиниц, ничего не попадается. За рулём нашего старенького «Лексуса» как всегда мрачный отец. Рядом с ним бледная, старательно изображающая хорошее настроение мама. На заднем сидении, собственно я.

Я! Шестнадцатилетний… Нет, не оболтус, не раздолбай, не наркоман и слава богу не тик-токер. Просто, несмотря на богатую семью, обычный школьник. Который, судя по обстановке, попал как кур в ощип. И все молчат…

— Зачем мы туда едем? — толкнув водительское сиденье спрашиваю отца.

— Так нужно, — глянув на меня в зеркало отвечает он.

— А можно чуть больше информации? — надеясь что поможет переключаю внимание на маму. — В чём причина такой спешки? Проблем у меня нет, косяков за мной тоже не наблюдается. Учебный год хорошо закончил, всего две четвёрки. На турнире по боксу медаль взял. Не золотую, да. Но серебро, как по мне, тоже неплохо. Так в чём причина?

— Так нужно, — мрачно повторяет отец, поводит плечами и грозно глянув на всхлипывающую маму сосредотачивает внимание на дороге.

Нет, здесь явно что-то странное. Странная новость о моём отъезде, спешка, странные слишком быстрые сборы. Отец за рулём, а не водитель как обычно. Мы едем одни, без охраны и машин сопровождения. На стареньком Лексусе, а не на отцовском новеньком Мерседесе. Мой брат близнец, который по жизни раздолбай и двоечник, вместо интерната для умственно отсталых, вдруг едет учится в Англию. А я? А почему он, а не я? Да он на английском вообще не понимает, что он там делать будет?

— Кхе… Дайте угадаю, вы на самом деле пришельцы-инопланетяне. Вы заменили моих родителей и теперь везёте меня к звездолёту…

— Игорь, блядь, — вздыхает отец. — Ты долго это придумывал?

— Уже четыре часа, — улыбаюсь ему. — Как только ты собираться приказал, так я в секунду десять версий выдаю. Иногда совсем безумных. Мам, ну хоть ты скажи.

— Так нужно, — старательно отводя взгляд и натянуто улыбаясь шепчет мама. — Здесь тебе будет лучше.

— Спасибо, Скворцова Ольга Николаевна. Вы меня успокоили. Я еду в здесь. А в здесь это где? Уж лучше тогда звездолёт.

— Игорь, немедленно прекрати паясничать, — закуривая кривится отец.

— И вам Николай Иванович, тоже спасибо. Куда хоть едем? В лабораторию? Нет? В поле высадите? Неужели к дереву привяжете? Может вы каннибалы? Или вообще извращенцы…

— Ладно, — доставая из пачки сигарету и протягивая мне кивает отец. — Пока ты лишнего не напридумывал… Да ты кури, я знаю что ты два года смолишь. И про элитный коньяк в моём баре знаю, и даже про девок которых ты домой в наше отсутствие водишь. Ты уже взрослый. Закуривай, не стесняйся, мама ничего не скажет. Она тоже в курсе.

— Последняя сигарета, — грустно улыбаюсь родителям. — Я в кино видел. Потом последняя рюмка и гильотина…

— Игорь! — в один голос кричат родители.

— Ладно, больше не буду. Но хоть что-нибудь расскажите! Неведение оно же хуже чем пытка. Куда едем, зачем, почему?

— Едем в один пока неизвестный тебе город, — посмотрев на маму и кивнув ей мрачно говорит отец. — Небольшой милый городишко, Лазаревск. Там закончишь школу, поступишь в институт, кстати очень престижный…

— Пап, откуда у черта на куличках престижный институт? Называйте вещи своими именами. Я еду в ГПТУ! Господи Помоги Тупому Устроиться. ГПТУ имени деда Пихто, бабки с пистолетом и Макара который телят здесь не пас.

— Родителей не перебивай! — повышает голос отец, вздыхает и с трудом сохраняя спокойствие продолжает. — Пойми, так нужно. Это для твоего же блага. Поверь мне, если бы у меня был другой вариант, то я никогда бы не поступил вот так. Прости…

— Тебе там будет хорошо, — вытирая выступившие слёзы часто кивая начинает мама. — В школе уже всё решено. Обучение в институте оплачено. С руководством папа всё уладил.

— Общага?

— Нет, — мотает головой мама. — Поживёшь у тёти Лены. Она когда узнала что ты приедешь так до потолка прыгала, чуть потолок головой не пробила. У неё хороший дом в пригороде, большой. Да и тебе, с родственницей легче будет.

— Я приёмный?

— Ты дурак! — теряет самообладание отец. — Сиди молча. Через два часа будем на месте. Чтоб ни слова от тебя не слышал.

