Парадиз

Глава пятая. Говард

Я стоял перед зеркалом и сбривал свою бороду. После бритья я вытер своё лицо от пены и взглянул на своё гладкое лицо. Давно я себя таким не видел — опять выгляжу, как новорожденный. Ну, что ж, может быть это и лучше, чем вид бездомного алкаша.

Выйдя в коридор, я столкнулся с девушкой. Вроде я её здесь до сих пор не видел. Это была блондинка… стоп! Это была моя сестра — Хэйли. «Откуда она здесь?!», — подумал я, округлив глаза от удивления. Целую неделю её не было, и я был уверен, что она не вернётся.

От неожиданности у меня закружилась голова. Я тут же нахмурился и в исступлении двинулся дальше, делая вид, что не заметил её.

— Эй! — крикнула она. — Ты куда?!

Она обогнала меня и встала со мной лицом к лицу.

— Говард, это же я. Ты чего? Куда ты идёшь? — спрашивала она, останавливая меня рукой.

— Я к себе, — ответил я и продолжил идти, не глядя на неё.

— Да постой же! — кричала она, пытаясь опять меня обогнуть и остановить.

— Да чего тебе нужно? — раздражённо спросил я. — Зачем ты вернулась?

— Не я одна, Друли тоже со мной.

Друли подошёл со стороны и положил мне руку на плечо.

— Говард, т-ты чего это?

У меня помутилось сознание и слегка потемнело в глазах. Всё было как во сне. Я резко отвернулся от них и пошёл прочь, а затем почувствовал слабость в ногах и, неожиданно для себя самого, упал на твёрдую, каменную плитку пола вниз лицом — сначала я этого не осознал, но потом было очень больно. Кровь стекала с моего подбородка.

— Господи! — крикнула Хэйли. — Дру, помоги поднять его.

Они подняли меня и посадили на скамью.

— Принеси воды, — сказала сестра, обращаясь к Друли.

— Нет! — закричал я. — Оставьте меня! Как вы здесь оказались? Не может такого быть!

— Мы прибыли на Землю, а затем вернулись обратно.

Я качал головой, не веря своим глазам. И всё же боль на лице была слишком уж реальной. Друли принёс стакан воды из столовой. Сперва я отвёл стакан рукой.

— Попей, — настоял Дру и подвёл стакан к моим губам, наклоняя его.

Я покорно начал пить, а затем сам схватил стакан и допил его почти до дна. Остатки я налил себе на лицо. На пол стекала моя кровь, смешенная с водой. Я взглянул на Хэйли и начал осознавать, что это и вправду она.

— Как вы вернулись? — спросил я.

Хэйли рассказала мне обо всём. Пока я слушал, я начал успокаиваться и приходить в себя.

— …Я хотела набить тебе лицо за всё то, через что ты заставил меня пройти, но ты, видимо, уже сам справился с этим, — закончила она, указав на моё лицо.

— Что теперь? — спросил я.

— Серхан теперь наш комиссар и он нас вызовет, когда мы понадобимся. Это должно произойти уже сегодня.

— Они собираются запустить системы корабля?

— Да, и они собираются разбудить пришельцев, и расспросить их о, так называемых, «вратах». — Хэйли нахмурилась. — Только я не знаю, что это.

— Я знаю.

— Да?

— Это какой-то портал. Никто не знает, куда он ведёт, — пояснил я, приподнимаясь со скамьи. — Схожу-ка я, пожалуй, в медпункт.

Мне наложили швы на подбородок. И почему всякий раз, когда у меня нет щетины, у меня постоянно разбито ебало? Это уже какое-то проклятие.

Через три дня мы все были у корабля: Бильге, Келвин, Хэйли, Чандра, Друли, Селин, Дуанте, Кусрам со своим другом, президент Серхан и я — Говард Лич. Интересно, забыл ли я кого-нибудь упомянуть? А то, ё-маё, как-то слишком много людей; слава богу, что за нами не увязались Пиявка и Спенсер, а то вообще бы можно было с ума сойти. Так же, помимо нас, были и солдаты AUR в количестве нескольких десятков: как те, что конвоировали нас, так и те, что устроили здесь аванпост, чтобы защититься от вооружённых сил Гергера. Здесь даже стояли вышки со снайперами — оборона была явно лучше, чем у людей Гергера, когда Келвин и остальные ребята сюда вторглись.

