Парадиз

Глава шестая. Бильге

Я шла вдоль коридора наружу.

— Стой, Бильге! — крикнул Келвин.

— Чего тебе? — спросила я.

— Ты чего это? Куда ты идёшь?

— Подышу свежим воздухом и наслажусь своей победой.

— Какой ещё победой?

— Своей победой. Я ведь отправилась в прошлое на пятьсот лет назад и спасла нас всех.

— Но ты ничего не сделала.

— Я — нет, а вот другая я — да. Так что мне требуется отдых.

Келвин продолжал меня преследовать до тех пор, пока мы не вышли на улицу. Прохладный воздух был приятен — в корабле было довольно душно. На расстоянии от нас, в машине с открытыми окнами сидела Селин; кажется, она уже успокоилась.

— Поверить не могу… неужели это правда? — недоумевая, проговорил Келвин.

— Правда, Келвин, — кивнула я. — Теперь я понимаю саму себя, свою способность. Эта способность крайне субъективна. Для вас она не имеет никакого значения; по крайней мере, не обязана.

— Как? Но ведь это значит, что всё то время, пока ты нас спасала; всё время, пока мы воевали на объекте «Грязь», мы все умирали?

— Я умирала, вы умирали; но я это помню — вот почему мы, в данном конкретном мире, всё ещё живы. Тебе невероятно повезло, что ты до сих пор жив здесь, со мной. И под словом «невероятно», я подразумеваю — невероятно. Вероятность такая низкая, что её почти не существует.

Я глядела в его испуганные глаза, а он — в мои. Я понимала, что ему должно было быть крайне не по себе. А ещё… чёрт, какой же он прыщавый теперь, да и кожа какая-то несвежая у него больше — уверена, это началось после того, как у него забрали способность. С другой стороны, он стал выглядеть… немного мужественнее, что ли. Стал похож на парня, по крайней мере, да и щетина у него хоть какая-то начала, наконец, проглядываться. Не то, что бы это в плюс, но всё же было интересно видеть его таким.

— Но ведь я здесь, — сказал Келвин. — Неужели ты хочешь сказать, что я в любой момент могу умереть?

— Да, Келвин. Ты будешь умирать. Но ты не беспокойся — ты не запомнишь свою смерть и перейдёшь в другой мир.

— А другие? Другие люди, окружающие меня, могут умереть в моём мире?

— Ещё как могут, Келвин. Ещё как могут. Дуанте погиб, я погибла; только вот ты нас воскресил. Помни о смерти, Келвин, ведь все вокруг тебя — смертны. Будь осторожен, иначе будешь вечно умирать, и переходить в другие миры, и забывать об этом; возможно, даже получишь травму и станешь инвалидом. Люди вокруг тебя будут умирать — даже я. Однако ты будешь продолжать жить. Где-то я тебя спасу, а где-то — мир подстроится под тебя. И всё же, лучше держись меня — вдруг тебе повезёт, и ты попадёшься в мою одну победную попытку из ста.

— Очень… обнадёживает.

— Да, не завидую я тебе. В любом случае, я обязательно постараюсь сохранить жизнь своему Келвину, который будет всегда со мной. Пусть это, возможно, будешь не ты.

— Жестоко.

— Не волнуйся. Просто не умирай и будешь вечно со мной.

— Да ты тоже не умирай, как бы.

— Постараюсь, но не могу обещать.

— Как и я, — грустно вздохнул Келвин, а затем направился к микроавтобусу Хамиила.

С этого момента я начала полностью осознавать природу своей способности. Я думала и думала. И тут на меня накатилась волна грусти за все смерти, что я допустила в альтернативных реальностях. Тот же самый Кусрам — нескольких из его вариаций убил Рен, тогда — в посольстве. Я уж молчу про всех моих товарищей на объекте «Грязь».

Пока я думала, из корабля начали выходить люди. Вышли почти все, а через несколько минут и отец с Кусрамом — они были последними, кто вышел из корабля. Корабль поднялся в воздух и улетел в гиперпрыжке. Отец подошёл ко мне.

— Их планета, — говорит он, — очень далеко — в нескольких миллиардах световых лет, в тысячах галактик от нас; поэтому даже в самом мощном гиперпрыжке им предстоит путешествие длительностью в несколько лет; учитывая, что их технологии опережают наши на несколько тысяч лет. — Отец заметил моё недоумение. — Ничего не понятно, да? Ладно. Но, в общем, в состоянии анабиоза, время для них пролетит очень даже быстро. Их мир так далёк, что они с небольшим шансом могут попасть в альтернативные вселенные; хотя, попасть в похожую вселенную шанс очень большой. — Он сделал паузу, а потом резко спохватился: — А, кстати! — Пошарившись в кармане, он передал мне маленький документ с пластиковой обложкой. — Вот, возьми, вдруг пригодится.