Понимая что с отцом спорить не стоит, потому как по шее получить можно, замолкаю и поворачиваюсь к окну. Созерцая однообразные пейзажи нашей Необъятной, молча сижу, смотрю и думаю.

Мысли о том, что родители хотят навредить мне, хоть и возникают, но кажутся глупыми. Нет, они не такие. Они хоть и не способны на всякие сю-сю и ля-ля, да даже на простое проявление внимания, меня любят, это неоспоримый факт. Да, отец бывает слишком строгим, положение обязывает. Всё таки крупный бизнесмен. Бывший министр, владелец заводов, газет, пароходов. Если точнее нескольких металлургических заводов, сети ресторанов и торговых точек, серьёзной газеты не где-нибудь в глуши, а в Москве. Ну и владелец яхт-клуба. А также недвижимости в столице и в элитном коттеджном посёлке где стоимость домов исчисляется астрономическими суммами.

Но и я, несмотря на наличие денег и высокое положение отца, мажором никогда не был. Да, от денег не отказывался, за что было стыдно, но жил всегда просто и нос не задирал. В отличии от брата, пошёл в обычную музыкальную школу, даже подрабатывал на каникулах. И ничего плохого в этом не видел. Во-первых — копеечка в карман, во-вторых — интересные знакомства, общение с нормальными людьми, а не с этими из посёлка. Дорогие мотоциклы, машины, компьютеры и одежда, это конечно хорошо, но не настолько чтобы из-за этого становиться как мой брат — мразью. Да и потом, отец прям гордился когда узнал что я могу сам себя обеспечить.

— Игорь, — поворачивается ко мне мама. — А ты тёть Лену помнишь?

— Ещё бы он не помнил, — впервые за поездку улыбается отец. — Весь вечер оторвать от неё не могли. А потом, когда она ушла, всю ночь ревел и требовал вернуть её.

— Мне шесть лет было.

— Ага, а потом до десяти каждый день спрашивал про неё, — глянув на меня в зеркало улыбается отец. — Говорил что женишься на ней. Вещи собирал, сбежать к ней хотел. Рисовал. Её фотографию под подушкой до сих пор держишь?

— Пап…

— Хех…

Тётя Лена. Или же старшая мамина сестра. Видел я её десять лет назад, на мамином дне рождения. Видел несколько часов, но запомнил на всю жизнь. Этот черноволосый синеглазый сгусток веселья и позитива, навсегда врезался в мою тогда ещё детскую память. Её образ, молодой черноволосой женщины в прямоугольных очках. Её запах… Интересно, как она сейчас выглядит? Если сопоставить, не забыть что она на семь лет старше мамы, то сейчас ей сорок семь? Наверное сдала позиции и успокоилась. Будет сюсюкаться, кормить меня пирожками, ругаться на власть, вязать носки по километру в день и жаловаться что лекарства подорожали.

Нет, это уже слишком, отцу вон шестьдесят скоро стукнет, а с виду и сорок никто не даст. Маме на вид едва тридцать… О чём я думаю? Меня везут хрен знает куда, хрен пойми зачем… А я? А что мне ещё делать? Интернета нет, игрушек в телефоне не водится. Лезть в багажник за консолью совсем не хочется. Чревато получить нагоняй от отца. Он по нужде кое-как останавливается, а тут… Ладно, будем ждать. Ждать и вспоминать тётю Лену. Её голос, образ, ну и самое главное — запах. Это был не парфюм, так пахла она сама. И я… Глядя на неё, мне казалось что само время останавливается, как будто позволяя получше рассмотреть её и запомнить.

Да я до сих пор вижу её во снах. И да, фото на самом деле под подушкой. Сейчас в рюкзаке. Увижу, сравню как она изменилась.

Хотя есть вопросы. Тётя Лена живёт за границей. За какой? Неизвестно. Но если город Лазаревск то… Мы едем в Белоруссию? А почему Белоруссию? Да потому что раз за границей то точно в другой стране, а город Лазаревск например с Китаем как-то не вяжется. О чём я думаю?

Так всё же, что я знаю про свою тётю к которой переезжаю? Она красивая… Не то. Она фельдшер. Хм-м-м… Она много лет назад неожиданно резко собрала манатки и усвистала работать за границу. Откуда много лет помогала маме и деду. Потом мама вышла замуж… Боюсь что голову сломаю. Надо просто подождать.

