Первая кудесница Империи

Глава 14 Шелковая улыбка

Правильная мотивация может сократить путь или замедлить бег времени. Я хотела осмотреть дом купца, времени на раздумья у меня не было — дверь оказалась приоткрытой, и я торопливо шагнула внутрь.

Темнота окон давила, сердце гулко отбивало тревогу. А вдруг мы опоздали? Что, если проклятие уже сделало своё дело и уничтожило всю мою команду?

— Барыня, подождите здесь, пока я всё проверю, — решительный мужской голос вырвал меня из тяжёлых мыслей. Кузнец, опередив меня, легко преодолел несколько ступенек и скрылся в доме.

— Ещё чего… — пробормотала я себе под нос, чувствуя привычный укол раздражения.

Я никак не могла привыкнуть к тому, что мужчины всегда стремятся командовать. Пусть для них это считалось нормой, меня это бесило до глубины души. А уж в этом времени, где женщинам редко позволяли высказывать своё мнение, приходилось сдерживаться, молчать или бурчать себе под нос, лишь бы не вызвать ненужных сомнений в своих умственных способностях.

Слегка встряхнув головой, чтобы избавиться от тягостных мыслей, я вытянула руки перед собой и шагнула в дом. Когда-то величественный особняк теперь напоминал выжженное гнездо — безжизненное и пустое. Казалось, из этих стен вытянули всё тепло и радость, оставив лишь тяжёлую тень горя и предчувствие неминуемой беды.

Я успела сделать всего пару шагов, как передо мной возник Алексей Николаевич. — Полина Константиновна, вам здесь нельзя находиться, — неуверенно проговорил он, его широкая фигура заслонила весь проход в гостиную. — Почему? Я себя прекрасно чувствую. Дайте пройти, мне нужно кое-что сказать, — парировала я, чуть прищурив глаза.

Его взгляд мгновенно стал острым, но я твёрдо решила не уступать.

За его плечом я увидела, как моя команда сосредоточенно склонилась над нарисованным на полу кругом. Их лица были напряжены, а в центре стояли Дмитрий Львович и хозяин дома. Желание прорваться к ним вспыхнуло во мне с новой силой.

— Алексей Николаевич, вы не понимаете всей серьёзности происходящего, — произнесла я с такой уверенностью, будто мне было сорок семь лет, а ему всего девятнадцать.

За моей спиной всё ещё стоял кучер, терпеливо ожидая. Видимо, Дмитрий Львович успел что-то ему поручить. Это задело меня до глубины души. Они обсуждают важные дела, а меня оставляют за бортом, словно я слабое звено. Но я не такая! Я хочу быть частью происходящего, быть в центре событий.

Не раздумывая, я, вопреки всем правилам женской скромности, ловко скользнула в проём между дверью и Алексей Николаевичем. Он попытался меня остановить, преградив путь, но я ловко увернулась и, не обращая внимания на возгласы, бросилась к команде.

В самом центре круга стоял господин Штиглиц, застывший, как изящная статуя. Его взгляд оставался неподвижным, а тело было напряжено, словно он пребывал в странном оцепенении.

Сделав глубокий вдох, я сосредоточилась, и мой дар неохотно, но всё же откликнулся. Пространство вокруг преобразилось, замерцав золотистыми искрами, словно невидимый волшебник рассыпал пыльцу.

Золотистые крупицы оседали на людях, мерцая и подсказывая, что происходит. Но один человек так и остался незатронутым этим сиянием.

Я замерла, когда увидела, как купец сливается с густой чернотой. Выглядел он так, словно являлся воплощением теней. А Дмитрий Львович сиял ярче новогодней ёлки. Его свет был настолько ослепительным, что отвести взгляд казалось невозможным. — Его душа… она… — вырвалось у меня шёпотом, и я до конца не верила увиденному.

Мой голос привлёк внимание генерала. Он резко обернулся, и в тот же миг его глаза снова стали белёсые, как тогда, на кладбище.