Чандра проводила нас всех до капитанского мостика корабля пришельцев. Это было достаточно просторное, круглое помещение с огромным экраном, множеством оборудования по краям и креслом капитана по центру, как в Стар Треке 60-х годов XX-го века, но слегка оформленное под стиль работ Ханса Гигера. Серхан подошёл к пульту — на нём было множество кнопок и рычагов.

— Нам нужно включить системы корабля, — рассудил президент. — У кого-нибудь есть мысли, как это сделать?

— Позвольте мне, — обратился чёрный кот; забыл, как его зовут. Короче говоря, друг Кусрама.

Серхан уступил ему дорогу. Кот подошёл к пульту и дёрнул за рычаг. Системы корабля тут же включились, повсюду загорелся свет.

— Как? — удивлённо спросил Серхан.

— Я инженер, — ответил кот и ухмыльнулся.

— Это не объясняет, почему вы разбираетесь в технологиях пришельцев. Как вы узнали, что именно этот рычаг включает систему?

— Может я и не знал, что система включится. Может я дёрнул наугад и мне повезло.

Серхан подозрительно взглянул на чёрного кота, но всё же двинулся дальше.

Мы прошли в помещение, где были какие-то капсулы с непонятными существами. Существа были серые, ростом со среднего человека, без носов, в каких-то специальных костюмах, типа спортивных плавок; погружены они были в некую прозрачную жидкость — не факт, что это была вода.

— Мы собираемся их будить? — испуганно спросила Селин.

— Естественно, — ответил Серхан. — Как же мы узнаем их намерения?

— Но это ведь опасно. Как вы можете так рисковать?

— Я здесь выбираю, что опасно, а что — нет. А вы, мисс О’Брайан, пожалуйста, помолчите — ещё не доросли до моего статуса и возраста, чтобы критиковать мои действия.

— Да вы!.. да как вы смеете?!

— Смею, потому что я — президент Альянса. А вы… а кто вы вообще?

— Мне поручено присматривать за солдатами AUR, и мне дозволено им отдавать приказы. По крайней мере, пока мой брат не… — Селин остановилась, а затем покачала головой. — Пока моего брата Дуанте не было, я могла им отдавать приказы, — недовольно пробубнила она.

Серхан усмехнулся.

— Тогда, пожалуйста, позовите вашего брата, если он старше вас по званию.

— Да вот он рядом, — указала она.

Дуанте тихонько подошёл к Серхану и отдал лёгкий, скромный поклон.

— Рад с вами познакомиться, мистер Башаран, — произнёс он дрожащим голосом.

— Дуанте О’Брайан… да, мне приходилось слышать о вас. У вас есть способность воскресителя, ведь так? Слыхал, она у вас слабоватая.

— У меня она лучше, — пробубнила Селин.

— Могли бы вы помолчать, пока я говорю с вашим братом? — отрезал её Серхан.

Селин надулась от злости и даже топнула ногой. Серхан продолжил разговор с Дуанте:

— Мистер О’Брайан, могу я поинтересоваться, почему вы молчите и позволяете вашей сестре командовать?

— Простите, я полагал, она уже поняла, что главный здесь вы, поэтому и не стал ничего ей говорить. Если она вам мешает, я могу её вывести отсюда.

— Что?! — возмущённо вскрикнула Селин.

— Будьте любезны, — холодно и твёрдо сказал Серхан, — выведите её, пожалуйста.

Дуанте подошёл к Селин.

— Селин, выйди на улицу.

— Ты чего?! — кричала она. — Я ведь…

— Это приказ, — отрезал Дуанте.

Селин грозно на него глядела несколько секунд, а затем покорно ушла. Серхан обратился к другу Кусрама:

— Вы, господин чёрный кот, как вас зовут?

— Меня зовут Хамиил.

— Хамиил, как вы думаете, сможете ли вы открыть капсулу с пришельцем?