Ожидание превосходит все ожидания. Через полтора часа сворачиваем с почему-то пустой трассы и мчим через лес по грунтовке. Вокруг красота, природа. Воздух такой, надышаться невозможно. Хоть в банки закатывай. В лесу полно жизни. Птички, бабочки всякие разные. Перебежавший через дорогу медведь немного смущает. Места, как я теперь понимаю, здесь глухие, даже слишком.

Ещё через час путешествия по натуральной тайге, прибываем к месту назначения. То есть туннелю. Перед ним шлагбаум, пост охраны, человек пять бойцов с оружием, но в незнакомой мне форме, с ними очень недовольный нашим появлением командир. Который при виде нас поправляет портупею, кивает солдатам и вместе, взяв нас на прицел, что немного напрягает, они встают на дороге.

— Сидите здесь, — остановив машину кивает нам отец. — Я быстро.

Выйдя из машины, отец улыбаясь подходит к солдатам, кивает и протягивает документы. Командир долго и пристально их изучает, вздохнув отводит отца в сторону и с каким-то сочувствием что-то рассказывает. У отца вид такой…

— Мам, он же сейчас заплачет, — указывая на них рукой говорю.

— Игорь, просто помолчи, — всхлипывает мама. — Нам всем сейчас нелегко. Особенно папе. Помолчи…

— У отца проблемы?

— Игорь, пожалуйста. — качает головой мама.

Отец и военные подходят к машине. Сверяют номера, заглядывают под днище. Далее смотрят что под капотом, проверяют багажник и наконец смотрят на нас. Просто смотрят. Молча, пристально, как будто внутрь.

Ничего не сказав отводят отца в сторону, где командир хлопает его по плечу и выдаёт пластиковую карту. Они возвращаются…

— У вас час, — строго говорит военный. — Прошу не задерживаться. Счастливого пути. Время пойдёт как только заедете. Держитесь, Николай Иванович.

Кивнув, отец прыгает в машину и как только шлагбаум поднимается даёт по газам. Нервно поглядывая то на часы, то в зеркала.

— Пап…

— Игорь, ты уже взрослый. Всего я рассказать не могу, но… Как только мы выйдем из туннеля, жизнь твоя изменится кардинально.

— Пап, да что…

— Не перебивай, времени мало. Времени настолько мало, что объяснить я ничего не успею. А теперь особое внимание. С нами ты, возможно, больше никогда не увидишься, но мы с мамой тебя не бросим. Деньги у тебя будут всегда, но к сожалению это единственное чем мы сможем помочь. У тебя там есть счёт в банке. Как устроишься сходи и активируй карту. Половину сразу переведи тёте. Теперь, до двадцати одного года, ты на попечении Елены. Только нормально переведи, а не так как ты премию начальнику охраны отдал. Попросил на свою голову. Такого понаплёл, ветерана спецназа до слёз довёл. Веди себя достойно, слушайся Елену, плохого она не посоветует. Оля?

Вытирая слёзы и едва сдерживаясь, мама достаёт из сумочки увесистую пачку вечнозелёных, банковскую карту с документами к ней и снимает с шеи кулон. Передаёт всё это мне…

— Спасибо…

— Слушайся Лену. Сынок, прости нас… Прости за всё, но по другому никак. Ты знай, мы очень любим тебя и гордимся.

— Мам…

— Будь мужчиной, Игорь. Мы в тебя верим. Верим, любим и никогда не забудем.

— Вы меня пугаете. Мам, пап, может…

Туннель как будто обрывается. Машина вылетает на шоссе, резко набирает скорость и несётся к городу.

— Лазаревск, — кивая выдаёт отец. — Милый, маленький городишко. Здесь тебе будет хорошо. Сын, соберись. Ты моя гордость, я верю в тебя.

— Как мне собраться? Я же…

Отец резко тормозит и останавливает наш Лексус у автобусной остановки. Выходит из машины, открывает багажник и тащит мою сумку к скамейке. Мама следует за ним. Понимая что всё закончилось, беру рюкзак, выхожу и…

— Давай покурим, — странным, не своим голосом говорит отец. — А знаешь… Эх… Моё самое яркое воспоминание, это то как почти семнадцать лет назад, я забирал вас из роддома. Правда… Немного не дождались. Двенадцатого июня…

— Он забыл что нас выписывают, — улыбается мама. — Как обычно припёрся пьяным и начал орать под окнами. А когда мы вышли… Сынок…

— Поехали! — глянув на часы рявкает отец. — Не успеем. Сын, жди здесь. Сядешь на семнадцатый автобус. Остановка «Весёлая.» Улица Сливовая, дом четырнадцать. Некрасова Елена Николаевна. Если заблудишься, в чём я сомневаюсь, спроси у кого-нибудь. Нам пора. Игорь… Ай, чёрт! Люблю тебя, сын.