Я взяла документ в руки, отец потрепал меня по волосам, как он всегда делал всю мою жизнь; обычно, меня это дико раздражало, но на этот раз я не стала огрызаться, а стоически перетерпела. Он всё ещё мнил меня маленькой. Масла подливало в огонь ещё то, что он был выше меня всего чуть-чуть — на десять-двадцать сантиметров, может быть. Жаль, но вырасти выше я уже не смогу.

— Бильге, — начал он, после недолгого молчания, — можно с тобой поговорить наедине? Из-за всех этих поездок, я долго не мог найти для этого времени.

— Пап, я… прости, что я не вернулась домой.

— Не важно — я хочу поговорить о другом. Пойдём со мной. — Он двинулся подальше от толпы в сторону холма.

Когда мы отошли на достаточное расстояние, чтобы нас никто не услышал, папа продолжил разговор:

— Послушай меня внимательно, Бильге. Пусть мы уже и выиграли войну против интерфекторцев, что было очень неожиданно для меня, я всё же хочу тебя предупредить. Это не последняя война, которую мы должны выиграть. Ты знаешь, что интерфекторцы — это была лишь сторонняя проблема. Настоящая проблема ещё впереди.

— Ты говоришь о… — начала я.

— Я говорю о Союзе Райли, — перебил меня отец. — И я на сто процентов уверен в том, что всё это — часть нашего с тобой плана. Ты избавляешься от интерфекторцев в одной реальности, а тем самым мы перехватываем инициативу в нашей, другой реальности. Земля сейчас в состоянии гражданской войны — нужно лишь подобрать момент, когда она будет достаточно уязвима. Все вокруг нас — враги; только на правительство Хакензе мы можем рассчитывать. Я дал им достаточно оружия для того, чтобы напасть на Землю; а так же, у нас есть ты — избранная. Если ты действительно смогла победить этих самых… нортлунгов, которых мы называем «интерфекторцами», ты наверняка сможешь помочь нам в войне и с такой вошью, как AUR. Пусть, возможно, керехане помогли нам технологиями в той войне, у тебя всё же есть способность.

Глупо. Он надеялся на мою способность, несмотря на то, что пришелец ему объяснил её суть. Нихрена ему моя способность не поможет. И всё же я не стала с ним об этом спорить.

— Папа, ты говоришь об очень серьёзном шаге.

— Естественно, это серьёзный шаг. Это шаг, который стоил нам сотню реальностей. Теперь мы близки к тому, чтобы окончательно победить любое сопротивление на Земле и установить абсолютный контроль над землянами. И ты — наше преимущество в этой войне.

Я склонила голову в угрюмом раздумье.

— Пап, я не думаю, что это сработает. У тебя здесь слишком мало союзников. Просто признай, что ты проиграл.

— Не неси чепухи. Я — комиссар AUR; солдаты уже за меня, Чандра Бехл — за меня. Всё местное правительство подчиняется Альянсу — они тоже будут за меня. Наверняка у тебя тоже есть какие-то связи здесь. Что насчёт этого рыжего кота, Кусрама?

Я попыталась вспомнить, о чём говорил Кусрам тогда, во время поездки в посольство.

— У него отец баллотируется в президенты. Может даже выиграет на выборах.

— Вот и отлично, давай я с ним поговорю, и я всё устрою; и победу его отца на выборах обеспечу. Затем нам нужно будет, конечно же, придумать для жителей Хакензе причину напасть на Землю. Пожалуй, мы устроим теракт и обставим это как агрессию со стороны AUR.

Предложение отца меня насторожило.

— Погодь, теракт? Типа, как наш куратор Рен чуть не устроил?

— Рен? О ком это ты? — Отец немного подумал, а затем продолжил: — Ах, да, вспомнил! Это ведь его доставили на Землю для суда? Точно, точно! Он, кажется, грозился устроить здесь пальбу вокруг посольства, да?

— Да, мне пришлось его остановить. Мне сказали, что это могло привести к войне.

— Ха! Кто тебе это сказал?

— Кусрам.

— Наивный мальчик, значит. Для целой войны, перестрелять пару людей вокруг посольства — недостаточно. Тут нужно что-то посерьёзнее. Нужно больше тысячи жертв.

— Пап, что-то я начинаю сомневаться. Это слишком, даже для меня.

— Да не бойся, убьём тысячу людей, да и всё — делов-то.

Я просто охренела от слов отца.

— Нет! Я не буду!

— Ну, ты чего? Альянс столько работал, несколько поколений нашей династии трудилось над тем, чтобы наконец-то установить единое, структурированное правительство на всей планете. И ты вот так это всё бросишь?

— Меня это не касается.

Я попыталась уйти, но папа больно схватил меня за руку.

— Ну, Бильге, пожалуйста, сделай это. Ради меня.