— Кажется, могу.

— Извольте, Хамиил. Только сначала мы выберем, кого выпустить.

Мы прошли вдоль ряда к центральной капсуле — внутри находился пришелец с сильно выделяющимся костюмом; похоже, это был капитан.

— Вот эта, — указал Серхан.

Хамиил подошёл к капсуле и нажал на одну из кнопок пульта. Жидкость внутри капсулы начала опускаться до самого низа, затем сама капсула открылась, и пришелец вывалился наружу. Серхан снова подозрительно взглянул на Хамиила.

— «Наугад», да? Сколько здесь кнопок? Несколько десятков?

— Да чё-то мне опять повезло, — пожал плечами Хамиил, говоря наигранно недоумевающим тоном. — Не знаю.

— Ладно, будьте наготове, — обратился Серхан к солдатам — они тут же подняли винтовки и нацелились на пришельца.

Пришелец поднялся на ноги, открывая свои чёрные-чёрные глаза. Серхан подошёл к нему поближе.

— Приветствую вас. Вы понимаете мою речь?

— По… — начал пришелец. — Понимаю. Я вас понимаю. — К моему удивлению, он говорил довольно внятно.

Серхан отдал солдатам жестом приказ опустить оружие.

— Значит, вы — сальваторец?

— Сальва-что? — удивлённо переспросил пришелец.

— Ну, ваша раса. Извините меня, похоже, ваша раса называется по-другому. Это мы, земляне, вас так прозвали.

— Земляне? Вы — земляне?

— Да, мы с планеты Земля, поэтому мы — земляне.

— Вы, наверное, не помните названия нашей планеты, но мы зовём свою планету «Кереха». Стало быть, по-вашему, мы — керехане.

— Но вы знаете наш язык, значит вы — те самые сальваторцы. Пятьсот лет назад ваша раса спасла нашу планету от вторжения интерфекторцев.

— Вообще-то нам не удалось вас спасти.

Наступило неловкое молчание. Я задрожал от непонимания; все остальные, в том числе, Хэйли и Друли — тоже.

— В каком смысле вам «не удалось»? — удивлённо спросил Серхан.

— Ваша раса… нам не удалось вас спасти, и вы, вроде как, погибли пятьсот лет назад. Ваша планета была уничтожена нортлунгами, которых вы зовёте «интерфекторцами». Они — наши заклятые враги; целая раса браконьеров — им нужна эссенция жизни для преимущества над нами. Эта энергия была внутри вашей планеты.

— Вы должно быть что-то напутали. Мы ведь здесь — мы живы. Как это мы «погибли»? Вы, наверное, хотите сказать, что они почти нас уничтожили.

— Нет, ваша планета была уничтожена, растёрта в пыль, вас не стало — «бум!» и всё.

Серхан нахмурился.

— Да не может такого быть. Как же вы объясните тогда то, что мы живы?

— Вам банально повезло. Видите ли, мы, керехане, некоторое время назад узнали об этом причудливом аспекте природы. Миры… их бесконечное множество. И ваша вселенная — не единственная. Умирая, любое существо и даже целый вид попадает в новый мир, похожий на собственный. Существо или вид даже может так и никогда не заметить никакой разницы, однако они мертвы — факт остаётся фактом. Проблема лишь в том, что очень редко рождается существо, способное помнить о своей смерти в других мирах и даже, по своей воле, перемещаться из одного мира в другой.

— Невозможно, — нервно усмехнулся Серхан. — Что за бред? Это невозможно, — повторил он.

— Возможно, вполне, — возразил пришелец. — Многие из вас всё ещё живы, хотя в течение жизни с вами всякое может случиться. Разве это не удивительно?

— Что же тут удивительного?

— А то, что вы вполне могли умереть в любой момент своей жизни; некоторые даже умирают от несчастного случая или в младенчестве. А дело в том, что оно, возможно, и произошло, просто вы об этом не помните. Почти ни одно существо из ныне живущих об этом не помнит, но ведь другие существа вокруг умирают — вот ведь парадокс. Никогда не задумывались, «как же я ещё жив, если все вокруг умирают»? Неужели вам не приходила в голову мысль о том, что вы — бессмертное существо, раз уж вы до сих пор живы?