Крепко обняв меня, отец суёт мне в карман ещё пачку денег, отталкивает, отдаёт сигареты, свою именную зажигалку, и уходит в машину. Мама, плача целует меня, треплет волосы и рыдая убегает в машину. Лексус сигналит, срывается с места и оставляя меня одного быстро уносится обратно.

— А что вообще… А как? А куда? А… Ничего не понимаю.

Закурив сажусь на скамейку, смотрю себе на ноги и действительно ничего не понимаю. Если раньше всё воспринималось как глупая шутка, то теперь… Надежда на то, что всё это глупый розыгрыш и сейчас родители вернутся, угасать категорически отказывается. Потому что это ни в какие рамки не лезет. Так не бывает, потому что не бывает.

— Я не верю… Не верю! Надо позвонить. Надо… Брату. Если это всё прикол, Стёпка быстро расколется. Телефон!

Найденный в рюкзаке аппарат, сообщает о том что вездесущей связи с чёрно-жёлтым логотипом нет. Как нет автобуса, машин и…

— Едет кто-то, — слыша шум двигателя кручу головой. — Ага, точно. Автобус? Или… Ох ты…

Источником шума оказывается роскошная спортивная машина неизвестной марки. Чёрно-синяя, она включив мигалки и за каким-то хреном сирену, сбавляет скорость и останавливается. Из неё выходят двое и… От нереальности происходящего, открываю рот и сажусь на сумку. Разум отказывается верить в происходящее. А всё потому что ко мне подходят двое полицейских. В форме похожей на американскую из боевиков, в тёмных очках. На поясах оружие, дубинки и наручники. На груди значки. Шевроны, погоны… На погонах звёзды. У одного две, у второго одна. На шевронах вот же нихрена себе… На правом герб Советского Союза. На левом красная звезда в которой скалится медведь. Под звездой надпись — Лазаревск.

— Молодой человек, — кивает полицейский с погонами лейтенанта. — У вас какие-то проблемы?

— Классная тачка, — почему-то киваю на машину. — Японская?

— Наша, советская, — подозрительно наклонив голову на бок выдаёт второй полицейский с погонами младшего лейтенанта. — «Волга» пятьсот вторая. Документы предъявите.

— Я что-то нарушил? Господин полицейский?

— Господа все в Париже, там их не протолкнуться. А у нас — товарищ милиционер. Ну или офицер. Документы.

— Сейчас. Я просто не отсюда, — роясь в карманах говорю, вытаскиваю пачку денег и…

И тут же оказываюсь скручен, закован в наручники и уложен мордой на капот машины.

— Эй, вы что? — глядя как мою сумку и рюкзак досматривают спрашиваю их. — Я к тёте приехал. Ну и учиться. Мне ещё год школы, а потом институт…

— ЛТМ? — спрашивает полицейский. — Так что молчал? Надо сразу говорить. А деньги…

— Родители дали. Они только что отъехали. Серебристый Лексус…

— Оу, сочувствую. Ты главное держись, — отпуская меня выдаёт офицер. — Понимаю, будет тяжело, но и ты уже не маленький. К тому же не один, как говоришь тётя есть. Как зовут тётю?

— Некрасова Елена Николаевна… — вставая ворчу.

Защитники правопорядка переглядываются, один достаёт смартфон неизвестной модели, набирает номер и сказав что это формальность, общается сначала с диспетчером, а потом как я понимаю с тёть Леной. Второй, изучает мои документы. После чего оба кивают друг другу, старший улыбаясь вытягивается и говорит что доставит в лучшем виде.

— Извини, Игорь, — закончив разговор улыбается он. — Сам понимаешь — служба. Ты вот чего, прыгай в машину, мы тебя быстро по адресу доставим. Ну и заодно покажем где у нас тут что. Запрыгивай, не стесняйся. Я Казаркин Константин Иванович. А это мой напарник Булатов Саня.

— Александр Сергеевич, вообще-то, — поправляет его напарник. — В общем, погорячились мы. Но и ты хорош, с такими деньжищами в кармане, мягко сказать небезопасно.

— Криминал?

— Да будь он неладен, — разводит руками Казаркин. — Да и вопросы. КГБ не дремлет. Поехали.

Ещё и КГБ… Ну… Допустим.