— Отпусти мою руку! — закричала я.

Отец отчаянно усмехнулся.

— Опять ты ленишься, как всегда — ничего делать не хочешь. И сколько это будет ещё продолжаться? — «Он что, пьян?».

— Знаешь, — говорю я, — вообще-то есть разница между «учёбой в университете» и «убийством тысячи людей».

— А чем тебе ещё заняться? Играть в компьютер целыми днями и делать вид, что всё в порядке? Чего стоит тысяча убитых здесь, на Хакензе, относительно сотни миллионов людей на Земле?

— Говоришь так, будто Ангельский Союз собирается устроить массовый геноцид.

— Они уже его устраивают! Как ты этого не понимаешь?! Они убивают наших граждан! Сейчас! Там! На нашей родной планете!

— Да мне плевать! Отпусти меня! — ещё раз крикнула я и вырвала руку. — Это твои проблемы, пап! Я здесь не причём! Не впутывай меня в это!

Я резко двинулась в сторону машин.

— Если ты сейчас уйдёшь, то ты больше не моя дочь! — крикнул мне вслед Серхан.

— Мне похуй! — крикнула я в ответ.

Поверить не могу, что мой отец в открытую начал меня принуждать к международному терроризму; да ещё так клишировано и банально. А ведь я всегда думала, что мой отец — хитрый и умный человек. Видимо, он совсем отупел от старости за два года моего отсутствия.

Я прошла мимо Селин и Дуанте — они явно о чём-то перешёптывались. Конечно, они не могли услышать всё, о чём мы с отцом говорили, с такого расстояния; однако я чувствовала, что Селин догадывалась о плане моего отца. По крайней мере, она точно знала, что отец захочет воспользоваться шансом пойти войной против AUR.

Мы с Келвином сели в микроавтобус. Как всегда, Хамиил был за рулем, а Кусрам сидел рядом с ним. Они должны были следовать за конвоем. Я попросила Келвина сесть поодаль от них, чтобы те не услышали наш разговор.

— Кел, слушай, — шепчу я ему, — отец ебанулся.

Келвин, молча и безмятежно, смотрел на меня. После недолгого молчания, я продолжила:

— Он собирается заставить правительство Хакензе напасть на Землю.

— Ну, и что? — спокойно спросил Келвин. — Тебе не всё ли равно?

— Мне просто интересно, что ты с этим будешь делать.

— Хочешь знать, помогу ли я ему с этим?

Я приподняла бровь.

— Ты собираешься ему помочь?

— А тебе какое дело? Тебя это не касается, Бильге. Можешь идти гулять.

Честно признаюсь, меня это слегка взбесило.

— Кел, ну, пожалуйста, будь честен со мной. Объясни мне, в чём тут дело. Что вообще произошло между тобой, отцом и матерью за эти последние два года? Ты знал о том, что AUR всё ещё существует, ведь так? Не отрицай, я слышала перед смертью — ты не был особо этому удивлён.

Келвин покачал головой.

— Нет, я не знал. Моя мать раньше имела американское гражданство — вот всё, что я знаю. У меня нет смысла скрывать что-либо от тебя. Я был агентом Альянса и работал на твоего отца, и всё ещё работаю на него; если он о чём-либо попросит — я всё сделаю.

— Отец хочет устроить теракт и убить тысячу людей, чтобы спровоцировать войну. Неужели ты и это собираешься сделать?

Келвин взглянул в окно и несколько секунд помолчал. Поразмыслив, он сказал:

— Бильге, не волнуйся. Дай мне со всем этим разобраться. Я главный герой — я сам решу, что мне делать, а что нет. А ты — отдыхай, будет что-то нужно — сообщу. Просто держись поблизости и не напрягайся.

Внутри микроавтобуса пахло старой механикой и машинным маслом, а ещё немного трясло — не знаю почему, но я это подметила. Я смотрела на Келвина, и он мне улыбался — он ни в чём меня не винил. Я ощутила спокойствие, даже некую надежду. «Всё ещё впереди, а что произойдёт сейчас — уже не важно», — вот мысль, посетившая меня в тот момент.

— Знаешь… — начала я, но на меня вдруг накатила ужасная лень. — Ладно, ты — главный герой.

Конечно, я могла бы повлиять на отца и Келвина, спасти жителей Хакензе, но… чёрт возьми, как же мне было лень что-либо делать. Надеюсь, Келвин примет правильное решение. Поскорей бы заехать в гостиницу — последние два года мне очень тяжело давался сон. Каждую ночь здесь, на Хакензе, меня мучила бессонница — мне здесь было крайне неуютно. Хочу просто упасть где-нибудь и чтобы меня больше никто сто лет не трогал. Может быть, это как-то связано с тем, что я, по факту, уже умерла аж два раза в этой вселенной — в этом определённо было что-то естественное.