— Это какая-то шизофрения, — высказался Серхан.

— Всё это чушь, — тут же встрял в разговор я. — Я умирал и помню об этом. Как вы это объясните?

Пришелец обратил на меня внимание и выдал короткий смешок.

— Да, вижу — у вас лицевое ранение, но, честно сказать, вы не очень-то смахиваете на мертвеца. По моему личному опыту, мертвецы обычно лежат и молчат, а не стоят и разговаривают.

— Меня воскресили.

— Значит, технически, вы не умерли во вселенной, которую вы помните.

Келвин вписался в разговор, обращаясь к пришельцу:

— Вы, кажется, что-то упомянули об «уникальных» существах. Вы говорите, что они помнят свою смерть в другом мире?

— Помнят и даже могут избежать её.

— Вы описываете способность моей сестры Бильге. Только вот мы не нашли никаких явственных подтверждений тому, что у неё действительно есть эта способность.

Пришелец нахмурился.

— Вы говорите о Бильге Башаран?

— Откуда вы знаете её фамилию? — удивился Келвин.

— Я всё знаю, мистер Горрети, — сказал пришелец, а затем прошёлся по нам глазами и начал нас называть: — Говард Лич, Хэйли Лич и Кусрам Мэйн-Кун.

Кусрам подошёл к нему.

— Вы меня знаете?

— Знаю, и очень даже наслышан о вас и ваших подвигах, — сказал пришелец, а затем взглянул на Бильге. — А вот и спасительница Земли собственной персоной.

— В каком смысле «спасительница»? — спросил Келвин.

— Мы не смогли вас спасти в своём мире, но вы сами спасли вашу нынешнюю Землю пятьсот лет назад в вашем мире.

— Каким образом мы очутились пятьсот лет назад на Земле? — продолжал расспрашивать Келвин.

— Машина времени. Если что, она здесь — на корабле; изобретена нашей расой совсем недавно. Она, конечно, не позволяет изменить свой мир, но может повлиять на мир другой. Заряд работает только один раз на один час. Машина доставит вас всех на Землю пятисотлетней давности, прямо перед тем, как на неё нападут нортлунги. Обратного пути не будет.

Я подошёл к пришельцу и спросил:

— Вы говорите о «вратах»?

Пришелец пожал плечами.

— У нас на корабле больше никаких врат нет, кроме врат машины времени.

Бильге встряла в разговор:

— Погодите, погодите! То есть, вы хотите сказать, что мы уже все отправились в прошлое через эти самые «врата» и защитили нашу Землю от интерфекторцев благодаря моему дару?

— Да, — ответил пришелец. — И не без помощи нашей расы в том мире, естественно.

Бильге призадумалась, а затем начала смеяться.

— Ха-ха-ха! Господи, да это же просто охренительно! И что же, нам теперь идти спасать уже спасённую Землю?!

— Зачем же спасать то, что уже спасено? — удивился пришелец.

— Ну, а как же? Кто же тогда нас спасёт?

— Вы уже спасли себя.

Бильге истерично засмеялась.

— Ха-ха-ха! Ох, вот же прикол! А я-то думала, что сейчас начнётся фантастическое приключение про спасение мира.

— Кхм, извините, — обратился Келвин к пришельцу. — Вы хотите сказать, что нам повезло жить в мире, где мы были спасены от интерфекторцев самими же собой, вернувшимися в наше прошлое из альтернативного настоящего?

— Да, вам крайне повезло.

— Как же это возможно, что мы спасли себя, если нам уже и не нужно спасать самих себя, потому что мы уже были спасены? Да и изначально, как мы могли себя сами спасти, если мы были уничтожены? Я… извините, но у меня мозг вскипает от такой путаницы уже.

— Я-то откуда знаю? — усмехнулся пришелец. — Думаю, это вопрос из разряда, как вы говорите, «что появилось первым: курица или яйцо?». Ответ кроется в бесчисленных циклах и эволюции миров относительно друг друга.