****

Далее начинаются поездка. Шустрая отечественная машинка, быстро преодолевает несколько километров и въезжает в город. Небольшой, но… Тут всё не так. На панельных пятиэтажках портреты Сталина, Ленина, военных и других судя по всему важных людей. Почти везде статуи, плакаты, транспаранты, красные флаги, с серпом и молотом. Красные флаги с жутковатым как будто пылающим медведем на фиолетовом фоне. По улицам ходят пионеры, в белых рубашках и красных галстуках. Сами улицы, то есть их названия… Быстрицкого, Нестеровой, Волковой, Белкиной, Никифорова, Савина Преображенской… Нет привычных. Видимо, названы в честь кого-то…

По тротуарам идут прохожие. Идут, стоят у витрин и афиш. Покупают мороженое… Там же ходят постовые в белой форме. Всё чисто, красиво, необычно. Ощущение, как будто попал в прошлое. Как будто смотрел хронику про Советский Союз и невзначай попал туда. Только, как я понимаю, в будущее.

— Охренеть…

— А вот за это шраф получишь, — грозит пальцем Казаркин. — Шучу. Однако ругаться, всё же не принято. Особенно на улице.

— Я запомню, спасибо. Товарищ милиционер.

— Ты привыкнешь, — улыбается сидящий за рулём Булатов. — Ну, как тебе у нас?

— Восхитительно, — не отлипая от окна выдыхаю. — Советский союз… Я с детства горел желанием посмотреть, пожить, прочувствовать. Потрясающе…

— Ну тогда, добро пожаловать, — кивает Казаркин. — Теперь и поживёшь и почувствуешь. Главное законы не нарушай, у нас с этим строго. Тебе как новенькому, поблажки, конечно, будут. Но и они со временем закончатся. Так что не тяни, сегодня четверг, пока отдыхай, а в понедельник в участок по месту жительства. Регистрируйся, оформляйся. В школу сходи, познакомься с одноклассниками, преподавателями. Библиотеку посети, знания восполнять нужно.

— Вопрос можно? Эм… Такие как я…

— Вообще, о вас я только слышал. А в Лазаревске, вы настолько редкость, что ты второй, — мотает головой Казаркин. — Все в Москву попадают, в Ленинград, Сталинград или Свердловск. Туда всех тянет. Зато наш ЛТМ, лучший во всём союзе. У нас что ни выпускник, то академик. Правда-правда, нисколько не вру.

— Тогда почему не едут?

— От Москвы далеко, — усмехается Булатов. — Свердловск хоть и был столицей аж до конца шестидесятых, потом её снова в Москву перенесли. А ещё не каждый на Урал поедет. А вообще, дело в другом. Каждый институт, включая наш ЛТМ, сам выбирает кто в него поступит.

— На Урал? А…

— До Свердловка триста пятьдесят километров. Здесь когда-то линия фронта проходила. Ты удивлён?

— Я немного в шоке. Я вот только из Москвы выехал… Мне подумать надо.

Итак… Я в параллельной вселенной куда попал не по причине встречи с грузовиком, богами, а на машине с родителями. Здесь коммунизм во всей свой красе, Союз судя по всему даже не думает разваливаться. Мне после школы предстоит учиться в ЛТМ который сам решил что я в него поступлю. Нда…

— А какой сейчас год?

— Двенадцатое мая, тысяча девятьсот девяносто восьмого.

— Ага… Хорошо. Назад на два с половиной десятилетия, даже день не совпадает. А… Товарищи милиционеры, вы мне вот что скажите… Я же должен паниковать, должен кричать и биться в истерике. Почему я так спокоен?

— Я не психолог. Но если надо, по пути психушка, можем завести.

— Пока не надо. Меня наверное тётя ждёт.

Экскурсия продолжается. Демонстрируются такие замечательные места как: Дворец пионеров, Дом юного техника, планетарий, институт больше похожий на древнегреческий храм, площадь Ленина, вокзал, школа где мне предстоит учиться, центральная поликлиника, НИИ и лабораторный комплекс вокруг него.

Далее идёт промзона, а потом зелёный как в западных фильмах пригород. Аккуратные симпатичные коттеджи, большие участки вокруг них. Низенькие заборчики, дорожки и почтовые ящики на стойках.

— Приехали, — паркуясь перед остановкой кивает Булатов. — Вон тот дом. Здесь точно не заблудишься. Будут проблемы — звони нам.

— Спасибо, а номер какой?

— Ноль два, — усмехается Казаркин. — Спросишь меня, тебя соединят. Всё, удачи. Нам на службу пора.

Добрые и что удивительно адекватные защитники правопорядка высаживают меня, выгружают рюкзак и сумку и ещё раз пожелав удачи укатывают нести службу. Осматриваюсь, подхватываю свои вещи и пытаясь не сорваться топаю к дому. На ходу замечаю шевелящиеся в окне занавески, выдыхаю… С грохотом распахивается входная дверь. На крыльцо выходит она…

— Тёть Лен? А…