— Кто вас впустил? — строго спросил он, в его голосе не осталось и тени сомнений в том, что я нарушила какой-то негласный запрет. — Встаньте в круг, Полина Константиновна, раз уж вы снова решили проигнорировать мои распоряжения.

Сейчас спорить с ним казалось бесполезным. Подчиниться — разумнее, а разбираться будем позже. Я поспешила в круг и заняла место рядом с Аннушкой. Девушка была бледна, как мел, её губы дрожали, но она не проронила ни слова.

Я не до конца понимала, что нас ждёт и как мы собираемся снять проклятие с купца, но решила довериться своей интуиции и словам генерала.

Дмитрий Львович заговорил, его голос звучал уверенно и спокойно, как у человека, привыкшего держать всё под контролем даже в самых критических ситуациях. Он чётко распределял роли, не давая нам времени на лишние вопросы.

— Я отправлюсь на ту сторону, — твёрдо произнёс он, не отводя взгляда. — Нужно подтвердить мои предположения и вернуть нашего клиента из лап смерти.

Атмосфера накалилась до предела. Все стояли, как натянутые струны, готовые лопнуть в любую секунду. Лишь купец, погружённый в темноту, оставался безмолвным и неподвижным.

Я невольно поморщилась, вспоминая, чем закончился его предыдущий поход. Те события до сих пор оставляли в груди болезненный осадок.

Но я сдержалась, промолчала. Вмешиваться следовало только в самом крайнем случае. Воспоминания о путешествии в мир мёртвых вызывали холодный страх, пробирающий до костей. Это было слишком болезненно, жутко, противоестественно. Возможно, способности Дмитрия Львовича позволяли ему ходить по самой грани, но мой дар принадлежал свету и не терпел тьмы.

— Круг заговорённый. Он способен удержать до трёх душ, — хладнокровно произнёс Дмитрий Львович, обводя нас пристальным взглядом. — Если, не дай бог, они попытаются вырваться, ваша задача — оставаться на линии и ни в коем случае её не пересекать, пока я не верну господина Штиглица в его тело.

Кто-то из мужчин тихо хмыкнул, но, встретив стальной взгляд генерала, сразу замолк. Атмосфера в комнате натянулась как струна. Никто не осмеливался сделать лишнего движения или усомниться в инструкциях, которые Дмитрий Львович отдавал с неоспоримой уверенностью.

— Ваше превосходительство? — робко раздался голос рыжего Никиты, волосы которого теперь казались почти светлыми от страха. Парня было жаль: способности, однажды пробудившиеся, перевернули его жизнь с ног на голову. — Почему мы пытаемся снять проклятие с того, кто, возможно, его заслужил, вместо того чтобы спасать молодую барыню?

Дмитрий Львович тяжело вздохнул, словно уже привык к подобным вопросам.

— Молодость — не порок, Никита, — произнёс он, делая паузу, чтобы набрать воздуха. — Со временем ты поймёшь, что всё не так однозначно, как кажется. Сейчас доверься моему опыту. Если я говорю, что человек, который покрывается волей высших сил, превращается в орудие высшего зла, то это нужно принять на веру.

Его слова прозвучали так твёрдо и уверенно, что даже те, кто был готов возразить, предпочли промолчать. Тишина в комнате стала ещё более напряжённой.

— Что касается молодой барыни, — продолжил он, отворачиваясь, как будто вспомнил что-то важное, — её судьба уже решена. Сейчас она в тепле и безопасности... пока. Но хитрые люди воспользовались её слабостью и теми секретами, которые семья Штиглиц так старательно скрывала. Мы ещё услышим о юной госпоже, это я вам обещаю.

Голос начальника стал жёстче, когда он вновь повернулся к нам.

— А теперь давайте сосредоточимся на том, что в наших силах. Мы спасём этого человека, каким бы дураком он ни был.