— Тогда зачем же вы здесь? — спросил Серхан.

— Мы привезли вам машину времени по вашей же просьбе пятисотлетней давности, чтобы вы тоже имели возможность спасти самих себя в другом мире, в прошлом, если на то будет ваша воля. Правда, похоже, в этом мире у нас произошла неполадка с кораблём и мы не смогли сами пробудиться.

— Но раз мы уже спасли себя в прошлом, — начала теперь рассуждать Бильге, — то зачем нам себя спасать?

— Не знаю, — пожал плечами пришелец. — Может быть, как акт благодарности самим себе за своё спасение?

— А кто же спас тех, кто спас нас?

— Знаете, бесконечное число миров — бесконечное число возможностей. Я предполагаю, что просто есть мир, где мы смогли спасти вас, а затем передали эту эстафету вам, не знаю зачем. Вы же, в свою очередь, передали нам эстафету доставить вам машину времени через пятьсот лет; а откуда у вас изначально появилась машина времени — тут уж я вообще и не знаю, что предположить; видимо, другие мы и дали. Неизвестно, сколько это уже продолжается, но я думаю, что вы могли бы и принять эту миссию, ради других себя.

— Ха! — усмехнулась Бильге. — Ну, уж нет! Не буду я спасать себя, раз я уже спасена. Какой в этом смысл?

— Что ж, это ваш выбор; значит, это мир, в котором вы более эгоистичны и прагматичны. В любом случае, вам повезло — наслаждайтесь своим везением.

— А разве наш мир не уничтожится от того, что мы не спасём себя? — спросил Келвин.

— Нет, не уничтожится. По крайней мере, по логике так быть не должно. — Пришелец покивал головой, а затем продолжил: — Так что же? Значит, вы не будете отправляться в прошлое, и спасать самих себя?

— Нет! — возразила Бильге. — Что за бред? Зачем?

— Что ж, ладно. Тогда я разбужу свой экипаж, и мы отправимся на свою родную планету. Прощайте.

— Сайонара, — сказала Бильге и двинулась к выходу из помещения.

Келвин подошёл к Серхану.

— Пап, останови её.

— Зачем? — спросил Серхан.

— Мы ведь должны отправиться в прошлое и спасти Землю.

— Не вижу никакой причины это делать, если наш мир действительно уже спасён. Я думал, записи на камнях в Колизее — это пророчество, но, как оказалось, это летопись. Теперь это имеет смысл. Вот почему оно написано в прошедшем времени. С толку сбивает то, что описываемые события начинаются в наше время.

Келвин ударил себя по лбу.

— Как же так? А как же мы из альтернативной реальности? Мы просто примем их жертву?

— Они сами виноваты, что пошли на такое безрассудство.

— Было ли это безрассудством или щедрым самопожертвованием?

— Для меня это не важно. Наш мир спасён — вот всё, что имеет для меня значение.

Келвин возмущённо покачал головой, а затем стремительно побежал вслед за Бильге.

Кусрам подошёл к пришельцу.

— Позвольте вас спросить о кое-чём. Это касается того, что происходило пятьсот лет назад.

— Я отвечу на ваши вопросы, — сказал пришелец, — но только на ваши вопросы, господин Мэйн-Кун, и на вопросы президента Серхана. Остальных я попрошу выйти.

— Ах, да… президент, — оглянулся Кусрам. — Да, это будет неловко.

Я взглянул на свою сестру. Хэйли смотрела на меня недоумевающим взглядом.

— Я ни черта не поняла.

— Пойдём отсюда, — сказал ей я. — Нам здесь нечего делать.

— А я всё понял, — начал Друли, — кереханец сказал…

— Не объясняй, Дру! — отрезала Хэйли. — Даже не буду пытаться понять. Это слишком тяжело для моего блондинистого мозга.

— Не будь такой самокритичной, — ухмыльнулся я. — Ты всё ещё умница, просто вся эта эзотерика не для тебя.

— О-о-о, спасибо, — криво улыбнулась мне Хэйли, явно удивившись моему комплименту, но затем нахмурилась. — Что такое «эзотерика»?